Текст книги "Змеиное гнездо"
Автор книги: Питер Кейв
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)
Глава семнадцатая
Таггерт и констебль Райд уже стояли на улице перед домом Кристины, когда туда приехал из больницы Джардайн.
Таггерт хмуро кивнул вместо приветствия.
– Как она?
По Джардайну был видно, что он пал духом.
– Она в отделении интенсивной терапии. Ей ввели противоядие, и теперь проводят реанимацию, пока она немного не окрепнет. Врачи говорят, есть шанс, что она поправится.
– Что ж, тогда вы сделали все, что могли, – сказал Таггерт, ободряюще улыбаясь. – Ну же, Майкл, не принимайте все так близко к сердцу.
Но Джардайн был безутешен. В бессильной злобе он пнул ногой основание фонарного столба.
– Проклятье… Мне надо было сразу догадаться, – воскликнул он, давая выход досаде на самого себя. – Я просто не захотел как следует раскинуть мозгами. Когда мы вошли в квартиру, отопление было включено на полную мощность. Даже Кристина отметила это, сказала, что не должно быть так жарко. А я как-никак детектив. Мне положено мгновенно реагировать на подобные вещи.
Таггерт некоторое время не мешал ему выпускать пар, понимая, какую досаду и недовольство собой испытывает коллега. Он вспомнил, сколько раз сам обвинял себя, терзаясь похожими мыслями. Если бы только… если бы догадался, если бы действовал быстрее, если бы прислушался к внутреннему голосу. Список можно было продолжать до бесконечности. Напрасные жертвы – всегда трагедия. Самое худшее, что было в их работе и что угнетало еще сильней, ибо это было неизбежно.
– Успокойтесь, Майкл, – сказал наконец Таггерт, когда вспышка гнева Джардайна угасла до вялотекущей злобы. – Скажите, у нее есть хоть какие-то соображения, кому нужно было ее устранить? Есть ли кто-нибудь, кому была бы выгодна ее смерть?
Джардайн был рад возможности возвратиться к работе. Он медленно покачал головой.
– Я спрашивал ее, но ей ничего не пришло в голову. Однако это должно быть как-то связано с доктором Нильсоном. Почти весь день она провела в кабинете Дерека Эмлота. На совещании присутствовала также научный директор «Каско» Морин Макдоналд. Кристина как раз собиралась подробно рассказать мне обо всем сегодня вечером.
Таггерт глубокомысленно обдумывал полученную информацию. Факты, несомненно, указывали на какую-то связь, но все в целом не укладывалось ни в одну из логических схем.
Джеки Райд прервала его размышления, объявив о прибытии Салливана. Как всегда бодрый, тот шагал к ним с неизменными щипцами и мешком в руке и улыбался Таггерту.
– Что вы приготовили мне на этот раз? Еще одного котенка? Или, может быть, черепашку?
Таггерт предостерегающе глянул на весельчака. Салливан понял намек и убрал улыбку с лица.
– Это випера-носорог. Она в кухне, – ровным голосом сообщил ему Джардайн.
Лицо Салливана помрачнело.
– Да уж, агрессивная штучка. На моей памяти именно от них погибло больше всего людей.
Он свернул в калитку и пошел по дорожке. Джеки Райд посмотрела на Таггерта.
– Беззаботная душа, не правда ли?
Таггерт хрюкнул, наблюдая за тем, как Салливан зашел в дом, прислонился к ограде и приготовился ждать. Змеелов пробыл в квартире добрых десять минут. Когда он появился на крыльце, в вытянутой руке, на расстоянии от себя, он держал уже не пустой мешок.
– Приходится обращаться с этими бестиями с должным уважением, – заявил он. – А это требует лишнего времени и внимания. – Он кивнул через плечо. – Можете заходить.
– А вдруг, там есть еще? – спросил Таггерт.
Салливан беспечно пожал плечами.
– Я не заметил.
– Спасибо за то, что потратили лишнее время и внимание, – саркастически проворчал Таггерт. Не такого заверения ждал он от Салливана.
Тот приподнял мешок над головой.
