Текст книги "Прощай, моя красотка"

Автор книги: Раймонд Чэндлер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

– Ну что же, это все, – гладко сказал я. – Меня интересовал этот звонок, как вовремя он раздался. Может быть, это и совпадение, но, кажется, это что-то значит.

– Полицейский – умница, – равнодушно произнесла она, – Не похож на настоящего полицейского. Дешевый обманщик.

– Ну, ладно, – сказал я, – до свидания, миссис Флориан. Кстати, не думаю, что вы получите завтра заказное письмо.

Она откинула одеяло в сторону, села рывком с горящими глазами. Что-то блеснуло в ее руке. Маленький револьвер: "Банкир Спешиал". Он был старым и потертым, но выглядел по деловому.

– Расскажи, – зарычала она. – Быстро.

Я смотрел на пистолет. Рука, держащая его, начала трястись, но глаза горели по-прежнему. Слюна пузырилась в уголках губ.

– Мы можем работать вместе, – сказал я. Пистолет и челюсть упали одновременно. Я был в нескольких дюймах от двери и, пока пистолет опускался, успел выскользнуть наружу.

– Обдумайте это, – крикнул я из-за двери. Ни звука в ответ.

Я быстро прошел через коридор и гостиную и вышел из дома. Спина чувствовала себя неуютно, пока я шел по тротуару. Мышцы подергивались. Ничего не случилось. Я пошел по улице, сел в машину и уехал.

Последний день марта, а так жарко, как летом. Я снял плащ. Перед полицейским подразделением 77-й улицы два патрульных сердито взирали на помятое крыло своей машины. Я зашел в здание и увидел за перегородкой парня в форме лейтенанта, проглядывавшего с – Друг, – ответил я.

– О'кей, поднимитесь выше, – разрешил он. Я поднялся по знакомой обшарпанной лестнице, прошел по коридору и постучал в дверь. В ответ раздался окрик, и я вошел.

***

Налти ковырялся в зубах, сидя вразвалку на своем стуле, а ноги положив на другой, свободный стул. Он смотрел на большой палец левой руки, держа его перед глазами на расстоянии фута. Мне казалось, что палец в полном порядке, но Налти смотрел на него т Он опустил руку, сбросил ноги на пол и уставился вместо пальца на меня. На нем был темно-серый костюм, отрезанный кусок сигары ждал на столе, когда же Налти разберется со своими зубами.

Я отвернул накидку на стуле, сел и воткнул себе в рот сигарету.

– Ты, – сказал Налти и осмотрел зубочистку, чтобы выяснить достаточно ли она обгрызена.

– Успехи?

– Мэллой? Я им больше не занимаюсь.

– А кто занимается?

– Никто. Зачем? Мы сообщили о том по телетайпу, а газеты сообщат читателям. Да он уже давно в Мексике.

– Ясно. Все, что он сделал, – сказал я, – это убил негра. Думаю, это всего лишь мелкое хулиганство.

– А ты все еще интересуешься. Я думал, ты работаешь, – его бледные глаза скользнули по мне.

– У меня этой ночью была работа, но я ее еще не закончил. У тебя еще осталось фото Пьеро?

Он порылся и достал фотографию из-под регистрационной книги. Девушка с фото по-прежнему была хороша. Я смотрел на ее лицо.

– Вообще-то, это карточка моя, – сказал я. – Если ее не надо подшивать в дело, я хотел бы ее забрать.

– Надо было бы, – сказал Налти. – Я забыл об этом. О'кей, возьми себе, я уже сдал это дело.

Я положил фото в нагрудный карман и встал.

– Ну что же, думаю, это все, – сказал я с наигранной беззаботностью.

– Чем-то пахнет, – холодно сказал Налти. Я посмотрел на кусок веревки, лежавшей на краю его стола. Его глаза следили за моим взглядом. Он вышвырнул зубочистку на пол и втолкнул жеваную сигару в рот.

– Нет, однако, не этим, – сказал он.

– Это смутное предчувствие. Если оно станет ясным, я вспомню о вас.

– Дела плохи. Надо мне отдохнуть, приятель.

– Человек, работающий так, как вы, заслуживает отдыха, – заметил я.

Он зажег спичку о ноготь большого пальца, обрадовался, что она загорелась с первого раза, и начал вдыхать дым сигары.

