Текст книги "Сердце женщины"

Автор книги: Рэчел Линдсей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Глава 7

Хотя первым желанием Люси было покинуть Чартерс немедленно, она понимала, что нельзя этого делать, предварительно не предупредив Пола. Это было меньшее, что она могла сделать, учитывая то, с каким вниманием он отнесся к ее советам относительно Мюррея. Подумав о художнике, она вспомнила о Синди, и ее решимость пошатнулась. Что, если Пол расценит ее отъезд как побег? Решит, будто она испугалась, что ее суждение о молодом человеке может оказаться неверным? Она вздохнула. Что бы он ни думал, это не изменит ее решения. Она не останется здесь дольше, чем это необходимо.

Сдержав обещание, данное тете Беатрис, Пол вернулся в Чартерс в четверг вечером. Люси была в своей комнате, когда услышала, как его машина остановилась перед домом. От волнения ее так затрясло, что она вынуждена была присесть на край кровати. Понимая, что, возможно, сегодня она увидит Пола в последний раз, Люси приложила все усилия, чтобы выглядеть особенно привлекательно. Оглядывая себя в зеркале, перед тем как спуститься вниз, она с удовлетворением отметила, что ее старания не пропали даром. Никогда еще она не выглядела так восхитительно.

Забраковав те несколько бесформенных вечерних нарядов, что у нее были, она остановилась на коротком вязаном платье, которое закончила как раз накануне. Она перепробовала несколько причесок и в конце концов решила сделать хвост и позволить вьющимся прядям свободно ниспадать на спину. Такая прическа подчеркивала длинную шею и высокие скулы и делала ее особенно соблазнительной. Возможно, даже слишком соблазнительной? Она взяла сумочку и отвернулась от зеркала. Было слишком поздно что-либо менять, даже если бы она и захотела!

Когда она переступила порог музыкальной комнаты, Пол уже был там. Он стоял спиной к двери и о чем-то разговаривал с Мюрреем и Синди. Услышав, как сестра охнула от изумления, он обернулся и уставился на Люси. Рука, державшая бокал, дрогнула, и он сделал шаг ей навстречу.

Оказавшись с ним рядом, она заметила, что его глаза блестят, а на обычно бледном лице выступил румянец. Приглядевшись, Люси увидела, что бокал по-прежнему дрожит в его пальцах, и мысль, что причиной этому она, доставила ей радость.

– Что вы с собой сделали? – Его голос, обычно спокойный и четкий, сейчас прозвучал неожиданно хрипло.

– Я изменила прическу и надела новое платье. Вот и все.

Его взгляд остановился на ее груди, а потом медленно скользнул вниз на бедра.

– Вы лучшая реклама чистоты и непорочности, какую я когда-либо видел.

Она засмеялась, и ее болезненная застенчивость, которую она испытывала в его присутствии, исчезла.

– Вы всегда найдете что сказать.

– Только иногда. Когда я с вами.

– Со мной?

– Да.

Прежде чем он успел объяснить, что именно имел в виду, к ним подошел Мюррей.

– Послушайте, дайте и нам полюбоваться на Люси, – сказал он и увлек ее в глубь комнаты. В его откровенном взгляде явно читалось искреннее восхищение. – Так и хочется вас нарисовать. Если бы я писал портреты, то непременно заставил бы вас позировать прямо сейчас.

– Какая отличная идея! – воскликнула Синди. – Ну почему ты не пишешь портреты, милый?

– Я скорее умру.

Его ответ прозвучал как удар хлыста. Синди выглядела словно побитая собачонка, а Полу явно стоило больших усилий сохранять спокойствие. Люси пришлось спасать ситуацию.

– В самом деле, Синди, дорогая, – сказала она, изумляясь собственной способности разговаривать как светская львица, – Мюррей ведь абстракционист. Просить его писать портреты – то же самое, что предлагать Полу открыть галантерейный магазин.

