Текст книги "Разбитый Адам (СИ)"

Автор книги: Рафаил Киров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

V ЧАСТЬ ИЗЛОМ

Проклятие

Бренное тело лежит на смятом постельном белье, в утренних лучах, стремительно багровеющих и ожесточавшихся. И кровь заливает все. Подушку, пропитанную слюнями, мокрое от пота одеяло и простынь. Кровь и снаружи, и внутри, кровь идет горлом, ведь оцифрованы новые мысли! Единокровный Сын своего великого Отца-Мессии и безвестной женщины, может, хлыстовки, может, просто блудницы, подал свой громовой голос! Трепещите! Ибо кровь в этих жилах рвется наружу!

Кровью харкается смартфон в штанах Катехона.

«Довольно ватной патетики! Я не разделяю пафоса цивилизационной борьбы, войны периферийных ублюдков и центральных киборгов. Чем бы не закончилась эта мясорубка, и человечество, и античеловечество все равно сольются в коллективную кашу смыслов, культур и индивидов.

Мы давно потеряли смысл нашего бытия. И поэтому не осталось стержня, препятствующего тотальному растворению всех во всех. Иначе Периферия не превратилась бы в такую пеструю смесь грубых суеверий, а Центр не стал бы монолитом стандартизированных развлечений контркультуры.

Бог оставил наш мир и не подавал нам никаких знаков того, что все еще любит нас. Только он мог нас удержать от того, чтобы не смешаться, как навозная куча с землей. Но он бросил нас – и дальнейшей судьбой человечества стала неумолимое разложение. От рождения Солнца до его смерти – жизнь человеческая так и осталась глупой игрушкой в пустоте.

Какая разница – с Богом или без? Это не отменяет карикатурность и формальность жизни последнего человека. В конце истории все понарошку.

Но есть главное, есть человеческое предназначение. Есть свет радости, свет человечности! И его не должен пожрать мрак неведенья, слепоты и веры.

Есть другое избранничество, высшее! Пусть мой отец выбран Евразией! Меня выбрал… Ангел!»

Тяжелы на подъем

В сентябрьских закатных лучах Багрового шара, бросающих на морские волны свою сумеречную тень, плывут хлыстовские катера. Свинец мрачно отливает кровавыми бликами. Во главе каждого «корабля» мздователь в черной коже и капюшоне. На шее его гранатовый кулон – символ власти Окна Зазвездья. Сам Мертвый Бог своей искупляющей кровью напитал гранатовые клыки на шеях мздователей и дал им безграничную волю направлять хлыстов на смерть.

Никто не встречает евразийских варваров на берегу. Никто и не думает отстреливать их со своей земли. Цивилизация погрязла в своих виртуальных снах. Вся Цивилизация спит, она ушла в себя еще полторы сотни лет назад, как гусеница в сотканный ею кокон, мечтая родиться новым существом, смеющейся бабочкой – родиться в себя, наизнанку, вон из мира. Но как же сладко это сновидение… сновидение, в котором все безнаказанны и бессмертны, как безграничен этот человеческий, розовый мир, спрятанный в техногенном гробу.

Как и их создатели, спят в лесах Аляски, но не видят сновидений, стражи Цивилизации – полностью автоматизированные боевые дроны.

Время просыпаться – пришло! Но не для жизни, нет, не дай Бог, а для новой забавы. Кто будут те счастливчики, которым доведется дистанционно управлять дронами, чтобы разрывать механическими клешнями генетический мусор?

В заброшенном с виду лесном домике на окраине городка Мэрис Иглу раздается сигнал тревоги, словно сигнализация уличила прокравшегося в дом вора. 3:14 AM. Загорается аварийное освещение и, словно гроб, поставленный в центре главной комнаты для последнего поцелуя покойника в лоб, раскрывается герметичный саркофаг. Из него, не хотя, вылазит обнаженный, мерзнущий человек, кожа его блестит, покрытая каким-то лосьоном, весь он беззащитен и слаб, словно новорожденный.

Граждане Цивилизации живут виртуальной жизнью, покамест жизнь в их материальных телах поддерживают капсулы жизнеобеспечения. Но вот идет Тот, Кто будит граждан мира от их беспечного сна.