– Я шучу, – грустно промолвил Налти, когда я уходил. В холле было спокойно, во всем здании было спокойно. На улице двое полицейских все смотрели на погнутое переднее крыло. Я поехал в Голливуд.

Телефон звонил, когда я вошел в свой офис. Я перегнулся через стол и ответил:

– Это Филипп Марлоу?

– Да, это Марлоу.

– Вам звонят от миссис Грэйл. Миссис Льюин Локридж Грэйл. Она хочет видеть вас у себя по возможности скорее.

– Где? – По адресу 862, Астер Драйв, Бэй Сити. Могу я передать, что вы будете через час?

– А вы, мистер Грэйл?

– Конечно же нет, сэр. Я дворецкий.

– Я буду сейчас же, – сказал я.

Глава 18

Океан был где-то рядом, я чувствовал его, вдыхая влажный воздух, но не видел. Здесь Астер Драйв слегка поворачивала, и дома со стороны континента были просто красивыми домами, но со стороны каньона расположились огромные поместья, со стенами высотой Человек в темно-синей русской косоворотке, начищенных черных сапогах и ярких брюках стоял у полуоткрытых ворот. Он был приятной наружности с могучими плечами и гладкими темными волосами. Козырек ухарской кепки бросал мягкую тень на его глаза. В уголк Номера дома нигде не было видно, но это должен был быть ? 862. Я остановил машину, выглянул из окна и спросил у этого человека. Ему потребовалось время для ответа. Он очень внимательно оглядел меня и машину. Небрежно поставив руку без перчатки на бед Он остановился за пару футов от машины и снова посмотрел на меня.

– Я ищу резиденцию Грэйлов, – сказал я.

– Это она. Никого нет.

– Меня ждут.

Он кивнул. Его глаза блестели, как вода.

– Имя?

– Филипп Марлоу.

– Ждите здесь.

Он, словно прогуливаясь, не спеша, пошел к воротам, смонтированным на двух массивных каменных столбах. Открыл металлическую дверку, за которой в нише, выдолбленной в одном из столбов, висел телефон. Он поговорил, закрыл дверку и вернулся ко мне.

– У вас есть удостоверение?

Я указал ему на лицензию, прикрепленную к колонке рулевого управления.

– Это ничего не доказывает, – сказал он. – Откуда я знаю, что это ваша машина?

Я вытянул ключ из замка зажигания, открыл дверцу и вылез из машины. Теперь я был в футе от него. У него было прекрасное дыхание.

– Ты зазнаешься, приятель, – сказал я. Он улыбнулся и смерил меня взглядом, полным превосходства. Я сказал.

– Послушай, я разговаривал с дворецким по телефону и он знает мой голос. Этот-то хоть меня впустит или я должен буду въехать на твоей спине?

– Я здесь работаю, – вдруг мягко сказал он, продолжая улыбаться.

– Ты хороший парень, – сказал я и похлопал его по плечу. – А раньше где работал? В Дортмуте? В Даннеморе?

– Господи, – воскликнул он. – Почему вы сразу не сказали, что вы из полиции.

Теперь мы оба улыбались. И я вошел через приоткрытые ворота. Дорога поворачивала налево, и высокая живая изгородь полностью скрывала ее от улицы и от дома, Через зелень я увидел японца-садовника, засеивающего огромную лужайку. Затем зелень стала еще Среди машин я заметил маленькое "купе". Кроме него на стоянке были: два прекрасных "бьюика" последней модели, на которых неплохо ездить за почтой, черный лимузин, спортивный фаэтон со снятым верхом. От площадки короткий широкий бетонный проезд вел к Сам дом был не очень большим, то есть он был поменьше Букингемского дворца, слишком сер для Калифорнии, и, возможно, окон в нем было поменьше, чем в здании Крайслера.

Я прошмыгнул к боковому входу, нажал кнопку звонка, и где-то в глубине целый набор колоколов издал такой глубокий сочный звук, как при благовесте в церкви.

Дверь открыл человек в полосатом жилете с позолоченными пуговицами. Он слегка поклонился и взял у меня шляпу. За ним, в полумраке, человек в полосатых брюках, черном пиджаке и сером галстуке в полоску наклонил на полдюйма седую голову и сказал:

– Мистер Марлоу? Не соизволили бы вы прийти сюда, пожалуйста! – рука описала полукруг.

