Текст книги "Кто заставит сердце биться..."

Автор книги: Рэй Морган

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

Глава шестая

Никакого уговора сохранять дистанцию между ними не было, но теперь и Чар знала, что вместе им остаться не суждено.

Досадно, он привлекал ее как никакой другой мужчина в мире. Впрочем, она стала старше, мудрее и знала: чтобы создать прочные отношения, недостаточно лишь секса и любви. Глубоко в душе Майкла крылись тревоги и сомнения. И если он не сможет побороть их, то – она знала – с ними придется иметь дело ей. А так как у нее нет ключа к его сердцу, то не стоит надеяться на лучшее. Пусть остается все как есть.

– Ужасно жаль, – тихо бормотала она, борясь со своими ощущениями.

Чарин из окна наблюдала, как Майкл покидает здание с одним из вице-президентов. Его внешность радует глаз, но подойди ближе – и увидишь, как он опасен.

У нее столько дел, и нет времени грезить наяву. Машину починили, дом, должно быть, готов к возвращению своих обитателей. Затем нужно продумать детали своего поведения, чтобы каждая их встреча не оборачивалась для нее болью. Тяжело ложиться в холодную одинокую кровать каждую ночь и думать о Майкле в то время, как он находится всего лишь через две стены.

Так скажи, насмехалась она над собой, что бы ты сделала, будь он сейчас рядом? Какой смысл кокетничать с мужчиной, у которого на уме лишь легкая интрижка? Нечего и думать, чтобы переделать мужчину в угоду себе и надеяться, что, неистово влюбившись, он изменит свою сущность. Сюжет для любовного романа.

Лучший выход – не приближаться друг к другу. Вне всяких сомнений, их физическое влечение очень сильно, воздух электризуется, если они находятся в одной комнате, поэтому и нужно всегда держать чувства под контролем. Не хочешь попасть впросак, оставайся на страже своих физических инстинктов.

Чарин редко виделась с Майклом на работе, но продолжала слышать о нем. Слухами земля полнится, не был исключением и третий этаж офиса, где она проводила большую часть своего рабочего времени. В основном молва касалась молодых девушек, которые наивно верили, что улыбка Майкла гарантирует свидание…

Люди шептались о его карьерном росте, о его видах на кресло вице-президента. Само собой разумеется, у него были конкуренты. Джеллет Джонсон, финансовый менеджер, хотел видеть Майкла в составе администрации и не скрывал своего желания от других.

Четверо или пятеро членов совета директоров, штаб которого находился во Флориде, должны были посетить офис, чтобы проследить за ходом событий. Было обговорено, что они оценят работу Майкла и представят отчет о его деятельности всему совету директоров. Старый добрый Джеллет заставлял своих людей работать сверхурочно, шлифовал мастерство, чтобы в конце проекта их работа засияла словно бриллиант. Были и противоположные мнения: якобы Майкл принял участие в конкурентной гонке совершенно случайно. Чар не была уверена, означает ли это, что ее шеф излишне высокомерен… или обоснованно самоуверен. Но в одном не приходилось сомневаться: Майкл работал так же много и упорно, как и сам Джеллет. Преимущество было на его стороне.

Чарин пыталась не обращать внимания на свои эмоции и сосредоточиться на работе. В конце концов, на должности ее начальника он находится временно. Она не имеет на него видов, да и он, очевидно, не заинтересован в ней.

По работе они сталкивались случайно. И однажды на одной из таких встреч Чарин услышала ошеломляющую новость.

Поводом для маленького собрания послужила разработка тактики, которая должна была сломить сопротивление некоторых владельцев земельных участков. Чарин неохотно пошла в кабинет босса, зная, как сильно бьется у нее сердце от одного только взгляда на него. Майкл выглядел таким красивым: одна бровь чуть приподнята, волосы слегка взъерошены, узел на галстуке ослаблен.

Он поднял голову, их взгляды встретились, и на миг стены растворились в воздухе. Было что-то в его глазах, что, словно в зеркале, отразилось в ее влажном взгляде, и тут же Чарин почувствовала острую тоску, почти боль.

Однако Майкл безжалостно рассеял наваждение, кивнув на стул так, как если бы Чар была человеком, едва ему знакомым.

– Садитесь, Чарин, – деловым тоном произнес он. – У нас проблема, и я хочу, чтобы вы были в курсе.

