Текст книги "Нежеланная жена"

Автор книги: Рэчел Линдсей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

– Ты уходишь? – удивилась Бетти.

– Да, пойду наверх. Мне надо кое-что сделать…

– А не хочешь прогуляться перед сном? – вмешался Адриан.

– Нет, я слишком устала.

Он открыл перед девушкой дверь.

– Ты уверена, что не хочешь прогуляться? – спросил он тихо, чтобы никто не слышал. – Сегодня прекрасная ночь. Луна сияет, и на небе ни облачка.

– Прекрасная ночь для влюбленных, – вырвалось у нее.

– Да. – Он наклонился к ней ближе. – Соглашайся, Таня.

– Нет. Ты перепутал. Тебе следует приглашать на прогулки под луной Диану, а не меня!

Он отшатнулся. Лицо его застыло, а желанная женщина проскользнула мимо него и взбежала вверх по лестнице.

Таня беспокойно вышагивала по комнате взад-вперед. Ее и без того удрученное состояние ухудшилось от разговора с Адрианом. Что за игру он затеял, как смеет предполагать, что она пойдет с ним гулять в лунную ночь? В последнее время ей в голову приходили многие, весьма нелестные для Адриана, мысли, но она никогда не считала его волокитой.

Женщина расстроенно покачала головой. Она становится старомодной. Может, он просто пытается наладить отношения, чтобы как-то сгладить неловкую ситуацию, в которой они все оказались, и считает, что дружеские – или даже слегка романтические – отношения между ними помогут делу. Конечно, он может так думать. Ведь он равнодушен к ней. Но она слишком сильно его любит, чтобы поддерживать ровные приветливые отношения и, в то же время, мучительно жаждать чего-то, гораздо, более глубокого.

Глава 10

Утром Таня отправилась в соседний городок в библиотеку. Ей нужно было подобрать статистику для секретаря Адриана. Ее подвезла Диана, которая собиралась сделать кое-какие покупки в городе.

Пока они ехали в красной двухместной машине Дианы, прохожие с любопытством поглядывали в их сторону – еще не улегся скандал девятидневной давности, когда выяснилось, кто же такая Таня, на самом деле. Но Диана оставалась невозмутимой под взглядами окрестных жителей, словно решила всем доказать, насколько ее не волнуют досужие сплетни.

– Итак? – спросила Диана холодно. – И какие выводы ты сделала обо мне?

Таня не сдержала улыбки.

– А это заметно?

– Скажем так, дипломата из тебя не получится!

– А ты любишь притворяться, да?

– Зачастую без этого не обойтись. Не всегда нужно говорить все, что ты думаешь. Чаще всего, если хочешь, чтобы все было хорошо и спокойно, лучше не смотреть правде в глаза.

Эта была самая длинная на памяти Тани речь Дианы, и Таня пожалела, что не может с этим согласиться.

– Если ты не смотришь в глаза фактам, ты живешь во лжи. А мне всегда казалось, что ты не прячешься от правды.

– Я имела в виду не себя, – удивилась Диана.

– Прости. Ты говорила с таким чувством… я решила, что речь идет о тебе.

Некоторое время они ехали молча, и вновь тишину прервала Диана:

– Мне кажется, это естественно, что ты хочешь узнать обо мне побольше. В конце концов, Адриан сделал мне официальное предложение…

– Да. – Таня старалась сохранять спокойствие. – Хотелось бы узнать, что он нашел в тебе такого, чего нет во мне.

– Просто я была рядом с ним – а тебя не было.

– К тому же ты очень красива, – сказала Таня, но эти слова дались ей с большим трудом.

Диана небрежно взмахнула рукой.

– Моя внешность ни при чем. Думаю, Адриан хотел, чтобы вторая жена была менее притязательной.

– Я никогда на него чересчур не притязала, – обиделась Таня.

– Нет, я не так выразилась, – быстро поправилась Диана. – Я имела в виду, менее эмоциональной. – Голубые глаза стали задумчивыми. – А ты очень эмоциональна, Таня. Нет смысла, это отрицать.

– Да, я глубоко переживаю все происходящее. Но, по-моему, ты тоже, только скрываешь это.

