Текст книги "Политический класс 43 (07-2008)"

Автор книги: Политический класс Журнал

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

В условиях проявления современных противоречий капитализма и демократии встает проблема поиска новых точек их взаимосвязи. Так, например, в развитых странах появляются различные варианты новой трудовой демократии – «демократия на рабочем месте» (workplace democracy), или «справедливая кооперация» (equitable cooperation), или «капитализм служащих» (employee capitalism)15. Речь идет о формировании новых принципов организации труда рабочих и служащих в условиях постиндустриального общества. В последние три десятилетия в Америке, Западной Европе и Японии место автоматизированной организации труда, основанной на принципах тейлоризма и фордизма, занимает «постфордистская» гибкая система производства. Создаются команды по решению задач и разработке творческих проектов, поощряется инициатива, происходит обучение на работе, рабочие сами участвуют в управлении компаниями (economic self-management), воспринимают их цели, принимают важные решения, что способствует солидарности и взаимному доверию между ними.

Как видим, в современных постиндустриальных странах капитализм и демократия вовсе не исчезают, а приобретают иные формы взаимодействия. Новым же индустриальным странам, в том числе и России, предстоит выработать адекватную своему обществу национальную стратегию взаимосвязи капитализма и демократии в условиях глобализации.

Наша страна нуждается в подобной стратегии. Реформы 1990-х годов, с одной стороны, привнесли на российскую почву демократию и капитализм, а с другой – образовали пропасть между ними. Взаимосвязи обоих феноменов препятствовало отсутствие условий для их эффективного функционирования – социального государства и гражданского общества, предпринимательской этики и демократической политической культуры. Современной российской политической элитой сделан существенный шаг в сторону создания этих условий – предложена концепция суверенной демократии, призванная наладить диалог власти и общества, легитимировать существующую власть. При этом данная концепция не должна стать только лишь доктриной, консолидирующей правящую элиту и правящую партию. Это может привести к еще большему «суверенитету» политического класса от граждан. Суверенной демократии прежде всего необходимо функционировать как национальной стратегии обеспечения баланса между капитализмом и демократией, призванной мобилизовать российское гражданское общество и повысить уровень его политической культуры.

Важно помнить, что совершать ошибки уже поздно. В условиях глобализации государство смещает свои приоритеты с «властителя территории» к «господину скорости», а «часы западной цивилизации задают темп для принудительной одновременности неодновременного»16. Любые промедления и неточности могут привести к возникновению негативных последствий. Об этом свидетельствует прослеженная в настоящей статье динамика сетей взаимодействия капитализма и демократии. Во времена Античности демократия являлась самоцелью развития полиса; к рынку, напротив, относились презрительно, что привело к появлению рабовладельческой аристократии. Средневековые города-государства Италии функционировали как центры торгового капитализма, демократия же была лишь механизмом, обеспечивавшим доступ к распределению благ между гражданами коммун, что вызвало засилье олигархии. В Новое время возникли нации-государства, создавшие для обеспечения баланса между капитализмом и демократией социальное государство. Изменение роли наций-государств в современном мире делает менее эффективными осуществляемые ими социальные функции. Капитализм и демократия сегодня нуждаются в появлении нового «арбитра» на новом поле своей игры.

Примечания.

1 Ясин Е.Г. Приживется ли демократия в России? М., 2006. С. 23. 2 Даль Р. Демократия и ее критики. М., 2003. С. 22, 329-230.

3 Поланьи К. Аристотель открывает экономику //

»Великая трансформация» Карла Поланьи.

Прошлое, настоящее, будущее /

Под. ред. Нуреева Р.М. М., 2006. С. 99-138.

4 Арриги Дж. Долгий двадцатый век.

Деньги, власть и истоки нашего времени.

М., 2006. С. 80-82.

5 Бродель Ф. Динамика капитализма. Смоленск, 1993. С. 69.

6 Капустин Б.Г. Томас Гоббс //

Очерки истории западноевропейского либерализма (XVII-XIX вв.) / Общ. ред. Кара-Мурзы А.А. М., 2004. С. 4-17.

