Текст книги "Анатомия Комплексов (СИ)"
Автор книги: Райдо Витич
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)
Иллан проводил брата удивленным взглядом: а ему-то казалось, тот переживал…Что ж, пожалуй, и ему здесь делать нечего. За кафира вступаться – дело глупое, не стоит с братом из-за такой мелочи отношения портить. Желает кого-нибудь наказать, пусть. Эллан не самый худший кандидат в жертву, и потом, действительно, сдает кафир, стареет, пора его менять. Бизифар не плох и эта, Наталья, кажется. Вот они и послужат.
Да, пора и ему отдохнуть, в сепришь заглянуть что ли? Развеяться…
ГЛАВА 8
– Ну!! – рявкнул троуви, насупив брови. Зила вздрогнула и сжалась в комок, взгляд убегал в сторону где, вальяжно развалившись, сидел сегюр, и, казалось, не слушал их. Вид равнодушный, полусонный. В окно смотрит, носком мокасина покачивает, скучает…
Если б Зила не знала нрав сегюр, могла бы поверить в его лабильность, но она знала и понимала, что ее ждут огромные неприятности. А троуви, что с грозным видом стоял напротив, вызывал лишь желание отмахнуться. Девушка с минуту подумала и грохнулась на колени, поползла к Лоан.
Дэйкс скривился, глянул на Рэйсли и сел: разбирайся сам с этой дурочкой.
Зила доползла до ног сегюр, ткнулась лбом в пол и замерла, готовая пыль под его мокасином лизать, лишь бы помиловал. Лоан склонил голову набок, рассматривая спину девушки, и задумчиво спросил, словно огромное одолжение сделал:
– Ты хочешь что-то сказать?
– Я нипричем господин, головой клянусь, душой бессмертной, чтоб мне в будущей жизни песком родиться! – вскинулась тэн, глаза честные, как у лисы застигнутой в курятнике.
– Твоя реинкарнация меня не интересует.
– Господин, я нипричем! Клянусь..
– Слышал. Что-нибудь по делу можешь сообщить?
– Что, господин, я ничего не зна…
– Позови Экзиостифа, – кивнул Рэйс Дэйксклифу: надоело.
– Нет!! Господин! Все скажу, все!! – схватила девушка Лоан за ноги, припала лбом.
– Ну! – поторопил тот.
– Флакончик у нее был, со второго дня свадебных празднеств. Маленький такой. Прятала она его. Откуда и кто дал, не знаю, клянусь!
– И что? – выгнул бровь Рэй.
Зила выпрямилась, руки на груди сложила ладонями вниз: ни дать, ни взять, сурок из норы вылез, и зашептала доверительно, чтоб только сегюр услышал, проникся: вот, мол, преданнее меня никого у вас!
– Думаю, в нем яд и был. Вас она отравить хотела, змея. Все вытаскивала, рассматривала, крутила, подлить хотела, да не могла, боги мешали…
Рэйс равнодушно посмотрел на нее:
– Дальше.
– Дальше? А дальше я не знаю…Она в тот день с утра к госпоже Эльхолии ходила, потом прибежала за флакончиком и госпоже Аваншеллу звонила, спрашивала, какие последствия могут быть, мол, слышала, опасно это для мужчины…та посмеялась, уверяла, что нет. А потом госпожа в ванне заперлась. Долго ее не было. Вышла расстроенная. Ребенку, видать, не рада была…
Рэй резко вскинул руку, схватил тэн за горло, чуть сдавил и спросил вкрадчиво:
– Я тебя просил своими догадками поделиться?
– Нет, – прохрипела та. Мужчина кивнул и ослабил хватку:
– Дальше.
– К госпоже Аваншэллу она собралась, но не пустили… На меня накричала, а я ей коктейль из трав… – Зилу предупреждающе тряхнуло. – К госпоже Эльхолии она убежала не в себе уже, красная, злющая.
Рэй откинул тэн, брезгливо поморщился, вытер салфеткой руку и кивнул Дэйксу:
– Передай ее Поттану. Лично от меня.
Зила завыла, поползла к сегюр:
– За что, господин?! Я верно служила госпоже и….
– Поэтому считаешь ее змеей.
Рэйс встал: пора навестить невестку. Что, интересно, она скажет?
Зила и шаг пройти не дала, вцепилась, завывая, моля. Два агнолика, вызванные троуви, мигом отцепили ее и потащили к выходу.
