Текст книги "Эволюция.net (СИ)"

Автор книги: Rem Kamenev

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

Когда к Александре подошёл Изяслав Геннадьевич, она спросила его, что он думает по поводу реалистичности такого развития событий. Вдруг вообще всех нас усыпят однажды и мы больше никогда не проснёмся?

Изяслав Геннадьевич на этот вопрос только пожал плечами и сказал:

– Может случиться вообще всё, что угодно, я бы не исключал никакого варианта. Усыпить всех одновременно, конечно, вряд ли получится, в конце концов, когда на одной стороне земли полночь, на другой активно работают. Да и вот я, например, очень редко пользуюсь программами сновидений – только в образовательных целях, почти всегда сплю по старинке, и таких людей хватает. А различных вариантов апокалипсиса полно – стоит только увлечься подобного рода фильмами, как ты узнаешь, что всех людей превратил в зомби какой-нибудь вирус, или упал огромный метеорит и уничтожил всё живое, или, в конце концов, люди сами развязали атомную войну, и не потребовались даже инопланетяне.

– Меня в таких фильмах всегда успокаивало, – сказала проходившая мимо сотрудница бухгалтерии, излишнюю полноту которой не скрывала даже программно подправленная визуализация, – что всякие там инопланетяне или монстры уничтожают в первую очередь Нью-Йорк. Глядишь, до нас очередь и не дойдёт. Вот если бы я жила в Нью-Йорке, тогда мне реально было бы страшно.

Александра посмеялась над такой логикой, с другой стороны, план в случае чего отсидеться в какой-нибудь забулде тоже план. Проблема в том, что в Москве отсидеться вряд ли получится.

– Не, Геннадьич, ты не совсем прав, – вмешался в разговор Александр Александрович, который решил принять участие в их разговоре прямо из своего кабинета, – метеорита опасного размера на горизонте не наблюдается, про подобный вирус тоже ничего не известно, а вот свои мозги мы уже добровольно отдали под власть машин.

– Так Изяслав Геннадьевич же почти не пользуется программами сновидений, он же сказал, да и на работу приезжает сам, – заступилась за главного химика компании Александра.

– А мы с Геннадьичем не спасём ситуацию, – не сдавался начальник Александры, – мы вымирающий класс, а вот кто останется после нас? Наши дети совершенно уже не представляют жизнь без виртуальных миров, обучения во сне и прочей мозгоправочной, мозгопромывочной, мозго... в общем, этой лабуды, – Сан Саныч не на шутку разошёлся.

– В любом случае, мы с вами не можем это остановить. Никто уже не может, – сказал Изяслав.

Такие и подобные споры сотрясали стены компании 'PromProdukt' целый день, утихая лишь ненадолго. Некоторые пытались вспомнить, действительно ли в Сколково есть какой-то центр по изучению экстраординарных способностей человека. Кто-то со знанием вопроса утверждал, что такового там не имеется, зато там создают наш 'отечественный' искусственный интеллект. На случай, если импортный в войне россиян не осилит, то 'нашенский' ему поможет...

Александру лишь отчасти интересовали все эти разговоры, по духу ей был ближе фатализм Славы, гораздо больше её занимал вопрос, как там продвигаются дела в Эльсиноре. Аватар Тёмыча уже должен был достигнуть королевства Гвандониуса, соответственно Тёма скоро войдёт в него и начнёт переговоры, и, если они завершатся успешно, придёт её очередь выходить на сцену.

Поэтому, как только закончился рабочий день, она тут же попросила Друга запросить у Артемия коннект, и тот почти мгновенно откликнулся:

– Привет, Сандра! Сегодня я познакомлюсь с этим негодяем, Темучину осталось до его дворца каких-то десять лиг, так что скоро я ныряю в Эльсинор.

– Вот не поверила бы, если бы мне кто раньше сказал, что Тёмыч – известный ненавистник личный программ и прочих 'сомнительных достижений цивилизации', -передразнила Тёму Александра, – настолько проникнется делом спасения виртуальной принцесски.

