Текст книги "Легион Зари"

Автор книги: Пламен Митрев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Пламен Митрев
Тьма и Свет 1
Легион Зари

Посвящаю эту книгу сыну Питеру – моему первому читателю, вдохновителю и критику.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Дорогой читатель,

По собственному опыту знаю, что обычно мы редко читаем разные введения, прологи и тому подобное. И все-таки, если эти строки попадутся тебе на глаза, советую прочитать их до самого конца

Они написаны мною, автором романа, который ты спешишь начать читать. Думаю, что некоторые короткие пояснения не покажутся тебе лишними.

Во-первых, я хочу высказать свое глубокое уважение тебе за то, что в эпоху абсолютного всевластия кино, телевидения и электронных игр ты лишился части своего драгоценного свободного времени и скудных средств, чтобы купить и прочитать эту книгу. Это достойно преклонения и восхищения в нынешние времена.

В своих попытках не разочаровать тебя, написав эту книгу, я поставил перед собой несколько амбициозных, для моего скромного таланта, задач.

Во-первых, создать произведение, которое можно быстро прочитать, произведение в стиле «fantasy» – сказочной и героической фантастики. Стиль «меча и магии» особенно популярен среди широкой читательской аудитории.

Может быть, потому что успешно заменяет собой сказки, которые когда-то рассказывали ваши бабушки. А может быть, потому, что современные бабушки слишком заняты, чтобы рассказывать что-либо своим внукам.

Сколько современных детей знают кто такой Питер Пэн, Змей Горыныч или Али-Баба? Но каждый ребенок слышал о подвигах Бэтмена, Супермена, Люка Скайуокера или Конана Варвара.

Так что вторая мол задача – это, чтобы кроме тебя, читатель, купившего и прочитавшего книгу, рано или поздно ее взяли в руки твой ребенок, внук, младшие брат или сестра. И если у них останется время, свободное от школы, телевизионного экрана или игр для того, чтобы окунуться в волшебный мир сказочных героев, их невероятных приключений и подвигов, то это будет прекрасно.

Третья моя задача, может быть самая трудная для исполнения, это показать борьбу Добра и Зла. Это вечная тема не только в литературе, но и в религии, политике, природе и в самой жизни.

Что такое добро и что такое зло? Задавали ли вы когда-либо себе вопрос, почему в былинах, легендах, теологии и мифологии есть столь много злых сил, а силы добра можно пересчитать по пальцам?

Давайте скользнем взглядом по «плохим». Те, которые рождены Тьмой, которые заставляют нас поеживаться, от которых стынет кровь в жилах.

Во-первых, есть «плохие» герои, общие для всех мифологий и религий человечества. Кто не слышал о дьяволах, демонах, злых волшебниках, привидениях, ведьмах и фантомах? Призраки, домовые, вампиры, вурдалаки, злые огненные и водяные духи пугают детей и взрослых во всех концах земного шара.

Гномы и великаны, драконы, ужасающие морские чудовища обитают в преданиях народов всех континентов.

Но каждая мифология вносит свой вклад в создание и утверждение самобытных злых сил.

Еще древние египтяне почитали странных звероголовых божеств – кровожадных и безжалостных

Не слишком отстают от них и древние персы и арабы: джинны, выходящие из бутылки, Ариман – могущественный бог зла, ужасающие птицы Рух.

Древняя Греция создала таких чудовищ, как Геката, многоголовые бессмертные гидры, Медуза Горгона; фантазия греков породила трехголового пса Цербера, гарпий и сирен, заманивающих в свои объятия путешественников.

Старые скандинавские саги являются неисчерпаемым источником ужасов, там есть поражающие воображение василиски, гномы и тролли, гоблины и великаны-турсы, орки, йотуны, драу, злобные драконы и саламандры.

Даже у древних римлян, прагматичных и здравомыслящих, есть свои фурии, суккубы и инкубы, грифоны и проклятые лары.

Черный континент Африка является колыбелью таких созданий, как зомби, ошу, огун, и родиной магии вуду.

Целый сонм устрашающих демонов и привидений порождают загадочные дальневосточные Китай, Индия и Япония.

У славянских пародов есть свои вильи, лесные нимфы, упыри, драконы и Змей Горыныч, Баба Яга и Кощей Бессмертный.

