Текст книги "Сила притяжения темной туманности (ЛП)"

Автор книги: Рэки Кавахара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

Глава 3

Оказалось, что Графит Эдж применил «Вразумитель», Инкарнацию третьего уровня, и проделал ей дыру в полу второго этажа дворца Имперского Замка вовсе не для одной лишь демонстрации.

Когда черный мечник предложил перейти в другое место, он подошел к дыре и не без гордости заявил:

– Если мы здесь спрыгнем, то сильно срежем путь. Впрочем, с парой караульных Энеми сразиться все же придется.

Он не соврал. Когда аватары спрыгнули и прошли метров двести, дорогу им перегородили два неподвижных караульных Энеми, и пришлось принять бой. Впрочем, Графит Эдж и Скай Рейкер показали во всей красе силу высокоуровневых аватаров, и Харуюки с Трилидом пришлось лишь отвлекать на себя внимание противников.

Когда они прошли через восьмые из Девяти врат и оказались в полутемном зале, прошло уже девяносто пять минут погружения Харуюки и Фуко. До момента, когда должно сработать автоматическое отключение, оставалось двадцать с чем-то минут.

Харуюки шел по залу и думал о том, что им все-таки придется ненадолго вернуться в реальный мир и потратить еще десять очков… когда вдруг перед ним из темноты выплыли два крупных пьедестала. Харуюки тут же прибавил шагу, оббежал пьедесталы кругом и остановился перед ними.

Два обсидиановых постамента, стоящие в двух метрах друг от друга. Спереди в каждый оказались вмурованы ничуть не потерявшие блеска металлические плиты. На каждой виднелся высеченный силуэт Большого Ковша, а также по два иероглифа, которые в Ускоренном Мире почти не использовались. На правой плите значилось «Мицар», на левой – «Алиот».

– Это те самые пьедесталы, на которых покоились пятый и шестой Артефакты, да?.. – восторженно прошептала поравнявшаяся с ним Фуко.

Харуюки кивнул и пояснил:

– Да, учитель. На правом находилась броня «Судьба», а на левом – меч «Бесконечность». Судьбу мы запечатали, а Бесконечность… – он обернулся и глянул на Трилида, стоявшего подле Графа.

Юный самурай смущенно извлек прямой клинок из ножен и осторожно поднял его обеими руками.

– Это – Бесконечность, Рейкер-сан. Я понимаю, что не достоин, но в настоящее время владею им. Хотите подержать?

– Нет, спасибо. Очень красивый меч, Лид. Спасибо, что показал, – с улыбкой ответила Рейкер, а затем вновь перевела взгляд на пьедесталы и продолжила: – Меч и… броня. Мне почему-то казалось, что артефакты внутри Замка будут отсылками к «Трем священным сокровищам», но, похоже, я ошиблась.

– Три священных сокровища… из японских легенд?.. – задумчиво спросил Харуюки и вдруг обернулся на резкий звук – Графит Эдж щелкнул пальцами.

– Блестяще подмечено, Рекка-сенсей. Мы с Лидом в свое время тоже гадали, уж не соответствуют ли пятый, шестой и седьмой артефакты Ускоренного Мира регалиям императорской семьи Японии… а именно: мечу Кусанаги, зеркалу Яты и подвеске Ясакани.

– Вот как? Но если Бесконечность и соответствует мечу Кусанаги, то как тогда быть с Судьбой, ведь это же броня? Разве ее можно уподобить зеркалу? – вполне справедливо возразила Фуко.

Но если Харуюки согласно закивал, то мечник с двумя клинками выставил палец и покачал им из стороны в сторону.

– Так-то оно так, но до того, как стать Бедствием, Судьба обезвреживала физические атаки и отражала световые. И что самое главное – она сверкала ослепительным серебром, как самое настоящее зеркало…

– Ты так говоришь, будто сам ее видел, – заметила Фуко.

Мечник-амбидекстр картинно откашлялся, буркнул: «Ну, да не в этом суть,» и поспешил закрыть тему:

– Короче, я считаю, что сравнивать Судьбу с зеркалом Яты не так уж глупо, ага.

