Текст книги "Вернись домой (СИ)"

Автор книги: Рая Рост

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 26 страниц)

Глава 73

Белир са Оксон синий дракон

– Папа! – запрыгнули все четверо непосед ко мне на руки.

        Им уже исполнилось по пять лет, и они с каждым годом становились только дружнее. Никто из них не терпел, когда обижали другого. И я мог с уверенностью сказать, что не поздоровится их обидчику, когда все четверо объявят войну.

        – Коул обещал сегодня нас научить печь торт, – самый младшенький, Долиш, от папы Дашена, юркнул под руку ко мне и, пригревшись, принялся на пальцах показывать, сколько ярусов будет в торте. – Вот столько… нет, вот столько будет кружочков.

        – А еще Коул сказал, что сделает таких сладкие цветочки, которые мы сможем кушать! – восторженно светился Сатариэль, сыночек Сульгенэля.

        – А потом мы все вместе будем писать на торте буквы! – это уже вовсю пылал, в буквальном смысле, Фидель, непоседа Фарго.

        – И что же вы там напишете? – я с преувеличенным вниманием слушал своих сыночков, которые уже имели немаленький такой вес, но все равно предпочитали вот так, все вместе, забираться к кому-то одному на руки, чтобы не разлучаться ни на минуту.

        Мне было смешно наблюдать за серьезными личиками своих любимых ангелочков, которые еще толком букв не знали, но уже твердо решили учиться писать, потому как это будет подарком для любимой мамочки.

        – Я напишу, что очень сильно люблю маму! – улыбался во все свои остренькие зубки Данай, котик своего папы-барса Денли.

        – И я так хочу написать! – тут же заулыбался Долиш. – Давай вместе?

        – Тогда и мы с вами, – Фидель тут же решил за себя и Сатариэля.

        – Бежим! – Данай первый соскочил с колен. – Может уже можно начать, а то вдруг мы не успеем!

        Я ради любопытства последовал за детворой, которая во дворце чувствовала себя лучше всего, тут при создании была задействована родовая магия сразу четырех глав. И малышне значительно интереснее было именно тут постигать свою магию, потому как одновременно каждому дворец в этом помогал, усиливая и оберегая.

        Придя на кухню, я застал неописуемое зрелище: довольный и улыбчивый Коул мешал тесто, а четверо ангелочков ему в этом усердно помогали. Повар вовремя успевал убирать скорлупу от яиц, менял соль на сахар, кода они ручонками принимались пробовать все, как учил повар.

        Я не стал мешать, потому как смотреть, как пол равномерно устилается мукою, а сахар летит и в суп, и в мясо, доходившее на плите, было выше моих сил.

        Найдя Мари в саду, где она стояла возле какого-то редкого вида роз, которые выросли, когда жена сильно затосковала о своей прошлой жизни, обнял ее и теснее прижал к своей груди.

        – Попалась, – усмехнулся я, зарываясь в ее густые волосы, которые всегда для меня пахли цветами. Как те розы, что сейчас так любовно она поглаживала.

        – Белир, – она тоже улыбнулась и расслабленно откинулсь на меня. – Где сыночки? Что-то я уже целый час их не видела.

        Малышня вообще старалась от мамочки не отходить. Они всячески ей во всем помогали, а иногда просто с ума сводили. Отчего Мари несколько раз даже жаловалась нам: мол, мы слишком их балуем.

        – Тебе сюрприз готовят, – я нежно прошелся губами от ее виска к шейке.

        – Опять? – усмехнулась она. – И что на этот раз? – не стала она поддаваться заветному слову, потому как от наших непосед всего можно ожидать.

        – Я не могу сказать, это же сюрприз! – наигранно возмутился я, – могу только сказать, что они у Коула.

        – Бедный Коул, – засмеялась она и развернулась в моих объятиях, счастливо светясь глазами. – Бедные вы!

        – Это почему же? – тут я уже без наигранности удивился.

        – Ну как же? – она все еще посмеивалась. – Если они сейчас на кухне, то от нашего ужина, боюсь ничего уже не осталось. Ну или сладкое мясо вам нравится, или же пересоленные пироги?

        – Как ты догадалась? – в очередной раз я удивился ее проницательности.

