Текст книги "Опасности любви"
Автор книги: Рексанна Бекнел
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)
Айвэн бросил на него сердитый взгляд, отвернувшись, сорвал с конверта печать, подошел к уличному фонарю и начал читать.
«…Нам не следует вступать в брак… ужасная ошибка…»
Целая страница глупых извинений и ни слова правды! Ярость его нарастала.
«…Из меня никогда получится настоящая графиня. Вы заслуживаете женщины, которая возвысит ваш титул и сможет быть вам достойной женой. Женитесь только на женщине, которую полюбите…»
Айвэн скомкал письмо. Которую он полюбит? Что за детский лепет? А может быть, это она намерена выйти за кого-то другого? Что, если она и в самом деле любит кого-то другого, а он – лишь один из многих отвергнутых претендентов?
Ясно одно: она предпочитает быть парией в обществе, нежели женой графа Уэсткотта, богатой и уважаемой. Она предпочитает жить без репутации, но только не выходить за него замуж!
– Ну что? Свадьба отменяется? – спросил Эллиот. – Она сама тебя отвергла или хочет, чтобы ты это сделал? Даже не знаю, как должен поступить истинный джентльмен с такой упрямой невестой. Если ты откажешься от своего предложения, то она окажется пострадавшей стороной. А ты, конечно, выставишь себя подлецом. Симпатии общества будут на ее стороне. Может, это поможет ей побыстрее восстановить свою репутацию? Но свет в любом случае будет ее презирать. Тебе-то, конечно, все равно, тебе хуже не будет: ты как был незаконнорожденным графом, так им и останешься.
Айвэн поднял голову и холодно уставился на друга. Он уже совладал с приступом ревности.
– Послушай, а тебе-то что за дело до всего этого, Пирс?
Эллиот пожал плечами и, облокотившись на ступеньки, приподнялся на локтях.
– Мне скучно. Бизнес – дело хорошее, не спорю, но надо же когда-то и развлечься. А наблюдать за тем, как за тобой гоняются все эти благовоспитанные девицы на выданье и их мамаши, мне надоело. Но этот новый оборот… Ты бегаешь за синим чулком, а она тебя и знать не хочет! – Он опять пожал плечами. – Лучшего развлечения и не придумаешь.
– Ты все еще гадаешь, кто из нас победит? Я или Люси?
Эллиот усмехнулся.
– Джайлс настолько наивен, что полагает, будто заставить ее делать то, чего она не желает, просто невозможно. А Алекс уверен, что титул и деньги всегда одержат победу. Кстати, он тебе советует сделать ей такой свадебный подарок, от которого ей будет трудно отказаться. Денег у тебя достаточно, чтобы независимая мисс Драйсдейл могла, например, покровительствовать каким-нибудь благотворительным начинаниям. – Он хитро улыбнулся. – Кто знает, может, ей вздумается заняться поддержкой непризнанных ученых?
Айвэн сжал в кулаке письмо Люси. Он не позволит своей жене возиться с какими-то писаками вроде сэра Джеймса Моби.
– Хочешь заключить пари?
Эллиот поднялся.
– Я ставлю на мисс Драйсдейл. Я ей верю. Она – натура страстная и искренняя.
Айвэну не понравилось, что он так о ней говорит. Он понимал, что Эллиот лишь поддразнивает его, но ему все равно было не по себе.
– Именно страстная натура и приведет ее в конечном итоге к алтарю, – заявил Айвэн.
– С тобой?
– Со мной.
– В таком случае – пари!
Айвэн несколько мгновений смотрел на друга. Все-таки Эллиот испытывает какой-то странный интерес к Люси. Но Айвэн на ней женится, следовательно, принадлежать она будет только ему! Однако не помешает на всякий случай отправить Эллиота куда-нибудь подальше.
– Что ж, согласен. Мое условие таково: на следующий день после свадьбы, в пятницу, ты уедешь из города, вернее – из страны. По меньшей мере на год, – добавил он.
Эллиот почесал подбородок.
– А если ты не женишься на ней в четверг, то оставишь ее и позволишь другим за ней ухаживать.
Айвэн сжал кулаки.
– Например, тебе?
– А ты хочешь, чтобы она осталась одна до конца дней своих?
