Текст книги "Хрустальное озеро (СИ)"
Автор книги: Рина Зелиева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)
Глава 15
Всю дорогу назад Марисса места себе не находила. Дурное предчувствие захватило ее целиком. Она ерзала на сидении, нервно теребила край куртки и подгоняла водителя. Рен хмуро на нее посматривал, но за всю дорогу не произнес ни слова, о чем-то размышляя. Лан тоже молчал, ободряюще пожимая руку девушки. Но через чур озабоченное выражение его лица нисколько не успокаивало.
В самолете, сразу после взлета, Мари порывисто вскочила и принялась мерить шагами проход между сидениями. Ринар некоторое время наблюдал за ней, затем не выдержал и рявкнул:
– Не мельтиши. Чего бесишься?
Марисса пропустила вопрос мимо ушей, плюхнулась в кресло рядом с Ринаром и резко спросила:
– Кто такой Шакал?
Ринар прищурился и не отвечал. Мари устала сердито смотреть на него и перевела свой гневный взгляд на Лана. Тот удрученно вздохнул.
– Рен, давай расскажем ей. Она имеет право знать. Марусик не меньше нас рискует.
– На месте Виктории должна была быть я? Ведь так?
Ринар опустил взгляд. Марисса яростно ударила его кулаком в плечо.
– Почему ты молчишь?!
– Я не уверен, Мари. Я думаю, Шакал догадался, что Вика не та женщина, которой я дорожу.
– Ты специально подставил ее? – голос Мариссы дрожал. – Из-за меня?
– Котен, – Рен сжал ее ладошку, – все было совсем не так. Виктория знала, на что шла. У нас был с ней договор. Она должна была изображать любовь всей моей жизни, чтобы выманить Мака.
– Шакал – Макар Базурков. Мы знакомы еще с интерната, – пояснил Алан. – Там его звали Мак. Однажды к Рену как-то приклеилось детское прозвище Шерхан. В нашем детдоме все любили этот мультик про Маугли. Рен тогда здоровый был, а Мак, его друг, с которым он знаком был еще до меня, маленький такой задохлик. Все за Реном хвостом бегал. Вот и прозвали его тогда – Шакал.
– Вика на самом деле в финансах вообще ничего не смыслит, – продолжил Ринар. – Зато она занималась несколькими видами восточных единоборств, хорошо владеет холодным и огнестрельным оружием. Она вовсе не была овцой на заклании, как ты, должно быть, решила. Я ей хорошо заплатил за работу.
– Но ты спал с ней, – в голосе Мари звучали упрек и слезы.
– Марусик, – Ринар устало вздохнул и сжал ее руку еще крепче. – Ты вообще про нее ничего не должна была знать. Мы поехали тогда в "Рощу", что бы провести, так сказать, ловлю на живца. Я должен был уехать с утра и оставить Вику одну. Мы рассчитывали, что на нее по дороге домой совершат нападение. Кондор устроил засаду. Ты же, как всегда, влезла не в свое дело. Я уже лег спать, когда Вика залезла в мою постель, пытаясь соблазнить. Она решила для себя упрочить свое положение жены. Перевести игру в реальность. И тут появилась ты. Ты так меня сбесила, что я не стал тебя разубеждать. К тому же, по всей вероятности, это было бесполезно.
– А тебя, Лан, – он повернулся к Никольскому, – в известность о своих планах я тоже решил не ставить. Я догадывался, как ты относишься к Котенке. И она последнее время взяла моду плакаться тебе в жилетку. Ты мог все ей рассказать, чтобы утешить. А у нее уже в привычку вошло в тапки гадить. Везде лезет.
– У тебя и помимо Вики женщины были, – обиженно надула губы Марисса.
Сравнение со шкодливым котенком ее раздражало. Она понимала, что Рен прав. Она, действительно постоянно мешает ему и все портит. И от этих мыслей ей становилось еще горше.
