Текст книги "Модельер"

Автор книги: Рэчел Линдсей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

– Софи. Мне она показалась несколько крупноватой.

– Мне она понравилась.

– Она никогда не сможет демонстрировать костюмы, – сказала Дина.

Анри пожал плечами:

– Мне надоели все эти стереотипы. Софи отличается от остальных.

– Неужели? – иронично спросила Дина.

Анри, весьма опытный в обращении с женщинами, взял ее руку и поднес ее к своим губам.

– Моя дорогая Дина, вам не идет, когда вы показываете коготки. Позвольте предложить вам выпить у меня в кабинете. – Он взглянул на Аликс. – Вы присоединяетесь?

– Нет. Мне нужно срочно вернуться в офис. Я заеду позже.

Аликс выбралась в салон ближе к вечеру. Поль и Анри напряженно работали, моделируя заготовки из тонкого белого муслина прямо на манекенщицах. Как только они заканчивали платье или костюм, его осторожно снимали с манекенщицы и относили в пошивочные, где в ход вступали талант и быстрота швей, воплощавших задумки модельеров на нужной ткани.

Солнце уже склонялось к закату, когда на подиум поднялась Софи. Мужчины начали драпировать на ней новую модель. Поль передвинул швы на юбке и по совету отца укоротил на пару дюймов жакет. Затем, отступив на шаг, осмотрел сделанное.

– Все еще не годится, – сказал он. – Софи слишком пышна для этого кроя. Попробую на Луизе.

– Дай тебе волю, только на Луизу и будешь работать! – воскликнул Анри. – В этом твоя ошибка. Ты всех женщин жердями считаешь.

Опасаясь, что если не вмешается, то окажется свидетелем еще одной ссоры, Аликс прервала их:

– Большинство дизайнеров работают на идеальную с их точки зрения женщину. Но если бы вы работали на обычную, среднюю женщину, то у вас получилась бы коллекция для оптовиков.

– Не беспокойся за них. – К Анри вернулось чувство юмора. – Они получше нас зарабатывают. – Он взглянул на сына. – Ладно, Поль. Твори для идеальных женщин, а я буду работать на своих.

Поль как-то странно посмотрел на Аликс и отдал ножницы отцу.

– Сейчас твой идеал Софи, – сухо сказал он. – Действуй.

Обстановка, казалось, разрядилась, каждый занялся своим делом.

Анри взял ножницы, Аликс вновь села, Поль вышел из комнаты, чтобы позвать Луизу. За творчеством Анри было интересно наблюдать, потому что, только работая, он понимал, что вокруг него существует целый мир и сам он не является его центром. Минут десять он был полностью поглощен своим занятием, и только когда Софи вскрикнула от боли, несколько опомнился.

– В чем дело?

– Вы меня укололи. – Девушка повела красивым плечом, на котором выступило несколько капель крови.

– Извини, дорогая. – Анри прижался губами к крошечной ранке. И хотя он тут же отстранился, Аликс заметила, как на лице Софи мелькнуло выражение торжества.

Что ж, видимо, Дине грозит отставка, невольно подумала она, и настроение неожиданно испортилось. Странно, разве для карьеры Дины не лучше, чтобы роман с Анри закончился? Ведь рано или поздно они переступят черту и станут легкой добычей для сплетен в колонке у Джейми Хантера. Но если Анри бросит Дину прежде, чем надоест ей сам, еще неизвестно, как она себя поведет. Разгневается, уйдет в работу или найдет ему замену? Третье более вероятно, и этой заменой скорее всего станет Поль Дюваль, потому как лучшего способа разъярить Анри не существует. Он отнесет это на счет своего возраста. Но позволит ли младший Дюваль использовать себя подобным образом? Или девушка настолько ему нравится, что он готов довольствоваться второй ролью?

Мысль о том, что Поль будет с Диной, оказалась столь болезненной, что Аликс даже зажмурилась и открыла глаза, только когда Софи, стараясь не задеть булавки, стала выбираться из муслина. В черных трусиках и черном бюстгальтере она выглядела потрясающе красивой. Откинув голову, голубоглазая красавица смотрела на стоящего перед ней мужчину.

