Текст книги "Книга вторая. Сон-Явь (СИ)"

Автор книги: Рина Роззо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

   Аннотация: Налаженная жизнь полетела в тартарары: сначала перенесли неизвестно куда, потом нежданно-негаданно подкинули отцовство, а теперь ещё и одну оставили. И как дальше жить? А нормально жить – ребёнка, вот, на ноги поставить надо, домой вернуться, и – да! – выпустить на взрослый простор своих любимых «бэшек». А там и личную жизнь можно наладить... по возможности.

   Рина Роззо

   (с) на правах рукописи, 2014 г.

   Полеты во сне и наяву

   Книга вторая. Сон-Явь

   Все события и персонажи этой книги – вымышленные. Любые совпадения с реально произошедшими событиями – не более чем случайность.

   Если я попаду в беду,

   Если буду почти в бреду,

   Все равно я приду. Ты слышишь?

   Добреду, доползу... дойду!

   Эдуард Асадов

   Пролог.

   Пустота не может быть ничем. Просто кажется, что рядом ничего нет, но если присмотреться, то пустота вокруг окажется... нет, не живой, а просто наполненной – вспышками, клочками энергии, обломками и обрывками чего-то большого и некогда величественного. И ты, среди всей этой мешанины, становишься таким же кусочком великого НИЧТО. Но, в отличие от этих мертвых фрагментов великой мозаики пустоты, ты – живой!

   Пусть ты не можешь вырваться за пределы этого рисунка, но ты можешь сопротивляться и надеяться. На что? Не помню, но это не важно. Главное – это просто надеяться, а там как получится.

   Ты теряешь силы, бьешься в паутине неведомого создателя, но упрямо надеешься на свободу. От кого? Забыл. А разве это важно?

   Когда-то ты был счастлив и свободен. Твоя энергия бурлила, свивалась тугими поясами, и звезды завидовали твоей красоте и силе, а потом ты оказался здесь – среди пустоты и... пустоты. И как вернуться? Не известно. А нужно ли вспоминать?

   Энергия ушла в никуда, растворилась, растеклась по виткам паучьей сети, а тебе остались только жалкие крохи.

   Вместе с энергией уходит и память. Что ты помнишь сейчас? Обрывки мыслей, лоскутки эмоций, жалкие остатки знаний... Скоро ты станешь пустым, но это будет не сейчас и не потом. А когда? Не помню.

   Сил сопротивляться нет. Энергии тоже нет. А что есть? Крохотная искра. Надежда. Только она кусает тебя, не дает смириться и окончательно затихнуть в ожидании неизбежного конца.

   Когда готова потухнуть и она – тебя что-то рвет на клочки и тянет, тянет прочь из пустоты. Не хочу. Но тебя все равно волокут со страшной силой.

   Пустота мигает и сдается. Ты свободен, но почти пуст. Сил на жизнь нет, но ты можешь умереть свободным. Это хорошо.

   Вокруг чужая энергия, она не питает, а тоже старается убить. Надо добраться до вместилища. Можно будет пересидеть там и попытаться выжить. Ты рвешься из ловушки и...

   Хм... этот резервуар слишком большой, тебе его не подчинить. Надо найти поменьше и слабее. Вот. Это подходит. Странно, почему большое вместилище пытается тебе помешать? Неужели этот маленький сосуд чем-то ценен? Всё равно. Глупое создание. Моя свобода стоит такой жертвы.

   Получилось. Можно отдохнуть. И вспомнить. Я свободен!

   Часть первая. «Лиха беда – начало» или «С миру по нитке...»

   Глава 1.

   – Ну что? – Мишка от нетерпения даже ногой постукивал. – Как будем уходить?

   Гришка в последний раз вздохнул и взял себя в руки. Не фиг сопли на кулак наматывать, надо делом заниматься.

   – Что ты предлагаешь?

   – Надо валить в родные пенаты. Пешкодралом мы будем телепаться часа четыре. Можем вкрутить быстрее, но с нами мальки и Севка. Они такой темп не потянут. И если мальков ещё можно будет на закорки закинуть, то Севка туда не влезет. Да и нашим потенциальным мамашам такой маршрут тяжеловат будет. Хорошо бы колеса взять, но одной тачкой мы не обойдемся, а автобусы в такое время табунами не шляются. Может, заныкаем наш «балласт» в тихом месте, а потом за ними кто-то из нас вернется?

