Текст книги "(береме)няшка для миллиардера (СИ)"
Автор книги: Риша Старлайт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)
Глава 14
СУЛЕЙМАН
И снова продинамила меня Няшка… Едва услышав про аборт сделалась белее ромашки в баскете, извернулась и выпрыгнула из начавшей движение машины, лисичкой поскакав в свой подъезд.
Сука! Не стал догонять! Вот же идиотка!!! Своего счастья не поняла! Зато меня как сильно и больно по носу щелкнула! Это же надо, МЕНЯ, практически хозяина этого города, отвергнуть от себя и трахаться с левым хером! Мало того, трахаться! Залететь от него!!!
Это вообще, как?!
Веду машину в крайней степени ахуенеза. Чертовски злой! Я ведь к ней и так клинья подбивал, и эдак! Ну надо же какая упертая баба!
Все, надо ее забыть! Я даже готов был принять ее обратно после чистки. Ну, в самом деле, не позволю же я посадить себе на шею левого ребенка?! Я бы ей своего заделал, коли так хочет размножаться! Хотя наследники пока и не входят в мои планы. Какие нахрен вообще наследники?! Я еще не нагулялся! Хочу трахаться без последствий! Не нести ни за кого ответственность. На мою компанию это кстати не распространяется. Бизнес – это одно, а личная жизнь совсем другое.
Добираюсь до ближайшего ночного клуба. Хочу надраться в хлам и забыться. Черт, не зачерствело мое сердце еще, однако! Вон как Няшка разбередила его! Ножом по живому отрезала! Серпом по яйцам!
Напиваюсь просто в молоко! Не берет меня. Как на зло, не берет! Так плохо, горько и обидно мне уже давно не было!
– Простите… – подсаживается ко мне свеженькая путана. – Вы чем-то расстроены? Я могу помочь?
Млять, уже шлюхи замечают, что со мной что-то не так! Дожил, называется.
– Можешь! – рычу, хватая ее за тонкое предплечье.
Через минуту жестко беру ее в анал в номере на втором этаже клуба. Вроде и совершаю механические действия, но все мысли мои только о Нине. Деру, намотав длинные волосы на кулак одну, а в мыслях представляю себе совсем другую. Кажется, я груб и не сдержан. Проститутка плачет и тихо поскуливает в простыню, морду которой я ткнул именно туда. По окончанию дам ей сверху на чай. Заслужила, бедолага.
А Няшку выдеру, суку такую! Поймаю и выдеру!
В кармане вибрирует мобильный. Не прерывая процесса достаю телефон. Виктор Сергеевич! Я аж останавливаюсь и выхожу из девушки от удивления.
Дядя Витя! Неужели вышел из комы???
– Здорово, дядь Вить! Хоть одна хорошая новость за сегодня!
– Сулейман Каримович… – голос старика ослаблен и глух. – Приезжайте… я вам кой-чего расскажу!
* * *
– Дядь Вить, ну чего ты слег?!
Я в медицинском халате. Чисто доктор, мля! В бахилах и маске на роже. Типа вирусы нельзя в реанимацию приносить, вот и выгляжу не лучшим образом. Дядя Витя же вообще, бедолага. Худой, постаревший, осунувшийся. В коме месяц лежал старикан, если не больше…
Но все равно я очень рад, что он очнулся. Родственников у меня мало осталось, честно говоря. Все в основном живут на юге, а тут, в большом городе, дядя Витя мне был кем-то на вроде реального дядьки. Поэтому я очень расстроился, когда он впал в кому. А сейчас рад, что он очнулся, неимоверно.
– Ох, Сулейман Каримович… – еле ворочает языком старикан, – я как в себя пришел, так сразу вам звонить…
– Ну чего случилось! Ты вспомнил кто именно тебя по голове огрел? Говори! – требую я в нетерпении.
– Нет… этого я не помню. Да никто наверно не трескал мне по башке! Инсульт небось с ног свалил…
– Инсульт черепно-мозговую не вызывает, – хмыкаю я. – А у тебя полбашки было проломлено, дядь Вить!
– Да неважно это, Сулейман Каримович, – машет на меня иссушенной рукой старик.
– А что важно?! – начинаю злиться я. – Говори уже!
– Девка эта… – кашляет дядя Витя.
– Ну перестань уже! – дружески рычу на него.
– Девка… уборщица! Новенькая.
