Текст книги "Целительница его сердца (СИ)"

Автор книги: Рин Скай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Одно греет меня: я вспоминаю, что у меня с собой кантибэг, а из него, буквально по щелчку пальцев может появиться ядовитая Тыква, ритуальный нож, честно надыбанный из подвала, ну и одинокий ботинок – отбиваться от куратора, если Тыковка и нож не помогут.

Глава 20

Карета остановилась на мощенной камнем дорожке, лакей спрыгнул, чтобы открыть перед нами двери. Куратор уже оказался на улице, лакей подал руку Аве, а Винтер мне.

– Перчатки тоже надо будет купить, – задержал он мои прохладные пальцы в своих больших теплых ладонях.

Смотрю на него с неким страхом и недоверием, куратор же прямо и открыто смотрит на меня, и в его взгляде столько теплоты, столько обожания, что я смущаюсь. Не нормально все это. Не нормально. И ничем хорошим не закончится.

Но, сколько бы куратор не хотел просто стоять посреди улицы, держа меня за руку, это было невозможно и неприлично, поэтому куратор довольно быстро взял себя в руки, и переменил свой томный настрой на деловой.

– Нам с вами повезло, барышни! – оглядел он вывеску на местном «торговом центре», – Магазины будут работать еще несколько часов.

Я оглядела всю ярко освещенную фонарями улицу, чинно бродивших дам и господ в красивых необыкновенных одеждах. Мужчины носили фраки, пальто, шляпы, дамы все как одна были в пышных юбках, кринолинах и корсетах.

М-да… красиво, конечно, вот только совсем неудобно. Ава тоже во все глаза рассматривала витрины, украшенные гирляндами и новогодними елями.

Ого, у них тут тоже принято елки наряжать? Здорово! В общем, атмосфера на улице царила праздничная и торжественная. В палатках поодаль пекли ароматные булочки с корицей, доносился запах настоящего кофе. Кофейни и рестораны так же сверкали праздничными гирляндами и роскошными вывесками.

– Мы поужинаем позднее, когда вы выберете себе наряды, леди. – заметил мой взгляд в сторону питейных заведений предупредительный Дарк Винтер. – А сейчас, прошу вас!

Он открыл и придержал нам двери, и мы попали в рай для модниц! Да исключительно для модниц, потому что повсюду в мраморном холле виднелись вывески дамских магазинов: «Дамские платья», «Туфельки для леди», «Все платья по сто форинтов» – ого, а это наверно аналоги наших магазинов «все по одной цене», или распродаж.

– «Лифы для Малифы» – прочитала я вслух прикольное название. – А что такое «малифы»?

– Малифа – женское имя. – произнес куратор.

– Айрин! – прошептала Ава и покраснела, – Это бесстыжий магазин, не ори, мне стыдно!

– Какая глупость! – фыркнул куратор, – Красивое женское белье сделано не для стыда. Идемте, леди, мы начнем наш путь с Лифов!

Ой, как хорошо, – подумалось мне, – хоть нормальных трусиков прикуплю, а то от панталонов колени натираются…

– Нет! Я не пойду!!! – заартачилась красная как рак Ава. – Это неприлично… Это…

– Я не пойду с вами, леди, вы выберете все, что вам надо, а я лишь расплачусь. – спокойно ответил на истерику Авы куратор, и, видимо, как-то ментально воздействовал на нее, потому что Ава заткнулась и покорно пошла в сторону магазина.

Интересно, а на меня он тоже так воздействует? А если он делает это как-то так, что я не замечаю? Ну, то есть, я думаю, что это моя воля, мое решение, но это далеко не так…?!

– Барышни… сиротки! – всплеснула руками, выбежавшая к нам продавщица средних лет, и с раздражением выговорила: – У сироток нет столько денег, чтобы отовариваться в лифах, иди отсюда, ротозейки!

Так и сказала, «ротозейки». Слово-то какое выискала!

Продавщица демонстративно прошла мимо нас, открыла стеклянную дверь и… наткнулась на тяжелый взгляд куратора.

– Барышни со мной. – произнес он. – Пусть берут, что хотят, я расплачусь.

– Ох, сэр, да, конечно, сэр! Леди! Произошло недопонимание! Я – Джессика Лин, и я профессионал по подбору женской одежды, – тут же переменилась в лице продавщица. До этого она будто съела кислый лимон, а потом резко закусила медом. – Пройдемте леди, мы подберем вам все, что необходимо!