        – Белир, – она нежно поцеловала меня в губы. – Вот когда вы отвлечетесь от своих важных дел и будете с детками проводить все ваше время, то вы увидите, что за этими ясными ангельскими глазками скрываются еще те озорники.

        Она опять засмеялась и потянула меня вглубь сада, где нас не смогут видеть из окон дворца.

        Торт у Коула все же вышел шедевральный. Как он с такими помощниками успел все и даже больше – для меня, наверное, навсегда останется загадкой. Но на праздник дня рождения нашей любимой торт был, как и обещали сынишки, многоярусным, со сладкими цветочками и множеством надписей, которые написали своими маленькими ручонками дети под твердым руководством личного повара Мари.

        Музыка заиграла громче, и огромный зал завибрировал от ожидания. Дворец живой своей сущностью торжественно встречал самую любимую хозяйку переливом всех цветов и оттенков, пуская всполохи по стенам. Цветы, установленные под самыми сводами свисающими гроздьями, заблагоухали еще сильнее, раскрывая соцветия. Множество существ, одетых в самые свои праздничные наряды, собрались тут, чтобы увидеть главенствующую семью правителей этого мира.

        Наги, сложив хвосты кольцами, низко склонились, позволяя видеть, как они преданы своей императрице. Барсы, кланяясь, лукаво переглядывались, наблюдая, как их самая любимая правительница вышагивает со старшим мужем – барсом. Эльфы уважительно пригибались, наблюдая за своей королевой, которая была столь же красива телом, сколь и прекрасна душой. А драконы, во главе с вездесущей Элизией, восхищенно наблюдали, как истинная их квадры правителей тепло улыбается в ответ на их поклоны.

        Четыре сына, четыре будущих правителя, первыми поздравили с днем рождения свою мамочку, нежно поцеловав ее в щеку. А она, в белом облаке пышных юбок, украшенных золотыми струнами, унизанными драгоценными камнями, присела возле них, целуя в ответ каждого.

        – Мари, ты прекрасна, – наконец мне удается ее забрать себе и закружить по танцевальному залу, где уже каждый веселится и смеется, ожидая только самого лучшего, потому как по-другому просто не может быть.

Глава 74

Махит рэ Нор, зеленый дракон

Очень много вечеров мы проводили вместе, но именно в такие вечера Мари больше всего уделяла внимания Сульгенэлю. Он отстранялся в эти моменты, словно не чувствуя себя частью нашей семьи. Его что-то тревожило, это многие чувствовали, а сильнее всего Мари.

        – А давайте завтра опять поедем на наше озеро? – Риар, как всегда, загорался и за минуту мог предложить миллион идей. – Можем детвору взять, чтобы всем вместе провести время.

        – Конечно, возьмем, – согласилась Мари, сидевшая на руках у Сульгенэля. – Они нам этого не простят, если мы уедем без них.

        – Но у них учеба! – возразил Фарго. – Разве можно пропускать занятия?

        – Тем более они нам этого не простят, если у них появится шанс официально улизнуть от наставников, – засмеялась Мари, даже слезки подтерла.

        – Ну как знаешь, – Фарго все равно нахмурился: для него важно было, чтобы дети начинали уже постигать науки. Конечно, пока в игровой форме, но все же заложить начало нужно.

        Но вот детвора не оценила его рвения и предпочитала сбегать от наставников при каждом удобном случае, не желая играть в умные и поучительные игры.

        Мари всегда была на стороне сыновей: мол, детство не стоит отбирать, потому как даже она в свои пять лет еще и не думала об учебе, учитывая даже то, что человечество живет меньше и всегда торопится жить.

        На озеро мы все же попали всей семьей, и Мари принялась учить детей прыгать с папиных ручек, показывая, что нужно делать, чтобы взлетать выше. Риар незаметно подталкивал их потоками воздуха еще выше, чтобы детям было веселее, а Белир вовсю следил и ловил струями воды самых неуклюжих. Смеялись все, потому как у детворы это выходило слишком уж презабавно. Но вот Сульгенэль, как обычно, самоустранился от забав и стоял в стороне, печально наблюдая за всеми.

        – Почему не веселишься со всеми? – я тихонечко подошел к нему и оперся о другую сторону дерева, где он стоял.

        Он вздрогнул от неожиданности – видимо, сильно задумался, раз меня не заметил.