– По-моему, ты уже это говорила, – обиделся Тёма, – я же для друзей стараюсь. Ладно, давай, до вечера, скоро сообщу результаты.

– Пока, удачи!

Как только коннект завершился, Тёма запустил симуляцию и приготовился войти в аватар так быстро, как это возможно. Через пару минут он уже был Темучином и подъезжал к замку Гвандониуса в сопровождении двух десятков рыцарей графа и гружёного экипажа. Вскоре к ним навстречу выехала процессия встречающих – в замке увидели флаги графа Ди Грасси и не замедлили проявить уважение. Обменявшись дежурными приветствиями, увеличившаяся кавалькада продолжила путь совместно, пока не въехала в ворота замка. Там сопровождающие отделились, и навстречу посланцам графа вышел какой-то расфуфыренный вельможа, церемонно поклонился, предложил им спешиться и пройти в приготовленные для гостей палаты. Темучин с интересом рассматривал внутренний двор замка, его удивляло, что тот был плохо приспособлен для обороны. Для приёма гостей, делегаций – да, но для обороны он никуда не годился. Например, не наблюдались башни, с которых можно было обстреливать двор, соответственно, если войско неприятеля прорвётся за стены, его уже будет не остановить. Совсем по-другому был устроен замок графа, если бы враги прорвались каким-то образом во внутренний двор, хотя пока это никому и не удавалось, там бы они попали в настоящую ловушку – их бы со всех сторон обстреливали из луков и закидывали камнями.

'Видать, не очень-то наш королишка боится осады, странно, странно'.

Вельможа, представившийся бароном Д´Ловуальезом, сказал Темучину, что его Величество устраивает завтра грандиозный приём, где со всеми подобающими почестями примет послов графа Ди Грасси. А пока посланникам предлагается отдохнуть с дороги и особенно настоятельно рекомендуется помыться в банях замка.

'Ого, вроде бы в европейском средневековье бань не наблюдалось', – подумал Тёма. Правда, в Эльсиноре никто и не стремится к полному копированию средневековья, но вот граф бы сначала обязательно выслушал послов, а уж потом решал, что с ними делать, – то ли устраивать грандиозный приём в их честь, то ли просто покормить и дать отдохнуть. Гвандониус, похоже, был тем ещё любителем пустить пыль в глаза.

'Ну что же, отдохнуть, так отдохнуть', – решил Тёма и скомандовал выход из аватара – с отдыхом и банями Темучин справится и один.

Время в реальном мире и в Эльсиноре шло разными темпами, поэтому Тёме вовсе не нужно было ждать целые сутки, но какое-то количество свободного времени у него образовалось. Он решил использовать его для выяснения у Понтиака, как там обстоят дела с мудрецом, поможет ли тот.

– Добрый вечер, Куп, – поздоровался Тёма с Понтиаком, когда прозвучал характерный сигнал начала коннекта, – есть новости по эльсинорскому старичку?

– Привет, Темучинище, – ответил Понтиак, – что-то не совсем я понимаю, поможет он или нет. Вообще типок трудный и упрямый, я ему всё объяснил, попросил, а он что-то там лепетал про свою репутацию, которой может быть нанесён урон.

– Ты думаешь, я даже дома не выхожу из образа графского зятя? – весело спросил Тёма. – А вот и нет, я очень даже различаю действительность и симуляцию.

– Да это я так, не со зла, просто этот мудрец покоя не даёт, без него всё может и сорваться. Ты представляешь, он там у себя как-то создал собственную симуляцию мира да ещё и целую планету. Похожую на древнюю Землю, кстати.

– Да ладно? Весёлый старикан. Вообще эти истинные эльсинорцы порой бывают забавные ребята.

– Обхохочешься, – подтвердил Понтиак.

– Что ж, будем надеяться, что наша Александра, даже воплотившись в дурнушку Александрину, сохранит присущее ей обаяние, и король не устоит. Хотя... не исключено, что этому королю глубоко наплевать на внешность будущей жены. Вопрос, что для него привлекательнее – богатый и большой Патриархат, да ещё расположенный недалеко от его королевства, или военная машина графа Ди Грасси, могучая, но далёкая?

