Текст книги "Глубоководье (ЛП)"

Автор книги: Ричард Авлинсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц)

Хотя Келемвору и удалось укротить свой гнев, он не собирался так просто отступать. Он подошел к краю лагеря и внимательно обследовал прилегающий кустарник. После нескольких минут поисков, он все-таки наткнулся на несколько крошек от пшеничной лепешки. Подозвав своих спутников, он поделился с ними своей находкой.

Миднайт тотчас бросилась в лес, не обращая внимания на производимый ею шум. Келемвор и Адон едва успели перехватить ее.

«Не так быстро», – остановил ее воин, опустив руку на плечо.

«У нас нет времени!» – возразила она. «Моя книга все еще у вора!»

«Сегодня ночью ему далеко не уйти», – ответил Келемвор. «Но если он услышит наше приближение, то можно считать, что для нас он потерян».

«Почему ты думаешь, что он боится темноты?» – резко бросила Миднайт, вырываясь из хватки Келемвора.

«Тихо, нам нужно прочесать прилегающую территорию», – приказал Адон, беря контроль над ситуацией в свои руки. Он знал, что Келемвор был прав насчет соблюдения тишины, но также он понимал, что им вряд ли удастся напасть на след вора по нескольким пшеничным крошкам. «Чтобы определить, куда направился вор, нам нужны еще улики».

Миднайт вздохнула и подчинилась. Десять минут спустя она нашла на земле комочек серы. Это был один из компонентов для ее заклинаний, что она хранила в своей сумке.

«Немного», – заметил Адон, рассматривая комочек, – «Но это все, что у нас есть». Он провел мысленную линию от того места, где Келемвор нашел крошки до того места, где Миднайт обнаружила серу. Она уходила от лагеря под углом в девяносто градусов от направления, в котором собирались двинуться Келемвор и Миднайт первоначально. «Я бы сказал, что он где-то здесь неподалеку. Нам лучше двигаться как можно тише».

Троица начала прокладывать свой путь через темный лес. Несколько раз под их ногами предательски хрустели сухие ветки, а один раз Адон споткнулся и после «мягкого» приземления не смог сдержать стон. Тем не менее, они быстро привыкли к темноте, и стали двигаться гораздо тише.

Вскоре впереди замаячили отблески лагерного костра. Друзья замедлили шаг и неторопливо подползли к краю лесной прогалины.

В кружке, вокруг костра, ютилось две дюжины халфлингов, в основном это были женщины и дети. Они были облачены в такие же простые хлопковые накидки, что и мертвые халфлинги из деревни. Одна из старших женщин, с помощью кинжала Келемвора, разрезала пшеничные лепешки на крошечные кусочки. Над огнем готовились три сочных кролика, каждого из которых было достаточно, чтобы накормить целый лагерь.

Несколько детишек ютилось под навесом, сделанным из теплого плаща Келемвора, а один из стариков пил вино, словно из бурдюка цедя его из большого пальца одной из перчаток Келемвора. Хотя лагерь и не выглядел столь жизнерадостно, но в нем не чувствовалось и уныния. Халфлинги, несмотря на суровые условия, продолжали свою жизнь, и Келемвор невольно восхитился твердости их характера.

Адон подал воину знак обойти лагерь слева, а Миднайт – справа. Показав на себя, он пояснил, что останется здесь.

Келемвор последовал его совету, но сделав несколько шагов, наступил на сухую ветку. Она тревожно хрустнула. Халфлинги повернулись на звук, и все взрослые похватались за лежавшие рядом палки, служившие им в качестве оружия.

Воин пожал плечами и вышел на прогалину. «Не бойтесь», – мягко произнес, держа пустые руки так, чтобы их можно было увидеть в отблеске костра.

Старшая женщина бросила на Келемвора взгляд, полный испуга и изумления. Остальные отступили назад, выставив перед собой оружие и перекликаясь на собственном языке. Дети тотчас расплакались и попрятались за старших.

Келемвор присел на корточки, надеясь выглядеть менее пугающе. «Не бойтесь», – повторил он.

Спустя мгновение, на другой стороне лагеря, из леса, появилась Миднайт. «Мы не обидим вас», – ласково и успокаивающе произнесла она. Халфлинги казались встревоженными, но убежать не пытались.