– Какая еще уборщица? – смотрю на старика скептически.
Точно старый умом от травмы повредился. И чего он меня сюда вызвал?! Чтобы я, занятой до мозга костей человек слушал его бредни про уборщиц?!
– Сулейман, кха-кха! Каримович! – каркает дядя Витя, – У вас новая уборщица! Ваш кабинет моет… она… презерватив…
Пиздец… приехали! Моя уборщица – презерватив. Совсем старикан ку-ку!
Вспоминаю свою нынешнюю уборщицу и не могу ее толком представить. Какая-то взрослая тетя в униформе… Няшке и в подметки не годится! На новенькую у меня точно ничего не встанет… в отличие от Няшки.
– Сулейман Каримович, ваша новая уборщица, она призерватив…
– Да, я понял дядя Вить, баба – презерватив, не волнуйся только, ладно?
– Сулейман Каримович, кому черепушку проломили? Вам или мне?!
Капец, приехали!!!
– Обоим, дядя Витя, не переживай! – начинает мне надоедать диалог с полусумасшедшим дедом.
– Сулейман Каримович! – возмущается старик, – прекратите держать меня за чокнутого!
– Тогда пургу не неси! – раздраженно кидаюсь я.
– Уборщица новенькая презерватив ваш сперла! – выпаливает дядя Витя и откидывается обратно на подушки.
– Зачем этой дуре през понадобился? – хмыкаю я. – И ты меня только из-за этого сюда позвал? Я тебя вообще-то в особую охрану запихнул, а ты получается и за гондонами моими следишь? – не могу не поерничать я. – Конечно, баба та крыса, что мой гондон сперла, но невелика потеря. Не переживай, дядь Вить, отдыхай давай! Выздоравливай. Иначе кто будет за моими презами следить?
– Сулейман Каримович! – возмущается старик. – Новая уборщица использованный през сперла!
– Чего?! – не верю я. – На хера ей использованный?!
– С вашим семенем сперла, из мусорки, кха-кха! – снова закашливается старик, – еще и на свет проверяла, чтобы дырки какой не было.
Млять, что за бред, а?! Ладно я понимаю, стащить през из тумбочки гендира, мерзко, мелочно и чревато обвинением в воровстве, но еще хоть как-то объяснимо. У нас вон полгорода так и смотрит, что плохо лежит, чтобы спереть… но… рыться в мусорке ради использованного преза – вообще за гранью.
– Я знаете, что думаю, кха-кха…
– Что? – меня уже тяготит наша встреча с сумасшедшим стариком.
– Думаю, не зря девка презерватив сперла… наверно залететь от вас решила…
Глава 15
СУЛЕЙМАН
Сука!!! Злой, как демон! Всю компанию лихорадит. А все почему? Потому что пропиздон вставляю всем и каждому! Бесит! Даже Артурик, мать его так перетак, выбесил, гаденыш мелкий. Дикую херню в отчете натворил и стоит, глазками хлопает, уродец! Если бы не его папаша уже давно бы взашей прогнал.
– Пошел нах отсюда, Артур! – рявкаю на него. – И свою муйню забери отсюда! И бабам из отдела своего передай, что им не только сосать твой хер нужно хорошо, а еще и отчеты правильно делать!!! Развели тут детский сад! УРРРОДЫ!!!
– Так уволь меня, дядя Сулейман, – кривляется гаденыш, – я спокойно жить начну, хоть батя с работой парить перестанет.
Нет, вы только поглядите на этого великовозрастного балбеса! Работать не хочет! Даже в таком лакомом месте как моя компания. Даром я его сюда начальником засунул. Всех баб переимел, рожа смазливая, а работать так и не научился!
– Я тебе щас втащу, рожа противная! – рычу на ублюдка.
– Дядь Сулейман, таблы какие попей от злости… Смотрю нервы у тебя ни к черту…
Я в крайней степени злости. Хватаю что-то со стола. Даже не понимаю, что именно. Запускаю в ублюдка. Уворачивается. В крайней степени офигения выбегает из моего кабинета.
По стенам стекает черный кофе. Моя любимая офисная кружка веером рассыпалась об стену. Бляха, из-за этого чудака и любимой кружки решился, и кабинет весь обосрал…
– Клинера мне! – ору в приемную. Как дикий зверь.
Слышится звук упавшей компьютерной мыши. Небось секретарша моя обделалась от моего рева.