        – А ты почему ушел от всех? – он не стал мне отвечать.

        – Решил посмотреть, что такого интересного ты видишь со стороны, раз не со всеми.

        Я улыбнулся краешком губ, не пытаясь допытываться о его внутреннем состоянии, – если посчитает нужным, сам обо всем расскажет. Как говорит Мари, мы семья и должны доверять друг другу.

        – Ты когда-нибудь жалел о чем-то? – внезапно спросил Сульгенэль.

        Меня удивил его вопрос, но я не подал вида.

        – Каждое существо о чем-то сожалеет хоть раз в жизни, – смотря на эльфа, я видел, что его что-то съедает изнутри, но Сульгенэль молчал, хмурился и молчал. Скорее всего, Мари права, раз больше ему уделяет внимания, ему это сейчас нужнее.

        – Мари сильно беспокоится о том, что никак не может соединиться с фениксом, – перевел он тему, потому как не хотел говорить о том, что его тревожит. А я и не стал настаивать.

        – Все у нее получится, наверное, просто нужно на это время.

        Я пожал плечами и теперь сам переключил внимание на другое. Схватив эльфа, потащил в воду ко всем: нечего стоять и отбиваться от семьи, не умеешь – научим, не хочешь – заставим!

Глава 75

Марина Шиляева

– Мари, смотри, – Шерон поднес мне большой фолиант и осторожно водрузил на стол передо мною. – Вот тут еще есть информация о фениксах.

Мы опять принялись объезжать все родовые замки краев, чтобы в очередной раз покопаться в библиотеках. Сейчас мы пребывали в Ларионии. Тут всегда было лето, и мне нравилось сюда приезжать, когда в более северных краях были ветры или прохлада. Зим в этом мире не было вообще, просто ночи становились холоднее, но вот у эльфов и нагов даже этого не наблюдалось. Так что тут можно было наслаждаться постоянным теплом.

Как-то мне очень сильно захотелось увидеть снег, я даже плакала. Скорее всего, гормоны тогда играли, ну а мои драконы это восприняли всерьез и, утеплив меня, повезли в горы. Сколько лавин тогда из-за нас сошло, мы не считали, но вот когда отмокали уже на источниках, они припомнили мне их все. Где это видано, чтобы драконы в своем драконьем виде демонстрировали, как они умеют кататься по снегу?

А я тогда смеялась до икоты, потому как более неуклюжих созданий я еще не видела, все же для драконов одно место – это небо.

– Тут написано, что фениксы умеют делиться искрою своей жизни, – Шерон продолжал листать книгу и показывать фрагменты строк, где он умудрился отыскать нужное. – А вот тут – что вы летаете быстрее всех, за счет того, что мгновенно можете оказаться в любой точке мира и вне его.

– Это все хорошо, конечно, но вот как эти самые способности вытащить? – я опять вздохнула и принялась сама листать фолиант.

Уделив ему уйму времени, я уже к концу просто настойчиво пролистывала станицу за страницей, боясь пропустить что-то важное.

Между двумя страницами, практически сливаясь с ними, оказался зажат бумажный конверт, он практически приклеился временем, сросся со страницами. Но аккуратно отцепив, я взяла пожелтевшую бумагу в руки.

– Что это? – обратил внимание Шерон на мои действия.

– Письмо? – не знаю зачем, но я спросила, не решаясь его вскрыть, потому как оно оказалось запечатанным.

– Дай глянуть, – протянул руку Шерон. – Ему около семисот лет, и на нем когда-то были охранки. Правда, сейчас они уже давно разрушены, только и осталась вот эта печать.

Он тоже повертел письмо и погладил пальцем жесткий оттиск на сургуче.

– Это знаки правящей некогда королевы, – он вернул мне письмо, хотя было видно, что ему любопытно и он бы не прочь взломать печать.

– Чем занимаетесь? – в библиотеку зашли мои довольные котики.

Нежно поцеловав меня, они обратили внимание на конверт.

– Вот письмо нашли, думаем, распечатать его или нет, – я помахала желтеньким конвертиком.

– А чье оно? – тут же заинтересовался Денли, тоже беря в руки конверт и, как до этого делал Шерон, принялся проверять его и рассматривать печать. – Это печать королевы Дэриниэли. Она исчезла сразу же после войны, никто не знает, что с ней случилось. Тогда еще, в то же время, Сульгенэлю пришлось взойти на престол, так как он единственный остался с сильной кровью.