На лице старшей женщины отразилось понимание, затем она повернулась к Келемвору. «Что вам нужно? Пришли закончить работу?» Она направила украденный кинжал на воина.

В этот момент из леса вышел Адон, – «Нет. Мы не те, кто…»

«Тьфу!» – сплюнула женщина, наставляя кинжал Келемвора на Адона. «Высокие всегда одни и те же. Приходят грабить богатые города халфлингов». Она угрожающе взмахнула оружием. «Не получите Беренгарию без битвы. Проваливайте…»

«Умоляю!» – вскрикнул Адон, указывая на кинжал. «Это же наш кинжал!»

«Нет мой», – ответила Беренгария. «Наша добыча, как и палатка…» Она махнула рукой на плащ Келемвора, – «… и бурдюк». Она указала на его перчатку.

«Но мы же не на войне!» – вмешался Келемвор, теряя терпение. Если брать во внимание как недалеко они жили от Хилпа, эти халфлинги выглядели довольно дикими и нецивилизованными. Возможно, в городе их не приветствовали, так как халфлингов считали расой воров. По всей видимости, эта репутация была вполне оправданна.

«Нет, на войне», – взвилась Беренгария. Она кивнула двум старикам, и те шагнули вперед, держа наперевес по короткому копью. Несмотря на дрожащие руки пожилых халфлингов, Келемвор чувствовал себя неуютно. В руках они держали вумеры, оружие, которое, как он видел, могло быть очень эффективным. Вумера представляла собой трехфутовую палку с вырезом по всей длине. Халфлинг-воин помещал копье в желобок, и используя палку как продолжение своей руки, запускал копье с невероятной скоростью и точностью. В умелых руках это оружие было не менее точным и устрашающим, чем большой лук.

Вперед шагнул Адон, держа руки так, чтобы их было видно. «Мы не уничтожали вашу деревню. Мы ваши друзья».

«Чтобы доказать это», – добавил Келемвор, – «Мы дарим вам кинжал, палатку и бурдюк». Он указал на предметы, поочередно назвав их.

Адон нахмурился, но решил промолчать. В конце концов «подарки» принадлежали Келемвору, и он был волен поступать с ними по своему усмотрению.

Беренгария довольно долго изучала героев, тщательно взвешивая их слова. «Дарите?»

Келемвор кивнул. «Это наш взнос в возрождение вашей деревни».

«Что хотите взамен?» – потребовала Беренгария, пристально разглядывая воина.

«Книгу», – произнес Адон. «А также кремень и огниво Келемвора. Они нам нужны, чтобы выжить».

Беренгария нахмурилась, но дети за ее спиной начали хихикать, и она произнесла, – «Хорошо. Мы уже…»

Миднайт, до этого момента хранившая молчание, издала болезненный крик и бросилась к костру. Келемвор, вытащив меч, проскользнул мимо Беренгарии и двух стариков. «Что случилось?» – спросил он.

«Моя книга!» – взвыла чародейка. «Они сожгли ее!» Выхватив меч Келемвора, она начала копошиться в углях. Келемвор знал, что книга содержала все известные Миднайт заклинания, поэтому он мог понять ее поведение. Тем не менее, он отнял у нее меч и убрал его в ножны; пламя действовало на закаленную сталь не лучше, чем на книгу.

Миднайт невидящим взглядом смотрела в костер, по ее щеке сбежала одинокая слеза. «Ее больше нет», – прошептала она.

«Все не так страшно», – произнес Келемвор, пытаясь успокоить ее.

Миднайт резко развернулась, ее кулаки сжались от ярости. «Страшно?!» – вскрикнула она. «Ты осел! Там были все мои заклинания – без них, я никто!»

Над лагерем нависла гробовая тишина. В течении нескольких минут Миднайт смотрела на воина так, словно это он сжег ее книгу. Наконец, она прошипела, – «Разве погребение нескольких халфлингов стоило этого?» Она отвернулась и уставилась на пламя.

Спустя мгновение, Беренгария подошла к Адону. «Наш договор все еще в силе?» – робко спросила она. «Мы по-прежнему друзья?»