– Мари, ты сама все решила, – отрезал Рен. – Ты захотела развестись. И я не стал тебя разубеждать. Я подумал, что все произошло как нельзя лучше. И я поддерживал твою версию событий. Специально. Так было лучше в первую очередь для тебя. Быть вдали от всего этого. Но пойми, я тоже не монах. Я взрослый мужчина, и иногда мне нужны женщины.
– Вот одного я не понимаю, – задумчиво произнес Алан. – Как ты узнала про Вику и Рена? Я просил Риту и Лию ничего тебе не рассказывать. Я был уверен, раз Ринар так поступает, то, значит, он уже все просчитал. И лучше не вмешиваться.
– Мне Джессика рассказала, – прошептала Марисса. – И еще, я забыла вам сказать. Я видела Тасю. Она говорила, что к ней в больницу наведывалась женщина с медовыми волосами. Только теперь я поняла, что это была Джесс. Она всегда за нами следила. Это она. Она все подстроила.
– Кто такая Тася? – Алан недоуменно поднял брови.
– Так. Журналистка одна, – махнул рукой Рен. – Марусик плохо на меня влияет. Зря я ее тогда пожалел. Опять языком чешет. Ничему ее жизнь не научила.
– Ты предполагаешь, что Джесс как-то связана с Маком? – принялся рассуждать Никольский. – Уж больно живое участие она принимает в судьбе Мари. Да и тебя, по-видимому, из поля зрения не выпускает.
– Да. Согласен. Одного не пойму. Джессика – очень хитрая стерва. Она просто так рисковать не будет. Значит, у Мака созрел грандиозный план. Без промаха. Вот только как и когда с ним Джесс снухаться успела...
– Я не зря говорил: Марисса всегда рядом с тобой будет в опасности. Ты не сможешь ее уберечь, – сделал вывод Алан.
Ринар глухо зарычал, пронзая друга свирепым взглядом. Мари всполошилась; "Не хваетает еще, чтобы они здесь опять подрались. И ледяной воды, как назло, под рукой нет".
– Пожалуйста, не нужно опять... Рен? Лан? У нас у всех, как я поняла, сейчас более серьезные проблемы. Давайте, хотя бы, между собой ссориться не будем.
Оставшуюся часть пути они летели в тишине, размышляя каждый о своем. Когда самолет пошел на посадку, атмосфера в салоне была как на кладбище. Когда с траурным выражением лиц они спускались по трапу, их уже встречал Тимур. Мари ожидала, что он опять станет рычать на нее, обвиняя во всех смертных грехах. Но лицо Кондора было непроницаемо. Ничего, кроме короткого приветствия, она от него не услышала. Но при этом он посмотрел на нее каким-то непонятным странным взором, от чего девушке стало не по себе еще больше, чем если бы он на нее наорал. Тимур все время по пути к машине прятал от нее глаза, что еще больше насторожило Мариссу. Она уже готова была схватить его за воротник и вытрясти все, что он там от нее утаивает. Мари постаралась избавить разум от заливающего его парализующего страха, попыталась полностью восстановить самообладание, рассудив, что если начнет психовать, то только еще больше осложнит и без того обостренную ситуацию.
Все четверо, сопровождаемые людьми Ринара и бодигардами Алана, они добрались до дома на Лесной поляне, где их ожидали Арсан, Ден и Алекс.
– Ребята, расскажите мне, наконец, – взмолилась Марисса, когда они зашли в холл, – что этот Шакал против вас имеет?
Рен уселся на диван и плеснул себе коньяка.
