Текст книги "Целительница его сердца (СИ)"

Автор книги: Рин Скай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

Глава 12

– Тыковка?! Это ты у нас – опасная тварь?! – нырнув головой в кантибэг поинтересовалась я.

Тыковка радостно хихикая закивала башкой, подпрыгивая на месте.

– Корнехус Пупукумпту… тьфу ты, хрен выговоришь!

– Хи-хи! – подтвердила бывшая семечка.

– Это мне тебя теперь надо срочно архивариусу отнести?

Тыковка в ужасе отпрянула от меня и сделала большие испуганные глаза.

Забилась в уголок кантибэга, точно котенок и мелко задрожала, прикрыв глазки.

М-да… ну и как такую милашку сдать архивариусу, чтобы он ее того самого… уничтожил?!

– О-хо-хо, – вздохнула я, – горе ты луковое, тьфу, тыквенное… не бойся, не сдам я тебя архивариусу!

Тыковка открыла глазки, радостно подпрыгнула, хихикнула, и заластилась к моей руке, и ну точно, котенок!

– Кто же семечко спер и ко мне в мешок положил?

Тыковка тут же ткнулась мне в руку еще сильнее.

– Я?!

Тыковка интенсивно закивала.

Ну и на фига, интересно? Зачем Айрин понадобилась эта «особо опасная тварь»? Что такого может сделать эта милая… кто она, зверушка? Растение? Для растения она слишком прыткая, значит, все же зверушка.

Но зачем-то все же тыква девушке понадобилась, раз она не побоялась проникнуть в архив и выкрасть столь опасное семя из-под носа архивариуса.

Хм… а Айрин – та еще темная личность, как оказывается на самом деле.

– Сиди тихо! – погладила я Тыковку по башке, – завтра на завтраке накормлю тебя хлебом.

– Хи-хи! – со смиренным согласием выпалила зверушка.

Я закрыла кантибэг от греха подальше. Вопросы. Одни вопросы. Тыква ничего кроме как глупо хихикать и ням-нямкать не может. Значит ответы нужно аккуратно искать по другим источникам.

***

Тук-тук-тук…

Я подскочила на кровати, и открыла глаза. Темно.

Еще ночь.

Тук-тук-тук…

Звук повторился. Это был не подъемный колокол. Что-то другое.

Я прислушалась. Ава мирно сопела в подушку. Что-то снова зашуршало и закопошилось… словно Тыковка в кантибэге! Я прищелкнула пальцем, приоткрыла сумку.

– Ой! – вскрикнула тихонько.

Ибо на меня смотрели два фонарика ярких глазок.

– Хи-хи – ощерился светящий рот.

Жесть, как страшно! Особенно в темноте. Если бы я не знала, что это моя Тыковка, запросто потеряла бы сознание.

– Ты чего не спишь? – шепотом поинтересовалась я.

Тыковка подпрыгнула, и попыталась выбраться из сумки.

– А ну сиди там, сейчас снова прибегут несанкционированную магию искать. – шикнула я на нее.

Тыква сникла, а я больше так и не смогла заснуть. Все думала и думала про вчерашний день. А потом решила встать и попить воды.

В комнате было так холодно, что вода в стакане подернулась тонкой коркой льда. Я отбросила штору и выглянула в окно.

И глазам своим не поверила!

Странный куратор стоял там, под окном! Стоял и не мигая смотрел именно на меня!

От страха я резко отпрянула от окна, вернула штору на место. Он псих?! Маньяк?! Сталкер?!

Иначе я никак не могу объяснить, для чего респектабельному мужчине, принимаемому при дворе, куратору целой Академии стоять посреди ночи на морозе и заглядывать в окна комнаты сиротской девчонки!

Несмотря на холод, царивший в комнате, меня бросило в жар.

Это какой-то бред и сюр! Наверняка это мне показалось спросонья!

Я набралась смелости, и еще раз осторожно отодвинув штору, выглянула в окно.

Фух, показалось… улица была пустой. Лишь меланхолично падал снег в свете фонаря.

Я отошла от окна, села на кровать и задумалась.

Что вообще происходит?! Меня каким-то образом утягивают в другой мир, на место вроде как самой обычной сиротки, но!