Эльхолия обедала на балконе в гордом одиночестве. Рэйс небрежно отодвинул стоящую на дороге служанку и сел напротив невестки:
– Прекрасно выглядишь. Отравление пошло тебе на пользу, – заметил вместо приветствия.
Эльхолия клацнула челюстями себе по пальцам, поморщилась и, вздохнув, отложила пикит. [8]8
Пирожное.
[Закрыть]Посетитель, конечно, нежданно-незваный и общаться с ним один на один радость лишь для гурманов, но деверь все ж, и она не дочь монторро – придется соблюсти правила приличия и изобразить радушие.
– Спасибо, – кивнула, скромно потупив глазки, и обвела ладонью накрытый стол. – Присоединяйся.
– Благодарю. Сыт. Но от фэй не откажусь. И от приятной беседы с очаровательной родственницей.
– Буду рада развлечь.
– Да? – вскинул бровь Рэй, посматривая с ехидством. – Насколько рада и как предполагаешь развлечь?
Эльхолия растерянно моргнула и схватила стакан с фэй, как спасательный круг утопающий. С минуту подумала и решила не заострять внимания на двусмысленном вопросеРэйсли, а перевести разговор в спокойное русло:
– Отвратительная погода, редкостно. Даже странно, хэчи и так тепло.
– Действительно, – кивнул мужчина, нарочито пристально рассматривая жидкость в своем стакане, – странная вереница досадных случайностей. Эпидемия отравлений…и сомнения одолевают: а закончилась ли она? Ты что думаешь?
– Я? – Эльхолия искоса посмотрела на сегюр: это его она мысленно с легкостью отправила к пращурам? "Н-да, а не поторопилась ли ты?" – спросил холодок, бегущий по спине. – Расследование …дело мужчин.
Рэй согласно кивнул и в упор посмотрел на нее:
– Говорят, в тот день Алена была у тебя. Не поделишься темой вашего разговора? О чем речь шла?
– Это допрос? – насторожилась девушка.
– Что ты. Любопытство. Естественное. Муж все-таки.
– Вот у жены и спроси. Или у тех, кто тебе о нашей с ней встрече доложил, – Эльхолия гордо вскинула подбородок, взглядом давая понять, что тема исчерпана. – Как она, кстати? Надеюсь, ей лучше?
– И сильно надеешься? – насмешливо посмотрел на нее Рэй.
– Что ты себе позволяешь? – возмутилась Эльхолия.
– Многое.
– Ты забываешься! – сверкнула та глазами, предостерегая, и мужчина абсолютно не удивился, увидев истинное лицо своей родственницы.
– Забавно, – хохотнул он. Хороши подруги у Алены. Одна другой лучше. – А где же скромность, безответность и послушание? Ай-ай! Какая талантливая актриса в тебе пропадает. Впрочем, по мне, так даже лучше. Не люблю фальшивых скромниц. В женщине должен гореть огонь и пусть он немного жжет, зато хорошо греет. Хочешь совет? Не бесплатно, конечно, услуга за услугу: ты мне рассказываешь, о чем говорила с Аленой, а я открою тебе секрет.
Эльхолия заинтересованно прищурилась:
– Какой?
– Почему Иллан проводит ночи в объятьях той тэн, Шэгона, кажется?
Эльхолия дернулась, ноздри раздулись, в глазах сверкнули отточенные лезвии, секунда, и она бы с чувством глубокого удовлетворения прошлась коготками по физиономии наглеца, но воспитание и занимаемый статус не позволили ей такой вольности. Девушка натянуто улыбнулась, откинулась на спинку кресла, подумала и милостиво кивнула:
– Хорошо.
– Приятно иметь дело с разумной женщиной, – кивнул в ответ Рэй и отодвинул стакан. – Так о чем шла речь?
"Хочешь знать? Сейчас я тебя порадую!"
– Она … не желала иметь от тебя ребенка. И спрашивала,…где можно удалить плод.
Она надеялась, что улыбка деверя малость поблекнет, но тот улыбнулся еще шире и лучистее:
– И что ты ответила?
– Тоже, что ответила бы любая другая на моем месте! Пристыдила. Естественно, меня возмутила ее просьба, и сама мысль о подобном вызвала отвращение. Правда высказаться в полной мере я не успела, ни пристыдить, ни образумить…У Алены в кармане оказалось стекло. Мы начали извлекать его, поранились, пошли в ванную комнату, потом пришел Иллан. Все.