   – Не, – Рябкин отрицательно помотал головой, – никого оставлять не будем. А если эти чертовы врата опять сработают? Где потом искать народ?

   Мишка почесал затылок.

   – Вроде, Шес сказал, что нас совсем вернуло, не?

   – На Шеса надейся, а сам не плошай, – влез в разговор Гарик. – Но Мишка прав, надо искать транспорт.

   – А чем платить будем? – скривился Сережа. – Тома, деньги у нас какие-нибудь остались?

   – Ага, – буркнула Томочка, – наших оставалось полторы тысячи мелочью, не считая двадцати тысяч добытых в прошлый раз в вагоне. Но я их с собой не брала. Лежат наши капиталы на кухне, в коробочке. А кухня та на другом конце Вселенной. Так что денег у нас, считай, и нет.

   – Вот ты, Сунько, как всегда в своем репертуаре, – съехидничал Петров. – Деньги и припасы вечно жмотишься тратить. Отсюда у нас и проблемы.

   – Я? – возмутилась Томочка, уперев руки в бока. – И когда это я жмотилась? Да если бы не моя предусмотрительность и бережливость, то где бы мы сейчас были, а? Да я...

   – Так, Томка, не кипешуй, – остановил разошедшуюся Сунько Гришка. – Это вы с Петровым потом обсудите. Сейчас важно другое – денег нет, платить нечем. Телефонов у нас тоже нет, так что звонить не можем.

   – А мы можем у кого-нибудь трубку одолжить на время, – тут же родил новую мысль Петров. – Если вежливо попросить, то народ не откажется помочь собратьям по расе в трудную минуту.

   – Ага, – кивнула Маришка, – особенно, если этим просителем будет Гриша... или Серега с Гариком. Да вы на себя посмотрите – бомжи бомжами: тощие, грязные, в обносках, да ещё и кожа дикого цвета. Любой, кого вы остановите, или сбежит, или в милицию тут же звякнет. Не, нам народу на глаза показываться нельзя.

   – А можно попросить отвезти нас в долг с оплатой на месте, – предложила Элька. – Моя мама ночует сегодня дома и оплатит любую сумму. У неё вчера шопинг сорвался, так что деньги точно есть. А попросить и я могу. Девушке отказать труднее...

   Маришка опять покивала.

   – Или примут тебя за наркошу, предлагающую свои услуги по интимному обслуживанию. Народ, вы что, телевизор не смотрите? Там же каждый день в криминальной хронике чего только не рассказывают.

   – О, – выпучил глаза Амирчик, – с каких это пор ты телек смотришь? Сама ж вечно гудишь, что там только чушь народу втирают.

   – Не я, – смутилась Светлякова, – бабушка интересуется, а потом в подробностях обсуждает с соседками. И почему-то всегда при мне.

   «Я мог бы попробовать внушить нужные мысли», – предложил Шес. – «Только сил у меня хватит на максимально близком приближении к потенциальному контакту».

   – Так, – подвел итог Гришка, – выдвигаемся в сторону жилых кварталов, не отсвечиваем своим рваньем на оживленных местах, в первом же банкомате снимаем с моей карточки несколько тысяч и ловим тачку покрупнее.

   – А у тебя карточка есть? – удивилась Маринка.

   – Угу, – буркнул парень. – Всё свое ношу с собой, – и Гришка извлек из кармана круглую коробочку спаснабора.

   Мишка хихикнул.

   – Рыбы можем наловить...

   Рябкин нахмурился.

   – Вроде я приказ отдал. Или кому-то что-то не ясно?

   Народ оценил и хмурость взгляда, и неласковость тона, поэтому усиленно замотал головами и изобразил готовность к подвигам.

   – Вот и чудненько, – кивнул Гришка. – Двигаем в темпе. Мальки и Севка – не отставайте. Если запыхаетесь – шумните. Отдохнем или на буксир вас подцепим. Беременным забыть о вашем «тяжелом» положении и выложиться по максимуму. Отдохнете дома. Вперед!

   По дороге пришлось тяжко – освещение в эти места городские власти обещали провести в следующем столетии, так что видимость была никакая. Под ноги все время бросались кочки, ямы, колдобины, рытвины, мусорные кучи и даже пару раз какие-то темные личности шарахались в сторону. Выдерживать в таких условиях высокий темп передвижения было просто невозможно.