«Этого не будет!» – поклялся себе Айвэн спустя несколько минут, скача по полуночным, тускло освещенным улицам Лондона к Беркли-сквер. Залаяла собака, ей вторила другая; кошка черной тенью метнулась через улицу. И больше никого – только он и его мысли.
Он заключил-таки пари с Эллиотом. А на письмо Люси он ответит лично и прямо сейчас! Он сломает ее сопротивление. Что бы она ни писала, она не может предпочесть бесчестие титулу графини.
Не может?..
Люси сидела перед окном и расчесывала волосы. Когда она бесшумно проникла в дом через заднюю дверь и на цыпочках поднялась к себе по лестнице для прислуги, было очень поздно, и свет во многих спальнях уже не горел. Она быстро переоделась в ночную рубашку, но была слишком возбуждена, чтобы уснуть.
Передаст ли Эллиот ее письмо Айвэну? Прочтет ли его Айвэн? Поймет ли, что они совершают непоправимую ошибку?
Она смотрела на улицу, машинально водя расческой по длинным волосам. На улице было пустынно. По забору прокралась кошка и бесшумно скользнула в тень куста.
Но вдруг на площади показался всадник, Люси невольно стала всматриваться. Когда он подъехал к Уэсткотт-хаузу, рука с расческой остановилась на полпути. Сердце Люси тоже остановилось, она затаила дыхание.
Неужели Айвэн?
Да, это он!
Айвэн остановился у парадного подъезда, соскочил с коня и посмотрел на ее окно. Люси отпрянула, расческа со стуком упала на пол, а она бросилась на кровать и свернулась клубочком, не сводя глаз с окна. Что, если он сейчас заберется в окно? Он прочитал ее письмо и наверняка в ярости от того, что она предпочитает бесчестие браку!
Надо было это предвидеть. В детстве Айвэн был отвергнут собственной семьей и, став мужчиной, никому не позволит себя отвергать. А сейчас он думает, что она его отвергает… Но это не так! Она жаждет стать его женой, но только женой в полной мере.
Как ему это объяснить? «Я люблю тебя, но ты меня не любишь; а я не могу выходить за человека, который меня не любит!»
Нет, этого она ему сказать не может. Но тогда что же делать?
Люси в страхе перевела взгляд с окна на дверь. Неужели он к ней поднимется?
Еще как поднимется!
Она встала, намереваясь запереть дверь, но снова бессильно опустилась на кровать. «Возьми себя в руки, – сказала она себе. – Ты же сама хотела с ним поговорить. Вот и поговори. Только не здесь и не в ночной рубашке».
Люси схватила халат, висевший на стуле, и бросилась к двери, но запереть ее не успела – в дверь уже стучали. Правда, не резко и сердито, а мягко. Три осторожных удара. Но в этой мягкости была угроза, а в сдержанности – предупреждение.
– Иду, – отозвалась она, отчаянно пытаясь поскорее надеть халат, но запуталась в рукаве.
– Нет, это я иду, – ответил Айвэн и через мгновение был уже в комнате.
Люси замерла, так и не успев сунуть руку в рукав. Она смотрела на него в полной растерянности. Он не должен быть здесь! Они не должны быть здесь вместе. Он должен уйти, или уйдет она…
Но когда дверь мягко закрылась за ним и он повернул ключ, Люси поняла, что никто из них никуда не уйдет.
«Ты же хотела с ним поговорить? Вот и говори!»
– Айвэн…
Он медленно приблизился к ней и протянул руку к запутавшемуся рукаву халата.
– Я помогу.
– Спасибо… Да нет! Я же его надевала! – воскликнула она, когда он легко сорвал с нее халат.
Люси попыталась вцепиться в полы, но Айвэн швырнул халат в угол.
– Послушайте, Айвэн, – вздохнув, начала она, – кто позволил вам сюда врываться?
– Дело сделано, Люси. Я уже здесь.
Его голубые глаза прожигали ее насквозь. Люси нервно сглотнула и сложила руки на груди.
– Если вы пришли говорить, то давайте спустимся в библиотеку.
– В библиотеку? – Он ухмыльнулся и хищно осмотрел ее с головы до ног. – То, зачем я пришел, лучше делать здесь, чем в библиотеке.
– Прекратите! Вы слишком много себе позволяете!