– Т-тогда получается… что подвеска Ясакани соответствует седьмому артефакту… «Мерцающему Свету»?..

Как только Харуюки задал свой вопрос, в зале повисла тишина, а иконка на правом плече на мгновение резко вспыхнула. Впрочем, от каких-либо заявлений архангел воздержалась, так что все внимание вновь переключилось на Графа.

Но и черный мечник ответил далеко не сразу. Он молча развернулся и посмотрел на северную стену зала. В темноте смутно проступали очертания черных ворот, напоминающих вход в древний храм. Последние, девятые врата. Они ничем внешне не отличались от остальных, но отдавали чем-то зловещим и леденящим душу. Было ясно – с легким сердцем их порог переступать не стоит.

– По легенде три священных сокровища покоятся в императорской резиденции реального мира… – вдруг произнес Трилид, заставив Харуюки перевести взгляд на него.

Юный самурай вновь повесил клинок на пояс и продолжил мягким голосом:

– Однако меч и зеркало – лишь реплики или, выражаясь грубее, подделки. Считается, что настоящий меч Кусанаги хранится в святилище Атта в префектуре Аити, а настоящее зеркало Яты – в святилище Исе префектуры Мие. Лишь подвеска настоящая и хранится в «Зале меча и подвески» во дворце Фукиаге на территории резиденции. Конечно же, лично я ее не видел.

– ...То есть, ты хочешь сказать, что и из артефактов, хранящихся, точнее, хранившихся в Имперском Дворце, настоящий лишь артефакт седьмой звезды «Алькаид»? – спросила Фуко.

– Я не знаю, как можно судить о том, что есть настоящее, – Лид покачал головой. – Но… цитируя учителя Графа, среди всех артефактов лишь у седьмого иероглифы точно соответствуют названию «THE FLUCTUATING LIGHT».

– Э?.. Как я понимаю, слову light соответствует иероглиф «свет», но какой смысл стоит за словом fluctuating?.. – спросил Харуюки, ругая себя за то, что перед погружением не посмотрел в словарь.

Слова fluctuating он не знал в принципе. Оно явно выходило за рамки того английского языка, что преподавали в средней школе.

На вопрос Харуюки ответили не Лид и Фуко, а до сих пор смотревший на последние врата Графит Эдж:

– Fluctuate – глагол, означает «дрожать», «пульсировать», «вертикально колебаться». Таким образом, fluctuating light – это «Пульсирующий Свет». И первый иероглиф как раз значит «дрожать»...

Помимо привычной невозмутимости в голосе Графа послышался оттенок досады. Харуюки недоуменно заморгал, но черный мечник пожал плечами, обернулся и вновь заговорил своим обыкновенным голосом:

– Я не знаю, случайно ли имя последнего артефакта в точности совпало со значением иероглифов, или за этим кроется какой-то смысл. Видимо, придется спросить об этом на десятом уровне у разработчика.

Граф коротко усмехнулся, но его оборвал сосредоточенный, словно луч лазера, голос:

– Разумеется, в этом есть смысл, – сказала до сих пор молчавшая иконка Архангела Метатрон. – И ты должен понимать это, Графит Эдж. Ты способен достичь высшего уровня, способен проникнуть в зону 00, и поэтому просто не можешь не знать, что смысл жизни Брейн Бёрста, который вы называете Ускоренным Миром… состоит в том, чтобы достичь Мерцающего Света.

Иконка медленно воспарила, зажглась ослепительным светом, а затем приказала черному мечнику голосом, достойным архангела:

– Отвечай, Графит Эдж. Ради чего вы, воины, сражались в погибших мирах Аксель Ассолта и Космос Коррапта? Ради чего продолжаете сражаться в этом? Ради чего вы создали нас, существ? Что есть «Мерцающий Свет», последний артефакт?!

Фуко и Трилид изумленно расширили глаза от таких слов.

Неудивительно. Наверняка они до сих пор считали, что Метатрон – не более чем Энеми… то есть искусственный интеллект, управляемый системами Брейн Бёрста. Однако сейчас в голосе Метатрон звучали та же страсть и жажда найти ответы, что мучали и бёрст линкеров.

