Текст книги "Запретная любовь (ЛП)"

Автор книги: Р. с. Уотсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

Я не смотрю на людей, слоняющихся по коридорам, или на людей в лифте. Чувствую на себе их взгляды, но не поднимаю головы. Когда я выезжаю с парковки, на лобовом стекле образуется легкая морось. Меня охватывает чувство дежавю. Отчаянно пытаясь заглушить собственные мысли, я подключаю телефон к автомобильным динамикам и выбираю плейлист 90-х. Начинает играть берлинская «Take My Breath Away» из фильма «Top Gun», и я громко смеюсь над иронией судьбы. Именно это, черт возьми, чувствую. Я жажду услышать именно эти слова. Дорога домой проходит на автопилоте. К тому времени, как я вхожу в нашу квартиру, я цепенею. Джордан сидит с девочками. Они все поднимают на меня глаза. Я забыла о маргарите по понедельникам.

– Как все прошло? – спрашивает Джордан.

– Он порвал со мной, – решительно отвечаю я.

Джордан встает и подбегает ко мне.

– О, Шив. Мне так жаль, детка.

Я поднимаю руку. Мне не нужна ничья жалость. Хочу сохранить это новое оцепенение, которое мне удалось создать.

– Я буду в своей комнате. Девочки, веселитесь. Я сегодня не в настроении.

Меган и Энджи понимающе кивают, но Бейли подходит и обнимает меня.

– Я понимаю. Не знаю, что произошло между тобой и моим братом, но оставлю тебя в покое, – говорит она, похлопывая меня по спине.

Джордан следует за мной в комнату.

– Хочешь, чтобы я от них избавилась? Мы можем встретится с ними на следующей неделе.

Она наблюдает, как я раздеваюсь и бросаю свою одежду в кучу на полу вместе с сумкой. Я откидываю одеяло и забираюсь в постель.

– Нет. Со мной все будет в порядке. Мне все равно нужно немного побыть одной.

– Хорошо, но только на пару часов. Я закончу сегодня пораньше, а потом приду сюда. Я не оставлю тебя одну.

Я закатываю глаза, а подруга одаривает меня полуулыбкой. Как только она уходит, я решаю позвонить маме. Мне просто нужно услышать ее голос. Вообще-то она должна была приехать сюда в этом месяце на конференцию медсестер, но не смогла отпроситься с работы, потому что несколько человек уволились. Она в восторге от моего звонка и хочет поговорить о моем предстоящем выпуске. Я рада, что нам не нужно вести альтернативный разговор. Мы говорим о ее делах на работе, и о книгах, которые она сейчас читает. Она застает меня врасплох, когда упоминает, что хотела бы, чтобы мы этим летом посетили Париж. Моя гребаная оболочка оцепенения разлетается на миллион кусочков, и она, черт возьми, разбивается.

– Шивон, что случилось, милая?

Я слышу беспокойство в ее голосе. Не могу сказать ей, что мужчина, которому принадлежит моя душа, обещал отвезти меня в Париж после выпуска. Мы собирались наконец-то начать жизнь, свободную от секретности.

– Ничего, мам, – вру я. – Просто слезы счастья. Я не могу поверить, что ты помнишь мою любовь к Парижу, – всхлипываю я.

Джордан врывается в дверь, но останавливается, увидев, что я разговариваю по телефону. К сожалению, она тоже видит слезы.

– Конечно, дорогая. Как я могла забыть? Твоя спальня могла бы стать данью уважения Парижу.

И мама права. У меня было все: плакаты, статуэтки, что угодно. Однажды я даже попыталась выучить французский, но потом бросила его ради испанского, так как в Техасе он был практичнее.

– Что-то не похоже на слезы счастья, Шивон. У тебя есть еще что-то, о чем ты хотела бы поговорить?

Ее не одурачишь.

– Нет. Я перезвоню тебе, мама. Джордан пришла.

Подруга кричит «привет».

– Ладно. Я буду ждать от тебя весточки. Передай Джордан привет. Люблю тебя, милая.

– Я тоже люблю тебя, мама.

Мы вешаем трубку, и Джордан исчезает из комнаты. Когда она возвращается, я не могу удержаться от улыбки. В руках у нее полная охапка попкорна, конфет и миниатюрных бутылочек «Мондави каберне совиньон». Она вываливает все на мою кровать, и роется в прикроватной тумбочке в поисках пульта от телевизора. Хотя у меня установлен телевизор, я почти никогда не смотрю его.