   Не переломать ноги помог Шес – он тускло светился на уровне ног. Читать при таком освещении нельзя, но разглядеть препятствие можно. Так что, худо-бедно, но минут через сорок ребята выбрались на городские улицы, встретившие их первозданной пустотой.

   – Да-а-а, – протянул Петров, – ни машин, ни людей. И даже табличек с надписями нет. И кто знает, где мы сейчас обретаемся?

   – Я знаю, – уверенно сказал Лавочкин. – Отсюда до моего дома минут тридцать хорошего бега. Но это по дворам, напрямик, а если в обход и шагом, то будем телепаться часа два, – потом Сережа окинул взглядом Севку и близнецов и добавил: – А может и все три.

   – К утру доберемся, – скептически бросил Гарик. – Не, Мишка прав, надо балласт пристраивать в теплом месте и валить самим по-быстрому. По-любому, если доберемся до дома, то родаки на тачках девчонок и мальков заберут за одну ходку.

   – Это кто здесь балласт? – не выдержала Маринка. – За собой лучше смотри. А я быстрее тебя домой доберусь.

   – А надо ли нам сразу домой? – вдруг вклинилась в разговор до этого молчавшая Таня. – Не знаю, как ваши родители, а моя мама точно с ума сойдет, если я в таком виде дома появлюсь. И это вы забываете о том, что мы должны были вернуться с прогулки ещё часа три назад. Я, по крайней мере, обещала маме, что к десяти дома буду. А телефон у меня не отвечает, и вас никого дома нет. Боюсь, как бы мои не подняли на уши и милицию, и школу. Анны Сергеевны ведь тоже дома нет.

   – И правда, – поддержала её Иришка, – моя мама точно в ауте будет. Ой, а что ж нам тогда делать?

   Гришка задумался.

   – Так, по домам идти нельзя. Значит, идем домой к Анне Сергеевне, и туда вызываем родителей. Когда соберутся, сразу всем все и расскажем.

   – Ага, и нас под белы руки прямо в дурку сдадут, – проклюнулся Веня. – Не, вы как хотите, а мою тетку вызывать нельзя. Я прямо домой рвану. Ей все одно по фиг, где я шлялся. Если она, вообще, ещё трезвая. Скажу, что с друганами зависал.

   – Во, правильно, так и скажи, – покивал Мишка, – а утром тебя менты загребут, потому как твои «друганы» с этого зависания ни один не вернулся.

   – Блин, – съежился Клыков, – а чо мне делать? Сваливать из города?

   – На какие шиши? – философски заметил Петров. – Не, Зубик, тебе пока надо нас держаться. Сами выплывем и тебя удержим, а если потонем, то тебе с нами на дно идти.

   Веня скривился, как будто кислый лимон раскусил, но возражать Мишке не стал.

   – А мы куда? – робко спросила Шурочка. – Нам домой возвращаться? Самим?

   – Не пропадем, – шмыгнул носом Сашка, – завтра в школу, а там посмотрим.

   – Я тебе посмотрю, – пригрозил ему кулаком Рябкин. – От меня ни на шаг. Удерете – поймаю и выдеру. У меня опыт по воспитанию большой, – и покосился на Петрова. Мишка тут же сделал вид, что это его не касается. – С вами разберемся в порядке очередности. Жить у меня будете, пока Анна Сергеевна не вернется. Вашими документами сам займусь или батю попрошу.

   – А чего это у тебя? – вскинулась Маринка. – Я с бабушкой за ними лучше присмотрю. Тебе воспитание детей доверять нельзя.

   – Вот это правильная мысль, – злорадно ухмыльнулся Гришка. – Жаль только, что она пришла в твою светлую голову поздновато. Раньше надо было думать.

   Маришка обиженно засопела, но сказать ничего не успела, потому что Амирчик вскинулся и поднял руку.

   – Гриша, мотор где-то рядом. – Все закрутили головами. Ребята стояли в тени подворотни старого обшарпанного дома. Гришка завел свою компанию в эту вонючую арку, чтобы окрестный народ, если кому взбредет голову по ночам шляться, в обморок не упал от такой «веселой» компашки. – Тормозить будем?

   – Сначала посмотрим, что за драндулет нам попался.

   Увы, вывернувшая из-за угла машина оказалась древним «Запорожцем» весьма потрепанного вида со ржавыми пятнами на корпусе и вдрызг смятым левым крылом.

