Текст книги "Грезы о Вавилоне. Частно–сыскной роман 1942 года"

Автор книги: Ричард Бротиган

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

55. Холодная бессердечная наличка

Мы вернулись в «кабинет» Колченога – комнату для вскрытия. Войдя туда, Колченог несколько секунд постоял перед небольшим стенным ледником для мертвых людей. Это был мини-холодильник, в котором хватило бы места четырем трупам. Остальных жмуриков держали внизу, в большой камере холодного хранения. А те, кого хранили наверху, были особыми. Не знаю почему. Так и не спросил. Мне все равно.

Я думал, Колченог проверит ледник, не пропал ли кто оттуда, но он подошел к столу, сел и вытащил из пакета сэндвич. Мне он махнул в направлении кофейника, стоявшего на плитке.

– Налей себе, – сказал он, кивнув на судебно-медицинскую мойку, рядом с которой помещалось несколько чашек. – Да и мне заодно. А я сэндвич съем, пока не остыл.

– А как же пропавшее тело? – спросил я по пути к судебно-медицинской мойке за чашкой.

– К тому времени, как сэндвич остынет, оно вряд ли вернется. Я ж не для того покупал себе горячий сэндвич, чтобы есть его холодным. Понимаешь, о чем я?

– Ага, – ответил я. – Понимаю. Мне просто интересно, кому понадобилось красть тело из морга.

– Я тебе уже сказал. – Колченог откусил бекона, латука и помидора – БЛП, старая добрая композиция. Слова его завязли в сэндвиче, но я их все равно разобрал. – Упыри, – повторил он. – Но почему же, к дьяволу, им не взять тело с кладбища? Зачем им мое понадобилось?

– Может, хотели свежего, а не черствого? – предположил я.

– Логично, – сказал Колченог. – Как бы. Наверное.

Я налил две чашки Колченогова кофе и отхлебнул из одной. Жидкость шарахнула мне по вкусовым почкам, и я скривился. Его кофе действовал, как удар бейсбольной битой в зубы.

– Таким кофе мертвецов можно воскрешать, – заметил я.

– Не думай, что я об этом не думал, – сказал Колченог. – Особенно ту поблядушку, что привезли сегодня утром.

– Ты про ту, которую собирался ебать, когда я заходил? – уточнил я.

– Я не собирался ее ебать, – ответил Колченог. – И откуда ты мысли такие берешь? Сказал бы просто, что я поклонник человеческого тела. Мне нравятся его контуры и линии.

– То же самое, но другими словами, – сказал я. – С моей точки зрения, ты примерно через пять секунд готов был ее покрыть.

– Слушай, напомни, что ты вообще здесь делаешь? – осведомился Колченог, меняя тему.

– Я тебе уже сказал, – сказал я. – У меня к тебе деловое предложение. Можешь немного денег получить.

– Что значит – можешьполучить? – спросил Колченог. – Немного денег ты мне уже должен.Когда возвращать собираешься? Меня наличка интересует.

– Прямо сейчас, – ответил я и сунул руку в карман. Я знал, что следует вернуть ему долг, прежде чем переходить к дальнейшим деловым операциям. – Вот сотня, – сказал я, и эта реплика мне очень понравилась. – Теперь ты мне должен, Хранитель Мертвых Людей.

Колченог не поверил сотенной купюре, зажатой в его липком кулаке. Смотрел на нее, как на чудо. Вдруг передо мной оказался очень счастливый Колченог.

– Должно быть, настоящая. Я знаю, что это не мираж, я же чувствую ее у себя в руке. Что за деловое предложение? – спросил Колченог. – Мне еще такие штуки нужны. Я точно знаю, где их тратить.

– Там, откуда она взялась, есть еще двести долларов, – сказал я.

– Ура! – сказал Колченог. – Что я должен делать?

– У тебя же есть машина, правда? – спросил я.

– Ага, старый «плимут», – подтвердил Колченог. – Сам знаешь эту машину. А что?

– Хочу ее у тебя одолжить, – сказал я.

– Считай ее своей, старина, – сказал Колченог. – Где двести? Легче денег я еще не зарабатывал.