«Продолжай в том же духе, – сказала она себе. – Твой единственный шанс – разозлить его, устроить скандал».
Но Айвэн явно не собирался ссориться с ней. Он пришел с одной определенной целью, и она решила говорить прямо:
– Если вы вознамерились совратить меня, чтобы уговорить выйти замуж, то у вас ничего не получится. Надеюсь, вы не собираетесь меня… изнасиловать? – Она с трудом произнесла это отвратительное слово.
На мгновение глаза его сузились. Но уже в следующий момент он улыбнулся, и в этой улыбке было столько самоуверенности, что сердце ее затрепетало.
– Я не сделаю с тобой ничего дурного, все будет так, как ты захочешь, Люси. Ты сама это знаешь. Но я не прочь напомнить тебе еще раз о том, что ты любишь целоваться. Тебе нравится, когда я к тебе прикасаюсь… – Он сказал это таким тоном, что Люси невольно попятилась.
– Не надо, Айвэн! Умоляю. Мы должны поговорить, а не… а не…
– А не любить друг друга? – Он покачал головой, надвигаясь на нее, обволакивая ее своим бархатным взглядом. – Но я хочу тебя, Люси! Прямо сейчас. Ты нужна мне как воздух. А ты разве не хочешь меня?
Отступление Люси было остановлено кроватью. Айвэн стоял в нескольких дюймах от нее. «Ты хочешь меня», – слова эти вибрировали в воздухе.
Господи! Но ведь он прав!
Она смотрела на него, не в силах сопротивляться собственному безумному желанию и его напору.
– Поцелуй меня, – приказал Айвэн, не отрывая глаз от ее губ.
Люси изо всех сил сопротивлялась желанию броситься к нему в объятия. Но ведь… Он хочет ее, она хочет его. Так в чем дело?
А в том, что он ее не любит! Ему просто нужно ее покорить…
– Поцелуй меня, – повторил Айвэн.
Больше думать Люси не могла. Она вцепилась в его расстегнутый камзол и уткнулась лицом ему в грудь. Но она еще сопротивлялась.
– Уходите, пожалуйста, уходите! – умоляла она, все крепче сжимая руки на отворотах камзола.
– Я не могу. – Айвэн приподнял ее лицо за подбородок. – Я не могу.
Затем он склонился над ней так низко, что она почувствовала его дыхание.
– Поцелуй меня, Люси.
И она его поцеловала. Она приподнялась на носочки, прижалась к нему губами – безграничная радость наполнила все ее существо. Она так устала сопротивляться и ему, и своей потребности в нем!
Люси прекрасно понимала, что поступает глупо и завтра же об этом пожалеет. Но сейчас ей необходим этот чудесный, пугающий водоворот чувств, увлекающий ее за собой всякий раз, как она дотрагивается до Айвэна. И она цеплялась за отвороты его камзола и целовала его так, словно никакого завтра не будет.
Люси вовсе не так представляла себе встречу со своим первым мужчиной. Не было никаких ухаживаний, ни прекрасных комплиментов, ни мимолетных прикосновений. Она не была одета в роскошное платье, и ему не пришлось вытаскивать одну за другой заколки из ее высокой прически.
Нет, все было не так, как она себе это представляла. Под тонкой ночной рубашкой на ней не было ничего, а волосы ее были распущены. Айвэн жадно прижимал ее к себе, не встречая сопротивления. Мягкая ткань только подстегивала его воображение, сильные пальцы скользили по ее спине, ласкали талию, опускались ниже. Другой рукой он за волосы откинул ей голову, лишая ее губы последней защиты.
Хотя в этом уже не было необходимости. Она была не в состоянии ему сопротивляться.
Айвэн еще сильнее прижал ее к себе и даже приподнял, словно желая поглотить целиком. Губы его манили и совращали ее, язык исследовал глубины ее рта, руки обнимали ее, тепло его тела наполняло ее.
Как и его желание…
Внезапно Люси показалось, что желание это было не просто физической потребностью. В нем было что-то большее, и это ее потрясло. И она жаждала удовлетворить это желание. Она хотела любить его – душой и телом; она хотела насытить его так, чтобы он наконец познал покой. Полный покой.