С лица Синди исчезло затравленное выражение, и она хихикнула. Мюррей взглянул на Люси. То, что он увидел в ее глазах, заставило его покраснеть и подойти к Синди.

– Прости меня, – обратился он к ней. – Люси попала в самую точку, но все же мне не стоило так реагировать.

Ужин прошел мирно. Пытаясь загладить неприятное впечатление, Мюррей весь вечер не закрывал рта. Слушая рассказы о буйных студенческих днях – «время, которое изо всех сил старается забыть», – Люси вновь почувствовала на себе всю силу его очарования. Лишь Пол оставался отстраненным; пусть внимательным и учтивым хозяином, заботящимся, чтобы гости ни в чем не нуждались, но все же отстраненным. Если он хотел продемонстрировать Мюррею, что того здесь лишь терпят, то не мог бы найти лучшего способа. Молодой человек жаждал быть принятым в Чартерсе как член семьи, поведение же Пола ясно давало понять, что он здесь только гость.

Кофе, как обычно, подали в музыкальную комнату. Пол, сославшись на то, что ему необходимо просмотреть кое-какие бумаги, извинился и направился в библиотеку. Люси в отчаянии сжимала и разжимала кулаки. Она должна была непременно сказать ему, что уезжает, но не могла сделать этого в присутствии остальных, особенно при Мюррее, который не сводил с нее сардонического взгляда. Догадался ли он о ее чувствах к Полу? И не поэтому ли так пристально за ней наблюдает? При мысли, что кто-то разгадал ее секрет, Люси бросило в жар, и ей нестерпимо захотелось, чтобы поскорее настало завтрашнее утро, когда она, наконец, сможет покинуть семейство Харлоу, предоставив хозяину дома безраздельно властвовать над своими домочадцами, как это было всегда.

– Пол! – в отчаянии окликнула она его.

– Да?

– Мне нужно с вами поговорить.

– Пожалуйста. – Он взглянул на часы. – Присоединяйтесь ко мне через час в библиотеке, пропустим по стаканчику.

Где-то в глубине дома часы пробили половину десятого, когда Люси постучала в дверь и вошла в библиотеку. Как случалось каждый раз, когда она переступала порог этой просторной комнаты, она испытала восторг при виде великолепных панелей на стенах, теснившихся на полках книг в дорогих кожаных переплетах и веселых отблесков пламени на латунной подставке для дров перед камином.

Поскольку Пол, приезжая в Чартерс, проводил в этой комнате большую часть времени, здесь все было сделано с учетом его нужд – мягкие кресла на случай переговоров и огромный овальный шератоновский стол, за которым он работал.

– Не понимаю, как это вы допустили, чтобы в столе не было ящиков, – заметила она однажды.

– И слава богу, иначе они были бы забиты бумагами, до которых у меня никогда не дошли бы руки. – Он кивнул на аккуратную стопку документов. – А так я ничего не забываю и всегда навожу порядок, перед тем как идти спать.

Сейчас, войдя в библиотеку, Люси увидела, что стол завален бумагами, а Пол, в рубашке с короткими рукавами, склонился над кожаной папкой солидных размеров. Он был так погружен в работу, что не заметил ее появления, а она, залюбовавшись им, не торопилась его окликать. Он сидел спиной к окну, и его волосы казались совсем светлыми на фоне тяжелых бархатных гардин цвета бургунди, а обычно бледная кожа, наоборот, приобрела теплый оттенок.

Почувствовав, что за ним наблюдают, он поднял голову и, заметив Люси, вскочил из-за стола:

– Простите. Я не заметил, как вы вошли.

– Если вы еще не закончили, не буду вам мешать, – сказала она, подходя к камину.

– Вы мне совсем не мешаете.

К ее удивлению, Пол отложил бумаги в сторону и подошел к ней. Он так и не надел пиджак, и она почувствовала волнение, увидев, как перекатываются мускулы под тонким шелком рубашки. Хотя он и прежде производил на нее впечатление физически сильного человека, она все же считала его худощавым, если не сказать худым. Но сейчас убедилась, что это впечатление было обманчивым, – в нем действительно не было ни капли лишнего жира, но во всем гибком и мускулистом теле ощущалась почти животная сила и грация, а плечи были широкими от природы, а не благодаря ухищрениям портного.