Адон кивнул. Наказывать халфлингов не было никакого смысла. «Друзья. Ты ни в чем не виновата».

«Она попросту не поняла, что представляла собой эта книга», – раздался чистый, мужской голос. На прогалину вышел сухопарый халфлинг-мужчина. Его кожа была бледно-серого цвета, глаза покраснели, а лоб был повязан грязным бинтом.

Остальные халфлинги подались назад, о чем-то перешептываясь между собой. Новенький присел подле костра и взял двух кроликов. «Возьмите их», – произнес он давая по одному Келемвору и Адону. «Их в избытке в окрестностях и это единственное, что мы можем вам предложить взамен ваших вещей».

Келемвор взял кролика, но налегать на него не торопился. Что-то в этом халфлинге настораживало воина, и не только потому, что его боялись остальные. «Кто ты?» – потребовал он.

«Атертон Купер», – ответил халфлинг, ни на миг не сводя взгляда с воина. «Но остальные зовут меня Пронырой. А теперь ешьте. Беренгария показала себя не лучшей хозяйкой этой ночью».

«Да-да, пожалуйста, ешьте», – спохватилась Беренгария. «Мы всегда сможем поймать еще кроликов». Женщина убрала кинжал и тепло улыбнулась.

От внимания Адона не ускользнул тот факт, что Общий язык Беренгарии заметно улучшился. Жрец понял, что до этого халфлинги разыгрывали перед ними комедию.

«Вы все это время знали, что это не мы напали на вашу деревню?» – почти утвердительно спросил Адон. «Вы крали наши вещи в то время, как мы заботились о ваших погибших соплеменниках!»

«Ты прав», – вздрогнув, ответила Беренгария. Затем она обернулась к Келемвору и добавила, – «Но это не отменяет нашу сделку. Что было, то было. К тому же, мы по-прежнему находимся в великой нужде».

Зеленоглазый воин что-то буркнул и впился зубами в кролика. Он не собирался требовать назад то, что уже подарил халфлингам, так как Беренгария была права – маленький народец по-прежнему находился в большой нужде. Тем не менее, он не был в особом восторге от того, что лишился своих вещей путем обмана.

Воин неторопливо жевал, мысленно оценивая Атертона Купера. Проныра был выше и худее любого из представителей его расы и в его манере поведения было что-то настораживающее. Высокий халфлинг был единственным трудоспособным мужчиной во всем лагере, и уже само по себе это обстоятельство вызывало подозрение. Но все же, Проныра был единственным халфлингом, который ничего не украл у героев и не потчевал их заведомой ложью, поэтому Келемвор на первых порах решил отнестись к нему со всем уважением.

«А где остальные мужчины?» – спросил воин, проглатывая очередной кусок кролика. «В деревне не было почти ни одного, и здесь всего несколько».

«Отправились тешить свое тщеславие, в то время как их женщины голодают в лесу», – отозвался Проныра.

Беренгария отвернулась от Миднайт, которую она пыталась успокоить, и добавила, – «Когда пришли Зентилары, почти все мужчины охотились…»

«Зентилары?» – прервал ее Адон. «Ты уверена?»

«Да, уверена», – ответила Беренгария. «Они были одеты в доспехи Зентил Кипа. В любом случае, мужчин не было, иначе история Черных Дубов сложилась бы по-другому. Теперь наши воины отправились в погоню за этими отпрысками свиноматки!»

«На верную смерть», – горько добавил Проныра.

Беренгария бросила на Проныру угрожающий взгляд. «Они обойдутся и без тебя», – резко произнесла она.

В ответ Проныра лишь фыркнул. «Их меньше, они ниже и глупее людей».

Келемвор мысленно согласился с Пронырой, но оставил свое мнение при себе. Даже если халфлинги и смогут настигнуть всадников, то Зентилары с легкостью покромсают неопытных воинов на кусочки. Воины из Зентил Кипа были беспощадными убийцами, которые никогда не вступали в бой, если не были уверены в легкой победе.

После некоторой паузы, Проныра мрачно добавил, – «Вы даже не можете себе представить, как я хочу оказаться сейчас рядом со своими друзьями».

«Так почему же ты не с ними?» – поинтересовался Адон, подозрительно поглядывая на хафлинга.

