Текст книги "Жена или смерть"

Автор книги: Ричард Деминг

Соавторы: Эллери Квин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

Глава 6

Джим Дентон был единоличным владельцем, издателем и редактором риджморской «Кларион». Еженедельный тираж газеты достигал 6000 экземпляров, причем почти половина расходилась в сельской местности. Это была единственная местная газета в округе. В основном газета печатала местные новости, и речь представителя Риджмора в какой-нибудь комиссии штата занимала в газете больше места, чем сообщения о советско-американских отношениях.

Редакция размещалась в двухэтажном особняке старинной постройки на городской площади. Работников было всего трое. Амос Кейз, угрюмый мужчина лет шестидесяти, официально числился печатником, а юный Тед Уинчестер был нанят репортером и продавцом. Но практически обязанности между всей этой троицей распределялись по-иному. Старый Кейз не только набирал и печатал, но и правил, и вычитывал как корректор. Когда Тед Уинчестер не бегал по городу, он торчал в магазине. А сам Дентон собирал новости, писал статьи, редактировал, корректировал, чертил макет и иногда даже набирал тексты.

С половины восьмого до девяти утра, когда открывались магазины и оживала деловая жизнь, Дентон и его штат работали без помех. В течение этих девяноста минут Дентон и Тед Уинчестер просматривали массу корреспонденции, поступавшей отовсюду, поскольку у Дентона были корреспонденты в каждом городишке и каждой деревушке округа. Он оплачивал все новости, о которых писал и которые считал интересными для газеты. Как только материал был отпечатан на машинке, он поступал к Амосу Кейзу. В девять часов у троицы был обычный перерыв, и Тед бегал за кофе в соседний ресторан.

И в это утро у Дентона было время попереживать внезапный уход жены. Анализируя свои чувства, он решил, что в нем говорит уязвленное самолюбие. Его мужское достоинство было задето. Видит бог, его не трогает факт, что она сбежала с другим мужчиной, ему неприятно, что инициатива их разрыва принадлежит ей. Он полагал, что по праву рогоносца это должен был сделать первым он, а не Анджела.

Итак, прежде всего Дентон определил объект своей злости. Этим объектом был он сам. Прежде всего, он не мог обвинить ее за этот уход, поскольку сам уже несколько месяцев обдумывал план их разрыва. Это его собственное промедление поставило его в такое абсурдное положение.

Если бы это был конец, то ладно, но похоже, что это не так. Он поймал себя на мысли, что хочет выяснить, с кем же все-таки сбежала его жена. Любит ли он ее еще? Дентон мысленно засмеялся. Любить – убегать. Старомодное любопытство. Но разве он прежде всего не газетчик?

Кто бы это мог быть? Определенно это человек, который после бала был приглашен к Виаттам. Дентон стал перебирать кандидатов. На Мэтта Фаллона не похоже. Дентон позвонил ему. Карикатурист работал дома. Он сам ответил на телефонный звонок.

– Привет, Джим, – откликнулся он. – В чем дело?

– Решил проверить новость. Слышал, что ты собираешься в Нью-Йорк.

– Я? – удивился Фаллон. – Вот это новость. И для меня тоже.

– Так ты никуда не едешь?

– Конечно нет.

– Значит, это была шутка. Ну пока.

– Конечно, шутка. Пока.

Дентон позвонил Арнольду Лонгу. Молодой человек еще спал.

– Прости, что разбудил, – сказал Дентон.

– Пустяки. Ма дает мне возможность поспать, – Лонг зевнул. – Что это тебе взбрело в голову позвонить мне?

– Я позвонил из-за спора. Ты недавно вернулся из армии и можешь рассудить.

– Что за спор?

– Приятель говорит, что старший сержант – это не самое высшее звание, которого может добиться в армии доброволец. Говорит, что есть еще два разряда. Это верно?

– Твой приятель и прав и не прав. Дело в том, что сейчас в армии есть три степени старших сержантов. Они все старшие сержанты, но различаются по степени.

– Ну спасибо тебе, Арнольд, – Дентон засмеялся.

– За что? – Лонг зевнул и повесил трубку.

