Текст книги "Тихие убийцы. Всемирная история ядов и отравителей"

Автор книги: Питер Макиннис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)

Глава 6
Косметические и домашние яды

…и мистера Причарда, разорившегося букмекера, который сходил с ума по метелкам, швабрам и щеткам, приходил в восторг от звука пылесоса, запаха политуры и в шутку глотал дезинфицирующие средства.

Дилан Томас. Под сенью Молочного леса, 1953

Популярность мышьяка для косметических целей, возможно, пришла от достославных «прекрасных черкешенок»[71]71
  Среди «прекрасных черкешенок», населивших европейскую литературу в XVIII–XIX веках па волне интереса к «загадочному Востоку», следует вспомнить в первую очередь действительно жившую в Париже Аиссу, или Аишу (M-lle Aisse, по-черкесски – Хайсет). чья судьба нашла отражение в «Истории одной гречанки» аббата Прево (1740). Ранее, в 1720 году, вышла в свет не столь успешная на континенте одноименная трагедия английского писателя Сэмюэла Кроксола. А в 1781 году в лондонском театре «Друри-Лейн» имела успех одноименная трагедия Сэмюэла Джексона Прэпа, созданная на основе пьесы Джона Хоксуорта «Альморан и Хеймет» (1761). В 1809 году в том же «Друри-Лейн» состоялась премьера оперы Генри Роулн Бишопа «Черкесская невеста». И у Байрона в «Гяуре» (1813) жена одного из героев, турка Гассана, – прекрасная черкешенка Лейла, которую тот бросил в море за измену. И т. д. и т. п.


[Закрыть], а не от албанок, однако повальное увлечение им ни в коем случае не ограничивалось у модниц лишь косметическим применением. Та же Флори Мэйбрик вымачивала в воде липкую бумагу от мух, чтобы выделить из нее содержавшийся в ней мышьяк. Она пользовалась получавшимся раствором как косметическим тонизирующим средством, и, как мы только что убедились в главе 5, многие патентованные средства и косметические кремы содержали мышьяк в больших количествах – ведь благодаря ему кожа делалась более упругой, исчезали веснушки, появлялся свежий, модно бледный цвет лица…

Мышьяк продолжал играть важную роль и после смерти человека, независимо от того, являлся ли он ее причиной. Специалисты по бальзамированию покойников использовали мышьяк для осветления тона лица до приличествующей случаю бледности; а кроме того, мышьяк способствовал увеличению гибкости застывшего трупа, чтобы тело можно было уложить в более естественную позу. Бальзамирование получило особенное распространение в США во время Гражданской войны между Севером и Югом, когда родственники погибших желали получить тела воинов, чтобы их можно было захоронить на их родине, а не прямо на поле битвы. Для этой цели на одного покойника требовалось, как сообщалось, «от 4 унций до 12 фунтов» мышьяка (от 120 г до 5,5 кг!), однако даже минимально использовавшееся количество мышьяка могло бы облегчить отравителям возможность избежать разоблачения, совершив свое черное дело, поэтому со временем мышьяк был заменен на формальдегид.

Но мышьяк был нужен не только для женщин, желавших лучше выглядеть, или для воинов, погибших на поле боя. В главе 2 уже говорилось о двух женщинах, обвиненных в убийстве своих спутников жизни, однако в обоих случаях и тот и другой джентльмены отличались одной необычной привычкой: они пристрастились к «поеданию мышьяка» (научный термин для этого – арсенофагия)…

Это не настолько дико, как кажется, если вспомнить, что все мы с нашей обычной, нормальной пищей потребляем каждый день от 12 до 50 мг мышьяка. На нас это не оказывает никакого воздействия, поскольку количество мышьяка, ежедневно выводимого вместе с мочой, обычно как раз и составляет до 50 мг. А у японцев, например, у которых в диете гораздо больше рыбы (а также моллюсков и ракообразных), чем у остальных народов планеты, содержание мышьяка в моче держится на уровне 148 мг ежедневно.