– Я отнесу ее в зоопарк к остальным. Они будут там, пока вы не скажете, что с ними делать.
Таггерт вдруг вспомнил о том, что были и другие. И некоторых до сих пор не досчитались.
– Сколько еще вы намерены пробыть в Глазго? – поинтересовался Таггерт.
– Я планировал возвратиться в Честер через пару деньков, – ответил Салливан. – Но я задержусь, если это необходимо.
Таггерт кивнул.
– Было бы неплохо. Я вам очень признателен. – Он проводил змеелова до его фургона. Там Салливан осторожно поместил пойманную змею в металлическую клетку. – Похоже, что вы не испытываете страха, когда имеете дело с этими тварями, – заметил Таггерт, невольно отдавая должное этому человеку.
Салливан издал сардонический смех.
– О, нет, страх всегда должен присутствовать, – сказал он. И дотронулся до шрамов на своем лице. – Видите? Это африканская болотная гадюка. – Затем он закатал рукав и показал большую полоску потемневшей, морщинистой кожи. – А это памятка о бубновой гремучей змее. Тогда я забыл про должную осторожность. – Он засмеялся опять. – Нет, неспроста человеку свойственно испытывать ужас перед змеями. Они ползали по этой планете задолго до нас. – Он захлопнул заднюю дверцу фургона и запер ее. – Ну что ж, вероятно, мы с вами увидимся снова, – сказал он напоследок, подошел к двери водителя и открыл ее.
– Надеюсь, что нет, – промолвил Таггерт, хотя нутром испытывал ноющее предчувствие, что его надеждам не суждено сбыться.
Салливан отъехал, что-то весело насвистывая. Таггерт возвратился к Джардайну и констеблю Райд, которые без него не предпринимали попыток войти в квартиру.
– Ну что, пойдемте? – спросил он, словно приглашая их на чай к приходскому священнику. Профессиональный змеелов только что признался, что испытывать страх – это в порядке вещей. Такой подход полностью отвечал настроению Таггерта.
– Тот, кто это сделал, должен был хорошо знать ее обычный распорядок дня, сэр, – заметила Джеки Райд, когда они вошли в переднюю.
Таггерт вопросительно вскинул бровь.
– Почему вы так думаете?
– Как же, прежде всего, преступнику было известно, что она, придя домой, первым делом захочет накормить собаку. Далее, он знал, что собачий корм хранится в кладовой. А это подразумевает хотя бы поверхностное знакомство с домом и ее образом жизни, не так ли?
Таггерт задумчиво кивнул.
– Хорошая мысль, – похвалил он. На него предположение Джеки произвело впечатление.
Джардайн вошел в кухню, сжимая в руке конверт.
– Взгляните на это, сэр. Я нашел его в кармане жакета Кристины.
– Что это? – спросил Таггерт, взяв конверт.
– Заявление об уходе, – ответил Джардайн. – Любопытно, вам не кажется? Кристина Грей подвергается атаке ядовитой змеи в тот самый день, когда она объявила о своем намерении уйти из «Каско», совсем как в случае с Нильсоном.
Таггерт изучил конверт и заметил, что он вскрыт. Он достал оттуда листок бумаги и пробежал его глазами.
– Конверт было вскрыт… когда вы его обнаружили?
Джардайн кивнул:
– И это подтверждает, что заявление было кем-то прочитано.
– И этот человек решил действовать? – продолжил Таггерт. – Похоже, что люди, решившие покинуть «Каско Фармацевтикал», попадают в беду. Было бы интересно узнать, читал ли это письмо наш мистер Эмлот?
– А почему бы об этом не спросить у него самого, сэр? – предложила Джеки Райд.
Таггерт кивнул.
– Неплохая идея. – Он обратился к Джардайну: – Позвоните по его домашнему номеру. Если его нет дома, спросите у жены, где он. А если она не знает, поезжайте в гостиницу, где остановилась миссис Нильсон.
– Сэр, могу я поехать с ним? – попросила Джеки Райд. – Мне бы очень хотелось посмотреть, как этот человек покроется испариной.