7 Бек У. Что такое глобализация? М., 2001. С. 115.

8 Ортега-и-Гасет Х. Тема нашего времени //

Ортега-и-Гасет Х. Что такое философия? М., 1991. С. 43.

9 Хантингтон С. Третья волна. Демократизация в конце XX века. М., 2003. С. 85.

10 Фукуяма Ф. Конец истории и последний человек. М., 2004. С. 89.

11 Гидденс Э. Социология. М., 2005. С. 378.

12 См.: Федотова В.Г. Второе дыхание Вестфальской системы. Капитализм, индустриализм, нация и национализм сегодня //

Политический класс. 2007. ? 4. С. 96-105.

13 Шумпетер Й. Капитализм, социализм и демократия.

М., 1995. С. 388.

14 Лэш К. Восстание элит и предательство демократии.

М., 2002. С. 36.

15 См.: Drucker P. Post-Capitalist Society. N.Y., 1993; Melman S. After Capitalism: From Managerialism to Workplace Democracy. N.Y., 2001; Hahnel R. Economic Justice and Democracy: From Competition to Cooperation. N.Y., 2005.

16 Хабермас Ю. Постнациональная констелляция и будущее демократии // Хабермас Ю. Политические работы. М., 2005. С. 281.

(Автор: Григорий Хакимов)

Curriculum vitae

Акаев Аскар Акаевич

Первый президент Республики Кыргызстан (1990-2005 годы), доктор технических наук, профессор МГУ имени М.В. Ломоносова, иностранный член РАН, президент Академии наук Республики Кыргызстан (1988-1990 годы). Автор книг: «Переходная экономика глазами физика», «Памятное десятилетие. Трудная дорога

к демократии», «Думая

о будущем с оптимизмом» и др.

Мазур Алексей Витальевич

Руководитель аналитического отдела информационного сайта ТАЙГА.info (www.tayga.info). Эксперт в области политической жизни регионов Сибирского федерального округа. Автор книги «Россия: потерянная честь».

Манекин Роман Владимирович

Публицист, историк и культуролог. Автор работ о Донбассе, отношениях Украины и России, справочников по истории философии, исследований на темы современной истории и политики. Лауреат конкурса «Гуманитарное образование в высшей школе» и Первого литературного конкурса «Нет цензуре!». Член экспертного совета Kreml.org. Член Союза журналистов РФ и Независимого союза писателей РФ.

Можегов Владимир Ильич

Публицист, эссеист, автор статей на философские, культурологические, религиозные темы.

Уткин Анатолий Иванович

Доктор исторических наук, профессор, директор Центра международных исследований Института США и Канады РАН. Автор книг: «Мир после сентября 2001 года», «Унижение России.

Брест. Версаль. Мюнхен», «Первая мировая война», «Вторая мировая война», «Мировая холодная война», «Американская империя».

Федотова Валентина Гавриловна

Доктор философских наук, профессор, заведующая Сектором социальной философии Института философии РАН. Автор книг: «Модернизация «другой» Европы», «Анархия и порядок», «Хорошее общество».

Хакимов Григорий Анатольевич

Аспирант Сектора социальной философии Института философии РАН. Автор публикаций по проблемам политической и экономической трансформаций современного общества и методологии социально-гуманитарного знания.

Редакция журнала «Политический класс» поздравляет президента и генерального директора салона «Императорский портной» Сэмми Котвани с победой на выборах президента Индийского делового альянса в России и желает своему рекламному партнеру дальнейших успехов на поприще индийско-российского делового сотрудничества.

(Автор: без автора)

Инновационные стратегии – шанс для бедных стран. Опыт прогнозирования с опорой на кондратьевские циклы.

Слово «инновации» вошло в широкий обиход и порой в обыденном сознании воспринимается как очередное пиаровское жонглирование терминами. На самом деле за ним стоит феномен глобальной значимости, означающий переход общества к новому, качественно более высокому укладу жизни. На инновационное развитие взяла курс авангардная часть мира. По тому же азимуту начинает идти Россия, преодолевшая жесточайший системный кризис, быстро наращивающая свое богатство и способная к концу 2008 года по экономической мощи войти в шестерку ведущих мировых держав. Какое место в этом процессе займут бедные страны? Какое будущее их ждет?