Жители Штирии, гористого района Австрии с развитой горнодобывающей промышленностью (он расположен на юго-западе от Вены, центр этой области – Грац), были издавна известны как завзятые поедатели мышьяка… Они употребляли мышьяк и для улучшения цвета кожи, и для того, чтобы не задыхаться, быть более выносливыми при передвижении в сильно пересеченной горной местности – ведь им каждодневно приходилось взбираться на горные склоны, преодолевая немалые расстояния. Сообщение о таком местном обычае впервые было напечатано в 1851 году, в одном из медицинских журналов, издававшихся в Вене, однако уже вскоре это стало предметом оживленной дискуссии в Англии, как в среде профессионалов-медиков, так и в массовых, бульварных изданиях. Мышьяк стал тогда главным ингредиентом при изготовлении составов самого разного назначения – от лечения венерических заболеваний до избавления от глистов и цепней.

Хотя не приходится сомневаться, что некоторые жители Штирии в самом деле принимали довольно большие дозы мышьяка – во всяком случае, достаточные для того, чтобы отравить насмерть обычного человека, однако большая часть попавшего в их организм вещества, по-видимому, вымывалась с выделениями человеческого организма, а не накапливалась у них в теле, поскольку мельчайшие частицы этого минерала слишком крупны, чтобы организм мог их быстро поглотить. Так что употребление мышьяка в значительной мере было «напоказ», для внешнего эффекта…

Но мышьяк – не единственный яд, который встречается в косметических составах. Сок белладонны, экстракт смертоносного паслена (красавки), дамы в старину закапывали в глаза, чтобы расширить зрачки. Хотя добиться подобной «волоокости» во взгляде стремились многие, лишь недавно было установлено, что зрачки у женщин естественным образом расширяются в том случае, когда они испытывают сексуальное желание. Значит, используя белладонну, неосознанно пытались соблазнять мужчин даже те дамы, кто совершенно не подозревали о том, на какой, собственно, сигнал неосознанно «откликались» мужчины, обращавшие на них внимание.

Свинцу врачи также приписывали определенные лечебные и косметические свойства. Джон Холл отмечал, что использовал свинцовые белила (то же, что церуссит или основной карбонат свинца) для избавления пациентов «от чирьев», или, как говорят сегодня, от прыщей:

У [Алисы] Остин, служанки, все лицо было покрыто красной сыпью, с красными чирьями, и потому она казалась уродливой, хотя в остальном была вполне миловидна, а также блистала умом… Тело было очищено, а лицо смазано вот каким лекарственным раствором: …Золотой глёт, в порошке – одна унция. Квасцы калиевые – одна драхма. Бура – три драхмы. Церуссит – пол-унции. Уксус – две унции. Розовая вода и настой подорожника – каждый по три унции. Все это кипятить, пока не испарится одна треть изначального объема, а остаток процедить и добавить лимонный сок – пол-унции… Я назначил ей (но только после, как гнойнички вскрыты и выдавлены) ежедневно, утром и вечером, промывать пустулы указанной жидкостью,

Джон Холл. «Ряд наблюдений за телами англичан» 1657

Поскольку кожный покров при этом нарушен, такая процедура наверняка вызывала острую боль, однако в те годы боль скорее считалась свидетельством того, что применяемый курс лечения действительно помогает… Холл также использовал в своем рецепте, в качестве пудры для лица, желтые кристаллики двуокиси свинца, или «золотой глёт». Во Франции между тем соединения свинца издавна были известны под наименованием poudre de la succession («порошок наследования») – ведь они были весьма эффективны с точки зрения удаления досадных препятствий между потенциальным наследником и наследством… Правда, поначалу это все же не вызывало тревожных ассоциаций и не приводило к каким-либо подозрениям.

Во времена Тюдоров (1485–1603) всякий, кто желал прослыть записным модником, пользовался свинцовыми белилами для того, чтобы сделать цвет своего лица более бледным. На протяжении нескольких тысяч лет для подведения бровей использовались палочка или карандаш из минерала сурьмяного блеска (антимонита) – а это ведь ядовитое соединение сурьмы (ее в старину называли антимонием). Все же самым странным, причудливым примером использования яда в косметических целях оказалось, но-видимому, открытие того, что таллий приводит к выпадению волос у людей.