– Мак всегда с головой не очень-то дружил, – начал объяснять он, – его ничем неоправданная жестокость была мне какое-то время полезна. Он помогал сдерживать другие конкурирующие группировки. Тогда в стране царил беспредел, и только страх помогал управлять людьми. Со временем Шакал стал зарываться. Его жажда убийств стала просто маниакальной. При этом к делу он подходил творчески. Даже у бывалых оперов трупы, которые он после себя оставлял вызывали рвотный рефлекс и шок. Мак привлекал к себе внимание силовиков, подставляя нас всех. Я знал, что его собрались брать, но ничего не предпринял. От него нужно было освободиться. Я не стал помогать ему. Хотя у меня была возможность избавить его от тюрьмы, или попытаться скастить срок. Ему дали пожизненный. Я не знаю, как ему удалось откинуться с кичи. Но то, что он считает меня виноватым в тех пятнадцати годах, что уже отсидел, это понятно.
– И что он теперь предпримет? – неясно кому задал вопрос Лан.
– Уже предпринял, – сообщил Тимур, разливая остатки коньяка по бокалам. – Он позвонил пару часов назад и сказал, что если Рен хочет увидеть живым своего сына, то должен явиться в то место, которое они определят в восемь часов вечера, опять же, позвонив. Вот тут я не понял... Какого сына? Кто-нибудь из вас объяснить это сможет? Или у Шакала окончательно крышак съехал?
Марсса издала дикий душераздирающий крик и, не отдавая себе отчета в своих действиях, бросилась к выходу. Лан, предупредил ее маневр, перехватив на полдороги к двери. Она несколько мгновений беспомощно трепыхалась в его сильных руках и обмякла безвольной куклой.
Ринар поднялся с дивана и направился к ним.
– Мне кажется, здесь есть человек, который сможет объяснить всю эту хрень. И не только тебе, Тимур.
Глава 16
Марисса очнулась на кровати в своей бывшей комнате в доме на Лесной поляне. Какое-то время она лежала, не шевелясь, дожидаясь, когда проясниться ее сознание. Смутное ощущение непоправимого постепенно поднималось из глубины ее естества, затапливая своей удушающей волной. Сквозь болезненную пульсацию в висках прорвались воспоминания, и Мари спрыгнула с постели, издав крик боли. Ей показалось, что голова у нее сейчас взорвется. Но еще больше болело сердце, разрываясь на части. Она накинула халат и направилась на первый этаж.
Девушка кубарем скатилась вниз по лестнице, рискуя свернуть себе шею. Ринара она застала уже на выходе в сопровождении Кондора и Арсана. Он бросил на нее убийственный взгляд и захлопнул за собой дверь. Мари рванулась было за ним, но Алан удержал ее, обхватив сзади. Марисса тщетно пыталась вырваться из его стальной хватки, вереща, как пойманный в ловушку зверек.
– Пусти, Лан. Пусти меня. Я пойду с ним.
– Нет, – спокойно, но твердо прервал ее мольбы Никольский.
По тону его голоса Мари поняла, что спорить, умолять, уговаривать его бесполезно. Они с Реном уже все решили. И ее согласие или несогласие с их решением, ее чувства, ее терзания никого не трогают.
– Марисса, ты ничем не поможешь. Только навредишь, – точно читая ее мысли, увещевал ее Алан. – Иди наверх и жди. Рен вернет тебе сына, чего бы ему это ни стоило. Поверь мне.
– Нет. Нет, – истерила Мари. – Я хочу быть там. С ними. С Реном, с Даном. Как ты не понимаешь! Я не могу сидеть и ждать. Я должна быть рядом.
Ее горячность, непокорность и необузданность, которые таились в ней, вдруг всколыхнулись и черным потоком вырвались наружу через открытую рану ее отчаяния и ужаса.
Не обращая внимания на бесполезность своих попыток, она остервенело пыталась освободиться, борясь с Ланом, словно со своим злейшим врагом, как будто бы от этого зависела ее жизнь. Мари исхитрилась вонзить зубы в предплечье мужчины, но тот даже бровью не повел.
