Текст книги "Скины (ЛП)"

Автор книги: Рэт Джеймс Уайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

– Я говорю тебе, они все боятся настоящей близости, – пошутил Джейсон, обнимая Мака и целуя его в щеку.

– Да, какая разница. – Он был не в настроении шутить.

– Я проголодался, – сказал Джейсон.

– Здесь нет никакой еды.

– Давай просто пойдем на Южную улицу, возьмем еще несколько тупых пригородных цыпочек и заставим их купить нам завтрак.

– Пошли.

В то время “тупые пригородные цыпочки”, которые отчаянно пытались восстать против своих родителей и тусоваться с настоящими панк-рокерами, были их источником дохода номер один. Они покупали им еду, платили за пиво и обычно платили за панк-рок шоу в Club Revival, старой церкви восемнадцатого века в центре города, которая была преобразована в панк-рок клуб. Когда вокруг не было девушек, чтобы заплатить за пиво и еду, Джейсон подходил к железнодорожной станции в Gallery Mall, чтобы попрошайничать. Его щенячьи глаза придавали ему искренности.

Джейсон был маленьким и милым. У него был весь “Джонни Депп с краем” для него, и когда он хотел, он мог выглядеть совершенно жалким. Он бы легко получил тридцать или сорок долларов попрошайничества. Иногда люди даже пытались забрать его домой. Обычно он зарабатывал достаточно за час, чтобы купить пива на весь дом. Но было слишком холодно, и девушки из Джерси были на мели. Они заплатили за пиво и наркотики последние две ночи, но у них закончились деньги. Пришло время заменить их, но не раньше, чем Джейсон и Мак используют их машину для перевозки тела.

Мак знал, что их образ жизни был неустойчивым, но сейчас они жили так, как хотели жить: дико, свободно, ничему не соответствовать, ни часов, ни графика. Они спали, когда уставали, и просыпались, когда хотели. Это было лучшее время в их жизни, и все это должно было закончиться.

– Давай просто пойдем на юг по улице и выпьем кофе в теплой обстановке. Падре уже должен быть там. Тогда мы сможем посмотреть, есть ли там девушки. К тому времени девчонки из Джерси уже проснутся и мы сможем одолжить их машину.

Мак обнял Джейсона и прошел с ним в столовую. Он не хотел, чтобы Крис услышал, что он собирается сказать, на случай, если он еще не спит. Он бы чокнулся, если бы узнал, что в подвале труп.

– Должны ли мы проверить его? Прикрыть его или что? Что если он начнет пахнуть?

– Там внизу очень холодно. Он не будет гнить. По крайней мере, несколько дней. Давай просто уйдем и вернемся, пока все не проснулись. Я чертовски голоден!

– Чел. Ты просто в облаках летаешь. Ты собираешься набить свое пузо, а потом помочь мне нести тело? Что, если нам придется разрезать его или что?

Джейсон пожал плечами.

– Надо делать то, что мы должны делать. Мне все еще нужно поесть.

Южная улица была мертва. Было слишком рано, и никто еще не выходил, кроме нескольких школьников. Джейсон и Мак спустились в “Ишкабибблс”, чтобы узнать, работает ли Бризи. Она была одной из немногих панков, которых они знали, с обычной работой, и она иногда крала их бесплатную пиццу-фри или чили-сырные хот-доги, когда могла, но было слишком рано. Они еще не были открыты, и Бризи, вероятно, все еще спала с похмелья. Они знали, что она, возможно, никогда не покидала вечеринку. Возможно, она все еще была у них дома, отключилась в одной из спален.

– Черт!

– Думаю, нам нужно подняться в Галерею.

– Черт, я действительно не в настроении.

– Ты в настроении голодать?

– Черт! Пойдем.

Они покинули Южную улицу и направились на Четвертую, пробираясь сквозь снег. Они прошли всего несколько кварталов, когда заметили группу бритоголовых, направляющихся по Четвертой улице в противоположном направлении на другой стороне улицы. Их было шесть человек. Мак любил такие шансы.

– Ну, дела идут в гору. Давай перейдем через дорогу. – Мак ухмылялся, как ребенок, гоняющийся за грузовиком с мороженым.

– Ох, да ладно, Мак. Слишком холодно, чтобы драться.