Уксуснокислый таллий назначали в терапевтических целях больным туберкулезом в последней стадии – как средство для борьбы с «ночной потливостью». Действовало ли оно нужным образом или нет, сегодня неизвестно, однако побочный эффект от его применения оказался вполне очевидным: у пациентов выпадали волосы. В связи с этим в 1898 году главный дерматолог парижской больницы Святого Людовика стал назначать таллий для предварительной обработки черепа при лечении стригущего лишая. После Первой мировой войны такая процедура стала очень популярной у врачей, и в справочнике Гамильтона и Харди значится следующее:

Кожа поглощает таллий, поэтому он использовался для депиляции при лечении паразитарных заболеваний фолликул волос у детей. Если доза подобрана правильно, волосы у детей полностью выпадают на 16-й или 18-й день.

Справочник Гамильтона и Харди по промышленной токсикологии. 1983 год, под ред. Эшер Финкел

Уксуснокислый таллий продавали в американских магазинах в качестве средства для удаления волос под торговой маркой «Крем Коремлю» (Koremlu Cream), пока его изготовителей не довели до банкротства нарастающие как снежный ком иски о возмещении нанесенного ущерба потребителям, у которых это средство вызывало и воспаление нерва (неврит), и мышечные боли (миалгию), и боли в суставах (артралгию), и необратимое выпадение волос на голове. Но если вы желаете, сохранив свои волосы, покрасить их в другой цвет, то еще миссис Анна Уайт изо всех сил старалась вдолбить своим читательницам:

Окраска волос – дело весьма опасное, поскольку в состав большинства красящих средств для волос входят свинцовый сахар, едкий натр, оксиды кальция, свинцовый глет и мышьяк, и все они, как один, приводят к иссушению волос. Нам известны случаи мозгового паралича, вызванные неумеренным использованием краски для волос, хотя ее изготовители и уверяли потребителей, что она «совершенно безвредна».

Использование шампуней причиняет серьезный ущерб красоте волос. Мыло обесцвечивает естественный тон волос, нередко придавая им желтизну. Единственный действительно безопасный способ удаления пыли из волос – расчесывать их щеткой, лишь время от времени пользуясь яичными белками. Всякий раз после мытья головы необходимо как следует промыть волосы чистой водой и просушить их на воздухе.

Анна Уайт. В помощь молодым читателям, для использования в семье и в обществе, 1896

Соли свинца, содержащиеся в красках для волос, встраиваются в дисульфидные мостики у белка волос, образуя черный сульфид свинца и разрушая при этом дисульфидные связи, которые изначально обуславливают природную прочность волос. Наличие свинца в организме человека нарушает процесс синтеза небелковой части гемоглобина – гема – и пигмента порфирина, что может приводить к снижению уровня гемоглобина в крови. Среди других симптомов отравления свинцом (сатурнизма) встречаются колики и резь в животе, повышенная утомляемость и склонность к запорам, однако было также отмечено, что даже очень низкие уровни свинца в организме человека, по-видимому, сказываются на его интеллектуальных возможностях и на способности к обучению.

В краске для волос используются также соли других веществ – например, меди, железа, никеля, кобальта и висмута, однако жертвами ядовитых веществ в косметических средствах оказывались не только женщины. Например, одно из американских средств для окраски бороды и усов, как было установлено, не менее вредно, чем краска для волос, предназначавшаяся для женщин: в нем содержалась чрезмерная доза серебра. А для удаления волос на лице мужчинам предлагали специальное средство, содержащее уксуснокислый свинец, который способствовал необратимой утрате волосяного покрова…

