Текст книги "Мой одинокий волк (СИ)"
Автор книги: Рина Вергина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)
Брендон присматривал с Колином за нехитрым хозяйством, конюшней, садом. Колин хороший смотритель, у него все в порядке, а если надо что починить, парней из поселка позовет. Так, в праздности, и проходили наши дни. Мы словно два узника в заточении, не способных даже на то, чтобы развлечь самих себя, если дело не касалось постели. Хотя Брендону, наверное, было проще, он привык к одиночеству, не скучал так явно, как я. Хотя…
В ту ночь я резко проснулась. Тьма вокруг. Я провела рукой по кровати, коснулась пустой, лежащей впритык рядом с моей, подушки.
– Брендон… – позвала чуть слышно.
Тихо лежала, прислушиваясь к тишине. Сон ушел окончательно. Зажгла лампу. Подошла к окну. Немного приоткрыла створку, вдыхая холодный сырой воздух. Шум ветра, шорох травы. Тень, стрелой пронзившая белизну мощеной белым камнем дороги. Скрипнула дверь за спиной. Брендон, обнаженный, с резким, прерывистым дыханием, словно бежал во весь опор, с влажными волосами в беспорядке точащими в разные стороны. Улыбнулся, слегка виновато, пригладил пальцами непослушные пряди.
– Почему не спишь? – спросил, приблизившись, обдавая жаром разгоряченного тела.
– Почему ты не спишь? – ответила я вопросом на вопрос.
– Вышел прогуляться. – Брендон взял меня за руку и поцеловал в плотно сжатые губы.
– Ты обращался! – Обвинительно воскликнула я, отнимая ладонь и скрещивая руки на груди, – а если бы тебя увидели? Зачем так рисковать?
– Я недалеко, вокруг «Жемчужины». Вокруг темнота, хоть глаз выколи, дождь моросит. Нет никого вокруг. Опасность волк бы учуял.
– И все равно, ты рисковал. За домом могут следить. Брайн наверняка захочет отыграться, доказать, что это ты тогда был в лесу.
– Беспокоишься, – Брайн обнял меня, потерся своей колючей щекой о мою щеку, – так приятно это чувствовать от тебя. Просто волк недовольно ворочается внутри. Хочет свободы. Попробую с ним договориться, потерпеть.
– Ладно, в первый и последний раз, – смилостивилась я.
Брендон неопределенно хмыкнул, делая попытки затащить меня обратно в постель.
– Или это не первая твоя ночь? – С подозрением воскликнула я, сопротивляясь сильным рукам Брендона.
– Было пару раз…, не сердись.
– Уходишь, оставляешь меня одну. Бегаешь на свободе. Рискуешь всем… – меня накрыла волна возмущения.
Я много что наговорила ему, в ту ночь. Как устала находиться в четырех стенах, что мне не хватает общения с людьми, танцев и развлечений. Что устала и не хочу жить затворницей.
– Я знаю, – устало ответил Брендон, – но пока не могу предложить тебе другую жизнь.
Я села на кровать, закрыла лицо руками, всхлипнула, жалея себя.
– А знаешь что, Колин говорил, что в городе скоро начнется ярмарка. Приедут разные торговцы и ремесленники, бродячие артисты. Почему бы вам с Сантиной не поехать? Отдохнете пару-тройку дней, снимете комнаты на постоялом дворе.
– Возможно, не плохая идея, – пробурчала в ответ, – я подумаю.
Все же я этой поездки ждала, загорелась. Колин заранее договорился, чтобы нам выделили две комнаты в уютной небольшой гостинице в центре города. Взбираясь вслед за Сантиной, держащей в руках большую корзину со снедью, в экипаж не сдержала радостной улыбки. Махнула рукой на прощание, пообещав привезти подарки. Колин махнул в ответ, Брендон лишь печально улыбнулся, провожая удаляющийся экипаж глазами.
До города ехать не долго. Пара часов и нас встречает разноголосый гул, переплетенье ароматов в воздухе, мелькание домов, людей и экипажей. Ярмарка шла всю неделю, но последние три дня считались наиболее значимыми и праздничными.
Конюх выгрузил наши вещи, занеся их в комнаты, предоставленные гостеприимной хозяйкой. Комнаты были небольшие, но уютные, выходящие окнами на задний дворик.