– Джордан, прошло не два часа, а тридцать минут, – замечаю я.

– Плевать, когда я услышала, как ты здесь плачешь. Девочки поняли. А теперь помолчи. Это операция «Забудь Грейсона».

«Маргарита в понедельник» переименована в «вечер кино». Мы смотрим комедию «Джамп-стрит, 21», и я смеюсь до упаду через пять минут после начала фильма. Это именно то, что мне было нужно.

ГЛАВА 22

Неделя тянется удручающе медленно. Каждый день, когда я посещаю занятия, служит напоминанием о том, чего мне стоит оставаться здесь. Перешептывания и сплетни усилились после того как стало известно, что случилось с профессором Майклзом. Я продолжаю опускать голову, потому что не хочу видеть обвиняющие взгляды. Я приму это как свое наказание вместе с потерей Грейсона. По пятницам у меня нет занятий, но я пришла, чтобы взять несколько книг из библиотеки. В эти выходные планирую погрузиться в исследования для работы, которую мне предстоит сдать на следующей неделе. Мне просто нужно чем-то занять свой разум. Когда я заканчиваю просматривать с книги, из моего телефона раздается голос Ланы Дель Рей. Черт возьми, я забыла отключить звук на телефоне. Я приношу извинения библиотекарю за причиненное беспокойство и выбегаю за дверь.

– Привет, Джо, – отвечаю я.

– Привет. Ты уже на обратном пути?

– Да. Тебе нужна машина? Извини, что поиск нужных мне книг занял больше времени, чем я думала.

Я перекладываю четыре книги в руку и ускоряю шаг к машине.

– Нет. Дело не в этом. Я поговорила с девочками, и мы решили устроить девичник у Дрэи.

Последнее, что мне хочется делать – это выходить на улицу. Джордан, должно быть, почувствовала мою нерешительность.

– Давай, Шив. Если ты выйдешь из дома, это пойдет тебе на пользу. Позволь своим друзьям быть рядом с тобой. А завтра сможешь снова стать отшельницей.

Мне не помешает отвлечься. Хотя я не знаю, насколько это будет успешно, поскольку у меня остались воспоминания о Грейсоне. Кого я обманываю, у меня повсюду воспоминания о нем, так что думаю, что настоящее отвлечение придет со дна бутылки. И там таких как раз полно.

– Хорошо. Я пойду при одном условии.

– Говори, – отвечает Джордан.

– Я не хочу, чтобы это была вечеринка жалости. Не хочу, чтобы девочки спрашивали меня о Грейсоне или о том, как я себя чувствую. Я просто хочу, чтобы это было похоже на обычный девичник.

– Договорились, – обещает она. – А теперь поторопись и приходи домой, решим, что наденем. Я скажу девочкам, чтобы они встретили нас здесь.

***

Я стою в комнате Джордан и смотрю в ее зеркало в полный рост. И едва узнаю сексуальную красотку, смотрящую на меня в ответ. Бандажное платье подчеркивает каждый изгиб и граничит с непристойностью. Замочная скважина позволяет достаточно хорошо разглядеть мое декольте, а длина едва прикрывает мою задницу. Из-за дымчатого макияжа мои серые глаза расширяются, а рыжие волосы ниспадают бесконечными дикими волнами. Должна признать, что выгляжу сексуально. И даже не собираюсь спорить с Джордан из-за своего внешнего вида. Сегодня вечером я позволю себе быть кем-то другим, а не тем подавленным человеком, которым была раньше.

– Черт Шив. Ты выглядишь чертовски сексуально. Мужчины будут сходить из-за тебя с ума, – присвистывает Энджи. Меган кивает в знак согласия.

– Спасибо, – отвечает Джордан от моего имени, и Бейли смеется.

Мы приезжаем в клуб около одиннадцати. Мы предпочитаем сидеть в VIP-зоне на втором этаже, а не в беседке, где обычно проводим время. Как только мы усаживаемся, Бэйли и Джордан заказывают бутылочный сервиз RMC, в который входят «Вдова Йеллоу Лейбл Джеробоам», «Бельведер» и «Дон Хулио 1942». Нам сказали, что в этот сервис входит презентация светового шоу. Я радостно хлопаю в ладоши вместе с девочками, но на самом деле готова выпить текилы. Прошло два часа, а я уже в стельку пьяна. Грохочут басы, мерцают стробоскопы. Свет проходит над входом в VIP-зону, и я клянусь, что мои глаза играют со мной злую шутку, пока я не слышу, как Бейли ругается себе под нос.