Нифига Айрин не обычная. Она явно была лично, и очень близко знакома с самим куратором! Настолько близко, что он глаз не может от меня отвести. А еще она сперла семя Тыквенника Ядовитого из-под носа Архивариуса. Учитывая то, насколько растение ядовитое, опасное и запретное, а Айрин все равно пошла на этот шаг, значит она что-то с помощью этой Тыквы сделала! Но что?!

– Эй, – заглянула я в кантибэг, – Тыковка!

Тыква снова радостно ощерилась, озаряя внутренности мешка светом, точно, как от маленького фонарика.

– Зачем Айрин… то есть я… тебя украла?!

Тыква вдруг пропрыгала на самый край кантибэга, открыла рот, и на стене, словно из проектора заплясали картинки. Картинки Тыквы, превращающейся в карету.

– И что? – не поняла я.

Тыква захлопнула рот, «мультик» исчез.

– Ты можешь превращаться в карету? – уточнила я.

Тыква отрицательно замотала башкой, продолжая улыбаться.

– А зачем я тебя украла тогда?!

Тыква снова открыла пасть. Мультик повторился.

М-да… Похоже, что Тыковка просто решила продемонстрировать мне свой талант, но мне-то нужно узнать, зачем Айрин украла Тыкву, и как умудрилась поменяться со мной местами!

Где мне узнать о свойствах Тыквенника Ядовитого? Дома я бы просто залезла в поисковик интернета, и через секунду уже бы знала все об этом растении, но я не дома!

– Тыковка! А у вас интернет есть?

Тыква уставилась на меня не понимая.

– Ну… такая штука, у нее спрашиваешь, а она тебе отвечает, все!

Тыковка задумалась.

– Ну… показывает!

Тыква радостно закивала и запрыгала на месте.

– Ты?! – недоверчиво спросила я.

Тыква закивала и заскакала еще радостнее.

– Нет, бред какой-то! – отмела я.

Тыква сникла.

Тыковка явно не поняла меня. Да и откуда у них здесь в средневековье интернет?! Здесь максимум в библиотеке можно что-то узнать… В библиотеке!!! Точно!!!

– Тыковка!

– Хи?

– А ты знаешь где в Академии располагается библиотека?!

Тыковка снова обрадованно запрыгала и закивала. Открыла свою пасть, и на стене высветилась схема.

– Ухты! – пробормотала я, подойдя поближе, чтобы разобраться в этой карте. Библиотека помечалась маленькой стопкой книжек. От нашего общежития она была совсем недалеко.

– Тыковка, а сколько сейчас времени, не знаешь случайно?

– Хи! – подпрыгнула Тыква, и изображение карты Академии сменилось вполне обычным циферблатом электронных часов.

Три часа ночи. До подъема еще далеко! Самое время наведаться в библиотеку, и начать разбираться в том, во что же меня втянула Айрин!

Глава 13

Очень осторожно, используя наполовину вытащенную из кантибэга Тыковку как фонарь, я прокралась вниз по ступеням.

Было так холодно, что ноги мерзли в ботинках. Хорошо, хоть я их успела нацепить. Сверху на ночнушку напялила пальто, потому что Ава сильно ворочалась, и я боялась ее разбудить.

В общежитие было очень тихо, все спали. Но рисковать, проходя через центральную дверь, мимо дремлющей консьержки мне не хотелось. Тем более по схеме, указанной Тыковкой, все здания Академии были соединены подземными коридорами.

Очень тихо, на цыпочках я спустилась на цокольный этаж, прошла мимо заброшенной котельной. Неудивительно, почему в здании так холодно, вон паровые котлы все паутиной заросли.

Было страшно, жутко, но в то же время очень интересно! Наконец-таки я сама начала хоть что-то выяснять, а не тупо ходить повсюду хвостом за Авой.

Вскоре путь мне преградила массивная кованая дверь. Замок на ней висеть-то висел, но вот защелкнутым не был. Я осторожно сняла его и перевесила на одну ручку. Осторожно, до ужаса боясь, что дверь заскрипит как несмазанная телега, и перебудит добрую половину общежития, я приоткрыла дверь. Тишина.

Фух… от напряжения одинокая капля скатилась меж лопатками. Я ступила в темное нутро извилистого подземного коридора.

«Ах» – захлопнулась за мной дверь, отрезая меня от общежития.