– А кто она была Сульгенэлю? – мне почему-то стало очень грустно за своего эльфа, он был одинок слишком долго. Денли все же прав был, ему повезло, что он нашел Алана и его жизнь стала более живой. А вот эльф остался совсем один.

– Это мать Сульгенэля, – ответил Денли, грустно смотря на письмо.

– Чего не идете спать, мы заждались? – прошептал Дашен, незаметно подкравшись ко мне со спины, и обнял своими такими надежными руками.

С ним пришел и Налиш, который тут же меня поцеловал и незаметно так обвил одну ножку хвостом, потому как вторую уже вовсю обвивал Дашен, причем все дальше пробираясь под юбку.

– Дашен! – возмутилась я.

– Что? – совершенно невинный взгляд и недоумение, как я могу быть недовольна, он же всего лишь хочет потереться.

– Мы тут письмо некогда правящей королевы эльфов нашли, – я решила перенаправить интерес мужчин на что-то неживое, например, конверт. А самой не терпелось дочитать огромный фолиант и хоть немного еще посидеть в библиотеке.

– Ого, – Налиш и Дашен тут же перевели любопытный взгляд на конверт, все еще находившийся в руках у Денли.

– Письмо той самой пропавшей королевы? – удивился подходящий Фарго со своей квадрой и тоже, как и все, сперва решил меня поцеловать, причем выдергивая из хватки нагов, что уже само по себе нереально, но все же с драконом сложно спорить.

Махит, Белир и Риар сразу же заулыбались и уже у Фарго вытащили меня, чтобы тоже поцеловать, а потом еще и обнять.

– Так, – я все же попыталась призвать мужей к порядку. – Я вообще-то тут делом занималась, а вы меня отвлекаете.

– От вскрытия чужих писем? – усмехнулся Риар.

– От изучения возможностей феникса, – я все же подумывала уже начать обижаться, когда раздался хруст ломаемой печати.

– Ты уверен, что это хорошая идея – читать чужие письма? – Алан тут же решил полюбопытствовать у брата.

– Может, мы узнаем, почему она пропала, все же королевских кровей была, а вдруг там что-то важное?

С ним больше никто не стал спорить, вроде груз ответственности он берет на себя, а все остальные просто послушают, что будет Денли читать.

Письмо было немаленьким, сама бумага внутри оказалась неплохо сохранившейся, и Денли ее даже встряхнул, чтобы выровнять.

«Дорогая моя сестра и будущая правящая королева барсов Алитиэль».

Сразу после первой же строчки Денли от изумления не сумел удержать свои брови, которые у него взлетели вверх.

«Спешу тебя обрадовать, что у меня все получилось, и теперь до осуществления нашего плана остались считанные дни. Я обо всем поговорила с Сульгенэлем, и он со мной полностью согласен. Теперь, после смерти правящих барсов, убить их сына не составит  труда. Все уже подготовлено к исполнению.

Я прошу тебя сжечь все доказательства нашей с тобой переписки и позаботиться о тех существах, кто поспособствовал в свое время исчезновению сильной крови у нагов. О своих я уже позаботилась, и поверь, они теперь будут безмолвствовать навеки.

Твоя любящая сестра и правящая королева эльфов Дэриниэль».

– Не думал, что что-то еще сохранилось, – Сульгенэль оторвался от стены, где, оказывается, стоял все это время, и смело подошел к нам.

Он протянул руку к письму своей матери, рассматривая уже сам ее строчки. Я заметила, как отголоски боли промелькнули у него в глазах, но он быстро взял себя в руки. Сжав письмо в кулаке, он прикрыл глаза, и через миг с его ладони сыпалась пыль.

– Объяснись, Сульгенэль! – прошептал, уже практически рыча, Денли.

Но Сульгенэль никак не отреагировал на его слова и даже не попытался встать лицом к опасности. Он облокотился двумя руками на стол и смотрел только в мои глаза.

– Думаю, стоит вам всем рассказать о том, что я храню в себе всю свою жизнь, – он с некоторым страхом наблюдал за моим выражением лица и ловил каждый мой вздох.

Все остальные молчали и не пытались его перебивать, только Алан положил руку на плечо Денли и одними глазами просил того успокоиться.