Кровать стояла сразу за ее спиной, и Люси сама не заметила, как упала на нее, увлекая за собой Айвэна. Они прижимались друг к другу так, как в тот вечер. Затем он приподнялся, сбросил с себя камзол и начал расстегивать рубашку. Когда глазам Люси предстала широкая обнаженная грудь, покрытая жесткими черными волосами, и два плоских мужских соска, ее собственные соски были уже напряжены.
Айвэн, словно угадав ее мысли, нежно обхватил рукой грудь Люси, а большими пальцами коснулся ее ноющей вершины. Она едва слышно застонала, и тогда он приник к ее груди губами, слегка сжимая зубами сосок, а затем втянул его целиком в рот.
Из горла ее вырвался стон, и тело изогнулось ему навстречу. Айвэн навалился на нее всем весом, вжимая в кровать.
– Я больше не могу! – застонал он.
В одно мгновение Айвэн скинул сапоги и брюки, повернулся к Люси и торопливо снял с нее ночную рубашку. И замер, разглядывая ее обнаженное тело.
Если бы она не забыла обо всем на свете, то, конечно, попыталась бы как-то прикрыться. Но Айвэн был так по-мужски красив и смотрел на нее с такой страстью, что Люси не могла больше ни о чем думать. Она обняла его за плечи и прижалась к мускулистой груди. Гладкая оливковая кожа, жесткие вьющиеся волосы, рельефные мускулы, твердый плоский живот. А ниже…
Люси подняла глаза. Она была в ужасе. Это невозможно! Да нет, это же никак не поместится…
– Ты девушка? – спросил он.
Люси молча кивнула – говорить она не могла.
Айвэн улыбнулся и вновь склонился над ней.
– Прекрасно.
Он жадно целовал ее всю: шею, плечи, грудь.
– Айвэн… Айвэн, не надо!.. – Она не закончила фразу, полностью отдавшись абсолютно новым для нее ощущениям.
– Не думай ни о чем, – прошептал он, перекатывая губами ее до боли набухший сосок. Люси казалось, что она расплавится изнутри, раскаляясь все сильнее, и наконец закипела.
Она цеплялась за его плечи, еще пытаясь остановить его, но на самом деле жаждала одного – чтобы он не останавливался. В этом сумбуре она почувствовала прикосновение его всезнающих губ к впадинке под грудью. Затем язык его заскользил по ребрам. И вдруг Айвэн прижался щекой к мягкой плоти ее живота. Люси ощущала его колючее прикосновение – кожа ее стала внезапно до боли чувствительной. А потом Айвэн коснулся ее живота губами и заскользил ниже.
– Что ты делаешь?! – испуганно вскрикнула она. – Умоляю тебя, я…
Он поднял на нее глаза, и она тут же забыла, что хотела сказать, – столько в них было желания и страсти.
– Умоляю тебя, – простонала она, обхватывая его лицо ладонями, – умоляю, целуй меня.
Не переставая целовать ее, Айвэн медленно поднялся и лег рядом, прижимаясь к ней каждой клеточкой своего такого сильного мужского тела. Губы их вновь соединились, он навалился на нее, раздвигая ей ноги, и она отдалась всепобеждающей силе его желания.
Не выпуская ее губ, Айвэн осторожно вошел в нее, продвигаясь все глубже и глубже.
Такого ослепительного удовольствия Люси испытывать не приходилось. Это ощущение было настолько потрясающе новым, что она была готова на все, лишь бы оно никогда не кончалось. Она прижимала его к себе, она скользила руками по его спине вниз и вверх. Она обхватила его ногами и открылась ему навстречу.
Внезапно Айвэн замер и поднял на нее глаза. Но она прижалась к нему губами, и тогда он, сдаваясь, застонал, а потом без всякого предупреждения сделал резкое движение вперед. Люси почувствовала быструю, острую боль, а он, не давая ей испугаться, понять, что происходит, задвигался быстро и ритмично – словно больше не мог себя сдерживать. Его желание захлестнуло ее, как мощная волна, и, забыв себя, она задвигалась в такт с ним, вскрикивая от муки и страсти.
А потом Люси показалось, что она взорвалась изнутри. Он зажег ее и спалил дотла. Он взял ее, и теперь она, сгоревшая в огне его страсти, полностью принадлежит ему.