Мы прошли в холл, поразивший меня глубокой тишиной. Не слышно даже одинокой мухи. Пол покрыт восточными коврами, на стенах картины. Мы свернули за угол и оказались в другом холле. В большом, доходящем почти до пола окне вдали виднелась полоса глубоко Дворецкий открыл дверь и отошел в сторону. Я вошел в большую комнату с красивыми уютными диванами и бледно-желтыми кожаными креслами, расставленными у камина, перед которым на блестящем, но нескользком полу лежал редкий по красоте ковер. Древний, как Здесь были комфорт, пространство, уют, сочетание стилей современного, самого модного, и глубокой старины. Три человека молча глядели на меня. Энн Риордан сидела со стаканом янтарной жидкости в руке. Вторым был высокий худой человек с печальным лицо – Как хорошо, что вы пришли, – сказала она. – Это мой муж. Милый, налей, пожалуйста, мистеру Марлоу немного выпить.

Мистер Грэйл пожал мне руку. Его ладонь была холодной и влажной. Глаза заметно грустны. Он смешал шотландское виски с содовой и протянул мне.

Затем он сел в угол и не проронил больше ни звука. Я выпил половину налитого и широко улыбнулся мисс Риордан. Она посмотрела на меня отсутствующим взглядом, но я понял, что у нее появилась новая информация.

– Вы думаете, что сможете сделать что-нибудь для нас? – медленно спросила миссис Грэйл, глядя в свой стакан. – Если да, то я восхищена. Но потеря не так уж велика ii сравнению со всеми новыми неприятностями с гангстерами и прочими ужасными людьми.

***

– В действительности я об этом знаю не так уж много, – скромно сказал я.

– О, я надеюсь, вы сможете, – она улыбнулась так, что я почувствовал эту улыбку даже в карманах.

Я допил свой коктейль и начал чувствовать себя отдохнувшим. Миссис Грэйл нажала кнопку звонка, вмонтированную в подлокотник кожанного дивана, и в комнату вошел лакей. Она указала на поднос. Лакей огляделся и смешал два напитка. Мисс Риордан все еще н Миссис Грэйл и я взяли свои стаканы. Миссис небрежно положила ногу на ногу.

– Не знаю, смогу ли я что-нибудь сделать, – наконец отозвался я. Сомневаюсь. А что вы собираетесь делать дальше?

– Я уверена, вы сможете, – она снова улыбнулась, не ответив на мой вопрос. – В какие подробности посвятил вас Мэрриот?

Она искоса посмотрела на мисс Риордан. Та, продолжая сидеть, не могла перехватить этот взгляд. Миссис Грэйл посмотрела на мужа:

– Надо ли тебе беспокоиться обо всем этом, дорогой? Мистер Грэйл встал, сказал, что очень был рад познакомиться со мной и, что он пойдет и приляжет. Он чувствовал себя неважно и надеялся, что я извиню его. Он был так вежлив, что мне захотелось вынест Он вышел, тихо закрыв за собой дверь, как будто боясь разбудить спящего. Миссис Грэйл немного посмотрела на дверь, затем снова улыбнулась и опять посмотрела на меня.

– Вы, конечно, полностью доверяете мисс Риордан.

– Я никому полностью не доверяю, миссис Грэйл. Она просто случайно узнала об этом деле и ровно столько, сколько можно было узнать.

– Да, – она немного потянула из стакана, затем прикончила его большим глотком и отставила в сторону.

– К черту это вежливое питие, – вдруг воскликнула она. – Давайте будем вместе разбираться в этом деле. Вы мне нравитесь, и я не боюсь шантажа с вашей стороны.

– Дело дурно пахнет, – сказал я.

– Как вы думаете: убийство ради убийства или убийство из-за денег?

– Деньги здесь небольшие, зато большое горе. Довольно занятно все это.

– Скажите, а как можно стать частным детективом? Вы не возражаете, если я немного узнаю о вас? И подтолкните поближе этот столик, пожалуйста. Я тогда смогу дотянуться до напитков.

Я встал и подтолкнул тяжелый серебряный сервировочный столик по блестящему полу поближе к ней. Она сделала еще два напитка, я все еще допивал второй стакан.

– Большинство из нас – бывшие полицейские, – сказал я. – Я работал немного у прокурора Федерального судебного округа. Меня уволили.