– Это не все, – продолжал я. – Мне нужно кое-что еще. Я хочу положить это кое-что в багажник.

– Я тебе помогу, – сказал Колченог. – Капуста где?

– А ты не хочешь узнать, что я хочу положить в твой багажник? – спросил я.

– За двести долларов мне все равно, что ты положишь в мой багажник, – ответил Колченог. – Я помогу. Я твой. Где оно?

Он не сводил счастливых глаз с сотни долларов у себя в руке.

– Здесь, – сказал я.

– Где? – Колченог поднял взгляд.

– То, что я хочу положить в багажник, прямо тут, – сказал я.

Колченог встал в тупик. Он поворочал эту мысль у себя в мозгу. Много времени не потребовалось. Я уже видел, что он мысленно приближается к тому, чего я хотел. И вот – прибыл.

– Что, к дьяволу, тут вообще происходит? Ты же не думаешь то, что, я думаю, ты думаешь? – сказал Колченог. – Нет – двое за одну ночь? Скажи, что я не прав.

– Ты прав, – сказал я. – Это странный мир. Меня наняли стащить жмурика, и тело, которое им нужно, у тебя здесь.

– Да зачем же им мертвое тело? – спросил Колченог.

– Им одиноко, наверное. Не знаю, – ответил я. – Это их дело, и мне все равно, если на меня с ладони будут смотреть продолговатые зеленые бумажки. Тебя две сотни по-прежнему интересуют?

– Конечно, – сказал Колченог. – Плевать. Одного трупа сегодня мне уже не хватает, а за него я не получил ни цента, ни даже спасибо. Отсутствие двух тел объяснить так же просто, как и одного. Я весь твой. Дай мне взглянуть на две сотни да иди выбирай.

Я отдал ему две сотни.

Колченог был в экстазе.

– Выбирай, – повторил он, величественно помахивая рукой, содержащей деньги. – Выбирай. Можешь взять кого хочешь.

– Мне жаль, что придется прервать твой роман, – сказал я. – Надеюсь, сердце я тебе не разобью, но ее заменит кто-нибудь другой. Женщины все время умирают.

– О нет, – сказал Колченог. – Только не ее. Она моя любимица.

– Прости, дружище, – сказал я. Он покачал головой.

– Я сам тебе ее достану, – сказал он.

– Ты меня удивляешь, – сказал я. – Продаешь свою миленькую за холодную бессердечную наличку. Как ты можешь?

– Легко, – ответил Колченог. – Она тоже бессердечная. Пока тебя не было, мы провели ей вскрытие.

56. Время все раны лечит

Колченог доел свой БЛП.

– Давай тебе достанем тело, – сказал он. – Очень не хочется с нею расставаться. Самый симпатичный труп у меня за последние годы.

– Переживешь, – сказал я. – Время все раны лечит.

– Нет, – ответил Колченог. – Лечат двести долларов.

– Где она? – спросил я, сделав вид, что не знаю этого уже. Не спрашивайте почему.

Колченог показал на четырехтрупный морозильник в комнате для вскрытия.

– Слева вверху, – сказал он.

Я подошел к морозильнику, открыл верхнюю левую дверцу и начал вытягивать лоток.

– Нет, наверху справа, – сказал Колченог. – Я забыл. Я ее переложил. Она справа вверху.

– Я знаю. Тут никого нет, – сказал я. Я собирался сказать об этом Колченогу, но он меня опередил.

– Что? – Колченог подошел к морозильнику. – Тут должен быть труп. Я его сюда положил несколько часов назад. Что, к дьяволу, вообще происходит? – Он заглянул внутрь, словно труп мог прятаться где-то в глубине, а он бы его застукал. – Черт побери! Когда я выходил за сэндвичем, тут лежала разведенка, а теперь ее нет. Она самоубилась сегодня днем. Залезла в духовку, а газ не выключила. Куда она смылась? Она же мертвая.

– Твоя проблема, – сказал я. – Я просто заплатил тебе двести долларов за тело мертвой шлюхи, и будь добр. Это же она слева, правда? Ты уверен?