И вновь черный мечник не стал отвечать сразу.

Какое-то время он молча смотрел на иконку, что парила чуть выше его головы, затем развернулся и тихо бросил через плечо:

– ...Как я уже сказал, об этом мы поговорим, когда дойдем до более подходящего места, до «Храма восьми богов».

Метатрон молча окинула взглядом мечника-амбидекстра, зашагавшего в сторону девятых врат. Наконец, она вновь опустилась на правое плечо Харуюки.

Харуюки переглянулся с Фуко и Лидом, а затем поспешил вслед за Графит Эджем.

За внушительными вратами, как и за предыдущими, их поджидала плотная тьма. Но ее тут же разогнали тусклые огни, показавшиеся впереди. Дрожащий огонь свечей осветил винтовую лестницу, уходящую в самые недра земли.

В этот раз Харуюки решил сосчитать ступеньки, но сбился после первой сотни. Ему едва хватало сил сопротивляться леденящему душу чувству, что передавалось аватару от каменных ступеней.

Харуюки хотелось думать, что сейчас ему страшнее, чем месяц назад, только из-за прибавившихся опыта и знаний. Он все шел и шел; наконец, впереди раздался голос Графа:

– Мы пришли.

Харуюки выдохнул и поднял взгляд.

Маленькая комната в самых глубинах дворца Имперского Замка, как и полагалось на уровне «Лунный Свет», была выложена белой плиткой. На тщательно отполированной поверхности, подобно водной ряби, дрожали отражения пламени свечей.

Понятие «маленькая», впрочем, стоило рассматривать как относительное – по площади комната раза в два превышала зал квартиры Харуюки. В глубине помещения виднелась огромная арка, под ней – хрупкая серебристая ограда, а за ней – кромешная тьма.

Фуко пересекла комнату, изящно цокая каблуками, бесстрашно приблизилась к ограде и вгляделась во тьму. Харуюки с опаской последовал за ней, тоже остановился у серебристой решетки и прищурился.

Внезапно раздался едва слышный звук, и неподалеку загорелся тусклый огонек. Зажглась желтым дрожащим светом свеча в белом подсвечнике. Вслед за ней начали зажигаться другие, все дальше и дальше, вырисовывая во тьме светящийся путь. Наконец, вдалеке показался черный каменный пьедестал.

Он выглядел так же, как и пьедесталы в зале наверху, но не пустовал. На пьедестале покоилось «нечто», окутанное пульсирующим голубым свечением. Нечто золотистое, мерцающее ярким светом и словно ждущее часа своего освобождения.

– Так это… Храм восьми богов... – прошептала Фуко.

– А то – Мерцающий Свет... – благоговейно добавила Метатрон с правого плеча Харуюки.

– Вот уж действительно, «Пульсирующий Свет». Отсюда совсем непонятно, что это за предмет… – поддержала Фуко.

Метатрон в ответ подлетела повыше.

– Меня раздражает, что мы можем воспринимать его лишь зрительно. Рейкер, слуга, подойдите-ка к нему поближе.

– А!.. Нельзя-нельзя-нельзя!!! – воскликнул Харуюки. – Если мы пересечем ограждение, появятся сильные Энеми, Восемь Богов, и тут такое начнется… я ведь прав?..

На последних словах Харуюки повернулся к Трилиду. Юный самурай кивнул и спокойно пояснил:

– Да. Я никогда толком не сражался с Четырьмя Богами внешних врат, но учитель Граф предполагает, что Восемь Богов еще сильнее.

– Правда? – Фуко тоже повернулась к черному мечнику, прислонившемуся к стене возле входа.