– У моей матери была сестра Алитиэль, об этом мало кто знает. Еще в юном возрасте к ним обеим посватались короли: к матери – мой отец, король эльфов, а к ее сестре – глава барсов.

Денли недовольно фыркнул и отвернулся от эльфа, всем видом не соглашаясь с его словами.

– Но Алитиэль отказалась, – продолжил говорить Сульгенэль. – В то время народы не были так объединены, как сейчас, было много предрассудков, и гордая эльфийка считала выше своего достоинства иметь мужем оборотня, хоть он и был ее истинным.

Дашен стоял молча, внимательно слушал и лишь слегка кивал, подтверждая правдивость слов. Обмануть самого императора нагов было просто невозможно, а когда их трое, так и подавно.

– Но амбиции и пыл у нее с годами только прибавлялись, и на одной из встреч глав краев она увидела счастливым своего суженого, от которого когда-то отказалась. Его жена, хорошенькая оборотница, ее тогда взбесила, и она решила отомстить, потому как сама так и не смогла стать счастливой. Именно по ее приказу была выкрадена твоя бабушка, Денли, – эльф все же повернулся к оборотню и прямо посмотрел ему в глаза. – Там не случилось никакой любви от нагов и ответной тоже не было. Оборотницу просто убили, а слухи пустили, что это сделали наги. Тело несчастной глава оборотней нашли как раз на территории Шелини.

Какое-то время все пребывали в шоке, и даже драконы считали слова эльфа слишком ужасными, чтобы быть правдой.

– Мать знала, – добил всех Сульгенэль. – Она любила сестру и считала, что если оборотни с нагами повыдирают друг другу глотки, то мир от этого станет только лучше.

– Однако, – присвистнул Налиш. – То есть война началась фактически из-за одной чокнутой девицы?

– Да, – кивнул эльф. – Развязалась именно из-за этого. Но народы и сами не прочь были повоевать, слишком много недовольства было по отношению друг к другу. Слишком сильно все были разобщены.

– А зачем эльфы во все это впутались, если изначальная цель была, чтобы столкнулись только два народа? – Риар стоял ближе всех ко мне и, недолго думая, плюхнулся на ближайший диванчик, усаживая меня к себе на колени.

Махит и Белир тут же подсели с двух сторон. Наги, смотря на это, уселись на противоположный диванчик, справедливо предполагая, что история долгая. Фарго отошел к окну и с ногами уселся на подоконник, продолжая буравить Сульгенэля своей зеленью глаз. Только сам рассказчик и все еще не до конца взявший себя в руки Денли остались стоять друг напротив друга, а Алан, так и не отойдя от брата, держал руку на его плече.

– Я говорю, – эльф потер свой высокий лоб и провел ладонью по так и не отросшим волосам – сейчас они у него были немного ниже мочек ушей и хаотичными прядками лежали в беспорядке. – Что именно они развязали войну, но продолжили ее уже и все остальные. Тогда много всего произошло, одни эльфы были тоже не прочь повоевать, у других были амбиции. Ну а итог вы знаете: мир потерял слишком многих от распрей трех рас.

Он поморщился, как от боли, и продолжил:

– Но даже не это самое страшное зло, которое сделали две сестры. По хитрому плану матери группа нагов должна была убить всю правящую семью оборотней, а оборотни – нагов. Она хотела избавиться от всей сильной крови и довести начатое до конца.

– Оборотни не убивали сильную кровь нагов! – тут же воскликнул Денли, а с ним одновременно и Дашен.

– Наги не убивали сильную кровь оборотней!

Все взгляды стали попеременно перемещаться от одного уже свирепствующего мужчины к другому. Спокойный, сосредоточенный и решительный, Сульгенэль стиснул кулаки и выкрикнул:

– Все верно, их всех убили эльфы! – он смотрел в глаза своим недавним друзьям и словно читал приговор. – Мать все сделала, чтобы именно так все и считали, были предатели и с одной, и с другой стороны, потому и видели нагов перед убийством правящей семьи у оборотней, а оборотней – у нагов. Но она немного просчиталась: мать Денли, рискуя своей жизнью, спрятала ребенка и этим самым уберегла, сохранив ему жизнь. А отец Дашена, Шерона и Налиша пожертвовал своей жизнью, чтобы защитить жену и сыновей. Но в этой мясорубке погиб и мой отец, и вот только это немного утихомирило мать, она какое-то время не могла прийти в себя и долго его оплакивала, не веря, что все закончилось именно так.