Я вздрогнула, но попыталась взять себя в руки. Было начало четвертого утра, все спят, что преподы, что студенты. И куратор, тоже, надеюсь спит. Эх, надо было приглядеться, остались ли следы на снегу от его ботинок, чтобы точно понять, что он мне примерещился, но теперь уже поздно. Ну что может плохого случиться? Да ничего. Поэтому, Иришка, иди вперед и узнай, для чего все это устроила неугомонная Айрин!

– Тыковка, я правильно иду?

Тыковка открыла рот, высвечиваю карту подвалов на противоположной стене. То место, где я сейчас находилась было отмечено точкой.

– Ух ты, какая молодец! – погладила я ее по кучерявой ботве.

Тыковка ласково прищурилась на меня.

Так, поминутно сверяясь с картой, мы с Тыковкой прошли несколько извилистых галерей.

– Хи-хи! – вдруг решила поболтать моя питомица.

– Что?

Я прислушалась. Где-то вдалеке была слышна возня и какие-то голоса.

Я застыла как вкопанная. В этом подвале я сейчас лажу не одна?! Блин, не хотелось бы мне сейчас с кем-то встретиться!

Голоса начинали слышится все отчетливее. Какой-то речитатив, или напев. Я вздрогнула. Все мои волоски поднялись дыбом. Первым моим желанием было немедленно убежать обратно, подняться в комнату и лечь под одеяло! Желательно накрывшись с головой.

Но потом любопытство взяло надо мной верх! Не будешь же всю жизнь прятаться от трудностей под одеялом! Действовать ведь все равно придется! Рано или поздно!

Очень осторожно, стараясь не дышать я пошла на звуки.

Напев усиливался. Голосов было несколько. Я дошла до той самой галереи, откуда колыхались неяркие всполохи свечей. Осторожно выглянула из коридора.

И крик ужаса буквально застрял у меня в горле!

Здесь явно проводился какой-то обряд! Или, что еще хуже, жертвоприношение! Ибо фигуры в балахонах и глубоких капюшонах распевая тягучий речитатив на непонятном языке двигались вокруг алтаря, сжимая в руках ритуальные кинжалы с нанесенными символами. На самом же алтаре, прикрытая простыней угадывалась человеческая фигура. Магические символы, зелеными всполохами плясали над жертвой и алтарем, скручивались в непонятные слова, а потом трансформировались в орнаменты.

Одна фигура в балахоне занесла над головой кинжал, на секунду обнажая тонкую кисть руки, и татуировку на запястье. Но так как я стояла в отдалении, да еще и в неясном свете свечей, то рассмотреть рисунок как следует у меня не получилось.

Женская рука занесла кинжал над жертвой и…

Тут мои ладони взмокли настолько, что я попросту выронила Тыковку из кантибэга на пол. Вот вроде бы овощ и не большой, но звук произвел такой, что что балахоны замерли и все как один уставились в мою сторону.

Я же быстро, не теряя ни секунды подхватила Тыковку и как задала деру, уверенная, что меня никто не смог разглядеть.

– Кто ты?

– А ну стой!

– Хватай ее! – неслось мне в спину.

Мимо моего уха просвистел нож. Нифига себе! Еще бы миллиметр и я бы осталась без этого важного органа!

И тут как на зло, у меня с ноги начал спадать ботинок. Как не вовремя! Но останавливаться и поправлять его было бы равнозначно моему убийству, поэтому я попросту перепрыгнула его и побежала дальше, ступая голой пяткой по мокрому ледяному полу.

– Тыковка, что делать?! – шептала я, сжимая в руках питомицу. – Спасай, Тыковка!

И тут произошло невероятное! Тыковка разрослась на моих глазах, поглощая меня в своем нутре, а за тем я резко свалилась… в свою кровать в общежитии!

Пока я тяжело и со свистом пыталась отдышаться после забега от погони, тыква моментально юркнула в мой кантибэг. В это же мгновение раздалось уже знакомое шестичасовое «бом-бом-бом»

Я быстро натянула одело на свое пальто, чтобы не вызвать у проснувшейся Авы никаких вопросов.

– Вставай, засоня! – сонным голосом проговорила соседка по комнате, зажигая свечку. – Ого! У тебя кровь ухом пошла…

– Да? – я пощупала горевшую огнем мочку уха.

На ладони остался красный след. Значит, меня все-таки «догнал» тот нож. Радовало то, что порез был совсем крохотный. А вот что действительно беспокоило меня, так это оставшийся в подвалах потерянный ботинок!