   – Ух, ты! – восхитился Петров. – Неужели такая рухлядь ещё существует?

   – И даже ездит, – вздохнул Лавочкин, – но нас она не спасет. Гриш, тут на соседней улице должен быть круглосуточный ларек. Может, попросим у продавца мобильник для одного звонка?

   – А банкоматов тут по близости не водится? – решил уточнить Рябкин.

   – Не-а, – покрутил головой Серега, – до ближайшего ещё пару кварталов двигать. И то не факт, что он работает. Этот район благами цивилизации не испорчен. Так что вариант с киоском и телефоном самый приемлемый.

   – И кому будем звонить? Родителям?

   – Не, давай или Пашке Хоботкову, или Вовке Смирнову. Пусть возьмут тугриков побольше и тормознут маршрутку, или фургончик. Так по любому быстрее будет.

   Гришка покусал губы.

   – Идет. Так, народ, стоим тут, с места не двигаемся. Мишка, ты за старшего. Вернусь и кого-нибудь не досчитаюсь – ты ответишь. – Тут к нему метнулся Шес. – Нет, ты останешься с ребятами. Сам видишь – у нас тут цивилизация не примитивная, техники вокруг до черта. Мало ли какие поля на тебя могут воздействовать? Не успеем обернуться, как только клочки вместо тебя обнаружим. Нет, летай пока тут. Ты у нас теперь самый ценный кадр на весь обжитой космос. Серега, веди. – И ребята растворились в ночной темноте.

   Оставшиеся сдвинулись поближе друг к другу и притихли. Как-то сразу навалились и усталость, и нервное напряжение последних часов, и даже холодно стало в промокшей одежде. Элька всхлипнула.

   – Ты чего? – дернулся к ней Амирчик. – Болит что-то?

   – Нет, – зашмыгала носом Грушина. – Анну Сергеевну жалко. Как она там?

   Народ задумался и дружно вздохнул.

   – Не пропадет она, – уверенно заявил Севочка. – Она сильная. И мы должны быть сильными, чтобы её не подвести.

   ...Вожделенная торговая точка встретила Рябкина и Лавочкина тускло горящей лампочкой над маленьким окошком.

   – Слушай, а ты уверен, что это работающий киоск? – усомнился Гришка. – Как-то они не спешат внимание потенциальных клиентов привлекать.

   – Да это из экономии. Тут точки держит такой скупой дядька, что у него девчонки на киосках больше месяца не держатся.

   – А ты откуда знаешь? – удивился Гришка.

   Серега смутился.

   – Да я тут с одной прошлой зимой познакомился. Ну, и погуляли немного. Так она жаловалась все время на хозяина. Говорит, что он от бережливости совсем с катушек съехал. Все время искал, как оборот увеличить. Даже «колеса» предлагал за процент реализовывать.

   – А она что?

   – Отказалась. Так он её уволил и другую нашел, посговорчивее.

   – Та-а-а-а-к, – протянул Рябкин. – И ты думаешь, что нам здесь дадут позвонить?

   – Это, смотря, как просить будем, – ухмыльнулся Сергей и постучал костяшками пальцев по закрытому окошку. – Девица-красавица, открывай, клиента ждать не заставляй.

   – Ты, смотри, рифмоплет нашелся, – буркнул Гришка.

   Окошко неохотно приоткрылось, и оттуда раздался заспанный... мужской голос:

   – Чего надо, пацан? Стандартный набор или...

   Гришка хмыкнул.

   – А ничё так девушка, ласковая. И даже, наверное, сговорчивая.

   Серега зашипел.

   – Товарищ продавец, у нас стандартное желание с нестандартной реализацией.

   – Чего? – окошко распахнулось шире, и оттуда показалась толстая, багровая физиономия разгневанного мужика лет сорока пяти. – Те чё надо, пацан? Ты чё мне предлагаешь? Берега попутал?

   – Тихо-тихо-тихо, дяденька, – влез в разговор Гришка. – Мальчик ничего «такого» не имел ввиду. – Серега на «мальчика» насупился. – Нам позвонить надо.

   – И? – не подобрел продавец.

   – Только денег у нас пока нет, но после звонка нам их подвезут, – решительно заявил Григорий.

   Мужик завис на пару минут.

   – А покупать чего-нибудь будете?