– Нет. Это было ближе к вечеру, а как насчет утренней встречи?
Эльхолия почувствовала себя неуютно под пристальным, немигающим взглядом голубых глаз, в глубине которых притаилась тень императорского палача. "Интересно, что еще ему известно?" – в серьез озаботилась она.
– Теперь я понимаю, насколько мужественная женщина твоя жена. Как она тебя терпит?
– С безграничной любовью и обожанием.
Девушка покачала головой и внимательно посмотрела на мужчину: "Нагл, бесцеремонен и до невозможности привлекателен. Мужчина…напористый, решительный, сильный. Почему не Иллан?" В эту минуту Эльхолия от всей души позавидовала Алене и пожалела, что послушала брата и выбрала не того сегюр. Взгляд девушки приобрел пастельный оттенок, она начала накручивать короткие локоны себе на палец, пытаясь выглядеть ранимой и загадочной одновременно, и так увлеклась, что совершенно забыла, о чем шла речь.
Рэй хмыкнул: интересно, кого она пытается изобразить? Изголодавшуюся обезьянку, увидевшую в чужих руках банан? Н-да, повезло Иллану с женой, ничего не скажешь, но да это его забота. И вздохнул: в таком темпе они к утру закончат, как раз брат из сеприша вернется…
– Так о чем вы говорили?
– Мы? – встрепенулась Эльхолия и вспомнила о чем речь. – О вас. Алене пришла в голову идея помирить вас с Илланом.
– Алене? – прищурился Рэйс.
– Да, – мило улыбнулась Эльхолия и чуть не облизнулась, беззастенчиво рассматривая его. " Да, застенчива, значит, «кротка» и «невинна» ’, – хмыкнул мужчина.
– Гениально. И как она планировала осуществить задуманное?
– Просто. Посадить вас за один стол и накормить.
– "Хороший" план, – кивнул Рэйс.
– "Реальный" – кивнула в ответ Эльхолия.
– Да. А что-нибудь, кроме этого" гениального" проекта, ее занимало?
– Да, но не скажу.
– Секрет?
– Ага, девичий.
– Ну, тогда это серьезно…Поделишься?
– Если не выдашь.
– Даже под пыткой.
– Хорошо, – кокетливо улыбнулась девушка. – Не любит она тебя, сбежать хотела. Спрашивала о ближайших экспедициях на ее планету. Ты подумай, может, не стоит ее держать?
– Подумаю, – кивнул Рэй, – И все?
– Ну-у, спрашивала, как я отношусь к …привороту, – хитро прищурилась Эльхолия.
– К чему? – изумился Рэй.
– К привороту.
Вот и все. Сегюр покачал головой: вот вам и причина, и следствие, и соус, и блюдо.
– Понятно. А средство, не настой на земляных червях, случайно?
– Незнаю, я не стала вдаваться в подробности. Подобную глупость мне не доводилось слышать, и я посмеялась. Она до абсурда отстала, Рэй. Ты бы просветил ее в этом вопросе, а то действительно что-нибудь натворит.
– Я подумаю, – встал мужчина. – Благодарю.
Эльхолия хлопнула ресницами:
– Ты уходишь? А как … на счет Иллана?
– Тривиально, – пожал плечами мужчина. – Шэгона не лицемерит и не притворяется, принимает его таким, какой он есть. Это приятно.
Сегюр вышел, оставив девушку в растерянности. Минут через пять Эльхолия поняла, что ее провели, и разозлилась.
ГЛАВА 9
Три недели пролетели незаметно. Они промелькнули, как один день, не оставив в памяти и намека о своем существовании. Вакуум, тишина и покой. Рэй, Наталья и постель, двойной фэй, от одного запаха, которого у Алены челюсти сводило, массаж и лэктор по литературе вместо книг.
– Еще пару дней и я завою, – тихо заметила она.
Рэйс оторвался от носителя информации и вопросительно посмотрел на жену:
– Думаешь?
– Уверена. Может, хватит из меня тяжелобольную делать? Я детей видеть хочу. С подругами встретиться. Сходить куда-нибудь. Жить хочу! – девушка резко села и уставилась на мужа. Тот равнодушно пожал плечами:
– Неделю назад, ты пыталась пройтись.
Алена поморщилась: подумаешь, ее шатало. Полежи столько, любого шатать начнет, в привычное горизонтальное положение тянуть.