– Добро, – разрешил Таггерт и пососал зубы. – Вдвоем вы произведете на него более сильное впечатление. Может быть, он ненароком проговорится.
– Вы правда считаете, что он мог убить Нильсона только затем, чтобы помешать ему уйти? – спросил Джардайн. – Можно считать его подозреваемым?
Таггерт безнадежно повел плечами.
– Не знаю, Майкл, но на сегодня – что у нас есть, кроме этого?
Джеки Райд получила желаемое. Дерек уже изрядно вспотел, когда она и Джардайн застали его в сквош-клубе. Начисто проиграв более молодому и умелому партнеру, он лениво бросал мяч в стенку, когда заметил пришедших по его душу. Джардайн и Райд наблюдали за ним с галереи над кортом.
– Может хватит, Дерек? – спросил его улыбающийся партнер.
Эмлот кивнул на галерею.
– Пришли по мою душу.
Бросив ракетку, он перешел с корта в раздевалку. Там он разоблачился до пояса и начал вытирать пот полотенцем, когда вошла Джеки Райд. Эмлот кинул на нее насмешливый и даже презрительный взгляд.
– А, юная леди из полиции, которая любит входить в чужие спальни без стука! Я вас, случайно, не стесняю?
Джеки ответила ему ледяным, ровным взглядом.
– Ничуть, – сухо ответила она, с некоторым удовлетворением отметив, что Эмлот недоволен их визитом.
Джардайн, уперевшись глазами в Эмлота, сказал:
– Кристина Грей в больнице. Сегодня вечером кто-то пытался ее убить.
Джардайн искал малейших проявлений замешательства на лице Эмлота, но ничего не обнаружил. Эмлот воспринял новость как сухую констатацию факта, не вызвавшего, очевидно, никаких личных переживаний. У Джардайна даже мелькнула в голове мысль о том, что этот человек едва ли мог испытывать романтические чувства к Мораг Нильсон. Что касается эмоциональности, то Дерек Эмлот был холодной рыбой.
– Очень жаль это слышать, – вот все, что сказал Эмлот, да и то слова эти были не более чем формальностью.
– Насколько я знаю, она провела почти весь день с вами и доктором Макдоналд по поводу последних исследований профессора Нильсона?
Эмлот кивнул.
– Совершенно верно. И, к слову, она оказала нам большую помощь. Но я не понимаю, почему в связи с этим меня должны беспокоить в свободное от службы время? Вы не могли подождать до утра?
Джардайн извлек из кармана заявление Кристины.
– Полагаю, вы знаете, что это такое?
Эмлот взял конверт и смотрел на него не более секунды.
– Да, это заявление об уходе. Я его читал. И просил ее не делать глупостей, пойти домой и хорошенько все обдумать еще раз.
– Кто-то не дал ей такой возможности, – многозначительно сказал Джардайн. – Странно, вы не находите, что с тем, кто хочет уйти из вашей компании, происходят жуткие вещи?
Эмлот злобно сощурился.
– Вы меня обвиняете в чем-то? – спросил он. – В таком случае я не намерен продолжать беседу, пока вы не дадите мне возможность проконсультироваться с моим адвокатом.
Джардайн решил уйти от прямой конфронтации.
– Насколько ценны были исследования Кристины Грей? – спросил он.
Эмлот выдержал паузу, трезво анализируя ситуацию. Наконец он решил, что со стороны Джардайна изменение тактики было своего рода отступлением, и вновь успокоился.
– Вы становитесь настоящим параноиком, вам это известно? Неужели вы всерьез считаете, будто лишь из-за того, что наши работники хотят прервать свои отношения с компанией, мы покушаемся на их жизни? – На мгновение глаза Эмлота впились в Джардайна, словно он хотел понять, правда ли тот всерьез так считает. – Подумайте сами, она была младшим научным сотрудником, всего лишь ассистентом, только и всего. Да, она работала над собственной темой, но весьма второстепенной важности.
– Из разговора с мисс Грей я понял, что это не совсем так, – возразил Джардайн. – Она считала, что потенциальная ценность ее проекта достаточно высока.