   – Вам же говорят, что «денег нет», – начал заводиться Лавочкин. – Привезут – купим.

   – Вот тогда и приходи, – подвел итог продавец и попытался захлопнуть окошко.

   Гришка не дал.

   – Товарищ, – прочувствованно зашипел он на несговорчивого продавца, – вы нас не поняли? Повторяю для особо умных – нам очень срочно позвонить надо. Очень-очень. И наша благодарность не будет иметь границ в пределах разумного. Understand?

   – А я тебе отвечаю, умник, – вызверился мужик, никак не отреагировав на проникновенный Гришкин голос, – будут деньги – будет и звонок другу. А пока отвали по-хорошему, пока я не вышел и не поучил тебя вежливости в разговоре со старшими.

   – Вот это уже разговор мужа, а не мальчика, – почему-то обрадовался Рябкин. – Жажду встречи и воспитания. Как говорится: «Леопольд, выходи!»

   Мужик решил промолчать и решительнее надавил на створку. Гришка ловко пропихнул в узкую щель рукоятку извлеченной из кармана отвертки и для большей проникновенности постучал носком раздолбанного кроссовка по хлипкой стене киоска.

   – Дядя, не заставляй нас ждать.

   Из темного нутра киоска раздался злобный голос:

   – Я вот сейчас своих ребят вызову, и они живо научат тя старших уважать. А ну проваливай, шпана, отсюда!

   – Дядя, а ты сам нас жизни поучи, – не отставал Гришка, зверея прямо на глазах. – Чего на других перекладывать?

   – Спокойно, Гриша, спокойно, – попытался удержать Рябкина в рамках Лавочкин. – А, может, ну его, давай в другом месте попробуем. Может, у него и трубы нет.

   – Есть, – ласково прошипел Гришка, – всё у него есть. Выделывается, гад! Искать другой у нас времени нет. Пока ребята приедут, пока сами доберемся... Ещё родаков вызывать, объяснять всё. А утром на линейку переться... Не, Серега, этот мужик у нас точно крайним будет. Дядя, выходи! – и постучал по киоску ещё энергичнее.

   – Эй, погодь! – раздалось изнутри. – А вам, правда, только позвонить надо?

   – Ну, да, – пожал плечами Лавочкин. – Мы ж сказали. Можете сами номер набрать, я продиктую, и громкую связь включите. Нам трубку даже в руки давать не надо. Мы точно заплатим, сколько скажете. Просто выхода у нас другого нет.

   Мужик посопел и неожиданно отпустил створку, Гришка еле успел руку придержать.

   – Лады, диктуй номер. Что ж мы не люди, что ли?

   Сережа повернулся к Гришке.

   – Кому будем звонить? Пашке или Вовке?

   – Давай Смирнову, он поспокойнее будет.

   – Если поспокойнее, то тогда лучше Ромову вызывать.

   – Ага, Машка ж болеет.

   – Тю, так она ж уже выздороветь должна была.

   Гришка укоризненно уставился на Серегу.

   – Когда? За один день?

   – Забыл, – повинился Сережа, – тогда Вовке? Ему проще будет объяснить. Он город лучше всех знает.

   – Вы долго телиться будете? – разозлился продавец. – Может, я поспать успею, пока вы решаете?

   – Не, все, набирайте, – и Лавочкин продиктовал номер телефона Володи Смирнова.

   Мужик набрал, все немного послушали гудки соединения и в ответ на недовольное бурчание Вовки: «Слушаю», Серега радостно завопил:

   – Вован, это Лавочкин. Слушай сюда...

   Продолжить не успел, потому что Вовка так же радостно заорал в ответ:

   – Серега! Ты где? Севка с тобой? С ним все нормально? А то тетя Галя уже всех на уши поставила. А где Гришка и ребята? Вы куда пропали?

   – Так, Вовка, – вмешался Гришка, – с Севкой все в порядке, позвони тете Гале. Остальных пока не трогай, мы сами. Бери деньги, побольше, я потом тебе верну, тормозни тачку покрупнее, чтоб четырнадцать человек влезло, и мухой дуй за нами. Скорость важнее удобств.

   – Та-а-а-к, – протянул Смирнов, – вы куда вляпались? И с какого номера мне звоните? Что с вашими телефонами? Дядя Стас даже Мишкину трубку не может разыскать. С вами точно все в порядке? Может звякнуть дяде Стасу, чтоб он адвоката прихватил? И вы не в курсе, где АнСергевна?

