Текст книги "Корректор 2.0 (СИ)"

Автор книги: Ринат Тактарин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)

Она прошла было пару шагов, затем остановилась и обернувшись ко мне, спросила:

– У меня к тебе вопрос! Как ты вернулся, оттуда?

«Я понял, о чем спросила Вера, и предпочёл ответить просто.»

– Мне пришлось умереть!

– Как это, умереть? – взгляд выражал полное непонимание. При этом она заметно побледнела и в нетерпении покусывая нижнюю губу ждала ответа.

– Все очень просто! В первый раз, мне всадили две пули в грудь и одну в голову, а во второй, подорвали гранатой.

Видя, что Вера, все равно не понимает. Поднялся, и опираясь на костыли, поковылял к подъезду, на ходу не оборачиваясь произнес:

– Ты сама сказала, остальные вопросы завтра.

– Ну ты и псих… – услышал я вдогонку.

Дошло.

Глава 15

Профессор Лебедев взбешенно ходил по кабинету. Мало того, что, два его ассистента, теперь красовались разбитыми мордами, так еще этот хитро-мудрый фсбэшник Набиулин, огорошил его словами, что их подопечного забирают «наверх».

«Приказ начальства», – отмахнулся он от Палыча.

А приказы не обсуждают, а выполняют. Двенадцать лет труда; появился первый по-настоящему положительный результат и его забрали! У профессора просто не было слов, одни эмоции и помочь некому. Не станет же он звонить высокопоставленным друзьям и жаловаться, что у него забрали подопытного. В качестве компенсации, их отдел получил довольно круглую сумму премиальных и аж 60 дней оплаченного отпуска.

– Откупились, бюрократы чертовы! – проворчал Палыч.

«А что?» задумался он. «Поеду на Байкал, сниму домик на берегу. Посижу с любимой книгой в кресле качалке, под успокаивающий шум волн». Представляя эту картину, профессор постепенно успокоился. Решено, подумал он, я в отпуске, все остальные пусть идут к черту! И с довольным видом покинул кабинет.

* * *

Оставшись один со своими мыслями, я сидел на кухне с чашкой кофе и пытался проанализировать свое положение. Нелепая ситуация. Оказывается, у меня теперь новая интересная работа, и сам я лейтенант! Признаться честно, верится в это с трудом, да и звучит смешно, я, пожизненный разд…й и вдруг лейтенант! Впрочем, погодим себя занижать, Вера обещала, что завтра меня в этом убедят.

Судя по реакции девушки, они даже не подозревают о моем способе перемещения. Да и сам-то, мало что в этом понимаю. По словам Славки я пропадал на какое-то время. В тот момент, сей факт не был принят всерьез, а сейчас верю. Переход происходит во сне. Но как? Могу ли я это контролировать? И еще один вопрос, куда девается мое тело? Его нет ни там, ни здесь, в прошлом я вообще перемещался в чужом. Прям как паразит.

Кстати, о теле… Каким образом, я попал именно в Смоленкова, который второстепенно замешан в теракте? Случайность? Маловероятно. Может настройка портала настолько тонка, что ученые, не подозревая об этом оставили мне лазейку? Или, что более вероятно, такой способ перемещения просто предусмотрен порталом. Надо бы попробовать разобраться самому! Я же четко видел определенную систему в построении символов, некоторые из них были подсвечены изнутри.

И ещё вопрос – как они проходят в своих телах?

Ладно, хватит голову ломать, возможно скоро все узнаю. Лучше кое-что попробую; прикрыл глаза и постарался выбросить из головы все лишнее. Итак портал, его нет нигде! Еще нет, или уже, неважно! Важно то, что я там был! И не только я.

Уверенности придало то, что в квартире они мое перемещение, точно не отследят.

Эти уроды вздумали установить камеры, такой подлянки я не ожидал, ну по крайней мере так быстро. Вычислив две, я просто постоял и пристально посмотрел по направлению луча и словно по волшебству, правда через пару минут внимание исчезло и пока не возвращалось.