Вкладом Америки, Нового Света тоже нельзя пренебречь. Начинаем от страшных, мрачных и кровожадных богов майя и ацтеков, инков и толтеков, появляются также огромные анаконды племен по течению величавой Амазонки, зловещие и неуничтожимые Маниту североамериканских индейцев и, кончая более современными, лепреконами, кэндименами и полтергейстами.

Даже у цыган есть свои самобытные джохано и джуджаво…

Что могут противопоставить этой многочисленной и хорошо вооруженной могущественной магией, крепкими челюстями и острыми когтями армий Зла силы желанного Добра?

Редкий рядок добронамеренных, но анемичных фей, добрых магов и чародеев, вечно ищущих истину, заклинателей и вещунов, выучивших почти бездейственные «магические» трюки, меланхоличных, бесцельных эльфов и кобольдов. Прилетит разве что еще иногда мифическая птица Феникс, больше озабоченная собственным выживанием, чем торжеством Добра… Почему так бывает? Потому что носитель доброго божественного начала – это Человек! Не напрасно многие реальные, мифические герои разбивают козни злых сил и побеждают или уничтожают их. Где с Божьей помощью, где собственной храбростью и мужеством, где с помощью сострадательного автора добрые силы торжествуют. Имена святого Георгия Победоносца, сразившего змея, Геркулеса, Одиссея, Тезея, Зигфрида, победителя нибелунгов, или скандинавского Сигурда, одолевшего страшного дракона Фафнира, короля Артура и Ланселота, Руслана и Ильи Муромца останутся вечным эталоном непримиримых борцов против Зла и Тьмы

Я поселил своих героев в созданной гениальным американским фантастом Робертом Говардом Хайборийской эпохе. Отец Конана, Кулла Завоевателя, Брана Мак-Кормака и Соломона Кейна более шестидесяти лет назад создал вымышленный, но изумительно реальный и интересный мир. Более проницательные читатели найдут слегка завуалированными многие современные страны и народы на карте древнего Хайборийского мира. Не случайно после ранней и нелепой кончины Говарда десятки писателей дополняют приключения и подвиги Конана-варвара. Никто однако не может достичь полноты образа, сотворенного Робертом Говардом.

Несомненно интересные попытки предпринимали не только американцы, но и авторы из многих стран Европы, и даже Австралии и Новой Зеландии. Все они хороши по-своему, и вносили в образ бессмертного воителя нечто свое, какие-то национальные черты, свойственные той нации, к которой принадлежали они сами.

Теперь настало время попробовать свои силы в этом грандиозном предприятии и славянам.

Я не льщу себя тем, что преуспел в этом отношении больше, чем все предыдущие авторы. Но в «Воинстве Зари» Конан является не единственным главным героем. Я попытался с помощью созданного Легиона Зари противопоставить злым силам Тьмы различные по характеру, по дополняющие друг друга личности. Насколько я успел, оставляю решить Тебе, любезный читатель.

Пламен Митрев.

Болгария, 2002

Пролог

Великая звездная река времени невозмутимо течет и омывает наносы истории. Жизнь планет для нее является мимолетным водоворотом, тысячелетия – изборожденные ветром волны, века – брызги воды, появляющиеся и исчезающие по повелению бесконечного Космоса.

Ничто не в состоянии смутить бескрайнюю носительницу Вечности. Но от самых своих истоков до величественного устья Река является свидетелем эпохальной битвы между Добром и Злом, между Тьмой и Светом!

Битва без начала и без конца, без победителей и без побежденных, без цели и мотивов. Битва, в которой значение имеют только временные поражения или победы, отступления или превосходства. Битва, за которой Великие Космические Силы лишь только наблюдают, не вмешиваясь. Одна их прихоть, одна забава, являются роковыми для людей, держав и миров! История планеты Земли и ее человечество подвластны этой бесконечной борьбе.

Звездная река времени течет и омывает наносы земной истории.

Непреклонно ее стремление вперед, необорима сила, коей никто из смертных не способен противостоять. Им остается лишь отдаться на волю волн. И устремиться к Свету!

Глава I
«Кровавый Закат»

Алые лучи заходящего солнца окрашивали южные склоны Великих Кезанкийских Гор. Их начало терялось в мрачных морозных просторах северной тундры, населенной незнакомыми дикими племенами и мифическими, покрытыми инеем чудовищами Полуночных земель.