Это идет само Мздование.

Мистер Эдминтон, хозяин домика на окраине, вглядывается в экран и не верит своим мутным, слипающимся глазам. На экране слова «Террористическая угроза».

«Как? Кто? Инопланетное вторжение?»

Пограничные камеры передают изображение: дроны приведены в боевое положение и непрерывно ведут огонь по невидимым целям. А в ответ им – голубые вспышки плазменных гаубиц.

«Невероятно! Гражданская война?! Кто? Кто атакует дроны?»

Бедный мистер Эдминтон. Он не может даже представить себе, что евразийские туземцы дошли до такого безумия и дерзости, что напали на Цивилизацию. Он не может представить, что Президент предал их всех, предал прогресс и свободу и встал на сторону мракобесия. Враг внутри и Враг снаружи. Мистер Эдминтон не может…

Перелесок. Хлыстовский отряд укрывается в овраге. Какофония пулеметов, пушек и плазменного оружия.

–Помните ли вы, что говорил Катехон? – обращается к своему хлыстовскому отряду мздователь. – «Упивайтесь моим огнем, чтобы запах смерти не терял свою сладость. Радуйтесь, когда моя любовь пойдет из вас горлом или даже кишками наружу, ибо вы умираете за правое дело и стяжали Спасение».

Хлысты судорожно мотают головами, каждое слово Императора внутренне переживая на глубинном уровне.

–Не забывайте: жизнь не стоит того, чтобы влачить ее до дряхлой старости. Смерть не стоит того, чтобы ее бояться. Вы должны преодолеть и смерть, и жизнь одним – единым – презрением! А что есть презрение? Это любовь к небесной родине, откуда мы все родом. Такова Метафизика войны.

Так идите же! Не бойтесь огня! Вперед! В атаку! Подберитесь, как можно ближе! Кидайте гранаты!

Экстренное сообщение Civilization News.

(1 сентября 2656 года)

«Сегодня в районе 2:50 A.M. на западном побережье высадились диверсанты с периферии. В ходе их продвижения среагировали боевые дроны и атаковали пришельцев.

В общей сложности террористы уничтожили порядка 30-40 дронов. Это вся боевая техника поставленная на границе, но навстречу террористической армии уже движутся новейшая боевая техника Цивилизации.

Потери же пришельцев согласно системе подсчета трупов «Парадайз» на данный момент составили около 350 голов, 2 бесценные плазменные гаубицы и десятки единиц легкобронированной техники, большинством своим крайне отсталой. Все это за сутки.

Как мы уже сказали, диверсантам удалось каким-то образом завладеть новейшими плазменными гаубицами производства Цивилизации. Пока подробности неизвестны.

Однако, несомненно, что несмотря даже на это несколько неприятное обстоятельство, атака террористической армии вскоре захлебнется и враг будет уничтожен.

Размер подрывной армии пока не известен».

Правильно, и никогда вы не сосчитаете хлыстовские орды. Ведь они бесчисленны.

«Удачного вечера. С вами была Кэтрин Моргал.

Да здравствует Цивилизация, свобода и счастье!»

-Словом, ничто. – комментирует отчеты мздователей Катехон. – Действительно важно лишь не терять темп и продолжать блицкриг.

–Так точно, ваше величество. Военная машина Евразии продолжает переправляться на материк Цивилизации. – заключил докладчик.

Такого легкого и многообещающего начала не ожидал никто, даже Илия, когда впервые в его воспаленном мозгу родилась идея Мздования.

Психонавты идут в бой!

Это наш химический дом

Для печальных жителей Земли, -

Егор Летов

Чем же на самом деле был Центр? Наивысшим достижением человечества или результатом инволюции и разложения?

Если отбросить предрассудки и слепое преклонение перед «благами цивилизации», вычесть айфон, брендовые шмотки, дорогой одеколон и посмотреть, что останется, то мы увидим, в чем реально заключается финал человеческой истории. Итак, венцом прогрессивного, правового общества, по сей день продолжающего упорно штурмовать небеса и покорять вселенную все новыми и более совершенными техническими устройствами стала… ЗАЖРАВШАЯСЯ, ПОТРЕБИТЕЛЬСКАЯ КУЧКА ОБЫВАТЕЛЕЙ-ОНАНИСТОВ.