То, что сделали эти ботаники, изменило меня, пробудило спящие до того момента способности, надо лишь воспользоваться. Я вспомнил те чувства, которые испытал при первом попадании в карман, как назвала его Вера. Ощущение бесконечности, вечного покоя, так можно описать то, что я почувствовал, это место будет всегда. Временная аномалия, созданная кем-то намного превышающим человека в развитии. Этот портал, он во мне – я портал, вдруг пришла неожиданная мысль.

– О…еп…! – вскрикнул я.

Кончики пальцев на руках, вдруг начало покалывать. Открываю глаза, машинально растирая руки.

– Мать твою!

Мои пальцы сантиметр за сантиметром превращались в черную пустоту. Забыв про больную ногу, я попытался вскочить, одновременно тряся руками как припадочный. Тут же упал, стараясь завалиться на спину. Да что же со мной происходит?

Пустота перешла на предплечья, и тут словно голос в голове: успокойся, не надо сопротивляться, ты сам хотел этого.

Подступившая было паника стала сдавать позиции. А ведь и в правду, это же всего лишь переход! Немного успокоившись, я повнимательнее присмотрелся к черному нечто – не совсем пустота. При тщательном рассмотрении, стало видно тысячи темно-фиолетовых линий, которые шли вертикально вверх.

– Ух-ты! – невольно воскликнул я.

Не фига – это не линии, это колонки символов. Такие же есть на портальной арке. Причем как бы я не двигался, символы все равно шли только, вертикально. Между тем, цифровое поглощение подходило к своему финалу

– Ха! Так я теперь, оцифрованный! Рома – версия 2.0!

Но посмеяться не успел. Картинка схлопнулась, и как на экране старого телевизора, превратилась в светящуюся точку по центру, затем и вовсе исчезла. Через мгновение, я погрузился в полную, звенящую пустоту.

«Эй-ей! Не надо так пугать! Это не смешно!»

Но своего голоса не услышал, потому что мне нечем было говорить, нечем двигать, не было вообще ничего, только давящая пустота.

Я как-то читал про подобную пытку. Человека в бессознательном состояние совали в глухой скафандр и помещали в бассейн с водой, предварительно обколов препаратами для потери чувствительности. Человек приходил в себя в полной темноте, не чувствуя своего тела. Естественно, страх, паника и через определенное время, с ним можно говорить по душам.

Вот и меня уже начало потряхивать, но как бы повинуясь моим безмолвным мольбам, появилась картинка. Я словно смотрел на свет, сквозь, огромный дуршлаг. Дошло не сразу, видимо сказалось нахождение в пустоте. Это были звезды, миллионы, миллиарды звезд, которые равнодушно смотрели на меня, как на песчинку в бесконечной пустыне. Жуткая мешанина чувств, одновременно восхищение этой вечной красотой, и осознания собственной ничтожности.

Как и у любого любителя почитать, у меня был довольно большой словарный запас. Но сейчас, слов не было, только эмоции. Эх, ах и ух! Это всё что приходило на ум. Я бы, наверное, пустил слезу, настолько потрясающая была картина, но не имел такой возможности.

Это было не все, большие и маленькие точечки звезд стали размазываться, медленно, но верно превращаясь в линии.

Ну вот, расстроился было я, показали красивую картинку, порадовали и все на этом. Но тут приходит понимание, я двигаюсь! И скорость постепенно растет, линии уже стали сплошными полосами, я летел среди них, ныряя в скопления звезд, рассекая туманности, чувствуя себя соринкой на носу межзвездного корабля. Эйфория, завладела мной. А что я есть, в данный момент? Ведь тела-то нет! Чистый разум, сумевший запустить программу переноса? Кто и когда, ее создал? Можно ли это узнать? Да о чём я? Лечу, мать вашу, ответы там!

Не имея представления о времени нахождения в полете, я перемещался меж полосок светил. Скорость стала заметно падать, до тех пор, пока бордовая звезда не закрыла все пространство впереди. Величественная, притягивающая своим теплым светом. И я неумолимо летел прямо на нее. Но страха не возникало, напротив, появилось чувство безграничной свободы, хотелось закричать. Где вы писатели фантасты? Вы не видели, то, что вижу я! Как же это круто!