***

– Ну ты встаешь, Айрин? – Ава подошла умыться к рукомойнику.

– Нет, Ава, я себя плохо чувствую… – не пришло ничего другого мне на ум.

Какой вставать? Если я еще смогу сейчас незаметно стянуть с себя пальто и убрать его в кантибэг, то вот потерянный ботинок я уже нигде не достану! В чем я поскачу по снегу? В деревянных тапках, в которых мы ходим по общежитию?! Чтобы ритуальные убийцы из подвала быстрей меня вычислили?!

– У тебя, наверно, давление подскочило! – с заботой в голосе покачала головой соседка.

– И горло болит… кха! Кха! – покашляла я для убедительности. – И вообще, жар!

– Ох, горе ты луковое… – Ава подошла ко мне с тревогой на лице, приложила ладонь ко лбу. – И вправду горишь! Лихорадит тебя. Конечно, немудрено в таком холоде простудиться!

Продолжая ворчать и сетовать на неисправное отопление в сиротском общежитии Ава собралась на пары.

– Я тебе сейчас завтрак из трапезной принесу. – пообещала подруга, и унеслась со всех ног.

Я тоже подскочила, и чтобы не терять времени даром быстрей повесила пальто обратно в шкаф. Села на кровати вертя один единственный оставшийся ботинок в руках.

Что же делать? Не было печали, как говорится! Где мне теперь второй ботинок раздобыть?! Пойти попросить администрацию или завхоза?! А как я объясню его потерю?! Шла-шла и потеряла?! Ничего бредовее не слышала! А если меня по отсутствию этого ботинка вычислят на самом деле, то и вообще, прирежут… новой жертвой на алтаре растянут!

– А вот и я вернулась! – влетела в комнату запыхавшаяся Ава.

Я уронила ботинок на пол, и быстрей юркнула под одеяло.

– Ты не вставай из-под одеяла! – Ава слишком спешила и не обратила внимания на то, что я держала в руках. – Лежи, я доберусь до дежурного лекаря и сообщу о твоем недуге. Вот пока, поешь! – Ава быстро выставила на стол несколько свертков из бумажных салфеток, а также грохнула на стол кружку, от которой поднимался пар. – Кашу не выдали, но зато двойную порцию хлеба я для тебя раздобыла. И сладкий чай. Пей, пока горячий!

– Ава, спасибо тебе за заботу! – вполне искренне воскликнула я. – Ты такая добрая!

– Да ладно, тебе, Айрин… – застеснялась соседка, – поправляйся, я побежала на пары!

После ухода подруги я ринулась к угощениям. Кушать хотелось сильно. И горячий чай был как нельзя кстати!

Перекусив одним кусочком, я вспомнила про голодную Тыковку в кантибэге. Прищелкнула пальцами.

– Эй, Тыковка! Ты голодная? – улыбнулась я.

– Хи-хи!!! – радостно захихикала и заскакала голодная питомица.

Я развернула салфетку и скормила ей второй кусочек хлеба.

А это что такое? Что там блестит?

Я раскрыла кантибэг побольше, сдвинула в сторону подобревшую Тыковку и уставилась на нечто, сверкавшее на свету. Протянула руку, и наткнулась на… рукоять!

Ну ничего себе!

Зажав ладонью рот, чтобы не вскрикнуть, я вытащила из кантибэга нож! Тот самый, ритуальный! Крупная бурая капля стекла с острого лезвия испачкав мне ночнушку. Я похолодела. Это ведь… моя кровь!

Кто-то из балахонов запустил в меня своим ритуальным ножом, тот поранил мне ухо и свалился в раскрытый кантибэг!

Рассматривая во все глаза искусно сделанное ритуальное орудие с рунической вязью на рукояти, я все больше и больше осознавала страшную истину: мне кирдык!

Глава 14

Встав с постели, я поняла, что вся запачкалась кровью. Неплохо бы застирать ночнушку, наволочку, а еще, наконец, вымыться! Я понимаю, что при такой организации отопления, а точнее, полного его отсутствия, девушки-сиротки наверняка моются в бане раз в неделю, или того реже, но я к такому не готова! Я хочу посещать душ регулярно, хотя бы раз в день! А еще лучше, два! Утром и вечером, как я делала дома.