Эмлот отмахнулся от его слов:
– Да, ну и что? Ученые всегда склонны преувеличивать свое значение.
– А работа доктора Нильсона? Тоже не имела значения? – вмешалась Джеки Райд.
Эмлот совершенно проигнорировал ее вопрос, продолжая беседовать с Джардайном:
– Послушайте, если вы хотите найти того, кто пытался убить Кристину, то я посоветовал бы вам покопаться в ее личной жизни. Возможно, это сделал ревнивый дружок. Мне кажется, она любит мужскую компанию. Понимаете, что я имею в виду?
– Очевидно, тот же ревнивый дружок, который убил доктора Нильсона? – холодно спросил Джардайн. – Кто-то подбросил ей в квартиру ядовитую змею. Еще одну из тех, что были украдены из вашей лаборатории.
В первый момент у Эмлота возникла реакция на это сообщение. Джардайн заметил, как тревожная тень пробежала по его лицу.
– Значит, вам надо искать маньяка, – сказал затем Эмлот. – Потому что только маньяк может совершать подобное.
Он краем глаза посмотрел в сторону открывшейся двери. В раздевалку вошла Мораг Нильсон, увидела двух детективов и остановилась на полпути в нерешительности.
– Простите, – пробормотал Эмлот Джардайну. С сердитым выражением на лице он подошел к Мораг, схватил ее за руку и вывел в вестибюль.
– Почему ты сюда пришла? – сердито шипел он. – Ты специально стараешься дать этим проклятым сыщикам повод преследовать меня?
Мораг вырвала свою руку из его хватки. Она была тоже рассержена.
– Мне надо было поговорить с тобой. Я весь день звонила твоей секретарше, но она все время отвечала, что ты очень занят.
– Так оно и было, – огрызнулся Эмлот. Он услыхал, как за спиной со скрипом приоткрыли дверь из раздевалку. – Проклятье, опять эта чертова полиция. – Эмлот грубо оттолкнул Мораг. – Иди и жди меня в баре. Я приду сразу, как только от них отделаюсь.
И он опять повернулся лицом к Джардайну и констеблю Райд, вновь натянув вежливую, чрезвычайно спокойную маску.
– Итак, если вы закончили, я бы хотел насладиться остатками своего досуга, – сказал она. – У меня был очень напряженный день, и мне бы хотелось обойтись без подобных вторжений в мою личную жизнь.
Джардайн лишил его удовольствия думать, что их встречи на этом прекратятся.
– Мы только начали, мистер Эмлот, – сказал он. – Если у нас появятся новые вопросы, мы вас непременно разыщем.
Эмлот провожал их взглядом, полным смутного беспокойства. Простора оставалось меньше, чем хотелось бы – словно стены комнаты со всех сторон надвигались на него. А тут еще Мораг становилась все назойливее. Это уж слишком. Эмлот терпеть не мог, когда хоть какая-то часть его жизни оказывалась в центре внимания. Ему было чем рисковать, было чего терять. Он возвратился в раздевалку, переоделся и напряг мозги, изобретая подходящий предлог, чтобы избавиться от Мораг Нильсон.
Таггерт последний раз обвел взглядом квартиру Кристины Грей, довольный, что ребята из лаборатории сняли отпечатки пальцев со всего, что было возможно – а особенно с кухонной мебели и вокруг регулятора центрального отопления.
Не то чтобы этим можно многого добиться, пессимистически напомнил он себе. Похожее обследование дома Нильсона не дало ничего, кроме того факта, что на преступнике, вероятно, были кожаные перчатки. Вздохнув, Таггерт отпустил криминалистов, дав им напоследок четкие указания: результаты должны быть на столе Маквити уже следующим утром.
Он шел к машине, ощущая некоторую растерянность. Таггерт знал, что пора возвращаться домой, и все-таки его беспокоила мысль о том, что осталось немало вопросов, на которые надо получить ясный ответ. Таггерту было знакомо это чувство. Он знал его очень хорошо. Это означало, что расследуемое дело он начал воспринимать как нечто личное. Несмотря на долгие годы работы в полиции, в течение которых он не раз напоминал себе, что при расследовании каждого дела необходима профессиональная беспристрастность, это чувство продолжало посещать его, и весьма нередко.