– Ничего не могу поделать, Демон. Именно этим я и занимаюсь. Найди деньги и сучек. Я выбью дерьмо из скинхедов!

Мак вышел на улицу, протянув руку, чтобы остановить приближающегося “Камаро” . Джейсон остановился, чтобы пропустить машину, прежде чем следовать за ним. Мак пересек улицу несколькими длинными шагами и обогнал бритоголовых.

– Эй, сучки! – Сказал Мак, затем поднял колено к груди и ударил первого скинхеда прямо по лицу. Мужчина спустился вниз, держа свой сломанный нос, пока его приятели приходили в себя. Мак усовершенствовал свою атаку. Он пнул одного в грудь, чтобы отбиться и выиграть время, потом ударил другого. Каждый его удар пришелся в челюсть. Он ни разу не промахнулся.

Джейсон вытащил велосипедную цепь из внутреннего кармана и сильно ударил ее по ногам скинхеда, опустив его на колени с воем от боли. Он прикончил его боевым ботинком сбоку по голове парня. К тому времени, когда он повернулся лицом к следующему, Мак уже сбросил еще троих. Четверо из шести бритоголовых теперь лежали без сознания на тротуаре. Джейсон шагнул вперед с цепью. Два оставшихся скинхеда подняли кулаки, готовые сражаться. Один был почти такого же роста, как Мак, но в два раза шире. Он был большим, но выглядел рыхлым. Коротышка был похож на борца. Его куртка-бомбер соскользнула с его плеч, показывая большие мышцы, которые почти достигали мочек ушей. У него на шее была татуировка с надписью “Белая сила”. На тыльной стороне руки была татуировка со свастикой.

– Опусти цепь и сражайся, как ебаный мужик. Мы возьмем тебя и твою обезьянку! – Сказал борец.

Мак снял свою мотоциклетную куртку и передал ее Джейсону.

– Я разберусь с этим, Демон.

Джейсон взял куртку Мака, накинул ее на руку и прислонился к одной из припаркованных машин, которые выстроились на улице. Он достал пачку “Кулса”, постучал по дну пачки, затем открыл ее и зажег одну, задув дымовое кольцо. Он топтался на месте, потирая живот и выглядя нетерпеливым.

– Сделай это быстро. Я все еще чертовски голоден.

Первый скинхед, здоровяк, взмахнул неуклюжей правой рукой, которую Мак отбросил в сторону, как будто он разгонял неприятный запах. Удар скинхеда перенес его вперед, прямо в колено Мака. Мак сильно вонзил кулак в подбородок большого парня, злобно улыбаясь, когда услышал удовлетворительный хруст разрушенных зубов. Парень упал на тротуар у ног Мака. Мак перешагнул через бессознательного скинхеда и помахал борцу вперед. Парень с татуировкой белой силы был единственным оставшимся. Он ухмыльнулся и сделал шаг вперед с поднятыми кулаками, затем повернулся и побежал. Мак гнался за ним.

– Мак! Подожди! Черт! – Джейсон закричал, пытаясь следовать за ними. Он пробежал несколько ярдов и остановился. Он все еще нес пальто Мака, и казалось, что оно весит тонну.

Мак гнался за борцом два квартала. Он ненавидел идею о том, что сукин сын, имеющий наглость ходить по городу со свастикой и татуировкой белой силы, собирался уйти невредимым. Одна мысль об этом заставила его закричать.

– Aааррр! Вернись и дерись со мной, чертов ублюдок! Огребешь как следует!

Мотоциклетные ботинки Мака поскользнулись на снегу, и ему пришлось схватиться за почтовый ящик, чтобы не упасть на задницу. Бритоголовый остановился и поднял оба средних пальца.

– Пошел ты нахуй, ниггер! Власть Белых! Беспредел! – Борец потряс кулаком в воздухе, затем взял бутылку и бросил ее в Мака. Онa ударилa его в лоб и разбилaсь. Кровь стекала по лицу Мака прямо в глаза. Короткий мускулистый скинхед засмеялся и снова побежал. Мак был безумен от ярости.

– Я уничтожу тебя!

Мак вытолкнул себя из почтового ящика и снова попытался преследовать парня. На этот раз он упал. Ноги его взлетели из-под него, и он тяжело приземлился на спину. Он попытался подняться и снова упал. Джейсон догнал его сразу, как ему удалось вскарабкаться на ноги.