Она мило улыбнулась:

– Не из-за некомпетентности, полагаю?

– Нет, за дерзость. Вам больше не звонили?

– Э-э, – она посмотрела на Энн Риордан. Она ждала. Ее взгляд выражал нетерпение. Энн встала и поставила свой все еще полный стакан на столик.

– Большое спасибо за теплый прием, миссис Грэйл, – сказала она. – Я ничего никому не расскажу об этом. Даю вам слово) – Господи, вы уже уходите? – сказала с улыбкой миссис Грэйл?

Энн Риордан закусила нижнюю губу и держала ее так некоторое время, как бы решая, откусить ее или нет?

– Сожалею, но мне надо идти. Я, знаете ли, не работаю на мистера Марлоу. Просто подруга. До свидания, миссис Грэйл.

Блондинка одарила ее сиянием.

– Надеюсь, вы заскочите как-нибудь на огонек, – она дважды нажала кнопку звонка, что вызвало появление дворецкого. Он держал дверь открытой.

Мисс Риордан быстро вышла, и дверь закрылась. Миссис Грэйл сидела с таинственной улыбкой, уставившись на дверь.

– Так намного лучше, не правда ли? – спросила она после довольно долгого молчания. Я кивнул.

– Вас, возможно, интересует, почему она знает так много, если она всего лишь моя подруга, – сказала я. – Она – очень любопытная девушка. Кое-что она откопала сама, в частности, чье ожерелье и кто вы такая. Но кое-что произошло случайно. Она приехала – О, – быстро подняла стакан миссис Грэйл и сделала гримасу. – Об этом страшно думать. Бедный Лин. Он был подлецом, как и большинство друзей. Но так ужасно умереть, – она вздрогнула. Глаза ее стали большими и темными.

– С мисс Риордан все в порядке. Она не проболтается. Ее отец был здесь довольно долго шефом полиции, – сказал я.

– Да. Она мне это рассказала. Вы не пьете.

– Я, делаю то, что я называю "пить".

– Мы с вами должны действовать сообща. Рассказал ли вам Лин – мистер Мэрриот – о том, как произошло ограбление?

– Где-то между этим домом и тротуаром. Точно он не сказал. Их было трое или четверо.

Она кивнула сияющей головой.

– Да. Знаете ли, было что-то забавное в этом налете. Они вернули мне мое кольцо, тоже довольно ценное.

– Он мне рассказывал об этом.

– Кроме того, я очень редко надевала это ожерелье. В конце концов, это музейный экспонат, каких в мире не так уж много. Очень редкий сорт нефрита. Они и ухватились за него. Я сомневаюсь, чтобы они думали об этом ожерелье, как об этом дорогом экспонат – Иначе они бы сказали, что вы его не надеваете? Кто знал о его ценности?

Она задумалась. Было приятно смотреть, как она думает, небрежно положив ногу на ногу.

– Многие люди, полагаю.

– Но не все же знали, что вы наденете ожерелье тем вечером? А кто знал?

Она пожала плечами.

– Моя горничная. Но она могла выкрасть его сто раз. И я ей доверяю.

– Почему?

– Не знаю. Я просто верю некоторым людям, например, вам.

– Вы доверяли Мэрриоту? Ее лицо посуровело., – Не во всем. В основном, да. В разных вещах по-разному, – у нее была прекрасная речь, холодная, немного циничная, но не грубо бесчувственная. Она красиво округляла слова.

– Хорошо. Кроме горничной? Шофер? Она покачала головой.

– Нет, Лин вез меня той ночью в своей машине. Я не думаю, что Джордж вообще здесь был. Это произошло в четверг?

– Не знаю, меня там не было. Мэрриот говорил, за четыре или пять дней до нашего знакомства. Четверг же был за неделю до вчерашней ночи.

– Да, я вспомнила, что был четверг, – она взяла мой стакан, и ее пальцы коснулись моих. Очень легкое прикосновение. – Джордж обычно свободен по четвергам вечером.

Она налила приличную порцию виски в мой стакан и добавила газировки. Эту смесь можно пить без; перерывов все время, только надо быть немного безрассудным. Она сделала себе такой же напиток.

– Лин сказал вам, как меня зовут? – мягко спросила она и внимательно посмотрела на меня.

– Он был очень осторожен и ничего не сказал на этот счет.