При очевидном контрасте в уровнях и темпах развития авангардной части мира и отстающих бедных стран нередко насаждаются фаталистические представления об отсутствии у этих стран шансов на лучшее. Если в геополитических концепциях мир способен быть устойчивым при многополярной конфигурации, то в социально-экономической системе наличие двух полюсов – богатства и бедности – чревато глобальными и региональными катаклизмами. Нарастание террористической угрозы служит тому свидетельством. Можно ли изменить сложившуюся тревожную ситуацию? Хотел бы изложить свои соображения об оптимистической стратегии экономического развития бедных стран, в особенности стран с ограниченными природными ресурсами. В последнее десятилетие именно они оказались в своем развитии в наиболее ущемленном положении.

Для более выразительного представления своих взглядов обращусь – почти в хрестоматийной форме – к характеристике основных особенностей социально-экономического развития, проявившихся в ушедшем веке, которые неизбежно проецируются на происходящие в настоящее время процессы. При этом подчеркну, что в инновационных подходах природным богатствам, в том числе углеводородам, которые ныне приобрели чуть ли не ключевую значимость, в долгосрочном плане не придается решающего значения. Под влиянием процессов глобализации, которая своими сетевыми структурами опутала весь мир, на передний план выходят знания, информационные ресурсы, способность стран преодолевать инерцию и двигаться по пути, по которому идет передовая часть мира. Для инновационной перестройки в бедных странах нужны политическая воля, приход к управлению нового поколения кадров, адекватных по своему качественному составу требованиям инновационной эпохи.

В ХХ столетии в качестве главной движущей силы социально-экономического развития утвердился научно-технический прогресс на основе процесса перманентных инноваций. Лауреат Нобелевской премии Роберт Солоу убедительно показал, что именно технический прогресс, реализуемый в инновациях, является основным источником экономического роста. В свете этих взглядов инноваторы выступают в роли локомотивов экономического развития, определяя его эффективность, рост производительности труда. Инновации как процесс поддерживаются инвестициями и соответствующими институтами, без которых не действует механизм их реализации. Инвестиции без инноваций бессмысленны и порой даже вредны, поскольку означают вложение средств в воспроизводство устаревших товаров, продуктов и технологий.

Технологические новшества представляют собой конечный результат инновационной деятельности, получившей воплощение в виде нового или усовершенствованного рыночного продукта, нового или усовершенствованного производственно-технологического процесса, а также новых социальных услуг. Производство высокотехнологичных наукоемких инновационных продуктов с высокой добавленной стоимостью стало в последние пятьдесят лет основой бурного экономического роста во многих странах, таких, например, как Израиль и Финляндия.

Сегодня очевидно, что экономическая эволюция происходит через инновационную активность и смену технологий. Эту идею в свое время отстаивал выдающийся австрийский экономист Йозеф Шумпетер. Он утверждал, что через «созидательное разрушение», то есть через отказ от отживших технологий путем смены устаревших организационных форм осуществляется поступательное экономическое развитие. Двигателем прогресса в экономике, по его мнению, является не всякое инвестирование в производство, а лишь вложение средств в инновации с целью освоения принципиально новых товаров, внедрения передовой техники, форм организации производства и обмена. Истоки инновационной теории экономического развития связываются с Шумпетером.