Дентон задумался. У Виаттов из неженатых были еще Ральф Кросби и старый Тревор. Конечно, Анджела могла сбежать и с женатым, но, судя по всему ее прошлому поведению, это на нее не похоже. Кроме того, если в качестве миссис Джеймс Дентон она могла спать с любым мужчиной, то тут ее спутник должен был порвать собственные брачные узы.

Ральф Кросби… Могло ли случиться так, что Анджела и Ральф сговорились именно так вести себя, чтобы одурачить окружающих? Надо проверить, сказал он себе.

– Тед, – обратился он к своему репортеру, – сбегай в прокуратуру и узнай, не случилось ли чего во время уикенда.

Прокуратура и суд находились в одном здании напротив их дома, через площадь. Уинчестер вернулся через пятнадцать минут. Во всем округе за истекший уикенд не случилось никаких происшествий.

– Ты разговаривал с самим Кросби?

– Конечно.

Значит, остается старый Джеральд Тревор.

Где-то что-то не так.

Тем не менее Дентон позвонил Виаттам. К телефону подошла дочь Тревора.

– Ардис, это Джим Дентон. Норм и твой па дома?

– Конечно нет, Джим. Они уехали на охоту.

– Телефона в вашем охотничьем домике нет?

– Вечером я собираюсь к ним. Ты хочешь что-нибудь передать?

– Да нет. Просто уточняю новости.

Ардис засмеялась.

– Они уехали в половине шестого, а чуть ли не полчаса спустя вернулись обратно. Папа свалился в речку, и Норм привез его домой переодеться. Тебя устраивает такая новость, Джим?

– Не совсем, Ардис, – хмыкнул Дентон. – Дай мне знать, если случится что-нибудь более драматическое.

Теперь Дентон решил переписать вообще всех, кто был в тот вечер в доме Виаттов. Всего оказалось девятнадцать человек, включая его самого и пятерых, которых он отбросил. Он несколько раз проверил список, пока не убедился, что никого не пропустил. Потом он вспомнил, что разговаривал с Джорджем Гестом примерно через шестнадцать часов после возможного времени бегства Анджелы, и вычеркнул его из списка.

В течение всего дня Дентон звонил под разными предлогами мужчинам из своего списка. Ни один из них не покидал города.

Раннее начало работы имело одно преимущество: контора «Кларион» закрывалась в три часа дня. Выйдя из редакции, Дентон пошел к магазину скобяных изделий Геста. Он подождал, пока Гест закончит разговор с покупателем. Затем они отправились к Джордану.

Посещение кафе Джордана стало для них своего рода ежедневным ритуалом. Едва они заняли свои любимые места, как официантка принесла две чашки кофе: Дентону – черный, Гесту – со сливками.

– Фу, какая мерзость! – сказал Джордж, отхлебнув глоток. – Что у них за кофейники, интересно.

– У меня кофе хороший, – отозвался Дентон. – Ты, очевидно, не пришел в себя после субботней попойки.

– Наверное. Так ты холостяк, Джим? Везет же некоторым.

Дентон в упор посмотрел на него, но тут же отвел взгляд. Он чуть не забыл, что сказал Джорджу о поездке Анджелы к родным. Дентон был уверен, что Джордж Гест действительно простодушный человек ровно настолько, насколько кажется.

– Я еще не знаю, Джордж. Я не прочувствовал это полностью. Жаль, что Анджела никого не нашла себе взамен.

– Что ты имеешь в виду?

– Совсем не то, о чем ты подумал. Должен же кто-то убираться в доме. Как ты думаешь, Корин не могла бы порекомендовать какую-нибудь женщину для уборки?

– Моя жена? – воскликнул Джордж. – Да она ходячий справочник. Я скажу ей, и она вечером позвонит тебе.

Корин Гест действительно позвонила Дентону и порекомендовала Бриджит Уайт.

– Бриджит Уайт будет приходить к тебе по утрам на два часа каждый день. Она работает у Клары Соммерс, и Клара от нее в восторге. Только доверяй ей и не следи за ее работой.

– Вот это как раз то, что мне нужно. В котором часу она может приходить?

– Она может быть у тебя с восьми до десяти, Джим. В половине одиннадцатого у нее работа в другом месте. Но если ты хочешь, она может являться к тебе еще раньше.