– Ага. – Колченог все качал головой и никак не мог успокоиться насчет исчезновения трупа разведенки. – Вот тут. – Он вытащил лоток, поднял простыню – и там была она. – Видишь, на все двести долларов. Но куда другое тело девалось? Пару часов назад оно было здесь. А теперь его нет. Что, к дьяволу, тут происходит?

Неожиданно мне в голову пришла мысль. Слава богу, не о Вавилоне.

– Минуточку, – сказал я. – Готов спорить на что угодно, это ее недавно украли отсюда два парня.

– Мне кажется, ты прав, «Сыщ», – сказал Колченог. – Ты прав. Произойти могло только это. Они сперли разведенку. Но зачем она кому-то сдалась? Она же страхолюдина. Пьянь. Даже не знаю, кому такую захочется. Совсем никчемная. Мне кажется, себе и миру она оказала услугу, забравшись в духовку.

«Интересно», – подумал я. Похоже, тут не все так просто. Может, те два парня цапнули не то тело, а то, на которое они метились, и было телом, на которое я сейчас смотрел.

Все запутывалось.

Может, все окажется не так легко, как смотрелось вначале. Я вдруг очень обрадовался, что у меня в кармане револьвер, да еще с патронами. Кто знает? Револьвер может прийтись кстати.

Да-а, ночь намечалась, возможно, долгая, тут лучше не зевать. Первым делом следует вытащить из морга тело, за кражу которого мне заплатили. Когда те парни обнаружат, что у них не тот труп, они могут вернуться и поискать правильный, а церемониться при этом не обязательно.

57. «Шоу Джека Бенни»

Давай-ка вытащим отсюда эту штуку, – сказал я.

– Послушай, «Сыщ», – сказал Колченог. – Не говори так о ней. Ей так же не нравится быть мертвой, как не понравилось бы и тебе. Договорились?

Колченог встопорщился так, что перхоть заклубилась.

– Извини, – сказал я, хотя никакой вины за собой не заметил. Мне просто уже хотелось с этим покончить.

– Я найду, куда ее положить, – сказал умиротворенный Колченог.

– Где твоя машина? – спросил я.

– Через дорогу, – сказал Колченог. – Я всегда ставлю ее через дорогу.

Он доколченожил до чулана и открыл дверь. Там рядом с полным мешком для прачечной валялась куча грязного трупного белья.

– Черт побери! Эти сволочи сперли мой мешок, – сказал Колченог, развязывая другой мешок и вываливая содержимое на первую кучу. – Стало быть, они сперли два, – подытожил он. – Я все равно полиции так и скажу после того, как ты дашь мне в челюсть, чтобы у меня хорошее алиби появилось. Расскажу, что два трупокрада совершили налет на ледник. Я сопротивлялся изо всех сил, но они меня вырубили. Может, мне и медаль дадут, и мэр пожмет мою холодную как лед руку.

Мы засунули тело молодой проститутки в мешок для грязного белья.

Колченог очень качественно ее сложил.

– А у тебя неплохо получается, – заметил я.

– А как иначе? – сказал Колченог. – В прошлом году за десятитысячный труп мне золотые часы вручили.

И он потрепал ее по макушке, а потом завязал шнурки, стянувшие мешок у нее на голове.

– Прощай, малышка, – сказал Колченог. – Я буду скучать.

– Не переживай, – сказал я. – Потом догонишь.

– Остряк, – сказал Колченог. – Тебе бы в «Шоу Джека Бенни» [15]15
  Джек Бенни (наст, имя Бенджамин Кубельский, 1894–1977) – американский комедийный актер, звезда радио и телевидения.


[Закрыть]

58. Странная чашка оклендского сахара

Колченог помог мне вынести ее к машине.

Пока мы ее волокли, я улыбался.

Колченог с любопытством посматривал на меня.

– Выкладывай, – сказал он.

– Я просто думал, – ответил я. – Многовато тел выходит отсюда в мешках для грязного белья. Если и дальше пойдет такими темпами, к концу недели тела у тебя кончатся, и чтобы морг оставался респектабельным городским моргом, тебе придется по-соседски занимать их в Окленде.