– Ах, я смотрю, ты любишь анализировать людей? – небрежно обронила Диана. – Видимо, так принято в Центральной Европе!

Таня восприняла это замечание, как нежелание дальнейшего разговора, и разговор оборвался. Наконец, они въехали в маленький городок и оставили машину возле центральной площади, вокруг которой были сосредоточены почти все магазины.

– Сколько ты пробудешь в библиотеке?

– Пару часов.

– Тогда давай встретимся в кофейне «Проктерс» около половины двенадцатого.

Таня отрицательно покачала головой.

– Английскую погоду я еще могу перенести, но кофе, который подают в здешних ресторанах, – увольте!

Диана усмехнулась.

– Тогда жду тебя здесь, на стоянке.

Они двинулись в обратный путь уже после полудня и так быстро гнали по загородному шоссе, что живые изгороди вдоль дороги сливались в сплошную зеленую полосу. Было удивительно, как ловко и быстро Диана водит машину. Таня еще раз отметила про себя, что в этой девушке гораздо больше страсти, чем можно подумать при беглом знакомстве.

– Я не слишком быстро еду? – поинтересовалась Диана.

– Нет, нормально. Ты хорошо водишь. Совсем как мужчина.

– Надо полагать, это комплимент?

– Да, конечно. Ты все, за что ни возьмешься, делаешь очень компетентно. И никогда не даешь дорогу эмоциям.

– Не даешь волю эмоциям, – поправила ее Диана. – Забавно…

Она замолчала, и вдруг машину тряхнуло. Они проехали еще несколько метров, и машина опять дернулась, потом фыркнула и заглохла. Диана выключила зажигание, снова включила. Мотор не работал, и, повозившись немного с дроссельной заслонкой, она вышла из машины, открыла капот и заглянула под него.

Таня тоже вышла из машины.

– Ты знаешь, в чем дело?

– Боюсь, что нет. – Диана снова нагнулась над двигателем, потом вынырнула, волосы упали ей на глаза, на носу расползалось черное жирное пятно. – Все свечи на месте, провода тоже правильно присоединены.

– Может, бензин кончился?

– Когда я выезжала из дому, у меня был полный бак. – Она снова вернулась на водительское сиденье и включила мотор. – Ты права, – крикнула она через некоторое время. – Что-то случилось со счетчиком – он все еще показывает полный бак, а сегодня утром я пару галлонов точно истратила. Похоже, мы застряли. Надо раздобыть бензин. Пойду пешком в гараж. Он тут недалеко, за перекрестком.

– Я пойду, – вызвалась Таня. – Ты лучше оставайся в машине.

Таня пошла за бензином, а Диана закрыла капот и, решив, что в машине сидеть слишком жарко, оперлась на дверцу, закрыла глаза и подставила лицо солнцу.

– Странное вы нашли место загорать, – раздался позади нее голос.

Это был тот самый голос, который преследовал ее во сне и наяву. Она быстро выпрямилась и увидела перед собой Роджера.

– У меня кончился бензин, – неприветливо ответила Диана, ожидая насмешек.

Но он сочувственно покачал головой:

– Наверное, счетчик сломался?

С горячим чувством благодарности – он, в отличие от большинства мужчин в подобных обстоятельствах, не предположил, что она просто забыла заправить машину, – она кивнула.

– Я пойду в ближайший гараж и достану тебе бензин, – вызвался он.

– Таня уже пошла.

– А, раз так, составлю тебе компанию, пока она не вернется.

– Не надо, спасибо. Мне и одной неплохо.

– Одной, без мужской поддержки?

Разозлившись, она отвернулась. Вернее, попыталась отвернуться. Не успела. Он схватил ее за плечи и повернул лицом к себе. Девушка думала, что Роджер рассердился, но на его лице отражались растерянность и недоумение.

– Почему мы все время ссоримся, Диана? Раньше ведь такого не было.

– Когда ты был мальчиком, ты был намного вежливее.

– Я же не могу всю жизнь оставаться мальчиком, – сказал он, вдруг осевшим голосом, и с грубой силой притянул девушку к себе, и прижался губами к ее губам.