15
Рука его дрожала, и это очень не нравилось Айвэну. Он сердито натянул сапог и наклонился за другим, стараясь не шуметь, но взгляд его то и дело возвращался к спящей на смятой постели женщине.
Люси Драйсдейл! Черт бы побрал этот синий чулок! Она оказалась куда более страстной, чем любая профессиональная распутница. По крайней мере, лучше любой, с кем ему выпала честь спать. Те, другие, были способны лишь на то, чтобы утолить среди ночи его голод. Люси же устроила ему праздник, раскошный пир, где были все деликатесы, известные мужчине. И даже кое-что такое, о чем он раньше и понятия не имел.
Айвэн встал, глядя на нее. Его так и подмывало остаться, сорвать простыню, от которой теперь пахло их союзом, прижаться к Люси, любить ее, спать рядом с ней, затем разбудить и вновь любить и любить.
Желание вновь начало подниматься в нем, и он едва не выругался. После свадьбы у него будет сколько угодно времени. А пока он добился всего, ради чего приезжал. Теперь ее у него никто не отнимет! Теперь она не посмеет отказаться от брака.
Едва вспомнив о ее упрямом нежелании выходить за него замуж, Айвэн опять начал сердиться и вытащил из кармана письмо. Что ж, когда она его писала, ее репутация еще не была уничтожена окончательно. А теперь – все.
Он нахмурился, обернулся и посмотрел на женщину, чье тело угадывалось под смятыми простынями. Ее руки были словно выточены из слоновой кости, а на лице застыло кроткое и невинное выражение.
Только дураку придет в голову считать ее падшей за то, что только что между ними произошло! Но дураков, слава богу, много, и именно из-за них она будет вынуждена выйти за него замуж. Теперь ей от его предложения не отвертеться.
Айвэн разорвал письмо и заметил, что веки ее задрожали. Люси проснулась. Она, очевидно, не сразу вспомнила, что произошло, и заморгала от дрожащего света свечи. Но уже в следующее мгновение глаза ее расширились, и она резко села на кровати.
При виде ее обнаженных плеч и спутанных волос кровь снова закипела у него в жилах. Но он подавил свои примитивные инстинкты, чтобы обсудить то, что имело для него сейчас первостепенное значение.
– Возвращаю твое письмо. – Он бросил клочки бумаги на кровать. – Надеюсь, ты больше не будешь возражать против нашего брака. Это бессмысленно. Особенно принимая во внимание последние события.
Люси молча сглотнула, и он просто не смог отвести глаз от ее шеи. Ему так хотелось коснуться ее губами, вновь почувствовать вкус ее кожи… С большим трудом Айвэн заставил себя отвести взгляд.
– Принимай мое предложение, Люси! – Он снова начинал сердиться. – Иначе мне придется сообщить твоему брату о том, что только что между нами произошло.
– Ты не посмеешь! – едва слышно воскликнула она, натягивая простыню до самого подбородка.
Айвэн окинул ее взглядом – под тонкими простынями на ней ничего не было, он мог взять ее вновь, прямо сейчас…
– Еще как посмею! – заверил он. – Если ты отвергнешь мое предложение, ты сама меня к этому подтолкнешь. А ему придется отстаивать твою честь. Ты этого хочешь? Ты хочешь, чтобы он вызвал меня на дуэль?
Люси медленно покачала головой, и Айвэну показалось, что она сейчас заплачет. Но слез он не увидел.
– Так ты сообщишь завтра брату о своем согласии? В четверг мы венчаемся?
Они долго молча смотрели друг на друга, и Айвэн вдруг понял, что не дышит. Наконец она сказала:
– В четверг мы венчаемся. Только…
Айвэн нахмурился:
– Только что?
Люси отвела взгляд, и волосы, упавшие ей на лицо, скрыли от Айвэна его выражение.
– Я хотела спросить… – продолжала она едва слышно. – Может быть, ты… завтра вечером тоже придешь?
Гордость за самого себя и жаркое желание обдали Айвэна горячей волной. Она хочет, чтобы он пришел к ней! Она его жаждет!
Он сделал шаг к кровати, но остановился, пытаясь побороть ненасытного зверя, пробудившегося в нем. Он не даст ей почувствовать власти над ним. Ей вовсе ни к чему знать, какую страсть она в нем пробуждает. Ему надо, чтобы она его хотела! Айвэн понял, что впервые желает этого от женщины, и стиснул зубы.