– Черт, – говорит она, и девочки следят за ее взглядом. Грейсон здесь, и он не один. Я сразу узнаю в статной блондинке Мередит – женщину, которую он привел сюда на день рождения Бейли. Ух ты, он не терял времени даром. Мое сердце только что вырвали из моей гребаной груди. Оцепенение, исходившее от дона Хулио, испарилось.

– Пора идти, – говорит Джордан, хватаясь за свой клатч.

Жалость, которую я не хотела видеть, запечатлелась на лицах каждой.

– Черт возьми, нет. Да пошел он, – шиплю я.

И поскольку я обожаю получать наказания, то наблюдаю, как Грейсон помогает ей сесть на диван в нескольких футах от нас. Что ж, по крайней мере, на этот раз она не у него на коленях.

Он шепчет что-то ей на ухо, и она, черт возьми, хихикает. Он заказывает для них бутылочный сервиз. Я чувствую, что меня сейчас стошнит.

– Джордан права, Шив. Тебе не нужно сидеть здесь и наблюдать, как мой брат здесь с кем-то другим, – умоляет Бейли.

– Почему бы и нет? Мы не вместе, так что он волен делать все, что, черт возьми, ему заблагорассудится. И я тоже могу.

Это наводит меня на мысль. Разворот – это честная игра. Я немедленно начинаю осматривать наш район, пока мой взгляд не останавливается на цели. Я прохожу мимо Грейсона, и его глаза расширяются, когда он видит меня, но я продолжаю идти.

– Подожди, – зовет Джордан.

– Куда ты направляешься?

– Я вижу парней, с которыми мы познакомились, когда только вошли. Думаю, теперь я готова к танцу.

Митч, Эйден и я забыла имя последнего парня, с которым мы тусовались в первый час нашего пребывания здесь. Они пошли дальше, когда поняли, что нам неинтересно искать партнеров. Эйден был довольно сексуален. Его мускулистое телосложение могло бы почти дать Грейсону фору за его деньги. Ключевое слово – «почти», но сегодня вечером он будет идеален. Грейсон хочет выкинуть меня из своей жизни? Что ж, у меня это тоже может сработать. Это был бы не первый раз, когда я позволила себе быть под властью одного мужчины, чтобы забыть о другом.

– Шив. Я знаю, что ты делаешь, и он тоже будет это знать. Тебе необязательно опускаться до его уровня, – говорит Джордан.

– Я не позволю ему испортить мне вечер. А теперь, пожалуйста, возвращайся наверх. Я скоро вернусь.

– Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – говорит подруга, прежде чем уйти.

Я неторопливо подхожу к Эйдену, и он подмигивает мне.

– Привет, красотка, – приветствует он, притягивает меня в свои объятия, и я позволяю ему.

– Могу предложить тебе что-нибудь выпить?

Это просто слишком просто.

– Хм-м-м, конечно, – мурлычу я, высвобождая своего внутреннего сексуального котенка. – А как насчет твоих друзей?

– С ними все будет в порядке.

Он идет со мной к бару, держа руку чуть выше моей задницы. Он привлекает внимание бармена.

– Что будешь? Шивон, правильно? – спрашивает он. Его ямочки завораживают.

– Да. И мне три порции «Дона Хулио».

– Ты не валяешь дурака, – смеется он. – Вы слышали, что сказала леди, – говорит он бармену.

– Нет, – просто отвечаю я.

Мне нужно восстановить то чувство «мне-насрать-на-все», которое было у меня раньше. Он заказывает «Глендфиддич 21», чистый. Эйден зачарованно наблюдает, как я опрокидываю все три рюмки. Извиняюсь, что мне нужно в дамскую комнату, и боюсь, что его уже не будет, когда я наконец вернусь. Эта чертова реплика была нелепой. Меня, наверное, не было по меньшей мере двадцать минут. К моему большому удивлению, когда я возвращаюсь, он стоит, прислонившись к стойке бара, и потягивает виски.

– Я подумал, что ты, возможно, упала, – поддразнивает он.

