Текст книги "Опасности любви"

Автор книги: Рексанна Бекнел

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

13

«Что тут происходит?»

Если бы положение не было столь ужасным, Люси бы, наверное, рассмеялась – таким глупым показался ей этот вопрос. Разве леди Уэсткотт не была замужем? Разве она не знает, как называется то, что здесь сейчас происходило?

Но положение, конечно, было ужасным. Унизительным. Невероятным. Недопустимым.

Айвэн резко поднялся, прикрывая ее от нескромных глаз. Люси села на кровати, поспешно одернув юбку и прикрыв обнаженные ноги. Когда же она решилась посмотреть в сторону двери, кровь залила ей лицо. Леди Уэсткотт была не одна. Рядом с ней стояли сэр Лоренс и Эллиот Пирс.

Господи! Да как могла она так забыться?!

А все Айвэн Торнтон! Это он заставил ее забыть обо всем на свете, он делает с ней, что ему заблагорассудится. Хотя… Зачем лгать самой себе? Она не сопротивлялась ему. И если бы им не помешали…

– Я буду благодарен, если вы оставите нас наедине! – прорычал Айвэн.

– Вы и так слишком долго были наедине, – отрезала леди Уэсткотт. – Я буду благодарна, если ты оставишь спальню мисс Драйсдейл.

– Иди, – прошептала Люси. – Иди, пожалуйста.

Айвэн повернулся к ней, и на несколько мгновений глаза их встретились. Он все еще желал ее – она видела это по глазам. Но Люси понимала, что между ними все кончено. Теперь ее с позором отправят назад в Сомерсет.

– Уходи. Пожалуйста, – едва слышно повторила она и опустила глаза.

Айвэн застегнул рубашку и направился к двери. Все эти бесконечные ужасные секунды леди Уэсткотт хранила молчание, а сэр Лоренс не переставал бормотать:

– В своем собственном доме… Невинная девушка… Неслыханно…

Затем Эллиот сказал что-то так тихо, что Люси не разобрала.

– Я с тебя шкуру спущу! – рявкнул Айвэн.

Люси повернула голову. Друзья стояли в дверях, глядя друг на друга. При этом Эллиот олицетворял собой наглое безразличие, а Айвэн был в ярости.

– Назови место и время, Торнтон. И я там буду.

– Нет! – воскликнула Люси. Она еще не понимала причины их ссоры, но чувствовала, что каким-то образом это связано с ней. – Только не дуэль! Я не позволю вам драться. Опомнитесь, вы же почти братья!

– Все! Хватит! – приказала леди Уэсткотт. – Я жду вас всех в библиотеке сразу после того, как поговорю с мисс Драйсдейл.

Мужчины вышли, и дверь за ними закрылась, как приговор. Леди Уэсткотт молча смотрела на Люси.

– Это я во всем виновата, – внезапно сказала она, тяжело опираясь на трость с хрустальным набалдашником.

– Вы?

Этого Люси не ожидала. Ведь она разбила надежды графини на то, чтобы женить Айвэна на Валери. Она ждала язвительных обвинений и не стала бы корить за них старуху.

– Надо было за ним присматривать. И за вами, – добавила вдовствующая графиня, бросая на Люси проницательный взгляд.

– Вы ни в чем не виноваты, – пробормотала Люси. – Это я не оправдала вашего доверия. Мне следовало быть осмотрительнее.

Леди Уэсткотт нахмурилась:

– Ну вот что. Слухи распространятся по городу уже завтра. Надо действовать быстро.

Люси кивнула:

– Я соберусь немедленно. Вы не будете возражать, если… Не может ли Симмс приказать кому-нибудь отвезти меня в станционную гостиницу? – В гостиницу? Бегство – это не выход, мисс Драйсдейл, если вы хотите быть принятой в обществе, пусть даже в деревенском.

Люси непонимающе смотрела на старуху.

– Надеюсь, вы не предлагаете мне оставаться здесь в качестве наставницы леди Валери? После того, что произошло, мое присутствие в доме может опорочить и ее имя. Вы это прекрасно понимаете.