Она опустилась на стул и заметила, что Майкл изо всех сил старается не смотреть на ее ноги.

– Что случилось, босс? – спросила Чар.

Майкл перекинул через стол распечатанный лист.

– Нам нужно что-то сделать с людьми, незаконно поселившимися на земле.

Она склонилась над списком, внимательно изучая фамилии и адреса.

– Вы говорите о тех с пляжа?

– Именно. Я встречался с ними три раза. Твердолобые тупицы.

– Они все еще не идут на уступки? – Улыбка сочувствия мелькнула на ее губах. – Я удивлена, что вам не удалось убедить их отказаться от своих участков.

Майкл вздохнул, провел рукой по волосам и состроил кислую мину. Чарин испытала желание подняться и привести его волосы в порядок, как это часто делала со своими мальчиками. Но когда она подумала о возможной реакции с его стороны на столь необычный поступок, ее губы искривились. Может, все-таки стоит попробовать?

Однако казалось, Майкл вовсе не замечает, какой интерес проявляет молодая сотрудница к его волосам.

– Городская территория расчищена, – произнес он. – Но меня заботит небольшой участок пляжа, около пирса. Боюсь, что здесь нам придется побороться.

Около пирса. Нехорошее предчувствие пробежало холодком вдоль спины.

– На самом деле? – тихо переспросила Чар, опуская взгляд на документы и пытаясь напрячь память.

– Только пять домов, но они решающие. У меня нет сомнений, что я смогу уговорить всех, кроме лидера. Он упрямец, каких поискать, и подначивает остальных.

Чар почувствовала ком в горле.

– Как его имя? – спросила она, заранее зная ответ. – Случайно не Закарий Палмер?

Майкл недовольно взглянул на нее.

– Да. Вы его знаете?

– Он мой дядя, – нервно рассмеялась Чарин. – О черт, я даже представить себе не могла! – Она лукавила, ей ли не знать характер дядюшки.

– О! – Майкл выпрямился в кресле. – Это большая удача. Вы должны поговорить с ним.

Убедить его оставить бессмысленную борьбу за клочок земли.

– Я? Поговорить с дядей Заком? – Она засмеялась и покачала головой. – Не выйдет.

– Почему нет?

– Дядя Зак стал предводителем местной революции… На него похоже.

Она снова засмеялась, но Майклу было не до шуток. Его брови угрожающе сошлись на переносице, а глаза потемнели.

– Ваш дядя – сущая напасть, – сказал он.

Чарин пожала плечами и радостно заулыбалась.

– Выкручивание рук не входит в мои служебные обязанности.

– Я не прошу вас заниматься выкручиванием рук. Все, что я прошу, – это поговорить с ним.

Чарин чувствовала, что он сердится на нее. Проект «Белые камни» – детище Майкла, и продвижение по службе зависит от успеха данного проекта.

Но дядя Зак сильная личность, в своей жизни он руководствуется только своими принципами и не слушает чужих советов. Чарин хорошо помнила споры между ним и родителями. Вы просите его сделать так – будьте уверены, что он поступит совершенно иначе. Она знала, он любит ее очень сильно, но не примет во внимание слова какого-то желторотого юнца, не прожившего и половины его жизни, даже если таковым окажется его обожаемая племянница.

В этом был весь Зак Палмер. Чарин понимала, что не сможет помочь Майклу. Поэтому никаких обещаний давать не будет. Чарин начала быстро складывать документы.

Он поднялся из-за стола вместе с ней и положил руку ей на запястье. Их взгляды встретились, и, как прежде, она увидела нечто в самой глубине его глаз. Пальцы Майкла крепко сжимали тонкую женскую руку.

– Вы поговорите с ним?

Чарин откашлялась и ответила:

– Нет.

Его рука опустилась, молодая женщина развернулась и вышла из кабинета.

Она отказала, поступила очень смело. Однако в глубине души решила выяснить, что же происходит на самом деле. А для этого нужно непременно поговорить с дядей: кто знает?..

Шанс подвернулся на следующий же день. Чарин натолкнулась на некоторые детали в документах, которые могли быть решены лишь на месте в Триволо. Юридические акты по землевладению с восемнадцатого века хранились в городской ратуше. Чарин помчалась туда спозаранку, получила нужные сведения за пятнадцать минут и направила машину к океану.