– Давай потанцуем.

Теперь, когда Дон присоединился к вечеринке, я чувствую себя немного неуверенно на ногах, но позволяю Эйдену идти впереди.

Из динамиков клуба гремит «Blame» Кэлвина Харриса, и я чувствую, как алкоголь снова начинает меня расслаблять. Я поднимаю взгляд туда, где сидит Грейсон, и вижу, что он стоит и смотрит на меня через перила. Какого хрена? Я дам тебе кое-что посмотреть, ты, вредный ублюдок. Притягиваю Эйдена к себе и начинаю тереться о него. Этому парню не нужно приглашение; он хватает меня за задницу и вдавливается в меня сильнее. Ритм усиливается, и я теряюсь в музыке. Руки Эйдена повсюду, и мне все равно. Он начинает посасывать мою шею, и я наклоняю голову, чтобы предоставить ему лучший доступ.

– Черт возьми, ты так хорошо пахнешь, детка. И эта задница невероятна, – говорит он, сжимая ее.

Я чувствую, как мое платье медленно задирается, но не могу найти в себе сил остановить его. Но прежде чем моя задница оказывается обнаженной, меня вырывают из его объятий. Мое тело врезается в чистую твердость. Когда я поднимаю взгляд, то встречаюсь с холодными глазами Грейсона. Он выглядит более чем разозленным. Он не имеет права. Я больше не принадлежу ему.

– Отпусти меня, Грейсон, – выплевываю я, вырываясь от него. – Я собираюсь поехать с Эйденом домой и вышвырнуть тебя из своей жизни, как и ты это делаешь с курицей наверху. – Я уже забыла, как ее зовут.

– Ты слышал, что сказала дама. Отпусти ее, – говорит Эйден, подходя к Грейсону.

– Возможно, ты захочешь дать задний ход, черт возьми. Что бы ты ни думал, этого не будет. Ты что, не видишь, что она пьяна, или тебе, блядь, все равно? – Грейсон рычит.

– Прекрати, Грейсон. Ты выбросил меня, и у этого сексапильного мужика нет проблем с тем, чтобы забрать твои объедки.

– Этого не будет, детка. Я знаю, тебе больно, но не позволю тебе пройти через то, о чем ты пожалеешь завтра, когда протрезвеешь.

Он крепче сжимает меня, и это выводит меня из себя.

– Пошел ты. Иди найди свою пару. Ты не имеешь права решать, что я делаю или, в данном случае, с кем я трахаюсь. Между нами все кончено, помнишь?

Я извиваюсь, но Грейсон не отпускает меня.

– Убирайся отсюда на хрен, или ты пожалеешь. И под этим я подразумеваю уход из клуба, – рычит он на Эйдена.

– Кем, черт возьми, ты себя возомнил, придурок? – Эйден бросает вызов.

Двое других его друзей видят ссору и окружают Грейсона. Черт возьми. Это нехорошо. Из ниоткуда четверо мускулистых парней в костюмах окружают друзей Эйдена. Джордан и девочки тоже здесь, а также его девушка.

– Ты действительно хочешь это сделать? – спрашивает он Эйдена.

– Мои телохранители готовы позаботиться о твоих друзьях, пока я сам разобью твою гребаную физиономию.

Грейсон хрустит костяшками пальцев, и Эйден проглатывает комок в горле.

– Пошел ты, чувак. У меня нет времени на это дерьмо. Пошли, ребята.

Эйден поворачивается и уходит, даже не взглянув на меня. Я не могу поверить, что Грейсон только что заблокировал его член. И где, черт возьми, он раздобыл телохранителей?

Он смотрит на Джордан.

– Отвези ее домой, пожалуйста.

– Пошел ты. Я остаюсь, – выплевываю я. Я наблюдаю, как его девушка хватает его за руку. Этот жест ранит, и я не могу сдержать слез.

– Мередит, возвращайся, я приду через секунду, – говорит он.

Она целует его в щеку и уходит. Она такая красивая.

– Кто отвезет вас всех домой сегодня вечером? – он спрашивает Бейли.

– Мы приехали сюда на моем «Range Rover», – признается она.

Грейсон качает головой и трет переносицу.

– Возьми моего водителя. Стэнли может вернуться за мной и Мередит.

– Хорошо, – соглашается она.

Будь я проклята, если сяду в этот лимузин.