Джессика прошла к витрине, и переменила вывеску с «открыто» на обратную сторону, где красовалось «закрыто».

– Пойдёмте, пойдёмте, это чтобы нас никто не отвлекал. Итак, какого рода белье предпочитаете? Смотрите, нам как раз завезли новую коллекцию панталон «Мадам Бушье». Есть как классические модели, до колен, так и более новаторские, выше колен.

– Эмм… – усмехнулась я, рассматривая вешалки со все теми же «бабушкиными» панталонами.

Только эти панталоны конечно же отличались от сиротских. Они были из шелка, с кружавчиками, разных цветов и фасонов. С рюшками около коленей, без рюшей, в сборочку, в складочку, с бантиками, и прочий кошмар.

– Эм… а обычных трусов нет? Хлопковых? – с надеждой спросила я.

– Хлопковых? – принесла Джессика еще с десяток вешалок с некрасивыми панталонами. – Есть, вот. Стопроцентный хлопок. Не так красиво, как шелк, но очень практично, экологично, и приятно к телу! Материал дышащий, сносу им не будет!

– Нет… – кисло отмела я сие чудо. – Обычные трусики, короткие, вот до сюда хотя бы! – показала я длину обычных шортиков, которые на колготки зимой надевают, чтобы теплее было.

– А-а-а… так бы и сказали, что вам особая модель нужна!

Джессика принесла мне шортики.

– А еще короче не бывает? Мне бы обычные плавки…

– Куда еще короче, Айрин? – возмутилась Ава, – Эти уже бесстыжие, неприличные! Не бери их, как носить будешь?

Я представляю, что бы случилось с местными людьми, увидь они современное белье, а если бы им довелось увидеть, скажем, бикини на пляже, то они и вовсе попадали бы в обмороки от шока.

Глава 21

Накупив всего побольше, и переодевшись прямо в примерочных магазина, мы направились прямиком к ресторану на соседней улице.

– Вы не сильно устали, господин куратор, плохо скрывая радость от новой шубки, сапог и модных платьев, поинтересовалась Ава.

– Ну что вы леди. – улыбнулся Винтер, но почему-то только мне, – я отлично провел время попивая кофе и читая прессу. Хоть немного удалось отдохнуть и разгрузить голову от проблем Академии.

Я оглядела благородную публику ресторана. Леди в кринолинах и мужчины во фраках чинно ужинали, вели беседы и никуда не спешили. Как хорошо иметь деньги, и так спокойно проводить свои вечера.

– Ням… – послышалась возня и жалобный писк из кантибэга.

Ох, я и забыла про свою непоседливую питомицу.

Сейчас, Тыковка, потерпи, накормлю тебя!

Нам принесли меню, Ава, сосредоточенно нахмуря лоб пыталась вычитать изысканные названия блюд, я же ориентировалась исключительно по картинке. И чтобы порция побольше была – у меня еще прожорливая Тыква в четвертом измерении мается.

– Ням… – напомнила о себе Тыковка, когда мне принесли мясо и картофель на гарнир.

Пользуясь тем, что куратор отвлекся на разговор с Авой, я быстро завернула кусок мяса в салфетку. Нет, открывать кантибэг в зале ресторана я не буду. Надо что-то придумать.

– Мне надо в дамскую. – мило покраснев, прервала я их беседу.

Куратор тут же уверенно встал, помог мне отодвинуть стул. Манеры у него конечно, безупречные.

– Я вас провожу, мисс Грейс! – кажется, Винтер был только рад закончить беседу с Авой и улизнуть от нее подальше.

Куратор протянул мне свой локоть, и оперившись на него, я проследовала под любопытные взгляды незнакомых мне господ и дам.

– Почему они все на нас смотрят? – не сдержалась я.

– Гадают, кто моя новая очаровательная спутница. – куратор небрежным кивком головы приветствовал многие пары за столом. – Завтра еще в газете небылиц насочиняют.

– Эм… и вы так спокойно об этом говорите?

– Мне все равно! – отмел мой вопрос Дарк. – Пусть пишут и говорят, что хотят. У меня – безупречная репутация, так что могут хоть исписаться, мне плевать!