Мой восторг слегка поутих, когда бушующий океан плазмы всколыхнулся, исторгая из себя яркий протуберанец. Ого, я же направляюсь прямо туда! Ё-мое! Как же хотелось закрыть глаза руками, или хотя бы зажмуриться. Естественно, не было никаких плюхов в раскаленную плазму, лишь мои инстинкты всячески противились этому, кричали благим матом до самого погружения в огонь.

Осознание того, что не я являюсь машинистом данного локомотива, нисколечко не помогало. Чем глубже я падал, тем становилось темнее, а затем оп – знакомый карман.

Постепенно начали возвращаться чувства. Первое что я услышал, это хриплое надсадное дыхание, затем появилась дрожь во всем теле, ноги подкосились, и я упал на пол, чудом не расквасив нос.

– Ох, мля! – тихонько матерясь, я с трудом перевернулся на спину, чувствуя себя как столетний старик, пробежавший стометровку. Сердце того и гляди выскочит.

Да уж, пришел отходнячок, нежданно негаданно. Перемещение в бессознательном состоянии, определенно имеет свои плюсы.

Полежал чуток, дыхание успокоилось, тело понемногу пришло в норму, я приподнялся на локтях и огляделся.

Карман поприветствовал меня все той же тишиной, и вечным покоем, но одна из арок была подсвечена изнутри, приглашая войти в это мерное сияние.

Создавалось впечатление, что портал живой, он смотрел на меня с мудрым прищуром старца прожившего тысячелетия. Не припомню такого, что-то явно изменилось или мое восприятие, или арка на самом деле манила меня⁈ Как и в прошлый раз, некоторые символы на внутренней поверхности портала горят тусклым светом. Я постарался выжечь, эту картинку в своей памяти, запоминая каждую закорючку и место, где она находится. Авось да пригодится!

Ну что! Опыт удался, результат положительный! Сделал я вывод. Но начальство запретило мне посещать карман, значит пора валить. Не стоит портить отношения, на заре своей карьеры. Из любопытства, я прогулялся по остальным аркам, но, как и раньше, они не функционировали. Ну и ладно, не больно и хотелось.

Лучше займусь злободневным вопросом, как вернуться без помощи смерти? Испытаем предыдущий опыт. Чтоб попасть сюда, я вытащил из памяти нужную информацию, тем самым нарисовав картинку в своем воображении, мысленно потянулся к ней и меня услышали.

Так, стоп! Неожиданная догадка прервала мои рассуждения. Временной карман, является промежуточной точкой. Но обязательной ли? Что мне мешает из точки А попасть в точку С, минуя точку В? Я в буквальном смысле присел от подобного предположения, прислонившись к стене, от которой исходило приятное тепло. Ни что не мешает это проверить, почесал подбородок и решился.

Рывком вскочив с пола, я прошел примерно в центр ангара, уже зная куда пойду. Ну ни пуха мне! Глубоко вдохнув, потянулся к картинке из памяти. В глазах замелькали символы.

– Что это? Неужели то, о чём я недавно мечтал⁉ Интерфейс! – символы как появились, так и пропали, неожиданно. – Ну и ладно, потом…

Сначала ничего не происходило, затем изображение перед глазами дернулось, словно сменили кадр, возник жужжащий гул, будто тысячи пчел кружили над головой. Не зря ли я это делаю? Появилась трусливая мыслишка. Может пока не поздно, вернуться⁉ Я понял, что уже поздно, когда навалилась тяжесть, боль стала заполнять тело как пустой сосуд. Заныла каждая косточка, да что там, каждая клетка моего несчастного организма затрепетала от разрывающей боли, упав на колени и завалившись на бок, я успел подумать, что это видимо конец. Допрыгался балбес! Причем в буквальном смысле. И тут меня потянуло, закрутило, завертело и выбросило кулем на что-то прохладное и мокрое.