– Насчет времени, возможно, он ввел вас в заблуждение. Посмотрим, что мы имеем. Горничная и шофер исключаются.

– Я их не исключаю.

– Хорошо, я-то, по крайней мере, исключаю, – засмеялась она. – Ньютон, мой дворецкий, мог видеть ожерелье у меня на шее, но оно висело довольно низко, а на плечи был наброшен белый лисий палантин. Нет, не думаю, что он мог видеть колье.

– Готов поспорить, вы выглядели, как мечта, – сказал я.

– Уж не выпили ли вы лишнего, а?

– Я всегда славился своей воздержанностью. Она запрокинула голову и расхохоталась. Я знал только четырех женщин, которые делали так и все равно выглядели красиво. Она была одной из четырех.

– С Ньютоном все в порядке, – сказал я. – Люди его типа не водятся с негодяями. Хотя предположить можно все. А как насчет лакея?

Она подумала и покачала головой:

– Он меня не видел.

Кто-нибудь просил вас надеть колье? В ее глазах моментально появилась настороженность.

– Вам не одурачить меня, – сказала она. Она потянулась к моему стакану, чтобы наполнить его.

Я отдал ей стакан, хотя он был наполовину наполнен, а сам изучал совершенные линии ее шеи.

Когда она наполнила стаканы и мы снова поигрывали ими, я сказал:

– Давайте держаться ближе к делу, и я вам что-то расскажу. Опишите тот вечер.

Она посмотрела на часы, чуть развернув руку.

– Мне надо быть...

– Пусть он подождет, – невежливо сказал я. Ее глаза вспыхнули в ответ. Такими они мне очень нравились.

– Вы беретесь за непростое дело, и я должна быть с вами предельно откровенна, – сказала она.

– Сердечные порывы меня не касаются. Опишите вечер. Или возьмите меня за ухо и вышвырните вон. Одно из двух. Пусть ваша обворожительная головка примет решение сейчас же.

– Вы бы лучше подсели ко мне поближе.

– Я уже давно об этом думаю, – развязно признался я. – С тех пор, как вы положили ногу на ногу, если быть точным.

Она одернула платье.

– Неприятности всегда неожиданно сваливаются на мою голову, сокрушенно, но без кокетства поведала она. Я сел возле нее на желтый кожаный диван.

– Вы быстро работаете? – тихо спросила она. Я не ответил.

– У вас много было таких дел? – спросила она, искоса взглянув на меня.

– Почти не было. В свободное время я – тибетский монах. В свободное время.

– Только у вас его нет.

– Давайте сосредоточимся, – попросил я, – Напряжем мозги и обсудим дело. Сколько вы собираетесь заплатить мне?

– О, это проблема. Я думала, вы сумеете вернуть мое колье или хотя бы попытаетесь вернуть.

– Я буду работать своими методами. Вот так, – я осушил стакан не отрываясь, что почти перевернуло меня на голову, глотнул воздуха.

– И еще я буду искать убийцу, – сказал я.

– Не стоит этим заниматься, это дело полиции, не так ли?

– Да, только бедняга дал мне сто долларов, чтобы я о нем заботился, а я его не сберег. Я чувствую себя виноватым. Мне хочется плакать. Можно, я поплачу?

– Выпейте, – она налила еще виски и мне, и себе. Казалось, этот напиток действует на нее не больше, чем вода на волнорез.

– Хорошо, к чему мы пришли? – спросил я, пытался удержать стакан в таком положении, чтобы не пролить виски, – Не горничная, не шофер, не дворецкий, не лакей. Дальше мы начнем стирать собственное белье. Как происходило нападение? Ваша версия может со Поддавшись корпусом вперед, она оперлась подбородком о руку. И выглядела по-настоящему серьезной, а не игриво серьезной, как только что.

Мы поехали на вечеринку в Брентвуд Хайте. Потом Лин предложил заехать в Трок, чтобы немного выпить и потанцевать, Мы так и сделали. В районе Сансет проводили какие-то работы, и было очень пыльно. Поэтому Мэрриот поехал по Санта Моника. Мы проехали ми – Только одна машина – перед пивной?