Горы обнимали ласковой и теплой рукой восточные и южные границы Гипербореи – самого северного из хайборийских государств. Как непробиваемая стена крепости, они защищали мирную Бритунию от сухих восточных ветров.

Далее, на юге, могучие плечи гор делили древнюю, наполненную мистикой и тайнами землю королевства Замора от необъятных степей и пустынь Туранской империи, распростершей хищные крылья над западным и южным побережьем внутреннего моря Вилайет. В лабиринтах узких, труднодоступных перевалов часто сталкивались в яростных битвах статные, одетые в железные доспехи заморийцы и смуглолицые туранцы в островерхих шлемах, чалмах и плетеных кольчугах.

Немногочисленные горные племена, одетые в овечьи тулупы и шапки, плохо вооруженные, по кровожадные и воинственные, не признавали ничьей власти. Разделенные на небольшие родовые общины и кланы, они постоянно воевали между собой, не забывая брать свою кровную дань с разбитых в междоусобных войнах заморийских или туранских отрядов. Кроме скотоводства, промыслом местных жителей был и грабеж больших караванов, перевозящих ценные товары между далеким и загадочным Востоком – Кхитаем, Вендией, легендарными Меру и Паганом и цивилизованным хайборийским Западом – Немедией, Кофом, Офиром, могучей Аквилонией, Аргосом и Зингарой.

В целом мире не было более величественного пограничного вала, поля сражения и перекрестка, где жизнь и смерть, торговля и имперские амбиции устраивали бы встречу. Но все-таки самым ярким было столкновение сил в самой южной части огромной горной цепи. Там, в местности, названной ее древними жителями Шемом, сливались границы четырех королевств. Кроме скандальной Заморы и амбициозного Турана свои претензии предъявляли таинственное царство Коф и молодое королевство Хауран, отрезанное армиями хайборийских владык от обширных земель Шема – некогда могучей и славной империи.

Ожесточенные столкновения в этой части материка никогда не прекращались. Границы непрерывно менялись, и единственным постоянным владетелем в этих местах была Смерть, пожинающая своей беспощадной косой обильную кровавую жатву.

* * *

В это позднее послеобеденное время все было спокойно. Ветер гладил листья могучих дубов и шелестел в зеленой траве небольших лесных полян. Бодро звенели песни кузнечиков и цикад, как будто они стремились наверстать время за долгое зимнее молчание. Им подпевали звонкие голоса поющих птичек, журчали горные потоки.

На опушке величественного широколиственного леса стоял высокий, стройный юноша. Широкие плечи, узкий таз, дленные мускулистые ноги говорили о большой, но не совсем оформленной силе. Он был одет в короткие штаны из хорошо выделанной кожи. На ногах у него были сандалии с длинными, переплетенными до колен шнурками. Пепельно-русые волосы падали свободно по прямым широким плечам. Проницательные, умные и ясные голубые глаза внимательно осматривали поляну.

В позе незнакомца, на вид расслабленной и беззаботной была таящаяся сила сторожащей добычу пантеры.

Юноша не спешил. Несколькими изящными пружинящими шагами он вышел на открытое от тени столетних деревьев пространство. Огненный диск солнца уже дотрагивался до западного склона горы. Редкие деревья на поляне отбрасывали длинные тени на все еще низкую траву.

Откидывая небрежно назад свои пышные волосы, человек продолжил свой путь. Несмотря на внешнее спокойствие, походка его была напряженной и торопливой, как будто бы он хотел как можно скорее пересечь открытое пространство и снова окунуться в спокойный сумрак леса.

Внезапно его фигура застыла. Что-то было не в порядке. Хор цикад замолк, песня перелетных птиц замерла. Тихое журчание ручейка как бы усилилось, преодолевая стенания травы.

Молодой мужчина медленно протянул свою крепкую десницу над левым плечом, где в импровизированном колчане было несколько дротиков – коротких метательных копий. Почти неуловимым движением запястья он отбросил закрученный в тугой жгут плащ, переброшенный за спину.

Левая его рука сжала висящий на поясе маленький бронзовый двулезвийный топор. Другого оружия у него не было.

Но где-то там, впереди, был враг. Коварный и беспощадный, потому что в этой части Шема дружески настроенных людей не было. А то, что враг был человеческого рода, достаточно ясно подсказывала природа – при появлении хищника птицы реагировали бы не так.