– Ты все знал, – спокойно произнес Денли, – там, когда мы собрались на совете, после прихода Богини, ты все знал и молчал!

– Так вот чего Богиня на тебя так косилась, – печально усмехнулся Белир, он сидел рядом со мной, и я могла видеть, как сжимаются его кулаки и играют желваки на скулах.

– Богиня наказала наш народ, более чем, – упрямо произнес Сульгенэль.

– Это все случилось, – не выдержал Налиш, – по вашей вине, и ты смеешь говорить «более чем»? Да вас всех унитожить мало!

– Давайте не будем ссориться? –попросила мужчин я, не надеясь на положительный итог. Но все мужчины потупили глаза, им все же стало стыдно из-за своей импульсивности.

– Может, ты и прав, Налиш, – тяжело сглотнул слюну эльф. – Но я решил наказать только двух сестер, с которых все это началось и которые никак не хотели, чтобы это заканчивалось.

– Они что-то еще сделали? – спросил уже Алан.

– Хотели, Алан, – Сульгенэль как-то чересчур внимательно посмотрел на него. – Вы все знаете, что Богиня разозлилась на все народы, но на эльфов больше всего. И отныне ни один эльфенок, до нашего с вами сына, – все же мужчины уже привыкли считать наших четырех непосед общими детьми и даже сейчас, в пылу разборок, не открещивались от своего мнения, – не рождался в Расшарде. Алитиэль, так и не сумев родить от истинных своих эльфов, со временем все же решилась на брачную связь с братом главы оборотней, от этого союза родился сын. Муж недолго прожил на этом свете, но вот то, что своему сыну он передал сильную кровь, – это потрясло Алитиэль и Дэриниэль. Они обе решили, что еще не все потеряно, и хотели все же усадить Алитиэль на место королевы оборотней при малолетнем будущим главе с последней сильной кровью барсов.

Сульгенэль посмотрел с вызовом на Денли и подтвердил его мысли:

– Да, Денли, тебя хотели убить, избавиться от твоей крови, чтобы уже только ее сын мог претендовать на твое место.

Из глотки Денли вырвался рык, но Алан его опять удержал.

– Мать поделилась своими планами, и мне ничего не оставалось, как соглашаться со всем, потому как уже тогда я планировал сделать страшные вещи.

– Какие? – как оказалось, это спросила я, отчего Сульгенэль быстро мотнул головой в мою сторону и уже, как на исповеди, принялся говорить все мне, не отрывая своих глаз.

– На одном из собрании у нагов я зашел в их библиотеку и забрал книгу об обрядах на крови. Я знал о ее существовании, это слишком древний фолиант, чтобы оставаться в тени времени. Когда-то давно и у нас была такая же книга, мне о ней еще отец рассказывал, но ее уничтожили, посчитав слишком опасной. Я нашел в ней именно тот обряд, о котором слишком часто задумывался. Имея одну кровь с матерью и теткой, я ушел к прародительнице в храм и долго молился ей, прося мне помочь. Она откликнулась, и я, больше не задумываясь, отдал жизни двух сестер миру, чтобы они и их магия растворились в нем, чтобы никогда их души не могли больше воскреснуть.

Повисла гробовая тишина, никто не ожидал от такого возвышенного, правильного и немного надменного эльфа таких жестких решений, взятия такого тяжкого бремени, как нести память о смерти родных тебе существ по твоей вине.

– При помощи этой же книги чуть не убили и тебя, – немного злясь, тихо проговорил Фарго. – Как же все-таки мир тесен.

– Да, эту книгу я вернул немного позже в библиотеку нагов, и именно оттуда ее выкрала Милиса, – он усмехнулся кривоватой улыбкой, – все же жизнь слишком непредсказуема, никогда не знаешь, что может быть за следующим поворотом судьбы.

Сульгенэль печально смотрел на меня и пытался найти в моих глазах понимание.

– Прости, если сможешь, меня, Мари, моя душа не так чиста, как принято думать об эльфах, – он так и не отвел глаз от меня, а я молчала и не знала, что и думать.