Аликс словно видела, как между ними проходит ток напряжения, и, не желая больше наблюдать за этим, повернулась и быстро пошла к двери:

– Я здесь больше не нужна. Если вы скажете своему сыну, что я...

– Скажите это мне сами. – Поль появился в дверях с куском материи, перекинутым через руку.

– Я хочу поработать над вывеской «Феникс», – ответила она. – Мне здесь больше нечего делать, да и поздно уже.

Он взглянул на часы:

– Оказывается, уже почти восемь. Не думал, что так поздно. Думаю, отцу и мне придется поработать всю...

– Я хочу сделать перерыв и поесть, – раздался голос Анри. – Нельзя работать на голодный желудок, Поль. И ты должен сделать перерыв хотя бы на час.

– Неплохая идея. Может, заглянем за угол к Энтони?

– Возьми с собой Аликс. Я посажу Софи в такси и потом присоединюсь к вам.

– Хорошо, – спокойно ответил Поль. – Пошли, Аликс.

Не дожидаясь согласия, он неожиданно твердо взял ее под локоть и вывел из помещения. Лицо Поля было непроницаемо, и Аликс многое бы отдала, чтобы прочесть его мысли. Поль, как и она, заметил интерес Анри к Софи. Считает ли он, что это повлияет на его отношения с Диной?

Только когда они сели за столик в приглушенном свете французского ресторана, он несколько расслабился:

– Что за день! Именно в такие дни я восхищаюсь своим отцом.

Аликс задумалась, понимает ли Поль, как многое он этим сказал. Что было время, когда отец не вызывал у него восхищения? Он презирал его или ненавидел? Наверно, это было бы уж слишком.

– Аликс. – Она, вздрогнув, поняла, что Поль обращается к ней.

– Извините, я задумалась.

– Не важно. Я просто хотел спросить – как вы относитесь к омарам?

– Лучше, чем они ко мне.

Он засмеялся, и вокруг глаз у него образовались симпатичные лучики.

– Как насчет ньюбурга?

– Звучит заманчиво, но уж очень полнит.

– Вы можете себе это позволить. Вы чересчур худы.

– Мне казалось, вам нравятся худые, – поддразнила она.

– Для костюмов – да, но в жизни не обязательно.

Почувствовав, как на душе разливается тепло от его слов, Аликс порадовалась, что они ужинают одни.

Час пролетел незаметно, и, потягивая кофе, она подумала, что ей вовсе не хочется возвращаться в офис.

– Мне интересно, рады ли вы, что прежние эскизы украли? – спросила она, осмелев после двух бокалов вина. – Иначе бы вам не удалось показать ваши модели.

Он провел рукой по лицу и несколько минут молчал.

– Вы меня не понимаете, Аликс. Вы рассматриваете это под более личным углом, чем я.

– Но это ваша работа, – возразила она. – Представьте себе, что художник не хочет показывать свои картины!

– Многие этого и не хотят.

– Значит, у них нет самолюбия, – горячо возразила она. – Но я не верю, что и вы такой же.

– Почему вы считаете, что отсутствие самолюбия – недостаток? Множество прекрасных людей спокойно без него обходятся.

– Талант обязательно делает человека амбициозным, – упрямо не сдавалась Аликс. – Это заложено в человеческой природе. Писатель хочет, чтобы читали его книги, музыкант – чтобы слушали его музыку.

– А я, таким образом, должен желать, чтобы женщины носили мои костюмы?

– А разве не так?

Он слегка улыбнулся:

– С вами трудно спорить! – Поль повертел в руке полупустой бокал вина. Отблеск от него отразился на его пальцах алым цветом, и ей показалось, будто это кровь.

– Что мешает вам открыть собственный Дом моделей? – вернулась она к вопросу, мучившему ее еще с вечера премьеры Дины. – Или вам нравится все время спорить с отцом?

– Мне это не нравится. – От того, что он произнес это равнодушным тоном, слова показались ей особенно значимыми. – Когда я только начинал работать с отцом, то считал, что он меня многому научит. Но очень скоро понял, что вместо того, чтобы развивать мой талант, он чинит мне всевозможные препятствия. Я остался с ним только потому, что знал: если я уйду, моя мать очень расстроится.