Его предположения оказались правильными. Из небольшой, заросшей густыми кустами, ложбинки выскочили пятеро всадников. С пронзительными криками они выстроились полукругом и помчались вперед. В их руках появились сети, густо усеянные оловянными шариками. Их целью было окружить молодого человека и помешать ему добраться до спасительной тени леса.

К изумлению нападавших, намеченная жертва даже не попыталась убежать. Молниеносным движением светловолосый юноша вынул из колчана дротик.

Он метко бросил легкое копье в самого близкого противника. Последние лучи заходящего солнца бросали огненные отблески на сверкающие доспехи всадников.

Маленькое копье глубоко, с беспощадной точностью, пронзило горло бородатого всадника. Плетеная стальная кольчуга окрасилась ярко-красной кровью. Еще не заглох предсмертный хрип первой жертвы, как уже второе копье, направленное железной рукой юноши, пело свою смертоносную песню, пронизывая незащищенную броней подмышку второго всадника.

Все произошло настолько быстро, что остальные всадники еще ничего не поняли, как уже двое из них лежали бездыханными на земле, а намеченная, вроде бы, легкая жертва спокойно стояла, поджидая их.

– Пусть меня поразит Иштар! – заорал один из уцелевших – статный чернобородый мужчина среднего возраста, вероятно, предводитель шайки. – Домин и Шох убиты! Вперед, ребята, держите этого сосунка!

После этого призыва двое других, которым нерадостная судьба их товарищей явно не вдохнула дополнительной смелости, бросили сети и вытащили изогнутые поверху сабли. С гневными криками они пришпорили своих коней, чтобы догнать проворного юношу.

Мгновенная задержка, однако, стоила им очень дорого. Еще не успев достичь жертвы, один из них уже почувствовал острие боевого топора меж ребер и захлебнулся в собственной крови. Другой выпал из седла, как пораженный громом, с забитым в левую глазницу копьем.

Столь легкие победы не ослабили внимания юноши. Резким прыжком влево он увернулся от ловко брошенной главарем уже не существующей банды охотничьей сети и выпрямился, готовый к решительной схватке.

– Клянусь Дэркето, недоносок! Ты убил моего брата! – скорее прошипел, чем проговорил разгневанный всадник. – Я, Мургеш из Хоршемиша, вырву собственными руками душу из твоего проклятого тела и положу твое сердце на алтарь богини, чтобы упокоить дух моего брата!

Увидев, что в руках его противника нет никакого оружия, Мургеш медленно направил своего коня к юноше. В правой руке он держал длинную саблю, а в левой, кроме поводьев лошади, сжимал маленький кинжал с длинным тонким острием.

Несмотря на ярость, вызванную неожиданной гибелью товарищей, он не спешил. Вероятно, он был опытным бойцом. Добыча от него не ускользнет!

Действительно, для почти невооруженного юноши это было опасной ситуацией – всадник успеет настичь его и мгновенно рассечь клинком, если тот решит бежать.

Почти неуловимым для человеческого глаза молниеносным движением, юноша прыгнул на приблизившегося всадника. Стальные мускулы его правой руки впились в запястье Мургеша, сжимающего саблю. Ребром левой ладони он нанес в лицо противника стремительный удар, направленный вверх. Послышался сухой треск костей, и тело наездника обмякло, как восковая кукла. Косточки переносицы вонзились в мозг, и главарь присоединился к своему брату в царстве мертвых.

Но последняя атака дорого стоила юноше. Мургеш все-таки успел отчасти выполнить свою угрозу. Между ребер юноши торчал, забитый почти до рукоятки, кинжал.

Упав на колени возле неспокойного жеребца, светловолосый юноша изумленно ощупал холодную сталь.

Тонкая струя крови просочилась между потерявшими чувствительность пальцами. Последними усилиями раненый попытался вынуть хищное острие, впившееся в его плоть. В этот момент лошадь дернулась и тяжелое тело мертвого разбойника упало на русую голову. Все утонуло в черной пасти мрака.

* * *

Боль. Боль и тьма. Как будто огромный гранитный блок придавил Плама. Его сознание исчезало, как мгла при ярком солнце. Он был бесплотен и беспомощен, подвластен непреодолимой силе. Побежден. Несомненно – это смерть! Конец жизни – безнадежная черная пустота. Или может быть начало вечности?