«Они меня не взяли», – пожал плечами халфлинг.

«Это из-за него они пришли в нашу деревню!» – вспыхнула Беренгария, указывая узловатым пальцем на Проныру. «У него был пони и магический меч. Вот за ними-то они и пожаловали!»

Адон повернулся к Проныре. «Это правда?»

Халфлинг покачал головой и опустил глаза в землю. «Может быть», – едва слышно пробормотал он, затем поднял взгляд. «Но все же, я бы не стал делать поспешных выводов. Для того, чтобы получить эти вещи им не нужно было разрушать все поселение – они схватили меня еще по пути к нему».

Взгляд халфлинга стал тяжелым и отстраненным. «Скажите, вы случаем не на север держите путь? Я бы хотел поймать этих зентильских свиней!»

Келемвор проглотил кусок кролика, – «На север…»

«Келемвор!» – резко прошипел Адон. «У нас и своих забот хватает».

Проныра подскочил к Адону. «Без вашей книги, вам пригодится любая помощь. А я один из лучших следопытов во всей округе».

Адон решительно покачал головой. «Боюсь…»

«Он сможет поехать на моей лошади», – невозмутимо произнес Келемвор, хотя в его голосе явно читались натянутые нотки. «Куда подевалось твое чувство учтивости, Адон?»

Юный жрец зло посмотрел на воина, вновь оскорбленный нежеланием Келемвора выслушать его. Наконец, он решил не спорить. И все же Келемвор должен был хоть в чем-нибудь ему уступить. «Тогда мы выступаем на рассвете!» – произнес Адон непререкаемым тоном.

Но пронять Келемвора было не так-то просто. «Нет. Мертвые халфлинги…»

«Будут похоронены халфлингами!» – закончил Адон, указывая на Келемвора грязным пальцем. «Тебе наплевать на них! Ты лишь хочешь доказать самому себе, что избавился от проклятья. Ты думаешь, мы не догадались?» Он бросил взгляд на Миднайт, которая все еще не могла отвести взгляда от тлеющих останков своей книги. «Твое испытание обошлось нам слишком дорого, Кел».

Жрец опустил руку на плечо черноволосой чародейки. Затем его взгляд скользнул по огню, и он добавил, – «Я надеюсь, что мы сможем добраться до Уотердипа без помощи заклинаний Миднайт».

* * *

Четыре голодных, замерзших и насквозь вымокших путника покинули Черные Дубы на рассвете. К тому времени оранжевый туман сменился ледяной изморосью, которая продолжала накрапывать все утро. Позавтракать им так и не удалось. Ночью халфлинги доели последнюю пшеничную лепешку, а в сером утреннем свете жирный заяц вызвал аппетит лишь у Келемвора.

Отряд возглавил Адон, думая сперва направиться на север в Ивнингстар, затем передумал и направился в сторону Уотердипа. Проныра сделал большую ошибку, заикнувшись, что знает короткий маршрут, поэтому Адон настоял, чтобы он ехал вместе с ним в качестве проводника. Однако это соседство не пришлось по вкусу ни одному из них. Несмотря на потерю веры, речи Адона не стали менее педантичны, а Проныра был далеко не самым терпеливым слушателем.

За ними следовал помрачневший Келемвор. Уже дважды он пытался извиниться перед Миднайт за потерю ее книги, и каждый раз его голос подводил его и он издавал лишь сдавленный хрип.

Миднайт, следовавшая за ним, была все еще очень расстроена, и ей вовсе не хотелось ни с кем говорить. В ней сейчас боролись два чувства – паники и сожаления. Начиная со дня своего шестнадцатилетия, она тщательно заносила каждое новое заклинание в свою книгу, и та стала, словно продолжением ее души. Без нее она чувствовала себя опустошенной и никчемной, словно мать без своего дитя.

Однако, не все еще было потеряно. Миднайт все еще помнила несколько заклинаний и могла занести их в новую книгу. Некоторые из утерянных заклятий были столь распространены, что будь у нее немного времени и помощь какого-нибудь мага, она с легкостью смогла бы выучить их заново. Через неделю-другую поисков черноволосая чародейка смогла бы восстановить и остальные. Но некоторые, как, например заклинания призрачной силы и роста растений были столь чужды ее образу мыслей, что она никогда не сможет восстановить их вновь. Эти заклятья были утеряны навсегда, и она ничего не могла с этим поделать.