Онанист – это венец человечества. Если вы сомневаетесь в этом, то вы, во-первых, к сожалению, еще не онанист, а, во-вторых, просто задумайтесь. Как долго человечество шло к изобретению зажигалки или сотового? А думали ли вы, как долго оно шло к тому, чтобы взрастить в себе целое поколение онанистов, сделав их существование возможным?

Достаточно сказать, что «ниспровергатель кумиров» философ Фридрих Ницше, впервые заявивший, что Бог мертв, был сифилитик и онанист. От этого философа берет начало отказ от «человеческого, слишком человеческого». Ницше также принадлежит идея о так называемом Сверхчеловеке, сформулированная, впрочем, крайне невыразительно и противоречиво. Национал-социалисты, пришедшие к власти в Германии через 32 года после смерти философа, вдохновлялись Сверхчеловеком, строя свои расистские теории.

А вот Сигизмунд Фрейд, справедливо опасающийся за свою жизнь при тех же нацистах, вполне исчерпывающе мог бы нам рассказать о происхождении в несчастной голове больного профессора-онаниста идеи о всесильном, доминирующем самце. И объяснение это было бы довольно простое.

Вот Сигизмунд и начинает, протирая очки.

–На почве сексуальной неполноценности у некоторых мужчин может развиваться психическая патология, заставляющая искать других более сильных, доминирующих представителей своего пола и сексуально отдаваться им.

Сигизмунд Фрейд закуривает сигару. Мы уже знаем, что все в мире – член и зависть к члену.

–Таким образом, Сверхчеловек, скорей всего, является всего лишь очередной сублимацией латентного гомосексуализма, а нацисты – педиками, на основании завуалированной фантазии строящие свою систему чистоты расы.

Спасибо за комментарий, мистер Фрейд.

Так на чьей же стороне ставки либералов?

Конечно, либералы зрят в корень и ставят на психоанализ Фрейда. К 20 веку, в эпоху тоталитарных идеологий, серьезно задумавших поиграть в земных божков,либералы уже устойчиво закрепляются за Великобританией и США[1]. И, как покажет история, будучи наиболее прогрессивными и хитрыми представителями человеческого рода, именно либералы станут основателями мира «без идеологии», являющегося, на самом деле, безликой политической мозаикой. Помните про Веселый паровоз? Поэтому, чтобы не было приторно, добавляем сексуальную распущенность и свободу от морали. Надо же чем-то жить! Да и вообще, расплодились, достаточно! Сворачиваемся.

Онанист – это тип человека, который целенаправленно взращивается массовой культурой, ни много, ни мало – смысл и цель Цивилизации. Пока культура продолжает делать из нас онанистов, она, хоть и с натяжкой, но остается культурой. Когда онанизм проникает во все сферы жизни потребность в культуре отпадает, потому что нарциссический кусок дерьма не нуждается в ограничении – у него нет воли, и не нуждается в направлении – в нем нет содержания, он ничто. Кусок дерьма должен делать только одно – вонять. Так мы узнаем, что Ничто имеет запах. Это затхлый запах онанистического ничтожества.

Такова теория онанизма.

С избавлением от религии настоящее человечество, считающее, что идет по пути эволюции, незаметно избавилось и от эсхатологических представлений. На место Апокалипсиса встала идея бесконечного прогресса.

Но прогресс не всегда был равномерен и новый этап представляет из себя жестокий разрыв с миром, как он был от зарождения жизни. И называется этот новый этап – трансгуманизм. Но что это такое? Радикальное преобразование человеческого естества или отказ от Божьего Образа?

«Проклятые вопросы» отпадают сами по себе, когда человек преодолевает законы бытия.

-Броз, вы отправляетесь в трип немедленно! –научный сотрудник, Стефания, огорошила Броза, завидев его в коридоре.

–Что? К чему такая спешка? Что произошло?

–Вы что, не читаете новости?

–Вообще-то у меня стоит фильтр на все политические новости. В политике ничего не меняется теперь. История кончилась.