Ренессанс идей

Кондратьева

Технический прогресс развивается неравномерно во времени, ему присуща цикличность. Следствием этого являются цикличные колебания экономической деятельности, которые различаются как по видам деятельности (сферы производства, обращения и т.д.), так и по длительности периода колебаний (краткосрочные, среднесрочные и долгосрочные). В ХХ столетии в центр внимания попали длинноволновые колебания в экономике, открытые великим русским экономистом Николаем Кондратьевым. Изучая в 1920-х годах закономерности происходящих в мировой экономике явлений, он обнаружил большие циклы конъюнктуры примерно полувековой длительности, которые получили название больших циклов Кондратьева, или длинных волн Кондратьева. Ученый обосновал закономерную связь повышательных и понижательных стадий этих циклов с волнами технических изобретений и их практического использования. В свете его взглядов повышательная фаза большого цикла вызвана обновлением и ростом запасов основных капитальных благ, а также коренными изменениями в структуре и размещении главных производительных сил общества. Началу повышательной фазы предшествуют периоды кризиса и депрессии. Длительная фаза депрессии, считал Кондратьев, стимулирует поиск путей сокращения издержек производства путем внедрения технических нововведений.

На основе эмпирических наблюдений замечено, что на понижательной фазе кондратьевского цикла наблюдается нехватка продовольствия и сырья, вырастают цены на эти товары. Эта фаза оказывает особенно угнетающее влияние на сельское хозяйство. И действительно, начиная с 2000 года, когда пятый кондратьевский цикл вступил в понижательную стадию, стоимость энергоресурсов и продовольствия снова начала расти, что с некоторым запаздыванием привело к замедлению темпов экономического роста в мире. Беспрецедентный рост цен на продовольствие и энергоресурсы уже угрожает бедным странам голодом, а богатым – стагнацией.

В 1939 году Шумпетер опубликовал фундаментальное исследование «Деловые циклы», в котором развил теорию Кондратьева о больших циклах конъюнктуры, разработал инновационную теорию длинных волн и интегрировал ее в общую инновационную теорию экономического развития. Современный этап в развитии теории инноваций ведет отсчет с монографии немецкого экономиста Герхарда Менша «Технологический пат: инновации преодолевают депрессию» (1975 год). Исследуя динамику инноваций, ученый обнаружил циклы их колебаний с периодом 50-60 лет и пики концентрации, приходящиеся на начало повышательной фазы больших циклов Кондратьева. Он показал эмпирическим путем, что волны базисных инноваций в последние столетия наблюдаются примерно раз в полвека при переходе к очередному кондратьевскому технологическому укладу. В каждом случае кластер инновационных технологий лежал в основе формирования новых отраслей, обеспечивающих ускорение экономического роста. Таким образом, по Меншу, наибольшая активность технологических нововведений наступает в фазе глубокой депрессии.

Наконец, в 2006 году в США вышел капитальный труд японского исследователя Масааки Хироока «Инновационный динамизм и экономическое развитие», во многом посвященный обоснованию больших кондратьевских циклов в экономике. Проанализировав огромный массив данных по группе развитых стран, профессор Хироока убедительно показал, что распространение кластера базисных технологий синхронизируется с повышательной фазой цикла Кондратьева и достигает зрелости в области его пика. Он также продемонстрировал, что идеи Кондратьева не только сохраняют свою силу в XXI веке, но и приобретают в современных условиях особую значимость. Хироока пришел к важному практическому выводу: успех государственной инновационной политики целиком зависит от способности правительства предвидеть и активно действовать в те же периоды времени, которые совпадают с повышательной фазой кондратьевского цикла, когда имеет место резонансный эффект усиления. Напротив, когда поддержка правительства осуществляется с запозданием на понижательной стадии, она значительно теряет эффективность.

Последний – четвертый – кондратьевский цикл (примерно 1940-1980 годы) и соответствующий ему технологический уклад, время преобладания которого в авангардных странах выпало на 50-70-е годы, сопровождался всесторонним освоением достижений научно-технической революции – атомной энергии, квантовой электроники и лазерной техники, электронных вычислительных машин и кибернетических устройств. Бурное развитие получило также создание материалов с невиданными ранее свойствами. Четвертый технологический уклад привел к рекордным за всю историю человеческой цивилизации темпам экономического роста. В целом по миру среднегодовые темпы прироста ВВП составили в 1950-1973 годах 4,9%. Таким образом, научно-техническая революция, восходящая к началу ХХ века, породила эпохальные инновации, которые стали локомотивами беспрецедентного экономического развития.