* * *

«Млять!» Всё, что пришло на ум. На хрен такие переходы, так и скопытиться не долго. Открыв глаза, я проморгался, разгоняя муть. Видно стало чуть получше, словно в густом тумане. Как выяснилось, влажной и прохладной была трава. В паре метров от меня росли кусты чилиги, а вокруг разбросаны грязные тряпки, пакеты, пустые пивные банки. В нос ударила вонь. Свалка⁉ Мелькнуло в голове. Боль не пропала, а перешла на другой уровень, ныло что-то в животе и печени, я буквально чувствовал ее, величиной со средних размеров арбуз, колола и пульсировала.

Кузьмич… – Вот!

Вяло просыпалась чужая память. Что дальше⁈ Тут стали всплывать туманные образы людей без лиц, словно ластиком стерто. Женщина с детьми смотрит на меня, затем захлопывает дверь. Нарисовалась комната больше похожая на библиотеку, все стены с пола до потолка были в книжных полках. Дальше самое яркое воспоминание: «я» сижу на тротуаре у забора, мимо проходят безликие люди, некоторые бросают мелочь, в коробку у моих ног. Затем туман, из которого выплывает ларек, с пестрящими шоколадками и сигаретами, грязные, трясущиеся руки суют мелкие монеты в окошко, торгаш брезгливо сметает их в сторону и ставит на прилавок пластиковую бутылку с красной крышкой. «Красная шапочка» – всплывает название.

Все что мне нужно – это забвение. Уходит все: обиды, невзгоды, даже боль притупляется. И я спешу в ближайшие кусты, там ждет оно – забытие…

– О-ох… Мать твою!

Гнилое болото чужой памяти не хотело меня отпускать. Вылез с трудом. Грязь, вонь годами немытого тела, стоя на корячках среди засаленного тряпья и мусора, я тихо офигевал.

Хотели попасть в пункт С, минуя пункт В⁉ Получите и распишитесь! Спасибочки! Но возникает законный вопрос: «где я?»

То, что это тело бомжа, яснее некуда! Но вот куда меня на хрен занесло? И зачем? Не решившись встать на ноги, я не спеша, охая и матерясь, пополз к зарослям чилиги. Болело все, начиная от кончиков пальцев рук, заканчивая смердящими ногами. Стараясь не обращать внимания на ленивых жирных мух, которые любыми способами старались сесть на немытую рожу, терпеливо заполз в кусты.

– Собаке, собачья жизнь! – изрек я, осторожно высовывая нос из зарослей.

Перед моим взором был туманный парк. Непонятно только, туман это или «острый» бомжатский глаз подводит⁉ Пока никого не видно, но ничего удивительного, по ощущениям сейчас раннее утро.

– Ав-ав-ав… – справа раздались возгласы мелкой псины.

Поворачиваюсь. Женщина, немолодая, с болонкой. Псина то, меня увидела или унюхала, вот и подает знак хозяйке, а та лишь подслеповато щурилась, в моем направлении. Похоже не заметила, но шаг ускорила.

– Бонька, домой! – услышал я команду.

– О-о, так это меня по адресу доставили! Это ж Анна Алексеевна! Химичка!

Москва 98 год, первая хорошая новость. Получается карман поставленную задачу выполнил, доставил меня в самое подходящее, по его мнению, тело! Неясно только в какое время. У Кузьмича, ясно дело часов нет, да и день какой ему без разницы. Да лучше б меня в престарелую училку засунули, подумал я, яростно начесывая в области паха. Боже, как же хочется выпить! Интересно, чье это желание? От размышлений меня отвлек лай собаки.

– Опаньки!

Метрах в двадцати от места моей дислокации, по траве, минуя удобные аллейки, пошатываясь шел маленький пузатый мужичок, в форме. Смоленков, собственной персоны, жив, здоров и даже поддатый! Не обращая никакого внимания на химичку с болонкой, он пер, только по ему известной тропе, скорее всего домой.

Так, погодите! Я пытался поймать ускользающую мысль. Если Смоленков, спокойненько себе чапает домой, а я в кустах кормлю вшей… Значит никакого вам альтернативного будущего? Получается все эти смерти, моя беготня, все зря? Но расстроиться я не успел, наблюдаемый мною вдруг встал как вкопанный, какое-то время стоял так, даже не пошатываясь, затем резко дернулся и упал на колени уперевшись руками во влажную траву.