– Позови Зилу, оденусь и гулять пойду, – упрямо заявила она.
– Зилы нет, – спокойно ответил Рэй.
– А где она?
– Ждет следующей реинкарнации.
– И как это понимать? – нахмурилась женщина.
– В смысле?
– В прямом.
– Ее убили?!
– Нет. Сама умерла. Старая была, – хмыкнул мужчина.
– Шутишь?
Лоан промолчал.
– И к кому еще старость неожиданно нагрянула?
Рэйс рассмеялся и качнул головой:
– Я смотрю, ты действительно выздоравливаешь…
– Доктора хорошие, и не хочу, чтоб и меня старость в расцвете подкосила.
Лоан внимательно посмотрел на нее, отметил, что энергетически девушка фактически полностью восстановилась, вот только синяя дымка, окружающая сгусток и-цы на губах, ему не нравилась. Ворковская, увидев его вертикальные зрачки, закатила глаза, тяжело вздохнула и плюхнулась обратно на подушки:
– И сколько мне еще постельный режим блюсти?
– Дней десять.
– У-у-у!! А дети? – Алена опять села. – Их-то я могу увидеть? Или я заразная?
– Они далеко.
– Далеко? Как далеко? Где?
– Это не важно.
– Вот даже как?! Они мои дети! Я соскучилась! И они скучают! Я хочу их видеть! Я мать!
– Алена, – предостерегающе качнул головой Рэйс. – Мы уже говорили на эту тему. И возвращаться к ней я не желаю.
– Зато я хочу! Отправил детей и не говоришь куда! Я мать или не мать?! Я должна знать, где они, как?!
– Алена! Перестань. Не надо нервничать. С ними все хорошо. Они в безопасности. Придет время – вернут ся. Пока говорить об этом рано.
– А когда не рано?!
Рэй откинул носитель и подсел к жене:
– Что с тобой? Отчего нервничаешь?
– Овощ изображать надоело. У меня уже пролежни! И бардак кругом! Что происходит, ты можешь объяснить?
– Могу, если ты объяснишь, что происходит с тобой.
– Я уже объяснила!
– Алена, – качнул головой Рэй, теряя терпение. Девушка глянула на него и спросила:
– Где ты вчера был? По стопам Иллана пошел?
– Та-ак, – протянул Лоан: если подобные мысли рождаются в ее голове, значит, нужно срочно сменить обстановку. – Осложнений на оба полушария мы, похоже, не миновали. – Ладно. Вставай. Пойдем.
И нажал кнопку на браслете. Через пару секунд появились служанки и помогли одеться госпоже. Алену немного «штормило», но там, куда ее собирался отвести Рэй, это значения не имело.
Гэ-шу. Он специально выбрал его, чтоб обстоятельно побеседовать с женой без внезапных вмешательств со стороны. Времена наступили мрачные и опасные, Алену пора было просветить на сей счет, а заодно и выправить пару образовавшихся перекосов в психике.
Утес гостеприимно принял их на своем плато. На этот раз Алена не боялась, и полет вызвал у нее чувство щенячьего восторга. Она махала руками, как крыльями, и изобразила пару замысловатых пируэтов, чем насмешила Рэйсли и напугала стайку маленьких, с ярким опереньем птичек.
К приземлению девушка пребывала в самом радужном настроении. Лоан кинул на мох чемоданчик с провизией, сел и, открыв его, жестом пригласил жену.
– Прошу.
– Не-е, благодарю покорно. Хватит с меня, сыта. Ты меня, как индюшку перед Рождеством, откармливаешь, скоро стану толстой, ленивой и неповоротливой.
– Вот, если б на язык…
– И не мечтай, – скорчила ехидную гримасу девушка и хитро прищурилась. – Мы сюда есть пришли или как?
– Или как? Или где?..
– Или зачем, – Алена не спеша подошла к мужу и повалила на мох, легла ему на грудь. – Попался?
Рэй с минуту рассматривал лицо жены, боясь пошевелиться и потревожить ее.
– Ты что? Страшная стала, да? – забеспокоилась она, смутилась и попыталась отодвинуться. Рэй не дал, вернул на место:
– Нет, ты ничуть не изменилась…кьяро.
Она с минуту недоверчиво смотрела на него, пытаясь понять: лжет или нет? Хотелось верить, что – нет, и она поверила, улыбнулась довольно и попросила:
– Тогда поцелуй.