– Я прекрасно понимаю, что есть только одно верное решение. Вы должны выйти замуж за моего внука. И как можно скорее. Разумеется, разговоров не избежать. Но, как только вы поженитесь, эту мелочь тут же спишут на великую страсть. Так что, – продолжала она, не давая Люси времени опомниться, – садитесь за письмо брату и матери. Я сегодня же отправлю посыльного в Сомерсет известить о вашей свадьбе. Я понимаю, у них будет мало времени, но, если они не найдут себе дом в городе, я предлагаю им остановиться у себя. – Она замолчала и вопросительно посмотрела на ошеломленную девушку. – Надеюсь, вы хотите, чтобы ваши родственники были на свадьбе?

Люси смотрела на нее с раскрытым ртом, не понимая, чего, собственно, от нее добивается пожилая дама.

Какая свадьба? Ее и Айвэна?

Она мотнула головой, пытаясь понять, что происходит.

– Леди Уэсткотт, боюсь, это невозможно…

– Еще как возможно! Вы нарушили мои планы, мадемуазель, спутали все мои карты. Так что теперь вам остается только подчиниться. Речь идет не только о вашей репутации. И я не позволю вам думать только о себе.

С этими словами она развернулась и вышла из комнаты – совсем как Айвэн несколькими минутами раньше, – с шумом закрыв за собой дверь.

Люси была настолько ошарашена тем, как резко изменилась ее жизнь, что даже не нашлась что ответить.

– Айвэн не согласится! – крикнула она наконец, когда дверь уже закрылась. – Он не согласится! И я тоже… – уже едва слышно закончила она и даже притопнула ногой, но ковер приглушил этот звук.

И все же Антония услышала ее возглас. «Ничего, это все оттого, что девочка просто не верит в свое счастье», – решила она про себя. Улыбка осветила лицо пожилой женщины, глаза ее загорелись торжествующим огнем. Она в полушаге от победы! Вот-вот желание ее исполнится. Несмотря ни на что, ее последний отчаянный план, кажется, удался. Остается только уговорить Айвэна. А судя по тому, в каком состоянии ее внук, он сам только и думает о том, как бы выкарабкаться из этого положения.

Только ни в коем случае нельзя показывать ему свою заинтересованность!

Антония на мгновение задержалась у двери библиотеки. Она чувствовала запах табака, но из-за закрытой двери до нее не долетало ни единого звука. Они скорее всего все там и молча смотрят друг на друга. Графиня медленно вдохнула. Надо быть очень осторожной, надо тщательно подбирать слова. Но она свой шанс не упустит.

Она не пойдет на поводу у Айвэна. На сей раз нет. Он очень хорошо заглотнул наживку.

Айвэн сидел, развалясь в огромном кожаном кресле, наблюдая за дымом от собственной сигары. Он специально закурил, чтобы досадить лорду Данлейту, а кроме того, чтобы чем-то занять руки и ненароком не задушить Эллиота. Ну, ничего, пусть только попробует подойти к Люси. Он его тут же отправит на тот свет.

А вот и старая колдунья – прямая, как кочерга, и полная решимости. Айвэн, пожалуй, впервые в жизни смотрел на нее отрешенно.

Старая ведьма с холодным сердцем и стальными нервами вознамерилась распоряжаться жизнью своих родных так же, как огромным состоянием, доставшимся ей от мужа. Айвэн был вынужден признать, что это ей неплохо удавалось: она очень умело распоряжалась деньгами и недвижимостью семьи. Лучше, чем многие. Но вот с людьми у нее ничего не получалось.

На мгновение он попытался представить себе жизнь отца. Скорее всего это из-за нее он перестал чувствовать себя настоящим мужчиной. И взбунтовался.

Айвэн нахмурился. Плевать он хотел на то, почему отец его оказался таким бесхребетным подлецом. Самое главное, что сам он таким не будет никогда!

Леди Уэсткотт стояла у двери и свирепо разглядывала его.

– Если бы я знала, что ты устроишь сегодня такой скандал, я бы пригласила совершенно других людей.

– Надеюсь, я бы все равно фигурировал в вашем списке? – вставил Эллиот.

– Послушайте, молодой человек! – взорвался лорд Данлейт. – Хватит с нас шутовства…

– Вы бы возглавили этот список, – заверила Эллиота леди Уэсткотт. – Сразу за моим безнравственным внуком, естественно.

– Не сомневаюсь, что вы прекрасно разбираетесь в репутациях людей, – язвительно усмехнулся Айвэн. – И если я как-нибудь надумаю устроить здесь оргию, я непременно обращусь к вам.