– Так, так, так! – я перестал чесать в паху и взялся за жидкую бороденку. – Все чудесней и чудесней!

Смоленков тем временем, успевший подняться, провожал взглядом собачку, не замечая подошедшую к нему Анну Алексеевну. После того как он опять дернулся, или скорее подпрыгнул, реагируя на появление нового персонажа, они какое-то время общались, потом училка ушла по своим делам. Смоленков же… или не совсем он. Мне почему-то не хотелось думать в этом направлении, возникало неприятное чувство, будто я застал близкого человека, за каким-то непотребством. Я в теле бомжа, наблюдаю за собой в теле мента, который оглядевшись по сторонам, бодрой походкой направился к выходу из парка.

Разве такое возможно? Получается, что да! Забыв про почесунчики, я тупо пялился на удаляющуюся фигуру. Скорее всего, в ФСБ есть специалисты, способные объяснить подобное явление. При возможности обязательно задам вопрос, уж больно все это непонятно.

Судя по поведению «Смоленкова», это уже второй переход, помнится при первом, пришлось изрядно поблевать. Ладно, хватит об этом, обдумаю все в более удобной обстановке. А теперь домой, в родное тело! К черту бомжей и продажных ментов! Я облокотился спиной на куст и приготовился к боли.

Глава 16

Простое двухэтажное здание без всяких выкрутасов, если не считать красивого двуглавого орла, вырезанного на щите, с мечем на заднем плане.

Герб ФСБ красовался на самом видном месте, но не казался украшением. Множество камер наблюдения, как видимых, так и скрытых. Теперь я и это видел – тоненькие зеленоватые линии пронизывали все пространство перед входом. Внимание к моей скромной персоне было и со стороны дороги. Я почувствовал его, как только вышел из такси.

Черная иномарка, с абсолютной тонировкой, стояла на обочине. Хватило лишь мимолетного взгляда, чтоб понять, в машине два человека. Возможно ждут, что я передумаю в последний момент, и упрыгаю на костылях, а может простая предосторожность – это все-таки ФСБ.

Подойдя ко входу, я остановился. Если перешагну порог, обратной дороги не будет. В данный момент, эта дверь для меня четкая граница между прошлым и будущим. Если не войду, стану изгоем в обществе, они об этом позаботятся, не сомневаюсь. Отмазки типа «Я больше не буду» или «Не стану сотрудничать с другим государством» не прокатят, тут все просто, с нами или против нас.

Ну что ж – «дом милый дом», пора входить.

Никто меня не встречал с оркестром и цветами. Пройдя рамку, на несколько минут задержался на вахте, где внимательный мужичок, сначала осмотрел с ног до головы, потребовал документы, а затем заставил расписаться в толстом журнале. Только после этого, отправил в десятый кабинет. В тот же момент, ко входу в здание подошли двое рослых мужчин, и как бы невзначай закурили. Их хорошо было видно, через дверные стеклопакеты. Ага, обложили демоны, или замуровали. Решил я для себя, и двинулся в указанном направлении.

А вот и заветная дверь, с циферкой 10. Ну что захожу, и служба пошла⁈ Хотя, о чем это я, со слов Веры, я уже служу.

Ну, ни пуха мне! Стучу, открываю, захожу.

Это был просторный светлый кабинет, с большим столом по центру, за которым, уткнувшись в бумаги сидел солидного вида мужчина. Кроме него было еще двое, один из них, интересный субъект со всклоченными волосами, он смотрел на меня полубезумным взглядом, сквозь толстые линзы старомодных очков. Очень похож на сумасшедшего ученого, с какого-то мультика. Второго человека, верней женщину, я знал – это была Вера. Расстегнутая верхняя пуговица рубашки сразу привлекла мой взгляд, в сочетании со строгой юбкой, которая туго обтягивала её бедра, это смотрелось очень соблазнительно.

Она бросила на меня мимолетный взгляд и отвернулась. Мужчина за столом, наконец, отвлекся от копания в бумажках и обратил на меня внимание.