Пожав плечами, я думала лишь о том, чтобы Тыковка не заверещала у меня в сумке.

– Дамская комната. – указал рукой Винтер направление по коридору. – Я подожду тебя здесь!

В туалете я быстро открыла кантибэг и сунула мясо изголодавшейся Тыковке. Та проглотила его за секунду, и сыто, и весьма невежливо отрыгнула на всю уборную.

– Фу, бесстыжая! – возмутилась я.

Но Тыковка в ответ лишь радостно ощерилась ртом, полным семян.

– А мне! – пропищало что-то из глубины сумки.

– Господи, а это кто еще? – потрясённо спросила я, вглядываясь во мрак безразмерного кантибэга.

– Я конечно, не всемогущ, – сверкнули черные бусинки глаз, – но можешь звать меня просто Ричард!

– Какой еще Ричард?

Ответом мне промелькнул лысый крысиный хвост, и я сразу догадалась:

– Крысеныш! Тот самый крыс, которого я освободила из склянки мадам Узэнии.

– К вашим услугам, барышня! – вылез крыс на свет божий.

– Что ты забыл у меня в кантибэге?! – топнула я ногой, – Меня из-за тебя чуть не отчислили!

– Так ты меня спасла, а как там говорится, вы «в ответе за того, кого приручили»!

– Ого, цитируешь классику, причем из моего мира? – удивилась я. Значит ты…

– Ничего не значит! – отрезал крысеныш. – Классика, она на все времена, и на все миры, одна!

Мне бы задуматься над этой фразой, но мысли потекли в ином русле:

– Я не приручала тебя, иди к своей чокнутой профессорше!

– Э, нет, раз спасла, теперь я с тобой буду. Крысы – умные животные, попомни мои слова!

– Ты не животное, ты – Крысенник Ядовитый! Фаунит! – возразила я, вспомнив слова Узэнии. – Переходное состояние.

– Попрошу не выражаться в моем присутствии. – насупился крыс. – А то ведь когда придет время я могу вредничать и не помочь!

Я скептически посмотрела на Ричарда.

– И что мне с тобой делать?

– Любить, кормить, оберегать! – не раздумывая выпалил Ричард. – Как любимую кошечку.

– Не очень-то ты на кошечку похож… – пробормотала я. – если только на породу Сфинкса…

– Да я лучше кошечки, Ирина, уж поверь! Разговаривать умею, много чего интересного знаю.

Не успела я удивиться тому, что крысеныш знает много интересного, а особенно мое настоящее имя, как в уборную зашла дама, и с визгом:

– А-а-а!!! Крыса! – выскочила обратно.

– Иди-ка ты обратно в кантибэг, кошка облезлая! – вздохнула я, – не то руководство ресторана настоящую кошку по твою душу отправит.

– Вкусняшек не забудь для меня со стола захватить, – пропищал Ричард, запрыгивая в кантибэг, – а то только свою глупую Тыкву кормишь… Ай! – это тыква ощерилась ртом и попыталась цапнуть крысеныша за хвост.

– Ну-ка прекратите споры! – прикрикнула я на стремительно расширяющееся количество домашних питомцев, и прищелкнув, скрыла кантибэг от посторонних глаз.

***

– Дарк… какие люди, и без охраны… – послышался нагловатый женский голос. – Как я рада тебя видеть!

Я, хотевшая было пойти навстречу к куратору притормозила и попятилась к кадке с искусственным раскидистым деревом, которое украшало коридор по пути в уборные.

– Мелисса… не думал, что ты в Сардале. Мне говорили, что ты уехала. – в голосе куратора смешивались нотки удивления и раздражения.

– Век вдовы печален и безрадостен. – ответила женщина. – Я продержала положенный траур в Лубне целый год, и теперь со спокойно душой вернулась в Сардал.

Я рассматривала так называемую вдову из-за кустов дерева. Женщина высокого роста, чуть ниже куратора, она была одета в роскошное платье кремового оттенка, с безупречной прической и прямой спиной.

– А как ты свой век проживаешь? – наклонила голову Мелисса. – Нашел ту самую, ради которой расстался со мной?

Ого, так он встречался с этой женщиной? Бывшая любовь? Вообще, подслушивать, тем более так мерзко, не хорошо, но что делать, если я вообще ничего не знаю ни об этом мире, ни о кураторе, ни о той, куда перенеслось мое сознание.