Через секунду входит большая взрослая бабенция с тележкой, на которой расставлены всякие чистящие принадлежности.
– Простите Сулейман Каримович, – гундит баба, – разрешите убраться?
Смотрю на нее исподлобья. Слегка киваю в знак согласия. Остаюсь на своем рабочем месте. Пытаюсь сосредоточиться на работе.
Как ни кстати вспоминаются слова дяди Вити о спертом использованном презе.
Хм… неужели эта бабища, под центнер весу будет тырить мою использованную резинку… а потом что? В себя запихивать? Дебилизм полный!
Женщина между тем старательно оттирает стенки тряпкой. Смотрю на ее полные руки, загрубевшие от работы. Обращаю внимание на ее тяжеленный зад, обтянутый униформенными штанами. Да и лет ей далеко за пятьдесят… не думаю, чтобы она пошла на такое. Хммм… кажется я сам чокнулся, звезданулся не хуже дяди Вити, если всерьез раздумываю сейчас над этим.
– Сколько вам лет? – спрашиваю вкрадчиво и внимательно смотрю за ее реакцией.
– Что?! – испуганно оборачивается женщина, роняя тряпку. – Что, простите? Вы мне?
– Вам.
– Пятьдесят шесть… – вдруг женщина начинает поправлять свои короткие волосы, закудрявленные с помощью химической завивки.
– Вы замужем? – продолжаю я допрос.
Женщина краснеет. Прямо на глазах. Начинает поправлять кудряшки агрессивнее.
– Да, я замужем… – трясется ее голос.
– А дети есть?
– Внуки… – выдыхает бедная женщина.
Хм… – глажу я свою бороду. Нет, то что сказал дядя Витя – бред сивой кобылы. Зачем взрослой женщине с внуками, кстати…
– И сколько у вас внуков?
– Трое… – стреляет в меня глазками женщина и до меня вдруг доходит!
Флиртует!!! Эта взрослая проказница сейчас флиртует со мной, потому что ее смутили мои вопросы! Офигеть – не встать.
– Уходите! – негодую я.
– Но… Сулейман Каримович, позвольте доубираться! – испуганно просит женщина.
– Нет, уходи. Пусть пришлют другого клинера.
– Э-э-э… Сулейман Каримович, кажется, я понимаю почему вы спрашивали все эти вопросы… вы недовольны, что я замужем? Но я… как бы вам это сказать, вполне еще…
– Убирайтесь вон!!! – охереваю я от мыслей женщины. – Марина! Другого клинера мне!
Глава 16
Вроде как успокоился Сулейман. По крайней мере, его не видно в поле в моего зрения вот уже несколько недель. И теперь я осторожно могу выдохнуть с облегчением. Все-таки мужская гордость, как бы он ни был горяч и темпераментен, не позволит ему встречаться с беременной непонятно от кого девушкой. Нет, я-то знаю, что это он стал невольным отцом моей крошки, но он-то об этом не знает, а посему свалил в закат и прекрасно.
А то я уж думала обратно к мамулечке в поселок сбежать. Вот только если та прознает про мое интересное положение, погонит сраной метлой обратно в город аборт делать. Поэтому отстал Сулейман, и ладно. Тетка пока тоже не догадывается, что скоро мне придется менять гардероб. Пузико мое растет не по дням, а по часам и некоторые вещи становятся тесными в районе талии, так же немного увеличились и округлились бедра, а лифчики я недавно сменила на размер больше – грудь налилась и стала очень чувствительной. Вообще эта беременность идет мне на пользу. Я стала более женственной, спокойной, наверно гормональный фон из-за беременности пришел в норму, и я чувствую себя уверенно как никогда!
На меня даже стали чужие мужчины в магазинах и на улицах засматриваться. А я хожу вся такая загадочная, неприступная, и только сама знаю о своей тайне. Работа в парикмахерской приносит мне удовлетворение. Я делаю стрижки и крашу чужие волосы с удовольствием, зарабатываю на этом и откладываю в ящик понемногу, чтобы обеспечить себя и ребеночка на первое время после рождения.
Даже тетя Люба заметила мое рвение к работе – ведь я не отказываю ни одной клиентке, работая сверхурочно и даже по выходным. Я берусь за любую степень стрижки, за любой сложный случай. Всем улыбаюсь и охотно поддерживаю беседу. В общем, жизнь моя налаживается, хоть я и сама, без помощи мужчины вынашиваю своего ребенка. Везде нахожу плюсы. И в одиночестве они тоже есть. Никто не выносит мозг, не свинничает, не капризничает, не изменяет и не предает в самый уязвимый момент твоей жизни.