Рэй засомневался: достаточно ли она окрепла? Но Алена ждать разрешения сомнений не желала и прильнула к его губам сама. Через минуту мужчина крепко обнял ее, осознав, насколько сильно соскучился, перевернул на спину и …благополучно забыл все колебания.
Через пару часов разомлевшая и абсолютно счастливая Алена лежала, упираясь затылком в плечо Рэйсли, и смотрела, как стая крошечных птичек гоняла одну побольше, с рыжим опереньем. Девушка даже холода не чувствовала, пребывая в нирване. На душе было спокойно и радостно: она нужна и по-прежнему желанна, что еще нужно для счастья?
– Почему ты решила, что я пошел по стопам Иллана? – тихо спросил Рэй. Ворковская покосилась на него: муж смотрел в небо, положив под голову ладонь и имел абсолютно безмятежный вид.
– Не знаю, – потерлась щекой о плечо. – Тебя не было и вообще… ты давно не прикасался ко мне. Вот и подумалось. И потом, мужчина по сути своей не может быть верен одной.
– У нас моногамия, милая.
– Да? По Иллану видно. И Эльхолия обратное утверждает.
– А что она еще утверждает?
– Что ты рано или поздно, как и Иллан, заведешь себе наложницу. Вы же родные: одна кровь, одни гены.
– И давно она тебя подобной мыслью одарила?
– До болезни. Я пришла, а она расстроенная, нервничает, чуть не плачет. Я успокоить ее хотела, а она: " Себя успокаивай! Тебя то же самое ждет. Мужчины так устроены, милочка. Стремление к разнообразию у них в крови, но не стоит обращать на это внимания. Наложниц может быть много, а ты на всю жизнь останешься единственной, потому что жена". Нет, я знаю и все понимаю. Это с каменного века тянется. Нужно было увеличивать племя, а смертность большая, вот и …осеменяли всех подряд, чтоб детей рождалось много. И потом, вам нужно подтверждение в мужской силе. Еще на втором курсе, когда вереница одногруппниц потянулась стройной колонной в ЗАГС, им наша преподавательница посоветовала: "Относитесь спокойно к увлечениям мужа, Мужчины так устроены, и если обращать внимание на каждую, к кому его потянуло, то и замуж выходить не стоит."
– Своеобразное пожелание, – хмыкнул Рэй. – Только к тебе не имеет ни малейшего отношения. Я флэтонец, милая, забыла? Мне подтверждать нечего. И если мы что-то и ищем, то жизненно необходимое – энергию, а не разнообразие.
– Ну, Иллан тоже флэтонец, однако ведет себя…
– Он женат на Эльхолии.
– О, повод! В чем разница? – Алена перевернулась на живот и заглянула в лицо мужа.
– Она способна лишь брать, но не давать. В ней горит огонь зла и возбудить она может лишь ненависть, но не желание. Она увлечена игрой в блеклую тлю, и уверен, не расстается с этой ролью даже на ложе. Это утомляет ее и раздражает, рождает флюиды, отталкивающие любого, кто к ней приближается. Иллан, естественно, это чувствует, и видит. И выбирает, как всегда, легкую дорогу – бежит в сепришь. К Шэгоне. Той незачем лицемерить, играть обременительную роль. Ее жизнь мимолетна и она это знает. Поэтому, она спешит жить, не только берет, но и щедро одаривает, оставляет память о себе. Духовно она свободна, и все, что ей надо…
– Это любовь.
– Минута счастья в объятьях мужчины.
– Ты хорошо ее знаешь, – с подозрением покосилась Алена.
– Как и остальных. Всех, кто нас окружает.
– У тебя штат стукачей?
– У меня есть осведомители. Это естественно.
– А…наложница у тебя тоже есть?…естественно.
– Противоестественно. У меня есть жена. С ней забот хватает, – улыбнулся Рэй. – Весьма хлопотная особа: своенравная и дерзкая девчонка с характером дикого лауга. Еще и наложницу? О-о-о, благодарю покорно! Что я вам плохого сделал?
– Тяжко вам, мессир? День и ночь в заботах.
– Да, уж! Воспитываю, воспитываю, а она упрямая, неподдающаяся, все поперек норовит, да еще и оскорбляет, – скорчил он уморительно-несчастную рожицу.