– Нашел. – кивнул Дарк.

Мое сердце забилось сильнее. В смысле, нашел он? Меня что ли?! Да не может быть. Наверняка, речь не обо мне, а о какой-то другой девушке, больше достойной его.

– Ты уверен, что это она?

– Нет. Я не в чем не уверен, Мелисса. Но, все мы люди. И всем нам свойственно ошибаться.

– Ты – не обычный человек, Дарк! – возразила женщина улыбаясь. – Даже, не совсем человек.

Она поднесла ладонь к лицу Винтера, и под его недовольную гримасу нежно провела по его щеке.

– Я скучаю по тебе, Омар! Я скучаю по нашим временам, когда мы были вместе. Я все еще страдаю от того, что вместо меня, ты предпочел какую-то эфемерную девицу, в которой сомневаешься до сих пор.

– Мелисса, не стоит. – осадил ее куратор.

– Нет, стоит! Я двадцать последних лет только и делаю, что страдаю, и думаю о тебе! Мой муж умер, а у меня ноль эмоций, потому что я до сих пор люблю другого мужчину… люблю тебя!

Дарк кривится еще больше.

– Мелисса, я честно поступил с тобой тогда. Я сказал тебе, что разлюбил, сразу как понял это. Я не хотел вводить тебя в заблуждение, ранить, давать ложную надежду. И страдать по этому поводу только твой осознанный выбор!

– Черствое, черное сердце! Почему ты так жесток, Винтер?

– Ты права, Мелисса, я – такой. Я – жестокий. Не нужно меня романтизировать, не нужно обо мне мечтать. Мне жаль, что ты потеряла мужа, и осталась вдовой в столь молодом возрасте.

– А мне нет! – повышает голос женщина. – Может, это знак свыше, Винтер? Может, нам все же следует воссоединиться? Попробовать заново?!

– Мелисса, я был честен с тобой, когда говорил, что разлюбил. С того момента ничего не поменялось. Мне очень жаль.

– Ненавижу! – топнула ногой женщина, и толкнула куратора, вернее попыталась толкнуть, но он даже не пошевелился. С таким же успехом она могла бы толкать бетонную стену.

Глава 22

Карета была до отвала заполнена бумажными пакетами, свертками, и обтянутыми бархатом и атласом коробками.

Винтер пытался оформить это все доставкой на дом, чтобы не тащить самим, но мы так хотели перемерить дома все новые вещи, аксессуары, и прочее, что в итоге он сдался, и мы ехали так, будто бы сами работали в доставке.

Ночной город мне понравился, и было немного грустно возвращаться обратно в Академию с ее холодными серыми стенами, надменными преподавателями и еще более надменными студентами. Но во всей этой ситуации радовало одно: Дарк поселил нас в теплые комнаты, и мерзнуть в ледяной общаге нам больше не придется.

Уже на подъезде к Академии я ощутила некую тревогу и панику, царившую в стенах учебного заведения, и прилегающей к ней территории.

К нашей карете подбежало несколько охранников и преподавателей.

– Сидите спокойно. – властно приказал нам Винтер, а сам вышел из кареты. – Не высовывайтесь!

– Что случилось? – уставилась на меня Ава.

– Да тихо ты, дай послушать! – потребовала я, и прильнула к холодному стеклу окна.

– Господин Винтер, господин Винтер! У нас ЧП в Академии…

– Что случилось? – спокойно поинтересовался куратор, а я только что и могла – восхищаться его спокойствию и уверенности в себе.

– Арианна Мадреленни была найдена мертвой! – выпалил один из преподавателей, которого я не успела узнать.

– Сэр Винтер, хорошо, что вы приехали! – спешил к карете сам ректор Блэкхар. – Придется вызывать полицию и городских стражей… Год прошел в спокойствии, и вот опять.

– Кто такая Арианна Мадреленни? – уверенным тоном уточнил куратор.

– Это студентка третьего курса. Из сироток. Ее тело с колотыми ранениями было найдено в подвалах. Она умерла еще прошлой ночью, а обнаружили ее только сейчас…

– Пресвятая Кала… – побледнела Ава… – Это опять началось.

– Что началась? – переспросила я.

– Ты что забыла? Уже сколько девушек убили в этих стремных подвалах – не сосчитать!