Люси повернулась лицом к огню и вытянула вперед руки, делая вид, что пытается их согреть. Почему-то то, что он был без пиджака, ужасно ее смущало. Пожалуй, встреть она его на пляже в одних лишь плавках, его нагота показалась бы ей менее интимной.

– Я правда вас ни от чего не отрываю? – нервно спросила она. – Обычно вы не оставляете бумаги лежать где попало.

– Сегодня не обычный вечер. Что-то такое витает в воздухе. – Он сделал шаг ей навстречу. – Может, все дело в вас. Вы какая-то другая… такая красивая. И работа больше не кажется важной.

И хотя столь неожиданный комплимент заставил ее еще больше нервничать, она не смогла сдержать улыбки.

– Ну, это состояние не надолго!

– Я не желаю ни знать, сколько еще оно продлится, ни анализировать его, только наслаждаться. – Он легко коснулся ее руки. – Что вам налить? – И, не дожидаясь ответа, сказал: – Конечно, шампанского. Это как раз то, что нужно.

Вот он, ее шанс, решила Люси и облизнула пересохшие от волнения губы, сейчас она скажет ему, что уезжает.

– Странно, что мы пьем шампанское именно сейчас.

Что-то в ее голосе заставило его насторожиться, и он повернулся к ней, держа в руках бутылку, которую собирался открыть.

– Что вы имеете в виду?

– Ничего особенного, просто когда вы пришли пригласить меня в Чартерс, вы принесли с собой шампанское. И вот теперь, когда я уезжаю…

– Уезжаете? Что значит – уезжаете?

– Я еду домой. Я и так пробыла здесь слишком долго.

Он опять повернулся к шкафу и принялся возиться с бутылкой.

– Вам здесь скучно, Люси? – Из-за дверцы голос его звучал глухо.

– Конечно нет. Мне очень нравится Чартерс. Но я не могу здесь дольше оставаться. Вы просили меня составить Синди компанию, пока будете за границей, но теперь, когда вы вернулись…

– Я ведь не просил вас уехать, – перебил он ее. – Разве это не означает, что я хочу, чтобы вы остались?

– Но почему? Я выполнила свою миссию. И оставаться здесь дольше – значит злоупотреблять вашим гостеприимством. Кроме того, у меня есть свой дом, и мне нужно как-то зарабатывать на жизнь.

– Чепуха! Вы спасли Синди жизнь, и за это я у вас в долгу. Если вам нужны деньги…

– Нет! – От возмущения она даже закричала. – Неужели вы не понимаете, что я не желаю ничего от вас принимать?

– Но почему?

– Потому, что это все здорово смахивает на благотворительность. И пожалуйста, хватит повторять, что я спасла Синди.

Он пропустил ее последние слова мимо ушей.

– Мне не нравится слово «благотворительность», когда речь идет о вас и обо мне. Если вам что-то нужно, я хочу дать вам это, и благотворительность здесь совершенно ни при чем. Я очень богат, Люси, так позвольте хотя бы заботиться о вас.

– Нет, Пол. Мне не хочется быть неблагодарной, бог свидетель, я очень ценю ваше предложение, но все же не могу его принять. Возможно, деньги ничего не значат для вас, но я, приняв их, буду чувствовать себя обязанной. – Она жестом не дала ему прервать ее. – Бесполезно говорить, что это не так. Я знаю себя и знаю, что никогда не изменюсь.

Он вернулся к камину и поставил на столик два наполненных до краев бокала. Один он подал Люси, а второй взял себе.

– За что будем пить? За ваше освобождение из плена?

– Нет! – поспешно ответила она. – Давайте выпьем за… за… самый прекрасный отпуск, какой у меня когда-либо был.