В дом вошел Руслан. С первого взгляда оценив ситуацию, он раскрыл принесенный с собой чемоданчик и набрал в шприц лекарство. Марисса истошно завизжала, догадавшись, что он намеревается сделать. Не обращая внимания на ее вопли, Лан задрал ей рукав, а Рус, крепко удерживая ее руку, ввел иглу в вену. Двум крепким мужчинам девушка противостоять не могла. Она почувствовала, как ее веки наливаются свинцом, тело тяжелеет, а ноги прогибаются в коленях. Она тихонько поскуливала, заливаясь слезами.
Ощутив, как обмякло тело Мариссы, Алан поднял ее на руки и понес обратно в спальню. Он уложил ее на постель и бережно укрыл одеялом. Мари последний раз судорожно всхлипнула и провалилась в сон. Никольский стоял и смотрел на крепко спящую девушку. Даже во сне она выглядела измученной и несчастной. На щеках виднелись мокрые бороздки от слез, длинные ресницы слиплись на беспокойно подрагивающих веках. Под глазами залегли тени, а губы были скорбно поджаты.
Ему было бесконечно жаль девушку, и без того настрадавшуюся в своей жизни. Он и сам мучился от невозможности ничего предпринять. Но данный момент он ничем не мог помочь ей. Пока ничего не оставалось делать, как ждать. И следить за тем, чтобы Марисса, доведенная силой навалившейся на нее беды до безумия, чего-нибудь не выкинула.
Алан наклонился и погладил Мари по спутанным рыжим кудрям, раскинувшимся ярким ореолом по подушке вокруг ее головы. Он нежно поцеловал ее губы и ушел, оставив девушку одну. Руслан сказал, что от дозы введенного препарата, Марисса проспит несколько часов. Нужно было решать вопрос с Шакалом. Никольский был уверен, что тому не столько нужна жизнь Ринара, сколько финансовый капитал, которым обладал Рен. Насколько жажда наживы сильнее желания отомстить, вскоре должно было проясниться. Никольский был уверен, что первое все-таки переборет второе, или же он очень плохо знает людей.
Когда Марисса проснулась, то обнаружила Даника, мирно посапывающего рядом с ней. Возле них сидела Галина и ласково поглаживала ребенка по черным кудряшкам. Лицо женщины осунулось, глаза были красными воспаленными от пролитых слез.
"Бедняжка", – подумала Мари, – "Сколько же ей пришлось пережить". Она порывисто схватила няньку сына за руку и благодарно горячо пожала ее. Галина подняла голову и грустно улыбнулась девушке:
– С ним все в порядке, Маруся. Пусть спит, не беспокой его. Я все время была с ним. Они его не тронули. Просто заперли нас в сарае. Правда, немного поплакал от голода. Но Рен быстро пришел за ним, и нас отпустили. Руслан все равно осмотрел Дана, сразу после того, как я его накормила. Он сказал, что все с ним хорошо. Он слишком маленький и ничего не понял. Это похищение на нем никак не отразиться.
Она беззвучно заплакала, уронив лицо в ладони. Марисса осторожно спустилась с кровати и поцеловала ее в макушку.
– Не плачь, Галечка. Вот увидишь, они обязательно что-нибудь придумают. Им не впервой. Лан обязательно вытащит Рена из лап этого чудовища.
Мари успокаивала Галину, сама не сильно веря в свои слова. Если судить по рассказу Ринана и Никольского про этого самого Шакала, по тому, как он их травил, как жестоко обошелся с Викторией не преследуя при этом никакой особой цели, то благополучного исхода ситуации ожидать не приходилось. Этот Мак и в самом деле был настоящим маньяком. Не стоило надеяться на рациональность и трезвость хода его мыслей. И как он себя поведет: предугадать было практически невозможно.
Марисса поцеловала сына в пухлую розовую щечку и принялась поспешно одеваться.
– Мне срочно нужно поговорить с Ланом, – ответила она на вопросительный взгляд Галины. – Я не могу тут просто так сидеть и ждать неизвестно чего. Я должна все узнать. Что он собирается делать, что хочет этот Шакал.