– Ты закончил?

Мак повернулся, каждый мускул был напряжен, и на мгновение он мог видеть, как его кулак врезался в лицо Джейсона, но парень был чертовски симпатичным, чтобы ненавидеть его. Джейсон улыбнулся и протянул Маку его куртку. Мак сдулся, чувствуя себя глупо из-за того, что он думал. Он, наверное, выглядел довольно глупо, катаясь по снегу. Он засмеялся.

– Да. Я закончил.

Он нырнул плечами обратно в куртку и продолжил идти в сторону Маркет-стрит и торгового центра Галерея.

– Я думаю, что поранил руку об одну из их толстых долбаных голов.

– Мы только что взяли шесть скинхедов и выиграли. Ты ведь понимаешь, что это значит?

– Это значит, что мы пара крутых парней.

– Это означает, что в следующий раз их будет больше. Мы только что сделали себя мишенью “Беспределa” номер один.

– К черту “Беспредел”. Если бы я знал, где они тусуются, я бы пошел прямо в их гребаный клуб и убил каждого из этих ублюдков. Я бы сжег его дотла и выбил дерьмо из любого, кто пытался выбраться. Я бы сделал такое с их задницами!

– Мак, я не думаю, что ты слышишь, что я говорю. Теперь они будут охотиться за нами.

Мак остановился и повернулся, чтобы посмотреть Джейсону в глаза.

– Я в точности слышу, что ты говоришь. Мне просто похуй на это. Они хотят меня? Тогда они смогут забрать меня. Я чертовски надеюсь, что они придут за мной. Я убью любого скинхеда, который подойдет ко мне! Они могут привести десять, черт, они могут принести двадцать ублюдков! Они могут достать меня, но клянусь, я убью дюжину этих уебков первым!

Мак мог видеть страх в глазах Джейсона, и он хотел бы, чтобы у него было несколько слов поддержки, но он не чувствовал того же страха. Идея сразиться с дюжиной бритоголовых взволновала его. Мысль о смерти в бою взволновала его. Именно так он хотел умереть, как настоящий воин, бросаясь на щит. Перспектива жить, оставив Филадельфию, чтобы пойти в колледж, в один прекрасный день, закончив колледж, чтобы работать с девяти до пяти, имея жену, дом, машину, детей, собаку, внуков, оказавшись в доме престарелых, носить взрослый подгузник, надетый апатичными медсестрами – это было гораздо страшнее. Старость его пугала. Умереть легендой было его мечтой.

Никогда в жизни Мак не надеялся прожить долгую жизнь. Средняя продолжительность жизни молодых чернокожих мужчин в 80-е годы была самой низкой. Каждое утро, когда он открывал глаза и дышал свежим воздухом, было для него неожиданностью. Он чувствовал, что он живет на заимствованное время, и это было круто. По крайней мере, теперь он точно знал, как он умрет. Это было успокаивающее чувство.

– Нахуй надо идти до Галереи. Здесь чертовски холодно. Давай перейдем к месту сбора. У Падре всегда есть кофе и все такое. Там могут быть пончики и печенье, оставшиеся после собрания Анонимных алкоголиков.

– Да, здесь чертовски холодно. Давайте посмотрим на Падре.

Глава 5

Место сбора, Южная улица, 11:22

Антонио управлял небольшим волонтерским центром из магазина на втором этаже над магазином готической одежды под названием “Trash&Vaudeville”. Там он проводил анонимные собрания алкоголиков и наркоманов, а также сеансы групповой терапии для беглецов и детей, подвергшихся насилию. Многие дети зависали там, потому что у них всегда был кофе, было тепло, и отец Антонио никогда не пытался проповедовать им об Иисусе или уговаривать их вернуться домой к родителям. Он просто слушал. У него это хорошо получалось.

Все дети на Южной улице называли его Падре. Никто не знал, почему. Отец Антонио был итальянцем, а не латиноамериканцем. Но название закрепилось.

– Эй, Падре!

– Мак. Джейсон. Дети мои, у вас неприятности?

– Нет, если мы можем помочь, – ответил Джейсон. Он стукнулся кулаками с Падре, а затем уселся на один из подаренных диванов. Мак кивнул в знак приветствия и сел рядом с Джейсоном. Маку нравился Падре, но он не доверял ему полностью. Ему казалось странным, что этот человек так много времени проводит с подростками.