В пособии миссис Уайт содержалось множество прекрасных идей для улучшения внешности. Лилейно-белые ручки следовало сочетать с не менее лилейным цветом лица. Вот она и предлагала безопасные средства для этого: например, рукавицы с отрубями, сохранявшие руки белыми, вопреки тому, что домашняя работа портила их внешний вид. Это были большие рукавицы, заполненные размоченными отрубями или овсяными хлопьями – их полагалось надевать с вечера до утра. Этот способ заменял другое средство, применявшееся для той же цели в XVII веке, но бывшее токсичным: тогда к коже рук прикладывали щавелевый сок – в нем содержатся оксалаты, или соли и эфиры щавелевой кислоты. Многим дамам, писала миссис Уайт, не нравится, что у них есть веснушки, а потому она и предлагала им попробовать «Мазь мадам де Ментенон», в которую, помимо прочего, входило масло из горького миндаля:

Венецианское мыло – 1 унция

Сок лимона – пол-унции

Масло горького миндаля – четверть унции

Обезвоженный масляный раствор винного камня[72]72
  Deliquidated oil of tartar.


[Закрыть] – четверть унции

Масло из розового дерева – 3 капли

Следует растворить мыло в лимонном соке, добавить к этому два первых вида масел и поставить все это на солнце, до тех пор, пока смесь не обретет консистенцию мази, а затем прибавить к ней масло розового дерева. Веснушчатое лицо нужно намазывать этой мазью на всю ночь, а утром смывать ее чистой холодной водой или же, если это удобно, настоем цветков бузины черной на розовой воде.

Анна Уайт. В помощь молодым читателям, для использования в семье и в обществе, 1896

Миссис Уайт, возможно, не слишком хорошо знала историю – об этом свидетельствует название, которое она дала этой мази. Маркиза де Ментенон была последней фавориткой (и тайной женой) французского короля Людовика iv, о котором уже упоминалось в главе 3. И этот король, и соответственно маркиза де Ментенон имели сомнительную честь возглавлять королевский двор, который историки – по части использования там ядов – считают одним из самых перенасыщенных. Вот и в рецепте мази для удаления веснушек, который приводила миссис Уайт, есть сильный яд, а именно цианистый калий, который содержался в четверти унции масла горького миндаля.

В детективных романах непременно упоминается аромат горького миндаля, который связан с цианистым натрием, цианистым калием и цианистым водородом (синильной кислотой), однако лишь 40–60 процентов обычных людей способны хотя бы почувствовать этот специфический запах, напоминающий запах горького миндаля. А количество тех, кто действительно может опознать его, по-видимому, крайне мало – да и где найти охотников на подобные эксперименты?.. Действие цианидов было известно еще в Древнем Египте, пять тысяч лет тому назад, однако первое описание отравления экстрактом миндаля появилось лишь в 1679 году, а раствором лекарственной лавровишни – лишь в 1731 году (и в том и в другом случае воздействие оказывали формы синильной кислоты). Шведский химик Карл Вильгельм Шееле – мы еще встретимся с ним позже, как с первооткрывателем «зелени Шееле», или мышьяковистокислой меди – впервые выделил синильную кислоту (HCN), или цианистоводородную кислоту, из пигмента берлинской лазури в 1782 году. Через четыре года после этого он погиб вследствие этого своего открытия, случайно уронив склянку с синильной кислотой. М-да, стезя химика никогда не была легкой…

Синильную кислоту можно извлечь из косточек различных плодовых растений, причем создается впечатление, что ее присутствие в них привело к своеобразному варианту естественного отбора: жизнь делалась весьма неприятной и недолгой для любого животного, которое было способно разгрызть твердую оболочку косточки, тогда как всякому, кто был способен проглотить косточку целиком и перенести ее на другое место, никакого вреда не причинялось. Таким образом, цианистый калий действовал подобно капсаицину[73]73
  Капсаицин – производное ванилиновой кислоты с нейротоксическими и иммуномодулирующими свойствами.


[Закрыть], содержащемуся в различных сортах перцев: он «выбирал» тех животных, которые могли наиболее эффективно перенести косточку (и семечко) на новое место, и наносил им минимальный вред.