– После того, как сорвал мое свидание, ты ожидаешь, что я воспользуюсь твоим лимузином, чтобы поехать домой, зная, что ты, вероятно, трахнул Мередит в этом же лимузине по дороге сюда? – Невероятно. – Пошел ты, Грейсон, – говорю я ему, кажется, в миллионный раз за сегодняшний вечер.

Кажется, на его лице мелькает обида, но я знаю, что этого не может быть. Он тот, кто является причиной всего этого. Он порвал со мной, и это он здесь с другой женщиной. Он, вероятно, уже оторвался по полной с Ванессой. Леопард никогда не меняет своих пятен. Я топаю прочь от группы, сосредоточившись, чтобы не упасть на этих каблуках. Я предпочитаю пройтись пешком или вызвать такси. Не успеваю отойти от Грейсона и на два фута, как он подхватывает меня на руки и вытаскивает наружу.

– Я не сяду в твой гребаный лимузин, Грейсон. Я не хочу чувствовать запах секса, которым ты занимался, – кричу я.

– Шивон, пожалуйста, прекрати. Мне нужно, чтобы ты поехала домой, детка. Мне нужно знать, что ты в безопасности. – Он делает глубокий вдох. – Я не трахал Мередит и не планирую этого делать. Пожалуйста, просто уходи, а я позвоню и поговорю с тобой завтра, когда ты протрезвеешь.

Мой желудок сжимается, и в этот момент я понимаю, что Дон и Патрон возвращаются. Грейсон тоже это чувствует. Мне некуда бежать. Лимузин стоит на холостом ходу перед входом в клуб.

Меня сейчас стошнит на глазах у всех. Грейсон быстр в действиях. Он хватает ведерко со льдом из салона лимузина и быстро высыпает лед на тротуар. Протягивает его мне. Меня рвет в ведро, пока он держит меня за волосы. Он поднимает меня и сажает в лимузин, скрыть от свидетелей моего «праздника». Он подает знак девушкам, и они садятся в лимузин вместе со мной. Я не нахожу слов. Грейсон сажает меня к себе на колени и вытирает мне лицо влажным полотенцем. Одной рукой звонит кому-то. Я предполагаю, что это один из его телохранителей, потому что Грейсон велел ему проводить Мередит домой. Он дает Стэнли инструкции, как действовать. Сначала отвозит девочек по домам, а потом привозит нас с Джордан домой.

Грейсон снимает с меня туфли и выходит из лимузина со мной на руках. Я кладу голову ему на грудь и пытаюсь запомнить его запах. Я, должно быть, теряю сознание, потому что ничего не помню дальше этого момента.

***

– Проснись, пьянчуга, – хихикает Джордан.

Она стаскивает с меня одеяло, и я стону. Тянусь за одеялом, но это легкое движение вызывает мучительную боль в голове. События прошлой ночи возникают в мозгу. Я снова стону от того, какой задницей я себя выставила.

– Где Грейсон? – бормочу я. У меня такое ощущение, будто я сосала вату.

– Он уехал ночью. Укрыл тебя одеялом, а потом ушел. – Она делает глубокий вдох. – Шив, я думаю, Грейсон порвал с тобой ради тебя самой.

– О чем ты говоришь, Джордан? Ты принимаешь его сторону? Разве ты не видела ту модельную шлюшку, которую он привел с собой в клуб? Ой, у меня болит голова.

– Конечно, нет, но ты не видела его вчера. Я увидела боль в его глазах при мысли о том, что ты собираешься переспать с кем-то другим. А потом, когда уложил тебя в постель, он поцеловал тебя в лоб перед уходом. Ему явно тоже больно. Я не буду притворяться, что знаю все ответы, но в этом есть нечто большее, чем он показывает. Я считаю, что все это иллюзия, чтобы заставить тебя держаться подальше, чтобы ты закончила учебу.

Возможно, подруга права. Но зачем ходить на свидания и в клуб, который, как он знает, мы часто посещаем? Мне нужны ответы. Я знаю, что мне следовало бы оставить все как есть, но именно он сказал, что общение – это ключ ко всему происходящему. Если то, что говорит Джордан, правда, мне нужно знать. Мы можем отнестись к этому по-взрослому, а не уничтожать друг друга, чтобы доказать свою правоту.