В его поцелуе не было нежности, только страсть. Диана испугалась и стала вырываться. Но он только крепче прижал ее к себе, она даже пошевелиться не могла.

– Не пытайся со мной бороться, – хрипло прошептал он. – Я все равно сильнее.

– Значит, ты только так и можешь подчинять себе женщин – силой?

– Тебя я могу подчинить только так. – И он снова закрыл ей рот поцелуем. – Поцелуй меня, и я тебя отпущу, – жарко шепнул он ей. – А пока, ты останешься моей пленницей.

Зная, что он вполне способен исполнить угрозу, Диана подняла к нему голову, закрыла глаза и прикоснулась к его щеке губами, словно для того, чтобы поскорее от него отвязаться.

– О нет! Так не годится! Я хочу, чтобы ты видела, кого целуешь.

Ее глаза моментально раскрылись.

– Думаешь, я не знаю? – резко бросила она.

– Может, и нет.

Он снова прильнул к ней губами.

Пообещав не сопротивляться, девушка замерла в его объятиях. Наконец, он разжал руки, но не прекратил сладкой пытки. Одна рука мягко скользнула к талии, другой он стал ласкать нежные округлости груди. Она задрожала, и он знал, что это вовсе не отвращение. Диана уже не контролировала себя, ее тело спешило отозваться на его ласки. Они целовались снова и снова, забыв обо всем на свете. Поцелуи становились все более страстными, идя на поводу воспламененных желаний. Она не знала раньше, что значит быть желанной так дико и так необузданно, не догадывалась, что сама способна на такое безумство. Ее руки непроизвольно проникли под его свитер, пальцами она касалась ровной кожи груди и легкой поросли на ней. На ощупь его тело оказалось твердым и горячим, и, зная, что она была тому причиной, Диана вдруг ощутила прилив невыносимого желания.

Только звук приближающейся машины вернул их к реальности, и Роджер оторвался от нее, хотя не сделал даже попытки отпустить.

– Значит, мы не только в разговорах высекаем искры друг из друга, – прошептал он ей на ухо.

– Не придавай… этому слишком большого… значения, – выдавила из себя Диана, задыхающимся голосом. Она была рада, что в состоянии внятно говорить, потому что ее тело противилось дискуссии, оно горело желанием приникнуть к телу Роджера. – Ты привлекательный мужчина…

– Только не говори, что в этом все дело. Ты не из тех, кого можно включить, нажав нужную кнопку! Ты хочешь меня, хочешь, чтобы мы с тобой занимались любовью! Только со мной!

– Ах, как ты самовлюблен!

– Ты ведь в меня тоже влюблена.

В ответ она резко высвободила руку и со всей силы ударила его по щеке. Звон пощечины оглушил обоих. Он отступил от Дианы, на щеке у него остались следы от ее пальцев.

– Кажется, ты говорила, что только в вульгарных романах мужчине дают пощечину?

– Видимо, вульгарный мужчина способен понять только вульгарные жесты, – ледяным тоном произнесла она и безучастно наблюдала, как он резко развернулся на каблуках и ушел прочь.

Вся дрожа, Диана забралась в машину и уронила голову на руль. Так и осталась сидеть.

Она опомнилась, только когда услышала сзади шаги Тани.

Таня сразу поняла: что-то случилось в ее отсутствие. Не нужно было ни о чем спрашивать, – когда Таня возвращалась к машине, ей встретился Роджер, рот его был перемазан помадой, и все стало понятно. Она молча смотрела, как Диана заливает в бак бензин, потом они сели в машину и поехали в «Парк-Гейтс».

– Я видела Роджера, – пробормотала Таня.

– Я тоже. Он… предложил мне принести бензин…

Таня ждала продолжения и, не дождавшись, резко выпалила:

– Знаю, ты снова скажешь, что это не мое дело. Извини, конечно, но хочу тебя спросить – ты любишь Адриана?

Последовала долгая пауза. Наконец, Диана холодно произнесла:

– Конечно, раз я согласилась стать его женой.

– Может, надо было спросить – любишь ли ты его страстно? Сходишь ли ты по нему с ума?