Граф поскреб шлем указательным пальцем и ответил далеко не так уверенно, как его ученик:

– М-м-м… если честно, я с ними толком не сражался – так, бегал кругами и пытался приблизиться к пьедесталу. Но я вот что скажу: Четыре Бога – это просто огромные Энеми на просторных площадках. Они, выражаясь геймерским сленгом, «рейдовые боссы». Против них сражаются группы из десятков человек, продумывают тактики и стратегии. Но против Восьми Богов, как вы понимаете, сражаться приходится в помещении, да и размером все они с крупных дуэльных аватаров, поэтому битва с ними похожа не на поединок с боссом, а на PvP, то есть, на дуэли Брейн Бёрста. Может статься, что с ними вообще придется воевать один на один, но каждый из них не уступает по силе Четырем Богам… откровенно говоря, по моим ощущениям – полная безнадега.

– Хм-м… если уж человек, пытавшийся в соло прикончить Инти, говорит о полной безнадеге, дело действительно серьезное, – подытожила Фуко.

Граф усмехнулся и пожал плечами.

По ходу разговора опытных высокоуровневых берст линкеров в голове Харуюки вдруг всплыл фундаментальный вопрос, который он с опаской и озвучил:

– А-а… можно спросить, Граф-сан?

– М?.. Чего тебе, Кроу?

– Э-э… Метатрон только что говорила… что смысл существования игры… Брейн Бёрста 2039 состоит в том, чтобы добраться до Мерцающего Света. Другими словами, разработчик сделал игру для того, чтобы бёрст линкеры прошли Имперский Замок. И, конечно же, я отлично понимаю, что любая игра должна ставить перед игроками всяческие преграды. Прокачка, прохождение подземелий, поиск предметов, победы над боссами… но в играх чаще всего есть еще и баланс. Разве задача разработчика – не в том, чтобы правильно настроить сложность игры? Мне… кажется, что и Четыре Бога, и Восемь слишком сильны… словно они хотят во что бы то ни стало помешать нам пройти игру. Но тогда что же это? Хочет разработчик, чтобы мы прошли Имперский Замок, или все-таки нет?

Конечно, Харуюки не мог похвастаться хорошим умением превращать мысли в речь, но похоже, что смысл его вопроса собеседники все же уловили.

Черный мечник кивнул и ответил намного серьезнее, чем раньше:

– Сильвер Кроу. Ты совершенно правильно чувствуешь, что игра сама себе противоречит. Но по-другому и быть не может. Ведь Брейн Бёрст 2039 – это и игра, и в то же время нет.

– Что… это значит?.. – ахнул Харуюки и вдруг вспомнил.

В конце прошлого месяца, в самый разгар штурма базы Общества Исследования Ускорения Архангел Метатрон показала ему высший уровень, и Харуюки задался тем же самым вопросом.

Если разработчик поместил TFL в глубине Имперского Замка, а теперь хочет добраться до него, то что мешает ему дотянуться божественной дланью и извлечь этот предмет? Зачем ему объявлять TFL целью игры и утруждать бесчисленных бёрст линкеров штурмом Имперского Замка?..

Харуюки увидел, как Графит Эдж пошевелился, словно собираясь ответить.

Но не успел он что-либо сказать, как Рейкер вскинула руку.

– Подождите. До нашего автоматического отключения осталось две минуты. Разговор, я так понимаю, будет долгим, так что продолжим после повторного погружения.

– А-а… хорошо. Ну, мы с Лидом подождем тут, а вы релог… перепогружайтесь поскорее, – ответил Граф, в очередной раз чуть не сорвавшись на архаичный сетевой сленг, а затем вновь сложил руки на груди и прислонился к стене.

Харуюки мельком глянул в окно инстры, которое до сих пор не закрыл, а затем шепнул иконке на правом плече:

– Придется подождать, Метатрон. Прости, я скоро вернусь.

– ...Поторопись, слуга, – как всегда надменно и немного обиженно ответила Метатрон.

Харуюки улыбнулся, а затем поклонился Трилиду, вставшему рядом с Графом.

– Пока, Лид, скоро буду.

– Счастливого пути, Кроу-сан, Рейкер-сан.

Когда они закончили прощаться, осталось тридцать секунд. Харуюки и Рейкер кивнули друг другу. Но за считанные секунды до отключения Граф вдруг щелкнул пальцами.

– Кстати, Рекка, поставь следующий таймер часов на десять.

– Немало.

– Я все потом объясню. Ну, пока.