К сожалению для миндаля и для некоторых других видов семян, кулинары сочли, что масло горького миндаля прекрасно дополняет вкус некоторых блюд. Согласно Тэйлору, в эфирном масле горького миндаля всегда содержится известное количество синильной кислоты, оно порой достигает 12 процентов, тогда как в миндальном ароматизаторе или в эссенции косточек персиков содержится от одной драхмы эфирного масла до семи драхм ректифицированного этилового спирта. В любом случае это достаточно токсичное вещество. 50 мг HCN – это немного меньше грана (0,065 грамма) – достаточно, чтобы убить человека, а значит, можно примерно прикинуть, что в склянке с эфирным маслом объемом в одну унцию синильной кислоты столько, что ее хватит на шестьдесят человек… Это слишком, пожалуй, сильное, концентрированное вещество для кухни, особенно если у повара неуравновешенная психика – хотя в кухнях Викторианской эпохи еще большая опасность исходила от нитробензола, который и на запах и на вкус похож на синильную кислоту. Нитробензол придает кондитерским изделиям аромат горького миндаля, однако у него отсутствует приятный вкус миндаля – зато и «кайф» от нитробензола куда круче…

Соли синильной кислоты (цианиды) воздействуют на кровь. Если представить происходящее упрощенно, они губят жертву отравления за счет того, что создают в теле человека «кислородный голод», и это приводит к прекращению образования АТФ[74]74
  АТФ – Аденозинтрифосфорная кислота, главная роль которой связана с обеспечением энергией многочисленных биохимических реакций в организме.


[Закрыть]. У жертвы отравления цианидами кровь ярко-красного цвета, поскольку гемоглобин перенасыщен кислородом, который не может быть использован, – так что отравленный умирает, хотя кислорода у него переизбыток… Чтобы погиб взрослый человек, достаточно всего 50 мг синильной кислоты, то есть 375 мг цианида.

Если входить в технические подробности, нужно отметить, что цианиды – яды быстрого действия, которые блокируют цитохром-с-оксидазу, когда ион цианида вступает в реакцию с ионом трехвалентного железа в составе цитохром-с-оксидазы. Этот фермент принимает участие в заключительном этапе процесса переноса электронов на кислород, что является источником энергии в организме. Цианиды нарушают цепочку процесса переноса электронов и прекращают образование АТФ. В связи с этим начинается увеличение количества солей молочной кислоты, что приводит к кислотной интоксикации (ацидозу), особенно в мозгу.

Химические взаимодействия в теле человека представляют собой целую систему сдерживающих и уравновешивающих процессов, во время которых химические вещества, образовавшиеся в ходе одних реакций, расщепляются за счет других, чтобы произошел как бы возврат в некое исходное положение. В некоторых синапсах – местах контакта между нервными клетками – для передачи сообщения от одной клетки к другой используется химическое соединение под названием ацетилхолин. Состояние синапса восстанавливается до исходного лишь тогда, когда фермент под названием холинэстераза вновь стирает существующий ацетилхолин. Некоторые нервно-паралитические газы и фосфорорганические инсектициды блокируют действие холинэстеразы, так что ацетилхолин продолжает запускать вторую нервную клетку.

Стрихнин активно воздействует на другой тип передачи через синапс – тот, что зависит от аминоуксусной кислоты (глицина). Это вещество предназначено для подавления передачи сигналов, однако стрихнин блокирует глицин, так что в результате нервные клетки продолжают действовать, сигнал снова и снова проходит по рефлекторным дугам, и возникает своеобразный спастический паралич, с последующими конвульсиями и параличом дыхательных мышц – от этого жертва отравления стрихнином и умирает. В силу мышечных сокращений под действием стрихнина возникают характерное изгибание тела, дугой назад, так что только пятки и затылок касаются поверхности, а на лице образуется знаменитая risus sardonicus («сардоническая улыбка»): если вы еще помните давнюю песню Тома Лерера, это тот самый «жуткий оскал», который в ней упоминается[75]75
  В 1960-х годах Том Лерер, американский математик из Гарвардского университета, получил широкую известность как сочинитель и исполнитель сатирических, пародийных песен в стилистике кабаре. В одной из них был такой куплет:
  Доченька мамочку не выносила.
  Супчик цианистый маме сварила.
  Ложка в руке у мамаши застыла,
  А жуткий оскал – на лице…


[Закрыть].