– Сантина, давай приведем себя в порядок и пойдем смотреть ярмарку, – предложила я.
– Вам помочь переодеться, госпожа? – откликнулась Сантина.
– Нет, я сама оденусь, – беззаботно махнула я рукой.
Вскоре, одев симпатичное светлое платье и шляпку в тон я погрузилась в городскую суету. Мне нравилось, что меня окружает много людей, толкающихся и суетящихся. Где-то слышалась брань, чуть дальше раскаты хохота. Торговля шла бойко. Торговцы со всех сторон расхваливали свои товары, зазывалы тянули нас внутрь лавок, пекари предлагали полакомиться свежей выпечкой. Чуть дальше, за торговыми рядами, деревянный помост, несколько кибиток, разрисованных яркими красками, веселая музыка.
– Бродячие артисты! – Воскликнула я, таща за руку Сантину к помосту, возле которого образовалась небольшая толпа.
– Госпожа, там вы услышите только похабные песенки и увидите непристойное представление, – ворчала Сантина.
– Может быть я этого и хочу, – засмеялась в ответ.
Мы влились в толпу. Потолкавшись, протиснулись ближе к сцене. На помосте юноша, одетый в шутовской костюм, распевал фривольные куплеты. Толпа смеялась, подпевая. В награду юный шут получил одобрительные возгласы и россыпь мелких монет, брошенных ему под ноги на помост.
Следующей на импровизированную сцену под одобрительное улюлюканье толпы выпорхнула полная женщина, чье лицо было украшено пышными усами. Одета в обтягивающий корсет и пышную юбку. Под задорную мелодию она исполнила энергичный танец, колыхая и потрясывая всеми частями своего пышного тела, поощряемая бурными возгласами мужских голосов. Монет она заработала явно в двое больше, чем предыдущий артист.
После этого на помост вынесли ширму, обитую темным холстом во главе с важно шествующим кукольником, демонстрирующего своих деревянных артистов. Толпа затихла, ожидая начала представления. В умелых руках кукольника оживали сказочные герои, приводимые в движение незримыми нитями. Сначала была история про бедняка, обхитрившего жадного богача. Толпа бурно приветствовала финал понравившейся сказки. Следующей героиней новой истории стала принцесса, убежавшая от своего жениха. Она заблудилась в лесу и на нее напал огромный волк. Толпа испуганно ахнула, глядя как волк распахнул зубастую пасть, кидаясь на принцессу. На мгновение все замерло. Выстрел. На сцену вышел охотник. Волк повержен. Принцесса спасена и отдает охотнику свою любовь, в виде огромного алого бумажного сердца. Занавес. Толпа в этот момент особенно ликует, щедро осыпая кукольника монетами.
Я рассеянно оглядываюсь по сторонам, запечатлевая взбудораженные, счастливые лица. Чуть в стороне от толпы замечаю Брайна. Он стоит, широко расставив ноги, скрестив руки на груди. Возможно, почувствовал мой взгляд. Поворачивает голову в мою сторону и встречается со мной глазами. Легкий приветственный кивок, многозначительная улыбка на губах.
15
Все покупки мы отложили на второй день нашего пребывания в городке. Сантина долго шествовала от одного прилавка к другому, приглядывалась и принюхивалась. С удовольствием гладила яркий шелк, тонкий батист или мягкий ворс бархата. Любовались чеканной посудой с востока и пушистыми шкурками соболя с севера. Отведали заморских сладких фруктов и местных хрустящих лепешек.
– Все, госпожа, не могу больше, – пропыхтела Сантина, – ноги не слушаются, хоть бы на минуту присесть.
Я огляделась кругом, пытаясь понять, где мы можем расположиться на отдых. – Я вижу недалеко кофейню, можно там передохнуть и выпить какао, – предложила Сантине. Та благодарно кивнула, и мы устремились к манящей вывеске.
В кофейне было многолюдно, и мы огорченно озирались по сторонам, в поисках свободного столика.
– Леди Аделия, – услышала я знакомый голос и обернувшись, увидела поднимающего со своего места Брайна. Он указал на свободные места рядом с собой.
– Леди Аделия, присаживайтесь, за моим столиком есть два свободных места, – пригласил нас Брайн за свой столик.