– Как насчет семи часов? Я ухожу в семь пятнадцать и не буду ей мешать.

– Завтра утром она будет у тебя в семь часов, Джим.

– Корин…

– Я знаю, что я молодец. Пока. – Корин засмеялась и повесила трубку.

На следующее утро он едва закончил завтракать, как пришла Бриджит Уайт. Она оказалась коренастой женщиной лет пятидесяти, довольно толстой. Дентон показал ей дом, а она неодобрительно хмыкала. Дентон понимал ее неодобрение: Анджела никогда не была идеальной хозяйкой.

– Я все сделаю, – решительно заявила в конце концов Бриджит Уайт.

– Делайте все, что хотите, – сказал Дентон. – Если понадобится что-нибудь купить – купите. – И он протянул ей пятидолларовую бумажку.

Она сняла пальто и шляпу и принялась за уборку. Дентон молча следил за ней. Она подняла голову.

– Я все сделаю, мистер Дентон. Разве вы не идете на работу?

Глава 7

Дентон и Тед Уинчестер сидели друг против друга за длинным столом и подбирали материал для газеты.

– Да, кстати, я слышал, что ваша жена уехала, не так ли? – неожиданно спросил репортер.

– Да, Тед. А в чем дело?

– Просто я сейчас собираю страницу местных новостей и подумал, что надо сообщить в «Кларион» об отъезде жены издателя.

Дентон задумался. Вчера уже несколько человек интересовались Анджелой, и он сообщил им то же самое, что и Джорджу Гесту. Рассказ распространится по городу, и люди в Риджморе начнут выдумывать подробности. В печатном же слове есть какая-то магическая сила: люди больше верят тому, что прочли, чем тому, что сами же слышали. Публикация подобной заметки может прервать ненужные сплетни.

Если появится подобная заметка, то, по крайней мере, люди поймут, что ему известно, где находится его жена, а также то, что он посвящен в ее планы.

– Ты прав, Тед, – кивнул Дентон. – Я просто забыл об этом. Напиши коротко, что миссис Джеймс Дентон отправилась навестить родителей в Титусвилль, Пенсильвания.

Уинчестер нацарапал заметку.

– Как их фамилия?

Анджела в своей профессии пользовалась именем Анджела Варден, и Варден всегда называла своей девичьей фамилией. Но Варден – липа чистейшей воды. Она была дочерью шахтера-иммигранта, поляка по происхождению, и по какой-то причине старалась об этом не упоминать.

– Кобловски, мистер и миссис Станислав Кобловски. – Дентону доставило удовольствие произнести эту фамилию. И он погрузился в свои редакторские дела.

Когда Дентон во вторник вернулся домой, там было так чисто, что он только теперь понял, какой неряхой была Анджела. Как умудрилась Бриджит Уайт добиться такой чистоты за два часа, для него осталось загадкой. Она перетрясла даже постельные принадлежности, а мусор со всего дома не только вынесла, но и сожгла.

В среду утром в «Кларион» зашла Корин Гест и принесла заметку о Садовом клубе.

– Ну как Бриджит Уайт, Джим? – поинтересовалась она.

– Потрясающе! – с энтузиазмом воскликнул Дентон. – Она просто Гудини среди уборщиц! Поблагодари от моего имени Клару.

– Я так рада. Скажи, от Анджелы нет новостей?

– Она не любит писать, – Дентон подумал, что прав тот, кто утверждает, что одна маленькая ложь тянет за собой массу других забот. – В самом лучшем случае она пришлет открытку со словами «Доехала благополучно» или известит о дне своего возвращения.

Корин засмеялась.

– Почти как Джордж. Он присылает телеграммы.

– Кстати, о Джордже. Я собираюсь на ленч. Что, если я позвоню ему и мы втроем махнем куда-нибудь, а?

– Ничего не выйдет, Джим. Джордж должен торчать в магазине. У Эммета умер дядя, и он уехал на похороны.

Эммет был клерком в магазине Геста.

– Ну так пойдем вдвоем.

– Это, конечно, можно. Но я не ем так рано, ведь я недавно встала. Но выпью с тобой чашечку кофе.