– Да?! – ошарашенно спросила я.

– Айрин, ты что и вправду позабыла? В том году мы всем общежитием оплакивали Лану, а в позапрошлом Ареви…

– Хм… действительно… – пробормотала я, полностью без понятия, и кто такая эта несчастная Лана, и не менее несчастная Ареви.

– А кто их убивает, Ава?

– Какие-то обряды проводят… незаконную магию. Жертвоприношения. – растерянно пояснила Ава. – А то, что сироток убивают, так это не удивительно. Принеси они в жертву студентку из богатых – тут такой водоворот поднимется, а сироток кто спохватится? Никто за нами горевать не станет. Ни одной слезинки не прольет, ибо никому мы не нужны, Айрин, вот нас и можно убивать!

Винтер, выслушав доклад ректора вернулся к нам в карету.

– Кучер довезет вас до особняка барышни, и проводит до апартаментов. Никуда из дома не выходите, я вам запрещаю! Обеим! – строго посмотрел он на меня.

Мы послушно закивали в знак согласия, а я не выдержала:

– А вы не придете домой?

– Пока не знаю, Айрин. – посмотрел на меня с тревогой Винтер. – Дело серьезное. Я очень настоятельно требую, чтобы ты ложилась спать. Не ходи по улицам, это опасно!

– А завтра на пары можно хоть? – уточнила я.

– На пары можно. – кивнул Винтер. – И с пар сразу домой. Никаких работ ты больше не выполняешь!

– А я? – жалобно напомнила о себе Ава.

Куратор мрачно оглядел ее.

– И вы, Авалония Майнор, от работ так же освобождены! – помолчав добавил он.

– Спасибо, господин! Спасибо, сэр Винтер! – влюбленными глазами смотрела на него Ава. – Я вам этого никогда не забуду! До конца жизни помнить буду!

Куратор, поморщившись вышел из кареты, а кучер тут же тронул лошадей.

– Ура!!! – захлопала в ладоши Ава. – Это же просто чудо какое-то Айрин!

– Как думаешь, почему куратор освободил нас от трудовой повинности? – поинтересовалась я.

– Возможно, потому что теперь он платит за наше проживание и еду. И нам отрабатывать кров и хлеб больше не нужно! – не смогла сдержать торжествования в голосе Ава.

Но мне было не так радостно, как ей.

М-да уж… значит той жертвой, которую я видела в подвалах, была та самая Арианна Мадреленни! Бедная девушка... А ведь на ее месте могла оказаться я…

Глава 23

В апартаментах куратора было тепло и уютно. Лакей донес коробки, свертки и пакеты, но примерять новые купленные платья не было никакого настроения.

Известие о гибели Арианны подкосило меня. Я закрылась в своей комнате, Ава ушла в свою – делать домашнее задание. Сегодняшний день я благополучно прогуляла, а значит никаких заданий мне делать и не надо!

Я открыла кантибэг, накормила Ричарда припасенной вкусняшкой. Крыс выглядел сонным и усталым. Он пожелал остаться в четвертом измерении, чтобы его ненароком не спалили злобные преподы типа Узэнии. Тыковка тоже ткнулась мне мордой в руку, но я напомнила ей, что она уже ужинала, и больше еды у меня пока нет.

Однако, какая же это благодать – сидеть в тепле, и не трястись от холода! Не успела я насладиться теплом и светом, как на ум стали лезть угрызения совести. Я ведь была в том самом подвале вчера ночью! И видела несчастную Арианну на жертвенном алтаре. А вдруг она была еще жива на тот момент? А вдруг я могла бы ей помочь хоть чем-то? Но нет, я позорно убежала со всех ног, да еще и ботинок потеряла… А еще в меня ритуальным ножом кинули, и теперь он… а вдруг именно им убили несчастную Арианну?! Черт, тогда получается, что оружие преступления преспокойно лежит у меня в кантибэге!

Дело для меня приобретает совсем уж скверный оборот, ведь столько улик у меня в сумке, что любой еще чего меня обвинит в убийстве Арианны! А я что? Я ничего не смогу сделать. Все улики будут указывать на меня. Пойди докажи им потом, что не верблюд!

А потом мне стоит опасаться не только обвинений, но и преследования тех самых безумных ритуальщиков, ведь я стала свидетелем их злодеяний! И которая из этих двух зол хуже – не понятно.