– Тёма, я что-то даже не знаю, я вот бы выбрал, наверное, что-то поближе.

При этих словах Понтиака Артемий рассмеялся и смеялся до тех пор, пока из глаз не пошли слёзы:

– Купер, вот от кого от кого, но от тебя...ха-ха-ха, который полжизни провёл хрен знает в какой тьмутаракани, ха-ха-ха, выбрал бы он что поближе...

Понтиак тоже не остался равнодушным к веселью друга и за компанию тоже посмеялся над своими словами.

– Слушай, наверное, я слишком переживаю, что сорвётся, – сказал он, – время экспедиции стремительно приближается, надо же ещё готовиться. В общем, если этот план сорвётся, новый придумывать будет некогда, и большая вероятность, что Тасю увезти не удастся, – не бросит она подругу в беде. Пусть и виртуальную. А что с ней будет, когда я вернусь, одному господу известно. Может, вообще перестанет различать реальность и симуляцию? Поест там, а тут с голоду умрёт...

– Не нагнетай, Купер, во-первых, всё получится, во-вторых, у нас же тут остаются друзья, попросим, и они будут навещать Тасю. Может, Максу вообще удастся вытащить её на автодром...

– Да, ты прав, – голос Понтиака повеселел, – отчаиваться не стоит, хотя, кроме меня, Тася давно никого в квартиру не пускает. Да и как знать, будет ли у Макса или Людмилы возможность часто бывать. А через некоторое время она их может и не пустить – забудет, заиграется в свои игрульки. В общем, тревожно мне, может, для таких игроманов таблетки есть?

Про таблетки Артемий не слышал, но подумал, что они и ему бы не помешали, потому что всё чаще думал о Стефании как о реальной жене. Между тем Стефания могла быть воплощением как симпатичной девушки, так и древней старушки. Правила мира ограничивали только несовершеннолетних – те не могли прикидываться в нём взрослыми и, например, заниматься там любовью. А правил о том, что красивый аватар может иметь только красивая девушка или что возраст хозяйки и возраст аватара должны хотя бы приблизительно совпадать, не существовало. Только относительно гендерной принадлежности можно было через свою личную программу настроить своё альтер эго так, что партнёры в Эльсиноре подбирались бы соответствующим образом. Не то, чтобы тебе прямо указывалось – с этой дружи, а с этой нет, просто эльсинорская судьба всячески разводила бы тебя с представителем того пола, с которым ты не желал иметь близких отношений.

Тёма уже иногда подумывал спросить Стефанию, не хочет ли та встретиться с ним в реальном мире, но побаивался это сделать. Мало того, что такой вопрос мог напугать и оттолкнуть её, так ещё могло оказаться, что она живёт на другом конце света. Конечно, визуализация поможет общаться даже с пингвином из Антарктиды, но ведь он понимал, что ему мучительно хочется увидеть её саму, а не визуализацию. Судя по поведению и характеру Стефании Тёма чувствовал, что и её хозяйка не оставит его равнодушным. 'Брошу всё и поеду даже в Папуа Новую Гвинею, если Стефания живёт там', – иногда думал Тёма, в мыслях называя хозяйку именем аватара, хотя понимал, что сделать это будет почти невозможно.

Пока друзья беседовали, в Эльсиноре настало утро нового дня, и Тёме пора было становиться Темучином, что он и сделал. Темучин был свежевымытым и отдохнувшим, осталось только одеться и идти на приём.

Через какое-то время пришёл напомаженный Д´Ловуальез, и пригласил Темучина в сопровождении не более двух рыцарей проследовать в большой королевский зал приёмов. Темучин выбрал двух сопровождающих наиболее грозного вида, чтобы Гвандониус видел, что воины у графа – бравые ребята, и они вместе пошли на приём к королю. В зале было полно народу, Д´Ловуальез провёл Темучина мимо шушукающей публики, шёпотом говоря ему, что не стоит на них обращать внимания. Темучин особо и не обращал. Ему отвели место совсем рядом с троном, что говорило об уважении короля к графу.