Он молча выпил и поставил бокал на каминную полку. Все еще стоя к Люси спиной, он спросил:

– Значит, вы намереваетесь покинуть Чартерс и снова начать работать на меня?

– Да.

– А вы не будете смущаться при встрече со мной? Как вы собираетесь меня называть – мистер Харлоу или, как сейчас, Пол?

Ясно было, что он шутит, хотя голос его был мрачен. Она заставила себя засмеяться:

– Я… я сделаю, как захотите вы. Он повернулся и посмотрел на нее:

– Это правда?

Совсем смутившись от его близости, она не могла вымолвить ни слова и только судорожно кивнула.

– В таком случае, – медленно произнес он, – вы останетесь здесь навсегда.

Не понимая, она посмотрела на него, и, когда их глаза встретились, он шагнул к ней и крепко взял за плечи. Они стояли так близко, что она могла разглядеть выступившие на его лбу бисеринки пота и маленькую голубую жилку, бешено пульсирующую на виске.

– Что вы со мной делаете? – хрипло проговорил он. – Как вы смеете врываться ко мне и заявлять, что уезжаете?

– Но как я могла не сказать? – Она попыталась высвободиться, но он лишь крепче вцепился в нее, его пальцы больно впились ей в плечи.

– Отпустите меня! – взмолилась она. – Вы причиняете мне боль.

– Но не такую, как вы причиняете мне. – Внезапно он яростно оттолкнул ее. – Давайте проваливайте! Убирайтесь! Вы такая же, как все женщины, используете свою красоту, чтобы сломать мужчину.

– Вы не знаете, что говорите. – Она смотрела на него в ужасе. – Я не хочу вас ломать. Я хочу исчезнуть прежде, чем вы сломаете меня.

– Что вы хотите этим сказать?

– Ничего, – пробормотала Люси, боясь, что выдала себя с головой, и схватила бокал, но руки у нее так дрожали, что шампанское выплеснулось на пальцы, и она поспешно поставила его на место. – Вы заставляете меня нервничать, – дрожащим голосом пожаловалась она. – Я даже вино не могу допить.

– Пустяки, я пошлю вам дюжину бутылок, или это тоже будет смахивать на благотворительность?

– Прошу вас, Пол, – умоляюще сказала она. – Не будьте таким жестоким.

– Это вы ко мне жестоки.

– О чем вы?

– О вашем отъезде. – Он придвинулся к ней еще ближе, отразившееся на его лице страдание было весьма красноречиво. – Ну почему все нужно облекать в слова? Неужели женская интуиция ничего вам не подсказывает?

Она сделала глубокий вдох:

– Я боюсь ее слушать. Бывает, что, когда чего-то очень хочешь, начинаешь верить даже в то, чего на самом деле и нет.

– На этот раз вы можете полностью доверять своей интуиции. – Он дотронулся до ее руки. – Бедняжка Люси. Что ж вы так в себя не верите? Неужели не видите, что вы для меня значите? Не понимаете, что нужны мне так сильно, что я просто не могу позволить вам уйти? Я люблю вас, Люси, и хочу, чтобы вы остались здесь, со мной.

Счастье огромной волной нахлынуло на нее и затопило все вокруг. Пол любит ее, любит по-настоящему и не хочет, чтобы она уезжала! Ни о чем большем она и не мечтала. Вздохнув от облегчения, Люси прильнула головой к его плечу. Он ласково гладил ее волосы, пальцы легонько скользили ото лба к шее. От его прикосновений ее охватывала сладкая дрожь.

– Не надеялась когда-нибудь услышать, что нужна тебе, – прошептала она.

– Я хотел бы услышать то же самое от тебя.

– Ты нужен мне и будешь нужен всю жизнь, – ответила она и со смелостью, какой сама от себя не ожидала, обвила руками его шею.

В этот момент Люси почувствовала его полную власть над собой. Прижимаясь к нему всем телом, она ощущала охватившую его дрожь, и все ее сомнения исчезли.