Пляж выглядел еще более унылым, чем неделю назад. Большинство домов стояли пустыми и заброшенными, будто кто-то пришел и унес с собой все, что не было прибито гвоздями.

Дом дяди был редким исключением. Занавески шелестели в окнах, и сквозь пыльную стеклянную дверь угадывались очертания мебели. Чарин постучала, но ответа не последовало.

Она обошла небольшой домик кругом, вызывая в душе воспоминания. Так много дней утекло с тех пор, когда она в последний раз видела дядю… Почему она позволила себе не замечать, как бежит время? Маленькой девочкой Чарин проводила здесь летние каникулы. Потом она выросла, родители перебрались в Техас, и ей редко удавалось видеть дядю чаще, чем два раза в год. Интересно, помнит ли он, что она работает на компанию, которая планирует разрушить его дом?

– Чарин Вулф? Ты ли это?

Чар обернулась, навстречу к ней по песку спешила старая женщина. Секунду Чарин стояла, не веря своим глазам, а затем бросилась к ней; еще мгновение – и они уже обнимались.

– Анни Мэй! Как вы?

– Прекрасно, дорогая, прекрасно. – Анни Мэй улыбнулась, присела на свертки, которые несла в руках, и откинула натруженной рукой с глаз поседевшие пряди. – Я не видела тебя с тех пор, как родились твои ангелочки.

Чарин беспомощно приподняла плечи. Анни Мэй знала о Денни и с самого начала симпатизировала влюбленным.

– Я была очень занята, пытаясь держаться на плаву. Вы знаете, каково это.

– Мне ли не знать?

Они улыбнулись друг другу, понимая без слов, как отрадно встретить того, с кем делил веселые деньки.

– Что вы делаете? – поинтересовалась Чар, рассматривая сумки и коробки, лежащие на песке.

– Переезжаю. Здесь будут строить курортную зону.

Чар вздохнула.

– Знаю, я же работаю на «ТрайТерраКорп».

Анни Мэй нахмурилась:

– Я и забыла, – затем засмеялась. – О господи, только дяде не напоминай.

Чар в свою очередь засмеялась, только ее смех звучал печально.

– Я слышала, он стал активистом.

– Да. Он организовал небольшой марш протеста под лозунгом «Мы не уйдем с нашей земли». Вернул, так сказать, шестидесятые годы. Только в этот раз они хотят лишить «ТрайТерраКорп» возможности использовать их собственность.

Чарин взглянула на крышу дома Анни Мэй.

– Но вы же продали свой дом, не так ли?

– Конечно. Старая развалина рушилась у меня на глазах. Я была счастлива продать эту хибару кому-нибудь. Теперь я живу с дочерью и ее семьей около поля для гольфа. У них хорошенький домик, мне нравится жить там.

Чар покачала головой.

– Так, значит, ты не из армии дяди Зака?

– О нет. Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на адвокатов.

Чар засмеялась, потом подобрала одну из коробок Анни Мэй и помогла отнести ее в машину.

Жаль, что не удалось повидать дядюшку, но она вернется снова, очень скоро вернется.

Попрощавшись со старым другом, Чар поехала к утесу, желая узнать, там ли еще рабочие. Она бы не отказалась побеседовать с красавцем Джадом. Но на утесе никого не было.

Чарин стояла на продуваемом всеми ветрами месте и вглядывалась в мрачную туманную даль. День выдался холодным и зловещим, совсем не похожим на тот погожий солнечный денек, когда они вместе с Майклом устроили здесь пикник. Ей стало трудно дышать. Смешно печалиться о том, что произошло всего лишь несколько дней назад… и, возможно, не повторится вновь.

А ты пойдешь дальше, сказала она себе. Человеческий разум – странное и удивительное творение.

– Освободи свои мысли, – сказала Чарин вслух и подтолкнула ногой маленький камешек, но тут же пожалела о своем поступке: камешек пролетел несколько сантиметров и плюхнулся в грязь. Теперь ее туфелька была в масляных крапинках, которые вряд ли быстро отмоются. – Ну почему со мной всегда так? – застонала Чарин.

Назад она гнала машину так быстро, насколько у нее хватило духу.