Фуко недоверчиво кивнула и взяла Харуюки за руку. Уже через секунду перед глазами вспыхнуло предупреждение:

«DISCONNECTION WARNING».

А затем глубины Имперского Замка растаяли в нахлынувшем свете.

Глава 4

– С… с… с-с-с-с-с-с-с-с…

Аватар Тистл Поркюпайн растратил все иголки и превратился из круглого и пушистого в непривычно стройное создание. Сама девушка все еще пыталась выговорить только что услышанное слово, но заикалась, точно зависший аудиофайл.

Стоявший рядом Кассис Мус несильно хлопнул ее по спине. Тистл откашлялась, затем глубоко вдохнула и…

– ...Слияние-е-е-е-е-е-е?! – раздался ультразвуковой вопль.

Михая дождалась, пока звон в ушах окончательно утихнет, и кивнула одновременно с Нико.

– Yes.

– Именно.

Тистл начала заваливаться назад. Именно она больше остальных Триплексов опасалась поддерживать Нега Небьюлас, поэтому к тому, насколько она оказалась шокирована, следовало отнестись с пониманием.

Тистл кое-как восстановила равновесие, удержав своего аватара, когда он отклонился от вертикали уже на двадцать градусов, выбросила вперед руки и замотала головой.

– Нет… нет-нет-нет-нет, подождите! Э-э-э… начнем вот с чего: система вообще допускает слияние Легионов?

Михая кивнула девушке-дикобразу, которая, наконец-то, начала успокаиваться.

– Да. Но если оба Легиона владеют территорией, то должны граничить.

– Что происходит с именами и командирами Легионов?

На второй вопрос ответила Нико:

– Как я понимаю, это все настраивается. Можно оставить одно из двух имен или придумать новое. Можно оставить одного из старых командиров или назначить нового.

– Хм-м… как поступили девочки из Сетагаи, которые недавно вступили в Негабью?

– А, нет, они не сливались, они распустили старый Легион и записались в Негабью.

– Э? Зачем такие сложности?

– Не знаю… я не спрашивала.

Тистл и Нико озадаченно замолчали, но тут заговорил хранивший до сих молчание Кассис Мус:

– Наверное, чтобы не мешать… своим Ударом Возмездия.

– Ты о чем? – Тистл наклонила голову в другую сторону.

– Я сам только что посмотрел, но… вне зависимости от того, с какими настройками сливаются Легионы, оба старых командира на месяц сохраняют право на Удар Возмездия.

– О-о… то есть, если при слиянии Легионов назначат нового командира, то какое-то время в Легионе право на казнь будет сразу у троих?

– Видимо, да.

– О-хо-хо, если чего случится, можно устроить палаческий фестиваль!

– Не надо таких фестивалей, – с ухмылкой вмешалась Нико в разговор Кассиса и Тистл. – В общем, бывший Пети Паке решил распустить Легион, чтобы не оставлять за собой право на Удар Возмездия? Смелые они.

– Эй-эй-эй-эй! Сейчас не время восторгаться, Рейн! – воскликнула Тистл тоном выше. – Ты же не станешь поступать с нами так же?! Я на такое одностороннее слияние точно не соглашусь!

– Остынь, Порки.

Кассис положил руки на плечи Тистл, и миниатюрная девушка-дикобраз снова постепенно успокоилась. Наконец, она протяжно выдохнула и подняла взгляд на лося.

– ...Что-то ты слишком спокоен, Касси. А… так ты с самого начала знал о слиянии?!

– Н-нет! Ну, то есть, неважно.

Кассис откашлялся, убрал руки и отступил.

Тистл Поркюпайн угадала. Михая и Нико еще до встречи сообщили Кассис Мусу о возможном слиянии. Они хотели заручиться его помощью, чтобы успокоить взрывоопасную Тистл, и к тому же оценили реакцию своего офицера.

Хладнокровные расчеты Кассиса и неуёмная бодрость Тистл много раз за последние несколько лет помогали командиру возрожденного Проминенса. И Кассис, и Тистл были незаменимыми соратниками Рейн, до глубины души преданными Проминенсу.