– Да, только одна. Это было очень грязное место. Та машина тронулась и поехала за нами, и, конечно же, я ничего такого не подумала. Не было причины. Затем, прежде чем мы доехали до поворота Санта Моника на бульваре Аргелло, Лин сказал:

– Давай поедем по другой дороге, – и свернул на какую-то извилистую улицу. Тогда, совершенно внезапно, машина рванула мимо нас, процарапала наше крыло и остановилась буквально перед нашим носом. Человек в плаще, шарфе и низко надвинутой на лицо шляп – Это естественно. Никто не любит смотреть в горящие фары. Выпейте. На этот раз я делаю коктейль.

Она сидела, все еще наклонившись вперед, ее красивые брови – ни единого мазка краски – задумчиво сошлись на переносице, образовав на лбу морщинку. Я сделал две порции.

Она продолжала:

– Как только он подошел к Лину, тут же надвинул шарф на лицо и наставил на нас пистолет. "Не шевелиться, сказал он. – Ведите себя тихо, и все будет в ажуре". Затем с другой стороны подошел еще один.

– На Беверли Хиллз, – сказал я, – самые тщательно патрулируемые четыре квадратные мили. Она пожала плечами.

– Все произошло точно так. Они потребовали мои украшения и сумочку. Говорил человек в шарфе. Другой вообще не издал ни звука. Я передала вещи, а он мне вернул кольцо и сумочку, при этом попросив воздержаться на некоторое время от звонков в полицию и – Должно быть, это был Ряженый Эдди, – сказал я, – только его прикончили в Чикаго.

Она опять пожала плечами, мы выпили. Она продолжала:

– Они уехали, и когда мы вернулись домой, я попросила Мэрриота молчать об этом. На следующий день мне позвонили. У нас есть два телефонных номера, один с параллельным аппаратом, а другой, в моей спальне, без него. Позвонили по последнему. Этого телеф Я согласно кивнул.

– Но за несколько долларов можно купить номер телефона. Так всегда делают. Некоторые киноактеры вынуждены менять номера телефонов каждый месяц.

Мы выпили.

– Я сказала звонившему мне человеку, чтобы он связался с Лином и что тот будет представлять мои интересы, но если они не будут требовать слишком много, то мы сможем сторговаться. Он сказал о'кей, и с тех пор, я полагаю, они стали канителить, чтобы по – Вы бы узнали кого-нибудь из них?

– Конечно, нет.

– Рандэлл знает все это?

– Конечно. Может быть, хватит об этом? Мне уже наскучило, – она одарила меня ослепительной улыбкой.

– Рандэлл высказал свое мнение?

– Возможно. Я забыла, – зевнула она.

Я сидел с пустым стаканом в руке и думал. Она взяла у меня стакан и наполнила. Я сжал ее руку, которая оказалась мягкой и гладкой, теплой и удобной. Она ответила крепким пожатием. Женщина, сидящая передо мной, была хорошо сложена.

– Думаю, у него были какие-то мысли, – сказала она, – но он мне не сказал об этом.

– У любого человека возникли бы какие-то мысли, ознакомься он со всем этим, – сказал я.

Она медленно повернула голову, посмотрела на меня, кивнула и сказала:

– Вы не можете пройти мимо этого, не так ли?

– Сколько вы были знакомы с Мэрриотом?

– О, много лет. Он работал директором на радиостанции моего мужа КОД К. Там я познакомилась с ним. Кстати, там же я познакомилась и с мужем.

– Я знаю. Но Мэрриот жил так, как будто имел неплохие деньги.

– Он получил небольшое наследство и ушел из радиовещания.

– Он действительно получил наследство или он это вам сказал?

Она пожала плечами, продолжая сжимать мою руку.

– А, может быть, наследство было не так уж велико и он быстро его растратил, – теперь я насильно сжал ее руку. – Он занимал у вас?

– Вы немного старомодны, не так ли? – она взглянула на руку, которую я держал.

– Я на работе, а ваше шотландское виски уже вымыло половину моей сдержанности.

Не то чтобы я был пьян, но...

– Да, – она высвободила свою руку из моей и потерла ее. – У вас, наверное, руки иногда превращаются в тиски, в свободное время?

– Лин Мэрриот был вымогателем высокого класса. Это очевидно, он жил за счет женщин, – У вас было что-нибудь с ним?

– Я должна рассказать?

– Возможно, это не так уж разумно. Она засмеялась.

– Однако я расскажу. Я выпила у него и потеряла сознание. Иногда со мной случается. А он раздел меня и сфотографировал.