– И все годы вы оставались с ним только поэтому? Но это же бессмысленно! Вы не ребенок.

– Я ребенок своей матери. Для меня очень важно, чтобы она была счастлива.

– Но вы приносите в жертву свое будущее!

– Вряд ли, – сухо сказал он. – Я всего лишь часть Дома Дювалей.

– Дом Дювалей принадлежит вам. Вы должны иметь свой салон или по меньшей мере свою коллекцию.

– Мы опять вернулись к вопросу об амбициях. – В его голосе звучало сожаление. – Я уже сказал вам, что я человек не амбициозный. Счастье матери мне дороже. Потому я остаюсь с отцом. То, что я постоянно рядом, сдерживает его и не позволяет совсем сойти с катушек.

Вновь наступила тишина, но Аликс вскоре же решилась ее прервать:

– Он всегда за женщинами бегал?

– Да, и с возрастом все больше.

– Почему ваша мать не уйдет от него?

– Я как-то спросил ее об этом, и она ответила: пусть лучше он хоть время от времени с нею, чем никогда.

– Это из-за любви? – тихо спросила Аликс. – Или из-за гордости?

– В душе женщины любовь и гордость часто неразлучны. Но пока отец приезжает домой на уикэнды и поддерживает видимость брака, ее все более-менее устраивает. Потому я с ним и остаюсь.

– Наверное, вам нелегко это дается. – Аликс сочувственно взглянула на него, и в его манящих темно-вишневых глазах увидела ответ. – Вы не боитесь, что отец увлечется так сильно, что попросит освободить его?

– Нет. Его увлечения быстро заканчиваются. И его пассии никогда меня не беспокоили. Глупые тщеславные девчонки. Только в случае с Диной я... – Он замолк, и его лицо вновь стало непроницаемо и словно повеяло холодком отчуждения.

Раздосадованная Аликс почувствовала себя так, словно у нее перед носом захлопнули дверь. Она молча взяла свою сумочку и встала. Поль заплатил по счету, и они вышли в вечернюю прохладу. Из сегодняшнего разговора ей стало ясно окончательно: Поль любит Дину.

Аликс повернулась и посмотрела на него. В свете уличных огней темноглазый красавец выглядел таким несчастным! Она чувствовала себя не лучше – и из-за него, и из-за себя. Но ее особенно угнетала собственная грусть. Почему она беспокоится о человеке, которого едва знает?

Глава 7

Показ коллекции Дюваль состоялся в назначенное время, и журналисты, подробно информированные Аликс, проявили к ней огромный интерес. Все знали, что предыдущие эскизы украдены и костюмы команде Дюваль пришлось готовить заново. Пресса была полна сочувствия и восхищения, но опытные сотрудники компании отдавали себе отчет в том, что от клиентов требуется нечто большее, чем просто симпатия.

Демонстрация должна была начаться в одиннадцать, но уже с раннего утра началась суматоха. Аликс приехала в салон в девять. Там все стояли, что называется, на головах: флористы устанавливали на лестничных площадках корзины с цветами, девушки разбрызгивали дорогой дезодорант в холле, костюмеры с платьями, прикрытыми белыми простынями, сновали туда-сюда, удивительным образом не сталкиваясь друг с другом. Все было подчинено одной цели: ни одна душа не должна была видеть модели до начала демонстрации!

В салоне стулья были отодвинуты к стенам и поток света заливал подиум.

Аликс побывала повсюду. Хотя ей была знакома обстановка накануне премьеры в театре, здесь атмосфера была еще более возбуждающей. Все с нетерпением ждали начала показа работы, в которой все они принимали участие.

В гримерных и гардеробных царил настоящий хаос. В комнате для манекенщиц, где обычно находились три девушки и костюмерша, толпились восемь моделей, три костюмера, закройщики, парикмахер и нервный молодой человек, который должен был надевать на манекенщиц украшения. Портнихи бегали, принося и унося костюмы и аксессуары: шляпы, туфли, сумки. Манекенщицы в крошечных трусиках и лифчиках наносили последние штрихи макияжа, забыв об усталости последних дней.