В конечном итоге положение вещей выглядело не так страшно, как это могло показаться на первый взгляд. К несчастью, осознание этого, не развеяло злость Миднайт. Ей до боли в зубах хотелось обвинить кого-нибудь в потере книги, а так как Келемвор был тем, кто привел их к Черным Дубам, он казался наиболее легкой целью.

Но своим сердцем Миднайт понимала, что воин был повинен в этом не больше, чем она сама. Ведь это не он бросил книгу в огонь, а халфлинги, но даже и те сделали это без злого умысла. Это был несчастный случай, и даже, если она выместит свою злость на друзьях, это не поможет вернуть ей утраченное.

Однако, Адон не старался разрядить создавшуюся напряженную ситуацию. Несколько раз он пускался в длительные тирады, обвиняя Келемвора в том, что он повел отряд к Черным Дубам, не забывая каждый раз упомянуть, что если бы не это, то сейчас книга с заклинаниями была бы цела. Что было удивительно, воин молча сносил все эти нападки. Злость Адона так подавила Келемвора, что даже Миднайт обиделась на жреца. Несмотря на собственную боль от утраты, ей вовсе не доставляло удовольствия видеть страдания Келемвора.

Поглощенная своими мрачными мыслями, чародейка и не заметила, как пролетело утро. К полудню отряд углубился в лес, а она так и не помирилась с Келемвором. Частично это произошло из-за того, что тропа была слишком узкой и их лошади не могли идти бок о бок. Поэтому, когда Адон неожиданно приказал остановиться, она проехала еще чуть вперед и остановила скакуна справа от Келемвора.

«Келемвор…», – начала она.

Адон обернулся и вскинул руку, призывая к молчанию. «Слушайте!»

Миднайт хотела было запротестовать, но тут откуда-то спереди донесся звук ломающихся веток. Он шел издалека, и было похоже, что по лесу продирается целая армия. До отряда донеслись скрип и скрежет, перемежавшиеся с тупым, глухим стуком.

«Что это?» – спросила Миднайт.

«Понятия не имею», – ответил Адон.

Проныра соскользнул с лошади Адона. «Я вас оставлю ненадолго», – произнес он, исчезая за стволом ближайшего дерева.

Келемвору, Адону и Миднайт пришлось ждать около десяти минут. Треск нарастал и вскоре, его уже можно было назвать гомоном, а скрип и скрежет превратились в вопли и стенания. Глухой стук, казавшийся мерным топотом ног, перерос в оглушительный рокот.

Наконец, из леса, на всей скорости, какую только позволяли развить его коротенькие ножки, вынырнул Проныра. «С дороги!» – закричал он. «Быстро!»

Лицо халфлинга был так перекошено от ужаса, что никто не осмелился обратиться к нему за объяснениями. Они попросту пришпорили лошадей и скрылись в лесу, остановившись лишь в тридцати ярдах от дороги.

Когда Проныра присоединился к ним, Адон раскрыл рот, – «Что…»

Закончить жрец так и не успел. На тропе, размахивая дюжинами ветвей, словно руками, появился стофутовый платан. Во время движения он издавал жуткий, оглушительный треск, его коренья так шлепали по тропе, что под ними дрожала земля. За ним шел еще один платан, а далее, еще с сотню подобных им.

В течении часа, не проронив ни единого слова, они наблюдали как мрачные платаны прокладывают свой путь по тропе. К тому времени, когда прошли все деревья, в ушах у героев звенело, а головы раскалывались от боли. Лошадь Келемвора сильно беспокоилась и удержать ее на месте стоило ему большого труда.

Наконец, последнее из деревьев прошло, и отряд смог вернуться на тропу. В ушах звенело еще несколько часов, так что герои еще не скоро не смогли обсудить увиденное. Но, проехав дальше на север, они наткнулись на множество огромных ям, оставленных после себя сбежавшими платанами.