Я немного замешкалась с ответом, скосив глаза на Сантину. Вижу, что ей не нравится общество Брайна, но и категорично отказываться не спешит. Без особой надежды увидеть свободный столик оглядывается по сторонам.
– Пойдем присядем, Сантина. Ты еле на ногах стоишь, и я устала. Это просто проявление вежливости как с его, так и с нашей стороны.
– Как хотите, госпожа. Но знайте, что этого охотника я терпеть не могу.
– Можешь с ним не общаться. Мы просто отдохнем и выпьем по чашечке какого-нибудь напитка.
Подойдя к столику, я поприветствовала Брайна, как доброго знакомого, Сантина сухо кивнула, поджав губы.
– Ты здесь один? – поинтересовалась я, покосившись одиноко стоявшую пустую кофейную чашечку перед ним.
– Как видишь, – Брайн развел руками, – что вам заказать? Хотите слоеных пирожных, говорят, они здесь просто объедение.
– Да, благодарю, – улыбнулась я.
Вскоре перед нами возникло блюдо с крошечными пирожными, покрытыми взбитыми сливками и украшенные ягодами.
– Не хмурься, Сантина, лучше съешь пирожное, – шепнула Сантине, с плохо скрываемым недовольством косящуюся на Брайна.
Между мной и Брайном завязалась непринужденная беседа. Дружеская, без намеков на прошлые отношения. Мы обходили стороной неприятные нам обоим темы, делясь впечатлениями о ярмарке, понравившихся товарах, наконец-то установившейся ясной погоде.
– Сегодня на городской площади будет праздник – музыка, танцы, народные гулянья. Конечно не те светские развлечения и балы, к каким ты привыкла, но думаю, будет весело, – невзначай произнес Брайн, когда кофе было выпито, а блюдо с пирожными опустело и настала пора прощаться.
– Увы, светские развлечения мне пока недоступны, – невесело усмехнулась я, – с удовольствием пошла бы, если Сантина будет в состоянии составить мне компанию.
– Можешь не тревожить уставшую Сантину, я с удовольствие побуду в этот вечер твоим кавалером…, если ты конечно не против.
Я сощурила глаза, раздумывая. Вглядывалась в серьезные глаза Брайна, не обещавшие никакого подвоха. Боролась с собственными противоречиями.
– В общем-то не против, – согласилась я, поднимаясь с места. Протянула на прощание Брайну руку и назвала адрес постоялого двора, в котором снимала комнату.
– Не гоже так… – тихо произнесла Сантина, отводя взгляд.
– Что не так? – Я приподняла брови, разглядывая Сантину, неодобрительно поджавшую губы, – я не могу встретиться с другом?
– Не друг он вам, – буркнула женщина, – господину бы это не понравилось.
– Не придумывай. Брендон, я уверена, был бы не против. Сам он, как ты понимаешь, не в состоянии сопровождать меня, а мне хочется праздника. Я устала сидеть в четырех стенах.
– Но идти с этим охотником, когда он чуть не погубил господина… – голос у Сантины дрожал, она угрюмо шла вперед, опустив голову.
– Я просто иду посмотреть праздник, не более, – меня раздражал наш разговор, словно мне приходилось оправдываться. Весь оставшийся путь до постоялого двора мы провели в молчании.
Брайн пришел, когда на город спустились сумерки. Я принарядилась, радуясь, что Сантина закрылась в своей комнате и мне не нужно лицезреть ее скорбный вид.
Я вышла к Брайну. Он ждал меня внизу, любезно беседуя о чем-то с хозяйкой.
– Ты великолепна, – произнес он, подавая мне руку.
– Спасибо, – я польщенно улыбнулась, беря его под локоток.
Центральная площадь была совсем рядом. Даже выйдя за порог, можно было уловить доносимые ветром задорные переливы музыки.
– Готова танцевать всю ночь? – Провокационно спросил Брайн.
– Я уже готова пуститься в пляс, – засмеялась я, покачивая головой в такт улавливаемых моим ухом ритмов.
С каждым шагом музыка гремела все громче, будоража кровь. Ступив на площадь и оглядевшись, мы влились в гостеприимно принявшую нас толпу. Взявшись за руки, примкнули к бешено крутящемуся хороводу. Не жалея ног, я отплясывала, поддавшись ритму незатейливой мелодии.