В самом дальнем углу комнаты Софи наводила красоту, нанося на свои сочные губы помаду цвета шампанского и подчеркивая глаза толстым черным карандашом. Аликс несколько минут наблюдала за ней, восхищаясь ее спокойствием среди всеобщей суеты, затем вышла в салон, который был уже до отказа заполнен зрителями. Анри и Поля нигде не было видно. К ней торопливо подошла мадам Лелонг и зашептала на ухо:

– Народ все подъезжает, а мест больше нет. Нужно начинать. Манекенщицы разнервничаются, если им придется еще ждать.

– А где же Дювали?

– В кабинете месье Дюваля. Я обещала информировать их, как все идет.

– А почему они не присутствуют?

– Месье Дюваль слишком суеверен.

Интересно, подумала Аликс, Поль тоже такой или остается с отцом из чувства солидарности? Но она знала, что всю лояльность он отдает матери. Черт бы его побрал. Почему она должна беспокоиться о том, какие им руководят мотивы?

– Пора начинать, – сказала мадам Лелонг, когда та исчезла в салоне, Аликс прошла в комнату для переодеваний.

Там царил все тот же хаос, и, быстренько покинув его, девушка пристроилась на лестничной площадке, с которой все было хорошо видно.

Показ начался. Одно одеяние сменялось другим со скоростью света. Музыку часто заглушали крики «браво» и аплодисменты.

Час спустя наступила кульминация шоу: на подиуме, словно Снежная Королева, появилась Софи в свадебном платье. Все подались вперед, чтобы лучше видеть ее: и публика в зале, и швеи на балконе, и похожие на голубей в своих беленьких фартучках и черных платьицах смотрительницы зала, и многие другие, чей труд и усилия сделали Дом Дюваль тем, чем он был.

Аликс мысленно аплодировала Анри за то, что он сделал Софи главной фигурой показа. В свадебном туалете он отказался от традиционного белого и сделал платье из серебряного материала точно такого же цвета, как ее волосы. На платье не было никаких украшений, а простота покроя, подчеркивающего линии роскошного тела, давала потрясающий эффект. Какой мужчина не пожелает себе такой невесты?

Пока Софи медленно и торжественно шествовала по подиуму, ее приветствовали длительные аплодисменты. Аликс понимала, что это один из самых значительных триумфов в жизни модельера Анри Дюваля. Он использовал мастерский крой Поля, его стиль и вкупе со своим мастерством шоумена добился потрясающего результата. Отец и сын, напряженно работая вместе в поисках выхода из критической ситуации, взяли друг от друга все лучшее. Любовь отца к ярким материалам и богатой вышивке компенсировалась предпочтением Поля к изысканным тканям и отсутствию украшений.

Следующие полчаса прошли как в лихорадке. Анри кружил по салону, как петух, превознося отсутствие бус и отделки, – те самые атрибуты, которые недавно яростно защищал в споре с сыном. Сверкали вспышки фотоаппаратов. Фотографы отталкивали друг друга, стараясь отснять понравившиеся модели. От клиентов отбоя не было. Каждый настаивал, чтобы его заказ был выполнен как можно скорее. Отобранные туалеты относили в рабочие комнаты, где им подлежало в скором времени быть скопированными.

Заметив, что Поля нигде не видно, Аликс побежала вниз по лестнице вдоль длинного коридора, ведущего к двери в сад. Дверь была открыта, но за ней никого не было, и она вернулась к его кабинету и постучала.

Получив разрешение, она вошла. Поль сидел за столом бледный, с потухшими глазами.

– Вы что, не хотите общаться с журналистами? Вас все хотят видеть.

– Не могу. Отец справится без меня.

– Как хотите. Но я пришла не за тем, чтобы принуждать вас, а просто узнать, как вы.

Он немного успокоился, и она заметила капельки пота над его верхней губой. Какая у него красивая линия рта, невольно подумала девушка, с усилием отводя от него взгляд.

– Это было серьезным испытанием для вас, не правда ли? – спросила она.

– Не больше, чем для моего отца, а я моложе. Я так не нервничал.

– Не думаю, что возраст здесь имеет значение. Скорее темперамент. Вы более тонкий человек и...

– Слишком уж тонкий, черт бы меня побрал! – выпалил он и уронил голову на руки.

Понимая, что он на минуту потерял контроль над собой от пережитого напряжения, Аликс тактично отошла к окну и стала смотреть в сад.

