Текст книги "Принц в высоком замке"

Автор книги: Ребекка Тейт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

– Потому что для меня это важно! Для меня важен ты! – Эльма сдержала подступающие слезы. Реветь в его присутствии – еще чего не хватало! – И мне небезразлично, что с тобой будет, и я естественно хочу помочь! А ты эту помощь отвергаешь.

– Я уже не раз объяснял, что не хочу тебя впутывать! – Кристофер тоже возвысил голос. – Эльма, для тебя будет лучше отправиться домой и на время позабыть обо всей этой истории.

– Позабыть о том, что было между нами, ты хочешь сказать?

Кристофер несколько смешался.

– Нет. Я не это имел в виду. Оставить бесплодные размышления о моих проблемах, только и всего. Я их решу и позвоню тебе.

– Конечно. Я лезу не в свое дело, – горько произнесла Эльма. – Не имея на это никакого права.

– Ну…

– Ты хочешь сказать, что у меня есть какое-то право? Брось, Кристоф. После всех твоих недомолвок это даже смешно.

Она вовсе не собиралась бросать ему обвинения вот так. Это ниже ее достоинства. Но слова выскакивали сами – слова обиженной девочки, которую выгоняют из комнаты неведомо за какую провинность.

– Эльма!

– Я уже много лет Эльма, – буркнула она, раскаиваясь в сказанном.

– Я тебе позвоню, – произнес он тоном, не терпящим возражений.

– Буду надеяться. – Она поднялась – аппетит пропал начисто – и направилась в сторону замка. Надо уезжать, и как можно скорее.

Он окликнул ее. Эльма остановилась и обернулась. Дождь мелко сыпался на кожу, создавая ощущение, что мир превращается в аквариум и скоро всем придется отрастить жабры, чтобы здесь выжить.

Кристоф из-под зонтика смотрел на Эльму грустно и как-то непонятно.

– Ты даже не хочешь поесть?

– Мне расхотелось.

– Не хочешь попрощаться?

– Зачем лишние слова, Кристоф? Кажется, мы уже все друг другу сказали.

Отвернувшись, она вновь зашагала к дому, и на сей раз он ее не остановил.

Эльма выволокла чемодан из комнаты, забросила за спину рюкзак и спустилась вниз. «Гетц» стоял в гараже, там же обнаружился и Экберт, полирующий джип Кристофа.

– Уезжаете, госпожа Фиески? – поинтересовался старик.

– Да, моя рабочая неделя подошла к концу. – Эльма забросила в багажник чемодан. – Я еще появлюсь, но уже в качестве сопровождающего экскурсию.

– Вот хорошо было бы этого избежать, – проворчал дворецкий.

Эльма печально посмотрела на него.

– И вы туда же? Не хотите больше меня видеть здесь? Что ж, я уезжаю и больше не доставлю вам хлопот.

Экберт, казалось, даже всполошился немного.

– Что вы, госпожа Фиески! Вы можете приезжать в любое время. Вы… – Он замялся. – Вы меня извините, что я сначала на вас ворчал. Но, вы же понимаете, так не хочется, чтобы здесь бродили чужие люди. И господин граф… Не хочу, чтобы его кто-то обидел.

– Ваш господин граф сам кого угодно может обидеть, – вздохнула Эльма и тут же пожалела о сказанном – негоже вовлекать старика в их с Кристофом проблему непонимания.

Экберт забеспокоился.

– Вы с ним поссорились?

– Я ему никто, – сказала Эльма, – так что ссориться нам в общем-то не из-за чего. Не переживайте. – Она взяла дворецкого за морщинистую руку. – Все будет хорошо! И спасибо вам, что так заботитесь об этом доме. Если мне удастся что-нибудь придумать, я помогу замку, обещаю!

– Оставьте мне ваш телефонный номер, – неожиданно попросил Экберт. – Возможно, он пригодится.

Эльма немного удивилась, однако нацарапала номер своего мобильного телефона на вырванном из блокнота листке. Экберт бережно упрятал листочек в нагрудный карман клетчатой рубашки.

– Доброго пути, госпожа Фиески. И, если вам что-то понадобится, я к вашим услугам.

– Спасибо, – растроганно произнесла Эльма и в порыве чувств обняла старика. Тот лишь растерянно моргал, когда она его отпустила.