Они пошли в кафе Джордана. Дентон внимательно разглядывал Корин. На ней был отлично сшитый костюм, мало украшений и хорошая шляпка.

– Почему ты так меня разглядываешь, Джим? Ты заставляешь меня краснеть. У меня что-нибудь не в порядке?

– Не в порядке! Да я подумал, что ты единственная женщина на свете, которая не носит под подбородком грязное полотенце.

Она покраснела.

– Ну что ж, шарфы стали местным символом, а я всегда против всяких символов… – она не договорила, и краску смущения сменила бледность. – Проклятие! – пробормотала она.

– В чем дело? – удивился Дентон.

Она не ответила, и он, проследив за ее взглядом, увидел двух сплетниц – Эллен Райт и Олив Хабер. Они заметили, что он смотрит на них, отвернулись и, хихикая, начали шептаться.

– Теперь начнут о нас болтать, – с тревогой сказала Корин.

– Ну и что же? – усмехнулся Дентон. – Эти сучки болтают о каждом.

– Но, Джим, они смешают всех с грязью.

– Корин, неужели ты боишься того, что выпила со мной чашку кофе?

– Дело не только в этом, Джим. Ты помнишь, что Джулиан Овертон застал нас в мужской комнате в клубе? Ты же знаешь, какое он трепло. А эти бильярдные двойняшки тоже ничего не упускают. Они наверняка обсуждают наши дела.

Она расстроилась.

– Клянусь богом, будь моя воля, я лишил бы их права зваться людьми, – сказал он. Она слабо улыбнулась. – А почему ты назвала их бильярдными двойняшками?

– Это Джордж их так называет. Он сказал, что Эллен Райт похожа на бильярдный шар, а Олив Хабер на кий.

Джим так заразительно засмеялся, что Корин присоединилась к нему. И когда к ним подошла официантка, кризис миновал.

Но он повторился, когда они уходили. Корин пошла вперед, а он задержался у кассы. Чувствуя на себе взгляды сплетниц, он обернулся. Эллен Райн жадно пожирала их глазами, а Олив Хабер хищно водила своим длинным носом. Другие посетители с любопытством разглядывали эту странную пару. Дентон быстро догнал Корин и демонстративно взял ее под руку. Они вышли на улицу.

– Прости, Корин, я не мог удержаться.

– Очень жаль, Джим, теперь они решат, что мы обманываем Джорджа, – вздохнула она.

– Да плюнь ты, кто поверит этим сплетням!

– Многие поверят, Джим.

– Очень жаль. Во всяком случае, если бы я собирался завести любовницу, лучшую партнершу, чем ты, я бы не мог найти.

– Я бы выбрала Тони Кертиса. Джим, я иду к Джорджу. Ты пойдешь со мной?

– Подожди десять минут и пойдем вместе.

Джордж Гест был в магазине совсем один.

– Привет, – весело воскликнул он. – А я-то думал, милая, что ты принесешь мне цыпленка!

– Ты знаешь, Джордж, я только что пила с Джимом кофе у Джордана.

– Я знаю, детка, что ты имеешь в виду. Я с ним каждый день пью кофе у Джордана.

– Джордж! Я же серьезно. Там были Эллен Райт и Олив Хабер…

Он скорчил гримасу.

– Не порть мне аппетит, Корин.

– Они смотрели на нас и шептались.

– О чем? – удивился Джордж.

– О Джиме и обо мне. Помнишь, я говорила тебе, что Джулиан Овертон зашел в гардеробную, где мы болтали?

– Послушай, парень, – завопил Джордж, – неужели ты не мог найти для моей жены место получше? Тоже нашел, куда ее вести. А кстати, Корин, ваши женские комнаты хуже мужских?

– Она не успела их сравнить, – улыбнулся Дентон. – Мы испугались Овертона и ушли.

– Да вы можете быть серьезными хоть минуту? – воскликнула Корин. – Вы же знаете, что за сплетник этот Джулиан, хуже старой бабы. А Эллен и Олив знают полгорода.

– Чего ты волнуешься, милая? Кого интересуют эти ведьмы?

– Меня хотя бы. Я не хочу, чтобы меня обливали грязью.