– Мне уже лучше, – раздался за ее спиной его голое, щеки коснулось теплое дыхание. – Извините меня... но я действительно перенервничал. Костюмы были в основном мои, и если бы коллекция провалилась, то я бы винил себя.

– Да, но теперь львиная доля успеха ваша, – сказала она, поворачиваясь к нему. – Каждое ваше платье награждали аплодисментами. Несколько костюмов вашего отца тоже получили одобрение, но именно вы сделали коллекцию столь выдающейся.

– Благодарю вас за попытки поддержать меня.

– Это правда. Я не льщу вам.

– Вы никогда этого не делали – во всяком случае, по отношению ко мне.

Схватив девушку за локоть, он притянул ее к себе поближе.

«За все время нашего знакомства он только во второй раз дотронулся до меня», – мгновенно пронеслось в голове Аликс. Его пальцы были на удивление сильными для таких изящных рук.

– Я вам очень обязан, – запинаясь, произнес Поль. – Я бы никогда... Я бы никогда не сумел отстоять свои модели, если бы не вы.

– Но я же ничего не говорила, – растерянно возразила девушка.

– Не важно. Я видел, как вы смотрите на меня. Все было написано у вас на лице – гнев, жалость, презрение...

– Только не презрение. – Ей так хотелось добавить, что ее чувства не исчерпываются перечисленными им эмоциями. Но так как она их и сама до конца не понимала, то промолчала, надеясь, что он скажет что-то еще, что поможет ей понять саму себя. Что в этом человеке так притягивает ее? Это ведь не любовь. Он не ее тип физически, да, пожалуй, и духовно.

– Аликс, – шепнул он, наклоняясь к ней.

Их глаза встретились и были так близко друг к другу, что она увидела в их вишневой глубине золотистые искорки. Он нежно коснулся рукой ее иссиня-черных волос и прошептал:

– Аликс. Можно я сделаю для вас платье?

Он произнес совсем не те слова, что девушка надеялась услышать, и она растерянно молчала.

– Отец дает костюмированный бал в Кросхеме, и я вижу, какой туалет должен быть у вас.

Она вдруг все поняла. Будь он художником, наверняка предложил бы нарисовать ее портрет. Но Поль – кутюрье и предлагает то, что так для него важно.

Она почувствовала, как ее окутывает волна тепла.

– Да, конечно. А какой будет цвет?

– Вам придется потерпеть. Подойдите, я сниму мерки.

Аликс стояла прямо, боясь пошевелиться, пока Поль возился с сантиметром. Она сердилась на себя за то, что его прикосновения так волнуют ее. Щеки девушки покрылись румянцем. Она исподтишка взглянула на объект своих переживаний, но он, сведя брови над переносицей, был всецело поглощен своим занятием.

– Ну вот, пожалуй, все, – сказал он спустя какое-то время.

– Я... мне надо... надо подняться в салон, – пролепетала Аликс. – Но я буду с нетерпением ждать, что вы придумаете для меня.

Поль ничего не ответил, и девушка поспешно вышла из комнаты.

Отзывы о коллекции Дюваля были настолько хороши, что удовлетворили даже придирчивую Аликс, и весь следующий день она была очень занята. Передав газеты Питеру, она погрузилась в дела. Анри, естественно, тоже с нетерпением ожидал рецензий.

Она была так занята, что и думать забыла о личной жизни. Поэтому, когда позвонил Марк, чтобы пригласить ее в кино, она не особо обрадовалась. Он же, обнаружив, что Аликс все еще в офисе, выразил шумный протест:

– Я никогда не видел, чтобы ты уделяла клиенту столько времени. Надеюсь, Дювали не закупили твое тело и душу полностью.

– Ты сам знаешь, что надо спешить: интерес прессы приходит и уходит.

– Да ты должна получить с них целое состояние за такое усердие!

Отложив карандаш, она устало потянулась. Марк во многом прав: в работу на Дювалей она вкладывала больше сил и энергии, чем когда бы то ни было.

Надо хоть немного развеяться. Хорошо, что согласилась встретиться с Марком!

– Не буду работать в уик-энд, – пообещала она своему верному другу. – Мы с Питером идем на вечеринку, которую устраивает Анри.