– Прекратите! – повторил лорд Данлейт, резко поднявшись с кресла. – Я не позволю вам оскорблять Антонию. И сухим из воды вам на сей раз не выйти. – Он грозил Айвэну узловатым пальцем. – Поскольку здесь некому вступиться за честь мисс Драйсдейл, я эту миссию возьму на себя. Вы обязаны сделать ей предложение, Уэсткотт. Немедленно, иначе я буду вынужден бросить вам вызов!

Айвэн медленно затянулся, выпустил идеальное кольцо серо-голубого дыма и усмехнулся старику в лицо.

– Вы вызываете меня на дуэль? На шпагах?

– А ты думаешь, я не смогу насадить тебя на клинок? – запальчиво воскликнул лорд Данлейт.

– Но если вдруг вам это не удастся, то за вас это сделаю я, – насмешливо протянул Эллиот.

Этого Айвэн уже снести не мог. Если Эллиот надумал завоевать Люси, играя роль ее спасителя, он об этом пожалеет! Айвэн бросил сигару и холодно посмотрел на человека, которого столько лет считал своим другом.

– Я полагаю, место и время назначает тот, кто бросает вызов?

– Никаких дуэлей! – вмешалась леди Уэсткотт. – Я этого не допущу.

– Вы здесь совершенно ни при чем, мадам. Как, впрочем, и во всем остальном, – отрезал Айвэн.

Она посмотрела на него с неприкрытым презрением.

– Боже, да ты даже омерзительнее, чем я думала. Ты растоптал чувства множества юных девушек, которые имели несчастье попадаться тебе на пути, и не сделал предложение ни одной. А теперь ты втянул в отвратительную историю наставницу собственной кузины.

– Если она подходит на роль наставницы вашей крестницы, то почему она не подходит мне?

– Я и не говорю, что она тебе не подходит. Скорее наоборот. У нее нет титула и невелико приданое. Но одно достоинство у нее было: ее незапятнанная репутация. А ты лишил ее и этого. Ты погубил репутацию уважаемой женщины! И ради чего? Ради того, чтобы досадить мне. Да будь ты хоть…

– У меня не было намерения губить репутацию мисс Драйсдейл.

– Но ты это сделал! – воскликнула графиня. – Уж не думаешь ли ты сохранить это в тайне?

– О нет, на это я не надеюсь, – заверил ее Айвэн и угрожающе посмотрел на Эллиота. – Я объявляю всем, что женюсь на Люси Драйсдейл. И отныне прошу смотреть на нее как на мою невесту.

Каждый из присутствующих отреагировал на это заявление по-своему. Эллиот, ухмыляясь, задумчиво смотрел на него. Смеется он или соглашается с ним, понять было невозможно.

У бабки глаза сузились, словно она ему не поверила. Затем, не сразу, на ее морщинистом лице проступило выражение облегчения. Айвэн с удивлением отметил, что судьба Люси Драйсдейл волнует ее больше, чем его брак с Валери.

Только лорд Данлейт в растерянности переводил взгляд с одного на другого.

– Что ты сказал? Что он сказал, Антония? Я что-то не понимаю…

– Он сказал, что женится на ней, – пояснила леди Уэсткотт, не сводя глаз с Айвэна. – Надеюсь, ты не шутишь? – Она покачала головой. – Полагаю, я должна радоваться, что хотя бы один из вас об этом подумал.

Айвэн нахмурился:

– Что вы хотите сказать? Что Люси к этому не расположена?

Антония пожала плечами:

– Последнее, что я слышала, выходя из ее комнаты, это то, что брак с тобой невозможен.

Этого Айвэн не ожидал. Внешне он сохранял спокойствие, но внутренне весь сжался от боли, как от удара в солнечное сплетение.

– Невозможен? Если она еще не замужем, то все возможно!

– А если ее просто не прельщает перспектива брака с тобой? – задумчиво сказал Эллиот. – А что, если ее сердце принадлежит другому?

Айвэн с трудом сдержался, чтобы не отвесить ему пощечину.

– Я лучше всех вас знаю, кому принадлежит сердце Люси Драйсдейл. Именно поэтому мы вообще что-то здесь сейчас обсуждаем. – Он поднялся. – Мне надо поговорить с Люси наедине.