Он завел двигатель и поехал. И почти с удивлением понял, что едет вовсе не домой, а к Анне Гилмор.
В окнах первого этажа еще горел свет. Таггерт подошел к двери и позвонил. Анна открыла без промедления.
– Знаю, что уже поздно, – извинился Таггерт. – Можно зайти на минутку?
– Конечно, Джим. – Анна распахнула дверь, приглашая его войти в дом.
Он направился прямиком в гостиную и сел в кресло.
– Хотите выпить? Вижу, что не откажетесь, – предложила Анна. Не дожидаясь ответа, она подошла к серванту и налила ему порцию виски.
Таггерт охотно взял стакан и подождал, пока Анна нальет себе и сядет напротив.
– Я хотел узнать – ничего не пришло на ум в связи с той фармацевтической компанией? – спросил наконец Таггерт. Задавая этот вопрос, он понимал, что стучится в закрытую дверь, но все же решил попытаться.
Анна покачала головой.
– Я старалась вспомнить, Джим. Дженет никогда не упоминала о компании под названием «Каско», я в этом уверена.
Таггерт вздохнул. Ничего другого он и не ждал. Некоторое время он потягивал виски.
– Должна быть какая-то связь, Анна, обязательно должна быть. Кому-то не хочется, чтобы ее опознали, и этот кто-то имеет непосредственное отношение к «Каско Фармацевтикал». Есть какая-то ниточка, вот только бы ее найти.
Анна почувствовала тоску, почти отчаяние. Она грустно улыбнулась.
– Теперь это неважно. Уже неважно, – промолвила она как-то странно. – Дженет теперь опять с нами – все остальное не имеет значения.
Таггерт с озадаченным видом посмотрел на нее. В голове начало проясняться нечто такое, что раньше не приходило на ум.
– Вы не хотите узнать, кто убил ее. Почему? – спросил он.
Анна пожала плечами.
– Прошло столько лет, Джим. Четыре долгих года. Все, что я хотела узнать – это где она, и почему она ушла. Теперь мне это известно. С меня довольно.
Таггерт посмотрел ей в глаза, понимая и в то же время не понимая ее.
– Вы спросили того молодого человека… о скульптуре? – нерешительно поинтересовалась Анна.
Таггерт устало покачал головой.
– Простите, Анна, забыл. Я сделаю это завтра, обещаю вам.
На лице Анны Гилмор появилось мечтательное, почти довольное выражение.
– Это лицо… оно так прекрасно. Так… трепетно. Словно он лепил его с натуры, – нежно ворковала она.
Таггерт допил свое виски и поднялся с кресла. Он понял, что делать здесь больше нечего. Для Анны все загадки были разгаданы, головоломка была решена. Если бы и его задача была столь же проста.
– Спасибо за виски, Анна, – сказал он. – Я узнаю о бюсте, обещаю.
Он сам открыл дверь и оказался в холодной тишине ночи.
Пронзительный электронный сигнал раздался на мониторе над изголовьем больничной кровати Кристины Грей. В палату вбежала сестра, бросила один только взгляд на тело, сотрясавшееся в лихорадке, и торопливо вышла в коридор, чтобы позвать врача. У девушки началась какая-то аллергическая реакция – возможно, на инъекцию противоядной сыворотки.
И это вселяло тревогу.
Глава восемнадцатая
Салливан бесцельно слонялся по павильону рептилий зоопарка Глазго, испытывая непонятное недовольство. Надо было убить еще один день, не имея никаких важных дел. Это его раздражало. Если бы он мог придерживаться первоначальных планов, то сейчас уже возвращался бы в Честер, подальше от Глазго, от мучительных воспоминаний.
Когда-то он познакомился здесь с девушкой, в этом холодном, неласковом городе. С юной, прелестной девушкой, которая сказала, что любит его. Но это произошло до несчастного случая из-за неосторожного обращения с африканской болотной гадюкой, которой удалось вонзить ему в лицо свои безобразные зубы и впрыснуть в его кровь отраву.