Текущий – пятый – кондратьевский цикл (примерно 1980-2020 годы) стартовал после мирового экономического кризиса 1969-1974 годов. При переходе от четвертого к пятому кондратьевскому циклу объем мирового производства упал почти на 11%. Не случайно и то, что экономический кризис тогда совпал с энергетическим и вызвал скачкообразный рост цен на топливо и сырье. Несмотря на грандиозные успехи мировой экономики в период предыдущего кондратьевского цикла, сработал неумолимый ритм смены технологических и экономических укладов. Ядром пятого технологического уклада стали микроэлектроника, информатика и биотехнологии. Эффективность пятого технологического уклада, основанного на базисных инновациях предыдущего цикла, естественно, оказалась ниже: среднегодовые темпы прироста ВВП по миру в 1973-2001 годах снизились и составили 3,1%. К тому же с последней четверти ХХ века индустриальный способ производства вступил в завершающую стадию своего двухсотлетнего жизненного цикла. После былых рекордных показателей мировая экономика вступила в период снижения темпов роста, углубления и учащения кризисов, растущей неопределенности.

Где мы ныне находимся?

Финансовый кризис 1998 года стал предвестником мирового экономического кризиса 2001-2002 годов и ознаменовал переход от повышательной к понижательной волне пятого кондратьевского цикла. Он поразил в большей мере страны с развитым информационным сектором, которые были лидерами в период повышательной волны этого цикла. В 2007 году разразился новый этап экономических неурядиц, которые на этот раз приняли форму ипотечного и банковского кризисов с последующим снижением темпов роста экономики в развитых странах.

Таким образом, первые два десятилетия XXI века – это период нисходящей волны пятого кондратьевского цикла и падающей эффективности связанного с ним технологического уклада. В ближайшей перспективе (примерно 2010-2025 годы) мир, похоже, ожидает ряд глобальных кризисов, первые признаки которых мы уже переживаем. Прежде всего это более глубокий, чем в 2001-2002 годах и 2007-2008 годах, экономический и инновационно-технологический кризис, связанный с предстоящей сменой кондратьевского цикла в 2020-х годах. Нарастают экологический, продовольственный и геополитический кризисы. Первый из них порождается ускоренным ростом потребления ископаемого топлива (нефти, газа и угля) и усилением теплового загрязнения планеты. Будет усугубляться нехватка продовольствия, произойдет дальнейший рост цен на продукты питания. Возможен затяжной геополитический кризис, связанный с формированием нового мироустройства, основанного на диалоге и партнерстве цивилизаций, принципе многополярности. Снижение остроты этого кризиса возможно лишь на основе согласованной долгосрочной стратегии. Рычаги в этой области находятся в руках Совета Безопасности ООН, «большой восьмерки», Шанхайской организации сотрудничества и др.

В силу изложенного наиболее вероятным сценарием представляется падение темпов роста мировой экономики в первые два десятилетия XXI века – со значительным их ростом в последующие два десятилетия, когда базисные инновации шестого технологического уклада начнут давать полноценную отдачу.

Каков выход из назревающей сложной ситуации? В подобных случаях, по-видимому, безотказно действует «правило Герхарда Менша»: инновации преодолевают депрессию. Правительства как ключевые акторы в данной области призваны проводить целенаправленную политику по осуществлению стратегии инновационно-технологического прорыва. Необходимо концентрировать основные усилия на освоении кластера базисных инноваций, формирующих структуру шестого технологического уклада. На это отведено всего 10-15 лет. Еще Кондратьев в качестве одной из эмпирических закономерностей больших циклов конъюнктуры отметил следующее: «В течение примерно двух десятилетий перед началом повышательной волны большого цикла наблюдается оживление в сфере технических изобретений. Перед началом и в самом начале повышательной волны наблюдается оживление в сфере промышленной практики, связанное с реорганизацией производственных отношений». Период с 2010 по 2025 год является, таким образом, самым благоприятным временем для освоения и внедрения новой волны базисных инноваций. В последующем на более высокой волне инноваций, которые проявляются прежде всего в авангардных странах, утвердится и получит распространение в мире шестой технологический уклад.