Возможно, они любили Красный Легион еще сильнее Михаи.

Верность Михаи как Триплекса относилась в первую очередь к самой Нико, а не к Легиону. Да и сердце Михаи как бёрст линкера тяготело к дуэлям, а не битвам за территорию. Она так часто посещала Мекку дуэлей, Акихабарское Поле Боя, не только ради сбора информации, но и для шлифовки дуэльных навыков.

Поэтому Михая не слишком сопротивлялась идее слияния с Нега Небьюласом. Конечно, жаль осознавать, что родного названия «Проминенс» больше не будет, но Михая была готова сражаться рядом с Нико, где бы та ни очутилась, и, к тому же, ее Королеве стоило огромных усилий решиться и все же объявить о слиянии.

Однако едва ли основная часть легионеров Проминенса согласится с такой же легкостью. Если даже Тистл, заслужившая свое положение уже во времена Второй Королевы, так ошарашена, то такие ветераны прошлой эпохи, как Блейз Харт или Пич Парасоль точно не ограничатся одним лишь удивлением. Ведь кто бы что ни говорил, голову Первого Красного Короля Рэд Райдера отрубила действующий командир Нега Небьюласа, Черная Королева Блэк Лотос…

– Порки. Я прекрасно понимаю, что говорить об объединении с Негабью очень тяжело, – негромко обратилась Нико к Тистл Поркюпайн, чья регенерирующая шерсть уже беспокойно колыхалась. – И, конечно же, я и думать не стану о роспуске Проми и одностороннем поглощении. Я договорюсь и добьюсь слияния на равных. Но… но все-таки я не уверена, что весь наш текущий состав согласится пойти со мной. Наверняка некоторые решат уйти, и… Порки, Касси, я не вправе винить вас, если уйдете и вы…

– …

Тистл открыла было рот, собираясь что-то сказать, но Кассис вновь нажал на ее плечи. Нико посмотрела в глаза своим офицерам и продолжила:

– Просто я… за последнее время многое обдумала. Я спрашивала себя, ради чего из последних сил сражалась в Нериме и Икебукуро, когда ушел прошлый Король и начался хаос… зачем, стиснув зубы, защищала нашу территорию, когда меня провозгласили Второй Красной Королевой. Ведь я вовсе не гожусь на роль генерала армии, да и, если честно, к флагу Проминенса не так уж и привязана. Я ведь могла просто собрать хороших знакомых, учредить маленький Легион, пусть даже без территории, жить себе в уголке Ускоренного Мира и не знать бед… – маленький алый аватар посмотрел в затянутое тучами небо Грома и Молнии и вытянул руку, словно пытаясь дотянуться до птицы, которая, возможно, парила в этот миг над толщей облаков. – Наверное, я просто не захотела убегать. От тех стервятников, что накинулись на гибнущий Красный Легион, надеясь напоследок урвать побольше очков… от других Легионов, что считали меня не настоящим Монохромом, а Королевой-выскочкой… и от легионеров Проми, что доверились мне. Я боялась, что так не может продолжаться вечно, что однажды эта позолота осыплется и обнажится вся моя мерзость… и все же никогда отвращение к бегству, к проигрышу не покидало меня…

Скорее всего, Нико познала свои чувства не благодаря своему заместителю, а с помощью серебряной вороны, с которой познакомилась полгода назад. Михая и сама не знала, радоваться этому или грустить. Она навострила уши, отдав все свое внимание речи юной Королевы:

– Поэтому я хочу выстоять и сейчас. Если честно, я до смерти боюсь и Общества, и Белого Легиона. Но это они убили Черри… и потому превратились в моих врагов. Если я сбегу и оставлю Негабью разбираться в одиночку, то грош цена моему званию Королевы. В этот раз я хочу сама защищать, что должна. Поэтому… прошу вас, Порки, Касси – помогите мне.

Уверенно закончив речь, Нико склонила голову перед двумя Триплексами.

По почти отросшей шерсти Тистл прошла волна, девушка-дикобраз глубоко вдохнула, а затем негромко спросила своего командира:

– Что ты должна защищать, Рейн?