– Тот мальчик, что родился у Алитиэль от оборотня, – хрипло спросил Денли. – Это ты его подбросил в академию в Кении?

А вот теперь все действительно пребывали в шоке, потому как Сульгенэль кивнул и перевел глаза на Алана.

– Я твой брат? – удивился Алан.

– Двоюродный, – пояснил Сульгенэль. – Я не мог тебя оставить с собою, Алан, хоть очень и хотел этого. Твое место было в Кении, а тут, в Ларионии, тогда было неспокойное время, после войны слишком многие продолжали другие расы ненавидеть. Я боялся, что у кого-то может получиться тебе навредить. Ты тогда был слишком мал, и я не хотел, чтобы ты рос в страхе.

– Мое родовое имя – это твоя выдумка? – он посмотрел на двоюродного брата из-под бровей, явно злясь на эту всю ситуацию.

– Нет, это второе имя моего отца, он когда-то поведал мне его и просил беречь.

Сульгенэль отошел от стола и, немного пройдясь, выпалил:

– Я виноват перед вами всеми, я должен был раньше все изменить, остановить мать. Но меня может оправдывать только одно: я был мал, а она была моей матерью, и какие бы страшные вещи она ни делала, я любил ее.

– Папы, папы! – в библиотеку ворвался топот маленьких ножек, и вся тяжелая атмосфера тут же отступила, потому как четверо малолетних сынишек тут же кинулись к ближайшим папам.

Малютка Данай бросился на руки к Сульгенэлю, непоседа Долиш – к Белиру, вездесущий Сатариэль – к Алару, а Фидель – к Шерону.

Они все наперебой принялись тараторить, что слышали, как у них за дверью в гардеробной поселилось страшное чудовище, и вот этой ночью оно точно на них нападет. Так что папам нужно идти с ними и сражаться с этой чупакаброй, потому как только они, большие и сильные, смогут их спасли.

Все мужчины тут же засмеялись и, смотря на свое самое большое чудо, решили следовать их примеру и так же, как неразумные дети, быть вместе и прощать друг другу все. Потому как мы одна семья.

– Поцелуи мамочке, – предупредили отцы, гордые тем, что именно им досталась честь спасать своих отпрысков.

Малыши послушно, не спускаясь с рук папочек, наклонились, и каждый поцеловал меня в щеку. Ну а гордые папочки тоже воспользовались моментом и тоже сорвали поцелуй, только уже с губ.

– Идемте, будем сражаться с негодяем, посягнувшим на сон малышей! – наигранно торжественно воскликнул Шерон.

– Мы не малыши! – надулись они все одинаково.

– Тогда идемте и плечо к плечу станем перед лицом врага! – не растерялся довольный папочка.

А подошедший Сульгенэль, приблизив свое лицо для поцелуя, все же замер, давая мне выбрать, целовать его или нет. Но разве ж любящее женское сердце имеет какие-либо преграды? Оно может только любить и ждать ответной любви. Я поцеловала его не раздумывая, отпуская его боль и сомнения, наполняя его своей теплотой и уверенностью, что теперь все будет хорошо, теперь он не один.

– Спасибо, любимая, – прошептал он.

– Вперед! – уже слышались громкие подбадривания мужчин. – А то еще нужно успеть и вашей мамочке помочь сразиться с монстрами!

– С какими? – тут же заинтересовались крохи.

– С большими и страшными! – кто-то из пап уже начинал перегибать палку.

– И ничуть они и не страшные, – задумчиво отозвалась я. – А даже очень красивые.

– Папы, папы, – совсем уж заинтересованные дети принялись во все уши слушать о новых монстрах, и уже свой был не так важен. – А разве монстры бывают красивые?

Мужчины заржали, а я покраснела, отведя глаза, думая, что все же детям пора спать.

В эту ночь я победила всех монстров, успокоила и покорила каждого страждущего. Так, самозабвенно отдаваясь мужьям, я позабыла о каких-либо проблемах. Я успокоила свою сущность и приняла этот мир со всем его прошлым и будущим. Я выкрикивала имена своих мужей, прося всегда быть со мной рядом. Я зарывалась в их тепло, желая почувствовать друг друга теснее. Это была наша ночь, когда каждый смог освободить свою боль и сомнения, полностью доверившись семье.