'Облажался с ответом за подписью канцлера, вот и пытается исправить ситуацию, – подумал Темучин, – ну и хорошо, нам это только на руку'.

Вообще Темучин думал, что король уже будет восседать на троне, когда его заведут в зал, но у Гвандониуса было заведено по-другому, через минуту после того, как послы от графа Ди Грасси заняли своё место, вышел церемониймейстер и громко объявил:

– Его Величество Король земель... дальше шло длинное перечисление земель, титулов и прочих регалий, закончившееся, наконец, словами, – Гвандониус первый.

Секунд тридцать после этого в зале стояла мёртвая тишина, потом за троном открылась дверь, и под гром аплодисментов вошёл король и сел на трон.

'Любитель театральности', – подумал Темучин, при этом отметив, что Гвандониус выглядел совсем не так, как он себе представлял, – он был высок, строен, молод и довольно привлекателен. Даже чертовски привлекателен. При этом он вовсе не выглядел женственно или избалованно, скорее мужественно и царственно.

Когда король сел на трон, церемониймейстер объявил, что ко двору его Величества прибыли послы прославленного графа Ди Грасси, присовокупив ещё пару десятков хвалебных эпитетов, которые имели слабое отношение к графу. Но слушать было приятно.

После этого вышел Темучин, поблагодарил за тёплые слова в адрес графа, выразил своё восхищение великолепием короля и его замка и сказал, что граф с почтением относится к королю Гвандониусу и безмерно восхищается тем, как быстро тот увеличивает свои владения. Граф де не мог оставить это без внимания и предлагает открыть в своём графстве постоянное посольство короля и надеется, что тот поступит также. Это была домашняя заготовка – намёк на возможность военного союза, и Темучин надеялся, что Гвандониус клюнет, но тот благосклонно выслушал, сказал какие-то слова в ответ и даже бровью не повёл, чтобы показать, насколько этот союз ему вообще интересен.

После представления королю послов графа и обмена любезностями настало время для других дел – король приглашал своих подданных, говорил им добрые слова и давал за что-то какие-то награды.

'Хочет показаться хорошим, ну-ну', – думал Темучин и спокойно ждал развития событий. Наконец, когда церемонии закончились, король под аплодисменты удалился, и Д´Ловуальез жестом пригласил Темучина одного проследовать за ним в дверь за троном. Тот, естественно, пошёл. В небольшой комнате, куда вошёл Темучин, было уже не так напыщенно, как в зале, король сидел в обычном кресле, рядом с которым стояло всего два гвардейца.

– Здесь уже без церемоний, – сказал Гвандониус, – прошу прощения за тот балаган, который мы устроили в зале, – сами понимаете, не всем так повезло с подданными, как графу. Мне все эти финтифлюшки и расшаркивания даром не нужны, но для них это важно, иначе перестанут уважать.

Темучин не ожидал такой рекой перемены в короле и немного опешил, а тот продолжал:

– С ответом за подписью канцлера действительно произошла накладка, вы уж передайте графу, что виновные наказаны. Казнить я его, конечно, не казнил, но в должности существенно понизил.

Темучин начал что-то лепетать про то, что всякое бывает, а граф вообще мало внимания обращает на условности – он вояка, а не любитель церемоний. И всё в том же духе.

Гвандониус искренне улыбнулся – он уже начал нравиться Тёме и даже вызывать его доверие. Здесь он был совершенно иным, нежели в зале приёмов, – простой, откровенный, радушный.

Королю и гостю принесли кубки с вином, они выпили за знакомство, и Гвандониус неожиданно спросил:

– Так в чём состоит действительная цель вашего приезда?

Темучин в очередной раз впал в ступор, всё-таки он не был профессиональным дипломатом. Немного оправившись, он проговорил:

– Мы...ээээ... привезли портрет младшей дочери графа, до нас дошли слухи, что король ищет достойную пару себе и решили, что... – тут Темучин смешался окончательно.