– Есть ли здесь кофе, Падре? – Спросил Джейсон.

Это был риторический вопрос. Там всегда был кофе.

Падре вошел в импровизированную кухню, которая была немного больше, чем стойка с плитой и кофеваркой с двумя шкафами над ними, заполненными бумажными тарелками и пластиковыми стаканами.

– Я слышал, вы двое подрались?

Мак и Джейсон недоверчиво смотрели друг на друга.

– Это было всего десять минут назад. Как вы об этом узнали?

– Сказал Лукас, рыжий парень, который выглядит так, будто побрил голову газонокосилкой. Он сказал, что ехал на своей машине по Четвертой улице и видел, как вы вдвоем дрались с десятью бритоголовыми. Он сказал, что вы с Маком вырубили десять парней в одиночку. Он сказал, что объехал квартал и собирался выпрыгнуть и помочь вам, ребята, но к тому времени, как он добрался туда, вы двое ушли, а скинхеды лежали без сознания на тротуаре. Это правда?

Мак посмотрел на Джейсона и покачал головой. Джейсон улыбнулся. Слухи уже начали расти. Шесть скинхедов, которых они избили, невероятный подвиг сам по себе, теперь стали десятью, благодаря силе мельницы слухов.

– Да, это действительно так. Мы проебали их по полной!

– Хорошо, будьте осторожны. Эти ребята из группы “Беспредел” – плохая группа. Я слышал что-то в новостях прошлой ночью о том, что некоторые из них разыскиваются полицией за поджог старой черной леди на станции метро.

– Что?

– Ей было семьдесят два года, и они сожгли ее заживо. Это было ужасно.

Мак не мог поверить своим ушам. Это могла быть его бабушка или одна из его двоюродных бабушек. Они были примерно того возраста. Как кто-то мог так поступить с другим человеком?

– С ними действительно нужно что-то делать.

Падре наклонился вперед и положил руку Маку на плечо. Мак напрягся, но позволил ему остаться.

– Не делай ничего, о чем пожалеешь, Мак. Я знаю, что тебя приняли в хороший колледж. Антиохия, верно? У тебя впереди светлое будущее. Не подвергай его опасности борьбой с этими парнями. Большинство из них окажутся в тюрьме или под кайфом.

– Или мертвыми, – добавил Джейсон. Он повернулся к Маку и улыбнулся, но отвернулся, когда Мак не вернул ему улыбку. Он не мог понять, как Джейсон мог шутить о мертвом теле человека, лежащем в подвале дома, в котором они сидели. Он все еще не знал, как от него избавиться.

Входная дверь открылась, и вошли две девушки в кожаных мини-юбках, порванных ажурных чулках и кожаных мотоциклетных куртках, выглядя как беженцы из фильма Расса Майерса. Одна была высокая блондинка с волосами до плеч, которые выглядели жирными и немытыми. Она носила темные тени для век, черную помаду и черный лак для ногтей. Ее большие губы изогнулись в чувственной насмешке. Другая была низкой черной цыпочкой с грудью размером с пляжные мячи и таким же животом. Ее голова была полностью выбрита, и она носила тот же темный макияж глаз и помаду и почти идентичную насмешку. Ее звали Симон, а блондинку звали Кэт. Они были проститутками на неполный рабочий день, наркоманами на полный рабочий день и постоянно ошивались вокруг Южной улицы.

– Здравствуйте, Симон. Привет, Кэт, – сказал Падре, широко улыбаясь.

– Добро пожаловать, сучки! – сказал Мак, поднимаясь с дивана с широко распростертыми руками.

– Ниггер, пожалуйста! – Ответила Симон.

Они бросились в его объятия, и Мак поцеловал их обеих, долго и глубоко, словно они были давно потерянными любовниками.

– Эй, Падре. Не возражаете, если мы воспользуемся вашим туалетом?

– Я не буду трахать тебя здесь, Мак, – вмешалась Симон.

– А что насчет тебя, Кэт?

– Я бы с удовольствием, но было бы странно делать это здесь.

– Странно – это сексуально.

– Избивать до усрачки двадцать бритоголовых – это сексуально. – Кэт провела рукой по груди Мака и по передней части его джинсов. Она несколько раз поглаживала его твердеющую эрекцию, ухмыляясь и облизывая губы.