– Да зачем же… Да не надо…

– Вы чудесный, Экберт! – сказала Эльма, садясь за руль.

Дворецкий, все еще смущенный, склонился к окошку.

– Вы… это, госпожа Фиески… если господин Кристоф вам что не так сказал, то вы зла на него не держите, ладно? Он может сгоряча. На самом деле, вы… – Тут он совсем смутился и замолчал.

– Что? – Эльма затаила дыхание.

– Нравитесь вы ему. Только я вам этого не говорил. – И Экберт поспешно отступил назад, помахав рукой: дескать, езжайте уже, езжайте.

Весьма озадаченная, Эльма повернула ключ зажигания, надеясь, что на этот раз с тормозами все в порядке.

16

Всю дорогу до дому Эльму не оставляли тягостные мысли. Кристоф ясно дал понять, что для него она не более чем эпизод в его насыщенной жизни. Как еще можно истолковать его поведение? Экберт, конечно, чрезвычайно мил, однако он судит лишь по внешним проявлениям. Разговоров о том, что Эльмы касается или не касается, дворецкий не слышал. И не нужно ему. Вся эта история оказалась очень короткой и стремительно завершилась. Нельзя сказать, что Кристоф разбил Эльме сердце, однако покоя лишил надолго.

Дома все было как обычно: отец пропадал в офисе, мать ушла по своим делам. Эльма быстро забросила вещи в свою комнату и не задерживаясь поехала в офис.

Тора выслушала ее длинный отчет с большим вниманием.

– Что ж, – резюмировала начальница, постукивая по столу ручкой, – хотя все это выглядит весьма и весьма подозрительно, я склоняюсь к тому, чтобы подписать с господином фон Адлертрененштайном контракт. Этот замок станет отличным объектом в нашей программе. Прекрасная работа, Эльма!

Если Блэклок не испортит все окончательно, подумала Эльма, но вслух этого произносить не стала. Пусть Тора полагает, что пожар – это козни конкурентов или личных недоброжелателей графа. А уж про тормоза и люстру ей и вовсе не нужно знать!

– У нас много дел, – сказала госпожа Вельтман. – На следующей неделе я встречусь с графом для подписания контракта; ты же пока будешь инструктировать наших ребят и займешься подготовкой рекламных материалов. Сделай тексты и отдай дизайнерам, пусть подготовят буклеты. Разумеется, за эту работу я заплачу тебе отдельно.

– Спасибо! – улыбнулась Эльма, однако на душе было нехорошо. Она понимала, что нет резона предавать родное турагентство, от которого она не видела ничего, кроме добра. И все же настроение Кристофа – не пускать чужаков в замок! – оказалось чрезвычайно заразительным.

– Тогда – вперед, за работу!

Вечером Эльма сидела за родительским столом и рассказывала о времени, проведенном в замке, матери и отцу.

– Ты чего-то недоговариваешь, – проницательно заметила Ивонна, когда дочь завершила свой рассказ.

– Да, похоже, все не так просто, как кажется! – поддержал жену Лино.

– Ну… да, вы правы. – Родители всегда были для Эльмы лучшими друзьями, так что им можно сознаться во всем. – Граф фон Адлертрененштайн…

– Ты влюбилась! – торжествующе воскликнул отец.

– С первого взгляда, папа. И он, как мне казалось, был неравнодушен ко мне. Только все это лишь иллюзия. Я сама себе все придумала.

– Любовь с первого взгляда не бывает иллюзией, доченька! – Ивонна бросила взгляд на мужа. – Правда, дорогой?

– Уж конечно! Но ты меня изрядно помучила, прежде чем согласиться выйти замуж. Может, и твой граф из таких, а, Эльма?

– Мне кажется, что я просто эпизод в его жизни.

– Ну нет, – задумчиво сказал Лино, – скорее он хочет уберечь тебя от неприятностей. Насколько я понял, господин Блэклок человек серьезный. Пожалуй, наведу-ка я справки.

– Папа, ты можешь чем-то помочь? – Эльма ухватилась за призрачную надежду, как утопающий за соломинку.

– Посмотрим. Не буду ничего обещать. И… – Лино нахмурился, – зачем мне помогать этому графу, если он не любит мою девочку?

– Потому что он хороший человек.