– Ничего себе отдых! Да ты только и будешь выискивать что-то для прессы! Я тебя знаю!..

– Для этого я туда и иду. Не мешай, Марк. Все равно ты успеха не добьешься.

– Мне начинает казаться, что я у тебя успеха ни в чем не добьюсь. Почему бы тебе не бросить работу вообще, Аликс! Позволь мне позаботиться о тебе!

Он внимательно и нежно смотрел ей в глаза, и она не смогла сделать вид, что не поняла его.

– Да нет, Марк. Я не могу выйти за тебя замуж. Я уже говорила, что не люблю тебя.

– То, что ты не любила меня в прошлом месяце, не означает, что ты не можешь полюбить меня сейчас.

Она попыталась улыбнуться, но у нее почему-то не получилось, и глаза наполнились слезами.

– Аликс, что с тобой? Я не хотел тебя обидеть...

– Это из-за твоих слов, Марк. Сама не знаю, почему плачу. – Слезы полились сильнее, и она взяла предложенный Марком платок. – Наверно, ты прав, я слишком много работаю и действительно устала.

– Ты можешь не пойти на эту вечеринку?

– Нет, не могу.

– А мне с тобой можно? Уверен, Дювали не будут возражать.

– Я буду там слишком занята. Ты просто зря время потратишь.

Лишь поздно вечером, уже в кровати, она попыталась объяснить самой себе, почему отказалась от предложения Марка. Правду говоря, она нашла бы для него время, если бы захотела, но инстинктивно отказалась. А может, не стоит копаться в этом и пытаться что-то для себя выяснить?

На следующий день, все время, пока они с Питером ехали в поместье Дюваль, она пыталась представить, какое же платье придумал для нее Поль. Подойдет ли оно ей? Он сдержал свое обещание и ни разу не показал плод своего труда, примерок не было. Но ведь в доме два кутюрье, и внести небольшие поправки будет нетрудно!

Она посмотрела на Питера, угрюмость его лица омрачила ее приятные размышления.

– Что с тобой? Все еще мечтаешь о Флер?

– Да нет, я уже смирился.

– Что тогда?

Он медлил с ответом.

– Не стоит держать это в себе. Может, я сумею помочь.

– Акулы, – сказал он, скривившись.

– Что?

– Настоящие акулы.

Из его сбивчивых объяснений она поняла лишь одно: пытаясь поскорее вернуть долг Анри, он стал играть и теперь должен еще больше.

– Но ведь ты хотел продать дом, чтобы расплатиться!

– Мне не дали за него нужную сумму.

– И потому ты пустился играть в карты? О, Питер, да ты просто идиот! Почему не пришел ко мне?

– Гордость... Ну, теперь-то рассказываю.

Аликс поняла, что ее верный помощник таким образом просит у нее денег. Она была готова дать их ему, но хотела быть уверенной, что с их помощью он не возобновит свои атаки на Флер.

– Если для тебя это проблема, – насупившись, произнес Питер, – забудь о нашем разговоре.

– Проблема во Флер. Она будет на вечеринке, и мне бы хотелось, чтоб ты держался от нее подальше.

– То есть отразить ее попытки к сближению и не предпринимать собственных?

– Да не будет она с тобой сближаться – там ее мать.

– Тогда без проблем.

– Сам не создавай их себе. Влюбись в кого-нибудь еще.

– Так просто? Аликс, а ты можешь влюбиться просто потому, что это нужно?

Она сразу подумала о Марке. Ответ был ясен. Но она продолжала гнуть свое:

– По крайней мере, постарайся забыть ее.

– Стараюсь. Но что-то не очень получается.

Остаток пути они не разговаривали. Аликс продолжала думать о проблеме Питера. И чем ближе они подъезжали к дому Дюваль, тем сильнее была тревога. Она подумала о Дине. Приглашение для нее пришло не от Анри, который сейчас был полностью поглощен Софи. Кто же его послал? Поль? И зачем Дина приняла его? Она что, надеется вернуть Анри или сделала это ему назло?