– Таня, прошу тебя! – Диана уже не пыталась скрыть раздражения. – Я больше не хочу обсуждать эту тему. Все-таки, ты его жена.

– Через несколько недель он станет свободен, женится на тебе, и тогда…

– Прошу, ничего больше не говори.

Через дорогу перебежал кролик, и Диана изо всей силы нажала на тормоза. Таня забыла пристегнуться ремнем безопасности и чуть не ударилась лбом в ветровое стекло.

– Прости, я нечаянно, – быстро извинилась Диана. – Боялась задавить бедняжку.

Они продолжали ехать молча, и Таня еще раз взглянула на девушку, сидевшую рядом с ней, и заметила, как у той растрепаны волосы и губы все еще дрожат.

– Я все равно не буду молчать, – упрямо продолжила она, – скажу, что думаю. Роджер в тебя влюблен до безумия!

– Таня! Ты можешь помолчать или нет? Мы с Роджером ничего не значим друг для друга. Он и Адриан были моими друзьями в детстве. Но замуж я собираюсь выйти за Адриана. А теперь, если ты не хочешь, чтобы я остановила машину и попросила тебя выйти и продолжить путь пешком, прошу тебя, смени тему.

– Тогда поговорим о погоде. Уж по поводу погоды, я думаю, у нас не будет разногласий.

На следующий день Диана старалась не оставаться наедине с Таней. Но постепенно их дружба возобновилась, и Диана, словно желая подчеркнуть, что больше не сердится на Таню, сама заговорила о себе и своем детстве. Детство у девушки не было безоблачным: после смерти матери, девочку отослали в школу-интернат, а каникулы она проводила в окружении, приставленного полка, гувернанток.

– Тебя много опекали, – заметила Таня, – но мало любили.

– Мой отец не любит показывать свои чувства. Но он глубоко переживает каждую мелочь. Он очень гордится своим титулом и, вообще, своей семьей. Все эти годы он постоянно навещал разных родственников, даже тех, которые живут далеко.

– А кто унаследует титул?

– Племянник, он живет в Шотландии.

– Наверное, отец не обрадовался рождению девочки.

– Да, я и сама не рада. – Диана взяла со стола несколько листовок. – К пяти мне надо начать агитационный обход. Хочу сначала заехать в штаб-квартиру.

– Как хорошо, что мне не надо этим заниматься. – Таня поняла, что Диана воспользовалась этим предлогом, чтобы закончить разговор. – Я не смогла бы стучаться в двери к незнакомым людям и агитировать их, за кого голосовать.

– Нет, почему, разговаривать с людьми иногда даже приятно. Неприятно, когда дверь закрывают прямо перед носом!

Оставшись одна, Таня задумалась над тем, что рассказала ей девушка. Неужели Диана действительно хотела бы родиться мальчиком? Не потому ли она прятала свою природную нежность под маской холодности и неприступности? Таня не встречалась с лордом Бидделлом, но слышала, что он сварливый, придирчивый старик с плохим здоровьем.

Ее размышления о Диане прервала миссис Честертон.

– Ах, вот ты где, – сказала она приторно-сладким голосом.

Таня даже подумала: неужели и она, как и ее сын, решила, что выгоднее признать ее невесткой? Во всяком случае, пока не определится политическая карьера Адриана.

– Я только что разговаривала с лордом Бидделлом, – продолжала медовым голосом миссис Честертон. – Он лечился в клинике Харрогейт и только вчера вечером вернулся домой. Он пригласил нас завтра на ужин.

Таня помолчала, размышляя над этой новостью.

– А я тоже приглашена?

– Разумеется. Ты ведь жена Адриана.

– Но Диана его невеста.

Миссис Честертон, слегка смущенно, хихикнула.

– Ну, на данный момент, ты жена Адриана, и мы все… мы все считаем, что к тебе должны относиться соответственно.

– Честно говоря, мне бы не хотелось ужинать с лордом Бидделлом.

– Не говори глупостей, детка. Он очень важный человек, и ты должна ради Адриана…

– Хорошо, – перебила ее Таня. – Тогда я пойду.