– Не будь я уверен в твоей невинности, подобное предложение удивило бы меня.
Люси вздрогнула, словно он ее ударил. Но прежде, чем Айвэн успел придумать, как извиниться, она сказала:
– Если вы в моем лице надеетесь найти покорную жену, потакающую всем вашим капризам, то вы сильно ошибаетесь, милорд. Не зря я до сих пор не замужем.
– То же самое я могу сказать и о себе. До четверга, Люси.
Он быстро поклонился и, боясь задерживаться хотя бы на минуту, развернулся и вышел.
Однако за дверью Айвэн остановился – сердце его бешено колотилось, неудовлетворенное желание сводило с ума. Черт побери! Эта девица прибрала-таки его к рукам!
Люси же, не отрываясь, смотрела в одну точку, и сердце ее разрывалось от боли. Разве так бывает? Как можно любить ее тело, но ненавидеть ее саму?!
А в соседней комнате Антония прижимала ухо к стакану, приложенному к стене. Айвэн провел в спальне Люси целых два часа и вдруг ушел с проклятием на устах! Он, видимо, совсем сбит с толку. А мисс Драйсдейл достаточно умна и, конечно, опасается выходить за Айвэна замуж. Но леди Антонию это не касается. Ей нужен правнук, и сегодня Люси подписала свой приговор.
Старая графиня вернулась в кровать. Как же она устала! Светские обязанности совершенно изматывают ее. Но ничего, как только Айвэн женится, она вернется в Дорсет, в мирный дом семьи Уэсткотт, где и будет спокойно дожидаться новостей о рождении правнука.
Вместо поцелуя она с удовольствием наградила бы его пощечиной! Хотя нет, надо быть честной с самой собой. Да, ее так и подмывало дать ему пощечину, но желание поцеловать было гораздо сильнее…
Прошло два дня, а Люси его больше не видела. Но самыми невыносимыми были ночи, которые она просидела обнаженной в собственной кровати. Мучительные часы страданий, надежд, тоски, томительных желаний, разочарований… И злости, и возмущения!
Айвэн не удовольствовался тем, что обвинил в своем распутном поведении ее. Ему этого оказалось мало. Он сообщил обо всем Грэхему! И ей пришлось терпеть ханжеские нравоучения брата. Мало того, что она выходит замуж за подлеца, так теперь еще и Грэхем совсем замучил ее своими упреками за падение, за грязь, в которую она окунулась по собственной воле. У него появился повод вылить на нее все свое недовольство, накопившееся за столько лет. «Вот если бы ты приняла предложение Карлтона Клейвери, – ворчал Грэхем, – мы бы не оказались в столь унизительном положении и тебе не пришлось бы выходить замуж с такой поспешностью. Вот если бы ты приняла ухаживания Джорджа Андерсона, – продолжал он, – доброе имя нашей семьи не было бы запачкано грязью».
Единственное, что ее когда-то спасло, – это то, что ни у Карлтона, ни у Уинстона не было титула графа. А Джордж Андерсон только дожидался своей очереди на титул виконта. Люси и самой было противно прибегать к этому аргументу, но другого выхода она не видела.
Однако сейчас, когда Грэхем вел ее по проходу между рядами к алтарю церкви Девы Марии, она думала вовсе не о титуле Айвэна, а о нем самом – о том мужчине, который с непроницаемым лицом стоит подле священника.
Через несколько минут они станут мужем и женой. Он поцелует ее перед всеми: перед их родственниками и перед немногочисленными друзьями, сумевшими выбрать время для этого поспешного обряда.
По каким-то непонятным причинам мысль об этом поцелуе наводила на Люси ужас. Ей представлялось, как она тает у всех на глазах и превращается в лужицу воды у его ног. Она не сомневалась, что так оно и будет. Айвэн прекрасно знает, что может это сделать. Так почему он должен отказывать себе в удовольствии унизить ее перед всеми? Ведь она тоже в некотором роде унижала его, отказываясь принять его благородное предложение…
Когда Грэхем остановился прямо напротив Айвэна, у Люси перехватило дыхание. В церкви стояла мертвая тишина.
– Мы собрались здесь пред лицом Господа нашего и человека… – начал священник.