Джордан упоминает, что Тревор уже в пути, чтобы забрать ее. Она не знает, что он запланировал, потому что это сюрприз. Она бросается собираться, но говорит, что мы обсудим Грейсона позже.

– Обрати внимание на то, о чем говорят его действия, – посоветовала она.

Его действия говорят мне о том, что он мечтает о том, чтобы следующая женщина согрела его постель. Мне удается добежать до своей ванной и принять немного Тайленола перед душем. После того, как я снова чувствую себя человеком, решаю навестить Грейсона. Я заставлю его заговорить со мной. Не хочу, чтобы он принимал меня обратно, но я действительно хочу честных ответов. Я слышала, как Джордан уехала с Тревором несколько минут назад, так что могу взять ее машину. У меня на связке ключей есть ее запасной. Не планирую надолго уезжать. Я натягиваю джинсы, футболку и кроссовки. Собираю волосы в беспорядочный пучок. Хватаю сумочку и ключи и выхожу за дверь.

***

Я добираюсь до дома Грейсона чуть меньше чем через тридцать минут. Ворота открываются по моему прибытию, и я поднимаюсь по подъездной дорожке. Мое сердце замирает, когда я вижу красный «Mercedes SL63 AMG» Ванессы. Ему так больно, Джордан. Он вернулся к чертовой Ванессе. Чертовски ненавижу его. Выхожу из машины с намерением встретиться лицом к лицу с ними обоими. Он должен знать, что его поймали на месте преступления. Гребаный ублюдок. После сегодняшнего дня я полностью спишу его со счетов. Я закончу свои три месяца, получу диплом и уберусь к черту из Лос-Анджелеса.

Мои глаза широко открыты, Джордан, и мне не нравится то, что я вижу.

Когда подхожу к его двери, я успокаиваю нервы и готовлюсь к этому выяснению отношений. Я поднимаю руку, но ее заводят мне за спину. Другая моя рука тоже заведена за спину. Я пытаюсь закричать, но мой рот закрывает другая пара рук. Какого хрена? Любая надежда на то, что это Грейсон, умирает жалкой смертью, когда я мельком замечаю мужчину, закрывающего мне рот тряпкой. На нем черная лыжная маска. Меня начинает тошнить от паров, исходящих от тряпки. Я изо всех сил пытаюсь освободиться, но слабость одолевает меня. Мой преследователь нашел меня. Я не знала, что их было двое, и теперь я умру. Это моя последняя ясная мысль. Чернота поглощает меня.

Эпилог

Грейсон

Ванесса стоит посреди моей гостиной и выглядит до смерти напуганной моим гневом. Она знает, что я не валяю дурака. Я пригласил ее сюда поговорить. Самые последние фотографии, которые я недавно получил, относятся к тому времени, которое я провел с Шивон в Сан-Франциско. Мне нужно было лично допросить Ванессу, чтобы проверить ее счетчик дерьма.

– Грейсон, я клянусь, что не сливала фотографии декану. Хотя думаю, что ты можешь найти лучше, чем Шивон. Я бы так с тобой не поступила.

Она отступает назад, пока не упирается спиной в стойку. Я неторопливо подхожу к ней, пока нас не разделяют считанные дюймы. Она склоняет голову, но я приподнимаю ее подбородок так, что она вынуждена смотреть мне в глаза.

– Под «лучше» ты имеешь в виду себя, Ванесса?

Она что-то неразборчиво бормочет.

– Что? К черту все это, я брошу тебе кость, чтобы ты могла сохранить хоть немного достоинства. Между нами никогда больше не повторится. То, что у нас было, было трахом, но не путай это с чем-то, чего не было.

Ее губы начинают дрожать. Я чертовски ненавижу видеть, как женщина плачет. Печально то, что это единственный способ, с помощью которого Ванесса увидит реальность нашего прошлого. Я знаю, что она надеялась подколоть меня, когда пришла сюда, но она ошибается. Я люблю Шивон и планирую все исправить, как только она выпустится, но пока моя уловка необходима для ее блага.

– А-а-а-а, – рычу я. – Это не должно быть для тебя сюрпризом. Я никогда не притворялся, что мы были чем-то большим, чем друзья, которые время от времени трахались. Ты была прекрасно осведомлена. Или забыла?

К ней возвращается самообладание, и она снова надевает маску безразличия.