Покопавшись в шкафу, я отыскала серое банное полотенце и кусок обычного ничем не пахнущего мыла в мыльнице. Ну хоть что-то на безрыбье!

Осторожно высунувшись в коридор, и убедившись, что все студентки на занятиях, я пошла в самый конец, где располагалось по одному туалету и душевой кабинке на каждый этаж.

Сделав все необходимые процедуры, я влезла в серый грязный поддон прямо в шлепках. Да простит меня местная уборщица, но она так отвратительно убирается, что вставать на эту грязь босыми пятками мне не хочется!

Открутила кран и взвизгнула от полившейся на меня ледяной струи.

Да что же это за безобразие, а?! Держать студенток в холодном общежитие, так еще и горячую воду не давать!!!

Кое-как, стуча зубами, мне удалось облиться ледяным душем, намылиться, ополоснуться, все это секунд за десять, потому что до этого никогда не закаливалась (жизнь меня к такому не готовила), я пулей вылетела из поддона, и начала яростно вытираться полотенцем.

После замылила пятна на ночнушке, и, пока руки не отвалились в холодной воде, быстро смыла мыльную пену, выжимая одежду, что есть мочи.

Сразу после, возник закономерный вопрос: в чем же мне дойти до комнаты? Учитывая то, что общага пуста, было бы логично идти, просто завернувшись в полотенце. Так я и поступила.

Трясясь в ледяном коридоре, завернутая в мокрое полотенце я было ринулась прямо к себе в комнату, но была остановлена голосами.

– Почему в женском общежитие такой холод?! – раздался хриплый, до боли знакомый баритон.

Мои ноги приросли к полу.

Из-за угла выросли две фигуры: одна в платье, пониже, и вторая, высоченная в длинном роскошном сюртуке.

– Это сиротское общежитие, сэр Винтер, на него нам субсидии выделяются в последнюю очередь…

– Какая разница, чье это общежитие, мадам Соба! – в голосе куратора чувствовались нотки гнева. – Здесь живут студентки! Будущие матери! А вы держите их в нечеловеческих условиях!!!

– Господин, сэр Винтер, мы все исправим… так, а это что такое?! – заметила меня Соба.

Я в отчаянии дернула дверь в свою комнату, но прятаться там было поздно.

Дарк Омар прожег меня горячим взглядом. Подходя ближе, от его глаз ничего не укрылось: ни то, как моя кожа пошла мурашками от холода, ни то, как посинели пальчики на ногах, и даже стучавшие друг об дружку зубы… а особенно его привлекали мои мокрые пряди, падавшие на плечи и на грудь.

– Айрин Грейс! – со злостью вскрикнула Соба, притопнув ногой. – Почему вы не на занятиях?!

– Я… я… – у меня зуб на зуб не попадал. – я… заболела!

– Не врите! – отрезала Соба.

Куратор молча пожирал меня взглядом. Его широкие сильные ладони сложились в кулаки, а костяшки пальцев побелели. Ой, чего это он?

Я сглотнула, проследив за действиями странного куратора.

– Вы заболели и не нашли ничего лучшего, как искупаться в ледяной воде, Айрин Грейс?! – взвизгнула Соба так, что я вздрогнула.

– Я… не виновата в том, что в общежитии нет горячего в…в…водоснабжения! – выкрикнула я трудное слово.

– Я отчислю вас! Понятно?! – Соба перешла на ультразвук, топая в негодовании теплыми ботиночками на каблуках.

От куратора не укрылись мои пальчики на ногах, посиневшие и поджавшиеся от холода в неудобных деревянных тапках. Кажется, они и стали для него последней каплей.

– Хватит! – поднял он руку в знак того, чтобы истеричка Соба заткнулась.

Одним уверенным движением он снял с себя сюртук и набросил мне на плечи, укутывая целиком.

Сюртук был приятно тяжелым, хорошо пах дорогих мужским парфюмом, а главное… он был горячим, от него исходило тепло самого куратора!

Соба с обалдевшим выражением на лице смотрела на то, как куратор самолично согревает сиротку, и разве что глаза от удивления не протирала.

– Это твоя комната, Эрин? – обратился ко мне мужчина.

– Я Айрин! – пискнула я, кутаясь в сюртук куратора.