Тьма. Тьма и холод. Наверное, он был мертв и его дух попал в какой-то безрадостный мир множества богов, населяющих его мир или бескрайнюю Вселенную. Совсем скоро он поймет, кто его настоящий бог, кому служит его несчастная душа. Светозарный Митра, далекий и недостижимый, зловещий мрачный Сет, гордая, гневная Иштар, величественный Эрлик, двуликий Хануман, непроницаемый Асура? Кто? Может быть, кто-то из давно забытых древних богов Атлантиды, Ахерона или Лемурии? Кто?

Сознание медленно возвращалось в истерзанное тело. Всепоглощающая боль уменьшилась и притаилась в правой части груди. Отяжелевшие веки с трудом открылись.

Он был жив! Жив!!!

Он чувствовал, как с каждым мгновением жизнь все сильнее пульсирует и возвращается к нему. Он почувствовал, как тысячи иголочек пронзают онемевшие конечности. Память его прояснилась.

Внезапно в его мысли хлынули воспоминания о прошедшей битве. Первый бой и первая победа!

Где-то поблизости горел огонь. Мрак, окутавший сознание Плама, рассеялся. Воскресшее любопытство заставило его оглядеться.

– Не шевелись! – властный, но спокойный и дружелюбный голос застал его врасплох. Друг или враг? Напряжение прервало дыхание Плама. – Расслабься, не говори! Я друг, хотя бы на этот момент, – продолжил все тот же голос, отдающийся эхом во тьме.

– Кто ты?

– Сказал же тебе – друг, – ответил спокойный голос. Плам понял, что хозяин голоса – хайбориец. Но произношение было для него слегка чужим и незнакомым. В Заморе, Кофе и Хауране так не говорили.

– Пей! – приказал голос, и юноша почувствовал заботливую руку, которая поддержала его голову. К губам поднесли рог с жидкостью, которую его жаждущее горло приняло ненасытно. По жилам разлилось приятное освежающее тепло.

– Убийство заставляет людей много пить, потеря крови тоже, – продолжал незнакомец. – А поскольку ты сегодня попробовал и то, и другое, пей еще!

В округе все было спокойно. Плам почувствовал себя настолько окрепшим, что рискнул повернуть голову в направлении ласково греющего огня.

Он заметил, что находится у подножия гранитной скалы, слегка нависшей над укромной полянкой. В дальнем конце прогалины паслись несколько коней.

Возле головы Плама сидел человек, укутанный в темный плащ. Бледные отсветы огня освещали волевое скуластое лицо с правильными чертами. Мужчине было около сорока лет. Слегка посеребренные борода и усы, заботливо постриженные и изящно загнутые вниз, придавали лицу незнакомца благородное выражение.

– Мое имя – Реас Богард из Офира, – сказал мужчина. – Я нашел тебя недалеко отсюда и позаботился о тебе. Ты выздоровеешь быстро, рана у тебя не серьезная. Я ее прочистил и перевязал, умастив целебными травами.

– Ты разве лекарь, Реас?

– Всего понемногу, – засмеялся Богард и потянулся к огню, чтобы подбросить в пего хворосту.

Плам посмотрел на свою грудь. Перевязка очень умело была сделана из полосок лыка, намазанных благовонным маслом.

Плам снова выпил несколько глотков вина.

– Очевидно, ты хорошо разбираешься во врачевании ран?

– Лекарское ремесло – это одна из моих слабостей. льщу себя иногда тем, что я – еще ученый, путешественник, даже философ. а ты кто и как попал сюда?

Юноша призадумался. этот человек спас ему жизнь, да и от всего его существа исходит какое-то властное, подкупающее благородство. он решил довериться.

– Зовут меня Плам, и я родом из Шема.

– Шем для меня звучит как общее понятие. я знаком с несколькими племенами, которые живут здесь. ты из какого племени и как справился с шайкой работорговцев?

– Это были работорговцы? у меня не было времени их рассмотреть. да и очень плохо я знаком с землями и народами за пределами Шема. в первый раз я оставляю свое племя.

– Это были работорговцы из Кофа. мерзкая порода! они сторожили добычу. но и ты тоже хорош! быстро действуешь. не было времени оглядеться, а успел их всех перебить!

– Я не убийца, только защищал свею жизнь!

– И все-таки, один – против пятерых! Должно быть, ты знаменитый боец!