– Не могу больше, – воскликнула я по прошествии нескольких часов. Веселье было в самом разгаре и похоже действительно будет длиться до самого утра.
– Устала? Хочешь домой? – Заботливо спросил меня Брайн, выводя из толпы.
– Нет, немного отдохнуть. Хочу веселиться до утра.
Мы отошли от центра площади, оставляя позади бурлящую толпу. Присели за столик, стоявший на улице возле небольшой таверны. Брайн заказал нам по кружке холодного эля и миску соленого печенья. Было относительно тихо, если не считать веселившуюся компанию за соседним столиком. Но все же мы здесь могли спокойно говорить, не выкрикивая и надрывая наши голоса.
– Как жаль покидать все это, – с печалью в голосе произнес Брайн, оглядываясь, окидывая взглядом все вокруг, словно впитывая в себя эту ночь.
– Ты уезжаешь? – Я удивленно посмотрела на Брайна. Пусть лето и подходило к концу, до настоящих осенних холодов было еще очень долго.
– Да, через несколько дней, – и повернувшись ко мне, объяснил, – здесь опасно оставаться. Будет война.
– Что ты такое говоришь, я не верю.
– Не замечаешь изменений?
Я в ответ пожала плечами. Слишком долго я не покидала пределов виллы, чтобы иметь возможность чем-то обеспокоиться, или набраться сплетен.
– Ярмарка в этом году не такая обширная, как раньше. Часть торговых рядов так и осталась не заполненной, – стал перечислять Брайн, – многие торговцы не стали рисковать и отправились дальше, миновав Лотариннию. Сейчас многие уезжают дальше на север, не дожидаясь окончания сезона. Подумай над этим, Аделия.
– Неужели так все серьезно? – Мой голос дрогнул, а доносящаяся веселая музыка и смех стали вдруг не уместны.
– Мне рассказывали, что были попытки варгов прорваться через пограничные гарнизоны. Так, проба силы, поиск слабых мест. Поверь мне, они прорвутся. Может случится так, что однажды ты проснешься, а вся долина будет наводнена врагами. Лучше в тот момент тебе встретить утро в другом месте, подальше отсюда.
– Ты пугаешь меня, – мой голос предательски задрожал, – признайся, что просто пошутил.
– К сожалению, нет. – Во взгляде Брайна, брошенного на меня, сквозила грусть. – Как же они тогда могут веселиться … раз ходят слухи, неужели не понимают… – я посмотрела на безмятежные лица людей вокруг, переводила взгляд на серьезное лицо Брайна, не могла принять его слова, предупреждения…
– Лотаринния всегда живет в ожидании войны, они рождаются с этой мыслью, зная, что в любую минуту нужно отбросить мотыгу и взяться за меч… Этот край лакомый кусочек, залитый кровью множества битв…
Я вдруг почувствовала ужасную усталость. Краски праздника померкли в моих глазах, а веселый гул голосов и громкая музыка стали раздражать, показавшись неуместными.
– Проводи меня домой, – попросила я Брайна.
– А как же танцы до утра… – Брайн, прищурившись, посмотрел на меня, – я напугал тебя? Не надо было мне заводить этот разговор…
Я ничего не ответила. Встала из-за стола, с явным намерением покинуть это место. Брайн не возражал и не уговаривал остаться. Почувствовал мое изменившееся настроение.
На пороге дома Брайн отпустил мою руку и произнес негромко, но уверенно, заглядывая в глаза:
– У тебя есть время подумать, с кем ты хочешь остаться. С волком или человеком.
– Ты все еще хочешь заполучить его? Твой лучший трофей?
– Уже слишком поздно. Его судьба бесславно погибнуть, защищая Лотариннию. В любом случае, он будет направлен на защиту гарнизона. Да и сам не сможет оставаться в стороне. Почувствует и придет на зов сородичей. До прихода королевских войск здесь мало кто выживет. Я предлагаю тебе уехать со мной. Вдовой ты скоро станешь и без моей помощи.
– Зачем ты так, Брайн, – я отшатнулась, прижимаясь к шершавой каменной стене строения.