– И что же ты предлагаешь? – спросил Дентон. – Послушай, Корин, может, мне тиснуть в «Кларион» объявление, что слухи о наших с тобой отношениях сильно преувеличены?

– У тебя удивительный дар, Джим, говорить глупости, – огрызнулась Корин. – Я считаю, что это очень важное дело.

– Ну ладно, тогда при встрече на улице мы не будем разговаривать, – сказал Дентон.

– Давай лучше при встрече переходить на другую сторону, – предложил Джордж.

– Это будет еще глупее, – улыбнулась Корин. – Тогда они скажут, что любовники поссорились.

– Какой тупик, Джим, а? – притворно вздохнул Джордж.

– Ладно, я побегу к себе, а то старый Амос растерзает меня.

В конторе он задумался. Его поведение у Джордана было не только детским, но и опасным. Корин права. Он знал по меньшей мере две замужние пары, которые были разбиты языками Эллен Райт и Олив Хабер. Он слишком любит Корин и Джорджа, чтобы разбивать их счастье. А когда откроется новость о его разводе с Анджелой, сплетня о нем и Корин вспыхнет с новой силой.

Ему следует избегать появления вдвоем с Корин в публичных местах.

Глава 8

В пятницу днем Джим Дентон, как обычно, сидел с Джорджем Гестом в кафе у Джордана. Гест казался необычно подавленным и озабоченным.

– Что с тобой? – лениво осведомился Дентон.

Гест пристально посмотрел на него и отодвинул чашку не допив.

– Я всегда был плохим актером, Джим. Не хочу ничего говорить, но… Ты должен знать, черт возьми. По городу ходит слух…

– Обо мне и Корин? Я думаю, что мы выше этого.

– Если бы только это, Джим, – Гест покачал головой. – Дело гораздо хуже.

– Хуже? – Дентон поднял брови.

– Ты знаешь Маури Хефлера?

– Конечно. Мы на этой неделе писали пьесу, но сейчас он лег в больницу на операцию. Так что ты хочешь о нем сказать?

– Ты же знаешь, что он посещает нашу церковь. Я вхожу в церковный комитет и вчера вечером отправился его навестить. – Джордж колебался.

– Ну? Да говори же, Джордж. Что с ним?

– Ты же знаешь, – пробормотал Джордж, – в больницах слухи распространяются как пожар в сухом лесу.

– Я знаю, как это делается, – сухо сказал Дентон, – тем более что именно там работает Олив Хабер. Что же она еще придумала?

– Ну… она говорит об Анджеле.

– Об Анджеле? – изумился Дентон. – Что же она говорит?

– Кто-то – я думаю, что эта сука Хабер, – пустил слух, что Анджела вовсе не уезжала к своим родным.

Дентон, с трудом сохраняя спокойствие, допил кофе и отодвинул от себя чашку.

– Где же, считают, она находится?

– Некоторые болтают, что полиция должна отыскать ее где-то поблизости, – пробормотал Гест и торопливо добавил: – Это от Маури. Старик передал мне только то, что слышал. Фактически, он чуть ли не чокнутый. Он хорошо отзывается о тебе.

– Очень мило с его стороны, – засмеялся Дентон, но в смехе его звучала горечь. – Значит, они считают, что я зарыл Анджелу в погребе, да?

– Ничего подобного, Джим! – Теперь Гест был весь красный. – Ну, во всяком случае, они перестанут болтать, когда Анджела вернется обратно. Когда ты ее ожидаешь?

Дентон долго молчал, потом заговорил.

– Дело в том, что она на самом деле не уезжала к родителям, Джордж. И обратно она не вернется.

– Фью-ю! Так где же она, Джим?

– Я не знаю, где ее черти носят. Она убежала с каким-то парнем.

Настала очередь Геста замолчать.

– Не знаю, что и сказать тебе, Джим, – наконец пробормотал он.