Соба глядела меня как на умалишенную. Кажется, по ее мнению, я не должна была перечить самому Дарку Омару Винтеру. Назови он меня хоть Эрин, хоть Дунькой из соседнего подъезда…

– Да, Айрин. – внезапно мягко согласился куратор. – Это ваша комната, мисс Грейс?

Вот так-то лучше. Я кивнула.

– Разрешите войти? – склонил голову мужчина.

Я открыла перед Собой и Винтером дверь. Вроде ничего криминального у меня на кровати не лежало. Ритуальный нож и страшно опасная тыква покоились в кантибэге, разве что один единственный ботинок мог меня выдать, но и он валялся под кроватью.

Соба тут же начала пристально разглядывать нашу с Авой комнату, будто выискивая, к чему придраться. Дарк Омар лишь мрачно разглядывал убогую обстановку: обшарпанный стол, старый шкаф, рукомойник с мерзлой водой, и наши узкие кровати, накрытые старыми выцветшими покрывалами.

– Эти условия не пригодны для проживания студентки Айрин Грейс! – вынес свой вердикт Винтер.

***

– Мадам Соба, немедленно распорядитесь, чтобы мисс Грейс выделили комнату в нормальном дормиротории! – ледяным, как воздух в комнате, тоном произнес Дарк Омар.

– Но… сэр Винтер! – в удивлении вскинула ладонь Соба, и тут насторожилась уже я.

У мадам Собы на запястье была татуировка… Как у той балахонистой дамы, что заносила ритуальный нож над телом! Я прищурилась, разглядывая причудливый орнамент. Тот, или не тот?! Как жаль, что в подвале я плохо разглядела его, а поэтому не запомнила тот самый рисунок. Гадай теперь, это Соба проводит ритуалы по ночам в подвале, или кто-то еще…

– Сэр Винтер, это невозможно. – покачала головой Соба. – Айрин Грейс – сирота, попечительский совет выделил ей койко-место в ЭТОЙ комнате. Содержать ее проживание в платном женском дормитории никто не обязан!

– Проживание Айрин Грейс в ЭТОЙ комнате невозможно. – отрезал куратор тем же тоном. – Я лично выделю средства на благотворительность и прослежу за тем, чтобы они пошли на оплату комнаты мисс Грейс в нормальном теплом дормитории!

Я только и успевала что переводить взгляд с татуировки Собы на куратора и обратно, пока они решали мою судьбу.

– Господин куратор. – примирительно сообщила Соба. – Все равно, это – невозможно. Дормиторий переполнен. Там нет ни одной свободной комнаты. Да и вообще, как вы себе это представляете, чтобы леди из благородных фамилий проживали в одном дормитории с сироткой?!

Ох зря она это сказала! Дарк Омар испепелил ее таким ненавистным взглядом, что Соба покраснела и пошла пятнами.

– Тогда, я не вижу никакого другого выхода кроме как поселить сироту Айрин Грейс в одной из свободных комнат МОИХ апартаментов! – отчеканил Дарк Омар Винтер.

– ЧЕГО?! – одновременно удивились мы с Собой.

– Да. – спокойно подтвердил куратор. – В моих апартаментах пустует целых пять комнат. Столько места мне не нужно. Студентка Айрин Грейс может вполне занять одну из них, и проживать в более чем комфортных условиях!

Глава 15

– Господин куратор… – сиплым голосом пробормотала Соба. – Могут поползти нехорошие слухи… Вы уверенны, что это – приемлемо?

– Более чем! – отрезал мужчина. – Посмотрите на девочку! Она посинела от холода! Вы бы лучше стыдились не дурацких слухов, а того, что сирот морозите!

Я все сильнее куталась в кураторский сюртук, и ломала голову над тем, согласиться ли мне на предложение куратора, или лучше держаться от него подальше в этой ледяной общаге под начальством татуированной Собы! А вдруг она и есть та самая ритуальщица? А вдруг она поймет, что в подвале прервала их «собрание» именно я?!

Если вчера я еще могла бы ответить на «заманчивое» предложение куратора твердым «нет», то сегодня, в свете последних событий, оно едва ли не кажется мне спасительным!

– А на счет дурацких слухов, – продолжил мужчина, – назначаю вас ответственным лицом по их предотвращению их распространения!

Ух как он ее! Соба из красных пятен пошла уже зелеными, с ненавистью глядя на меня.