* * *
СУЛЕЙМАН
Сука!!! Я в крайней степени раздражения! Так плохо и больно мне уже давно не было! Я даже в весе сбросил самую малость, потому что аппетита нихуя нет! Какого аппетита, вкуса к жизни нет! Ни жрать, ни трахаться не охота! Когда такое было вообще?! В студенчестве только, когда страдал от неразделенной любви. Только одно маленькое отличие. Я уже давно не прыщавый мальчишка, чьи гормоны заставляют думать только нижней головой, игнорируя верхнюю целиком и полностью. Я, мать его, взрослый мужик под сорок, а страдаю ничуть не хуже! Я хочу ее! Эту козу драную, уборщицу зазнавшуюся!
Я хочу ее выдрать, посадить на цепь, чтобы никуда не сбежала, заткнуть ей рот кляпом, ну или членом, и драть неделю! Минимум! Чтобы всю дурь из ее хорошенькой головки выбить. Всю гордость и спесь!
Но собственная гордость не позволяет этого сделать. Сулейман Алиханов никогда не будет преследовать девушку, никогда не будет волочиться за ней, как за сукой на собачей свадьбе!
Сейчас меня спасает только работа. Пока спасает. Но мысли все чаще посещают меня такие, что хочется послать собственную гордость на хер, поехать к Няшке и забрать ее к себе! Поставить раком, и… ну в общем, остальные подробности можно опустить. С ума я сошел с ней. Двинулся на неприступной девчонке.
А может, все происходит именно потому, что она отказывает мне?! Мне не хочется ни одной из всех доступных женщин, а подавай ту, что избегает меня всеми силами? Мужская психология во всей своей красе, мля!
Порой я наблюдаю за ней. Втихаря. Не обнаруживая себя. Ходит вся такая сочная, грудь распустилась, точное бутоны роз, бедра округлые, лицо ангельское. Ходит и лыбится этому сраному миру в лицо. Ходит и душу мне раздирает на части тем что трахалась и залетела от другого!!! Сколько там у нее недель? Произвожу в уме некоторые подсчеты. До двенадцати. Черт, может еще не поздно на аборт ее уговорить? Я сам заделаю ей ребенка сразу же как врачи разрешат! Иначе с ума сойду! Пропаду! Похер, что трахалась там с кем-то, я и сам далеко не святой. Приму ее! Пылинки сдувать буду! Но сначала неделю из кровати не выпущу!
* * *
СУЛЕЙМАН
Сегодня я не выдержу, если не поговорю с ней. Да и время, в течение которого можно сделать аборт неумолимо утекает сквозь пальцы!
Что там девушки любят? Чтобы за ними ухаживали? Цветы там дарили, конфеты… смартфоны, безделушки… Покидаю офис пораньше. Я знаю, что она работает в какой-то там задрипанной парикмахерской на окраине города. Надо же, даже не знал, что у Няшки оказывается способность к прическам есть. А зачем она тогда тут уборщицей горбатилась у меня в офисе, вообще непонятно. Ну да ладно. Сейчас подготовлюсь и поеду вылавливать свою рыбку диковинную.
Покупаю самый дорогой и роскошный букет роз. Сто и одну штуку. Няшка – девушка из народа, а они любят подобные жесты – чем больше, тем лучше. Это столичных фиф не проведешь подобной роскошью, им сразу цацки подавай, а ее, деревенскую, запросто подкупить можно! Ну это я так думал, дурак старый, ага!
Иду в салон мобильной связи. Яблочный огрызок. Сто косарей. Ладно, хрен с ними. Чтобы Няшку на аборт уломать, ничего не жалко. Тем более она с каким-то говном у личика обычно ходит. Это я про телефон, если что.
Далее. Духи. Перенюхал с десяток ароматов и охренел. Продавщица притащила кофейные зерна, чем поставила меня слегка на ноги.
– Вот этот, конфетный запах! – тычу в вычурный пузырек. Ни разу не дешевый между прочим. Французский.
– О, отличный выбор! – закатывает в экстазе продавщица глаза.
Колечко только на палец не купил. Или сережек. Ну да ладно, после аборта пообещаю.