– Я хочу тебя, – простонал он. – Я безумно тебя хочу.

Он вновь склонил голову, его руки ласкали ее шею, плечи, грудь.

– Нет! – воскликнула она. Его руки замерли.

– Прости, я не хотел тебя напугать.

– Я боюсь не тебя, – призналась она, и румянец залил ей лицо. – А себя.

– О, Люси! Только ты можешь быть такой изумительно честной, чтобы признаться в этом.

– Почему бы нет? Я ведь не стыжусь своей любви.

– Только боишься? – поддел он ее.

– Немного. Ты должен дать мне время.

– Я не буду торопить тебя, милая. Я ждал так долго, что вполне могу подождать еще чуть-чуть.

Не разжимая объятий, он опустился в стоящее рядом с камином кресло, усадил ее к себе на колени и прижал, словно она была ребенком. На фоне полыхающих в камине дров казалось, что нежное личико Люси окружено сияющим нимбом золотистых волос, а глаза превратились в манящие в фиалковую глубь омуты.

– Ты самое прекрасное, что я когда-либо видел, – хрипло сказал он. – Поверить не могу, что ты почти моя.

Она покраснела, услышав это его «почти», и, увидев выступивший на ее щеках румянец, он рассмеялся.

– Тебя так легко вогнать в краску, Люси. Обожаю это делать.

– Так нечестно. Ведь я не могу ответить тебе тем же.

– Зато ты можешь кое-что гораздо большее. Когда ты в моих объятиях, я теряю голову. Мне больше не удается контролировать свои слова и чувства. – Он приподнял ее лицо, и она увидела, что его губы сжаты, а в глазах больше нет улыбки. – Это новое для меня чувство, Люси, когда я не могу себя контролировать. И я не уверен, что оно мне нравится.

Она вдруг вспомнила о женщине, которую он когда-то знал и которую любил больше, чем других. Ревность пронзила ее с такой силой, что она не смогла сдержать рвавшийся с языка вопрос:

– Это уже случалось с тобой прежде? С другими женщинами?

– Они не в счет.

– Даже Сандра?

Мгновение лицо его оставалось неподвижным, потом уголок рта приподнялся в такой знакомой ей полуусмешке.

– Даже Сандра. Страсть порабощает твое тело, но не душу.

– И ты по-прежнему в ее власти?

– Люси. – Он слегка встряхнул ее за плечи. – Ты не должна ревновать меня к прошлому.

– Прости. – Глаза ее наполнились слезами, и она смахнула их рукой. – Я ужасно ревную тебя, Пол, мне невыносимо думать, что ты целовался с кем-то до меня.

– Теперь, когда я встретил тебя, мне это тоже невыносимо. Но ты должна радоваться, что у меня до тебя были другие женщины, – прошептал он ей на ухо, – или ты предпочла бы иметь неопытного любовника?

Она покраснела еще сильнее, и он намотал на палец завиток ее шелковых волос.

– Люси, милая, это, конечно, нечестно с моей стороны постоянно смущать тебя, но поверь, что скоро ты сможешь на мне отыграться.

– Да? – прошептала она. – Ты должен сказать мне как.

– Мне ничего не придется тебе говорить, – хрипло ответил он. – Ты ведь женщина и все поймешь сама.

Его слова, в которых слышалось обещание близости, неожиданно разожгли в ней желание, и она теснее прижалась к нему и обвила руками его шею. Он схватил ее за плечи.

– Не надо, – попросил он. – Не испытывай меня. Я этого не выдержу.

Больше он ничего не успел сказать, ибо она закрыла ему рот поцелуем.

– Я люблю тебя, – выдохнула она. – Я так тебя люблю.

Мгновение Пол удерживал ее на расстоянии, но затем со стоном прижал к себе, и в ту же секунду она поняла, что именно он имел в виду, говоря, что однажды она сможет им управлять. Реальность отступила, и она провалилась в жаркую, пульсирующую темноту, охватившее ее желание было настолько сильным, что казалось, ничто не сможет его облегчить. Дышать стало почти невозможно, в ушах все сильнее и сильнее нарастал звон, пока, наконец, не заставил ее вновь вернуться в реальный мир.