Когда машина остановилась, уже смеркалось. На изумрудных лужайках поместья Кросхем лежали тени от каменных стен. Блики заходящего солнца играли на стеклах старинных окон, свою вечернюю песню пел дрозд. Аликс и Питер вышли из машины и через асфальтированный двор прошли к парадному входу.

Дверь открыла горничная. Она показала, где можно оставить чемоданы, и вежливо поинтересовалась, хотят ли они сразу пройти в свои комнаты или предпочитают выпить чего-нибудь в гостиной.

– Я бы выпил, – усмехнулся Питер. – А ты, Аликс?

– Я тоже не прочь, – согласилась девушка. – Я немного замерзла. *

Они прошли в гостиную, где, как ни странно, не было ни души. Но в камине горел огонь и рядом на барной стойке высились бутылки.

– Дювали умеют принимать гостей, – почтительно произнес Питер. – Тут даже бокалы с посыпанными солью краями – для тех, кто предпочитает «Маргариту»!

– Это я называю гостеприимством, – улыбнулась Аликс. – «Маргарита» – мой любимый напиток. – Она приняла из рук Питера полный бокал. – Все, наверное, наверху, переодеваются...

– Я тоже должен это сделать. Ты будешь в восторге от моего костюма. Я им очень горжусь. Но пока давай-ка еще по одной.

Аликс подошла к камину погреть руки. Удивительно, как в этих старинных домах холодно. Наверно, солнце не может прогреть толстые каменные стены. Дневное светило уже садилось, темные скелеты деревьев резко выделялись на фоне пурпурного неба. Наконец оно скрылось совсем, и в свете огня, оставшегося единственным источником освещения комнаты, предметы мебели стали казаться более крупными.

Аликс, потягивая вино, повернулась к двери и увидела, что та медленно открывается. На пороге появилась высокая сгорбленная мужская фигура. Свет падал на нее сзади, фигура подняла руку и откинула монашеский капюшон. Под ним был совершенно белый череп, и Аликс испуганно закричала.

– Добрый вечер, друзья, – прозвучал хриплый шепот. – Смерть приглашает вас на праздник.

Глава 8

Как ни странно, ночью ее не преследовал образ фигуры Смерти, так напугавшей в вечер приезда. Но, проснувшись утром, Аликс сразу вспомнила о том, какой странный костюм выбрал Анри. Что это было – предвидение? – размышляла она позднее, или просто желание шокировать?

Если второе, то ему это вполне удалось. Аликс до сих пор не могла забыть, как испуганно забилась в угол дивана, когда он встал перед ней. Мысленно девушка вернулась к событиям вчерашнего вечера.

– Не знала, что у вас такой мрачный юмор. У меня чуть не случился сердечный приступ!

– А мне даже в голову не пришло, что вас так легко напугать. Чтобы неукротимая Аликс да так завизжала!

– Если бы вы сделали еще один шаг, я бы в обморок грохнулась!

Очень довольный собой, Анри потер руки:

– Ну как вам моя идея – костюм Смерти?

– Весьма оригинально, но, боюсь, такой юмор вряд ли кому-то понравится.

– Во всяком случае, необычно, – упрямо заявил знаменитый модельер. – А больше мне ничего и не нужно. Я всегда считал... – Он остановился. В дверь вошла роскошная женщина.

Узнав Софи, Аликс не удержалась и вскрикнула. Уже то, что здесь будет Дина, вызывало удивление, но оказалось, что и новая пассия Анри будет присутствовать на вечере.

Бедная Дина, подумала она, и бедная мадам Дюваль!

Будто догадавшись о ее мыслях, Софи подошла к Аликс. Она была в костюме кастильской невесты – шикарная юбка, украшенная оборками, через кружево мантии светились ее серебряные волосы.

– Как вам мой костюм? – спросила она низким голосом. – Его для меня придумал Анри.

– Очень мило.

Софи взглянула через плечо, и, следуя за этим взглядом, как за магнитом, к ней подошел Анри и обнял за талию. Широкие складки его черного плаща скрыли их фигуры, и Аликс была уверена, что они стоят, тесно прижавшись друг к другу.

– Пойду переодеваться, иначе не успею.

– Подожди немного, сначала выпей с нами, – произнес чистый холодный голос, и Аликс повернулась навстречу входящим в гостиную Дине и Полю.