– Заходите Роман, не стесняетесь, – произнес он тоном матерого следователя.

Затем, посмотрев на мои неуклюжие движения на костылях, поднялся из-за стола, и закрыл дверь.

– Меня зовут, Марат Расимович Набиулин. Я, Ваш, непосредственный начальник. С капитаном Усольцевой вы уже знакомы, а это Кречетов Андрей Юрьевич, он наш ведущий технический специалист, в отделе коррекции. Очень настаивал на встрече с вами, поэтому спецрейсом примчался из Москвы.

Специалист, тем временем, подошел поближе и рассматривал меня, как вид чрезвычайно редкого насекомого. Не став дожидаться приглашения присесть, я устроился на ближайшем стуле, поставив костыли под боком.

– Вы, Роман, просто счастливчик! – заявил полковник, вернувшись к рабочему столу. – Раз! И уже лейтенант! Любому другому, нужно в академии десять лет отучится.

– Сам обалдел, – я, наконец, решил заговорить. – Кстати, кто из нас счастливчик, спорный вопрос! Я к вам не просился и даже резюме не отправлял, сорок лет жил без вас и еще столько же прожил бы.

– Не нужно набивать себе цену, она нам известна, – Набиулин изобразил улыбку.

– Да неужели⁉ Я сам себе цену не знаю, а вам она известна?

Почувствовав нарастающий гнев, я зыркнул на полковника и медленно произнес:

– Я могу уйти отсюда, в любой момент! И никто не сможет мне помешать!

– Будет интересно на это посмотреть, как предпочитаете выйти? Через дверь, или в окно? – полковник, бросил короткий взгляд на железные решетки, украшающие окна.

Набиулин явно наслаждался ситуацией, решив, что все под контролем.

Профессор нарочито громко прочистил горло, глядя при этом на полковника.

Я удобней устроился в кресле и ехидно скривил рот.

– Кто сказал, что мне нужны двери или окна? – произнес я, представляя тишину и покой кармана. Зародившаяся было у полковника ухмылка, тут же угасла, стоило ему посмотреть в мои глаза.

– Верю, – хриплым голосом сказал он, вдруг побледнев. Во взгляде появился страх.

«С чего бы это?» – подумал я. «Неужели рога выросли?»

С трудом преодолевая порыв потрогать голову, посмотрел в сторону девушки и безумного ученого. Вера заметно напряглась и смотрела на меня, словно ожидая подвоха. А старый ботаник, напротив, проявил интерес и подошел чуть ближе.

– Скажите, вы умеете перемещаться по желанию?

Не дождавшись ответа, он посмотрел на Набиулина, по лицу читалось – «я же говорил!»

Не сказать, что его вопрос был неожиданным, но я на какое-то время задумался, стоит ли раскрывать все карты. С другой стороны и ссорится с ними нельзя, они представляют интересы государства, чьим подданным я являюсь, скормлю им часть правды, только то, о чем они и сами догадываются.

– Вы правы, я могу попасть в карман, в любой момент! Знаю, каким будет следующий вопрос! Да, я был в 1998 году в Москве, и принимал активное участие в некоторых событиях.

Ученый, которого я называл про себя сумасшедшим ботаником, на деле оказался вполне адекватным типом. Он уже подошел и уселся на стул напротив меня, и взгляд его выражал чисто академический интерес.

– И все же, как вы могли принимать участие в событиях двадцатилетней давности? Ведь нет никаких свидетельств, вашего присутствия там! – между тем продолжил мой собеседник.

Девушка и полковник, внимательно прислушивались к нашему разговору, не делая попыток встревать в него.

– Так у вас даже идей никаких нет? – спросил я, на полном серьезе.

– Есть одно безумное предположение, – произнес Кречетов. – Которое все объясняет, но оно из области фантастики.

– Фантастикой, я считаю, события последних дней! Озвучьте, пожалуйста! – видя серьезное выражение моего лица, ученый впал в легкий ступор, уставившись в одну точку.

– Это невозможно! – воскликнул он. – Вы способны занять чужое тело⁈ – в ответ я просто кивнул.

Ученый стал мять и без того склоченные волосы, видимо проводя только ему понятные мысленные расчеты.