– Я не боец. все еще нет. можно сказать, что разбираюсь в охоте и в разгадывании следов. В этом я был одним из лучших в своем племени. У нас нет бойцов. Война противна нашей вере.

– Интересно! Как же вы выжили в этом мятежном краю? Я заметил, что ты использовал только охотничье оружие. А одного из них убил голыми руками! Ты уже стал бойцом, и отличным, клянусь Митрой. Есть у тебя и хорошие трофеи. Кони, оружие, доспехи, немного золота и серебра. Все это я собрал на поляне, теперь эти вещи принадлежат тебе.

– Не хочу ничего брать, – возразил Плам. – Хочу вернуть только свое оружие. Я сражался не за добычу, а за свою жизнь!

– Это хорошо! Жизнь – это дар и для нас, и для других людей. Ее нужно беречь. А ты нуждаешься в отдыхе. Полежишь тут несколько дней. Рана того требует.

– Я тебя задержу, Реас. У тебя своя дорога.

– У меня достаточно времени. Теперь выпей еще немного вина с травами. Завтра мне расскажешь о себе. Если захочешь.

– Хорошо! Вино твое, как эликсир, – теперь уже более твердой рукой Плам принял рог и выпил его до дна. Снова его обволокла тьма. На этот раз ласковая, успокаивающая. Рядом с ним находился друг. Друг!

* * *

Плам проснулся с потрескавшимися губами, испытывая сильную жажду.

Блестящий диск солнца только что поднялся на небосклоне. Над костром булькал котелок, от которого шел вкусный запах приправ. Желудок раненого дал о себе знать громким урчанием.

Поблизости от костра паслись кони. Плам был заботливо укрыт тонким одеялом. Возле левой руки в землю был забит рог, наполненный густой темно-красной жидкостью.

Юноша потянулся и удивился, что испытывает совсем слабую боль в раненой правой части груди.

Он выпил немного ободряющего напитка и снова забил рог в землю. Потом усмехнулся – Реас Богард отлично позаботился буквально обо всем!

– Соня проснулся! – послышался шутливый голос сзади. Реас приближался с охапкой лекарственных трав в руках. – Ты спал непробудно целый день и целую ночь. Я даже испугался, что мой новый друг отошел на Серые Равнины!

– И в самом деле, если сейчас же не попробую твоего божественного кушанья, то будет мне верная смерть! – попытался перейти на шутливый тон и раненый. – Чувствую себя, как новорожденный!

– Отлично! – Реас положил лекарственные травы на расстеленное на земле одеяле. – Но сначала позаботимся о твоей ране…

Совсем скоро новая перевязка была готова, и мужчины приступили к завтраку. У еды был превосходный вкус, хотя она была приготовлено без мяса.

– Я не ем мяса, – заявил офирец. – Так я воспитан с малолетства. Кроме того, я и не воин, чтобы мне нужны были силы. И не гляди на меня так удивленно! Когда поправишься, будешь охотиться, как и раньше, а я не люблю охоту.

– Да, в этом отношении мы вообще не похожи, – задумчиво проговорил Плам. – С тех пор, как помню себя, я питаюсь мясом. Охота на зверя у меня в крови.

Реас задумался. На его благородном лице разлилась широкая сердечная улыбка.

– Хочешь – будешь готовить мясо сам. Совсем скоро ты сможешь заботиться о себе. Вернешься к своим родным с хорошей добычей и боевой славой.

Лицо Плама потемнело. На высоком лбу прорезалась глубокая морщина. Теперь он выглядел куда старше своих шестнадцати лет.

– Что, рана заболела? – забеспокоился Богард.

– Нет, не от раны. У меня уже нет народа, нет племени, нет близких и родных!

– Почему? Неужели все перебиты или умерли от болезни? Почему ты один?

– Я расскажу тебе, я у тебя в долгу! – Плам протянул руку, взял рог и допил оставшееся в нем вино. Он посмотрел на своего собеседника откровенным взглядом и продолжил. – Я – изгнанник, которого выгнали свои же! Можешь меня презирать, но я не могу и не хочу лгать тебе.

Реас как будто не услышал слова, наполненные горечью. Он вынул кожаный мех, наполнил пустой рог вином. Отпил большой глоток, подал рог юноше и только тогда посмотрел на него. В его взгляде сквозило сочувствие и тепло.