– Всем хорошим людям на земле не поможешь, дочка. Некоторые должны справляться сами. – Лино побарабанил пальцами по столешнице. – Ладно, разберемся. А сейчас всем спать!

Несмотря на указание отца, Эльма засиделась над рекламными материалами до поздней ночи. Когда она ложилась в постель, часы показывали три, а Кристоф так и не позвонил, хотя Эльма, конечно, гипнотизировала телефон. Глупо было ожидать звонка, и все-таки она ждала. Казалось, сейчас чудесным образом все разрешится. Нет, чудес не бывает.

Она позволила себе поспать подольше, так как Тора не ждала ее рано в агентстве. Проснулась Эльма от зудящего телефонного звонка – судя по всему, мобильник вибрировал уже достаточно долго, просто она не слышала. Дотянувшись до него, Эльма взглянула на экранчик: номер незнакомый. Пожав плечами, она ответила:

– Алло?

– Госпожа Фиески! Как хорошо, что я вам дозвонился! – Эльма с трудом узнала голос Эк-берта – столь взволнован был старик.

– Что случилось? – Сон как рукой сняло.

– Господин граф! Его избили! Эльма резко села на кровати.

– Что?!

– Сегодня утром, – зачастил Экберт. – Анна, как обычно, накрыла стол к завтраку, господин граф велел его оставить, и она ушла. Потом мы забеспокоились, что он долго не звонит, и я пошел проверить. И нашел его без сознания! Никто не видел, как его избили и кто это сделал. Господин граф пришел в себя, в больницу ехать отказался.

– Врач уже был?

– Был и настаивал на госпитализации, но господин граф сказал, чтобы тот не распространялся и все это бытовые травмы. У него сломано три ребра. Госпожа Фиески, если вы можете как-то на него повлиять…

– Уже еду, Экберт. – Эльма вскочила с постели. – Я скоро буду. Не позволяйте ему никуда ехать, хорошо? И не говорите, что я приеду.

– Хорошо, – расстроенно пообещал Экберт, и на этом они распрощались.

Эльма поспешно оделась и выбежала из комнаты. В доме царила тишина: родители уже разъехались по своим делам. Ничего. Эльма завела "гетц" и стартовала от дома так, что гравий полетел из-под колес.

По дороге она набрала номер отца.

– Да? – откликнулся Лино. – Слушаю тебя.

– Папа, в замке неприятности. Кристофа избили, и я догадываюсь, кто это сделал. Я сейчас еду туда.

– Понял. Тебе нужна помощь?

– Да, папа.

– Хорошо. Положись на меня.

В этом весь отец: решения он принимал молниеносно. Немного успокоившись (на Лино действительно можно положиться), Эльма прибавила скорость.

Дорогу к Адлеру она проскочила, не запомнив ее и даже не беспокоясь о том, что может загреметь в пропасть. Ворота замка стояли распахнутыми, у них маялся мрачный Экберт. При виде "гетца" он оживился и замахал рукой.

Эльма резко затормозила и выскочила из машины.

– Вы быстро доехали.

– Где он?

– У себя в комнате. Я провожу вас… – Экберт пошел впереди. – Господин граф сильно не в настроении.

– Могу представить.

Она не знала, как воспримет Кристоф ее появление. Наверное, в штыки. Она бы на его месте тоже возмутилась. Но не идти Эльма не могла: нечто сильнее ее самой будто вело ее к Кристофу.

Она не могла без него.

Экберт остановился у широкой дубовой двери и постучал. Эльма еще ни разу не заходила в комнату Кристофа: в ту единственную ночь, что они провели вместе, он сам пришел к ней. А к себе не приглашал. На стук никто не отозвался, и Экберт осторожно приоткрыл дверь. Тишина.

– Кажется, он заснул, – пробормотал он.

– Ничего, если я войду? – шепотом спросила Эльма.

– Входите. Если что, звонок над тумбочкой у кровати. Удачи! – И Экберт удалился, расстроенный и ничего не понимающий.

Эльма осторожно вошла и закрыла дверь. Стараясь ступать как можно тише, она подошла к кровати, на которой лежал Кристоф, укрытый пледом.

Комната оказалась весьма скромной – обычная кровать, письменный стол, дверь неподалеку от входа – наверное, там ванная или гардеробная. Светлые занавески, светлый ковер. Не похоже на жилище аристократа. Впрочем, Эльма уже поняла, что Кристоф питает слабость к спартанской обстановке и не терпит ничего лишнего.