– Мы рассматривали такую возможность, с теоретической точки зрения. Но быстро отбросили, ввиду невозможности его применения на практике. Но у вас это получилось⁉

– Как объяснила капитан Усольцева, ваши ботаники меня чем-то облучили.

Поняв, что некоторые слова могут оскорбить ученого, я глянул на него, но тот лишь отмахнулся, пребывая в научном экстазе.

– Могу представить ваши чувства! – произнес Кречетов, теребя себя за ухо. – Жили себе спокойно, работали… и тут. Попали в прошлое, да еще такое! Не смотря на нарекания полковника, вы показали себя с лучшей стороны! Не каждый подготовленный такое выдержит!

Я вопросительно посмотрел на ученого. Тот, правильно поняв немой вопрос, по-отечески махнул рукой.

– Про нарекания позже, молодой человек. Эти как вы их назвали ботаники, имеют ученые степени по физике! Одни из умнейших людей в стране! – Кречетов поднял указательный палец, как бы подтверждая весомость своих слов. – А вы их, извините, по мордам! Но не будем об этом, – заметив, что я пытаюсь открыть рот, произнес он. – Вы же им, за дело накостыляли⁉ – коротко хохотнув, закончил ученый.

Поняв, что тема исчерпана, мне осталось только продолжить излагать:

– Мне стали сниться странные сны, где я хожу по огромному ангару с симметрично расположенными арками, как выяснилось позднее, это была явь, а арки – это порталы! И войти можно только в одну из них, хотя все они были прозрачны.

– Вы правы! – вставил слово Кречетов. – В данном секторе, работает только один портал. К примеру, подходят пчелиные соты, только каждая соединяется с четырьмя другими. Вы даже представить себе не можете, масштаб данного сооружения. И оно безусловно рукотворно!

Я не стал опровергать слова ученого, помня о размерах багровой звезды, думаю он и сам не предполагает истинных размеров.

– Шагнув в портальную арку, я оказался в теле Смоленкова, тот был в отключке. С трудом справился с отвращением… – меня передернуло от воспоминаний, вовремя вылез колоритный образ Кузмича. – В общем, меня какое-то время рвало, точнее сказать выворачивало на изнанку. Думаю, вы даже не представляете, как это мерзко, оказаться в чужом теле! Знать все его тайны, воспоминания.

Я оглядел присутствующих долгим взглядом, никто не пытался прервать мой монолог. Вера, видимо представила мое состояние, это было видно, по кислому выражению ее лица. Мужчины же, просто внимательно на меня смотрели.

– В первый раз я был убит, примерно через четыре часа! Очнулся дома в своей постели, с фантомными болями. Смоленков должен был передать ключи от подвала, сами знаете какого дома. Но мною завладело нездоровое любопытство, и я последовал за посыльным. Довольно неприятный тип, он подкараулил меня в парке и застрелил. В следующий раз я не был так беспечен, сам его подстрелил, в том же парке. Да вы и сами, дальше знаете.

– Вы правы Роман, с вашей эпопеей в ресторане мы знакомы, – прервал молчание Набиулин. – Детали, о том, как провалили многомесячную операцию, вы расскажите в оперативном отделе.

– Провалил? Но ведь люди выжили! Дом цел! – негодование и удивление сквозили в моем голосе.

– Да, выжили, но мы так не работаем! Несколько месяцев мы осторожно подбирались к организаторам, просчитывали вариант за вариантом. А вы просто пришли и рубанули тупым топором! Понимаете Роман, у нашего с вами будущего много вариантов и зависит это не только от нас. А вот для 1998 года, если допустим там появится человек с нашими возможностями, будущее ему будет видно, как на ладони. И не дай бог, если он захочет что-то изменить. После вашего вмешательства, запланированного теракта в Москве не произошло, – полковник сделал паузу, словно ожидая моей реакции.

Не дождавшись, продолжил:

– Но теракты произошли во Франции и Турции! В совокупности, в обеих странах погибло, примерно столько же людей, сколько должно было бы в Москве! Вы понимаете, к чему я клоню? – Набиулин, посмотрел на меня, как профессор на студента.