– Ты прав, Грейсон. С тобой было приятно потрахаться, но у меня было и получше, и я могу найти еще лучше. – Ее удар по моему самолюбию бессмысленен. – Вы двое заслуживаете друг друга. Мне просто интересно, насколько сильно она влюбится в тебя, когда узнает правду о Селесте.

Она ухмыляется, когда этот удар пришелся как надо.

– Это угроза?

Мои ноздри раздуваются. Мое прошлое с Селестой – это единственное, что может испортить весь мой мир, поставить под угрозу мое будущее с Шивон.

– Нет. Совсем нет Грейсон, – победоносно улыбается она. – А теперь я пойду.

Я провожаю ее до двери. Я желаю, чтобы она убралась отсюда к чертовой матери. Ей удалось перенести мои мысли в место, которое я предпочел бы не посещать, и она это знает.

– Грейсон, почему «Мерседес» Джордан стоит позади моего?

Я прослеживаю за взглядом Ванессы и, конечно же, машина загораживает ей дорогу. Я пробегаю мимо нее к машине. Это, должно быть, Шивон. Боже, я могу только представить, какие мысли пронеслись у нее в голове, когда она увидела здесь Ванессу. Знаю, она думает, что я вернулся к ней, поскольку в прошлом это было нашей традицией. Я подхожу к машине, но она пуста. Оглядываюсь по сторонам, но не вижу ее. Ванесса прислоняется к своей машине, скрестив руки на груди.

– Шивон, – кричу я. – Где ты, детка?

Ответа нет. Я бегу в дом за телефоном. Набираю ее номер, но вызов перебрасывает на голосовую почту. Я звоню Бейли, чтобы узнать номер Джордан. Она пытается выяснить, что происходит, но я говорю, что сейчас не могу говорить.

Я набираю первые несколько цифр номера Джордан, как Ванесса с криком врывается в дом.

– Грейсон, вот телефон Шивон.

Конфликт между нами отложен в сторону. Хотя она может быть стервой, я знаю, что она переживает за меня.

– Что? Где он был? – Я выхватываю телефон у нее из рук и вижу свои пропущенные звонки.

– Он был в ее сумочке в машине, – говорит она.

Мы обмениваемся встревоженными взглядами.

– Как она вообще проехала через ворота?

Это, блядь, отличный вопрос. Как я мог не знать, что она здесь? Бегу в свой кабинет, чтобы проверить систему безопасности. Камеры демонстрируют черный экран.

– Че-е-ерт!!! – кричу я.

Открываю ящик стола, достаю визитку агента Морриса из ФБР, и протягиваю ее Ванессе.

– Позвони по этому номеру и скажи, что мне срочно нужны агенты здесь. После этого позвони моему отцу.

– Ты не хочешь убедиться, что ее нет где-нибудь здесь, на территории?

Я указываю на камеры. Кто-то отключил трансляцию. Я почти уверен, что они также перекрыли доступ к воротам, позволив себе, а также Шивон, проникнуть внутрь незамеченными.

Я падаю в кресло. Не могу поверить, что это происходит на самом деле.

– Как ты думаешь, это имеет какое-то отношение к фотографиям и утечке информации декану, в которой ты меня обвинял?

Ее глаза широко раскрыты. Она по-настоящему напугана.

– Да, – просто отвечаю я.

– Пожалуйста, сделай эти звонки за меня. Мне нужно посмотреть записи перед отключением.

– Все, что тебе понадобится, Грейсон. Мы найдем ее.

Ванесса уходит и закрывает за собой дверь.

Я хлопаю ладонями по столу. Черт, я должен был просто сказать ей. Я начал получать предупреждения «Я слежу за тобой» в конверте из плотной бумаги в свой почтовый ящик на работе. Затем последовали требования о миллионе долларов, или они поделятся моим грязным секретом. Вначале угрозы были расплывчатыми, но я все равно связался с ФБР и уведомил о попытке вымогательства. Я предположил, что это был кто-то, кто был недоволен тем, что его компания перешла к нам во время враждебного поглощения. Начало деятельности этой компании моего отца состояло из некоторых незаконных действий, но сейчас все законно, и прошлое похоронено. Я думал, что все, что, по мнению этого человека, он знал о нашей компании, не может быть доказано. Я был скован, но продолжил обычную жизнь. Они не проявляли себя до вчерашнего вечера, когда я ввязался в перепалку с тем оппортунистическим ублюдком в клубе.