– Поздравь меня, – усмехнулся Дентон. – Я полагал, что ее визит к своим родителям не очень устроил бы меня, но… Знаешь, Джордж, мне просто не хотелось, чтобы люди совали нос в мои дела и выражали сочувствие, поэтому я скрыл ее побег от всех, даже от тебя и Корин, хотя вы мои самые близкие друзья. Я делал вид, что знаю, где она, и что мне все известно о ее планах. Это случилось в ту ночь, когда мы вернулись от Виаттов. Она оставила мне записку – дорогой Джим… и все такое – и смылась.

– Ты знаешь, кто этот парень?

– Понятия не имею. А ты?

– Я? – удивился Джордж. – Да откуда же мне-то знать?

– Перестань стесняться, Джордж. Весь Риджмор знает, что представляет из себя Анджела. И хотя мужу положено все узнавать последним, я знал почти всех ее любовников. Последнего я, видимо, упустил. Ты можешь мне это сказать?

– Ну… – У Джорджа был вид, будто его тошнит. – Я никогда не обращал внимания на подобные сплетни об Анджеле…

– Ты назови мне лучше имена, Джордж, – нетерпеливо перебил его Дентон.

– Не могу, Джим. Послушай, это какая-то чертовщина… Меня смущает…

– Меня тоже смущает, Джордж. Но тебе больше нравится считать меня женоубийцей, не так ли? Я полагаю, ты знал о ее связи с Арнольдом Лонгом?

– Одно время об этом говорили, – подтвердил Гест.

– И о Ральфе Кросби?

– Да…

– И на этом я потерял след, – мрачно сказал Дентон. – Если бы я знал, кто заменил Кросби, я мог бы попробовать ее разыскать и прекратить болтовню. Ты знаешь, кто преемник Кросби?

Джордж дрожащими руками закурил сигарету.

– На балу в клубе Галлоуэна болтали о том, что у Кросби есть преемник, но никто не знал, кто он.

– И ты не знаешь, Джордж?

– Я думал, что знаю, кто был этим человеком, Джим, но теперь уверен, что ошибался.

– Кто он?

– Я бы предпочел не называть его имя, Джим, – Джордж смутился. – Послушай, я могу рассказать тебе кое-что. Примерно около полуночи я вышел из клуба, чтобы достать из своей машины сигареты. И я видел Анджелу с одним парнем на заднем сиденье одной из соседних машин.

– Ты можешь назвать мне его имя, Джордж?

Джордж мрачно покачал головой.

– Почему, Джордж?

– Потому что он не может быть тем человеком, Джим. К черту все это! Я даже Корин не сказал об этом. Если бы я думал, что это хоть немного поможет тебе, я бы, не задумываясь, сказал. Но этот парень не мог удрать с Анджелой. Он все еще в Риджморе.

Уикенд и первые два дня следующей недели прошли для Дентона без особых событий. Однако в среду, через десять дней после отъезда Анджелы, вернувшись в четыре часа домой, Дентон застал у себя дома Огюста Спайла.

Начальник полиции Риджмора Огюст Спайл был ровесником Джима Дентона, и они вместе учились в школе. Но Спайл выглядел на десять лет старше. Он был очень рослым, здоровенным мужчиной, изрядно толстым к тому же. При ходьбе у него дрожал живот. Огромная шея напоминала тумбу, лицо было похоже на большой красный шар, а маленькие глазки смотрели на мир так лениво, что можно было подумать, что их хозяин медлительный человек и вдобавок дурак. Но это было ошибочное мнение. Он мог бы арестовать собственную бабушку, если бы факты обличали ее в нарушении закона.

– Привет, Эджи, – сказал Дентон. Школьные друзья звали Спайла Эджи, а товарищи поздних лет называли его Гэсом. – Что привело тебя сюда?

– Привет, Джим, – у Спайла был очень мягкий, почти женский голос. – Я хочу поговорить с тобой.

«Ну вот и началось», – подумал Дентон. Он отпер дверь и прошел со Спайлом в гостиную.

– Пива или что-нибудь покрепче?

– Нет, спасибо, – ответил Спайл, оглядываясь.

– Ну, тогда хоть сядь, а то пол продавишь. – Это была старая шутка, но сейчас Спайл на нее не среагировал. Он разыскал стул, показавшийся ему покрепче других, и сел на него. Дентон сел на диван.

– Ну?

– Я пришел спросить тебя о жене, Джим, – сказал Спайл.