В машине духарюсь, надеваю свежую рубашку. Паркуюсь около этой сраной парикмахерской. Уже стемнело, а покосившаяся поцарапанная вывеска светит ярко и уютно.
Оглядываю себя в зеркало в полный рост у входа. Да уж, с меня картину надо писать: «миллиардер в лавке бедняка». Но в штанах между ног такой перманентный каменный пожар уже который день, что мне не до сантиментов. Заберу Нинку отсюда, отмою, приодену, манерам подучу, и она еще сто очков форы вперед этим дурам столичным даст.
Захожу в помещение. Букет вперед себя несу. Далее небольшие стильно-упакованные сумочки с духами и смартфоном.
В этот час посетителей и парикмахерш мало, но те что есть с открытыми ртами вытаращились на меня, не моргая.
– Вы к кому? – наконец смогла пересилить себя выкрашенная в блонд дама средних лет.
– К Няшкиной Нинель Сергеевне. – сухо отвечаю я. – Имеется такой мастер у вас в салоне?
Дама изумляется еще больше, а ее клиентка, сидящая в кресле перед зеркалом с наполовину покрашенной головой, как заверещит:
– Няшка! НЯШКА!!! Иди быстрей, счастье к тебе привалило!
Я не успеваю ухмыльнуться, как из подсобки осторожно вытаскивает темную голову мое личное безумие! Лисьими глазками она смотрит на меня, на букет и подношения, и нахмурившись, исчезает обратно.
Не понял! Это что сейчас было?! Это она проигнорила меня так?! Меня?! Бля-буду! Меня! Сучка недоступная!
Но и я тоже не пальцем делан. Решительно делаю шаг и хватаюсь за дверь подсобки.
Няшка стоит набычившись, сжимая тонкие ладони в кулачки. Член в штанах шевелится, едва я только представил, как эти самые кулачки обхватывают ствол и…
– Что вам надо?! – весьма нелюбезно спрашивает Нина.
– Это тебе. – протягиваю ей букет и подарки.
– Не возьму. – воротит фифа прехорошенький носик.
– Почему? – делаю еще один небольшой шажок к ней. На этом подсобка заканчивается. Мы стоим очень близко друг другу. Ее запах кружит мне голову, одурманивает, а член в штанах приказывает перекинуть ее через обеденный столик, задрать подол платья и выдрать на всю длину.
– Потому что мне не нужны подарки от вас.
– Ты даже не взглянешь, что внутри? – еле как выговариваю я, отгоняя от себя мысли, одна похабнее другой.
– Мне не интересно.
– А что интересно? – черт, как же сложно держать лицо, когда нижняя головка болезненно разбухла и сдавливается тесными до невозможности брюками.
Только бы Няшка туда не посмотрела. Бугор-то внушительный и однозначный.
– Я закончила свою смену. Хочу домой. Отойдите.
– Значит, только работа тебя интересует? – рычу я от переизбытка семени в яйцах.
– Дайте пройти! – Няшка пытается протиснуться рядом со мной.
Задевает меня плечом и волосами. А, СУКА!!! Так и спустить прямо в штаны не долго! Хватаю ее за локоть, прижимаю к себе. Зарываюсь носом в мягкие прямые волосы. Детским шампунем пахнет. Бляха! И еще чем-то очень сладким, невинным.
– Отпустите!!! – возмущается недотрога.
Отпускаю. Ее надо нежностью брать. Грубостью я завсегда успею.
Глава 17
СУЛЕЙМАН
– Тогда я пришел к тебе на стрижку. – безапелляционно заявляю я.
– Моя смена закончилась. – не сдается упрямица.
– Оплачиваю двойной тариф. Идет?
– Сулейман Каримович, вам заняться больше нечем? – устало проговаривает мое личное безумие.
– Это тебе нечем заняться, раз мои старания отвергаешь!
– Окей, садитесь на мойку, постригу и вы от меня отстанете. Хорошо? – выдвигает свои условия Няшка.
– Хорошо. – хоть так. Потом придумаю как ей засадить по самые помидоры за ее острый язычок!
Опускаюсь на жесткий стул с изголовьем, спускающимся к раковине. Какое тут все убогое и обшарпанное! Надеюсь, хоть вшей не нацепляю. Да уж, в сравнение с моим крутым новомодным барбешопом, где я навожу брутальный лоск, никуда не идет. Но это все ерунда, потому что Няшка уже становится рядом со мной. Девушка склоняется, внимательно рассматривая мою прическу, я же, не веря своему счастью пялюсь на ее заметно подросшую аппетитную грудь, обтянутую трикотажной футболочкой!