Чар успела прибыть в город как раз к ленчу, который обещала провести вместе с Кайрой Саймингтон Редман и Гейл Смит Марин. Подруги работали в компании «ТрайТерраКорп» вместе с Чарин. Они встретились в кафе, заказали еду и фруктовые напитки и стали обмениваться сплетнями. Обе, и Кайра, и Гейл, недавно вышли замуж и пребывали в радостных хлопотах. Одни новости сменялись другими, и смех разогнал разочарование последних дней. Чар и не думала о Майкле, пока Кайра не заговорила о нем.

– Я слышала, твой новый босс тот еще мужик.

Чар едва не подавилась кусочком рыбы и сделала большой глоток воды, прежде чем ответить.

– Ты о ком?

– О твоем мистере Майкле Греко. Я слышала, он симпатичный. Видела его фотографию в календаре «Самые завидные женихи "ТрайТерраКорп"». Похоже, слухи достоверны.

Чарин не сводила с подруги глаз.

– Ты видела фотографию в календаре?

Кайра кивнула.

– Нет, ты не могла видеть. Шерри обещала уничтожить снимок.

– Я видела его сегодня утром, когда забежала в свой старый кабинет. Он точно был там.

Чар медленно выдохнула, ее мозг продолжал быстро работать. Положение становится опасным. Зная характер Майкла, его амбиции, Чарин понимала, что ни к чему хорошему случай со снимком не приведет. Она увидится с ним позже… Майкл даже не объяснил причину встречи, просто назначил время. Должна ли она предупредить его? Или он уже знает?

– О-о-ох! Не думаю, что он будет в восторге, – пробормотала Чар, отодвигая тарелку.

Две другие женщины продолжали весело болтать, а Чарин не могла избавиться от чувства тревоги из-за Майкла и в то же время злилась на себя за это. Как он поступит, когда узнает?

Когда Чарин вошла в кабинет, ее телефон разрывался от звонков. На проводе была Лена Хэролд, секретарь Майкла.

– Привет, Чар. Я знаю, ваша встреча планировалась на более позднее время, но… ты можешь зайти прямо сейчас? Босс рвет и мечет. Возможно, тебе удастся укротить в нем дикого зверя…

– Что случилось?

Лена замялась.

– Тебе лучше прийти.

Так-так. Что еще она натворила? Ярость шефа связана с ее дядей… или с календарем?

Чар поспешила в кабинет своего начальника. Она была абсолютно уверена в том, что сейчас Лена листает календарь с выражением полного недоумения на лице.

Когда Чар появилась в дверях, секретарша подняла глаза и усмехнулась.

– Полюбуйся.

Календарь с шелестом закачался перед глазами Чар.

Несмотря на то что ситуация была ей уже известна, Чарин задохнулась от возмущения. Шерри обещала изъять фотографию Майкла из календаря, но снимок был на месте, реальный как день и даже более эротичный, чем прежде. Теперь, узнав Майкла получше, Чарин сказала бы, что снимок верно запечатлел некоторые черты его внешности. Великолепное тело Майкла могло поспорить красотой с мускулистым торсом парня на картинке. Черная повязка на глазу и костюм пирата придавали ему лихой вид.

В целом фотопортрет получился интересным. Чарин представила, как в этот момент каждая женщина в «ТрайТерраКорп» истекает слюной над календарем.

– Копии разлетелись по всему зданию, – подтвердила ее страхи Лена. – К несчастью, кое-кто из начальства уже наткнулся на них. На завтра назначен совет директоров.

– Совет директоров? – ужаснулась Чар. Лена кивнула.

– Они прибыли сегодня утром. Старый добрый Джеллет Джонсон уже убедился, что портрет Майкла был первым, что они увидели. Мистер Странд в ярости. Прошел слух, что Майклу сделают выговор за соучастие.

– Майкла нельзя винить. – Чар покачала головой. – Он ни о чем не подозревал.

Секретарша пожала плечами.

– Совет директоров хочет знать, кто за этим стоит. – Лена искоса взглянула на собеседницу. – Ты же в курсе, не так ли?

Чар насупилась и снова покачала головой.

– О нет, я не могу… – Повисла пауза, и она беспомощно взглянула на пожилую женщину.

Зеленые глаза Лены превратились в щелочки.

– Мысли трезво, милочка, – осторожно посоветовала она. – И подумай о Майкле. Кое-кто считает, что на днях он станет вице-президентом. А сейчас его фотографию в нелепом пиратском костюме служащие передают из рук в руки…

– Это не его вина!

– И ты можешь сказать об этом завтра на заседании совета директоров?

Чар задумалась, но другого выхода не нашла.