Незадолго до заката они добрались до северной кромки леса. Впереди, всего в одной миле пути лежал Ивнингстар, в котором уже горели ночные огни. Город представлял из себя неукрепленное поселение из пятидесяти крупных домов. Путники добрались до предместья и прежде, чем войти в город, остановились. Воспоминания об обвинениях в преступлении в Велуне, были слишком свежи в их памяти.

Ивнингстар, располагавшийся на перекрестке торговых путей, мог предложить усталому путешественнику несколько конюшен, таверну и продуктовые лавки, ютившиеся на окраинах города. Ближе к центру размещались магазинчики ремесленников изготавливающих вина, шерсть, инструменты, и, что было наиболее ценно для Миднайт, пергамент. Улицы выглядели достаточно ухоженно и вполне миролюбиво и хотя все лавки были уже закрыты, мужчины и женщины спешили по своим делам, не обращая на четырех незнакомцев никакого внимания.

Решив, что здесь вполне безопасно, Адон пришпорил своего скакуна. Миднайт, попросив остальных подождать ее, постучала в пергаментную лавку, надеясь застать ее владельца. К несчастью, того не оказалось и для того, чтобы купить материалы для новой книги, ей придется дождаться утра.

По предложению Проныры, герои отправились в «Одинокую Кружку», единственную таверну в Ивнингстаре. Таверна оказалась довольно опрятной и теплой – приятное зрелище после долгой и изматывающей скачки. Обширное помещение почти под завязку было забито местными и путешественниками всех мастей. Миднайт с одобрением заметила, что деревянный пол заведения был тщательно вымыт от грязи и копоти. По левой стене взбиралась лестница, уводившая к комнатам на верхних этажах.

Проныра успел подсунуть взятку стражнику, который тут же, за столом, отмечал все незарегистрированные отряды. Приняв деньги халфлинга, стражник бросил на Миднайт подозрительный взгляд. «А ты случаем не чародейка?» – осведомился он.

«Нет, нет, что вы», – поспешил ответить за нее Проныра, – «Она не имеет к ним никакого отношения. Она обычная ученая, вот и все».

Стражника этот ответ, казалось, не удовлетворил. «Его Величество Король Азун IV издал указ, согласно которому любой маг, путешествующий по Кормиру, должен регистрироваться в местных органах власти».

Проныра извлек еще одну золотую монетку. Стражник быстро прибрал ее и произнес, – «Разумеется, в наши дни столько народу бродит по дорогам, что учесть каждого не представляется возможности». С этими словами он покинул свой стол и позволил отряду войти в таверну и переговорить с ее содержателем. Сняв две комнаты, они, по указанию владельца, заняли стол в задней части главной залы.

Юная служанка тотчас принесла им вина и эля и поинтересовалась, не желают ли они чего-нибудь перекусить. Несколько минут спустя она вернулась с дымящимися блюдами, наполненными ломтями турнепса, вареной картошки и жареной свинины. Несмотря на ее мрачное настроение, аромат пищи тотчас заставил желудок Миднайт заурчать в предвкушении трапезы. Она уплела приличную порцию турнепса и картошки, но свинины осилила всего один кусочек.

Однако, несмотря на обилие прекрасной еды, ужин вышел мрачным. Миднайт рвалась извиниться перед Келемвором, но не хотела делать это на виду у всех. Единственными, кто хотел поддерживать беседу, были Адон и Проныра, но друг с другом болтать им совершенно не хотелось. Адон попытался расшевелить угасший огонек беседы, пустившись в рассуждения о предстоящем маршруте, но все настояли на том, чтобы отложить решение этого вопроса до утра. Келемвор заблудился в своих собственных мыслях, а терпение Миднайт, созерцавшей, с каким упоением Адон наслаждается своим временным лидерством в отряде, уже подходило к концу.

Когда с едой было покончено, четверка взобралась по лестнице, ведущей на второй этаж. Час был еще ранний, но за последний день они сильно измотались, а на следующее утро им предстоял еще более тяжелый путь. Каждая из снятых ими комнат могла похвастаться двумя кроватями и крохотным окошком, выходившим на темные потоки Старуотер.

«Мужчины займут эту комнату», – произнес Адон, указывая на одну из дверей. «Ты, Миднайт, займешь эту. Я думаю, никто не будет против, если мы перенесем одну кровать».