Нянька лишь печально покачала головой. Она успела достаточно хорошо изучить характер девушки и знала, что спорить с ней бесполезно. Оставалось уповать на то, что Алан сможет ее угомонить. Но все же, не выдержав, попросила:
– Марусик, пусть ребята сами разбираются. Не лезь ты. Подумай о сыне. Если еще и ты погибнешь, у него ведь никого не останется.
Мари сильно вздрогнула всем телом. Она поняла, что Галя мыслит также, как и она. И уже не рассчитывает увидеть Рена живым. Марисса упрямо сжала губы. А Галина опять заплакала. Девушка подошла и тронула ее за плечо.
– Галечка, не плачь. Не переживай. У меня же, как у кошки – девять жизней. И я, как кошка, в любую щель пролезу. Вдруг, я смогу им чем-то помочь. Они просто рыцарствуют, пытаясь оградить меня от этих разборок. А на самом деле, сейчас им любая помощь пригодиться.
Она надрывно вздохнула, пытаясь подавить слезы, подступившие к горлу, сглотнула и продолжила:
– Пойми, я не никогда не смогу себе простить, что сидела тут и ждала, когда их убьют. Всю оставшуюся жизнь буду мучиться, покоя никогда не найду. Да и не смогу я жить с этим, зная, что Ринар пожертвовал собой ради меня и сына, а я при этом ничего не сделала. Я не смогу, просто не смогу жить, зная, что его уже нет. Я не смогу без него, Галя, я поняла это. Сейчас. Когда смерть так близко. С ним. С Ланом. Со мной.
Мари выскочила на лестницу. Снизу она услышала мужские голоса, что-то бурно обсуждавшие. Девушка неслышным крадущимся шагом стала подбираться поближе.
– Давай я отнесу бумаги, – взволнованный голос Дена.– Тебе не стоит идти самому.
– Ден, прав, – не менее настойчиво убеждал Алекс. – Не стоит верить ни одному его слову. Он завалит вас обоих. Хочет сразу двух зайцев убить: и капиталец прикарманить, и с вами поквитаться.
"За двумя зайцами погонишься – от обоих по морде получишь", – подумала Мари. – "Не знает этот Мак народной мудрости. Жадность, она как известно, мерина сгубила".
– Только вот не пойму, что ему Лан сделал, – недоумевал финдиректор Никольского.
– Вот это я и хочу выяснить, – Алан при случае был способен проявлять упрямство ничуть не меньше Мариссы. – Шакал четко потребовал: должен придти я. Иначе он убьет Ринара. Я не собираюсь рисковать жизнью брата.
– Вот Рен как раз просил присмотреть тебя за Мариссой, – попробовал свой последний аргумент Алекс. – Он знает, что с ней никто больше не справиться, кроме тебя.
– За ней присмотрит Рус. За ней и за ребенком. Если что, еще снотворного вкатит, – не сдавался Никольский.
– Можешь меня уволить, но я не могу тебе позволить идти самому, – это был уже голос Артура, начбеза. – Это равносильно самоубийству. А я обязан охранять твою жизнь, даже от тебя самого.
Мари надоело слушать спор мужчин. "Это может продолжаться еще очень долго", – подумала она и вернулась в спальню.
– Галина, как вас смогли схватить? – шепотом спросила она. – Я же просила не выходить за ворота усадьбы.
– Мне позвонила Рита и сообщила, что ты сидишь у нее: прячешься от Ринара. И просишь привезти к тебе ребенка. Что вы сильно поругались и ты боишься, что он заберет Дана у тебя. Она сказала, что пришлет за мной и ребенком машину.
– Ты уверена? Что это была Рита? Она просто не могла так поступить.., – обескуражено протянула Марисса.
– Нет, теперь уже нет. Голос был приглушенный. На фоне шума женщина представилась Ритой. Она говорила так быстро, так взволнованно и убедительно, что я перепугалась и как-то сразу поверила. Она так все правдоподобно объясняла. Даже про то, почему ты сама позвонить не можешь. У меня тогда и малейшие сомнения не зашевелились, а только потом, когда я вышла к машине. Но было уже поздно. Нас просто впихнули в нее и приказали сидеть тихо.