Люси была как в тумане, и ей казалось, что этому не будет конца. Однако все окончилось в мгновение ока. Из всей церемонии Люси запомнила только два момента – те, когда до нее дотрагивался Айвэн, – поскольку оба раза сердце ее начинало биться с бешеной скоростью. В первый раз он взял ее левую руку и надел ей на палец кольцо, которое оказалось ей как раз впору. А во второй он коснулся губами ее губ, после того как священник объявил их мужем и женой. Слава богу, страхи Люси оказались напрасными – по крайней мере, дурой себя она не выставила. Потому что Айвэн поцеловал ее без малейшего чувства, он даже не взял ее за плечи, а лишь слегка склонился над ней и холодно, отчужденно коснулся ее губ.
И все же, несмотря на эту холодность, сердце Люси бешено забилось – настолько, что ею овладело отчаяние.
– Поздравляю вас, – сказал священник, пожимая Айвэну руку.
Грэхем обнял Люси, вслед за ним ее целовали Валери, Гортензия и заплаканная мать. Даже леди Уэсткотт на мгновение прижала ее к себе. Но никакие поздравления не могли скрыть от присутствующих то, что само бросалось в глаза. Так называемая страсть Айвэна Торнтона к его невесте либо вся вышла, либо ее вообще никогда не было.
Люси едва не плакала. Но она взяла себя в руки и с каменным лицом прошествовала рядом с вдовствующей графиней к выходу из церкви. Айвэн шел несколько в стороне, выслушивая восторженные поздравления ее брата.
С энтузиазмом, с каким совсем недавно Грэхем отчитывал Люси за чрезвычайные обстоятельства ее бракосочетания, он теперь восторгался тем, что в родственниках у него будет граф. Люси вздохнула. Вот бы Айвэну хотя бы десятую долю восторгов Грэхема.
Словно прочитав ее мысли, он поднял на Люси глаза. Их взгляды встретились, но Люси не увидела ничего утешительного. Его голубые глаза были холодны, как лед.
Нет, это совершенно невыносимо! Люси поняла, что должна срочно объясниться с ним. Тяжело вздохнув, она улыбнулась Пруденс и сжала ей локоть.
– Присмотри, пожалуйста, за сестрами. Боюсь, я слишком пренебрегаю своим мужем.
Затем, пытаясь побороть дрожь в коленях, с пересохшим ртом, Люси подошла к Айвэну.
– Можно тебя на минуту? – спросила она, беря его под руку.
На лице Айвэна промелькнуло удивление, и это вселило в нее надежду.
– Продолжайте, – сказала она собравшимся. – Мы ненадолго.
Под удивленными взглядами гостей Люси отвела Айвэна в церковный дворик.
– Господи! – воскликнула ее мать. – Да в чем дело?
Александр Блэкберн усмехнулся:
– Подождем. Совершенно естественно, что после венчания молодым не терпится остаться наедине.
Он замолчал, заметив, что Гортензия зажала уши Пруденс, а Джайлс грубо хохотнул.
Идя к двери, Люси обратила внимание, что Эллиота среди гостей нет. «Надо будет как-то примирить их с Айвэном, – решила она. – Их размолвка – просто глупость». Но для начала необходимо было преодолеть то недоразумение, что разделяло ее с Айвэном.
Крепко держа под руку, она вывела его в садик, отделявший церковь от дома священника. Но как только они оказались вдали от гостей, сомнения вновь овладели ею. Она выпустила его руку и нервно сплела пальцы, пытаясь подобрать правильные слова. Айвэн, судя по всему, помогать ей не собирался. Он молчал, сложив руки на груди и воинственно глядя на нее сверху вниз, а затем насмешливо произнес:
– Отступать поздно, Люси. Дело сделано.
– Я и не отступаю! – резко возразила она. – Хотя никогда не прощу тебя за то, что ты рассказал моему брату о… о той ночи.
– Я ничего ему не говорил.
– Неужели? Странно.
– Может быть, меня видел кто-то из слуг?
– А может, нас слышала твоя бабка? – Люси покраснела. – Ладно, теперь, я полагаю, это уже не важно, – добавила она, махнув рукой. – Дело в том, что… – Она замолчала, но сделала над собой усилие и продолжала, тяжело вздохнув: – Дело в том, что, хотя мы только что обручились, мне кажется, ты не представляешь, что я на самом деле думаю о нашем браке.