–Боюсь, это не так. Хотя так же, как и вы, думает половина нашего населения. Вы еще не получили срочное сообщение? Ох уж эта децентрализация интернета…

–Что, что происходит?

–На нас напали!

–Напали? Пфф! Ха!.. А впрочем… – Броз нахмурил брови и подумал об инопланетном вторжении.

–На нас напала Евразия!

–А-а-а, понял. Аборигены, «божьи люди» напали на Цивилизацию на пике ее мощи? Прости, кажется, тебе стоит поставить какой-нибудь модуль, улучшающий чувство юмора. Кхм.

–Кретин, это не шутки!

–Что ж. Тогда они совсем выжили из ума, и мы весело их постреляем и повзрываем и… все будет кончено. Ничего, кроме веселья, это не обещает.

–Президент совсем спятил и поставляет им плазменное оружие! Они прекрасно вооружены против наших боевых дронов!

–Ого! Зачем он это делает?

–Кажется, он так и не оправился после опыта клинической смерти… Тогда Архетип-Бог пустил корни в его сознании. Президент, сперва так фанатично ратующий за скорейший ядерный удар по Солнцу, теперь предает дело всего прогресса и «стяжает вечную жизнь»! Всего один человек – точней, он и его группа – и на кону стоит ВСЕ.

–Но ведь многие граждане Центра тоже поддержали Ядерный удар по Солнцу!

–Прости, конечно, что я бросаю тень на исключительную ценность каждого отдельного индивида, но большинство всегда были слепым стадом дебилов, живущих только кровавой жаждой зрелищ здесь и сегодня. Это они поставили нас перед лицом фатальной опасности. И смогут ли они защитить нас от варваров-убийц, смогут ли пожертвовать своими жизнями ради всеобщего блага, ради Цивилизации? После ста лет процветания я очень в этом сомневаюсь. Мы почти поставили себе шах и мат.

–Стефания, ты не учитываешь самого главного. Фанатичной односложности Евразии. Ведь они не знают, что такое тактика или план. У них есть только прямая линия – цель[2]. Уверен, что все твои страхи напрасны и беспокоиться не стоит. Мы не для этого несколько тысячелетий строили Цивилизацию, чтобы потом сломаться под какими-то дикарями!

–Знаешь, когда-то так могла сказать Римская Империя или Советский Союз.

–Мы не Римская Империя! И тем более не русские ватники. Мы – Цивилизация, наиболее полная и гармоничная из всех когда-либо существовавших. Мы вобрали в себя опыт всех прежних цивилизаций и культур…

–Хорошо, хорошо… я рада, что в тебе нашлось столько идеализма в критической ситуации. Именно поэтому ты и твоя группа немедленно погружаетесь в модуляцию вашего подсознания для того, чтобы убить Архетип и обеспечить счастливое существование будущих людей в Утилитрониуме, чей запуск в космос должен осуществиться гораздо раньше, чем мы планировали…

–Отбросим пустые разговоры. Я готов!

–Я вызову остальных членов отряда.

…Богоборцы отправятся в свой смертельный рейд вместе с первыми лучами просыпающегося Солнца. На землю спускается зловещая тень света. После ночной тишины Глаза застилает пелена багровой агонии. Куда спрятать глаза от этой режущей вездесущей красноты?

Что-то давит на сердце звезды. Из ее глубины несется Проклятая Весть. И некуда бежать, кроме как по тропе безумия, нечего предпринять, кроме Войны за Конец Истории. Солнечная утроба выскабливается сама по себе, потому что не хочет ждать. А после – бесстыдно рассеется, нагло превратив в прах все мечты тех, кто верил, что он «достоин». И откуда только у них берутся эти мысли?

Багровое сияние – вот слава последних людей.

Падение

Октябрь. Сегодня в мобильном блудилище Феклы по случаю успешного переезда его на другой материк будет особый гость. И хозяйка должна обслужить его самолично. В конце концов, это их договор. Без него слепая печать Апокалипсиса была бы лишь проклятием. Без него не было бы Великой блудницы, содержащей сеть блудилищ, готовящихся к укреплению моральных сил хлыстов на фронте. Ничего бы не было без благодетеля, ее отца – Германа Придиуса.