– Ай, ай! Неблагодарная! – посочувствовала Алена, еле сдерживаясь, чтоб не рассмеяться, – А метод кнута и пряника применить не пробовали?
– Овладел в совершенстве, но, увы. Она у меня морально устойчивая, дрессуре не поддается. Надо бы, конечно, бить чаще, говорят, помогает. Да только наивность не выбьешь.
– О-о-о, она еще и наивна?
– И патологически доверчива. Покажешь на камень, скажешь – сейфер, и она тут же влезет на него и попытается угнать.
– Ну, уж нет! – возмутилась Алена и отодвинулась. Не смешно стало.
– Да, – посерьезнел и Лоан, – Я язык стер, объясняя тебе то, что очевидно для любого другого, а ты словно не слышишь.
– Это ты о чем и к чему? – села девушка, взгляд неприязненный в мужа вперила.
– К тому, что твои подруги – флэтонки. Здесь не Земля. Здесь любовь не имеет значения, это пустой звук, не имеющий ясного определения. Здесь только власть имеет значение. Не важно, в каком проявлении, над кем: над тобой, собой или всем миром. А ты ищешь то, чего нет и быть не может, а то, что есть, не видишь. – Рэй сел и холодно посмотрел на жену. – Живешь в иллюзии, старательно натягивая ее на глаза реального мира, не нравится он тебе, только не понимаешь, что он даже не замечает твои ухищрения. Он живет по своим законам. И хватит мучиться, метаться в попытке пристроить свои детские мечты. Брось их и открой глаза! Я понимаю, тяжело, но, увы, у меня нет времени ждать, когда ты повзрослеешь.
– Мне 20..– черт, сколько ей?
– Я бы дал -20.
– Спасибо, – кивнула Алена, обидевшись, и начала одеваться. – Извини, что рядом стою, такая недоразвитая.
– Извиню, если обещаешь впредь не хвататься за приворотное зелье только потому, что у кого-то назревают крупные семейные неприятности. Запомни, если тебя и дальше будут интересовать чужие проблемы, я обеспечу тебя своими, в большем количестве.
– Это ты о чем? – похолодела Алена. "Вот, влипла! Кто ж ему настучал?"
– Об одной особе, которая не знает, куда себя деть от злости и невосстребованности! И еще об одной, которая дает себя использовать вслепую! – Рэй схватил девушку за руку и подтянул к себе. Та хлопнулась, старательно кося в сторону, и спешно придумывала оправдание, но достойного довода не находилось, а привычное шипение и метод" нападение – лучшая защита" к данной ситуации явно не подходили. Печально.
– Откуда взялся тот флакон?! Кто дал?! Массия?! – рявкнул Рэй, зло щурясь, и Алена вздрогнула, вжала голову в плечи, в глаза ему глянула, ответить хотела, да слова забыла, как обычно.
"И не надо. Так все ясно", – скривился Рэй, положил ладонь ей на затылок, к себе приблизил:
– Глупая девчонка, – выдохнул в лицо со змеиным шипением. – Эти знатные мэно презирают тебя. Власть, корысть и зависть – вот, что движет твоими подругами. Ты для них насекомое, забавное, но прискорбно живучее и тем раздражающее. В том флаконе, что дала тебе Массия, под соусом взаимопомощи и бескорыстной дружбы был яд. Ты и сама это поняла, да верить не желаешь, упираешься, потому, как придется объясняться, пересматривать свое отношение не только к ней, но и к остальным, а это неприятно, утомительно и о-очень больно. Ты ведь так дорожишь своими ветхими догмами, лелеешь каждый комплекс.
– Не верю. Это случайность. И…ерунду тебе наговорили твои соглядатаи, напутали. И завидовать мне нечему! Повода нет.
– Зависть сама его найдет. Ты дышишь, смотришь, разговариваешь. У тебя есть дети, муж, который каждый день восходит на твое ложе, а не на ложе наложницы. Твой брак подтвержден. Ты канно, а имеешь самый высокий статус. У тебя уникальное и-цы, сильное Ка, редкие по красоте волосы, вольный характер…Мало?