Правда, хотя в той же песне сказано, что жертва умерла, зажав ложку в руке, яд может действовать не только будучи проглоченным. Кожный покров у человека составляет почти 2 квадратных метра, а поверхность легких – около 75 квадратных метров, так что одни яды могут попасть в организм через дыхательную систему, а другие будут поглощены кожей. Нитроглицерин, например, может поглощаться через слизистую оболочку полости рта – именно поэтому таблетку нитроглицерина кладут под язык, когда нужно быстро купировать приступ стенокардии.

Тэйлор отмечал, что симптомы отравления нитробензолом на удивление близки к симптомам при отравлении цианидами. Хотя в одном из проанализированных им случаев поначалу казалось, что причиной случившегося стало эфирное масло горького миндаля. Одна женщина, готовившая на кухне выпечку, попробовала на вкус некую жидкость из бутылки, в которой, как она решила, находилось миндальное масло. Почувствовав жжение, она тут же выплюнула то, что у нее оказалось во рту. Она долго болела, однако ей удалось выжить, хотя она на самом деле попробовала нитробензол… В другом случае 13-летний мальчик приложил бутылку к своим губам – «для интереса», а через 12 часов был мертв. Но смотрите: кухарка заболела оттого, что приложила бутылку к своим губам, однако впоследствии она выздоровела. А этот подросток, скорее всего, проглотил некоторое количество жидкости: когда производили вскрытие, у содержимого его желудка отмечался характерный запах нитробензола. Да и на бутылке, как оказалось, по ошибке была наклеена неверная этикетка. На ней значилось: «Масло горького миндаля»…

Смертоносные шторы и прочие домашние яды

Около 1780 года в химии был сделан ряд важных открытий. Их значимость была осознана не сразу, но после медленного разгона, в XIX веке, полученные знания начали все больше применять в практических целях. Многое при этом имело отношение к вновь открытым веществам – ярким, красочным (а значит, и химически активным, потенциально более ядовитым). Одной из самых знаменитых жертв новых знаний был, предположительно, не кто иной, как Наполеон Бонапарт, которого от прозябания в ссылке освободила лишь медленная, мучительная смерть.

Анализ волос свергнутого императора, проделанный гораздо позже, показал, что в останках Наполеона действительно повышено содержание мышьяка – однако это само по себе вовсе еще не означает, что кто-то дал ему смертельную дозу яда. Правда, с другой стороны, его смерти желали очень многие. Пока он был жив, существовала и угроза миру в Европе: ведь если он смог бежать из первой своей ссылки с острова Эльба у берегов Италии, то в принципе побег был возможен и с острова Святой Елены, – правда, расположенного далеко от Европы, посреди Атлантического океана, между Африкой и Южной Америкой… Однако никто не решался взять на себя эту ответственность – казнить бывшего императора Франции. Быть может, никто уже к тому времени не хотел продолжать древнюю традицию – лишать жизни королей и императоров, пусть даже всеми презираемых бывших императоров.

Амбруаз Паре[76]76
  Паре Амбруаз (около 1510–1590) – французский хирург, один из основателей современной хирургии и родовспоможения. Был личным хирургом четырех королей Франции: Генриха и, Франциска и, Карла IX и Генриха III.