Ядром шестого технологического уклада, вероятнее всего, будут нанотехнологии и оптоэлектроника, генная инженерия и биотехнология, мультимедиа, включая глобальные интеллектуальные информационные сети, альтернативная энергетика,

в том числе и водородная. Что же касается эпицентра этой волны базисных инноваций, то резонно предположить, что лидеры пятой волны инноваций – США, Япония и Западная Европа – в основном сохранят свое лидерство. К ним могут примкнуть новые индустриальные страны – Южная Корея, Китай, Индия, Бразилия, Сингапур и др.

О месте России в

инновационном мире

Россия с весьма высокой вероятностью присоединится на равных к числу авангардных стран в освоении базисных инноваций шестого технологического уклада. Страна на сегодня располагает для решения этой задачи мощной финансовой базой, сохранившимся высоким научным потенциалом и огромными человеческими ресурсами, которым надлежит привести инновационный механизм в действие. А самое главное – имеется политическая воля российского руководства и в этих целях разработана государственная стратегия инновационного развития до 2020 года.

Россия способна совершить инновационно-технологический прорыв, ориентируясь не на западные технологии, а путем самостоятельного опережающего освоения технологий шестого уклада с учетом собственного уникального потенциала. Инновационная деятельность и технический прогресс в целом являются эволюционными процессами со свойственной им необратимостью. Следовательно, первоначальный выбор базисных технологий имеет исключительно важное значение в силу его решающего воздействия на весь ход дальнейшего развития. Недостаточная осмотрительность в деле первоначального отбора базисных технологий чревата негативными последствиями. В связи с этим важнейшую роль призвано сыграть средне– и долгосрочное инновационно-технологическое прогнозирование. Ориентация на принципиально новые технологии пятого и шестого технологических укладов позволит осуществить модернизацию российской экономики на современной технической и технологической основе, заменить физически и морально устаревшие основные фонды во всех сферах экономики, обеспечить тем самым существенное сбережение ресурсов и повышение конкурентоспособности продукции.

В 50-е годы прошлого века СССР совершил инновационно-технологический прорыв в освоении и распространении достижений четвертого технологического уклада. Это позволило модернизировать экономику, занять лидирующие позиции в ряде направлений научно-технической революции и в особенности достичь военно-технического паритета с Западом. Однако в последующем по множеству причин инновационная активность стала угасать, энергия прорыва была потеряна. Запоздание с освоением технологических инноваций пятого уклада явилось немаловажной причиной краха советской экономики и развала СССР.

Ориентация на стратегию инновационно-технологического прорыва, на переход к инновационной экономике, активная государственная поддержка базисных инноваций по тем приоритетным направлениям, где имеется научно-технический потенциал для прорыва, даст возможность России к 2025-2030 годам сократить в значительной мере технологическое отставание от авангардных стран, а в некоторых областях и прорваться вперед. Итоги состоявшегося в июне XII Петербургского международного экономического форума, раскрывшего новые гигантские возможности России и ее нарастающую лидерскую энергию, представляются в этом плане в высшей степени впечатляющими.

Обречены ли

бедные страны?

В размышлениях об инновационном развитии моей главной заботой является вопрос о месте в этом процессе бедных стран. Богатые справятся, была бы политическая воля к инновационным переменам. Другое дело – бедные страны с ограниченными природными ресурсами, особенно такими, как нефть и газ. Во многих случаях им не под силу самостоятельное освоение и внедрение современных базисных технологий, эпохальных и базисных инноваций. Подобные страны, к числу которых относится и мой родной Кыргызстан, не имея надлежащих ресурсов и квалифицированных кадров для осуществления базисных инноваций, попали в состояние технологического застоя. В результате их технологическое и экономическое отставание от развитых государств стремительно нарастает. Пример переломивших ситуацию государств, таких как Израиль, Сингапур, Финляндия, Южная Корея и др., свидетельствует, что только на путях преодоления тянущей вниз инерции, перехода к инновационному развитию возможно сократить технологический разрыв и присоединиться к числу успешно развивающихся стран. Другой альтернативы нет! Для малых развивающихся стран крайне важно оказаться в одной упряжке с авангардными странами, своевременно подхватывая, перенимая и внедряя доступные технологии, адаптируя и улучшая их применительно к собственным конкретным условиям. Важно обеспечить воспитание общества, особенно молодежи, в инновационном духе. Инновационная активность населения может эффективно стимулироваться помимо современной системы образования через механизмы социальной мобилизации, через «обучение в действии» и т.д.