– Черт, как, черт возьми, вы двое уже слышали об этом дерьме? Это случилось пятнадцать минут назад.

– Это повсюду на улице. Вы, ребята, теперь герои.

– Ну как насчет минета герою?

– Двадцать скинхедов. – Джейсон засмеялся.

– Я думал, что их была дюжина? – Спросил падре.

Джейсон пожал плечами.

– Мы их не считали.

Мак покачал головой и повернулся к Кэт и Симон, которые все еще обнимали его. Он наклонился и потер одну из массивных сисек Симон.

– Итак, как насчет минета?

– Конечно. К черту все.

Мак повел двух девочек в ванную. Отец Антонио начал протестовать.

– Гм...это действительно не место для этого... э...

– О, пусть повеселится, Падре. Что в этом плохого? – Сказал Джейсон. Он встал и обхватил рукой отца Антонио за плечи.

Дверь в ванную захлопнулась и заперлась. Отец Антонио раздраженно вздохнул. Джейсон пожал плечами и подмигнул ему.

– Мальчики будут мальчиками, Падре. Кроме того, Мак сейчас проходит через какое-то дерьмо. Девушка, которую он любит, пострадала пару недель назад. Она в коме, а он так и не смог сказать ей, что любит ее. Он реально облажался из-за этого.

– Ну, я не думаю, что секс с другими девушками – это способ справиться с этим.

Джейсон пожал плечами.

– Вот как Мак справляется с этим. Кофе уже готов?

Глава 6

Camden, Нью-Джерси, 1:55 pm

Они шли к дому Маленького Дэйви, где планировали напиться, послушать музыку и посмотреть фильмы ужасов на видеомагнитофоне. “Кошмар на улице Вязов” только что вышел на VHS. Скиннер пел “Виновный в том, что был белым” группы “Террористическая угроза” в полную силу легких, раздражая Бо и Маленького Дэйви.

– Чувак, заткнись нахуй! – Закричал Бо.

– Это “Террористическая угроза”, чувак.

– Я ненавижу эту песню!

– Почему? Это чертовски круто!

– Это слишком оправдывающе, – сказал Малыш Дэйви.

– Да. Он как будто извинялся за то, что белый.

– Это не то, что он говорит. Речь идет о том, как нас обвиняют во всем этом дерьме, и люди хотят, чтобы мы извинились.

– И он извиняется. Первые слова в песне “Прости”: К черту извинения. Я горжусь тем, что мои предки владели рабами. Жаль, что мы до сих пор этого не делаем. Можешь представить, если бы мы владели рабами прямо сейчас? Нам не пришлось бы ничего делать. Они бы готовили для нас, убирали квартиру. Я бы трахнул их женщин так же, как эти ниггеры трахают наших сейчас. Зачем извиняться за это? Они бы сделали с нами то же самое, если бы смогли. Посмотри, как они относились к нам в школе. Нам каждый день надирали задницы, потому что их было больше. Ну, в реальном мире мы гребаное большинство. Не извиняйся за это дерьмо.

– Да, эта песня слабая, – сказал Бо, ударив Скиннера по руке.

– Ай! Хватит! Это больно.

– Хватит играть! – Насмехался Бо.

– Мне все еще нравится эта песня.

– Это потому что ты слабак. – Бо снова ударил его по руке.

– Брось, чувак!

Маленький Дэйви подошел к Скиннеру и ткнул его в грудь.

– Бо прав. Эта песня очень слабая. Если хочешь быть скинхедом, тебе нужно спеть что-нибудь с яйцами, как Skrewdriver.

– Ебаный В Рот! The way it’s gonna be! Эта песня охуенно крутая! – Бо начал реветь во всю глотку. Маленький Дэйви присоединился, выкрикивая слова в лицо Скиннера вместе с пятнами слюны.

С явной неохотой, Скиннер присоединился. Они стукнулись грудью и дали пять.

– Да, блин, чувак. Это настоящая музыка! – Сказал Бо, ухмыляясь от уха до уха.

– Давай поиграем в “Пни кота”, – сказал Маленький Дэйви, лукаво улыбаясь.