   – Вовка, – разозлился Рябкин, – я тебе лично все расскажу, только сейчас делай, что я сказал. И быстро. Мы устали и хотим есть, помыться и спать. И не только мы. А голодная Светлякова – это стихийное бедствие в масштабах губернии. Не тормози.

   – Понял, лечу, а ехать-то куда?

   – Черт, ты адрес этого места знаешь? – Гришка повернулся к Лавочкину.

   – Я сам ему объясню, – вылез с предложением продавец. – Если заблудится, пусть мне на трубу звякнет, я его точнее выведу.

   – Лады, – кивнул Гришка. – Вовка, слушай владельца трубы и поторопись. Поздно уже, а дел ещё невпроворот.

   Продавец забубнил маршрут, а ребята отступили в сторону.

   – Ну, вот и состоялся наш первый контакт с человечеством, – вздохнул Гришка. – Хорошо бы он был успешным.

   – Ладно тебе мандражировать, – успокоил друга повеселевший Лавочкин. – Где наша не пропадала?

   – Ребята, а вам шоколадных батончиков дать? – высунулся подобревший продавец.

   – У нас же денег нет, – удивился Сережа.

   – Да, ладно, не обеднею, – пожал плечами мужик. – Держи, – и протянул Лавочкину два «Сникерса». – Все равно у них срок годности почти истек.

   Гришка захихикал.

   – Да, человечество не меняется...

   Ребята батончики есть не стали. Гришка уговорил Лавочкина вернуться к остальным и обрадовать их хорошими новостями. Заодно и батончики ему отдал, чтобы мальков подкормить, а сам остался ждать Смирнова, угнездившись на ближайшем парапете. Продавец какое-то время посидел в темном киоске, а потом решил составить Гришке компанию. Он тщательно запер за собой дверь и присел рядом с Рябкиным.

   – Будешь? – протянул он Гришке раскрытую пачку дешевых сигарет.

   – Не, – замотал головой Рябкин, – я спортсмен, мне нельзя.

   – О, – покивал мужик, прикуривая, – уважаю. А какой вид спорта?

   – Единоборства.

   – И как?

   – Нормально. Чемпион области среди юношей в своей весовой категории.

   Мужик опять покивал.

   – А чего это вы без телефонов остались? Обокрали?

   – Хуже, – вздохнул Гришка, – с собой взять забыли. Думали, что не понадобятся. Связи там не было, а когда сюда вернулись, то поздно было...

   – Тю, а где ж это у нас связи нет? Вроде, вся область в зоне приема. Или вы по подвалам шарились? То-то я смотрю, что вид у тебя какой-то потрепанный. И денег опять же нет...

   – Не, подвалы тут не причем. Это меня жизнь потрепала.

   Мужик весело рассмеялся.

   – Да ты шутник, парень. Где та жизнь, а где ты? Зеленый ты больно для таких выражений. Вот я...

   Продавец замолчал и явно стал собираться с мыслями, чтобы поучить Рябкина «жизни», что совсем не входило в Гришкины планы. Ссориться с ним не хотелось, так как Вовка ещё не добрался, да и мужик вроде оказался нормальным, но и трепаться просто так не тянуло. Нет, с одной стороны, этот треп ни о чем уводил в сторону грустные мысли о грядущих разборках с родителями и решение вопроса с возвратом Анны Сергеевны. Но с другой стороны, хотелось просто посидеть молча.

   – Ты чё притих? – толкнул его в бок мужик. – Не горюй, пацан, всё будет путем. О, это не за вами транспорт? Шустро они обернулись...

   Гришка вскочил. Из-за угла выворачивал родной школьный автобус. Нормально! И где Вовка его отыскал посреди ночи? Автобус плавно затормозил возле них и оттуда вылетел сначала радостно возбужденный Смирнов, а за ним...

   – Батя? – удивился Гришка, отодвигая в сторону Вовку, радостно хлопающего друга по плечам.

   – Батя, батя, – угрюмо пробурчал Захар, твердо печатая шаг в сторону сына. – Я уже шестнадцать лет, как твой батя, а ты, видать, забыл об этом. – И ловко отвесил увесистую затрещину растерявшемуся Гришке.

   – Ты чё дерешься? – возмутился Рябкин-младший, отскакивая в сторону и нервно потирая ушибленную часть.