Актриса, как всегда, выглядела великолепно. На ней было простое черное платье, подчеркивающее бледность изящного личика.

– Почему вы не в костюме? – с наигранным дружелюбием поинтересовался Анри. – Это ведь самое интересное.

– По-видимому, – сухо ответила Дина, смерив Софи ледяным взглядом, – в нем есть маленькая недоделка, сейчас ее исправляют.

– Мой костюм сделал Анри, – громко сказала Софи.

Возникла напряженная пауза, затем Дина повернулась к манекенщице.

– Что ж, пока ты взяла верх. Продержись сколько можешь. Это ненадолго.

– Дина, веди себя прилично, – предупредил Анри. – Софи, как и ты, моя гостья, и я не допущу ссор в моем доме.

Дина повернулась к нему, в ее глазах заблестели злые слезы.

– Тогда какого черта ты пригласил се?

– Я не приглашал тебя, – возразил Анри, его лицо налилось злостью.

– Бог мой! – вызывающе уставилась на него Дина. – Так-то ты меня благодаришь. Да если бы не я, ты бы так и остался никому не нужным старьем.

– Дина! – Аликс больше ничего не успела сказать, потому что та, быстро повернувшись, вышла из комнаты.

Последовало короткое молчание, затем Анри обратился к сыну:

– Тебе не следовало приглашать ее.

– А тебе не нужно было приглашать Софи.

Анри не успел ответить, так как в комнату вошли Флер, мистер и миссис Аллан-Джоунс, соседи Брендонов по Кросхем-Парва.

Они были одеты как дама и господин периода Гейнсборо, а Флер преобразилась в совершенно очаровательную русалку: ее прелестные длинные волосы вились по спине, переплетаясь с искусственными водорослями.

– Я сама сделала костюм, – гордо сказала она. – А мама вообще отказалась от костюма. Она говорит, что носить то, что ты хочешь, – привилегия возраста.

– Очень разумно, – раздался спокойный голос присоединившейся к ним Эми Дюваль. Ее вечернее платье из черных кружев выглядело среди маскарадных костюмов странно. – Надеюсь, что твоя мама приедет на обед?

– Да, чуть позже. Она хочет досмотреть сериал.

Аликс стояла чуть в стороне и размышляла над безобразной сценой, свидетельницей которой она только что стала, надеясь, что Эми Дюваль ничего не слышала. Если бы Дина отказалась от приглашения Поля! Да и ему следовало хорошенько подумать, прежде чем приглашать соперницу Софи. Тогда ничего бы не произошло. Может, Дина сама настояла? Вполне вероятно. Девушка вела себя как ребенок, видимо отказываясь признавать, что перестала быть центром внимания. Но Аликс чувствовала, что выходка Дины вызвана не только привычкой быть первой, а чем-то еще. Казалось, она была в полном отчаянии.

– Чем вы так обеспокоены? – Аликс подняла глаза, услышав ласковый голос. Рядом с ней стоял Поль.

– Я думаю о Дине.

– Не стоит беспокоиться. Она сама должна во всем разобраться. Я пытался помочь ей, но... Меня огорчает, что вы все еще не поднялись к себе в комнату.

Она обескураженно посмотрела на него и затем воскликнула:

– Платье! Я совсем забыла! О, Поль, извините меня.

– Не беспокойтесь. Я понимаю. – Его улыбка была теплой и согрела ей душу.

С бьющимся от волнения сердцем Аликс проскользнула в отведенную ей комнату. Она в ней останавливалась в прошлый свой приезд и вошла в нее почти как в свою. И сразу увидела платье: фейерверк красок – от изумрудной до аквамариновой, от ярко-красной до нежно-розовой. Но венец творения Поля – юбка, местами перехваченная гроздьями бриллиантов, сверкающими, словно звезды.

К вороту этого шикарного одеяния была приколота записка: «Каждый бриллиант высвечивает новый оттенок, потому что платье предназначается для яркой, как бриллиант, девушки».

Яркая, как бриллиант, девушка. Вот, оказывается, какой видит ее Поль. Лестно, конечно, но хотелось, чтобы он сравнил ее с чем-то другим. Ведь бриллианты хотя и прекрасны, но самые твердые из драгоценных камней.