Вскипев мозгами, я, не придумав ничего путного, пошла в душ. Благо он примыкал прямо к моей комнате. Горячие струи потихоньку смывали тревогу и плохое настроение. Ладно, не все так плохо, как могло показаться с первого взгляда. За мной стоит куратор, а это – немалый бонус. Плюс, у меня в кантибэге аж целых два фаунита – Крысенник и Тыквенник. С такими зверушками прорвемся, выпутаемся из любой неприятности!

***

Постель была новой и мягкой, точно там, под простыней для меня постелили настоящую пуховую перину. Да уж, ни в какое сравнение с кроватью из сиротской общаги эта ни разу не шла! Как все-таки хорошо, когда есть деньги и связи. Здоровье, может, за гроши не купить, а вот комфорт – вполне!

Я уже практически проваливалась в сон, когда в комнату ко мне тихо постучали.

Я накинула на себя купленный шелковый халат и поспешила к двери. Заперла ее до этого на всякий случай.

– Прости, Айрин, разбудил? – у двери стоял уставший осунувшийся Винтер.

– Ничего страшного, проходите. – посторонилась я, пропуская куратора.

Куратор прошел к креслу у письменного стола, развалился в нем, и мрачно уставился в окно.

– Что-то известно по убийству Арианны? – спросила я, садясь на краешек кровати.

– Дело плохо. – сморщился куратор. – Мне придется уехать из Академии на некоторое время.

Не могу сказать, что меня это расстраивало так же, как и его, ведь я все еще не понимала его роли в своей новой судьбе.

– Это значит, что мне нужно будет вернуться в общежитие? – вдруг пришло мне на ум.

– Нет. – взглянул на меня куратор. – Я оплатил твое проживание в этих апартаментах до конца обучения, не переживай за это.

Ого, вот это бонус. Я и не против. Не хочу возвращаться в тот холодильник.

– Айрин. Я пришел, чтобы предложить тебе кое-что. – куратор встал и подошел ко мне.

Я тоже неловко вскочила с кровати. Стоя рядом с ним я едва лишь достигала его могучего плеча, и чувствовала себя коротышкой по сравнению с ним.

– Я хочу увезти тебя отсюда.

Мое лицо, скорее всего, выразило удивление, и тогда куратор поспешил добавить:

– Здесь не безопасно. В моем замке, который ты видела на пути к городу, тебя никто не тронет!

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​

Глава 24

– Нет, господин куратор. Никуда отсюда я не поеду.

Почему я так сказала? Да элементарно. Откуда я знаю, что куратор – именно тот, кому можно доверять? То, что я сиротка, и в случае чего никто меня не хватится, забывать не нужно. У куратора будет полный карт-бланш на мою жизнь, и как он моей жизнью распорядится – известно одному ему.

Да, здесь орудует какая-то секта ритуальщиков, убивающих сироток, но здесь есть хотя бы призрачная надежда безопасности, чего не скажешь о замке куратора.

– Ты хорошо подумала, Айрин? – испытывающе посмотрел на меня куратор.

– Да, господин. – не выдержав его взгляда опустила я глаза.

– Ну, хорошо. – помолчав некоторое время, согласился куратор. – Тогда я должен защитить тебя в стенах этой Академии.

И так плотоядно посмотрел на меня при этом, что я отступила на шаг неосознанно.

– Как? Что вы собрались сделать со мной? – забилось сильнее мое сердце.

– Придется немного потерпеть, Айрин. – шагнул в мою сторону Винтер. – Это ради твоего же блага!

– Нет, нет, нет!!!

Я пятилась от него, до тех пор, пока не впечаталась в дверь.

Винтер нагнулся ко мне и прошептал:

– Я никогда не сделаю тебе плохо, не бойся, Айрин!

Дарк дотронулся до моей щеки, и нежно погладил подушечкой пальца.

– Такая нежная, ласковая, податливая кожа… как ты сама!

Наверно, он как-то воздействовал на меня ментально, потому что я вдруг успокоилась. Его голос внушал мне доверие. Сердце вернулось в обычный ритм. Я вообще была в состоянии какого-то морока.

Тело мое налилось приятной тяжестью и обмякло у двери. Винтер еле успел подхватить меня на руки.