– Глупо, – покачала головой Алена. Рэй отпустил ее и кивнул:
– Да, но факт, – мужчина погладил ее по волосам и поморщился, видя, как поникла жена. – Я обязан предостеречь тебя. Вчера по наивности своей ты могла убить нас всех и чуть не умерла сама. Завтра на той же почве, с легкой руки своей подружки, ты можешь бездумно завершить начатое. Я прошу тебя, не приказываю, а прошу, как равную, разумную…, как жену и друга, не усугубляй положение, не верь фальшивым увереньям, советуйся со мной и не лезь в мужские игры. У нас есть враг, Алена, серьезный и очень опасный. И пока я не знаю – кто? Поэтому и вынужден вывести из игры детей, обезопасить их жизнь. Однако сейчас я склонен думать, что пора отправить куда-нибудь и тебя…
– К детям?
– Исключено. Ты приметна, найдут быстро и уберут. Всех.
– Тогда нет, Рэй, пожалуйста, оставь меня здесь. Я буду тихо вести себя. Правда. И …прости.. – Алена уткнулась носом ему в плечо и зажмурилась: Господи, какая она черствая эгоистка! Он потерял отца, с братом не ладно, враги,…а тут еще она со своими капризами! И нет, чтоб пожалеть, согреть, помочь, так еще жизнь усложняет,…чуть не отравила.
"Какая же вы редкостная сволочь, Алена Владимировна!" – сообщил ей внутренний голос и Ворковская невольно поморщилась: хорошо, что мама не знает, в кого ее дочка превратилась.
И хоть бы одно оправдание собственной безалаберности, безответственности и равнодушию придумать, совести кинуть на растерзание, чтоб отстала, не душила виной, не маячила скорбной пучеглазой рожицей отвращения к себе, уродцу моральному…
– Ну, почему все так путано, не понятно! – скривилась девушка, лбом о плечо мужа потерлась, в глаза смотреть стыдно было. – Я ведь как лучше хочу, стараюсь! Я… Господи, как ты меня терпишь?!
Рэйс тяжело вздохнул и вперил очи в небо: женщины… О, Модраш, как можно понять человека, который не понимает себя? Объяснить основы гармонии и законы биполярности мира, если он мечется меж двух полюсов со скоростью света, и никак не может остановиться?
– Милая, ты уж как-то реши, наконец, кто ты, кто я, место свое в этом мире определи. Может, тогда хаос и вокруг тебя, и в твоей голове уляжется? Я понимаю, ты женщина. У вас развито левое полушарие: эмоции, чувства. Вот они и превалируют в поведенческой и мотивационной структуре личности, но ни к чему хорошему они еще никого не приводили. Может, хватит давать им волю? Пора объявить себя хозяйкой собственного тела и разума.
Алена вздохнула:
– Я постараюсь, но. это так трудно..
– Нет. Для этого надо всего лишь понять себя, выкинуть ненужные иллюзии и посмотреть на мир прямо. А тебе страшно. Вот он корень зла. Не я и не этот, чужой для тебя мир, а твой собственный страх. Тебе страшно признать себя женщиной, принять подчинение и зависимость от мужчины за естественное для твоего пола положение. Ты пропитана духом феминизма, бредовой идее о равенстве полов, а его нет, понимаешь? Мужчины– созидатели, а женщины – хранители. Это закон природы, главная заповедь гармоничного развития жизни, личности и мира в целом. Мужчины создают, руководят и направляют, в нас природой заложен ген доминирования, по праву более сильных, способных защитить. В вас заложен ген подчинения, потому что вы слабее. Он необходим вам не только, чтоб выжить, но для того, чтоб дать жизнь нашим детям, продлить род. Вы подчиняетесь, храните и передаете будущим поколениям память об их родителях, их делах. У мужчин развито правое полушарие и потому развита логика, рациональное мышление. Они идут дорогой разума, а вы, наоборот, дорогой чувств. И каждая дорога в отдельности – тупиковая. Представь одинокую женщину: она глушит свои инстинкты – ей некого хранить, не для кого жить, и она чахнет, превращается в завистливую неврастеничку, и мучает, пусть и неосознанно, и себя, и других. С мужчиной происходит тоже самое, пусть и в другом варианте. Он опускается в трясину равнодушия. Ему нечего создавать, потому что не для кого. В итоге нарушается ход событий, замедляется процесс развития. А теперь представь, они встретились. Образовалась монада, четкое звено в цепи формирования будущего. Хорошо и для них, и для всего мира, вместо двух моральных инвалидов появились две полноценные личности, которые продолжат род и вырастят минимум еще одну, полноценную личность.
Рэй смолк, устав от непривычно длинного монолога.
– Миф о двух половинках. "Ищите да обрящите". Только как ее найти?