– Наедине? Ну-ну, – хмыкнула леди Уэсткотт. – Я пошлю за ней. И дам вам пять минут – здесь, в библиотеке. Не больше. – Она некоторое время молча смотрела на него, потом вздохнула – Несмотря на не самые благоприятные обстоятельства твоего приближающегося брака, Айвэн… я желаю тебе добра.

Она проводила мужчин до двери, и Айвэн остался один, размышляя над ее последним замечанием.

Бабка желает ему добра? Да никогда в жизни он в это не поверит! Она способна желать добра только себе. Старая графиня давно уже мечтает об одном: чтобы он женился.

И уже этого достаточно, чтобы он отказался от своего предложения, черт побери!

Айвэн затушил сигару и поднялся. Нет, все-таки нельзя сказать, что он окончательно подчинился ее воле. Проклятая старуха мечтает о богатой и глупой наследнице, которая имела бы даже больше земель, чем она сама. Вернее – чем он! А он собрался жениться на синем чулке, на девушке, у которой нет ничего, кроме, в лучшем случае, небольшого куска земли, да и тот принадлежит ее брату.

Но сути дела это не меняет: ему жениться ни к чему.

Айвэн подошел к бару и налил себе виски. Черт возьми! Он вовсе не хотел, чтобы все произошло именно так. Нельзя было идти на поводу своих чувств – и, уж во всяком случае, попадаться в самый ответственный момент на глаза своей же собственной бабке!

Дверь почти неслышно открылась. Айвэн сделал большой глоток виски, поставил стакан, постоял, затем вновь резко поднял его и залпом осушил. И только после этого повернулся.

Люси стояла около двери, готовая в любой момент бежать. Она успела поправить прическу и платье, но все равно не выглядела как прежде. Губы у нее были красными и распухшими, на щеках играл румянец. Ему даже показалось, что стоит ему посмотреть ей на грудь, как напряженные соски тут же проступят из-под ткани…

Господи, как же он ее хотел!

Но Люси настороженно смотрела на него, и Айвэн нахмурился.

– Так ты считаешь, что брак со мной невозможен? – резко спросил он.

Она вздернула подбородок.

– Мы не подходим друг другу. Вы и сами это знаете.

– Чем же, интересно, я тебе не подхожу? У меня есть деньги, земля, титул. Разве не об этом мечтает каждая женщина?

– Если бы я мечтала об этом, я бы уже лет десять была замужем. И у меня уже было бы четверо или пятеро ребятишек.

– Ясно. Так что тебе нужно?

– Я могу задать вам тот же вопрос, милорд.

– Милорд? Даже после того, что между нами едва не произошло, и ввиду того, что очень скоро произойдет, ты называешь меня милордом?

Люси тяжело вздохнула, и он чуть с ума не сошел от того, как при этом приподнялась ее грудь.

– Ничего между нами не произойдет. Я возвращаюсь в Сомерсет…

– И не мечтай!

Она вновь вздохнула.

– И все-таки я намерена вернуться в Сомерсет, а вы… вы можете продолжать свою бесконечную войну с собственной бабкой.

Она так старалась выглядеть храброй, а была такой хрупкой, что Айвэн, несмотря на обуревавшую его злость, едва не улыбнулся. По крайней мере с ней не соскучишься.

– Ты не ответила: чего ты ждешь от мужа?

– Да мне вообще не нужен муж. А вам жена, – добавила она. – Так зачем весь этот спектакль?

– Вообще-то, чем больше я об этом думаю, тем привлекательнее мне кажется мысль о женитьбе. Во всяком случае, тогда мне никто не помешает любить тебя, когда мне заблагорассудится.

Люси покраснела – чего он и добивался. Айвэн пересек комнату и остановился на расстоянии вытянутой руки от нее.

– И никто не помешает тебе, Люси. Если бы мы были женаты, я сейчас уложил бы тебя прямо на этот ковер. И имел бы право сорвать с тебя одежду – всю, до последней ниточки. С себя бы я тоже все снял, и тогда… Поверь мне, мы будем счастливы в браке.

Айвэн почувствовал, что его плоть напрягается от нарисованной им самим картины. Люси тоже дышала учащенно, а глаза ее потемнели от желания. Она опустила их и, заметив его состояние, мучительно покраснела.