Я отвела глаза, и наткнулась ими на ледяной рукомойник. Черт. Меня заберет куратор в свои роскошные апартаменты, а вот бедная Ава останется здесь мерзнуть, пока этот котел не починят. И вообще, починят ли? Уже третий год никто не чешется!

Ава – такая добрая и сердобольная, вон сгоняла для яко бы больной меня в столовую, принесла мне завтрак. И вчера весь день со мной носилась… Она на данный момент получается единственной моей подругой во всем этом магическом мире! Так неужели я не похлопочу и за нее?!

– Айрин, – вновь взглянул на меня куратор, голос его при этом смягчился. – Вы согласны переехать в одну из комнат моих апартаментов?

Он не давил. Не лишал воли. Я бы почувствовала навязчивые мысли. Он реально давал мне выбор. И смотрел на меня с такой надеждой, словно мое согласие было бы для него великим благом!

– Я… У меня есть одно условие… – выдавила я из себя.

– Я слушаю. – внимательно посмотрел на меня куратор.

– Здесь живет еще одна студентка. Ава.

– Авалония Майнор. – сердито подтвердила Соба. – И что?

– А то, что она тоже мерзнет! – воскликнула я. – Господин куратор! Можно ли Ава займет еще одну из ваших комнат?!

Куратор еле различимо, но все же поморщился. Хм… он не хотел, чтобы кто-то третий жил вместе с нами? Однако!

– Как вы думаете, мадам Соба, – усмехнулся Вмнтер, – слухи о моем кхм, скажем так проживании сразу с двумя студентками распространятся еще быстрее?

Соба побледнела.

– Не думаю господин. Я отвсетственна за эти слухи. Уверенна, что будут говорить по минимому.

– Лучше, чтоб вообще не говорили. – растянул в улыбке чувственнные губы куратор.

– Хорошо, Айрин, если ваша подруга согласится, то может занять еще одну из моих комнат.

– Ура! – радостно подпрыгнула я на месте, и хлопнула в ладоши.

Дарк Омар Винтер завороженно наблюдал за мной. Кажется, его нехило так кроет от этой Айрин…

Все-таки хорошо, что я попросила и за Аву. С ней не будет так страшно. Не будет же меня трогать странный куратор, когда в его доме проживает еще один человек.

– Сэр Винтер, а у вас еще две комнаты остаются! – широко улыбнулась я, осмелев.

– Вы правы, мисс Грейс! – холодно отбрила меня Соба, – вот только давайте не будем превращать королевские апартаменты сэра куратора во второе общежитие!

– Мадам Соба, распорядитесь прислать носильщиков к мисс Грейс. Пусть перенесут все ее вещи в мои апартаменты! – приказал куратор.

– Разумеется. – коротко ответила Соба, выходя из моей комнаты, и укоризненно качая головой.

Куратор так и остался стоять около двери.

– Буду с нетерпением ждать. – проговорил он, намереваясь выйти.

– Дарк… – вдруг вырвалось его имя.

Омар Винтер вздрогнул. Удивленно обернулся.

– П…простите, сэр Винтер… – покраснела я. – Ваш… сюртук…

– Грейся.

Куратор медлил выйти, но я снова окликнула его в дверях, осмелев.

– Господин…

Мужчина снова застыл. Полуобернулся.

– У меня… к вам просьба… не большая… то есть большая!

Соба ушла довольно далеко, и не могла слышать нашего разговора. Куратор подошел поближе и обдал меня таким роковым взглядом, что я засмущалась, ощущая себя совершенно беззащитной под его сюртуком.

– Говори, Эрин!

– Айрин… – упорно поправила я.

– Любая твоя просьба, Айрин!

– У меня… ботинки порвались… – проваливаясь от стыда сказала я. – Мне не в чем выйти на улицу.

***

Ботинки мне, к слову, принесли минут через пятнадцать после того, как я озвучила свою просьбу куратору. Примерив, я поняла, что ботиночки совершенно новенькие, точно такие же, как у меня были до этого. С одной стороны, хорошо конечно, что они новые, с другой – плохо. Могут возникнуть вопросы, откуда у меня новая обувь, и куда я дела старую. Но ладно, будем решать проблемы по мере их возникновения.

Один единственный старый ботинок я закинула в кантибэг, успокоила хихикающую тыковку, поглядела еще раз на ритуальный нож, и попрощалась со своей старой выстуженной комнатой.