– Перестань противиться своей сути. Да, ты не гений и никогда им не станешь, твое место не на вершине политической карьеры или на поле битвы, твое место в доме, рядом с детьми и мужем. И это прекрасно, понимаешь? Замечательно. Ты женщина и никогда не станешь мужчиной, как мужчина не станет женщиной, прими это за данность и увидишь своего созидателя.
– Отстал ты малость, у нас давно практикуют операции по изменению пола. И потом, не каждая женщина открыто признает главенство мужчины, а уж подчиняться?…Это себя не уважать. Тем более, надеяться на вас нельзя.
– Конечно, лучше изображать из себя мужчину и… плакать в гордом одиночестве, сетуя на превратности судьбы. Слава Модраш, что нас чаша сия миновала.
– Зато утром эта женщина идет на работу и доказывает всем на деле, что она умнее, целеустремленнее, надежнее и сильнее любого мужчины.
– Хотя все это лишь бравада и даже не назло другим, а наперекор себе. И на деле она и слабее, и ранимее, и глупее, и хочется ей не изображать героя трудовых будней, а сидеть дома и возиться с детьми, не взваливать на свои плечи уйму забот, а переложить их на плечи другого, но вашим женщинам трудно признаться в этом и себе самим. Время и стиль жизни, устои общества и основы социального положения не позволяют. Вот они и калечат себя, а заодно, весь ваш мир.
– Почему это?
– Потому, что занимаются не своим делом, лезут на чужую территорию. Амбиции, мечты о независимости. Вот они и становятся независимыми… от мира и истинного предназначения. А в ответ природа им мстит. Экстатическая пляска Кали по всей планете – естественный и закономерный финал данного процесса. Дестабилизация общества, снижение рождаемости, деградация личности, падение института семьи, болезни, войны. Хранители забыли свои обязанности и бросились созидать, и все, чтобыло создано, превращается в руины без их присмотра. Зато они очень заняты, творят хаос.
– Ты на Кали-Югу намекаешь? Ерунда. Некоторые пытаются вернуть матриархат. При том положении вещей, что у нас сложилось, вполне оправданное и единственно верное решение. Видишь ли, у нас с созидателями проблема. Вымерли, как мамонты.
– Потому что вы их место заняли. Что им творить? Этим заняты вы. И оберегать некого. Разве себя от вас. Вот ваши мужчины и отошли в сторону, чтоб хоть грамм уважения к себе сохранить. Большие у них проблемы, – с ехидством заметил Рэй.
– Ага, они сами.
– Да, в этом ты права. Сами виноваты. Распустили вас.
– Да-а? А надо по морде и в конуру?
– Ну, за отсутствием других идей и эта бы подошла. Для начала. Я б еще и на цепь посадил.
– Вот! Из-за таких, как ты, и цветет криминал! И к мужской половине человечества плохо относятся. Только руками махать и умеете. Нет, еще языком работать: ля-ля-ля. А как коснись, все на женщине.
– Ах, бедная, умудренная опытом женщина, – качнул головой мужчина, развеселившись. – Тебе сколько лет, чтоб так рассуждать?
– Достаточно. С тобой вон год за пять идет.
– Примерно столько я б тебе и дал. Рассуждает она… Видала, перевидала… а сама два и два сложить не можешь, в приворотное зелье веришь.
Алена надуться хотела и в ответ что-нибудь ядовитое прошипеть, да подумалось вдруг: а ведь он прав. Что она знает? Что видела? Слышала лишь да читала …из источников близких к достоверным. И уж если правде в глаза посмотреть, то баловала ее судьба, лишь с хорошими людьми сводила. И мужчины, коих она знала, личности сплошь достойные: папа, Сашка и братья-бухологи, и Сережа… что тот, что этот.
И все же буркнула из чистого упрямства:
– Много ты понимаешь. Сам на Земле пролетом был, а еще сидит, философствует, словно всю жизнь у нас прожил.
Рэй рассмеялся
– А почему нет? Говорят со стороны видней. Не слышала?
– Я много, что слышала. Каждый день слушаю. Уши вянут.
– За Родину обидно? Не переживай, тебя это уже не касается, – потянулся к ней Рэй, желая обнять, и замер. Вдалеке шорох послышался, нарастающий. И вот через минуту сейфер пролетел. Затем другой. Мужчина вскочил и начал одеваться. Домой пора, надо узнать что происходит.