Салливан поднес руку к щеке, потрогал пальцами рубцы на коже и все вспомнил снова: как хирурги предупредили его, что шрамы останутся на всю жизнь и что многим его некогда красивое лицо покажется отталкивающим и даже пугающим.
… И еще ему вспомнилось выражение ее глаз, когда она впервые увидела его после пластической операции. Вспомнился ее страх, что она никогда впредь не сможет сказать ему, что любит его, не солгав самой себе.
И вот теперь он торчит в этом городе, который столь безжалостно с ним обошелся. И все потому что позволил Таггерту помыкать собой, позволил уговорить остаться. Салливан проклинал себя за то, что опять изображал этакого пай-мальчика. Порой очень нелегко поддерживать имидж добродушного весельчака.
Он прошел мимо Колина Мерфи, недавно начавшего очередную экскурсию для школьников. Салливан прислонился к стене, наблюдая за молодым человеком и презирая его за то, что тот превратил змей в своеобразное увеселение.
У Мерфи на плечах лежал свернувшийся кольцами удав. Голова удава покоилась на ладони молодого человека.
– А теперь, дети, кто из вас скажет мне, как называется эта змея? – спросил Мерфи, вызвав шумное оживление юной публики.
– Это питон, мистер, – гордо произнес паренек, которому не терпелось продемонстрировать свои знания перед сверстниками.
Мерфи повернулся к ребенку с игривым огоньком в глазах.
– Неправильно, – заявил он. – Это просто питон, а никакой не мистер. – Как обычно, он выдержал паузу, чтобы насладиться смехом, которым ребята наградили смущенного мальчика. – Притом это очень молодой питон, и он очень смирный. Я думаю! А теперь, кто из вас знает, как питоны убивают свою добычу?
На сей раз дети не очень-то стремились отвечать. Наконец желание показать себя преодолело боязнь опозориться, и ответила девочка.
– Они ее раздавливают, – сказала она.
– Верно! – воскликнул Мерфи. Он подтолкнул питона вверх, чтобы тот начал сжимать кольца вокруг его шеи. – Итак, чего нам ни за что нельзя допустить? Позволить питону обвиться вокруг вашей шеи. – Он притворился, будто лишь сейчас заметил, что его питон как раз это и делает, и изобразил ужас. – Ой-ой-ой, помогите!
Школьники в ужасе затаили дыхание, не зная, как понимать такую шараду. Мерфи же ухмыльнулся, размотал питона и протянул его детям, показывая, насколько он безобиден на самом деле.
– А теперь, кому из вас хотелось бы его потрогать? Он правда очень дружелюбный, даю слово.
Когда дети разом начали приближаться к Мерфи, Салливан оттолкнулся плечами от стены. Он достаточно насмотрелся на эту дурацкую клоунаду. И чем больше он смотрел, тем сильнее она его раздражала. Змеи – это не игрушки, не предметы для дешевых развлечений. Они бесподобны, но смертельно опасны. Они требуют уважительного отношения.
Салливан пошел к служебному помещению, в котором держали змей, выуживая по пути из кармана ключ. Это помещение было сейчас закрыто для посетителей, поскольку служило временным приютом для пойманных рептилий из «Каско». Он прошел мимо девушки, сидевшей на складном стульчике перед небольшим мольбертом. Она делала зарисовки ящериц, бегавших внутри большого стеклянного ящика.
Вероятно, студентка художественного института, подумал Салливан. Девушка была блондинкой, и очень симпатичной. Она напомнила ему ту, другую, из далекого прошлого. Он стал рядом, любуясь ее работой.
Девушка подняла глаза. Она уже была готова улыбнуться. Затем взгляд ее упал на его обезображенное лицо, и улыбка исчезла, не успев родиться. Салливан узнал этот взгляд. Ему стало мучительно больно. Резко развернувшись, он вошел в помещение и обвел глазами стеклянные ящики со змеями. Затем подошел к ближайшему, в котором спокойно, не двигаясь, лежала випера-носорог, укусившая Кристину Грей. Она медленно развернула кольца, почувствовав его приближение, и угрожающе зашипела.