– Дошли слухи, говорите, – улыбнулся король, – ну-ну, не тушуйтесь, будь у меня дочь на выданье, я бы поступил точно так же. Кстати, это не та, которая недавно счастливо нашлась, а ранее жила в обычном крестьянском доме?

'Откуда он знает такие подробности? Неужели его шпионы есть и в замке графа? Тогда хорошо, что граф и Александрина разыграли настоящее представление'.

– Да, Ваше Величество, – отвечал Темучин, – случилось настоящее чудо, граф был так счастлив, что тут же признал дочь, восстановил во всех правах, наделил собственными землями и объявил наследницей престола.

– Наследницей? Интересно, но у него же есть две дочери старше, чем они прогневали отца? И не будут ли подданные роптать по этому поводу?

– Дело в том, – потупив взгляд, отвечал Темучин, – что старшая сестра мало интересуется делами королевства и желает удалиться от мира в монастырь, а моя жена, то есть, средняя сестра, вышла замуж за простого крестьянина и лишилась права на престол.

– Ну-ну, не скромничайте, – искренне подбадривал графского посла Гвандониус, – я слышал, вы были славным воином и однажды спасли графу жизнь. Так что вовсе не удивлён, что граф дал согласие на ваш брак. Кстати, ведь при каких-то вариантах ваша жена может претендовать на графство или я не совсем точно знаю ваши традиции?

'Похоже, Гвандониус неплохо подготовился к разговору', – подумал Темучин, а вслух ответил:

– Действительно, в случае моей внезапной смерти и если она выйдет замуж за вельможную особу, то...

– Понятно, – прервал его король, – я уверен, что вы будете жить долго и счастливо. Ведь у вас же двое прекрасных сыновей ещё растут?

– Да, Август и Диоклетиан.

Услышав имена, Гвандониус приподнял брови от удивления – уж очень нетипичны они были для крестьянских детей – и поинтересовался:

– А эти достойные молодые люди не желают стать графами? Возможно, они обладают надлежащими качествами хороших сеньоров.

К этому вопросу Темучин был готов и абсолютно уверенно ответил:

– Крестьянские дети ни при каких обстоятельствах не имеют прав на графство.

При этом мысленно добавив: 'Конечно, если не захватят его силой или обманом или если меня вдруг не сделают дворянином, обнаружив, например, что я тоже чей-то потерянный сын. Получается, если Гвандониус женится на Александрине, мне, Стефании и детям грозит опасность быть вероломно убитыми в мире Эльсинора'. Эта мысль не понравилась Тёме, ведь после близкого знакомства со Стефанией он совсем не хотел лишаться своего воплощения в Эльсиноре.

– Что ж, я знаю, вы привезли портрет Александрины, так, кажется, её зовут?

Тёма был готов к вопросу и незамедлительно ответил, что портрет действительно прибыл, и он готов его продемонстрировать.

Король дал Ловуальезу необходимые распоряжения и продолжил пить вино, на этот раз изобразив искреннюю печаль:

– Знаете, Темучин, ведь я любил Терезию, мою последнюю жену. Её поразила какая-то невиданная хворь, я посылал даже к эльсинорскому мудрецу, вы знаете, до его дома трудно добраться, приглашал всех мыслимых и немыслимых лекарей, но она сгорела буквально за три дня. Я был так сильно опечален... – при этих словах у короля дрогнул голос, и навернулась слезинка.

'Или на него клевещут, обвиняя в коварстве, или это один из лучших актёров, что я видел'.

Тем временем принесли портрет, установили его недалеко от кресла короля, Темучин встал и на правах посла откинул с портрета занавесь. Это был напряжённый момент: Александрина на портрете была не то чтобы страшненькой – художники постарались как могли, но на её лице была явная печать крестьянской дочки.