– Куда вас отвезли? – продолжала допрос Мари, отпирая сейф.
Она достала оттуда берету и набила карман патронами. В голенище сапога она засунула тонкий острый нож, позаимствованный там же. Бывшая домоработница Никольского торопливо поясняла, недоуменно следя за всеми этими телодвижениями.
– В лес. Думаю, километров триста отсюда. Там такая старая лесная сторожка и сараи вокруг. Но ребятам туда не пробраться. Охрана вокруг плотная. Все вооружены до зубов. Мышь не проскочит. Мужиченка этот плюгавенький, который главный у них, предупредил, что по периметру все заминировано. Это на случай, если я с ребенком сбежать захочу. А Тимуру сказал, когда тот нас в обмен на Рена забирал, что если кто-то из его людей прорваться попробует, то он Ринара на куски порежет.
Галина горько заплакала. Мари обхватила ее за плечи и, наклонившись, прошептала на ухо:
– Я верю, мы справимся. Судьба не может быть к нам так жестока. Присмотри за Даном. Я вернусь, обещаю. И верну ему отца. У ребенка ведь обязательно должен быть отец. Я виновата перед Реном, перед ними обоими. Я все исправлю. Ринар будет любить его. Я знаю. Он уже его любит.
Марисса выхватила из сейфа напоследок связку ключей и направилась к выходу.
– Прикрой меня, – попросила она няньку уже на ходу.
Сдвинув металлическую тумбу в одном из помещений подвала, Мари спустилась в подземный тоннель, по которому когда-то убегала с Костей от людей Шакала.
Глава 17
– Ну, где же они? – нервничала Марисса, ерзая по сиденью старой девятки, в которой затаилась с подругой на окраине коттеджного поселка.
– Если Алекс узнает, что я тебе помогаю.., – вздохнула Лия, думая о своем.
– Не парься. Откуда он узнает? Ты только подвезешь меня и все, – успокоила ее Мари, – Вон они. Пригнись.
Три черных внедорожника пролетело мимо них по дороге.
– Следуй за ними на расстоянии. Не дай боже заметят, точно пришибут, – шепотом посоветовала Марисса, похожая на кошку, выследившую дичь и изготовившуюся к прыжку.
– Смотри, – проехав несколько десятков километров в напряженной тишине, подала голос Лия, – за ними еще кто-то увязался. Вон ту беху видишь?
– Забей. Это Мак, наверно, подстраховаться решил. Нам же лучше. Езжай за ней. Так точно нас никто не вычислит.
Когда внедорожники с Аланом и его охраной свернули с шоссе на проселочную дорогу, БМВ остановилась на обочине. Из нее вышла девушка, что-то говорившая в телефон. Подружки на своей старенькой машине пролетели мимо и остановились в паре километров от поворота.
– Сандра, – прошипела Мари, – вот как чувствовала, что без этой козы здесь не обошлось.
– Я тоже была уверена, что Сандра не простит Никольскому развода, – согласилась с ней Лия. – Он слишком бесцеремонно спустил ее с пьедестала. Из королевы она превратилась в рядовую охотницу за богатым мужем. А в ее возрасте это ой как нелегко.
– И сколько ей?
– Двадцать восемь.
– Ого. Косяк. Ладно. Разворачивайся и высади меня в метрах пятистах от того поворота, где Сандра остановилась. Я по лесочку прогуляюсь. А сама уезжай. Не хватает еще, чтобы тебе из-за меня попало.
– А ты не заблудишься?
– Шутишь? Да я в лесу лучше любого дровосека ориентируюсь. Еще в детстве с дедом за грибами ходила.
– Какие грибы? – удивилась подруга Мариссы. – Сейчас зима. Не заблудишься, так в сугробе увязнешь.