– Лучше б я не спрашивал, – сказал Колченог.

Мы как раз были на середине дороги, тело – между нами.

Колченог открыл багажник, и мы запихали туда тело. Он захлопнул крышку и отдал мне ключи.

– Слушай, а мой револьвер? – спросил он. – Ты мне когда его вернешь? Тут повсюду клятые трупокрады бегают, включая присутствующих, так что мне пушка нужна. Прямо не знаю, что тут, к дьяволу, дальше произойдет.

И он мотнул головой в сторону морга, откуда трупы разбегались как-то слишком резво.

– Револьвер входит в две сотни, – сказал я. – Верну его тебе завтра с машиной.

– С тобой не поторгуешься, – заметил Колченог.

– Тебе тело вернуть? – спросил я.

– Не-а.

– Ты всегда был вертопрахом, – сказал я. – Уверен, что не хочешь ее оставить?

– Она твоя, – сказал Колченог. – А я заберу две сотни и куплю себе живой жопки. – Он двинулся обратно через дорогу, затем вдруг резко дал по тормозам, один из которых был деревянным. – Эй! – сказал он. – Ты не дал мне в челюсть. Мое алиби. Не забыл?

– Не-а, – сказал я. – Тащи сюда свою челюсть. И я дал ему в нее.

Голова его отскочила на четыре дюйма.

– Так пойдет? – спросил я. Колченог потирал челюсть.

– Ага, нормально. Спасибо, «Сыщ».

– Не за что.

И он поколченожил обратно в морг.

59. Братья Уорнер

Я забрался на переднее сиденье машины и вставил ключ в зажигание. Теперь нужно только несколько часов поездить где-нибудь и поубивать время до часу ночи, когда придет пора доставлять тело на кладбище «Святой Упокой».

Не успел я завести машину, как напротив остановилась другая, а из нее вышли два парня. На вид – очень сердитые. И вроде знакомые. Потом я их узнал. Те же парни, что недавно украли тело разведенки.

Они просто на мочу исходили.

За рулем сидел третий парень.

Когда те двое вышли из машины, он уехал.

Очень деловито, будто персонажи гангстерского фильма братьев Уорнер, парни вошли в морг. Не дурака они тут валяют.

Один из парней был очень крупным, квадратного такого сложения.

Вылитый окорок на ножках.

Колченогу придется сильно потрудиться за свои двести пятьдесят долларов.

Я уехал.

60. Экспресс Вавилон-Орион

Сцена в морге очень хорошо впишется в «Смита Смита против Теней-Роботов»», – думал я, проезжая по Коламбус-авеню с телом девушки, надежно упрятанным в багажник.

Я уже видел, как мы с Нана-дират заходим в городской морг Вавилона, чтобы опознать тело. В Вавилоне ночь и туман, а мы идем по улице в морг. Нам остался один квартал.

– Если не хочешь – не надо, – сказал я. – Там не очень симпатично. Парня сбил поезд. Опознавать немного чего осталось. Можешь подождать меня снаружи.

– Нет, – ответила она. – Я хочу пойти с тобой. Мне совсем не нравится терять тебя из виду, если без этого можно обойтись. Ты же знаешь, как я на тебе залипла. Ты мой парень, громила недотепистый. Да мне плевать, если даже этого парня сбило три экспресса Вавилон-Орион.

Нана-дират поистине в меня втюрилась.

– Ладно, – сказал я. – Но помни: я тебя предупреждал.

– Нет, давай – шесть экспрессов Вавилон-Орион – сказала Нана-дират.

Вот это девчонка!

Лучшей секретарши частному сыщику в Вавилоне и не сыскать.

61. Партнеры по беспределу

Ах черт… прощай, Вавилон.

Я повернул машину на Юнион-стрит и снова поехал к моргу. Как ни пытайся, старину Колченога на потеху этим громилам не бросишь.

Парковочное место Колченога через дорогу от морга было свободно, поэтому я туда заехал. Огляделся, нет ли где машины громил, но ее на виду не было. Я выскользнул из автомобиля, словно тень банановой шкурки, и быстро, но почти анонимно зашел в морг.