– Грязная собака, – сказал я. – А у вас есть эти фотографии?

Она похлопала меня по руке и глухо спросила:

– Как вас зовут?

– Фил. А вас?

– Хелен. Поцелуй меня.

Она мягко упала мне на колени, я склонился над ее лицом и начал то ли облизывать, то ли целовать. Ее ресницы шевелились и щекотали меня, как бабочки. Когда я добрался до ее горящего рта, он был приоткрыт, и язык жалящей змеей выглядывал из-за зубов.

Блондинка у меня на руках не шевелилась, даже не закрыла рта. На лице ее было наполовину мечтательное, наполовину язвительное выражение. Мистер Грэйл, издав негромкие к-х-к и г-м-м, будто прочищая горло, извинительно произнес:

– Прошу прощения, – и бесшумно удалился из комнаты. В глазах застыла бесконечная печаль. Я оттолкнул миссис Грэйл, вытащил из кармана платок и вытер лицо. Она, не изменив позы, продолжала лежать на диване, немного наискосок, демонстрируя прекрасную к – Кто это был? – томно спросила она.

– Мистер Грэйл.

– Забудь о нем.

Я отошел от нее и сел в кресло, в котором сидел раньше. Спустя время она выпрямилась, села на диван и посмотрела на меня, – Все в порядке. Он понимает. Какого еще черта ему ожидать?

– Я думаю, он знает.

– Я еще раз говорю, все в порядке. Этого хватит? Он – больной человек. Какого черта...

– Не кричи на меня. Я не люблю крикливых женщин. Она открыла сумочку, лежавшую возле нее, достала оттуда маленький платочек и вытерла губы, после чего вынула зеркальце и осмотрела лицо.

– Думаю, вы правы, – сказала она. – Слишком много виски. Сегодня в клубе Бельведер. В десять. Она не смотрела на меня и тяжело дышала.

– Это приличное место?

– Его хозяин Лэрд Брюнетт. Я его хорошо знаю.

– Согласен, – сказал я. Я уже был холоден и чувствовал себя отвратительно, как будто обокрал нищего.

Она достала помаду, подвела губы и бросила зеркальце. Я осмотрел лицо, вытер его платком и встал, чтобы отдать ей зеркальце.

Она откинулась на спинку дивана, на сей раз демонстрируя соблазнительную шею и лениво глядя на меня.

– В чем дело? – спросила она.

– Ни в чем. В десять часов в клубе Бельведер. Особо не наряжайтесь, у меня только один костюм на выход. В баре?

Она кивнула.

Я вышел из комнаты не оглядываясь. Лакей в холле встретил меня с каменным лицом и подал шляпу.

Глава 19

Я шел по дороге, живая зеленая изгородь скрывала меня. Подойдя ко вторым воротам, я увидел, что у входа дежурил другой человек, здоровенный детина в простой одежде. Прирожденный телохранитель. Он кивком позволил мне выйти.

Раздался автомобильный сигнал. "Купе" мисс Риордан стояло позади моей машины. Я подошел к девушке. Она выглядела недоступной и насмешливой. Сидела, положив изящные руки в перчатках на руль, и улыбалась.

– Я ждала. Полагаю, я там была не нужна. Ну как она вам?

– Готов поспорить, что у нее чулки неважно отстегиваются от пояса.

– Вы всегда говорите такие гадости? – она покраснела. – Иногда я ненавижу мужчин. Молодых, старых, футболистов, певцов, миллионеров, красавчиков-сутенеров и почти подлецов – частных детективов.

Мне ничего не оставалось, как грустно улыбнуться ей:

– Я знаю, что говорю слишком остроумно. Сегодня мое остроумие прямо-таки висит в воздухе. А кто сказал вам, что он сутенер?

– Кто?

– Не прикидывайтесь дурочкой, Мэрриот.

– Это была догадка наверняка. Простите. Я не хочу быть ханжой. Я полагаю, вы можете отстегивать ее чулки в любое удобное для вас время и безо всякого с ее стороны сопротивления. Но в одном вы можете быть уверены – вы поздно пришли на это шоу.

Широкая улица мирно дремала на солнце. Красиво раскрашенный грузовик бесшумно скользнул к стоянке у дома напротив, затем немного подал назад и остановился у подъезда. На боку грузовика красовалась надпись: "Детская служба Бэй Сити".