Маленький котенок пересек тротуар перед ними и, верный своему слову, Маленький Дэйви шагнул вперед и ударил его ногой, поймав его за ребра и подняв его в воздух и бросил на улицу, на дорогу. Маленький “Субару” ударил его и сбил в сточную канаву. Он лежал там, истекая кровью из ушей и рта, его хвост дергался. Дэйви хотел посмотреть, как он умрет, но не хотел, чтобы его друзья думали, что он странный. Он засмеялся, когда кошка издала шипящий звук, который медленно спустился вниз, как проколотая шина. Когда он повернулся, чтобы посмотреть на своих друзей, их выражения были в ужасе.

Слишком поздно. Они и так думают, что я странный.

– Это было не смешно. Мне нравятся кошки, – сказал Бо.

– Да, чувак. Не круто, – сказал Скиннер.

– Пошел ты нахуй, Скиннер! Бо знает, откуда у тебя прозвище?

Скиннер покраснел.

– Просто остынь, чувак.

– Остыть? Ты говоришь, как гребаный ниггер.

– Как ты получил свое прозвище? – Спросил Бо. – Я всегда думал, что Скиннер – это твоя фамилия, или второе имя, или что-то еще.

Они перестали идти, и Маленький Дэйви обернулся, не только, чтобы встретиться с Бо, но и чтобы у него был хороший вид на умирающего кота в сточной канаве позади них.

– Этот Мик? Его фамилия Макдауэлл. Эван Макдауэлл. Все называют его Скиннером, потому что, когда он был ребенком, он мучил животных, снимал с них кожу живьем, включая гребаных кошек. Его мама отправила его на целое лето в психиатрическую больницу. – Маленький Дэйви повернулся к Скиннеру и усмехнулся. – Что теперь? Ты какой-то гребаный любитель животных или типа того? Что? Они отрезали тебе яйца в психушке?

Скиннер выглядел так, будто у него лицо закипело. Слезы выдавились из уголков его глаз. Он тяжело дышал и подпрыгивал на пальцах ног. Пальцы сжались в кулаки.

– Что? Хочешь ударить меня сейчас, Скиннер? Хочешь надрать мне задницу? Вперед. Давай, ударь меня, псих! Я обещаю, что ты точно узнаешь, что эти животные чувствовали, если сделаешь это. – Дэйви вытащил большой нож из-под куртки и махнул им Скиннеру в лицо. – Потому что я срежу всю кожу, мышцы и жир с твоих костей. Я не просто сдеру с тебя шкуру, псих. Я тебе задницу нахуй на филе отрежу!

Бо встал между ними.

– Прекратите это, ребята. Мы не ссоримся друг с другом. Вы ведете себя как кучка отбросов из гетто. Прибереги это дерьмо для обезьян.

Малыш Дейви засунул нож обратно в куртку и поднял руки, сдаваясь.

– Хорошо, Бо. Я спокоен, – сказал он насмешливо.

– Итак, что мы будем делать сегодня? Хочешь поехать в Филадельфию и потусоваться на Южной улице? Я слышал, что “Суицидальные тенденции” играют в “Клубе возрождения” с “Террористической угрозой”. Мне нравится эта группа. Они чертовски хардкорные!

Бо и Скиннер переглянулись.

– Ты ничего не слышал? – Спросил Бо.

– Слышал что?

– Все панки в Филадельфии объявили нам войну. В прошлое воскресенье в Pizza на концерте “Законa Мерфи” набрaлась куча скинов. Они играли с “Агностический фронт” и парой местных групп, “Нецивилизованное неповиновение” или с кем-то еще. Там было полно панков, крутых чуваков и некоторых наших братьев по “Беспределу”. Во всяком случае, какие-то черные парни появились с какими-то панками с Южной улицы и начали большой бунт. Многие наши парни сильно пострадали. О, и эти двое панков избили двадцать бритоголовых на Южной улице этим утром.

Малыш Дэйви выглядел так, будто вот-вот взорвется.

– Два долбаных панка избили двадцать скинов?

– Да, один из них был большой черный парень по имени Мак. Думаю, он знает карате или что-то вроде того. Тодд, ты знаешь этого качка из футбольной команды? Он был с ними, и он убежал от панка. Оставил всех своих братьев.

Малыш Дэйви выглядел так, будто его только что ударили и плюнули в него.

– Гребаное карате? Чушь собачья! Почему мне никто не сказал об этом дерьме? Почему у нас не было встречи?

Бо и Скиннер смотрели на землю.