[Закрыть] утверждал, уже задним числом, что внезапное заболевание, унесшее в 1534 году жизнь папы Климента VII, одного из членов знаменитого клана Медичи, было вызвано тем, что он вдохнул пары мышьяка от факела, который нес рядом с ним один из участников торжественной процессии. Правда, в других источниках утверждается, что и этот папа римский, и позже, в 1705 году, австрийский император Леопольд I погибли от дыма и испарений, исходивших от свеч, которые якобы содержали чрезмерное количество мышьяка…

Доказать или хотя бы проверить эти утверждения невозможно, однако в них есть определенное рациональное зерно. Исследователям уже известно сегодня, что свечные фитили, пропитанные составом солей свинца, могут при сгорании выделять в значительных количествах пары свинца. Особенно это касается ароматических и обрядовых, парадных свечей, которым полагается гореть долго. При проведении экспериментов в 1999 году уровни содержания свинца в воздухе помещения достигали 65 микрограммов на кубический метр (мкг/м³), тогда как по действующим в США нормам безопасности этот параметр не должен превышать 1,5 мкг/м³. В том же году свечи с фитилями, при изготовлении которых использовалась пропитка соединениями свинца, были запрещены к продаже в Австралии, а вот в США их продолжали открыто продавать еще до 2003 года.

Ярые поклонники Наполеона и сегодня убеждены, что бывшего императора действительно тайно отравили. Этот вопрос был в очередной раз поднят не так давно, 5 мая 2000 года, на конференции Международного наполеоновского общества в Париже, накануне 179-й годовщины со дня смерти Наполеона. Ведь в 1960-x годах в волосах, которые якобы были срезаны с головы императора после его смерти, был обнаружен мышьяк, а теперь на конференции говорилось, что ФБР провело дополнительные исследования в 1995 году, которые показали, что содержание мышьяка в них составляло от 20 до 50 частей на миллион (миллионных долей) – это при том, что в среднем нормальным уровнем считается 1 часть на миллион!

Прижизненные сообщения о болезни Наполеона упоминают, что он жаловался на повышенную чувствительность к свету, выпадение волос, бессонницу и неврологические расстройства. Все это говорит в пользу отравления организма мышьяком, а в отчете о вскрытии трупа упоминается, что Наполеон на момент кончины все еще отличался полнотой, а это противоречит официальному диагнозу: рак желудка. Проблема, однако, заключается в том, что нет никакой уверенности в том, чьи именно волосы исследовало ФБР (нет точных, неоспоримых сведений об их происхождении), а помимо этого у трупа Наполеона отсутствовали такие важные (и точные, неоспоримые) признаки отравления мышьяком, как гиперкератоз – уплотнение, ороговение кожи ладоней и ступней ног.

При вскрытии присутствовало не менее восьми врачей, и все они высказали единогласное мнение, что смерть была вызвана обширным раком желудка. Особенно важно то, что одним из этих врачей был Франческо Антоммарки, личный врач Наполеона, наблюдавший течение его последнего заболевания. Антоммарки – корсиканец, и его приставила мать Наполеона – еще на остров Эльба, во время первой ссылки императора. Едва ли можно считать его одним из участников потенциального британского заговора по отравлению его пациента, и уж он-то не мог бы не заметить симптомы отравления мышьяком и тем более не описать их в протоколе вскрытия. Давайте, однако, предположим, в рамках наших рассуждений, что различные сохранившиеся образцы волос Наполеона являются подлинными и что, более того, в них действительно содержатся повышенные уровни мышьяка. Так вот: мышьяк мог попасть в них несколькими путями.

Еще в марте 1821 года, за два месяца до кончины Наполеона, ему стали давать рвотный камень – калиево-сурьмяную соль виннокаменной кислоты, – для того чтобы очистить его организм и облегчить его страдания. Это могло привести между тем к прямо противоположному результату – неспособности извергать наружу содержимое желудка, если его слизистая оболочка уже была нарушена. В апреле 1821 года Наполеону давали напиток, приготовленный с использованием горького миндаля, то есть в нем должен был содержаться нитрил миндальной кислоты, а это вещество при расщеплении дает синильную кислоту. Наконец, 3 мая 1821 года Наполеону назначили довольно большую дозу слабительного – 10 гранов (около 600 мг) хлористой ртути, как будто бы для того, чтобы избавить его от запора. За счет реакции хлористой ртути (каломели) и нитрила миндальной кислоты, а точнее – синильной кислоты, образовавшейся из последней, мог образоваться цианид ртути. Поскольку же у Наполеона на этом этапе не было рвотной реакции, этот токсичный цианид не выводился из организма, пока 5 мая ссыльный император не скончался.