Когда декану просочились наши с Шивон фотографии, я не связал эти два случая воедино. Мои подозрения были связаны с Лиамом и Ванессой. Отсюда и причина, по которой я порвал с ней и меня начали видеть с другой женщиной. Мне нужно было сделать так, чтобы расставание выглядело реальным на случай, если за нами наблюдают. Я не мог поделиться этим с Шивон, потому что ее бунтарская натура не согласилась бы с этим. Я не мог рисковать тем, что она расторгнет сделку, которую я заключил с деканом, из-за того, что она отказалась держаться от меня подальше. Меня раздавило, когда я увидел, какую боль причинил ей. Прошлой ночью я чуть не сдался, но мне нужно было оставаться сильным. А теперь ее нет. Я приставил к ней охрану в качестве меры предосторожности, но никаких сообщений о ее действиях не поступало, поэтому они ушли.

Теперь, когда Шивон пропала, я готов поспорить на что угодно, что эти две угрозы связаны. Она – то, что они называли моим маленьким грязным секретом, а не старыми сомнительными делишками моего отца. Они собираются использовать ее сейчас, чтобы получить миллионы, которые не могли получить раньше. Я готов заплатить каждый чертов цент. Боже, я не смог бы смириться с тем, что они причинят ей боль. Она – мой мир. Я не могу снова пройти через это дерьмо. Просматриваю видеозапись, но там ничего нет. Я кладу голову на стол. Чувствую себя таким чертовски беспомощным. В кабинет входит отец, Ванесса следует за ним по пятам.

– Здесь ФБР, сынок. Сейчас они снаружи, прочесывают территорию в поисках улик, связанных с исчезновением Шивон.

Я смотрю на него снизу-вверх и не пытаюсь скрыть свои слезящиеся глаза.

– Оставайся сильным, сынок.

– Это легче сказать, чем сделать. Прямо сейчас женщина, которую я люблю, находится у больного ублюдка, который имеет на меня зуб за то, что мы сделали!

Я снова бью кулаком по столу, но на самом деле мне хочется пробить кулаком стену.

– Ты не знаешь этого, сынок. Это может быть кто-то, с кем мы имели дело, а может и нет. Мы довольно известная семья. Любой мог бы заметить тебя и понять, что Шивон была твоей слабостью.

Ванесса тихо сидит в углу и слушает все это.

– Твой отец прав, – говорит агент Моррис, входя в комнату. – Это была профессиональная работа. Кто бы это ни сделал, он изучал привычки вас двоих. Они забрали ее быстро и тихо. Они ожидают, что ты сдашься, поэтому нам нужно, чтобы ты был сильным. Если бы тебе предстояло отправиться в деловую поездку, сейчас было бы идеально.

– Ну, я планировал завтра поехать в Париж, чтобы взглянуть на потенциальную компанию по производству одежды. Я хочу разнообразить наше портфолио. Может быть, Грейсон и Ванесса смогут поехать вместо меня, – говорит мой отец.

– Вы что, оба, блядь, спятили? Женщина, которую я люблю, пропала, а ты хочешь, чтобы я покинул страну?

Я не могу поверить, что это вообще было предложено. Я встаю и начинаю расхаживать по комнате, потому что вот-вот сорвусь. Ванесса встает и пытается успокоить меня, но я отмахиваюсь от нее.

– Послушай секунду, Грейсон. От этого может зависеть жизнь Шивон. Любая твоя слабость прямо сейчас может быть пагубной. Тебе нужно выглядеть безжалостным бизнесменом, которого не сломить слабакам.

Я собираюсь обвинить агента в его намеках на то, что Шивон просто слабачка, но мой отец перебивает меня.

– Тебе нужно показать, что ты главный и что переговоры будут проходить на твоих условиях. Они должны чувствовать, что должны принять то, что ты предлагаешь, иначе они ни хрена не получат. В конце концов, ты до сих пор не сдался. Если ты проявишь слабость, они повысят ставку и заставят тебя плясать под дудку и давать еще больше денег. В конце концов, они, вероятно, все равно убьют ее. Если мы все сделаем правильно и заставим их работать на твоих условиях, это даст нам больше времени, чтобы найти ее до завершения сделки. Твой отъезд из страны сорвет их планы, потому что они его не учли.