– Аделия, ты всегда была разумной, услышь меня! – Брайн грубо схватил меня за запястья. – Ты мне безумно нравишься, вызываешь дикое желание обладать тобой. Настоящая леди, такая утонченная, хрупкая…
– Отпусти, – только и смогла вымолвить я, прежде чем его жесткие губы вонзились в мои, круша и сминая, разрушая мое сопротивление…
«Человек или волк?» – Выбор давно впивался мне в голову, обретя конкретные очертания. Я знала ответ. Я всегда это знала. Завертела головой, пытаясь высвободиться, прикусила язык, так настойчиво пробирающийся внутрь моего рта. Почувствовала солоноватый вкус крови.
Брайн замычал, резко отстраняясь. Зло выругался.
– Раньше ты была не против. Мне казалось, мы нравимся друг другу. Что случилось? Неужели волк так хорош?
– Я не смогу его оставить. Прощай, Брайн.
Я резко развернулась и скрылась за дверью, шагнув в спасительную темноту.
16
Мы выехали домой после полудня, получив приглянувшиеся нам товары, прикупив обещанные подарки. Мужчины ждали нас, поглядывая на дорогу, ведущую к «Жемчужине». Брендон распахнул дверцу экипажа, схватил на руки, не давая спуститься на землю. Зарылся носом в мои волосы, вдыхая аромат.
– Отпусти, – взвизгнула я, заболтав ногами в воздухе, – я тебе, между прочим, подарки привезла.
– Потом, – рыкнул он мне в ухо, неся на руках к дому, – я безумно соскучился.
– Ты как дикий зверь. Воспитанные люди сначала общаются, рассказывают друг другу новости, минувшие события. Тебе не интересно послушать о моей поездке?
– Очень интересно. Но сначала я тебе покажу, как соскучился.
Вот же волк. Я сильнее обхватила его за шею, отвечая на поцелуи, запечатлённые на каждой ступени лестницы, ведущей на второй этаж. Шпильки выпали из моих волос, освобождая густую волну, рассыпавшуюся по плечам. Как же мне сильно его не хватало. Я задохнулась, от нахлынувших чувств. Мой волк. Только мой.
Поздним вечером, лежа в объятиях друг друга, уткнувшись в широкую грудь своего зверя я подробно рассказывала о прошедшей поездке. Упомянула встречу с Брайном и городской карнавал.
– Брайн предупредил, что будет война, – тихонько рассказывала я, проводя пальцами по плечам и изгибам спины, прислушиваясь к ровному дыханию мужчины.
– Он прав. Я тоже это чувствую. Ощущаю опасность со стороны гор. Словно что-то зловещее разливается в воздухе.
– Тогда нам нужно уехать, – я приподнялась на локтях, нависая над Брендоном, заглядывая ему в глаза, готовая при его утвердительном ответе немедленно бросится собирать вещи.
– Ты должна уехать, – поправил он меня, – возвратишься в имение.
– Без тебя не поеду, – возразила упрямо, – твой род выкупил тебя, ты никому ничего не должен.
– Это моя земля, здесь живет мой народ, мои сородичи в приграничном гарнизоне. В случае войны я должен быть с ними, встать плечом к плечу. Люди слишком слабы против варгов, мы должны остановить, сокрушить большую их часть. Иначе никому не выжить.
– Я не уеду. Это и моя земля тоже. Только здесь я стала счастливой.
– Не будем спорить, – Брендон крепче прижал меня к себе, – еще есть время решить. Просто ты должна знать, если варги прорвут оборону, то мало кто останется в живых. Они беспощадны, не знают жалости и сочувствия к простым жителям. Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.
– Я уеду только с тобой. Не бросай меня. Я не хочу возвращаться без тебя в имение. Я там чужая.
– Тогда на север, к родителям.
– Там то же никто не ждет меня. Я и сама не хочу.
– Уедешь в столицу. У Коула там дом. Он примет тебя.
– Только не к Коулу, – хмыкнула я в ответ, – не представляю нашу встречу. Я к ней не готова. Не то, чтобы остались к нему какие-то претензии, просто неловко его видеть…
– Что же мне с тобой делать… – обреченно вздохнул Брендон.
«Что же мне делать?» – я долго прокручивала эту мысль в голове, перебирая варианты. Как мне не хотелось расставаться с Брендоном, но он прав. Я не выдержу ужасов войны. Я не хочу умирать. Но и уехать не могу. Без него не могу.