Прогресс в развивающихся странах может потребовать не только массового применения технологических нововведений, составляющих суть современного экономического роста, но и существенных преобразований в политической и социальной структурах. Более того, малым странам, как правило, необходимо начинать именно с социальных инноваций – коренного совершенствования образования, социальной мобилизации населения и т.п., поскольку в этой области успеха нельзя достичь, если все общество, вся нация не станут инновационными. Инновационное движение в стране должна возглавлять власть.

Японская элита, приняв сто лет назад осознанное решение сосредоточить имеющиеся ресурсы на социальных нововведениях и на имитации, импортировании и адаптации технических новшеств, добилась исторических успехов. Творческая имитация признается многообещающей предпринимательской стратегией. «Японское чудо» было основано прежде всего на социальных инновациях при сохранении национальных традиций. Развитие в этом духе таких институтов, как госслужба, школы и университеты, банки и профсоюзы, позволило создать социальные структуры – чисто «японские» по духу, но «современные» по форме организации и функционирования. Опыт Японии убедительно показал важность сохранения национальных культурных корней для того, чтобы расти и процветать.

Как же бедным странам решить задачу внедрения инновационных технологий? Не секрет, что развитые страны, монополизировав научно-технический потенциал планеты и доходы от его реализации, практически лишают отстающие страны шансов сократить технологический разрыв с опорой на собственные силы. В настоящее время никого не удивляет тот факт, что передача технологий от первой ко второй группе стран лишь незначительно способствует достижению объявленных целей. В то же время семена технического прогресса не могут быть просто посеяны, а затем оставлены без присмотра. Они должны культивироваться. Технический прогресс никогда не сводился к перемещению готовой к употреблению техники и технологии из одной страны в другую. Страна, принимающая новую технологию, должна быть готова к ее быстрому освоению и адаптации к конкретным местным условиям. Импорт технологий – это лишь одна сторона проблемы. Развивающиеся страны должны сами стать подлинными творцами своей собственной технологической судьбы. Западные технологические новшества порой держатся в тайне и не передаются ни за что. В ход нередко идут залежалые технологические продукты. Канули в Лету времена, когда происходила добровольная передача передовых американских технологий союзникам, как, например, по «плану Маршалла». Один из последних примеров успешной передачи технологий – японская технологическая помощь Малайзии в 1970-1980-х годах, которая совпала с повышательной фазой пятого кондратьевского цикла и позволила Малайзии сотворить свое «экономическое чудо».

Мировой практикой подтверждено, что наблюдаемые циклы долгосрочного экономического роста больше вызываются множеством частных технологических сдвигов, чем единичными импульсами кардинальных нововведений. Следовательно, нет никаких оснований приписывать базовым инновациям роль единственного фактора, способного в конечном счете сотворить «экономическое чудо». Оказывается, что именно постепенные, пусть и не радикальные нововведения наиболее перспективны. Таким образом, для поддержания устойчивого долгосрочного экономического роста политика стимулирования «малых шагов» в развитии технологий годится ничуть не меньше, чем политика поощрения лишь радикальных технологических сдвигов. Первая хороша для малых стран, а вторая – для развитых богатых стран. Технический прогресс по своей природе является эволюционным фактором, поэтому фундаментальные технологические нововведения становятся возможными благодаря многочисленным мелким нововведениям. Кумулятивное действие большого цикла, казалось бы, незначительных технологических усовершенствований нередко оказывается весьма существенным. А это как раз под силу малым государствам. Необходимо только запастись терпением, чтобы дождаться ожидаемого эффекта.