«Ну уж нет», – запротивился Проныра. «Я останусь с Миднайт».

Келемвор ревниво нахмурился, но первым запротестовал Адон. «Ты наверно шутишь!»

Миднайт не обратила внимания на Адона и улыбнулась халфлингу. «Благодарю вас, но я предпочитаю компанию Келемвора».

У Адона отвисла челюсть. «Но ты же…»

«Думаю, нет необходимости спорить, кто с кем будет спать, Адон», – спокойным голосом произнесла Миднайт.

Адон лишь пожал плечами. «Просто вы не разговаривали с Келемвором целый день, вот я и подумал…», – произнес он. «… Но, неважно, если ты хочешь провести ночь с ним, меня это не касается. Я лишь хотел быть полезным».

Проныра горько вздохнул. Проведя целый день с Адоном в одном седле, он надеялся, что хоть ночью он сможет отдохнуть от общества педантичного жреца.

Не произнеся больше ни слова, Миднайт исчезла в своей комнате. Когда Келемвор не последовал за ней, она высунула голову в коридор. «Так ты идешь или нет?» Келемвор потряс головой, словно желая отбросить ненужные мысли, и шагнул внутрь. Миднайт затворила за ним дверь, оставив Адона и Проныру одних в коридоре.

Келемвор нервно обвел комнату взглядом и затеребил пряжку своей портупеи. Наконец освободив ее, он отложил ножны на ближайшую кровать.

«Что-то не так?» – спросила Миднайт, сбрасывая с плеч накидку. «Ведь это не первая наша совместная ночь».

Келемвор обвел ее взглядом, не зная, простила ли она его или наоборот издевается, чтобы отомстить. «Твоя книга», – произнес он. «Я думал ты все еще злишься на меня».

«Злюсь, но не на тебя. Ведь не ты бросил ее в костер». Она выдавила слабую улыбку. «К тому же, я могу восстановить ее, будь у меня хоть немного времени и пергамент».

Но воина, казалось, это не утешило.

«Ты что, не понял?» – спросила Миднайт. «Утрата книги – не твоя вина. В огонь ее бросили халфлинги, и помешать этому ты не мог».

Келемвор кивнул. «Спасибо, что простила меня. Но все же Адон был прав – это мой эгоизм привел нас в эту деревню».

«Нет, не эгоизм», – сказала она, взяв его за руку. «Нет ничего плохого в том, чтобы помочь незнакомцам».

Какое-то мгновение Келемвор пытался отыскать взгляд Миднайт. Затем он сжал ее руки и прижал к себе. В их телах вновь вспыхнул, почти было угасший, огонек любви. Извинения Миднайт зашли дальше, чем она рассчитывала, но она об этом и не сожалела.

Позже, этой же ночью, Миднайт проснулась. На соседней кровати тихо посапывал Келемвор. Деля с ним сегодня свою любовь, чародейка испытала совсем другие чувства, нежели это было раньше. Воин был более нежен и внимателен, и теперь она уже не сомневалась, что, избавившись от проклятья, он действительно изменился.

Однако причиной бессонницы чародейки было вовсе не проклятье ее возлюбленного, и уж тем более не отсутствие его. Этот новый Келемвор был гораздо более привлекателен и обаятелен, нежели тот человек, которым он являлся прежде, и Миднайт никак не могла выкинуть из головы мысль – а что же в действительности изменилось для нее? Он стал куда опаснее, он давал больше, но и требовал в ответ не меньше. Но чародейка не знала, сколько она сможет ему дать, так как магия для нее всегда была и будет ее первой любовью.

Также над ней довлела ее миссия. Она все больше привязывалась к Келемвору, и боялась, что эта эмоциональная привязанность может повлиять на нее, если ей придется выбирать между его безопасностью и сохранностью скрижали.

В коридоре раздались чьи-то шаги. Миднайт соскользнула с кровати и накинула свой плащ, готовясь к любому повороту событий. Около часа назад она слышала мягкие шажки Проныры, выскользнувшего из комнаты Адона. Куда он отправился, она не имела понятия. У коротышки были свои секреты, как и у нее самой, и она чтила их неприкосновенность.