– Ее здесь нет, – отозвался Дентон, не пытаясь выразить удивление.

– Я знаю, что ее нет, поэтому и спрашиваю, где она?

– Ты разве не читаешь «Кларион», Эджи?

Бедный Эджи, подумал Дентон. Ему, конечно, нелегко, но интересно, почему его это волнует?

Спайл достал платок и вытер вспотевшую лысую голову.

– Ты написал, что она уехала к своим родителям мистеру и миссис Станислав Кобловски в город Титусвилль, Пенсильвания. Ты также раззвонил об этом по городу. Ее там нет, Джим.

– Нет? – усмехнулся Дентон.

– Джим, это не шутка. По городу ходят нехорошие слухи. Окружной прокурор просил меня проверить.

– Он попросил тебя проверить? – Дентон неожиданно помрачнел. – А ты уверен, что это не он распустил их?

Спайл покраснел.

– Подожди, Джим…

– Нет, это ты подожди, Эджи. Ты знаешь, что я дал ему в морду, когда он пьяный стал приставать к Анджеле?

– Но, Джим, не могу же я верить всяким сплетням, которые до меня доходят. Мне не очень-то приятно задавать тебе такие вопросы, но…

Дентон смягчился.

– Эджи, я понимаю, что у тебя плохое положение. Ты следуешь по пятам заблуждения Кросби. Может, ты сперва мне все расскажешь?

Спайл облегченно вздохнул.

– Сегодня утром я позвонил в полицию Титусвилля. Потом они перезвонили мне и сообщили, что твоей в городе не было и ее не ждут. Они уже несколько лет вообще ее не видели и более полугода от нее не было писем.

Дентон сцепил руки.

– О’кей, Эджи. Как говорят юристы, я подтверждаю то, что она не ездила к родителям.

– Есть еще кое-что, Джим. Если ты только не отвез ее куда-то, то для того, чтобы покинуть город, ей надо было воспользоваться либо городским автобусом, либо одним из такси Мака. Ты же знаешь, что ближайшая железнодорожная станция находится в двадцати милях отсюда, а ближайший аэродром – в ста милях. Джоб Трой клянется, что автобусом она не могла уехать. Судя по словам Мака, ни одна из его машин никуда не выезжала за пределы города.

– Ты взялся за дело, как любой коп в телевизионных передачах, – сказал Дентон. – Я дал в газете заметку, чтобы выиграть время и спасти себя от сочувствия. Дело в том, что моя жена сбежала с другим.

Спайл широко раскрыл рот.

– С кем?

– Я не знаю, Эджи. Она оставила записку, что уезжает от меня, схватила чемодан и отвалила в середине ночи после бала у Галлоуэна. Я полагаю, это случилось около четырех утра, но точно не могу сказать, потому что спал.

– Она встала с постели, укладывала вещи, ходила по комнате, а ты спал и ничего не слышал?

– Дело в том, мой друг, – мягко сказал Дентон, – что мы уже давно спали в разных комнатах.

– О! – Начальник полиции помолчал. – Ты можешь показать мне ее записку, Джим?

– Конечно. – Дентон встал. – Нет, подожди. Я нашел записку на ее подушке, прочел, потом смял и бросил в корзинку. Нет, видимо, она сгорела. Видишь ли, Эджи, тут ко мне приходит одна женщина для уборки дома, так она весь мусор сжигает.

– Вот как. – Спайл вздохнул. – Но ты можешь вспомнить, что она написала? Только точно, Джим.

– Думаю, что могу. – Дентон задумался. – «Дорогой Джим! Я навсегда покидаю тебя и Риджмор»… Нет, слова «навсегда» там не было… «покидаю тебя и Риджмор, и ради мира и спокойствия не пытайся искать меня. Я напишу тебе и сообщу, куда переслать мои остальные вещи». Вот и все, Эджи. Да, еще подпись: «Анджела». Коротко и ясно.

– И ничего о другом мужчине, – тяжело вздохнул Спайл.

– Тут вопрос дедукции, – сказал Дентон. – Дело в том, что я случайно подслушал ее разговор о бегстве с каким-то типом. – Лицо его перекосилось от отвращения. – Впрочем, я, пожалуй, лучше начну с самого начала.