Рука у меня лежала в кармане куртки – щупала заряженный револьвер. Я был готов к серьезному делу, я хотел ответов: почему, к чертям собачьим, эти парни крадут из морга тела? Я собирался выяснить, что происходит.

Именно этим и должны заниматься частные детективы, и если придется идти на грубости, традиция мне позволит.

Я уже прошел половину вестибюля к комнате для вскрытий, когда услышал грохот и стон. Эти сволочи уже обрабатывали Колченога.

Они за это заплатят.

Я стоял у закрытой двери с револьвером в руке, готовый прыгнуть внутрь и сильно этих парней удивить. Тут я услышал еще один стон, а за ним – еще один грохот. Несколько секунд стояла тишина, и следом – жуткий вопль:

– АААААААААААААААААААААЫЫЫЫЫ-ЫЫЫЫЫЫЫЫ!

Отголосок ада и стал той репликой, по которой я торжественно выступил на сцену.

Я скакнул в комнату для вскрытий, где меня поджидало зрелище, будто на какой-то странной поздравительной открытке. Во-первых, Колченог сидел за своим столом с чашкой кофе в руке. Держался он спокойно и молодцом – соленым огурцом. Даже не сильно удивился, когда я влетел внутрь.

– Добро пожаловать к нам на вечеринку, – сказал он, словно гостеприимный хозяин, обводя рукой то, что происходило в комнате.

Раздался еще один вопль, от которого сворачивалась кровь:

– ААААААААААААЫЫЫЫЫ! Не засовывайте меня больше туда! Бога ради! ААААААА-ААЫЫЫЫ! ААААААААЫЫЫ!

В углу комнаты для вскрытий лежало тело одного из бандитов. Он был весьма без сознания. Похоже, он собирался провести в спячке всю зиму.

Перед открытой дверцей одного из ледяных лотков смерти стоял сержант Каток. На лотке лежал второй бандит в наручниках. Это он испускал все эти вопли. Примерно на девяносто процентов его засунули в холодильник для мертвых людей, и бандиту это совсем не нравилось. От него виднелось только лицо – в таком ужасе, точно он уже почти обезумел.

– ААААААААААААААААААЫЫЫЫЫЫЫ-ЫЫ! – вопил он.

– Еще разик, – сказал сержант Каток. – Какого это хуя вы тут крадете мертвые тела и пытаетесь избить смотрителей морга, которым посчастливилось быть моими друзьями?

– Я вам все скажу, только не суйте меня к мертвякам, – сказал бандит.

Это он точно подметил. Очутиться там совсем неприятно. Мне бы определенно не захотелось побывать в его шкуре, которая уже остывала.

Сержант Каток его немного вытянул, чтобы стала видна пряжка на ремне.

– Так лучше? – спросил он бандита.

– Да, спасибо, – ответил громила, и на лице его неожиданно вспыхнула радость облегчения.

– Так, насекомое, выкладывай.

У сержанта Катка была репутация очень крутого копа, и репутацию эту он оправдывал на все сто процентов. Я не мог им не восхищаться. Жаль, что Вавилон меня оборол, когда я ходил с Катком в полицейскую академию. Могли бы стать напарниками. Мне эта мысль очень нравилась.

М-да, но Вавилон мне тоже очень нравился. Хоть все складывалось и трудновато, я нимало не жалел о своих вавилонских грезах.

Сержанта Катка так увлек допрос громилы, что он было не отреагировал, когда я вбежал в комнату для вскрытий с револьвером в руке, либо признал меня и понял, что непосредственного внимания мне не требуется.

Но теперь он смотрел прямо на меня.

Его внимание переключилось с баклана, только что ставшего дятлом.

– Меня наняли… – начал громила.

– Заткнись, таракан, – сказал сержант Каток, переключая внимание на меня.

«Таракан» заткнулся. Он не хотел ночевать в морозилке с теми немногими телами, что остались в морге, чудом избежав покражи.