   – Ты где шлялся, паразит? Мать все морги обзвонила, бабке «скорую» два раза вызывали, Севкина мать с ума сходит, Фернан по больницам мотается, Стас на уши милицию поднял, Игорь с Витей и Димой сами город прочесывают. Так ещё и Анна Сергеевна куда-то пропала! Что молчишь? Много возомнил о себе? Так я тебя живо окорочу. Мне ремень снимать не долго. Отвечай, стервец, куда вляпался в этот раз? И на Вовку не зыркай! Он все правильно сделал. Молодец!

   – Бать, ты охолонь чуток, – примирительно вскинул руки Гришка. – Согласен, был не прав, но так получилось. Отвечать буду, но перед всеми. Так что потерпи, все скоро узнаешь. Вовка, ты деньги привез? – Смирнов кивнул. – Молодца! Расплатись с товарищем за звонок и батончики и поедем уже за остальными.

   – Та не, мужики, – отрицательно замотал головой продавец. – Ничего не надо. У самого двое оболтусов, – пояснил он Захару. – Может, когда и им понадобится помощь, так люди не откажут. Удачи, ребята! – проводил он взглядом погрузившихся в автобус мужчину и двух подростков. – Все-таки интересно – где у нас тут связи нет? Наверняка, куда-то в запретные места лазили, поганцы, а родителям головняк. Эх... – пробурчал он, пробираясь в душное нутро киоска.

   Глава 2.

   – Чего они так долго? – Маринка бурчала не переставая последние минут двадцать, успев достать до печенок не только Мишку с Гариком, но и терпеливого Севочку.

   – Да не нервничай ты, – устало вздохнула Иришка, – ты ж Рябкина лучше всех знаешь. Он же пока дело не сделает, не угомонится. А вдруг там киоска уже нет и им пришлось по окрестностям искать другой вариант? Или ещё что... Мы уже всё это триста раз обсуждали. Что толку ещё раз говорить?

   – Да понимаю я всё, – сникла Маринка, – но душа не на месте. Раньше думала, что вот вернемся назад, и всё сразу станет хорошо. А теперь... Как подумаю, что нас ещё ожидает, так честно скажу, возвращение на Присоску уже не кажется мне таким уж катастрофическим. Надо только лекарств с собой побольше взять, инструментов всяких, семян, саженцев, одежды сменной, химии бытовой. А ещё неплохо...

   Мишка заржал.

   – Ну, Светлякова, ты даешь! Можно подумать, что нас кто-то обратно забрасывать собирается?.. Не, если и произойдет такое, то только неожиданно, как в прошлый раз.

   – Чего это? – возмутилась Маринка.

   – А того, – поднял вверх указательный палец Петров, – что в противном случае будут нарушены все законы жанра.

   – Какого? – удивилась заинтересовавшаяся Элька.

   – Жанра «попаданства», – торжественно изрек Мишка. – Вот где ты читала про то, как народ проваливается в неизвестное с кучей багажа? Вот, то-то и оно... Чаще всего фантасты своих героев отправляют с минимумом вещей, половина из которых на фиг никому не нужна.

   – Прямо, как в нашем случае, – съехидничала Томочка.

   – А что это нам не пригодилось? – возмутилась Танюша. – Да мы все, что нам досталось, до последнего клочка использовали. Жалко только, что всего мало было... – вздохнула девушка. – Так что мечтай Маришка и никого не слушай. А я теперь на всякий случай буду с собой носить не Гришкин «спаснабор» со всякой ерундой, а свой вариант. И уж поверьте мне – в него войдут действительно полезные предметы.

   – Тю, – покрутил пальцем у виска Петров, – ты теперь с собой туристический рюкзак таскать будешь?

   – Не-а, не рюкзак туриста, но рюкзачок точно.

   Томочка вздохнула.

   – И тебя с этим рюкзачком точно никуда не закинут. Мишка прав – если ты готов к неприятностям, то они точно с тобой не случатся. Закон Мерфи. Что-то, и правда, мальчишки задерживаются.

   – О, – закатил глаза Петров, – и ты туда же.

   – Интересно, а который сейчас час? – заинтересовалась Элька.

   – Сорок две минуты первого, – тут же отозвался Колокольчиков.

   – А ты откуда знаешь? – удивился Амир.

   – Шес по ближайшим квартирам пролетел и показал мне, как стрелки должны стоять на часах.