Он рассказал обо всем, что случилось, – о разговоре Эллен Райт и Олив Хабер, об Анджеле и Ральфе Кросби, о подслушанном в темноте у Виаттов разговоре Анджелы с неизвестным, о стычке с Кросби перед уходом от Виаттов, о разговоре о разводе, который начала Анджела по дороге домой.

– И ты понятия не имеешь, кто бы мог быть этот человек? – спросил Спайл.

– Ни малейшего. Я перебрал всех, кто был у Виаттов, но ни один из них не уехал из города. Конечно, не исключена возможность, что он подвез ее на станцию или до автобуса в другом городе, а потом вернулся обратно в Риджмор, намереваясь позднее присоединиться к ней.

– Возможно. – Спайл тяжело поднялся. – Хорошо, Джим, давай немного подождем, может быть, ты услышишь о ней. Я надеюсь, что в этом случае ты известишь меня.

– Конечно.

– А пока я поверю в то, что ты мне рассказал. А ты, Джим, не обращай внимания на городские сплетни.

– Спасибо, Эджи.

После ухода начальника полиции Дентон налил себе виски и мрачно размышлял обо всем случившемся. Все это выглядит смешным. Эджи Спайл допрашивал его! Анджела не первая женщина, которая уходит ночью от своего мужа. Любой может подумать, что он ее убил или что-то с ней сделал. Черт бы побрал этого Кросби и его расстроенное либидо! Слабый мужик. Кстати, кто бы это мог быть там у Виаттов?

«А вообще я должен сходить в офис к этому ослу и разбить его мстительную башку», – подумал Дентон. Но вместо этого он продолжал сидеть в гостиной и пить.

В четверг беспокойство Дентона усилилось. От Анджелы не было никаких сведений. Позвонил Спайл и, узнав, что новостей нет, мрачно засопел.

В пятницу начался кошмар.

В начале четвертого Дентон как обычно запирал дверь редакции «Кларион», когда из здания напротив вышел Огюст Спайл и, тряся животом, направился через площадь.

– Эй! – заорал он, махая рукой. – Подожди, не уходи.

Дентон остался ждать. Начальник полиции был печален и сердит.

– Ты свободен?

– Обычно в это время я встречаюсь с Джорджем Гестом. А в чем дело, Эджи?

– Ты скажешь ему, что сегодня ваша встреча не состоится. Нам по пути.

– По пути?

– В больницу.

– В какую больницу? – удивился Дентон.

– Пошли!

Он удивленно уставился на старого друга и внезапно ему пришло в голову, что тот ни разу не назвал его по имени. Значит, что-то случилось серьезное. Что-то… Дентон не знал, о чем и думать.

Он зашел в магазин, сообщил изумленному Джорджу, что сегодня их встреча откладывается, и последовал за начальником полиции в соседний квартал, где находилась больница.

В вестибюле их ждал окружной прокурор. На Дентона он не обращал внимания.

– Вы что-нибудь сказали ему, шеф? – спросил он Спайла.

– Ничего.

– Тогда скажите это сейчас, – медленно проговорил Дентон.

Окружной прокурор повернулся к нему. Дентон не видел его с того вечера и теперь внимательно осмотрел. На лице Кросби заметно выделялись синяки. На мгновение Дентону показалось, что сейчас Кросби врежет ему в челюсть, но он тут же отбросил эту мысль, увидев на лице прокурора очень странное выражение, как будто кто смял его лицо в кулаке и забыл расправить. Но он не был угрюм. Скорее печален.

Печален?

Кросби откашлялся. Собирается с духом, подумал Дентон.

– Мы думаем, – начал он холодно, но с горечью, – мы думаем, что нашли вашу жену.

Дентону показалось, что его огрели по голове молотком.

– Нашли ее? Как это «думаете»? Что такое? Что вы имеете в виду?

И теперь губы окружного прокурора Ральфа Кросби с каким-то наслаждением сомкнулись и разомкнулись, а ноздри затрепетали.

– Я скажу вам, Дентон, – рявкнул он. – Дело в том, что над ней поработали животные. Она неделю или больше пролежала в лесу.