Брайн появился на пороге нашего дома через несколько дней после нашей последней встречи. Я возилась возле кустов роз, украшавших клумбы возле парадного входа. Подрезала увядшие. Несколько бутонов срезала для украшения спальни, подумав, какой чудесный аромат будет витать в воздухе.
Легкое покашливание за спиной. Я обернулась, ойкнула, от неожиданности уколовшись колючим шипом.
– Здравствуй, – просто сказал Брайн, – я зашел попрощаться.
– Все же уезжаешь. Что же мы стоим. Пройдем в дом.
– Нет, не стоит. Я сейчас уйду. Не хочу встречаться с твоим волком.
Я замялась, не понимая, как себя с ним вести. Кто мы друг другу? Все же не совсем друзья, но и не враги.
– Ну что ж, прощай.
Я вытерла руки о передник, заправила выбившиеся из-под косынки волосы. Брайн усмехнулся, глядя на меня.
– Что, нелепо выгляжу? Не как леди?
– Наоборот. Ты прекрасна.
– Ты всегда мог польстить женщине.
Я обошла клумбу, подходя ближе к мужчине. Протянула руку. Брайн слегка пожал ее, немного задержав в своей ладони.
– Тебе надо уехать. Как можно скорее. Я мог бы сопроводить тебя.
– Я еще не решила, – я опустила голову, понимая абсурдность своих слов, – вернее, я знаю, что нужно уехать, но пока не решила, когда.
– Что ж, надеюсь твой волк будет более разумным, и отправит тебя отсюда как можно быстрее и как можно дальше.
– Да, я все понимаю, но… – взглянула на Брайна, не зная, поймет ли он, – я так не хочу уезжать. Я счастлива здесь. Так боюсь, что это скоро закончится. Надеюсь, что у меня есть в запасе еще некоторое время. И… вдруг ты ошибаешься…
Брайн кивнул в ответ, словно принимая мои доводы.
– У меня для тебя прощальный подарок, – Брайн скинул с плеча дорожный мешок и достал оттуда небольшой футляр. Протянул мне. Я взяла, чувствуя его тяжесть.
– Что там?
– Посмотри.
Я щелкнула замочек, приподнимая крышку. Внутри, сверкая лаковой рукояткой на темной бархатной подушке лежал пистолет. Рядом, в выемках, несколько пуль, отливающих серебром.
– Зачем? – я резко захлопнула крышку, протягивая футляр Брайну, – забери.
– Подумай хорошенько, прежде чем возвращать, – в голосе мужчины появилась злость.
– Не торопись, Аделия, – услышала я мягкий голос Брендона за своей спиной. Муж неслышно приблизился, опуская мою руку, протягивающую футляр Брайну.
– Это ведь пули для оборотней, – я оглянулась на Брендона.
– Да, это вернее всего нас убьёт. Но и варгов тоже. Пусть это будет у тебя…на всякий случай.
Я внутренне содрогнулась, услышав слова Брендона. Возможно он прав. Всякое может случится. Но не хочу даже думать об этом.
– Тогда тебе придется научить меня стрелять, – я прикусила губу, прижимая к груди футляр с пистолетом, – но надеюсь, мне это никогда не понадобится.
– Береги ее Брендон. Прощайте, – Брайн сделал шаг назад, но, словно спохватившись, промолвил, – я уезжаю завтра утром. Если леди Аделия не передумала, я могу сопроводить ее, куда она скажет.
– Спасибо за предложение, – Брендон довольно серьезно отнесся к словам охотника. Я видела это по выражению его лица. Наверное, даже отпустил бы меня с ним, согласился на его предложение. Лишь бы я была в безопасности.
Мы долго стояли, глядя на удалявшуюся фигуру Брайна, даже когда он скрылся, исчез за поворотом. Я зажимала в руках тяжелый футляр, мрачно рассматривая его гладкую поверхность, покрытую витиеватой вязью – заглавными буквами БМ. Один из личных пистолетов охотника.
– Ты можешь уехать завтра утром, – прервал молчание Брендон глухим, будто не своим голосом.
– Отпустишь с Брайном? Ты же знаешь, что я нравлюсь ему. Впрочем, ты все знаешь.
– Поэтому и отпускаю. Даю тебе выбор. Я не смогу жить, если с тобой что-то случиться. Лучше пусть так. Если будешь счастлива.