– Как я могу предать тех девушек? – спросила она, поднимая глаза на Лену.

– Выбор за тобой. – Женщина снова пожала плечами. – Но поверь моему опыту: когда начальство выходит из себя, щепки летят в нашу сторону, и кто-то обязательно за это расплатится. – Ее глаза светились мудростью прожитых лет. – Остерегайся. Ты же не хочешь быть брошенной волкам на съедение.

Чарин вздрогнула.

– Он у себя?

Лена кивнула:

– Ждет тебя.

Чар расправила плечи и направилась к двери.

Майкл оставил документы, которые только что просматривал, откинулся на спинку кресла и растер затекшую шею. Прикрыв глаза, он пошевелил плечами, разгоняя по жилам кровь. Ему казалось, отношения между ним и Чарин наладятся, а они стали еще более напряженными.

Он ждал ее, она должна прийти с минуты на минуту. Есть несколько вещей, которые необходимо обсудить: во-первых, ситуация с календарем – и еще одно, очень деликатное дело. Ему предстоит тяжелая миссия.

Чар. Если бы в первый же день Майкл знал, каким камнем преткновения станет на его пути эта женщина… как бы он поступил? Настаивал на другой кандидатуре? Возможно, нет. Но уж точно не поселился бы в старом викторианском особняке.

Что было в этой женщине такого, что брало за душу? Голос, ее страстный голос, походка, лицо и…

Черт, он должен перестать думать о ней. Иногда ему казалось, будто он одержим ею. Днем ему удавалось забыться, уйти в работу с головой, но ночью мысли о ней возвращались.

И вот интересно: чем прохладнее становились отношения между ними, тем больше крепла его дружба с ее детьми. Даже Рикки оттаял и время от времени заглядывал в комнату к Майклу. Малыши нравились ему. Что тут скажешь? Он впервые в своей жизни столкнулся с детьми такого возраста. Возможно, эти двое были лучше многих.

Он никогда не думал о детях, пока не женился на Грейс. Женился, зная, как страстно она хочет иметь большую семью, и надеялся осуществить ее заветную мечту. Он действительно не осознавал, что значит «иметь большую семью».

До тех пор, пока не понял, что не может иметь своего собственного ребенка. Все остальное отошло на второй план. Счастливые родители с детьми вызывали острую боль. По мере того как Грейс чувствовала себя более и более несчастной, разрастались его горечь и негодование. Он убедил себя в полном отсутствии любви к детям. Однако сейчас, наедине с собой, Майкл осознал, что это было выдумкой, нелепой фантазией. Он культивировал в себе ненависть к малышам, чтобы, не дай бог, не оказаться с ними с глазу на глаз, ведь любой контакт с ребенком каждый раз напоминал ему о его собственном бесплодии. В глазах Грейс, да и в своих тоже, он чувствовал себя неудачником.

Однако с детьми Чар отношения складывались иначе. Он мог быть с ними самим собой и не испытывал ничего, кроме того, что это веселые дети и общаться с ними забавно и увлекательно.

В воскресенье, по просьбе Ханны, Майкл выполнял нехитрую работу по хозяйству. Он заменил несколько электрических лампочек, починил замок в ванной комнате, тот самый, на который все жаловались, и привел в порядок горелку в старой газовой плите.

Ронни повсюду сопровождал его, подавал инструмент и забрасывал вопросами. Детское «а что это?» звучало так часто, что Майклу показалось, он сходит с ума. Однако по каким-то неведомым ему причинам все обошлось благополучно.

В понедельник утром, покупая себе газеты, Майкл, подчиняясь внезапному импульсу, попросил продавца порекомендовать ему комиксы, которые понравились бы маленьким мальчикам.

– Что-нибудь кровавое и ужасное, – сказал старый человек. – «Клубок сорной травы», «Платиновое сердце», «Барсук»…

– Мне кажется, они еще слишком малы для таких историй. Что-нибудь менее… агрессивное, – попросил Майкл, представляя, как вытянулось бы лицо Чар при одном только взгляде на обложку с татуированными ангелами.

– А, тогда «Винни Пух». Только что получили новую серию.

Майкл купил два журнала, по экземпляру для каждого из близнецов. Уже позже он спрашивал себя, отдает ли себе отчет в своих поступках. Как отреагирует Чар, когда увидит, какие авансы, в виде комиксов, Майкл делает ее малышам? Может, лучше выбросить книжки в корзину с мусором или оставить где-нибудь на скамейке?