– Это все ты, – прошептал Айвэн, и она резко подняла голову. – Не смущайся, я знаю, что в моем присутствии ты чувствуешь то же, что и я, – продолжал он, притрагиваясь тыльной стороной ладони к бутону, напрягшемуся у нее под платьем.

Люси вскрикнула, как от резкой боли, и отпрянула. Айвэн оказался перед гладкой стеной и несколько секунд стоял, упираясь в нее вытянутыми руками, тщетно пытаясь успокоиться. Нельзя так распускаться! Ему казалось, что он сейчас лопнет от сдерживаемого желания.

– Похоть – еще не причина для брака, – с трудом произнесла Люси.

– Прекрасно. Тогда будь моей любовницей.

– Ни за что!

Он повернулся к ней.

– Извини мой сарказм, Люси. Я действительно иногда неудачно шучу. Но ведь это не помешает нам понять друг друга?

– Я за тебя не выйду.

– Да почему, черт побери?!

– Потому что… Потому что мы сделаем друг друга несчастными.

– Можно подумать, что растоптанная репутация и насмешки общества сделают тебя счастливее.

Сейчас их разделял стол; они долго молча смотрели друг другу в глаза. Он видел, что попал в точку, но она еще держалась.

– Рано или поздно разговоры кончатся.

– Кончатся, но только в том случае, если ты похоронишь себя в деревне.

Люси покачала головой:

– Как бы то ни было, я на такой союз не согласна.

Айвэн начал терять терпение. Он понял, что Люси не играет, она действительно отказывается выходить за него замуж. Она отказывается от предложения, которое должно было вознести ее на седьмое небо! Неужели она, совсем как его отец, считает, что цыгане предназначены только для любовных утех?!

Но, в конце концов, он не какой-то бесправный цыган, как его мать. Он Айвэн Торнтон, граф Уэсткотт, виконт Сифорт, барон Тернер. Он имеет право на все. И он покажет ей свою власть!

– Мы поженимся через неделю. Я пошлю приглашение твоему брату. Надеюсь, он отнесется к этому не так, как ты.

– Айвэн, не надо меня принуждать! Мы оба об этом пожалеем…

– Это будет позже, – отпарировал он, поймав ее за руку через стол и притянув к себе. – Сдавайся, Люси. У тебя нет выбора.

И он ее поцеловал. Это был жесткий, жестокий поцелуй. Он был намерен доказать ей, что она ни в чем не может ему отказать. Он хотел наказать ее за то, что она его отвергает.

Люси отказывалась его целовать, но Айвэн не отпускал. Она попыталась вывернуться, но он только сильнее прижал ее к себе. И когда наконец она под его натиском раскрыла губы и язык его заставил ее расслабиться, у него было только одно желание: поглотить все ее существо.

Да как она может сравнивать его с этим жалким книголюбом?! Как она может даже смотреть на Эллиота Пирса?!

Айвэн был настолько возбужден, что понял: неделю ему не выдержать. Просто не выдержать!

Но тут он почувствовал на губах вкус ее слез, горьких и соленых, и сразу пришел в себя. Он отпустил Люси и увидел, что лицо ее пылает от желания, а в глазах застыло отчаяние. Это неожиданно взбесило Айвэна. Он так просто может заставить трепетать ее тело, но не способен завоевать ее сердце!

– Ты станешь моей, Люси. Другого не дано. Для всех будет легче, если ты перестанешь сопротивляться.

Айвэн резко развернулся и вышел из библиотеки. Впервые в жизни он был близок к тому, чтобы спутать плотское желание с любовью. Но Люси не должна знать, какую власть она приобрела над ним!

14

Это была самая тяжелая неделя в ее жизни.

Айвэн куда-то уехал, она не видела его ни разу после той жуткой сцены в библиотеке. Леди Уэсткотт сказала, что жених не должен жить в одном доме с невестой, и он, похоже, с ней согласился.

Люси пыталась объяснить графине, что она вовсе не создана для Айвэна, но старуха ее не слушала. И сколько бы она ни просила дать ей возможность поговорить с Айвэном, его к ней не подпускали.

Начались торопливые приготовления к свадьбе. Венчание было назначено на четверг в церкви Девы Марии.

Люси отказалась выйти к модистке. Но даже это не остановило леди Уэсткотт.