– Это я так, к слову. Не увязну, я легкая. И наст крепкий. К тому же они не ожидают, что кто-то таким образом к ним подбираться станет. Мне только на руку.
Мари пробиралась крадущейся походкой через лес, а где-то ползком или на коленях, вздрагивая и замирая от каждой хрустнувшей ветки под ногами. Конкретного плана у нее не было. Она вообще очень смутно себе представляла, что должна делать. И была уверена, что Алан и Ринар, мягко говоря, не одобрят ее энтузиазма. "Да что там не одобрят... Башку оторвут, а всем будут говорить, что так и было", – но эти размышления девушку не останавливали.
Сзади нее послышался шум, как будто кто-то пробирался через скованный морозом кустарник, который она недавно преодолела. Марисса обернулась в испуге. В этот самый момент кто-то набросился на нее сзади, крепко схватив за руки и заламывая их за спину.
Двое головорезов, отловивших девушку в лесу, притащили ее в покосившуюся избушку, стоявшую на заснеженной полянке в окружении каких-то деревянных построек, смахивающих на сооружения хозяйственного предназначения. Деревянный домик, по всей вероятности, служил когда-то жилищем леснику или егерю. Теперь же дом, утонувший в снегу, был заброшен. Лишь узкие протоптанные тропинки, да тонкая струйка дыма из трубы указывали на признаки жизни.
Уже давно стемнело. Легкий морозец серебрил сугробы в свете полной луны. Ясное небо усыпали яркие звезды. По периметру поляны были разложены небольшие костры, вокруг которых толпились люди. Они курсировали от одного костровища к другому, о чем-то тихо переговариваясь.
Марисса поняла, что где-то в глубине чащи должно быть расположены посты, иначе бы они не вели себя так непринужденно, являясь отличной мишенью, хорошо освещенные огнем. И еще она догадалась, что людей у Шакала было много.
За пыльным столом, стоящим посередине хорошо натопленной избы сидел худощавый мужчина с глубоко посаженными крысиными глазками, с рожей маньяка и светлыми сальными волосами. Черты его были грубыми, лицо подвижным, а живой взгляд свидетельствовал об избытке хитрости. Губы Мака кривила издевательская усмешка.
– Посмотри, босс, кого мы поймали. Какая цыпочка, – отчитался скрипучим голосом здоровяк с небритой физиономией.
– Так, Так.., – ехидно протянул его сухопарый вожак, – Кто это у нас? Никак девчонка Тайгера сама к нам прибежала? Ты за кем сюда примчалась, Крошка? Может, тебе вовсе не Шерхан, а Арабченок нужен? Или же оба? Вдвоем они тебя вспахивают или по очереди?
Бандиты, расположившиеся вокруг него, громко заржали. От их грубого хриплого смеха Марисса содрогнулась всем телом. Только теперь она осознала, в какую ситуацию сама себя загнала, опять дав волю своей импульсивности. Мари насчитала восемь мордоворотов, с обветренными жестокими лицами без признаков интеллекта. Неопрятная грязная одежда, злобное выражение глаз, татуировки, покрывавшие волосатые лапищи, лысые или же покрытые грязными жидкими волосами головы говорили о том, что она попала в окружение конченных отморозков. Казалось, все отстои общества собрались здесь в хижине в глубине леса. Слепое безжалостное оружие в руках хитрого садиста-главаря.
Сложно было представить, что в этом невысоком щуплом мужичонке таился кровожадный зверь. Но Рену и Лану она верила. И типы, окружавшие Шакала, только подтверждали истинность их рассказа. При воспоминании об изуродованном теле Вики страх девушки стал сменяться паникой, а по спине разгулялись противные мурашки.
Шакал оглядел Мариссу всю с головы до ног, о чем-то размышляя.
– Возможно, мои ребятки смогут тебе помочь? Сделаем девочке приятно? – обратился он к своим людям.