– Телефон, – задыхаясь, сказала она. – Телефон звонит.

Пол смотрел на нее, не понимая, глаза его по-прежнему были темными от страсти.

– Телефон, – повторила она и встала. Сделав усилие, он тоже поднялся и, подойдя к столу, снял трубку.

Она прикрыла глаза и постояла так несколько секунд, боясь, что, когда откроет их снова, все произошедшее окажется лишь сном.

Она подошла к нему, и он обнял ее одной рукой и прижал к себе. Она прильнула к нему и замерла, но Пол положил трубку на стол и сказал:

– Боюсь, что мне придется проговорить по телефону по крайней мере еще час. Мне звонят из Америки. Я ждал этого звонка со вчерашнего дня.

Она с изумлением посмотрела на лежащую на столе трубку.

– Ты собираешься разговаривать с Америкой целый час?

– Это дешевле, чем слетать туда. – Рассмеявшись, он наклонился и поцеловал ее в нос. – Ты выглядишь утомленной, милая. Тебе лучше пойти в постель.

Все еще пребывая в трансе, Люси вышла в холл. Она закрыла за собой дверь и прислонилась к стене, слишком потрясенная, чтобы отдавать себе отчет, где находится.

– Вы в порядке?

Вздрогнув от неожиданности, Люси увидела направлявшегося к ней от дверей гостиной Мюррея.

– Все отлично, – ответила она. – Я… я собираюсь пойти спать.

– А выглядите вы так, словно собираетесь упасть в обморок. Пойдемте выпьем со мной и с Синди перед сном.

– Нет, спасибо.

Жалея, что ей помешали насладиться последними мгновениями волшебства, она сделала попытку обойти Мюррея, но он преградил ей дорогу, глаза его сузились, когда он повнимательнее взглянул ей в лицо.

– Знаете, я ошибся, вы выглядите не так, будто собираетесь упасть в обморок, а так, словно спустились с небес. Что случилось?

– Ничего.

– Да ладно, старушка. Провели приятный вечер с Полом?

Грубость его замечания возмутила ее.

– Кто дал вам право так разговаривать?

– Как так? – Он вздернул темную бровь. – Вы слишком обидчивы, Люси. Не стоит так смущаться из-за поцелуя с его светлостью.

– Он любит меня, – резко прервала она его.

– Что меня не удивляет. Вы очень красивы, а Пол привык получать все самое лучшее.

– Обязательно все так представлять?

– Простите. – Извинение прозвучало фальшиво, поскольку он продолжал смотреть на нее с сардонической усмешкой. – Просто мне неприятно видеть, как вы позволяете себя обманывать.

– Вам не кажется, что это не ваше дело? – Она уже не пыталась скрывать свое раздражение.

– Мое дело – это вы. И я не позволю Полу ставить вас в глупое положение. Вы слишком хороши, чтобы стать его очередной любовницей.

– Любовницей? – Она повысила голос. – Как вы смеете говорить такое?

– Вы считаете, я ошибаюсь? – Сардоническое выражение исчезло с его лица. – Простите, Люси. Я не ожидал, что он попросит вас стать его женой.

Злые слова готовы были уже сорваться с ее губ, но вопрос Мюррея заставил ее задуматься. Странно, но до этого момента она не придавала значения тому, что Пол ни разу не произнес слово «женитьба». Любовь, страсть, желание – все эти слова прозвучали сегодня вечером, за исключением того единственного, которое позволило бы ей дать Мюррею достойный ответ.

Застонав словно от боли, она рванулась мимо Мюррея и побежала вверх по лестнице, жалея, что не в ее власти повернуть время вспять и вновь прожить последний час. Какой же она была дурой, слепой, доверчивой, наивной дурой!