Нико выпрямилась и без малейших колебаний ответила:

– Саму себя, товарищей из Проми… и весь Ускоренный Мир.

Затем вопрос задал Кассис, качнув рогатой головой:

– Черная Королева Блэк Лотос стремится к десятому уровню… другими словами, к прохождению Брейн Бёрста. Не дрогнет ли твоя воля, если путь, по которому ты собралась идти вместе с ней, приведет к концу Ускоренного Мира?

– Нет, ведь и для нее это – то, что она «должна защищать»... к тому же я не верю, что наш мир исчезнет, как только кто-то один доберется до десятого уровня. Уровни ведь повышаются для того, чтобы одержать над чем-то победу? Игра, которую можно пройти, просто добравшись до заветной циферки, не смогла бы заставить меня так смеяться и так плакать. Пусть даже на десятом уровне и удастся встретиться с разработчиком, наверняка он просто даст игрокам новое задание.

Нико говорила настолько уверенно, что и Михая, при всем уважении к Черной Королеве, отчасти согласилась. И все же ей бы не хватило духу сказать, что десятый уровень – не более чем «циферка»; ведь до него невозможно добраться ни за какие бёрст поинты. Путь к нему полит кровью пятерых бёрст линкеров девятого уровня, чьи жизни придется забрать…

Нико только что назвала дорогу войны, по которой стремилась пройти Черная Королева Блэк Лотос, тем, что та «должна защищать». Наверняка Нико считала, что в глубине души Черная Королева похожа на нее. Пусть их дуэльные аватары и отличаются оружием, но и той, и другой дана сила, что ранит и отторгает любого, кто пытается приблизиться к ним. Обе они сумели вернуться к своим шрамам, приняли и их, и порожденную ими мощь, обратив старые травмы в силу, словно тьму во свет.

– Пусть даже… придет день, когда мне придется сразиться с Лотос… – Нико обвела Триплексов горящим взором, а затем тихо закончила: – ...И битва закончится тем, что кто-то из нас лишится всех очков, я приму свою судьбу. Ведь я сама приняла решение перейти на девятый уровень, зная о правиле внезапной смерти… Я хотела силы ради того, чтобы защищать мир, что меня окружает. И я хочу нести свою решимость до самого конца. Сейчас, ради того, чтобы защитить все, что мне дорого, я должна объединиться с Лотос и сразиться с Белым Легионом.

Нико договорила, но Тистл и Кассис еще долго не нарушали молчание.

Отросшая шерсть Тистл на мгновение встопорщилась, но вновь обмякла и зашелестела на прохладном ветру.

Чертополоховый аватар посмотрел в клубящиеся тучи, и, в конце концов, кивнул.

– ...Если в тебе столько решимости, Рейн, то и мне придется остаться с тобой до конца… переговоры с Блейз и прочей старой гвардией оставь на меня. Уверена, они поймут, если им все как следует объяснить.

В голосе Тистл смешались не только неуверенность в туманном будущем и страх перед сильным врагом – но и решимость, присущая лишь тем, кто выбирает путь битвы несмотря ни на что.

Кассис Мус тоже неторопливо кивнул, лязгнув мощной броней.

– Я всегда знал, что придет время… и нам придется сражаться не на своей земле. Конечно, я не подозревал, что именно по этой причине, но готов принять волю командира.

Выслушав ответы офицеров, Нико кивнула, затем крепко сжала правый кулак и выбросила его вперед.

– Спасибо, Порки, Касси… и Пард. Я не знаю, как сложатся обстоятельства, но могу пообещать одно: я ни за что не сбегу. Пусть даже против меня выступит Белая Королева и Броня Бедствия 2, я не стану бояться и отступать. Я буду сражаться до последней капли крови.

Тистл и Кассис молча шагнули к Нико и коснулись ее маленького кулачка своими.

«Ты стала сильнее, Нико», – мысленно прошептала Михая, подойдя к остальным аватарам и присоединив свой кулак.

В черных тучах Грома и Молнии появился крохотный просвет. Сквозь него пробились солнечные лучи, и четверка аватаров заблистала в них ярким пламенем.