Энн Риордан, вытянув шею, посмотрела на грузовик, потом на меня. Я наклонился к ней. Она округлила губы и присвистнула:

– Возможно, вам бы хотелось, чтобы я не совала нос в чужие дела, не так ли? И не имела детей, которых бы не было у вас. А я думала, что помогаю вам.

– Мне не нужна ваша помощь, а полиции не нужна моя. Я ничего не смогу сделать для миссис Грэйл. У нее какая-то длинная запутанная история о пивнушке, откуда за ними следовала машина. Но что это значит? Вшивый пивной погребок на Санта Моника и банда в – Если ему не сообщили заранее о том, что за ожерелье было на ней.

– Может быть и так, – сказал я и вытащил сигарету из пачки. – В любом случае для меня здесь ничего нет. Ничего) Ни о ком и ни о чем, – добавил я, прикуривая.

– Ничего? Даже психология этих людей вам не интересна?

– Психология? – тупо уставился я.

– Боже мой, – мягко сказала она, – а я-то думала, что вы детектив.

– Кое о чем здесь умалчивают, – сказал я. – Я должен обдумать каждый шаг. У этого Грэйла полно деньжат, а закон у нас в городе там, где его могут купить. Посмотрите, как смешно действует полиция. Никакой рекламы, никакого заявления в прессе. Ничего, – Ну что ж, до свидания, – сказала Энн. – Приятно было поближе познакомиться с вами в такой ситуации.

Она включила мотор, передачу и исчезла в вихре пыли.

Я проводил ее долгим взглядом и посмотрел через улицу. Шофер грузовика "Детская служба Бэй Сити" вышел из подъезда с картонной коробкой. Его форма была такой белоснежной, сияющей и накрахмаленной, что я стал ощущать себя чистым, только глядя на него.

Я втиснулся в свою машину и, прежде чем поехать, посмотрел на часы. Было ровно без двадцати пяти пять. Шотландское виски бродило во мне всю дорогу до Голливуда. Я даже проскакивал красный свет.

"Прекрасная маленькая девочка, – говорил я сам с собой вслух в машине, – для парня нужна маленькая девочка". Никто ничего не ответил. "Но мне не нужна", – сказал я. На это также не было ответа. "В десять часов вечера в клубе Бельведер", – произне Голос был очень похож на мой.

Было без пятнадцати шесть, когда я добрался до своего офиса. В здании было тихо. Машинка за стеной не стучала. Я зажег трубку и плюхнулся в кресло. Усевшись поудобнее, я погрузился в ожидание.

Глава 20

От индейца воняло. Воняло рядом, в маленькой приемной, в которую я выглянул из кабинета, когда зазвонил входной звонок. Он стоял в двери с выражением бронзовой статуи на лице. Это был человек с внушительным торсом и большой грудью, он выглядел, как б На нем был грязно-коричневый костюм. Пиджак казался слишком узким в плечах, а брюки немного жали где-то под мышками. Его шляпа была размера на два меньше, чем надо бы, и обильно пропиталась потом человека, которому она когда-то приходилась впору, У и Лицо индейца выглядело совсем плоским. Его большой мясистый нос казался таким же крепким, как нос крейсера. Глаза не имели век, плечи были как у кузнеца, а короткие и, похоже, неловкие ноги были заимствованы у шимпанзе. Позже я выяснил, что они были Если бы он был немного почище и облачен в белый халат, то напоминал бы свирепого римского сенатора.

Его вонь была запахом первобытного человека, а не липкой грязи городов.

– Эй, – сказал он. – Пошли скорее! Пошли! Я вернулся в кабинет и поманил его пальцем. Он пошел за мной, производя столько же шума, сколько муха, ползая по стене. Я сел за стол и профессионально скрипнул вращающимся креслом. Индейцу я указал на стул – Пошли куда? – спросил я.

– Эй! Я Второй Посев. Я голливудский индеец.

– Присаживайтесь, мистер Посев.

Он фыркнул, и его ноздри расширились. Их ширины хватило бы для мышиной норки.

– Называть Второй Посев. Нет называть мистер Посев.

– Чем могу быть полезен?

Он заговорил громче и начал рокотать глубоким грудным голосом:

– Он говорит, пошли скорее. Великий белый отец говорит, пошли скорее. Он говорит, я везти тебя на огненная колесница. Он говорит...