– Встреча была. Мы хотели забрать тебя, но...э... Я имею в виду Большого Дейва... э... твой отец был пьян и выгнал нас с твоего крыльца. Мы пытались позвонить, но никто не ответил.

Маленький Дэйви начал ходить взад-вперед по тротуару. Он потер лицо обеими руками, пробил дыру в деревянном заборе, затем повернулся и сделал вмятину в припаркованной машине стальным носком “Дока Мартенса”, воображая, что это голова панк-рокера.

– Итак, что, черт возьми, было на встрече?

– Джон Джонс приказал всем держаться подальше от Филадельфии до Рождества.

– А потом?

Бо засиял. Он восторженно кивнул головой, облизывая губы и ударяя кулаком в ладонь.

– Накануне Нового года состоится концерт “Скрытой Бритвы”. Мы все пойдем туда и выебем всех этих панков. Он поставил пятисотдолларовую награду за этого парня, Мака, – сказал Бо.

– Я ненавижу эту “Скрытую бритву”, – добавил Скиннер.

– Да, мы все ненавидим. И они все об этом знают. Вот почему все панки будут там, чтобы защитить их, но они не будут ожидать, что сотня из нас появится сразу. Мы надерем им задницы! – Бо сказал, снова ударив кулаком в ладонь.

Маленький Дэйви посмотрел на небо, как будто умолял Бога о помощи в общении с двумя его друзьями-идиотами. Он снова провел обеими руками по лицу и глубоко вздохнул.

– Нет, если их двести человек! Мы будем теми, кто облажается. Еще раз!

Он остановился и уставился на землю, шагая взад-вперед и разминая пальцы, как будто кого-то душит. Он стиснул зубы. Ноздри его вспыхнули. Большая вена выскочила у него на лбу и пульсировала. Казалось, что он вот-вот взорвется.

– Мы должны принести оружие.

Бо покачал головой.

– Джон сказал, никакого оружия. Если мы начнем стрелять, то и они начнут стрелять, и тогда копы вмешаются, и мы все окажемся мертвыми или в тюрьме. Никакого оружия.

– Ебаный пацан избивает двадцать наших братьев, и его решение – привести сотню? И в этот раз не будет только одного или двух парней. Их будет примерно сто, двести! Я принесу с собой пистолет. У моего отца есть старый .45 “Смит и Вессон”. Я принесу его с собой. И я убью еще певицу вонючей “Бритвы”. Эти сукины дети начали все это дерьмо со своих песен об избиении скинхедов. Они тоже должны сдохнуть.

– Почему бы не убить и всех ребят из “Кемпер ван Бетховен”? – Сказал Бо. – Они написали песню Take The Skinheads Bowling, которую поют все эти чертовы хардкорщики. Бьюсь об заклад, это вдохновило некоторых из них пойти на нас. Почему бы не убить их тоже?

Маленький Дэйви усмехнулся и согласно кивнул головой.

– Если бы эти ублюдки были там, я бы их тоже застрелил.

– Ты сумасшедший, – сказал Бо, указывая на Малыша Дэйви.

– Ни за что, чувак. Я никого не убью, – сказал Скиннер. – Они отправят меня обратно в больницу. Я не собираюсь туда возвращаться.

– Меня это не волнует. Мы не можем позволить ниггерам и евреям думать, что мы их боимся. Мы не можем позволить им думать, что мы слабы. Ты знал, что большинство панк-рокеров – евреи? Это факт! И теперь есть ниггер и латиносы панки. Они все объединяют свои силы против чистого белого человека. Это то, что происходит. Мой отец, может, и кусок дерьма, но он трудолюбивый американец. Не как эти гребаные грязные люди, которые приходят сюда и высовываются из общества, воруют, жульничают и берут пособие вместо того, чтобы получить гребаную работу. И когда они получают работу, они не знают, как получать приличную зарплату, поэтому они работают за дерьмовую зарплату, что затрудняет белому человеку достойную жизнь. Чертовы латиносы забирают все чертовы работы, потому что они будут работать за “тако”. Между тем, негры трахают всех белых женщин и продают наркотики нашим детям. Посмотрите, кого боготворят наши женщины. Зайдешь в комнату любой девочки-подростка в Америке, и у нее будет постер Принца или Майкла-гребаного-Джексона. Вот что происходит с нашими белыми женщинами по всей стране. Они растут, их учат вожделеть черных мужчин. Мы позволим им выиграть в этот раз, и все станет только хуже. Они захватят всю гребаную страну! Мой отец прав насчет этого. Как, по-твоему, выглядит то, что эти ебаные панки надирают нам задницы? Все, наверное, говорят об этом! Они смеются над нами прямо сейчас!