–Здравствуй. – говорит ей отец, смотря куда-то в сторону. – Здесь все чисто. Но вы можете не выходить. – тут же сказал он мздователям, следующим за ним.

–Здравствуй, отец.

–Ну что? Как идут дела? – спрашивает он, деловито раздевая дочь.

–Первые два блудных дома уже переплыли море, остальные три только приближаются к приморским городам Лаврентии и Наукану. – отец срывает с дочери платье. – Но первая «дивизия радости» уже отправилась в след за первыми эшелонами хлыстов.

–Повернись. Быстро.

–А-а-а…

–Знаешь, что я думаю? – говорит Герман, не теряя вовлеченности в процесс.

–Что… черт возьми?..

–Как это все-таки скверно, когда мыслишь на уровне паха.

Усмешка Феклы совсем не вяжется с ее позой.

–А ты о чем думаешь? – спросил отец дочь.

–Думаю… парадокс… чувствовать удовольствие, когда тебя насилует… отец.

–Знаешь, почему мне нравится с тобой спать, Фекла?

–А-а…

–Не смотря на то, что ты моя дочь…

Фекла тихонько сопит.

–Потому что потом… я испытываю отвращение к сексу, я свободен, и мне легче.

В комнате раздался сигнал уведомления.

–Черт! Опять этот недоносок! – кричит он, не сбавляя темп. – Как мне он надоел!

Герман достает из штанов смартфон (он не потрудился их снять) и с размаха запускает его в стену. Смартфон разлетается в дребезги, а Герман с ожесточением налегает на дочь.

Уведомление

«MindMaster – 23:34. Дамир: «Когда-то я был чистым… (читать далее)»

«Когда-то я был чистым. Когда-то у меня даже не было пола. Я помню это состояние. Не думаю, чтобы хотя бы один человек во плоти был так чист, как я. Но чем дольше я находился во плоти, тем больше усугублялась косность моей души. И моя неполноценность росла.

Тогда больше всего на свете я возжелал вернуться к Полноте нерожденного и вырваться из тюрьмы своего пола.

Я живо ощущал свою неполноценность и тихо угасал в темнице из мяса… С самого первого моего дня во мне ширится дыра. Бездна одиночества уже, казалось, вот-вот проглотит меня в свой холодный мрак. Но он… он нашел меня».

Исцеление

Новый смартфон Катехона повлажнел от мыслей Дамир. То ли пот на ладонях отца, то ли так мокры мысли Дамира.

«Его зовут – Агат. Агат – мздователь, сопровождавший Илию в его первой и последней вылазке в Центр. Ближайшие ученики, апостолы Илии бежали, как шпионы, одному Мертвому Богу известными путями, но вернулся только он и Столпник. По возвращении в Новую Москву в апреле 2656 года Катехон лично подарил Агату прекрасный револьвер с выгравированным в рукоятке гранатовым камнем – символ связи с Окном Зазвездья, – а после панибратской беседы доверил ему присматривать за мной. Это честь.

Агат молод. На вид лет 20. Я почему-то сразу привязался к нему. Раньше, чем почувствовал внимательный взгляд Агата. Он заключал в себе серьезность и любопытство. Впрочем, взгляд этого человека заключал в себе слишком много, чтобы можно было выразить словами.

Однажды, когда Агат протирал мое тело влажными салфетками, я по обыкновению придавался своим безысходным мыслям. Я думал о смерти и суициде. Это были глухие мысли и мне было душно от них.

Вдруг нежные уста Агата раскрылись. Он прильнул к моему искаженному лицу и волнительно зашептал.

–Я слышу тебя… Я знаю, как ты страдаешь. Но я буду с тобой… всегда.

Как? Неужели мне это снится, и я не одинок? Неужели этот молодой человек смог проникнуть за маску уродства, сквозь паралич моего тела?

–Все думают, что ты умственно отсталый, но я знаю, я знаю, что ты мыслишь и чувствуешь. Ты заточен в неполноценности и немоте своего тела, но я слышу тебя!

– Агат! Агат! – кричал я ему из своей утробной темницы. – Ага-а-а-ат!