И никого лишнего тоже.

Кроссовки позволяли идти бесшумно. Эльма остановилась рядом с кроватью, с любовью глядя на Кристофа. Сейчас, когда он ее не видит, можно позволить себе смотреть на него так… Он был бледен, одна рука лежала поверх пледа, на лице виднелись ссадины и кровоподтеки. Как же Эльме было его жаль! И тем не менее она знала, что он не примет жалость. Только сочувствие, да и это не факт. Она посмотрела еще некоторое время, потом присела на край кровати и взяла Кристофа за руку. Он не проснулся.

Что же мне с тобой делать? – подумала Эльма.

Ну как его можно не любить – даже такого упрямого! Как можно не быть с ним рядом, не поддержать, не дать ему почувствовать ее поддержку?! Он ведь мог бы… или не мог, потому что она не в его вкусе… Нет, он не способен на любовь с первого взгляда. Кроме того, есть еще тысяча разных "но" между ними. Он, наверное, просто не смог бы ее полюбить, вот и все. Они разные люди, между которыми не может возникнуть взаимное чувство. Она может влюбиться в Кристофа, а он в нее – нет.

Так случается. Это нужно просто принять.

– Эльма, – пробормотал Кристоф, не открывая глаз.

Она дернулась.

– Я здесь, – тихо произнесла она.

– Эльма? – Он открыл глаза и непонимающе уставился на нее. – Что ты здесь делаешь?!

– Приехала, когда узнала, что с тобой случилось.

– Кто… Это Экберт тебе позвонил, верно?

– Да, это он.

– Уволю, – пробормотал Кристоф, но без особого энтузиазма.

– Не уволишь, – убежденно сказал Эльма. – Экберт служит твоей семье всю жизнь. И что бы он ни делал, это для блага семьи.

– Он не должен был тебе звонить! – Кристоф понемногу приходил в себя и начинал злиться. – Ты…

– Я не могла не приехать, – отрезала Эльма. – Может быть, ты расскажешь мне, что именно произошло? Даже Экберт не знает подробностей.

– Уезжай, – мрачно велел он.

– Не уеду.

– Уезжай немедленно!

– Не уеду. – Эльма почувствовала свое право настаивать. Что он с ней сделает, если она просто откажется уходить? Вышвырнет за ворота собственноручно? Экберт так точно не станет ему помогать!

Кристоф смотрел на нее, опасно прищурившись.

– Ты играешь с огнем.

– Нет. Я всего лишь хочу помочь и понять, что происходит, а ты отвергаешь мою помощь.

– Хочешь поговорить? Отлично! – Несмотря на протест Эльмы, он сел, затем поморщившись встал. – Давай поговорим. Только не здесь.

– Кристоф, тебе надо лежать…

– Я сам решу, что мне надо или не надо. Идем. – И он решительно зашагал впереди, таща за собой Эльму.

Вот так история, растерянно подумала она. Ей-то показалось, что Кристоф почти при смерти, а он всего лишь дремал и на самом деле с ним почти все в порядке. Ну, не считая нескольких сломанных ребер, но, похоже, в случае с ним это вроде дробинки для слона. Шагал Кристоф размашисто и не выпускал руку Эльмы до самого кабинета. Она все время ощущала палящий жар его прикосновения.

К счастью, на пути им никто не попался, иначе слуги наверняка удивились бы, куда это хозяин тащит гостью, благополучно покинувшую замок еще накануне.

Кристоф с грохотом захлопнул дверь кабинета и повернулся к Эльме.

– Садись. – Он указал на кресло перед столом.

Эльма молча села.

Он обошел стол и устроился на своем любимом рабочем месте – отгородился от нее таким образом.

Ну и ладно, все равно это ей не помешает.

– Что происходит?! – Эльма решила первой пойти в атаку.

Кристоф, не ожидавший такого решительного натиска (он-то, видимо, полагал, что ему удалось ее смутить этой принудительной прогулкой до кабинета), нахмурился.

– Кажется, я не обязан давать тебе объяснения.

Это было обидно и сказано явно нарочно. Но Эльму так просто было не сбить с намеченного пути.

Она невинно улыбнулась в ответ.

– Эта история с избиением! И не пытайся делать вид, что ничего не было! Доказательства в прямом смысле слова у тебя на лице.