С другой стороны, однако, существуют две совершенно правдоподобные гипотезы того, как в организм Наполеона могло попасть количество мышьяка, вполне достаточное для того, чтобы погубить его – притом совершенно невинным путем, без всяких тайных заговоров. В 1856 году некий доктор Бонер высказал идею, что Наполеон якобы регулярно принимал небольшие количества мышьяка в качестве меры предосторожности от возможного отравления. Это сообщение было подтверждено рядом других свидетельств. Вторая же, очень правдоподобная причина отравления могла крыться в… обоях!

В 1778 году Карл Вильгельм Шееле объявил о своем открытии нового красителя – арсената меди, а в последующие годы было сделано еще несколько открытий такого же типа. В то время большинство красителей были растительного происхождения, и они довольно быстро выцветали или линяли. Новые красящие вещества, на минеральной основе, гораздо лучше сохраняли изначальный цвет, были более яркими, многоцветными, а потому мгновенно стали невероятно популярными и вошли в моду. В 1814 году компания красителей и свинцовых белил Вильгельма Заттлера из баварского городка Швайнфурта начала выпускать смесь ацетата-арсената меди, которая позволяла получать прекрасный зеленый цвет на бумажной основе, в текстильном производстве и в кондитерских изделиях.

Эту смесь, которая получила тогда название «швайнфуртская зелень», тут же начали использовать в качестве нового зеленого красителя по всему цивилизованному миру, в котором полагалось украшать стены помещений обоями. Большим преимуществом этого пигмента было то, что он не приобретал пепельный оттенок в присутствии соединений серы, а это было крайне важным обстоятельством, поскольку в ту пору печи в домах обычно топили углем (в котором всегда содержатся сульфиты). А вот из недостатков можно отметить следующее; обои приклеивали к стенам крахмальным клейстером (реже животным, или костным клеем), тогда как гидроизоляция помещений в начале XIX века оставляла желать лучшего. В результате во многих комнатах на стенах висели влажные обои, густо покрытые с наружной стороны слоем ядовитого красителя, который называли и «зеленью Шееле», и «швайнфуртской зеленью», и «парижской зеленью», тогда как с обратной стороны этих обоев имелся обильный слой клеющего вещества, представлявшего собой прекрасный источник питания для домового грибка – плесени.

В главе 7 нам встретится такое понятие, как «биометилирование» – это защитный механизм биологических организмов на присутствие токсичных металлов. Многие грибки обладают способностью проводить эту химическую реакцию, делающую металлы более доступными, так что в душных, влажных помещениях всего тогдашнего цивилизованного мира, где стены были уже покрыты новомодными обоями, начались биохимические реакции: грибки пытались выжить в той среде, в которой они оказались, ведь в обоях было немало мышьяка. А еще эти же красители использовались при изготовлении искусственных цветов, ковров, мехов, тканей для одежды и черных чулок, но все же основной проблемой оставались обои.

Люди довольно скоро поняли, какие проблемы принесли им новые красители, поскольку в северных странах Европы было замечено: в комнатах, где наклеивали новые обои, с яркими узорами, исчезали… клопы. Поначалу это было воспринято как положительное явление и даже привело к увеличению продажи таких полезных в быту обоев, однако вскоре стали отмечать в комнатах запах, похожий на запах чеснока, а еще – что те, кто ночевал в таких комнатах, испытывали разного рода недомогания; а кое-кто и умирал…

Примерно в 1865 году, согласно сохранившемуся преданию, кто-то, случайно разлив где-то в Америке немного «парижской зелени» на картофельном поле, вскоре заметил, что там пропали все вредители, а сельскохозяйственные растения остались невредимыми. Это положило начало использованию мышьякосодержащих пестицидов.