Мари обвела взглядом комнату. Со всех сторон она видела похотливые лица, глаза, горящие волчьим блеском. Сердце Мариссы бешено забилось в груди. Кровь застучала в висках. Ее обуял ужас. Про себя она рыдала от страха, но внешне никак этого не показывала.
– Хотя нет, – тут же поменял свое решение Мак. – Перестараетесь еще. А она мне нужна в сознании. Хочу, чтобы посмотрела, как я с ее мужа шкуру живьем снимать буду. Уверен, Рен будет в восторге. А на наше веселье затем Лан посмотрит, – он злорадно расхохотался.
От этих слов что-то дрогнуло у нее внутри. Ярость всколыхнулась изнутри, захватив ее целиком. Мари знала, что у Шакала не возникнет ни капли сомнения, чтобы расправиться с ней. Но не могла сдержаться. Ее глаза, полные презрения, метали молнии. А гнев победил страх. Адское искушение непременно съязвить затмило собой чувство самосохранения.
– Тебе, видимо, прививку от бешенства не делали? Оно и понятно: ты ж не собака – шакал. Бедняжка, разум совсем от болезни помутился. Внимание! Впервые в жизни смертельный номер – шакал против тигра.
Проявление откровенной антипатии ничуть не смутило Мака. Он поганенько улыбнулся, поднялся со стула, подошел к Мариссе и с нескрываемым удивлением уставился на нее. Его забавляла эта девчонка, загнанная в угол, но еще имеющая еще наглость хамить.
– Дверью садист у друзей на виду
Хвост прищемил бедолаге-коту.
Кот извернулся, царапнул лишь раз -
Молод садист – но уже одноглаз.
Продолжала изгаляться Мари. Она полностью дала волю гневу, ненависти и отвращению. Мак заскрипел зубами от дикой злости. Дрожа от бешенства, с искаженным от ярости лицом он схватил ее за горло. Она не смогла сдержать стон, а он, словно наслаждаясь, еще сильнее сдавил пальцы. Марисса едва удержалась, чтобы не завизжать от ужаса.
– Ты тоже сдохнешь, – зарычал он, – но не сразу. Я буду убивать тебя медленно. Как Викторию. Она умоляла меня прикончить ее быстро. И тоже будешь. Будешь в ногах у меня валяться. Кровью умоешься...Но это завтра... Все будет завтра утром...
– В сарай ее, – распорядился он.
Девушку втолкнули в деревянную постройку, сложенную из толстых бревен. При свете фонарика, который принесли с собой ее тюремщики, Мари успела заметить Ринара и Алана, прикованных к стене. Их руки и ноги были прикреплены к четырем металлическим крюкам, вбитым в стену. С пятого крюка над головой свисала цепь, удерживающая голову за шею. Мужчины были распяты на подобии звезды, не имея возможности пошевелиться. Видимо, Шакал все же очень сильно их боялся, раз потратил столько усилий на оборудование места заключения.
Марисса издала короткий радостный крик. Они живы! Главное – они еще живы. У них есть время до утра. А до этого может произойти все, что угодно. Возможно, Тимур и Артур найдут способ вытащить их отсюда. Всегда, ведь, остается надежда.
Девушку амбалы зафиксировали аналогичным способом, всю облапив, отпуская скользкие замечания и грязные шуточки. Поцокали языками и досадливо повздыхали, явно сожалея об отложенном удовольствии. Затем удалились, оставив их в полнейшей темноте.
По грозному рычанию, раздавшемуся со стороны Рена и потоку ругани со стороны такого обычно деликатного Никольского, Мари поняла, что мужчины нисколько не разделяют ее восторгов. Она даже успела порадоваться тому, что они надежно закреплены у противоположной стены и в ближайшее время не смогут до нее добраться. Может быть, долгая холодная ночь немного охладит их ярость и их порывы убить ее вперед Шакала. "Да уж", – вздохнула про себя Марисса. – "У вас такие перья, у вас глаза такие, копыта очень стройные и добрая душа!"