Однако после обеда выдался удобный момент. Мальчики играли в холле, а Чар отлучилась по делам. Майкл наблюдал за возней ребятишек, они напоминали маленьких забавных щенят. Не раздумывая ни секунды, он бросился в комнату за журналами.

– Эй, ребята, – позвал Майкл. – Вы любите комиксы?

Мальчики уставились на своего взрослого соседа, затем Ронни протянул руку и улыбнулся. Рикки скосил глаза и отвернулся, напуская на себя безразличный вид.

– Спасибо, мистер, – поблагодарил Ронни и уселся на пол, скрестив ноги, с комиксами в руке. Рикки внимательно разглядывал стену.

– Твой журнал, Рикки, я положу сюда, – сказал Майкл, оставляя книжку прямо на полу в холле. – Ты можешь взять его позже.

Поведение мальчика разрывало ему сердце. Он видел себя, немного постарше Рикки, поступающего точно так же. Не позволяй никому видеть твои слезы. Это старое изречение всплыло в памяти, когда он вошел в комнату и закрыл дверь. Майкл поклялся себе всегда поступать согласно этому правилу, когда однажды мужчина, которого он называл своим отцом, отказался видеть его.

Позже, когда Майкл выходил из своей спальни, комиксы все еще лежали на полу, но перед самой полночью они исчезли. Возможно, Рикки все-таки взял их почитать.

Майкл не мог заснуть той ночью и, размышляя о Чар, наконец-то понял, что является причиной его беспокойства. Вместо того чтобы избавиться от навязчивой страсти к этой женщине, он заинтересовался ее детьми. Плохой признак. Как только закончится работа над проектом «Белые камни», нужно «делать ноги» из города…

Стук в дверь вернул Майкла в реальность, и через секунду Чар собственной персоной вплывала в его кабинет.

– Вы хотели меня видеть? – спросила молодая женщина, ее подбородок взметнулся вверх, будто предупреждая, что она готова защищаться против несправедливого обвинения.

Майкл кивнул на стул:

– Садитесь.

Она села, на лице ни тени улыбки. Можно было подумать, она загорала, так ярко пылали ее щеки. Майкл залюбовался солнечными бликами в ее волосах, светлые пряди подрагивали около лица. Довольно, если он увязнет в оценке внешности Чар, то упустит все то, к чему стремился.

– Вы уже видели календарь? – перешел к делу Майкл.

Чар кивнула.

Он поднял руку ладонью вперед.

– Что произошло? Я надеялся, ваша подруга вырежет мое фото.

Чарин открыла рот, собираясь сказать что-то в оправдание, но затем передумала. Глубоко вздохнув, заговорила:

– Мне жаль. Я тоже так думала. Кто-то из нас должен был проследить за выполнением обещания.

Майкл видел, что Чар испытывает невероятное чувства стыда, считая себя виноватой, ведь это ее подруга поместила фотопортрет в календарь.

– Как ее имя? – коротко спросил Майкл. Ее взгляд был наивным, как у младенца. – Чье?

– Вы прекрасно знаете, кого я имею в виду. Девушки, которая пересняла мою фотографию из личного дела и поместила ее в календарь.

Чарин готова была провалиться сквозь землю от стыда.

– Почему вы спрашиваете?

– Мне нужно ее имя. Она стоит за всем этим, и именно эта особа может подтвердить на совете директоров мою непричастность к затее с календарем. Она и две другие, что были с ней тогда.

Чарин больше не смотрела ему в глаза, и у него возникло нехорошее предчувствие – не только из-за нервозности, но и из-за ее молчания. Пауза затянулась.

– Майкл, какой смысл приводить их на заседание совета директоров? Просто скажите, что невиновны, непричастны к этой затее, и оставьте все как есть. Этот календарь – всего лишь нелепая шутка.

Майкл не сводил глаз с хрупкой женской фигуры.

– Имена, Чар. Все, что мне нужно, – их имена.

Во рту пересохло. Чарин посмотрела на свои руки, затем нервно обежала взглядом кабинет. Трудное решение, но она не знает, что еще можно сделать.

– Извините, Майкл, – наконец-то решилась она и подняла на него голубые глаза. – Мне действительно очень жаль, но я не могу назвать вам их имена.