Затаив дыхание, Темучин ждал от Гвандониуса хоть какой-то реакции, но тот только внимательно смотрел на портрет, не выказывая никаких эмоций. Насмотревшись, возможно, на будущую супругу и, наверное, представив, как она выглядит без художественного вымысла, Гвандониус наконец-то проговорил:

– Мило, очень мило. Весьма. Буду рад познакомиться лично – скоро я устраиваю большой бал, куда планирую пригласить всех достойных сеньоров этого мира. Конечно, с дочерями. Рад буду видеть там и графа с Александриной.

После окончания аудиенции, 'вынырнув' из аватара, Тёма мучился нехорошими мыслями и предчувствиями. Он подумал, что Гвандониус оказался не так глуп, как хотелось бы, и, кажется, весь план висит на волоске. Бедная Тася, бедный Купер, бедная Элеонора...

Геноцид

Цель экспедиции находилась почти в центре Заброшенного города, и Була настоял, что до Кольца Теней Рэкса, Дарианну и Уэйна будет сопровождать взвод разведчиков, усиленный тремя тяжёлыми самоходками. Дальше они двинутся одни, а остальные разведчики будут ожидать из возвращения, готовые при необходимости прийти на помощь.

База находилась на Юго-Западе от центра города, это место было выбрано не случайно, во-первых, из-за удачной розы ветров, во-вторых, одна из дорог, ведущих из центра на Юго-Запад, была пригодна для движения транспорта. Большинство проспектов, шоссе, улиц, переулков было разрушено или завалено обломками домов, этому же проспекту повезло. Скорее всего, дело было в том, что рядом с ним располагалось совсем небольшое количество цифровых хранилищ, и наиболее масштабные бомбардировки обошли его стороной. Рэкс всегда удивлялся, проезжая по проспекту, что на нём имеется здание, в котором сохранились все стёкла, и даже табличка, на которой были цифры 47, висела, как ни в чём не бывало. Здание было длинным и красивым, и если встать прямо перед ним, то можно было представить, каким был город в мирное время.

До Кольца Теней добрались быстро, где разделились: немногочисленный отряд Рекса двинулся пешком по Кольцу, а взвод Ти-Хо поехал в обратную сторону – на возвышенность, с которой открывался хороший обзор города.

Андроиду и девушке было довольно легко передвигаться, несмотря на то, что в этот раз им пришлось надеть тяжёлую броню и хорошо вооружиться, а вот Уэйну приходилось несладко, он участвовал в подобном походе впервые. Тем не менее, парень старался двигаться в темпе двух других своих товарищей, поскольку понимал, что если будет их задерживать, то в следующий раз останется на базе. А он рвался на передовую.

Рекс сразу решил, что они сразу пойдут прямо к зданию, где ему показывали видеозаписи, – пусть это был самый рискованный план из всех, которые можно было придумать, но времени было в обрез. В другой ситуации они бы сначала провели разведку окружающей местности и зданий, зачистили их от подозрительных 'железяк' и только потом сунулись бы в логово. Сейчас же рассчитывали на собственные навыки, а также на Уэйна, который утверждал, что почувствует попытки воздействия на мозг. По мере приближения к цели команда замедляла шаг, обшаривая сканерами всё вокруг, но ничего опасного не обнаруживалось. Даже никакой завалящий кофейник не перешёл им дорогу, хотя когда-то ни один поход не обходился без встречи с сумасшедшей техникой, давным-давно облегчавшей людям быт, а затем поневоле ставшей орудием в войне.

– Уйэн решит, что мы с тобой всегда тут прогуливались, как туристы, – пошутил Рэкс.

– Точно, точно, – подхватила Дарианна, – а все рассказы про опасности Заброшенного города лишь плод нашей больной фантазии. Или – ха-ха-ха – наши сновидения.

– Ничего такой я не думаю, – запротестовал Уэйн. – Если честна, я очень боюся, и нервы на пределе. Но никто не пытаться проникнуть в мою голову ещё.

Дарианна отметила, что акцент у молодого человека стал сильнее, по всей видимости, от напряжения, и попыталась приободрить его:

– Не переживай, сколько бы я сюда ни ходила, мне всегда здесь было страшно, так что это нормально – страх обостряет чувства, это помогает выжить.