   – Т-а-а-а-а-к, – зловеще протянул Мишка, – и кто разрешал покидать вверенный моим заботам коллектив? Севка, быстро отвечай!

   – А я что? – удивился Колокольчиков. – Я с места не сходил. Хотя давно уже хочу отлучиться.

   – Куда? – опешил Мишка.

   – В кустики, – рявкнул покрасневший Севка.

   – Ой, и мне туда надо, – тут же сообщила Томочка.

   – И мне. И я тоже хочу, – послышалось со всех сторон.

   Мишка схватился за голову.

   – Вы ж на берегу все в кустиках побывали...

   – То когда было, – вздохнула Иришка. – Давно пора повторить.

   Петров задумался.

   – Так, судя по здешним ароматам, народ использует это «дивное» место, как общественный туалет. Поэтому от нашего вклада здесь хуже не станет. Мы отвернемся, а все желающие «кустиков» проходят вглубь и по-быстрому делают свои дела. Понятно?

   – Не, я так не могу, – возмутилась Маринка. – Мало ли кто до нас тут что делал? Тут же люди живут, а я буду им двор загаживать. Это не правильно. Миш, а давай я позвоню в ближайшую квартиру и попрошусь в туалет. Не могут же люди отказать в такой просьбе?

   Мишка аж воздухом поперхнулся.

   – Светлякова, ты когда головой думать начнешь? Кто тебя в квартиру пустит в час ночи? Быстро иди в уголок и делай свои дела. Не фокусничай, а то Гришке пожалуюсь.

   – Я, пожалуй, потерплю ещё, – насупилась Маринка. – И Гришей ты мне не угрожай. Мало я вас с ним на татами валяла.

   – А я ей ещё и помогу, – тут же подхватила Сунько. – Вдвоем мы хоть кого уделаем.

   – Это кого ты «уделывать» собралась? – послышался приглушенный голос Лавочкина.

   – Ой, Сережа вернулся, – повисла у него шее Томочка.

   – А Гриша где? – с испугом выдохнула Маринка.

   – Вовку Смирнова с машиной остался ждать.

   – Так у вас получилось? – обрадовалась Элька.

   Сережа кивнул.

   – Нормальный мужик попался, дал позвонить. Севка, там твоя мама кипеж подняла, так Вовка ей позвонит и успокоит.

   – А моих предупредят? – заволновалась Томочка.

   – И моих, – поддержала ей Танюша.

   Элька и Иришка ничего не сказали, но посмотрели очень выразительно. Сережа отрицательно покачал головой.

   – Остальным скажем позже, когда доберемся до дома. Но я думаю, что тетя Галя сама обзвонит всех остальных. Да и мы по дороге сможем Вовкиным телефоном воспользоваться.

   – А когда он приедет? – Амир от нетерпения на месте не мог устоять.

   Лавочкин пожал плечами.

   – Ну, не раньше, чем через полчаса. Ему ж ещё надо тачку найти. Или заказать пару-тройку машин. А это время... Надо подождать.

   – А можно мы на улицу выйдем? – поинтересовалась Танюша. – А то от этой вони даже у меня сейчас токсикоз начнется. – Мишка вздрогнул. – Петров, не дергайся, это я фигурально выражаюсь. Очень уж тут воняет.

   Мишка подумал и разрешил, и народ, обрадованный перспективой скорого попадания под родную крышу, радостно загомонил и выдвинулся на улицу.

   – Вы долго орать здеся будете? – над аркой скрипнула фрамуга и высунулась всклокоченная голова недовольного жильца неизвестного пола. – Вот сейчас полицию вызову, что б вас всех заарестовали. А ну пошли прочь отсюдова!

   – Да вы сами громче нас орете! – возмутилась Маринка.

   Голова исчезла, чтобы через пару минут высунуться уже вместе с ведром. Ребята еле успели отскочить к проезжей части, когда на асфальт щедро пролилось вонючее содержимое искомой тары. Раздались визги испугавшихся девчонок и отборный мат Вени. Местный ревнитель порядка, впустую истративший свой стратегический «аргумент», громко захлопнул створку окна. Мишка неожиданно для всех захихикал.

   – Ты чего? – испуганно отшатнулась от него Томочка.

   – Представил, как Светлякова к этому типу в туалет просится, – выдавил сквозь смех Мишка.