– Изгнанник – это не всегда преступление. Иногда преступниками являются как раз те люди, которые прогоняют себе подобных. Важнее не прогнать добро в себе!

Кроткий и тактичный тон успокоил бурю, зарождающуюся в душе Плама. Удобно опершись на согретую солнцем скалу, подкрепившись хорошим вином и понимающим, сочувственным взглядом взрослого мужчины, он начал свой рассказ:

– Я рожден в немногочисленном племени с древней и гордой историей. Наши прадеды происходят из высшего жреческого рода, служившего легендарной Горе Славы. Там были расположены главные храмы высших богов Атлантиды. Когда много веков назад ярость океанов поглотила наш материк, с помощью больших знаний, сильных заклинаний и могучей магии почти весь наш род спасся от гнева моря. Но, по воле богов, нас разбросало по всему свету. Основной задачей уцелевших атлантов нашего рода было сохранить чистоту нашей крови, уберечь древние знания, исконное благочиние и веру. Мы – исчезающий народ.

Из-за наложенных нашими прадедами ограничений мы не имеем права родниться с другими племенами, даже уцелевшими после катастрофы атлантами. Другие люди считаются низшими, а мы – народ Горы Славы, мы – богоизбранные. Поэтому мы зовемся славинами. С течением веков валузийцы, ахеронцы, а позднее хайборийцы уничтожали наши небольшие общины. Древняя вера запрещает нам воевать, поэтому нам почти невозможно защититься. Нас осталось немного: здесь, в Шеме, в Пиктской пустоши, и, может быть, где-то в далекой северной тундре. Долгие годы мы не поддерживаем никакой связи с другими сородичами. Более многочисленные наши родственники живут к востоку от моря Вилайет. Но они – вымирающий народ и их зовут козаками. Предание, оставшееся с времен Великой Катастрофы, гласит, что мы возродим величие Атлантиды. Мы свято чтим эту легенду…

Плам сделал короткую паузу, перевел дух и хрипло продолжил:

– Я оказался единственным, кто усомнился в непогрешимости наших верований. Я изучил древние манускрипты, но не прозрел в них истину. Я убежден, что для того, чтобы выжить, нужно бороться. Прятаться, преклонять голову перед врагом и ждать, чтобы буря пощадила тебя, не по мне – это не ведет к величию. Я поделился своими мыслями со старейшинами племени. Меня объявили еретиком, отродьем, вредным для нашей общины. Они прогнали меня, во имя сохранения чистоты крови. Я отправился в дорогу с великой мукой в сердце, но и с верой, что отыщу истину. И… И встретил работорговцев. И тебя, Реас.

В голосе славина было много как горечи, так и скрытой силы. Он остался совсем один, но сдаваться на милость безжалостной судьбы не собирался!

Они долго молчали, пили вино и думали о своем. Костер догорал. Реас принес охапку хвороста, чтобы оживить огонь. Ностальгия по утерянной спокойной жизни в родном племени все больше угнетала юношу. Ненадежное будущее, враждебность окружающего мира и отсутствие друзей делали его одиноким и уязвимым. Офирец первым нарушил молчание:

– Человек не должен жить в одиночестве. Именно тогда в нем умирает все человеческое. Пойдем со мной, славин, пусть нас будет двое! Я тоже ищу истину. Вот уже более двадцати лет ищу ее и все еще не нашел. Иногда и я бываю одинок, иногда мной овладевает отчаяние. Но в одном я абсолютно убежден: истина существует. И мы ее отыщем – вместе. И каждый сам для себя, свою собственную истину! Даже если и не сможем ее отыскать, то мы найдем дружбу. А это тоже истина. Будь моим братом! – изящная, с изысканными тонкими пальцами рука Богарда потянулась к юноше.

Радостные искорки заблестели в голубых глазах изгнанника. Его рука крепко ухватила протянутую ему длань офирца. Слегка дрожащим, но уверенным голосом он заявил:

– Я слишком молод и недостоин для того, чтобы стать твоим братом, офирец! В твоих словах видны глубокая мудрость и знания, которым я бы гордился выучиться. Будь моим учителем и наставником! Теперь у меня никого нет, кроме тебя, Реас!

– Молодость – это не порок, славин, а преимущество! Ты, как незасеянное поле, которое при правильном уходе может стать райским садом! А достоинства и скромность идут рука за руку. Будь таким, каким тебя создала мать-природа!