Бляха-муха!!! Что же она со мной делает?! Я и так перевозбуждён до предела, а она лишь усиливает мое сумасшествие своим охренительным внешним видом. Это она так над чужими мужиками тоже склоняется?! Ревность бьет по мозгам, отключая последние. Да они же потом ночами самоудовлетворяются, представляя себе красивую девичью грудь, затянутую в тесную до невозможности футболочку!!!
– У вас идеальная прическа, Сулейман Каримович. Тут нечего стричь. – Няшка видимо замечает мой интерес к своей груди или по моему взгляду, или по напряжению в моих брюках.
– Подравняй! – настаиваю я.
Конечно, у меня идеальная прическа и борода, ведь раз в неделю посещаю своего мастера в барбешопе. Он, хоть и пидор открытый, но свое дело хорошо знает и руки у него растут откуда нужно. Чтобы Няшка сейчас не сотворила с моими волосами, он все исправит. В крайнем случае, волосы не зубы – отрастут.
– Откидывайтесь назад, тогда. – вздыхает красавица, набирая воздуха в офигенную грудь.
Берется за шланг с небольшой душевой насадкой. Регулирует температуру воды, проверяя ее профессиональным жестом. Меня это коробит. Такой навык невозможно получить в короткое время. Нахера же она у меня уборщицей трудилась, а?!
Но дальше Няшка направляет струи воды мне на голову, и у меня сносит последние тормоза.
Пидор тоже моет мне голову перед стрижкой, но то, что со мной сейчас вытворяет Няшка, это – чистый, неприкрытый кайф! Это секс! Самый настоящий! Она убирает насадку в сторону, набирает в руку немного ароматного шампуня и начинает массировать мне голову своими тонкими ловкими профессиональными пальчиками. М-м-м… я сейчас заурчу как огромный тигр. Я закрываю глаза, пытаясь из всех сил удержать семя в яйцах и не спустить прямо штаны!
Что она вытворяет, мать ее!!! Это она такой массаж каждому мужику делает?! Нет, я не позволю ей больше! Заберу к себе, вытрахаю и заставлю еженочно массаж головы исполнять! И верхней, и нижней!
Намяв, нагладив и наобласкав мою охуевшую от нежных прикосновений черепушку, Няшка смывает пену теплой водой, накидывая на волосы темное полотенце.
– Пойдемте, Сулейман Каримович.
Я встаю, пытаясь унять намертво вставшую колом эрекцию. Куда там! Питон между ног оттянул брюки в бугор чудовищных размеров. А я продолжаю пялиться на ее аппетитную задницу в короткой джинсовой юбке. Какого фига она так одевается?! Еще не всех мужиков в округе собрала на свои сиськи-попки пялиться?
Няшка сажает меня в кресло и закутывает в темную непрозрачную ткань защитного покрывала. Слава помидорам! Мой железобетонный член надежно скрыт ото всех глаз.
Няшкино рабочее кресло находится в отдалении, в закутке помещения салончика. Посетителей уже почти не осталось, а парикмахерши споро собираются домой.
– Нин, ты скоро там? – интересуется взрослая тетя с вытравленными белесыми волосами.
Нина профессиональным взглядом оценивает длину моих волос.
– Минут пятнадцать, теть Люб! – кричит она женщине в ответ.
– Ну хорошо, Нинелька, не торопись. Сделай дорогому гостю все как надо! Я на улице пока покурю!
Няшка фыркает на эту двусмысленную фразу, а я в наглую разворачиваюсь к ней.
– Тетя Люба права! – смотрю на Нину откровенно голодным до близости взглядом. – Я бы тоже не прочь, чтобы ты сделала мне все, как надо!
– У вас уже все как надо! – заявляет мне Няшка, – Я не буду трогать ваши волосы. Они идеальны!
– Потрогай тогда кое-что другое! – приказываю я с мольбой в голосе.
В глазах Няшки читается удивление пополам со страхом. Я хватаю ее за предплечья страстно, но контролирую силу, чтобы ненароком синяков на белой нежной коже не оставить.
– Ты все правильно поняла, – сжимаю ее ладонь и прячу ее под покрывалом, накрывая свою адски-восставшую колом каменную эрекцию.