Отец Малыша Дэйви был маляром по профессии. Он брал четырнадцать долларов в час, чтобы покрасить дом, пока мексиканцы и пуэрториканцы не начали подрезать его. Так вот, если бы он хотел работать, он едва мог бы брать больше семи долларов в час, не будучи перекупленным и не потеряв работу. Этого едва хватало, чтобы оплатить счета, и недостаточно, чтобы поддерживать его растущую алкогольную зависимость. Чем хуже дела шли в экономическом плане, тем больше он срывался на своем маленьком сыне. Черные глаза и разбитые губы были регулярно притягивали взгляды на лицо Маленького Дэйви с тех пор, как Бо и Скиннер знали его. Мать Дэйви ушла, когда ему было десять лет, после того, как его слишком сильно избил пьяный отец. Она обещала вернуться за ним, но его отец угрожал убить ее, если она приблизится к его сыну. Он больше никогда ее не видел. Его отец сказал ему, что его мать оставила их ради чернокожего.

– Все эти гребаные “джиггабу” забирают наших белых женщин. Это происходит везде, куда я смотрю. Вот что случилось с твоей мамашей. Она влюбилась в черный член!

Правда это или нет, Маленький Дэйви поверил в это и вскоре принял ненависть своего отца ко всему не белому. Он отдалился от нескольких чернокожих и латиноамериканских друзей, которые были у него в школе, а затем сделал то же самое со своими еврейскими друзьями. Незадолго до этого он был завербован “Беспределoм”, который культивировал его ненависть и превратил ее в одержимость, личный крестовый поход.

– Не беспокойтесь об этом. У City Gardens есть шоу в эти выходные с “Агностическим фронтом” и “Придурками из круга”. Все эти панки из Филадельфии будут там. Тогда мы возьмем их задницы, – сказал Бо, разминая свои покрытые жиром мышцы.

– Какой вечер? Пятница или суббота?

– В эту пятницу. Завтра вечером.

– Думаешь, эти панки приедут в Джерси на шоу?

– Ради “Придурков Из Круга”? Они придут. Им нравится эта группа. К тому же, они знают, что мы будем там, и думают, что могут надрать нам задницы.

– Эй, посмотрите на этого парня в куртке Майкла Джексона! Он выглядит как тот парень, – сказал Бо, указывая на парня в черных брюках, красной куртке с молниями, белых перчатках и темных очках. Его волосы были завиты так, что они были кудрявые и зачесанные назад. Он не был черным. Он мог быть либо евреем, либо итальянцем. Маленькому Дэйви было все равно. Он был в плохом настроении, и этот парень оказался не в том месте не в то время.

– Педик!

Он побежал через улицу и столкнулся с парнем.

– Эй, Педик!

– Я не...

У него не было возможности закончить. Маленький Дэйви так сильно воткнул нож в живот, что наконечник торчал у него из спины. Он вытащил его и воткнул в грудь. Подражатель Майкла Джексона скомкался на асфальте. Дэйви ударил его по лицу, отправив брызги крови и зубов на улицу. Он пнул его в висок, и у парня начались конвульсии. Несколько машин остановилось.

– Эй! Оставь парня в покое! – Кричал толстый парень лет тридцати, выходя из своего “Ford Taurus”, размахивая замком рулевого колеса, иронически названного “клубом”.

– Пошел ты! – Закричал Бо в ответ и столкнулся с парнем кулаками. Парень размахнулся и ударил Бо дубинкой по голове. Бо упал на колени, покачал головой, а затем бросился на парня посреди улицы. Пока они боролись, Скиннер подбежал и начал пинать доброго самаритянина по лицу.

– Валим, пока не приехала полиция! Хватит валять дурака вам двоим! – Кричал Маленький Дэйви. Еще больше машин остановилось, и люди начали покидать свои автомобили, крича и угрожая. Дэйви оттащил Бо от автомобилиста и оттолкнул Скиннера.

– Давай пиздуй!