Уэйн с благодарностью посмотрел на Дарианну, скорее всего, ему было стыдно, что он сам напросился, а теперь трусит. Неожиданно он поднял кисть правой руки в предостерегающем жесте:

– Тихо! Внимание!

Они уже вплотную приблизились к месту, где предположительно усыпили Дарианну, судя по её воспоминаниям. Отсюда оставалось совсем близко и до здания, в подвале которого им 'показывали кино'.

Рэкс и Дарианна переглянулись, и оба отрицательно покачали головами – никаких посторонних ощущений у них не было. Они внимательно осматривали всё вокруг, но ничего подозрительного не видели, молчали и датчики со сканерами.

– Нас ждут, – сказал Уэйн. Даже сквозь защитное стекло шлема было видно, как он побледнел.

– Вот же хрень! – рассердился Рэкс. – Что за игрушки, как эта консервная банка 'разговаривает' с тобой?

– Не уверен, наверное, что-та похоже на модифцировные тета-волны. Нас ждут внутри, говорить, что безопасно.

– Идём, – сказала Дарианна, – затем мы и пришли. Других вариантов всё равно нет.

– Я первый, – сказал Рэкс и поднимался по ступенькам. Путь ему был знаком, и шёл он весьма уверенно, хотя и не быстро. – Сканеры молчат – никого, ничего...

– Никого, ничего, – повторила конец его фразы Дарианна, – и всё-таки, что-то с нами пытается наладить контакт и общаться. Будем играть по его правилам, вдруг... – она не договорила и замолчала.

– Вдруг что? – спросил Рекс.

– Потом скажу, пока какие-то предположения делать преждевременно.

Уэйн шёл молча. С того момента, как с ним вышли на контакт, он стал заметно меньше нервничать, что было весьма странно, поскольку устроить им засаду в здании было намного проще, чем неожиданно напасть на открытом пространстве. Скорее всего, уверенности ему придало то, что он уже оказался небесполезен в походе.

– Входим в здание, – проинформировал Рэкс Ти-Хо о действиях своей группы.

– Чисто, – сказал Рэкс, войдя внутрь.

– Чисто, – подтвердила Дарианна. Пересекли большой зал и направились к двери, за которой, как помнил Рэкс, был коридор и спуск в подвал.

– Наблюдаю тень, она движется впереди нас, – сказал Рэкс.

– Не подтверждаю, – сказала Дарианна и с удивлением посмотрела на Рекса. Затем она вопросительно посмотрела на Уэйна, который шёл последним. Тот в свою очередь попытался вглядеться вперёд, но они уже вошли в коридор, где было довольно темно.

– Я вообще ничего не видеть, – сказал он, – но... нас сопровождают. Это могу говорить определённо.

Рэкс включил мощный подствольный фонарь на многоцелевой автоматической винтовке, его примеру последовали остальные, после чего они друг за другом пошли в глубь коридора. Андроид хорошо помнил дорогу и минут за пять довёл их до массивной металлической двери, за которой ему устроили просмотр импровизированного фильма о прошлом. Про тень он больше не говорил, хотя явственно видел, как она следовала впереди вплоть до этой самой двери.

Рэкс первым вошёл в комнату, где ничего не изменилось по сравнению с прошлым разом – те же мониторы, диваны, кресла. И в отличие от коридора здесь горел свет, хотя и довольно тускло.

– Здрасьте, мы пришли, – сказал он громко в пустоту.

– Никого, – сказала Дарианна, вошедшая следом.

– Нас видеть и слышать, – возразил Уэйн. – Ты приглашал – мы прийти, разговаривай с нами, общайся, ведь за этим нас звать! – сказал он громко.

– Здравствуйте, – поздоровался с вошедшими безликий голос, источник которого было сложно определить. Затем включился самый большой монитор, на котором, как и прошлый раз, появились какие-то кадры.

– Снова кино, а поговорить?! – громко спросил Рэкс, передёрнув затвор на автомате, желая продемонстрировать, что он настроен серьёзно. Однако безликий голос молчал.