– Модистка может снять мерку с любого из ваших платьев. Если вы не желаете в этом участвовать, фасон придется выбирать мне. Думаю, подойдет бледно-голубой шелк с темно-зеленой и кремовой окантовкой. Что-нибудь элегантное и не очень фривольное, как и подобает женщине вашего возраста.

– Я его не надену! – поклялась Люси. – Я не выйду замуж за мужчину, который меня ненавидит!

– Кто вам сказал, что он вас ненавидит?

– Он всех ненавидит! Вас, меня, даже своих ближайших друзей…

Но Люси так и не удалось переубедить вдовствующую графиню. А через три дня после того рокового вечера в Лондон явились ее родственники. Не только Грэхем, но и мать, и Гортензия с детьми и слугами.

Начался настоящий бедлам.

– Ты нас уничтожишь! – бесновался Грэхем, когда Люси робко сказала ему, что не хочет выходить замуж за Айвэна Торнтона.

– Господи! Моя единственная дочь!.. – причитала мать.

– Бедняжка Пруденс, – всхлипывала Гортензия. – Бедняжка Черити, бедняжка Грейс. Кто будет готовить их к выходу в общество? Сами они не найдут себе подходящую партию!

– Я откажу тебе в пособии, – поклялся Грэхем. – Ты останешься на улице, я и близко не подпущу тебя к детям.

– Господи, Грэхем! – воскликнула мать. – Только не это!

Люси хотелось визжать. Ей хотелось бежать от них куда глаза глядят и от души выплакаться. Но слезами, как известно, делу не поможешь, и она чувствовала себя, как мышь в мышеловке.

И почему Айвэн так настаивает на этой глупой затее?! Люси понимала, что очень неудачно поговорила с ним тогда в библиотеке. Он воспринял ее отказ как оплеуху. Чувствам его был нанесен такой удар, что он был оглушен и просто не мог ее понять. Если бы только ей дали встретиться с ним в спокойной обстановке, объяснить все без излишних эмоций…

– Я подумаю о твоих словах, – сказала она Грэхему. Гортензия подняла на нее глаза, мать замерла, так и не поднеся к глазам платок, но Люси не обратила на них внимания. – А сейчас я бы прилегла, – сказала она, не давая воли своим чувствам. – Я буду ужинать у себя.

Однако, оказавшись в своей комнате, где никто ей не мешал размышлять, она совсем растерялась. Через два дня состоится ее свадьба с Айвэном, дом похож на растревоженный улей, во всех газетах стали появляться объявления о предстоящем бракосочетании… Что же ей теперь делать?!

Люси сидела у окна и смотрела на улицу. Может быть, напрасно она сопротивляется неизбежному? Любая другая на ее месте была бы просто счастлива. «Поймать» такого прекрасного и богатого жениха, как граф Уэсткотт! Наверняка немало молодых леди уже пробовали женить его на себе. Но ни у кого ничего не получилось. «Так чего же ты? – спрашивала она себя и сама же отвечала: – А то, что я его люблю, а он меня нет…»

Люси грустно вздохнула. Какой смысл обманывать себя, особенно сейчас? Айвэн пробуждал в ней не просто физическое желание, естественное для женщины ее возраста. Нет, как-то так получилось, что он пробудил в ней чувства несравненно более глубокие! Он вовсе не такой жесткий и неприступный человек, каким хочет казаться. Он вовсе не глух к чужим переживаниям. Только он не знает, что такое любовь; ему кажется, что никакая любовь ему не нужна. И именно поэтому она так отчаянно его любит! Именно поэтому ей так хочется окружить его любовью, уберечь от всего на свете. Сделать его счастливым…

Но ему все это совсем не нужно. Да, он готов дать ей титул, красивые дома, большие деньги. А взамен просит только одно: ее тело. На более глубокие чувства он не способен.

От этой горькой, безысходной мысли на глаза Люси навернулись слезы. Неравность их отношений вселяла в нее ужас. Любить и не быть любимой… Вряд ли она это перенесет: слишком уж тяжелая судьба.

Она вытерла слезы и уставилась в темноту. Напротив дома остановился экипаж, из него вышел какой-то человек и остался стоять на улице, когда экипаж уехал. Люси вспомнила ту ночь, когда Айвэн на этом самом месте прощался с женщиной, и ей стало еще хуже.