Кристоф непроизвольно потер скулу, на которой багровел кровоподтек.

– Это мое личное…

– Нет, – отрезала Эльма. – Как же ты не понимаешь, что в своем желании единолично справиться с проблемами зашел слишком далеко?! Твои слуги перепуганы. Твоя мать на грани истерики, потому что ты ей ничего не говоришь, а лишь ругаешься с ней!

Кристоф растерянно моргнул.

– Я не предполагал, что ты встанешь на сторону моей матери…

– А ты подумай как следует. – Эльме не сиделось, поэтому она встала и оперлась сжатыми кулаками о столешницу, чуть подавшись вперед. – Графиня сидит в своих комнатах целыми днями, а вокруг происходят пугающие события. Она знает, что денег у вас нет, что ты вынужден сотрудничать с нашей фирмой, чтоб поддержать замок, что Блэклок на него претендует. И тут то пожар, то люстра падает! Каково твоей матери? Поставь себя на ее место!

Кристоф скрипнул зубами.

– Не учи меня отношениям в семье!

– Я хотя бы понимаю, что такое любовь! – проорала Эльма и замерла, тяжело дыша. Боже, зачем она это сказала?!

Но, оказалось, все не так страшно. Кристоф не разозлился, а растерялся.

– Что ты сказала по поводу любви?

– Извини, если это прозвучало слишком резко. – Она внимательно наблюдала за ним – закричит на нее, не закричит, что вообще будет делать? – У тебя была не слишком легкая жизнь, а я выросла в атмосфере всеобщей любви и радости. Да, у нашей семьи тоже случались проблемы, однако мы решали их все вместе, дружно. А ты отгородился от всех.

– Ты могла понять за время пребывания здесь, что наша семья никогда не считалась дружной, – сухо выговорил Кристоф. – И доверие между нами – это фантастика в духе Роберта Шекли. Я предпочитаю держать всех неведении, чем тратить нервы и…

– И поэтому твоя мать пьет успокоительные, лишь бы заснуть.

– Я не понял, Эльма, – опасно тихо произнес Кристоф. – Ты что, учишь меня отношениям в моей собственной семье?

Эльма прикусила губу. Она скажет это. Сейчас или никогда. Терять ей нечего.

– Да, потому что она мне стала небезразлична. И я знаю, что такое любовь. Любовь к тебе.

Кристоф застыл. Казалось, он превратился в статую. Даже, похоже, не дышал несколько секунд. Затем расслабился – зашевелились губы, моргнул.

– Повтори то, что ты сейчас сказала, – попросил он шепотом.

– Я люблю тебя, – твердо повторила Эльма. – Влюбилась с первого взгляда, хотя ты и полагаешь, что это глупости. Но с каждым днем я убеждалась, что права. Поэтому я считаю твои дела своими. Может быть, это излишне самонадеянно и даже неправильно, но я никогда не могла жить иначе. Если мое извинение тебе поможет, то извини, что так настаиваю на том, чтобы все знать. Но за свою любовь к тебе я извиняться не буду. Это самое ценное, что у меня есть.

Ох каких же трудов стоило все это произнести! Эльма сто раз обдумывала эти слова и полагала, что запнется или смешается, стоит Кристофу только раз взглянуть на нее подозрительно. Однако он смотрел на нее со все возрастающим интересом. И это помогло ей. Она гордо выпрямилась и заложила руки за спину, сцепив пальцы на удачу. Пусть он теперь знает. Вот так.

– Я полагал, – медленно сказал Кристоф, – что ты радеешь об интересах "Марко".

– Все верно, интересы фирмы стоят не на последнем месте, однако прежде всего меня волнуешь ты.

– Вот как?

– А ты не догадывался? – Эльма не отрывала взгляда от его лица. Хоть бы одна подсказка, хоть что-нибудь.

– Нет, – покачал он головой. – Я и представить не мог, что ты можешь в меня влюбиться.

– Почему?

– Потому что это… очень не вовремя.

Эльма почувствовала, что ноги ее больше не держат, и села обратно в кресло.