– Уэйн, – обратился Рэкс к парню, – будь внимателен, сейчас нас начнут снова пичкать какими-то кадрами из прошлого, постарайся определить, пытаются ли к вам с Дарианной залезть в мозг?

Про себя он не сказал – считал, что это у 'них' не получится в любом случае.

– Так точно, – по-военному ответил Уэйн, заставив Рэкса с Дарианной улыбнуться: они не практиковали такой стиль общения в Заброшенном городе. Впрочем, раньше в их паре и командира не было, а теперь таковым был официально назначен Рэкс.

Между тем на главном мониторе появилось изображение то ли моря, то ли океана, по которому плыл деревянный двухмачтовый корабль, на палубе стояли матросы с плетьми и танцевали голые темнокожие люди, которых периодически этими плетьми били. Затем, по всей видимости, показали трюм этого корабля, где на полу лежали такие же темнокожие люди, что танцевали наверху, причём лежали они на боку и были очень плотно утрамбованы.

– Кадры перевозки рабов, я так понимаю, – прокомментировала Дарианна.

Изображение изменилось, теперь показывали совсем другую местность – лес, железная дорога, деревянное здание, на котором были большие буквы 'Гнездово'. Из железнодорожного состава выходили люди и под конвоем других людей, державших оружие, шли в сторону леса. На следующем кадре была большая яма, лицом к краю которой стояли мужчины, скорее всего это были те люди, которых вывели из состава, – почти все они были связаны и избиты, на головы некоторых из них была натянута какая-то одежда, закрывающая им возможность видеть происходящее вокруг. За их спинами шли люди в длинной серой одежде, на их головах были сине-красные фуражки с красной пятиконечной звездой посередине – они стреляли стоявшим возле ямы мужчинам в затылок из небольших пистолетов. Один, два, три – падали убитые в яму – десять, двадцать, тридцать...

Рэкс вопросительно посмотрел на Уэйна, тот был бледный и сосредоточенный – на взгляд командира он только пожал плечами и отрицательно покачал головой.

На следующем кадре уже показывали целую гору человеческих трупов, рядом с которой фотографировались какие-то военные в чёрных плащах – на их фуражках был орёл, под которым череп. Огромный экскаватор сталкивал трупы в яму.

– Зачем ты нам всё это показываешь? – закричал Рэкс. – Довольно, хочешь что-то сказать – говори или мы уходим.

Однако вместо ответа на монитор вывели новую картину – огромный гриб от атомного взрыва, разрушенные дома, с вплавленными в стены людскими тенями...

– Вот эти кадры мне точно можешь не показывать, такие я видел и вживую, – почти прокричал Рэкс, хотя понял, что кадры явно не относились к ядерным бомбардировкам последней войны, а были сняты за много лет до этого. – Ты решил нам показать, что люди не ангелы? Мы и так знаем! Дарианна, Уэйн – на выход! – скомандовал он.

Когда они вышли на улицу, Дарианна сняла шлем – её вырвало прямо под ноги командира, Уэйн и Рэкс держались лучше.

– Что, чёрт возьми, это было? Уэйн, есть что-то? Зачем нам это показывали? – Рэкс был не на шутку рассержен. – Подгоним самоходку и сравняем это здание с землёй!

Уэйн вслед за Дарианной снял шлем и глубоко вдохнул, он тоже был бледен и на щеках были отметины от слёз.

– Нет, прямого вмешательства в мозг я не ощущал, но такие кадры... – он всхлипнул, -тут и без прямого вмешательства... – Договорить парень не смог, еле сдерживая рыдания.

– Ну, с Уэйном понятно, молодой – зелёный, в боях участия не принимал, но ты, Дарианна! Мы же с тобой насмотрелись смертей за время войны! – Рэкс внимательно посмотрел на подругу, пытаясь определить, контролирует ли она себя. Дарианна явно уже брала себя в руки и тихо отвела:

– Извини. Смертей я видела много, но никогда не видела такого... не могу подобрать слов. Может, и правда люди заслужили, чтобы их всех уничтожили?