– Привет, Зырь, – сказал Каток. – К чему пистоль? Да и что ты вообще тут делаешь? .

– Я зашел в гости к Колченогу и услышал внутри какую-то шумную деятельность, – сказал я. – Я сразу понял: тут что-то не так, потому что здесь хранят мертвых людей, а они, как широко известно, галдеть не станут, поэтому я изготовился к бою. Что случилось? – спросил я, молясь Господу Богу, чтобы Колченог не проболтался насчет меня: дескать, я один из тех, кто уволок отсюда свежий труп и радостно запихал его в багажник.

– Поймал тут упырей, – сказал сержант Каток. – Сперли у Колченога два тела, а потом вернулись за добавкой и попутно решили его отделать. Сукины дети. Я им преподавал небольшой урок в том смысле, что преступность себя не окупает.

И он между делом пихнул бандита поглубже в морозильник так, что на нас остались смотреть только глаза громилы.

– АААААААААААААААЫЫЫЫЫЫЫ! – ответил бандит на пихание себя в морозильник снова.

– Видишь, преступность не окупается, – сказал Каток бандиту, заталкивая лоток до упора, и закрыл дверцу.

Из морозильника до нас доносились сдавленные вопли этого человека:

– а ааааааааыыыыыы… аааааааааааыыыы… аааааааааааыыы…

Сержант Каток подошел к столу и налил себе чашку мертвецкого кофе.

– Оставлю его там на некоторое время. Пускай остынет маленько. Когда я с этим подонком закончу, тел он больше красть не будет.

Каток отхлебнул кофе.

Он даже не поморщился.

Чертовски крутой коп.

Из морозильника неслись сдавленные вопли:

– а аааааааааыыыы……снова и снова.

Похоже, ни Колченога, ни Катка это не волновало, так что и мне волноваться не след.

62. Сегодня удачный день

Я взял чашку и присоединился к кофейным возлияниям Колченога и сержанта Катка, а громила вопил себе дальше с лотка, упакованного в городской холодильник.

– Я как раз говорил сержанту Катку перед тем, как ты сюда впрыгнул, «Сыщ», – я это очень ценю, кстати, если бы сержант не подошел, ты стал бы моим героем, – что эти парни украли у меня сегодня два тела, – сказал Колченог. – Черт знает, зачем им понадобились два тела. Они как раз готовились обработать меня еще раз, когда появился сержант. Такой оборот. Сегодня удачный день.

Колченог смотрел мне прямо в глаза, когда говорил: «Удачный день». Я это оценил. Конечно, двести пятьдесят долларов в кармане – не конь начхал.

– Я выясню, зачем эти парни украли тела, – сказал сержант Каток. – Пускай наш друг побудет в холодной, пока мы кофе не допьем. К тому времени станет разговорчивей – и, мне кажется, никаких трупов ему красть больше не захочется. Он исправится, этот ебаный осквернитель.

Вопли продолжали выбираться к нам из морозилки. Они не прекращались. Судя по звуку, парень там сходил с ума.

– Есть идея, зачем этим парням понадобилось красть твои трупы, а? – спросил сержант Каток у Колченога.

– Ни малейшего, – ответил Колченог. – Я думаю, это просто парочка, блядь, упырей. Бела Лугоши гордился бы знакомством с этими уродами.

– Чьи тела они забрали? – спросил сержант Каток.

– Двух женщин, – сказал Колченог. – Самоубийцу-разведенку, этой не жалко, и тело той убитой, которую ты привез.

– Ее, значит? – сказал сержант. – Симпатичная женщина. Очень жаль. Значит, подонки украли ее тело. Это уже чуточку поинтереснее.

Бандит-упырь продолжал вопить из ледника.

– Я думаю, он почти готов, – сказал Каток. – И вряд ли мне будет трудно вытрясти из него правду.

Другой бандит по-прежнему зимовал в углу на полу. Он точно был без сознания. Когда Каток их выключает, они не включаются.

– а ааааааааааааыыыы… ааааааааааааыыы… ааааааааааааыыы… – продолжало доноситься из морозильника.

Сержант Каток отхлебнул еще кофе.