– Не бойся, Айрин. Ничего плохого я с тобой не сделаю. Так нужно, милая. Ради твоей безопасности.

Куратор отнес меня к постели и осторожно уложил на нее.

– Однажды я тебя уже потерял. Больше такого я себе позволить не смогу!

Щелчком пальцев куратор потушил верхнюю люстру. В канделябрах по стенам заплясали языки пламени, делая обстановку комнаты томной и романтичной.

Это он что собрался делать?!

Куратор тем временем потянулся к шнуркам на лифе моего халата.

Ой-ой…

Это он теперь так благодарность за шопинг требует?!

Нет, к такому повороту я не готова!

Только вот загвоздка, мое тело настолько отяжелело, что двинуться, или пошевелиться я не могу. Да и на мозг, то и дело, пытается накатить пленка какого-то нездорового «пофигизма». Скорее всего так действует магия куратора.

– Доверься мне. – шепчет Винтер.

Ага, я сама себе не верю, еще какому-то странному мужчине доверять, который меня обездвижил и теперь еще в лиф лезет.

Дарк, тем временем, спустил рукава моего халата, обнажая левую руку, ту, на которой у бедолаги Айрин отсутствовал мизинчик. Расстегнул верхнюю пуговицу сюртука и белоснежной рубашки. Выхватил какой-то амулет, на длинном шелковом шнурке. Снял его с могучей шеи.

Так, похоже, лишать меня невинности он не намеревается. И то хорошо. Не сказать, что я такая ханжа и блюду свой цветочек для того самого, единственного, но и ложиться в постель с первым встречным ни за что не стану!

Винтер, тем временем, махнул рукой, горящий канделябр тут же, точно по его приказу, сорвался со стены, и подплыл к куратору прямо по воздуху.

Дарк осторожно поднес шнурок к свече и нагрел амулет над пламенем.

– Я – Дарк Омар Винтер ставлю печать на Айрин Грейс… – далее его губы зашевелились в неразборчивом шепоте, а я как завороженная наблюдала за тем как амулет раскаляется докрасна, как от него во все стороны расходятся красные всполохи, искры озаряют комнату.

Дарк, опустив канделябр в свободное плавание по воздуху, нежно берет меня за руку. Мгновение, и он решительно прикасается амулетом к моему запястью. Мне больно, ведь кожа на запястье самая тонкая и чувствительная, я хочу вскрикнуть, но не могу. Даже как дышать, забыла – воздух вдохнуть вдохнула, а вот выдохнуть обратно, уже нет.

Все что я могу, это лишь испуганно и беспомощно смотреть на куратора. Он тоже смотрит внимательно на меня, повторяя:

– Дыши, Айрин, дыши, вот так. Это ужасно, что я не могу обезболить метку, но так уж устроено: чтобы получить мою защиту ты должно вытерпеть толику боли. Потерпи, моя хорошая, все. – куратор отнимает амулет от моего запястья. Там остался какой-то след, но пошевелиться я не могу, и рассмотреть его поближе, тоже.

– Все, Айрин, теперь я за тебя спокоен. – Куратор наклоняется ниже, к самому моему лицу. Быстро целует меня в лоб. – Отдыхай, Айрин. Я уеду, но постараюсь быстро вернуться.

Куратор накрывает меня одеялом, уютно подтыкает его, тушит свечи, и выходит из моей комнаты, прикрыв за собой дверь. Не знаю, как это происходит, но засыпаю я в следующее же мгновение.

Глава 25

Я проснулась, но не от подъемного колокола, как несколько последних дней, а от настойчивого стука в дверь. За окном было все еще темно, что говорило о раннем утре. Я тут же подскочила на мягкой удобной постели, и выставила вперед свои запястья.

Хм… они были чистыми. Без следов какого-то-либо воздействия. Повертела ими в разные стороны, поглядела под разными углами. Ничего. Никакого знака, никакой поврежденной кожи, ни-че-го!

Неужели все это мне приснилось? Визит куратора поздно вечером, то, как он обездвижил меня и поставил метку. Это было все так реалистично, что я начала думать, а не двинулась ли я головой?!

– Стук в дверь продолжился.

– Айрин, вставай! На пары опоздаем! – ломилась в дверь Ава.

– Встаю! – крикнула я ей, – сейчас оденусь, умоюсь, и выйду!