– Какой же ты… – я притопнула ножкой, – несносный. Даешь мне выбор. Готов смириться, если выберу Брайна? Да я давно уже тебя выбрала.
Брендон смотрит на меня, ухмыляется мальчишеской улыбкой. Глаза озорно сияют. Но быстро берет себя в руки, враз серьёзнеет.
– Ну что ж, тогда давай учиться стрелять.
– Прямо сейчас? – Я передала футляр Брендону. Он щелкнул затвор, открывая крышку, достал пистолет. Вложил его мне в руки. Приставил дуло в центр своего лба, серьезно глядя в мои ошарашенные глаза, крепче сжал подрагивающие руки. Опустил руки с пистолетом ниже, на грудь, там, где билось сердце.
– Целься только сюда, – сказал твердым, глухим голосом, – только так можно убить оборотня.
17
«Я должна уехать», – с этой мыслью я вставала утром с кровати, с этим убеждением встречала закат.
– Завтра утром, пообещай, что завтра ты вернешься в усадьбу, – уговаривал Брендон.
Я соглашалась, а потом тянула время, прикрываясь плохим самочувствием или неотложными делами, которых вдруг находилось великое множество. Хотелось продлить хоть немного это счастливое лето. Подумала, если покину эти края, то потеряю что-то для себя важное, что потом будет трудно вернуть. И, если честно, не верилось, что будет война, как-то слишком мирно и тихо было вокруг нас. Я не чувствовала опасности. Может быть я просто уверенно себя чувствовала рядом со своим мужем. Знала, что всегда придет на помощь, порвет любого, кто посмеет причинить мне вред.
Ночью не могу уснуть, смотрю на спящего Брендона, провожу кончиками пальцев по его растрепанным волосам. Такая нежность охватывает, что трудно дышать. Может быть это и есть любовь. Самая настоящая. С Коулом, его братом, все по-другому было. Сейчас кажется, что просто детское увлечение, первая влюбленность. Красивый, богатый мечта любой девушки. И вдруг на меня внимание обратил, выделил из толпы. Было от чего потерять голову. С Брендоном все не так. Сложно и просто одновременно. Чувствую, что мой. Крепко обнимает меня во сне, что-то бурчит мне в ухо. Знаю, что тоже не хочет меня отпускать, не может расстаться. Но и уехать со мною не может.
– Завтра, Аделия. Сантина поможет собрать вещи, – твердо стоит на своем Брендон, после того, как с фермы приехал обоз с провиантом, привезя тревожные известия.
На гарнизон было совершено очередное нападение. Отряд варгов. Более мощный, чем предыдущие. Битва длилось недолго, часть варгов была уничтожена, но основной отряд вернулся в горы. Среди оборотней тоже есть погибшие. Если все же начнется война, им не продержаться долго. Оборотней слишком мало, чтобы удержать сплоченную орду варгов. Поэтому, говорят, король послал войско в Лотариннию, подкрепление, для защиты гарнизонов.
– Не спроста это, – добавил один из работников, сопровождавший обоз, помогавший сгружать с телеги мешки и корзины с припасами, – вот думаю свою семью подальше отправить, к своей сестре. Она живет в пригороде Лорна, день езды отсюда…
– Верно, неспокойно нынче стало, – согласился Колин, принимая корзины, доверху наполненные овощами, – все знатные господа уже покинули наши края.
– Вашей леди тоже тут не место, – фермер кинул на меня взгляд исподлобья. Я сидела чуть поодаль в беседке с книгой в руках, делала вид, что меня совершенно не волнует их болтовня. Брендон, помогающий Колину разгружать телегу, молчал, хмуря брови. Чувствовала, как его тревожит этот разговор. Мы оба понимали, что мне здесь не место. Время катастрофически поджимает. Мне оставалось только признать это.
– Завтра, – твердо сказал Брендон, – ты уедешь в имение. Здесь становится слишком опасно.
Я покорилась неизбежному.
Сантина помогла мне упаковать два дорожных саквояжа, только самое необходимое. Я отказывалась брать больше. Зачем, возможно это ненадолго, и я скоро вернусь. Так я себя уговаривала.
– Не хочу возвращаться без тебя, – я сидела в кресле, беспомощно свесив руки, молила Брендона ехать со мной.