Но эти шаги были слишком тяжелыми, чтобы принадлежать Проныре, так как халфлинг мог ступать тихо, словно снегопад. Миднайт извлекла кинжал и направилась к двери.

В голове у нее всплывали образы воров и головорезов всех мастей. Миднайт осторожно приоткрыла дверь и выглянула наружу. Коридор освещала единственная масляная лампа, подвешенная над лестницей. Ее тусклый свет выхватил силуэт человека, стоящего на вершине лестницы, одной рукой он отсылал владельца таверны прочь. Вторая его рука была скрыта под промокшей накидкой. Он слегка обернулся, чтобы осмотреть коридор, отчего его крючковатый нос явственно выделился на фоне света от лампы.

Сайрик! Ее сердце забилось одновременно от радости и от страха, и Миднайт шагнула в коридор. Вор обернулся к ней, в его глазах явственно читалась паника.

«Сайрик!» – прошептала она, направляясь к нему. «Как же я рада тебя видеть!»

«Ты… э-э, я тоже рад тебя видеть», – произнес он, вытаскивая руку из-под плаща.

«Что ты здесь делаешь?» – спросила она, беря его под локоть и уводя дальше по коридору. Здесь их вряд ли кто мог услышать, а Миднайт не хотела, чтобы проснулись Келемвор или Адон. «Это твои стрелы спасли нас от всадников-зомби?»

Сайрик кивнул, его глаза слились в щелочки. «Надеюсь со скрижалью все в порядке?»

«Ну, конечно же», – кивнула Миднайт. «А Зентилары, которые гонят нас на север? Они тоже твои?»

«И опять ты права», – согласился он. «Я хотел встретить вас в Ивнингстаре». Его правая рука скользнула под плащ.

Миднайт нахмурилась. «Зачем? Что за опасности подстерегают на юге?»

Сайрик задумался на мгновение, затем улыбнулся. «Разумеется силы союзников Бэйна», – твердо произнес он. «Хоть Черный Повелитель и уничтожен, но у него много союзников – и всадники-зомби одни из них». Вор вновь извлек руку из-под плаща и пожал плечо Миднайт. «Вот за этим я сюда и явился».

Миднайт охватило чувство страха. «Если ты пришел вновь присоединиться к нам, то нам следует быть очень осторожными. Кел и Адон не забыли Тантрас».

Сайрик быстро отдернул руку. «Я не это имел в виду. Я пришел за тобой», – произнес он, – «И за скрижалью».

«Ты хочешь, чтобы я бросила…»

«Они не смогут защитить тебя», – отрезал Сайрик. «А я смогу».

Миднайт покачала головой, подумав о Келемворе. «Я не могу», – произнесла она. «И не хочу».

Сайрик, разозлившись, изучал ее несколько секунд. «Подумай хорошенько! Разве ты не понимаешь, что за сила находится у тебя в руках?»

Миднайт покачала головой. «Я потеряла свою…»

«С этими скрижалями мы сможем стать богами!» – едва не закричал вор.

В какой-то миг Миднайт показалось, что Сайрик разговаривает сам с собой. «Ты сошел с ума?» – спросила она. «Это же богохульство!»

«Богохульство?» – рассмеялся Сайрик. «Против кого? Боги здесь, рядом, они разрывают Королевства на части в поисках Скрижалей Судьбы. Мы сами можем ковать нашу судьбу!»

«Нет». Миднайт сделала шаг назад.

Сайрик схватил ее за локоть. «Боги напали на твой след. Двумя ночами ранее, Повелитель Баал прикончил трех моих лучших людей. Я не стану посвящать тебя в детали их смерти». На мгновение показалось, что глаза вора запылали красным светом. «Пожелай Баал остаться на день или два, он бы прикончил меня и всех моих людей», – продолжил вор. «Но он не сделал этого. Не знаешь, почему?»

Миднайт молчала.

«Не знаешь, почему?» – повторил Сайрик, тряхнув Миднайт за локоть. «Да потому, что Баалу нужна ты и скрижаль! Тебе никогда не доставить ее в Уотердип. Он поймает и прикончит Адона и Келемвора, их смерть будет столь мучительной, что ты даже не можешь себе этого представить».