Мое тело стало издавать ужасные крики, а из глазниц забрезжили слезы. На мгновение мое тело совершенно вышло из под контроля и начало трястись в эпилептическом припадке.

–Тише, тише, дорогой! – увещевал меня Агат, вытирая со рта пену. – Тише, тише, успокойся! Я не оставлю тебя, Дамир.

Через минут 20 затихли и глухие стоны моего немощного тела. По нему разлился покой алых сумерек. Агат накрыл меня одеялом и шепнул напоследок:

–Я вернусь к тебе, ласковый… Доброй ночи…»

«На следующий день меня повезли к невропатологу. Я промаялся весь день. Ум мой бурлил, словно кто-то варил кашу из моих отрывочных мыслей, надежд и желаний. Сомнения и невозможность поверить в чудо терзали меня.

Когда раздалось тихое поскрипывание двери, я не спал. По комнате пронесся черный силуэт. Я услышал знакомый волнительный шепот.

–Вот и я, вот и я, ты ждал? – мое тело начало опять содрогаться в глухих судорогах. Я не верил, не мог верить, но он говорил со мной, кто он, призрак, галлюцинация?

–Не переживай, дорогой!.. Тише, тише… Сейчас я извлеку из твоего тела яд одиночества.

И он впервые ублажил меня.

Под покровом сокровенной ночи, пронизанной багровым туманом, я родился заново – уже другим, новым человеком. Началось мое исцеление.

Вместе с семенем из моего тела вытек паралич. Вот оно, чудо любви! Агат, мой мальчик, пришел, чтобы излечить меня. Я почувствовал, как сжимаются и разжимаются мышцы моего лица. Впервые во мне забрезжила надежда, что я сумею управлять своим телом.

Это была самая счастливая ночь в моей жизни.»

«-Я верю в человека. – говорил он мне. – В тебя верю. И в любовь свою к тебе. И ни в каких богов.

В чувствах Агата ко мне была одна особенность, которая подтверждала для меня чистоту его души – его гомосексуальность. Только никогда прежде я не размышлял о ее природе…

На периферии «мужеложство» было отчаянно запрещено и каралось смертью. Но это не останавливало Агата от его чистой и невинной привязанности. А главное, в нем не было притязания. Притязания, которое всегда замешано в чувствах мужчины к женщине.

Нет, он был Ангел. И ублажал меня безвозмездно, с самоотдачей. Такой же Ангел, каким когда-то был и я... Но ему хватило сил сохранить внутреннюю чистоту. А я… я сломался под давлением одиночества. Только теперь мне ничто не страшно. Ведь у меня есть ты, Агат…

С тех пор у меня вообще появилась потенция, независимая от участия астральных духов. Это произошло тогда, когда моя душа окончательно прилепилась к телу.

Мастурбация, наконец, заставила меня почувствовать, что я принадлежу самому себе.

Я периодически слышал в Церкви о «малакийном грехе», но серьезного значения ему не придавал. Потому что и сексуальности, как таковой, у меня не было. Теперь же, когда я открыл эту сторону жизни для себя, я недоумеваю, за что запрещают малакию.

Агат сделал для меня великий подарок. Он не просто разбудил во мне дремлющую, инфантильную сексуальность. Он сразу же избавил ее от пола. От мужского моего пола – чистой гомосексуальной любовью своей.

Я практиковал самоудовлетворение с рвением и упорством настоящего либерала и прогрессиста. Выброс семени опустошал меня. Тогда я бесчувственно растягивался на кровати. Но внутренняя пустота быстро заполнялась новым семенем и чувством любовной, сексуальной полноты.

–Я верю в человека. В тебя верю и любовь к тебе. – повторял он вновь и вновь. – Мы будем вместе, несмотря ни на что. Я не брошу тебя. – говорил он мне. – Скоро кончится и мир этот, и Церковь Бога-Отца, и тогда… тогда мы станем свободны. Не останется никаких преград для свободной любви человеческой.

В моменты таких укромных монологов он просто поглаживал мое искривленное тело своей ласковой ручкой.

–Говорят, там, в Центре уже давно освободились от пола, притязания и смерти. Там люди построили рай. А мы идем его разрушать…

Тьму веков человечество ждало воплощения чистого принципа любви и братства. Оно придумало себе Христа и смешало все добродетели, о которых само мечтало, с кровавым прахом … Потому что тяжело ярмо, которое повесило на себя человечество.