– Ты права – это действительно сделали люди Блэклока. – Кристоф резко сменил тему, дотронулся до синяка на своей щеке. – Они подкараулили меня в саду, за завтраком. Я еще даже к круассанам не успел приступить. – Легкая ирония, прозвучавшая в этой фразе, понравилась Эльме. – У нас с системой безопасности не очень хорошо, ведь пробрались же они в замок без особых проблем тем вечером, когда решили устроить пожар. Полагаю, что они взломали боковую калитку. Они даже не стали прятаться и били меня прямо на лужайке. А потом появился сам Блэклок.

Эльма непроизвольно ахнула.

– Он посмел…

– Он сказал, что это последнее предупреждение, – будничным тоном пояснил Кристоф. – И что в следующий раз, если я не приму решения в его пользу, он прикажет своим людям убить меня.

– Он не может…

– Этот – может. Ты же сама уже поняла это.

– Кристоф, нужно заявить в полицию!

– Наверное, нужно.

– Но ты попросил врача ничего не делать! Почему?

– Потому что я намереваюсь сделать кое-что сам.

Эльма глубоко вздохнула. Упрямец!

– Ты уверен, что можешь справиться сам?

– О господи, Эльма, мне не пятнадцать лет! – наконец не выдержал он. – Не перегибай палку!

– Я всего лишь…

– Не беспокойся, я…

В их спор неожиданно вмешался деликатный стук в дверь.

– Войдите! – крикнул Кристоф, явно обрадованный, что их прервали.

На пороге появился Экберт. Он виновато взглянул на хозяина, видимо ожидая взбучки за то, что позвонил Эльме, но Кристоф лишь приглашающе кивнул.

– Что случилось?

– К вам посетитель, господин граф, – сообщил дворецкий.

– Я никого не жду.

– Он так и сказал, что вы вряд ли его ждете, но его дочь здесь. Это господин Лино Фиески.

Кристоф подозрительно посмотрел на Эльму.

– Твои проделки?

– Можно сказать и так! – Она с вызовом вскинула подбородок. – Ладно, ты не хочешь, чтобы я помогала тебе лично. Но замку я могу помочь! Или это сделает мой отец. Он сказал, что у него есть кое-какие идеи.

На минуту ей показалось, что Кристоф сейчас зарычит. Однако воспитание взяло верх: он кивнул Экберту.

– Что ж, пригласи сюда синьора Фиески.

Дворецкий удалился, а Кристоф вновь повернулся к Эльме.

– Хорошо бы знать, что вы с отцом задумали.

– Я не знаю. Он всего лишь сказал, что подумает.

– День сюрпризов, – пробормотал Кристоф.

В оставшееся до прихода отца Эльмы время оба молчали. Кристоф крутил в руках карандаш, и лишь эти мелкие движения выдавали его беспокойство. Эльма надеялась, что сейчас он скажет хоть полслова о том, в чем она призналась ему – о ее любви, – однако Кристоф явно не собирался вновь поднимать эту тему.

Лино Фиески вошел и с любопытством огляделся.

– Действительно, как в историческом кино! – Он слегка наклонил голову, приветствуя хозяина. – Доброе утро, господин фон Адлертрененштайн!

– Доброе утро, господин Фиески. – Кристоф поднялся навстречу гостю, бросил карандаш на стол и протянул руку, которую Лино крепко пожал.

Мужчины замерли на пару мгновений, оценивающе глядя друг на друга, затем Кристоф кивнул на второе кресло у стола.

– Садитесь, прошу вас.

Отец сел и скрестил руки на груди.

– Эльма сказала, что вы хотите о чем-то поговорить со мной. – Лицо Кристофа снова превратилось в маску аристократа – вежливого, но отстраненного.

– Да, разумеется. И, надеюсь, моя дочь простит меня, если я сделаю это наедине.

Эльма обескураженно посмотрела на отца.

– Папа, ты хочешь меня выставить?

– Да, дорогая, – безмятежно улыбаясь, ответствовал Лино.

– О… – Эльма и предположить не могла, что отец захочет, чтобы она не присутствовала при этом разговоре – одном из самых важных в ее жизни!

– Если ты не против, оставь нас, пожалуйста, – попросил отец и заговорщицки подмигнул. В детстве это означало, что затевается тайная игра, о которой мама пока не должна знать. Потом-то, конечно, они ей все расскажут, но сейчас будет маленькая тайна…

– Ну ладно, – вздохнула Эльма, поднялась и вышла, чувствуя скрестившиеся за спиной взгляды.