– Я вернусь за тобой, обещаю, – Брендон присаживается на пол, возле моих ног, берет в свои горячие ладони мои ледяные пальцы, целует, каждый поочередно, трется головой о мои колени. Замирает. Мы долго так сидим, в тишине. В полумраке надвигающихся сумерек.
Потом занимаемся любовью, долго и нежно, до предела растягивая удовольствие. «Словно в последний раз», – проносится в моей голове. Я не хочу уезжать. Я закрываю глаза, проваливаясь в тревожный сон, еще не зная, что мое желание сбудется.
Брендон резко вскочил, спрыгнул с кровати. Застыл, прислушиваясь, замер, словно зверь в боевой стойке. Я проснулась, сонно потирая глаза. Серый рассвет едва брезжил в окно.
– Брендон, – позвала я, – еще рано. Давай полежим немного.
Муж никак не отреагировал на мои слова. Казалось, его нет здесь, только неподвижная телесная оболочка.
– Брендон, – позвала я испуганным голосом – что случилось?
Муж выпрямился, тряхнул головой, сбрасывая оцепенение, повернул ко мне голову.
– Надо срочно уезжать, – сказал хриплым, каким-то далеким голосом.
– Еще совсем рано, солнце еще не встало, – попыталась воспротивиться я.
– Уже почти поздно, – Брендон подошел, стаскивая с меня одеяло, прикрикнул жестко, словно сердясь, – не время припираться, Дели! Надо срочно уезжать!
– Что случилось? Ты пугаешь меня, – я встала, вцепилась Брендону в плечи, заглядывая в глаза.
– Смерть идет. Я слышу стоны умирающих, агонию живых. Меня ждут. Ждут всех, кто способен бороться. Я слышу зов.
– О чем ты? – я в ужасе вытаращила глаза, глядя на застывшее, словно маска, лицо мужа.
– Оборотни. Я чувствую, как они умирают. Зовут на помощь. Смерть совсем рядом. Варги пришли.
Брендон встряхнул меня, безвольно замершую в его руках.
– Живо одевайся, я пойду за Сантиной. Вам нужно уехать вместе.
За Брендоном закрылась дверь, а я бестолково засуетилась, меряя комнату шагами, роняя все из рук, не в силах застегнуть крючки на платье подрагивающими от волнения пальцами.
Возвратившийся Брендон пристально оглядел мой внешний вид, поправил криво застегнутое платье. Нагнулся, обувая мне на ноги мягкие ботинки. Открыл ящик комода, доставая футляр с оружием, прощальный подарок охотника. Всучил мне в руку, и я машинально прижимаю к себе, чувствуя его тяжесть.
– Зачем? Я так и не научилась толком стрелять, – качаю я головой.
– Если настанет такой момент, ты вспомнишь все, чему я тебя учил, – уверенно говорит Брендон.
Берет за другую руку, выводя из спальни.
– Подожди, – я сжала его пальцы, оглянулась, прощаясь с комнатой, боясь, что не вернусь сюда больше никогда.
– Я не дам им разрушить наш дом, слышишь, – Брендон повернул к себе мое лицо, жадно впился поцелуем в губы, но через мгновение с сожалением отпустил. Мы оба понимаем, на ласки времени не осталось.
Внизу ждет экипаж. Взволнованная Сантина дает последние наставления Колину. Обещает, что обязательно вернется, как только проводит меня в имение. Колин противился, просит меня не отпускать Сантину. Не дать ей вернуться назад. Она ведь такая, будет до последнего защищать свой дом. Я успокаиваю их обоих, как могу. Все же разлука не только мне дается нелегко.
Брендон усадил меня в экипаж, окинул прощальным, тоскливым взглядом.
– Как же ты? Что ты будешь делать? – Я вцепилась в дверцу, не давая ей закрыться.
– Я должен остаться и защитить свою землю, – Брендон умоляюще взглянул на меня, – уезжай, Дели. Мне будет спокойнее, если буду знать, что ты в безопасности.
– Обещай, что вернешься.
– Куда я без тебя, – Брендон грустно улыбнулся, – ты же знаешь. Я везде тебя найду.
– Я люблю тебя, – произнесла одними губами. Первый раз призналась в своих чувствах. Вдруг остро поняла, насколько он мне дорог, что действительно не могу без него, что безумно люблю.