– Теперь понимаю, – я был немного ошарашен услышанным, но быстро пришел в себя. – А как вы вообще узнали, о Московском теракте? Его же не было! – вдруг осенило меня.

– Все верно, никто из ныне живущих не слышал про это, кроме вас естественно. Но, поверьте мне на слово, есть технологии способные отследить, подобные несоответствия, – полковник особо выделил глагол, отследить, и выразительно посмотрел на меня. – Но вернемся к нашим делам! – Набиулин выдвинул одну из полок стола, достав некий предмет, протянул его мне со словами. – Вот ваше временное удостоверение, вы сейчас вылетаете в спецсанаторий, на реабилитацию, совмещенную с обучением. Через месяц вы должны быть в строю, на своих двоих! Офицер ФСБ должен уметь не только кулаками махать, но и думать, планировать! – с начальственной ноткой закончил он.

Взяв документ в руки, я стал его разглядывать, однако быстро они ксиву состряпали, гордый двуглавый орел на лицевой части, смотрелся совсем не плохо, и фотка есть. Убрав удостоверение во внутренний карман, я опомнился.

– Постойте! Какой еще санаторий? У меня тут работа, друзья, дом! Дайте хотя бы выздороветь!

– Это приказ! – с металлом в голосе произнес полковник. – А приказы не обсуждаются, а выполняются! Привыкайте, лейтенант! С работой и домом уже все решено, для друзей и родственников, придумаем правдивую историю. У нас хороший санаторий… – уже спокойнее добавил Набиулин. – Пять недель максимум, и вы на ногах. Приказ ясен?

«Не, ну этот полкаш, явно хочет меня довести! Какой на хрен приказ? Превозмогая желание швырнуть в него костылем, я прокричал с легкой издевкой».

– Так точно, товарищ полковник! Разрешите выполнять⁉ – на удивление, Набиулин отреагировал спокойно.

– Выполняйте! Машина ждет у входа, капитан Усольцева вас проводит, – произнес он и слегка ухмыльнулся.

* * *

Когда дверь в кабинет закрылась, полковник уселся в кресло, устало растирая виски. Закончив с этим, он посмотрел на Кречетова, которому уже было что сказать.

– Полковник? – нерешительно начал он.

– Излагайте, Андрей Юрьевич. Убедите меня пожалуйста, что с ним у нас не будет проблем.

– Вот скажите мне полковник, сколько лет вы служите? Если это конечно не секрет.

– Из своих пятидесяти пяти, служу тридцать семь лет, к чему такой вопрос?

– К тому, уважаемый Марат Расимович, что для вас дисциплина важнее всего, это ваша жизнь. А для нашего новоиспеченного лейтенанта, это просто слово из кино или книги. В армии он не служил, на заводах не работал, так что понятие о субординации у него на школьном, зачаточном уровне, а ведь ему уже за сорок. Так что полковник, не давите на Романа, пожалуйста, он и так будет подчиняться. Иначе он бы просто не пришел. Так же считают и наши психологи.

– Я учту это. Но как быть с начальством? – Набиулин вопросительно глянул на Кречетова, – Ведь среди них есть упертые как бараны и самодуры! Рявкнет на него какой-нибудь потомственный генерал, а Рома наш, недолго думая, костылем его приголубит. Он же и взбрыкнуть может, если накажут.

– На счет потомственных не переживайте, полковник. Лучше меня знаете, про высший приоритет нашего отдела, да и друзья у меня есть влиятельные, из тех которые стране служат, а не себе. Месяц или полтора он пробудет в санатории… – продолжил Кречетов, прохаживаясь перед столом. – Человек не глупый, сам поймет, что теперь не вольная птица, а на службе у государства! Поймите полковник!.. – Андрей Юрьевич перестал ходить и уперся руками в стол. – Нет у нас оперов с такими способностями, о которых, кстати, мы далеко не всё знаем! После Веры, он первый, за десять лет! – Вдумайтесь в эти цифры!

– Хорошо Андрей Юрьевич, я вас прекрасно понял. Будем работать дальше!