Апартаменты Винтера располагались в двухэтажном особняке, поблизости к выезду из территории Академии. Вот и отлично, будет легче сбегать отсюда в город, если понадобиться!

Старинный особняк поражал своей роскошью и какой-то уютной архитектурой. Я просто шла за носильщиками, кутаясь в свое сиротское пальто. Сегодня, кажется стало еще холоднее, чем вчера. Температура ощутимо опустилась градусов на пять.

Низенький коренастый консьерж, более всего похожий на гнома выбежал навстречу к нам и придержал двери для грузчиков.

– Леди Грейс, мое почтение! – положил он руку на сердце и склонил голову. Я смутилась. Гном все же был уже пожилым… человеком… или гномом! Не понятно. В общем, консьерж был уже дедушкой, и я не привыкла, чтобы старшее поколение так себя вело. – Меня о вас предупредили, пойдемте, я покажу вашу комнату, которую вам выделил сэр Дарк Омар Винтер!

Гном прытко поскакал по лестнице на второй этаж. Я только головой успевала крутить. Внутри особняк тоже оказался роскошным. Мраморная лестница с удобными ступенями вела вверх, ее перила были украшены рождественскими гирляндами. А когда мы поднялись на второй этаж, то я увидела макушку гигантской Новогодней ели, украшенной в гостиной.

Апартаменты Дарка находились в правом крыле особняка. Самого хозяина нигде не было. Гном открыл мне дверь и выдал ключ, при этом сделав мне серьезное внушение, чтобы я относилась к ключу со всеми предосторожностями. Не теряла его, и не пускала в апартаменты посторонних.

– Вот эта комната будет вашей, – открыл передо мной двери гном, – а следующая – комната Авалонии Майнор. Прошу вас не заходить в комнаты Дарка Омара Винтрера. Будьте благоразумны.

– Разумеется. – кивнула я.

Мне бы и в голову не пришло шастать в личных комнатах у сердобольного куратора.

Грузчики перенесли все мои вещи и почтительно удалились, оставив меня в одиночку осваиваться на новом месте.

Первое, что я отметила, это то – как тепло все же здесь! Температура, около двадцати четырех-двадцати пяти градусов! Да тут можно в одной футболке да шортах ходить, если бы они у меня были!

Второе, что бросилось в глаза, так это роскошная удобная и красивая мебель! Большая кровать с ортопедическим матрасом! Это я поняла, когда прилегла на нее. И это все мне одной! Это же просто рай для моей многострадальной спины! Подушка тоже оказалась очень удобной – на такой спать – одно удовольствие! Далее я увидела большое зеркало и столик около него. Чудесно. Сюда бы отлично вписалась моя косметика. Если бы она у меня конечно была!

В роскошный шифоньер я развесила свои два с половиной сиротских платья, в комод рассовала ужасное «бабушкино», в старомодном смысле этого слова, белье. Ну и все. Это были все мои вещи.

Мелодичный звонок в дверь прерывал мои восторги.

Я поспешила открыть.

На пороге стоял один из грузчиков, помогавший мне при переезде.

– Городской курьер просил передать. – протягивал он мне объемную коробку, перетянутую тканью с каким-то неизвестным мне логотипом.

– Что это? – не поняла я.

– Косметика и предметы… гигиены – покраснел грузчик. – По распоряжению господина куратора. Он сделал заказ для вас, и курьер уже успел принести.

– Спасибо. – поблагодарила я, принимая коробку.

Высыпав содержимое посылки на кровать, я ахнула!

Ну наконец-то! Душистые мыла, гели для душа, какая-то первая необходимая косметика, красивые гребни, крема, и какие-то сверточки, обернутые белой ничем не примечательной бумагой. Развернув свёрточки, я узнала вполне обычные и современные… прокладки! Какой заботливый и осведомленный куратор! А я уже было забеспокоилась, как выкручиваются девушки-сиротки во время этих дней, ведь ничего похожего на средства личной гигиены я так у себя и не обнаружила, но куратор предусмотрел даже это!

В дверь снова позвонили. Я быстро сложила все обратно в коробку и поспешила открыть.

– Айрин! – в шоковом полуобморочном состоянии на меня глядела бледная Ава. – Значит, это правда, Айрин?!