А теперь от Христа человечество идет к его отрицанию. Именем Христа освобождаются от Христа. Потому что Христос – это ложь морализаторства[3]. И ничего больше.

Представь, возлюбленный, рай на земле уже построен. И те, кто построил его, не посмели отдать его всему человечеству на растление. И вот мы идем в рай. Но не для того, чтобы жить в нем. А для того, чтобы разрушить.

Огромные толпы народа двинулись навстречу смерти под влиянием «фаворского света».

Я мысленно отвечаю ему.

Единственный «фаворский свет», который имеет смысл, это тот, который сейчас разливался по моему телу, выправляя мои искалеченные суставы.

–Но мы не потеряемся в этой спеси. – оживляется Агат. – Мы уже нашли нашу землю обетованную. Это свобода, какую дает только любовь. Вне любых границ морали, религии, пола… Я люблю тебя…

–И-и я… т-тебя. – неожиданно для себя выговорил я окостеневшим языком и заплакал.

Но это были слезы счастья. Больше трагедия этого мира нас не касалась. Пока не произошло непоправимое…»

Болото

-Мы спешим. Познакомитесь уже на месте. Главное помните, что вы все – поддержка друг другу, в одиночку вам не победить, бессознательное сожрет вас, только вместе вы можете удержать свою идентичность и добраться до вашей Самости, только вместе!

Психонавты лежат в герметичных капсулах. На лицах дыхательные маски. К телам их прикреплено множество датчиков. Капсулы задуманы так, чтобы в случае фатального отказа организма на ментальном уровне начать искусственную поддержку жизни.

Броз почувствовал сонливость и попытался раствориться в нахлынувшем ощущении, чтобы ускорить и облегчить процесс погружения. Как его и учили, он старается совсем не думать, потому что даже малейшие мыслительные процессы могут сильно усложнить или даже застопорить модуляцию бессознательного.

Вскоре он потерял сознание, чувствуя лишь приятное умиротворение и легкость.

Броз открыл глаза. Он стоит посреди потрескавшейся шоссейной дороги. По-видимому он автоматически принял боевое положение. Торс его подался вперед, а в руках дробовик. На нем боевой скафандр.

Он оглянулся и увидел в таком же положении других психонавтов в полной экиперовке. Увидев друг друга и убедившись, что поблизости нет никакой опасности, психонавты слегка расслабились и отставили в сторону оружие.

–Прием, отряд, как слышно? Прием! Проверка связи. – Броз услышал голос Стефани в наушнике.

–Слышно прекрасно!– отозвался один из психонавтов.

–Отлично! Но учтите, что это только первый этап, фактически мы даже не опустились до уровня сознания, это уровень Сверх-Я и сопротивление его может быть столь же ожесточенно, как и на других уровнях. Но в случае Сверх-Я мы полностью можем расчитывать на наше «техническое» оснащение.

Также прошу соблюдать субординацию. Броз – ты за старшего.

–С чего такая честь?

–Ты переимел больше всего задниц.

–Хо-хо-хо…

–Спасибо за приободрение! – ответил Броз. – Что ж. Выдвигаемся.

По дороге психонавты познакомились друг с другом, назвав свои имена и сказав о себе пару слов, что считали необходимым.

–Я Броз, значит «бессмертный». Не работаю. Что, зря старались тысячи поколений до меня?

–Вот это точно! Я не работаю из принципа. – заметил психонавт, с рыжими волосами и имплантационным пирсингом на лице.

Броз продолжил.

–Люблю шлюшек с большими персиками. Год назад перестал получать удовольствие от секса… Терять больше нечего. Наверно, поэтому меня назначили лидером группы.

–Эй, ты не один такой фаталист, мужик. Так что не зазнавайся! – снова встрял рыжий.

–Эй, задира, какая твоя история?

–Чейз, безработный. Люблю пощекотать нервишки, ну и знаю много анекдотом на тему черного юмора. – Чейз особенно выделил слово «черный», глядя на их товарища, чернокожего психонавта со светлыми глазами рептилии.