А что, если и после их свадьбы он будет общаться с подобными женщинами?

Да нет, это невозможно! Хотя с какой стати он должен изменять своим привычкам? Кто знает, может, в этот момент он как раз этим и занимается?!

Люси вскочила и нервно заходила по комнате из угла в угол. «Нельзя доводить себя до исступления из-за какого-то дурацкого предположения!» – пыталась она урезонить себя. Но все было напрасно. Наконец Люси твердо решила, что ей необходимо увидеться с Айвэном. Надо еще раз попытаться отговорить его от этого брака. Иначе они всю жизнь будут горько сожалеть о содеянном.

Найти его оказалось вовсе не трудно. Люси отправилась на конюшню, чтобы попросить заложить для нее экипаж. И первый же конюх, к которому она обратилась, сказал, что лорд Уэсткотт скорее всего обитает у мистера Эллиота Пирса.

– У мистера Пирса? Ты уверен?

– Он часто у него жил в последнее время. И мистер Блэкберн тоже. Там вообще часто собираются холостяки… – Парень заколебался. – А вам и правда туда нужно, мисс?

– Да! – Она сунула ему в руку еще один шиллинг. – Поехали!

Дом Эллиота был погружен в тишину. Свет горел лишь в нескольких окнах.

– Скорее всего никого нет дома, – предположил парень. – Дворецкий говорит, что они часто возвращаются за полночь.

За полночь! И неизвестно откуда… Люси была в растерянности: дожидаться или возвращаться на Беркли-сквер?

– Я, пожалуй, оставлю лорду Уэсткотту записку. Спроси, не проводит ли меня дворецкий в гостиную, – попросила она, без посторонней помощи выходя из коляски. – И скажи, что мне понадобятся чернила и бумага.

Люси скомкала несколько листов бумаги, прежде чем написала письмо. Она всегда гордилась своим почерком и литературными способностями, но в этот раз у нее ничего не получалось. Она уже начала сомневаться, что когда-нибудь напишет это письмо, но тут в холле послышались шаги.

Айвэн? Чувства ее закружились в бешеном водовороте. Она и надеялась, и страшилась.

Но это был не Айвэн, а мистер Эллиот Пирс. Увидев его, Люси не смогла скрыть своего разочарования, и он криво усмехнулся.

– Насколько я понимаю, вы ждали вовсе не меня? – Он вошел в гостиную, снимая перчатки и расстегивая плащ. – Если вы хотели поговорить со своим женихом, надо было просто сообщить. И он бы тут же приехал.

– Я просила, но никто ему не передал. И тогда я решила приехать сама.

– Думаю, он будет очень рад. Проводить вас в его комнату?..

– Нет-нет! – с излишней поспешностью воскликнула Люси. – Я просто хотела с ним поговорить о… о нашем браке. Но поскольку я его не застала…

– Понятно. Поскольку вы его не застали, то решили написать?

Люси разгладила последний из исписанных листов.

– Да.

Пирс протянул руку.

– Так передайте его мне. Айвэна может не быть всю… довольно долго, – закончил он. – Но я могу доставить ему это письмо, если пожелаете, я догадываюсь, где он.

Люси прикусила губу. Она и сама догадывалась, где он, и от этой догадки сердце ее ныло…

– Хорошо. Я только подпишу и запечатаю.

– Не кажется ли вам, что печать вряд ли помешает мне прочесть ваше письмо, если я пожелаю? – усмехнулся Пирс.

Люси рассердилась:

– Я думала, вы его друг!

– И это действительно так, хотя в последнее время он не очень ко мне благоволит. Но мы все же помирились.

– Видите ли, это письмо частного характера, и мне бы не хотелось…

– Вам придется рискнуть, мисс Драйсдейл. Это письмо Айвэну вы можете передать только через меня. – Он ослабил галстук и уселся в кресло. – Так что решайтесь.

Люси строго посмотрела на него, но это не помогло. Сердясь на него и на всех мужчин вообще, она опустилась в кресло и начала перечитывать письмо.

«…Так что, как видите, брак наш не принесет пользы ни мне, ни особенно вам. Слухи вокруг нас улягутся куда быстрее, нежели мы сможем преодолеть последствия столь нежелательного союза.

Желаю вам всего наилучшего и очень надеюсь, что вы найдете женщину, достойную вашей любви и уважения, которая ответит вам взаимностью.