– Надень длинное платье, моя дорогая. В голубых тонах. Голубой цвет тебе очень к лицу.

– Вы хотите, чтобы лорд Бидделл увидел, какой у Адриана хороший вкус?

– Но ведь так оно и есть, не правда ли?

С этими словами миссис Честертон удалилась.

В глубине души Таня надеялась услышать от Адриана о предстоящем ужине у лорда Бидделла. Но в тот вечер муж уехал выступать на митинге в одной отдаленной деревне, на следующий день тоже, ни словом, не обмолвился о приглашении. Таня решила для себя, что, если Адриан не стесняется вести жену в гости к человеку, который со временем должен стать его тестем, ей тоже нечего смущаться.

В тот вечер она одевалась особенно тщательно и, оглядев себя в старинном зеркале, осталась довольна своей внешностью. После официального признания женой Адриана, одним из следствий этого события, стало значительное увеличение ее гардероба. Все ее протесты по поводу роскошных нарядов моментально пресекались миссис Честертон, которая безапелляционно заявляла, что жена Адриана не может бьггь похожей на оборванку из Ровнии.

Что ж, сегодня никто не сможет сказать, что она похожа на беженку. Пышная юбка из аметистового шелка, туго затянутая на талии, спадала к ногам красивыми широкими складками и подчеркивала стройность ее, и без того, изящной фигуры. К ней Таня надела блузку из органзы темно-розового цвета, с широким шалевым воротником и пышными рукавами. Костюм подчеркивал индивидуальность молодой женщины, ее неотразимое сочетание невинности и сексуальности.

Когда она вошла в гостиную, там еще никого не было. Таня подошла к окну и стала смотреть в сад. Возле балюстрады она сразу заметила Адриана, и, прежде чем успела отойти от окна, он повернулся и увидел ее.

– Хорошо, что ты спустилась пораньше. Мне надо с тобой поговорить. – Адриан вошел через открытую стеклянную дверь и оценивающе оглядел ее. – Тебе идет этот наряд. Раньше я тебя в нем не видел.

– Твоя мать купила его мне на прошлой неделе.

– Тебе идут пышные юбки и тонкие ткани. Больше никогда не носи прямые юбки.

– Тем более, что они вышли из моды.

Она явно отказывалась услышать в его словах комплимент.

– Красивая женщина сама диктует моду.

Сунув руки в карманы вечернего пиджака, Адриан обошел ее, придирчиво разглядывая со всех сторон.

Таня решительно проигнорировала его повышенное внимание. Но сама не смогла удержаться, чтобы внимательно не оглядеть супруга: его широкие мощные плечи, тонкую талию и узкие бедра, надменный профиль, чувственный изгиб губ, твердый, решительный подбородок – все это никак не вязалось с изящными движениями его тонких рук, которые когда-то ласкали и обнимали ее. Но нет, она не должна так пристально разглядывать его, это безумие! К чему замечать все эти подробности. Таня жалела, что не может так владеть своим воображением, как научилась сдерживать свой язык.

– Я хотел тебе сказать. – Адриан нарушил ход ее мыслей. – Отец Дианы… Он знает про нас с тобой…

– Если ты считаешь, что мне лучше не идти… я могу остаться.

– Разумеется, ты должна пойти. Ты ведь моя жена.

– Не совсем.

– Да, как раз об этом я хотел сказать. Я раньше не хотел говорить, но…

О чем он не хотел говорить, Таня так и не узнала, поскольку в этот момент в гостиную царственно вплыла мать Адриана, при полном параде, в парчовом платье рубинового цвета. Следом вошли Бетти с Диком, замыкая шествие, как пара фрегатов.

Уже через десять минут, Таня была в доме лорда Бидделла. Этот большой особняк был построен при королеве Анне. Его величественный фасад вполне соответствовал не менее грандиозному внутреннему убранству. Глядя на мрачные, обшитые деревянными панелями стены, гостиную, обставленную с чопорной элегантностью, Таня понемногу начала понимать, что сформировало характер Дианы. «Как верно сказано: никогда не узнаешь человека, пока не побываешь у него дома», – пронеслось у нее в голове. Диана, элегантная, вся в черном, вышла навстречу, протягивая руку.