– Хорошо, я буду ждать тебя у консьержа. – согласилась подруга. – Нам еще надо успеть в трапезную.

– Ням-ням…

– Кушать!!! – послышались голодные пищания из кантибэга.

– Сейчас, сейчас, погодите… – пробормотала я, нашариваю уютные тапочки на пушистом прикроватном ковре.

Я ринулась в душ. Первые струи теплой воды попали на запястье, и я глазам своим не поверила! Рисунок! Тот самый, что поставил мне Винтер. Его метка начала проявляться только тогда, когда на то место попала вода! Ах вон оно что! Мне это все не приснилось, не привиделось, и я не сошла с ума. Все это было на самом деле. Винтер и в правду поставил на меня свою метку, перед тем как покинуть Академию.

Однако долго разглядывать причудливый рисунок времени у меня не было. Я завернулась в пушистый банный халат и остановилась около груды неразобранных коробок, пакетов, свертков и вещей. Эх, надо было с вечера все померить, разобрать, и прикинуть в чем с утра идти на пары. А не за пять секунд до выхода стоять и пялиться на всю эту груду вещей.

Ладно. Я полезла в коробку с нижним бельем, выбрала те самые шортики, лиф, вот с платьями вышла заминка. Я хотела надеть что-нибудь не такое вычурное, большей частью незаметное, чтобы не вызвать всеобщего к себе интереса, но вот загвоздка: вчера я скупала себе именно все вычурное и приметное. Интересно где были мои мозги и мое здравомыслие во время вчерашнего шопинга? Наверно, эндорфины от красивых платьев отключили мне всю способность мыслить критически.

Покопавшись в груде вещей, я выудила как мне показалось самое нейтральное – кремовое платье из тонкой шерсти в пол и с длинным же рукавом. Платье село на меня как родное. В коробке оно было сложено определенным образом, поэтому даже не помялось. На ноги у меня были припасены чудесные ботиночки из мягкой замши такого же приглушенного кремового цвета. Внутри они были отделаны мехом, так что ногам в них было тепло и комфортно. Далее, шубка. Очаровательная, светленькая, и очень теплая. И в тон ей меховая шапка. Дополнили мой образ перчатки и дамская сумочка, в которой звенели… форинты! Куратор, кажется, предусмотрел абсолютно все!

Покрутившись у зеркала и так и эдак, я, под голодное пищание фамильяров, осталась собой довольна.

– Боже, дайте хоть девушке покрасоваться перед зеркалом, проглоты! – нарочито сердито топнула я ножкой.

Выпорхнула из апартаментов и поспешила вниз.

– Вот теперь другое дело. – одобрительно покачал головой Брюйе. – Теперь вы – настоящие барышни! Госпожа Авалония, вы прямо как скульптура древнеакийских мастеров! – Ава довольно зарделась.

Кажется, она нравилась Брюйе. Вообще, как я заметила, гном-консьерж западал на пышные женские формы.

– Вы, мисс Айрин, тоже красивая, но тощая. – заключил он. – Только не обижайтесь на старика, но вам бы дюжину килограмм поднабрать.

– Ни в коем разе! – отрезала я.

– Ну и зря. – Брюйе снова перевел восхищенный взгляд на Аву.

Ава надела шерстяное платье мятного цвета, под тон ему сапоги на низком каблуке. Шубка у нее была приглушенно-изумрудного цвета, сумки она с собой не брала.

– Айрин, я представляю какой фурор мы сейчас произведем в трапезной, а потом на парах! – не без предвкушения этого самого фурора в голосе сообщила подруга. – Поспешим!

***

Ава как в воду глядела, говоря про фурор, потому что таки-да! Это самый фурор мы все же произвели!

Девочки из сиротского общежития пялились на наши дорогие платья пооткрывав рты, а вот местные мажоры… они чинно завтракали круассанами с красной рыбой, запивая это роскошество кофе, и вот, завидев нас, они застыли, забыв жевать свои бутерброды.

– Девочки! – окружили нас сиротки, – А это правда, что говорят, что вы теперь живете у самого куратора?! – с придыханием спрашивали они.

Мы застыли. Ава растерялась, а я вот думала, как лучше поступить, подтвердить этот слух, или опровергнуть, и чем для меня будет чревато то, или иное решение.