Остаюсь вашим другом,

Люси Драйсдейл».

Она опустила руку с письмом на колени и задумалась. Другом? Она на всю жизнь останется женщиной, которая любила его и ждала от него только любви. Единственного, чего он не мог ей дать…

Люси снова взяла перо и приписала внизу:

«P. S. Возможно, мистер Эллиот Пирс прочел письмо. Надеюсь, вас это не очень смущает.

Л.».

Она сложила листок, спрятала его в конверт, запечатала парафином от горящей свечи и поставила на нем крестик.

– Пожалуйста. Вскрывайте, если хотите. Только обещайте, что доставите письмо. Сегодня же! – добавила она.

– Клянусь кровью отца, так и не раскаявшегося в своих деяниях.

Люси передала мистеру Пирсу послание, поднялась и выжидательно посмотрела на него.

– Ну, так вы едете?

Пирс улыбнулся, играя письмом.

– А знаете, вы ведь совсем не в его вкусе, – протянул он.

Люси и так была подавлена, а подобное замечание еще больше расстроило ее.

– Я знаю.

– Впрочем, с другими Айвэн только играет. Или использует их для удовлетворения своих потребностей, – продолжал Пирс, словно не замечая ее состояния. – Так, может, это они не в его вкусе? А вы как раз в его?

Люси вздохнула: ей очень хотелось, чтобы это было так.

– Откровенность за откровенность, сэр. По-моему, Айвэн полагает, что между мной и вами что-то есть.

Пирс улыбнулся:

– Это действительно так. Но ваше письмо развеет его сомнения. – Он поднялся и проводил ее до двери. – Если вы не желаете подливать масла в огонь и давать пищу слухам, которые и так уже ходят вокруг вас, то лучше идите, мисс Драйсдейл.

С каждым шагом к экипажу Люси становилось все более не по себе. А вдруг мистер Пирс не передаст письмо Айвэну? Что, если по непонятным для нее причинам он решит подогреть необоснованные подозрения своего друга?

– Но вы в самом деле передадите письмо?

– Ну конечно!

– Поклянитесь!

– Какой смысл? Если я настолько беспринципен, что могу не передать ему письмо, то, наверное, мне хватит наглости нарушить клятву.

Люси нахмурилась:

– Знаете что? Отдайте мне письмо.

Они уже стояли на ступеньках. Пирс удивленно посмотрел на нее.

– Возвращайтесь домой, мисс Драйсдейл. Поверьте, я действительно желаю Айвэну добра.

И вдруг, неожиданно взяв Люси за подбородок, он поцеловал ее в лоб.

Люси попятилась. Все это было так странно… И хотя этим целомудренным поцелуем, да и всем своим видом он выказывал только братское участие в судьбе Айвэна, от мистера Пирса она такого никак не ожидала и даже не нашлась что сказать.

– Спокойной ночи, Люси. Приятных сновидений.

Она забралась в повозку и внимательно посмотрела на мистера Пирса.

– Спокойной ночи.

Люси была сбита с толку, но эта сцена ее почему-то успокоила.

А вот человек, сидевший на лошади в тени дома на другой стороне улицы, вовсе не был так спокоен. Он был взбешен! Он был раздавлен!

Айвэн смотрел на отъезжающий экипаж, едва дыша от ярости. Такого он не ожидал. Черт бы побрал эту девку!

Он развернул коня, пришпорил его и подъехал к дому. Эллиот сидел на ступеньках, локтями упираясь в колени; в руках у него был какой-то белеющий в темноте конверт.

– Ты ко мне?

Айвэн с трудом сдержался, чтобы не ударить его по лицу. За двадцать лет он должен был понять, что Эллиот никогда и ничего не делает просто так. Он никого не боится и готов на все. Но по-своему он был верен их дружбе. «Прежде мы ни разу не ругались из-за женщины, – напомнил себе Айвэн. – Но ведь и женщины вроде Люси нам раньше не встречалось…»

Он соскочил с коня и навис над сидящим Эллиотом.

– Что здесь произошло?

Эллиот насмешливо ухмыльнулся и протянул Айвэну письмо.

– Надеюсь, это тебе что-нибудь объяснит. От восхитительной мисс Драйсдейл, – со знанием дела добавил он.