– А что ты думаешь о нашем браке? – нахмурился он. – У меня есть основания полагать, что, с твоей точки зрения, мы не созданы друг для друга.
Люси на мгновение прикусила губу.
– Да, я так говорила. Но дело в том, что… Я все равно хочу, чтобы наш брак был счастливым. Да, я была против, но… Но я хочу, чтобы ты знал: я не раскаиваюсь в том, что вышла за тебя замуж.
Айвэн приподнял бровь.
– Я в восторге.
– Может быть, я не так выразилась…
Люси в отчаянии сжала кулаки. Слова бессильны. Надо брать его в свои руки. В прямом смысле!
Она твердо, хотя и сгорая от стыда, сделала шаг вперед, разорвала его сложенные на груди руки, обвила Айвэна за шею и посмотрела ему прямо в голубые глаза.
– Я хочу поцеловать тебя так, как это подобает на венчании, Айвэн. Надеюсь, ты тоже этого хочешь. И надеюсь, ты ответишь мне взаимностью.
И, испугавшись, что передумает, Люси тут же его поцеловала.
Ощущение было такое, будто она поцеловала мраморную статую в Египетском зале на Пиккадилли. Поначалу. Но она настаивала. Она тянулась к нему, языком пытаясь разжать его губы, как когда-то поступал он, – и Айвэн начал смягчаться. Его губы раскрылись, он обнял ее, и Люси, не раздумывая, всем телом прижалась к нему.
Так, значит, он не так уж и холоден! Когда они наконец, задыхаясь, оторвались друг от друга, сердце его бешено колотилось – совсем как у нее.
– В некотором роде мы очень даже подходим друг другу, – заметила она, опуская голову ему на грудь.
Айвэн приподнял ей лицо и посмотрел в глаза.
– Для синего чулка ты обладаешь потрясающе страстной натурой. Боюсь, что из тебя действительно не получится настоящей графини.
Сердце у Люси упало.
– Я постараюсь вас больше не смущать, милорд…
– Ты? Меня? А не наоборот? И, пожалуйста, зови меня Айвэн, – добавил он. – Не смей больше называть меня милордом и на «вы».
Она улыбнулась, приободренная.
– Хорошо, Айвэн. Не буду, если только ты меня не рассердишь.
– Вот этого обещать не могу. Злость – обратная сторона страсти, – сказал он, опуская ей руку на грудь.
Люси глубоко вздохнула, не в силах сдерживать себя. Слава богу, он все еще хочет ее! Но к ее радости примешивалась капелька разочарования. Ей так хотелось, чтобы между ними было не просто физическое влечение… «Надо сделать так, – думала она, – чтобы я была ему нужна».
– Надеюсь, ты будешь мне верен, – сказала она, когда он отпустил ее губы.
– Если ты будешь меня удовлетворять, – усмехнулся Айвэн, еще крепче прижимая ее к себе.
– Я тоже буду тебе верна… Если ты будешь удовлетворять меня, – ответила Люси, едва не теряя сознание от восторга.
Он резко отстранился и пристально посмотрел на нее.
– Ты будешь удовлетворена, это я тебе обещаю. И я не позволю тебе нарушать ту клятву, которую ты только что произнесла.
– Как и я вам, милорд.
Они смотрели друг на друга, не разрывая объятий. Неужели между ними всегда так будет? Огонь и лед? И постоянное напряжение?
Но тут Айвэн улыбнулся той самой улыбкой, от которой сердце Люси всегда таяло.
– Мое единственное желание – побыстрее доставить тебя домой, дорогая. Сегодня я тебя замучу. Вообще я не могу больше ждать! Давай уедем. – Он схватил ее за руку и потащил к дворику, где их дожидались экипажи.
– Но… Нас же ждут в доме священника! Постой, Айвэн. Нельзя же…
– Можно, – отрезал он. – Ты мне так нужна, что я не смогу спокойно потягивать шампанское, жевать сандвичи и выслушивать тосты людей, на которых мне наплевать.
– Нет! – Люси ухватилась за железную ограду и уперлась пятками в землю. – Прошу тебя, Айвэн.