Диана прекрасно вписывалась в обстановку дома, чего нельзя было сказать о ее отце, мощном старике высоченного роста, с грубыми чертами багрово-красного лица, словно высеченными из камня. Его глаза, того же цвета, что и у дочери, смотрели со сверлящей проницательностью, и, когда он перевел взгляд на Таню, ей показалось, что он видит ее насквозь.

– Понятно, почему Адриан на вас женился, – проворчал старикан. – Вы красотка.

Последовало неловкое молчание. Впрочем, хозяин, единственный из присутствующих, не испытывал ни малейшего смущения. Он занялся раздачей напитков. Подойдя к подносу, где стояли бокалы и бутылки, и не найдя льда, лорд Бидделл сердито выругался.

– Клянусь, я уволю этого чертова Томкинса, если он не исправится. – Бидделл повернулся к дочери: – Пойди, принеси льда!

Диана быстро вышла из комнаты, и Таня с изумлением уставилась на хозяина дома. Неужели он всегда так разговаривает с дочерью и неужели она всегда так послушна и покорна? Остальные словно ничего не заметили, и Таня решила, что принимает все слишком близко к сердцу. Но по ходу ужина она поняла, что это не так, поскольку старик продолжал обращаться с Дианой как с неразумным ребенком. Он не только постоянно сыпал указаниями, причем самым грубым тоном, но и постоянно перебивал, если дочь начинала что-то говорить, или поднимал руку, повелевая замолчать, в ответ на ее попытки вставить слово во время его речи.

Разговор неизбежно зашел о выборах.

– Тебе не о чем беспокоиться, мой мальчик, – сердечно заверил лорд Бидделл. – Надеюсь, у сельчан хватит здравого смысла голосовать за тебя, а не за босяка Пултона.

Таня быстро взглянула на Диану. Та продолжала спокойно и сосредоточенно есть.

Сама же Таня, будучи не из покорного десятка, решительно отложила вилку и обратилась к старику:

– Почему вы называете мистера Пултона босяком?

– Потому что он и есть босяк. Я с удовольствием вышвырнул бы его вместе со всем семейством из нашего округа.

Таня не выдержала.

– Разве вы забыли, что отец Роджера сражался за эту страну и погиб в Ирландии – или с этими вещами теперь не считаются?

– Считаются, конечно. – Лорд Бидделл продолжал невозмутимо разрезать бифштекс. – Я же не сказал, что это семья трусов. Я просто сказал, что их следовало выставить отсюда.

– Потому что они придерживаются других взглядов?

Лорд Бидделл, наконец, обратил внимание на ее слова и пригвоздил ее стальным взглядом.

– Тебе надо следить за своим язычком, а не вставать горой на защиту оппонента своего мужа, деточка. Так не годится, знаешь ли.

– У нас в стране считается неприличным говорить дурное о человеке в его отсутствие!

Миссис Честертон возмущенно пискнула, обе молодые женщины опустили глаза и не отрывали их больше от своих тарелок. Только Адриан прямо посмотрел на Таню. Он так крепко сжал бокал с вином, что пальцы побелели от напряжения. Но когда заговорил, голос был спокойным.

– Лорд Бидделл говорит не вполне серьезно. Когда ты узнаешь его получше, сама поймешь.

– Да, Адриан прав, – усмехнулся старик. – Язык, у меня, конечно, грубоват, но только язык, моя милочка!

Обстановка сразу разрядилась, и Таня отчаянно выругала себя за несдержанность.

Ужин закончился, и мужчины остались за столом выпить по стаканчику портера, а миссис Честертон и Бетти удалились попудрить носики. Таня и Диана остались в гостиной одни.

– Надеюсь, отец не произвел на тебя тягостного впечатления? – негромко поинтересовалась Диана.

– Меня не столько огорчили его слова о Роджере, сколько то, что ты не встала на его защиту.

– А с какой стати я должна его защищать? Если ты снова о своем безумном убеждении, будто я его люблю…

– Давай не будем об этом. Будем считать, что вы с ним просто друзья.