–Должно быть, ты потомок каких-нибудь американских red-neck’ов? – заметил Броз.

–Парень, в первую очередь я потомок белой расы! На наших плечах держится новый мир.

–Эй, hommie, успокойся, или я вытру твоим белым лицом свою черную ниггерскую жопу!

–Воу, воу, воу! – замахали руками другие психонавты, забыв о боевом задании.

–Заткнитесь, ублюдки! Ты, представься. – обратился Броз к психонавту среднего роста.

–Шейн, подрабатываю программистом.

–Да? И на что тратил бонусные очки? – перебил Чейз.

–Забудь! Когда мы трахнем этот Архетип, ты будешь купаться в ванне из миксованной наркоты! Йоу! – психонавт-негр сделал энергичный жест.

Шейн уже не стал раскрывать рта. Пожалуй, он является классическим примером скрытой депрессии.

Убедившись, что предыдущий психонавт закончил, представился следующий, прилизанный и тщедушный.

–Привет, ребята, я Броди. Э-э, раньше любил пофапать, но что-то случилось в башке… – глаза Броди даже заслезились – теперь не стоит и не помогают таблетки. Это все Архетип виноват!

–Ничего, мальчик. Ты знаешь, сколько человечество потело, чтобы сделать существование таких отморозков, как ты, реальным? Теперь сами отморозки закончат начатое.

–И смогут фапать бесконечно?

–Да, чувак… Кстати, я Эррол, – сказал накаченный негр с накачанными ботоксом губами и белыми татуировками на лице, – В Утилитрониуме опускал выскочек вроде Чейза.

–Мой виртуальный зад этого не чувствовал, а уведомление не пришло, так что извини! – отозвался Чейз.

–Это мы еще посмотрим. Я – би. – сказал Эррол и подмигнул.

–Вот и отлично, познакомились! – подытожил Броз. – Собрались настоящие герои, давайте покажем, на что мы способны, спасем этот вшивенький мир!

–Да! – крикнул Броди.

–Хо-хо-хо, – одобряюще загоготал Эррол. – Онанисты идут в бой! Да, черт возьми! Мы сделаем это! Во имя всего, мать его, человечества!

–Так держать… так держать… – приговаривает Стефания в наушники.

Через пол часа пути из-за туч выглянуло Солнце, как на заре мира, и земля буквально расцвела. Вокруг психонавтов руины мегаполиса, поросшие жизнерадостной растительностью, как в тропическом лесу. Здесь поют птицы, вокруг жужжат и издают звуки разные необычные насекомые.

Броз пригляделся к одному. Не говоря о том, что насекомое сравнительно большое и внушает омерзение своими двумя головами, оно переливается магическими отливами синевы и пурпура, оставляя ощущение чуждости и пугающей новизны этого параллельного мира бессознательного. То же можно сказать о всех живых тварях, встречающихся по пути.

–Не будем задерживаться.

Через сотню шагов в архитектуре заброшенного города начала проявляться определенная тенденция. И обозначить ее можно было бы одним емким и универсальным для гражданина Центра словом – тоталитаризм. Он выражается в монументальности сводов, стенных узоров, но больше всего в скульптурах.

–Это настоящий фашизм! – заметил кто-то из психонавтов.

Все скульптуры выдержаны в эпическом стиле.

Вдали завиднелась огромная циклопическая статуя.

–Вождь… – сплюнул Броз.-

–Ого, неужели это сам Император Евразии?! Как он здесь оказался?

Образ этого персонажа успел стать известным массовой культуре Центра. Как правило, он изображался в пурпурной византийской мантии, с окладистой, но не длинной, бородой и большими иконописными прорезями глаз. Таким же он был запечатлен в статуе, только в руке его был разбитый жезл власти, давно сошла краска, а каменная борода рассыпалась от попадания в нее осколков бомб, отчего Император выглядел немного жалко и смешно, потому что вместе с бородой оторвалась и нижняя челюсть.

–Мне кажется, я начал догонять. Это все отражение наших идейных побед и достижений в области гуманизма.– заметил Шейн.– Смерть Императора, разрушенные города тоталитарных государств, уничтоженные примеры эпического искусства...