– Не думаю, чтобы нас можно было назвать друзьями.

– Наверное, поэтому ты позволяла ему целовать себя? Помнишь, когда сломалась машина?

– Я ничего не могла поделать. Он меня заставил. Он всегда ведет себя самым возмутительным образом.

– Ах, вот как! Он всегда себя так ведет! И после этого ты станешь отрицать, что он тебя любит?

Диана растерялась, не зная, что сказать. Но на выручку пришла ее природная сообразительность.

– Ты же сама говорила, что любовь совсем не то же самое, что страсть. А это именно то, что Роджер испытывает ко мне. Страсть.

– И любовь, – подхватила Таня.

– Нет! Он взрослый, зрелый мужчина, и если девушка ему нравится…

– Что ты несешь? Ты же сама не веришь этому! По-твоему получается, что Роджер не упускает в округе ни одной симпатичной девушки, набрасываясь на каждую с поцелуями. Ты говоришь это просто так. Ты же не глупая, чтобы, на самом деле, так думать? Или твой снобизм мешает признать, что ты и сама к нему неравнодушна?

– Я ничего, ничего к нему не испытываю! – Диана вскочила с кресла и прошлась по комнате, затем подошла к дивану в противоположном углу комнаты и стала делать вид, что поправляет подушки. Она заговорила, не оборачиваясь: – У меня нет никаких чувств к Роджеру, и прошу тебя, перестань об этом говорить. А то я начну подозревать, что ты намеренно пытаешься завязать между нами роман, с целью убрать соперницу, чтобы Адриан достался тебе!

Таня вся сжалась от этих слов, но все равно не собиралась признать свое поражение.

– Я не хочу вернуть себе Адриана, и то, что я говорила про вас с Роджером, я говорила совершенно искренне. Может быть, ты его и не любишь – больше не стану с этим спорить, – но он тебя любит. В этом я уверена.

Диана раскрыла рот, но не успела ничего ответить – вошли миссис Честертон и Бетти, следом за ними шествовали мужчины. Лорд Бидделл был в превосходном расположении духа и предложил сыграть в бридж.

Он посмотрел на Таню.

– Вы играете в бридж?

– Боюсь, что нет.

– Тогда мы с Дианой будем играть в паре против Адриана и миссис Честертон. Бетти и Дик играют слабо, они еще новички.

– Мне сегодня что-то не хочется играть, – возразила Диана. – У меня разболелась голова.

– Тем более тебе надо сыграть партию.

– Не хочу.

И без того красное лицо лорда Бидделла сделалось кровавым. Бетти постаралась разрядить обстановку, расставляя стулья вокруг столика для игры в бридж, и заявила, что сыграет вместо Дианы.

– Прошу вас, разрешите мне сыграть с вами, – весело уговаривала она хозяина. – Честное слово, последнее время я стала играть значительно лучше.

Вскоре игра была в полном разгаре, а Диана, Дик и Таня сидели в дальнем конце гостиной, играя в дурака. Но Таня никак не могла сосредоточиться на игре. От ее внимания не ускользнуло, что Диана попыталась оказать отцу сопротивление. И хотя это была слабая попытка, Таня подумала, что в этом неповиновении кроется глубокий смысл.

– Таня, ты невнимательно играешь, – радостно хмыкнул Дик. – Ты уже два раза кладешь неправильную карту.

Улыбнувшись, Таня постаралась сосредоточиться на картах, но вскоре ее мысли опять унеслись далеко, на этот раз к Адриану. Как великолепно он смотрелся в обстановке этого старинного величественного особняка. Адриан обращался с лордом Бидделлом с тактичной смесью почтительности и добродушной простоты. Да, Адриан станет превосходным зятем, а лорд Бидделл, со своим огромным состоянием и славным именем, – не менее подходящим тестем. Адриан и Диана будут превосходной парой – сама судьба позаботилась об их союзе, и никакой Роджер, ни тем более она сама, не смогут этому помешать.

С этой горестной мыслью Таня решительно уставилась на карты, поражаясь своей способности делать вид, что интересуется игрой, в то время как ей хотелось только одного – убежать отсюда и спрятаться.