Салливан протянул руку и постучал пальцами по стеклянной стенке ящика. Випера, точно молния, метнулась к его руке, лязгнув ядовитыми зубами о стекло.
Салливан улыбнулся. Когда имеешь дело со змеями, надо ясно представлять себе, что это такое. Здесь нет места фальши и лжи. Змеи тебя всегда ненавидят и хотят тебя убить, и ничего другого быть не может.
Джардайн целенаправленно шагал по больнице к отделению интенсивной терапии. За ним еле поспевала Джеки Райд, которая приехала сюда только затем, чтобы не оставлять Джардайна одного. Он по-прежнему был очень сильно расстроен и продолжал винить себя в том, что случилось с Кристиной.
Джеки остановилась поодаль, когда Джардайн подошел к молодому врачу, наблюдающему за Кристиной, и предъявил свое удостоверение.
– Я хочу справиться о здоровье Кристины Грей. Как она?
Лицо доктора Скотта сохраняло суровое, профессиональное выражение. По нему мало что можно было понять.
– Она слаба – гораздо слабее, чем нам хотелось бы, – признался доктор. И вдруг замолчал, заметив, как встревожился Джардайн. – Но это вполне обычное явление, – поспешил он его успокоить. – Однако нам пришлось назначить адреналин и антигистамины, и не исключены дальнейшие осложнения.
– Могу я ее увидеть? – спросил Джардайн.
Доктор Скотт немного подумал и нерешительно покачал головой.
– Ей ни в коем случае нельзя задавать никаких вопросов, это однозначно. – Он помолчал, и тон его стал более мягким. – Вы тот самый молодой человек, который был с ней вчера вечером, не так ли?
Джардайн кивнул.
– Я здесь не по поводу расследования. Просто мне хотелось ее увидеть. Я ее друг.
Скотт, казалось, был готов поступиться принципами.
– Разве что на несколько секунд. Только не заставляйте ее говорить.
Джардайн понимающе кивнул.
– Спасибо, – вот все, что он сказал. Открыл дверь в палату интенсивной терапии и вошел. Поставил стул рядом с ее кроватью и сел, с любовью глядя на Кристину. Даже сейчас, когда глаза ее ввалились и лицо стало цвета сырой глины, она была прекрасна. Запоздалое раскаяние с новой силой пронзило его. Он казнил себя за упущенный шанс спасти ее, за непростительный для профессионала промах.
У Кристины слабо дрогнули веки, словно она его узнала. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но Джардайн приложил палец к ее губам.
– Тш-ш, – прошептал он. – Не надо ничего говорить. Все будет хорошо.
Он несколько минут провел в молчании, просто глядя на нее и слушая слабое попискивание монитора над ее изголовьем.
– Пса я взял к себе, – сообщил он ей через некоторое время. – С ним все в порядке, но, мне кажется, он сильно по тебе скучает.
Глаза Кристины благодарно блеснули.
– Мы обязательно найдем того мерзавца, что покушался на твою жизнь, – пообещал Джардайн. Он заметил, что лицо ее покрылось обильной испариной, и достал бумажную салфетку из прикроватной тумбочки. Наклонился к Кристине и бережно промокнул ее щеки и лоб.
Что-то выступило в уголке ее глаза. Джардайн достал новую салфетку, скрутил ее в тонкий жгут и осторожно удалил маленький темный струп. Ужас страшного предчувствия пронзил его, когда под запекшимся кусочком показалась крохотная капля крови, быстро впитавшаяся в бумагу. После на этом же месте выступила новая красная капля, более крупная.
С растущей тревогой Джардайн осмотрел ее второй глаз. Из него тоже начала сочиться кровь. И вдруг тело Кристины содрогнулось в легкой конвульсии. Голова ее скатилась по подушке набок, рот непроизвольно открылся. По-настоящему Джардайн испугался, когда тонкая струйка густой крови начала вытекать из уголка губ и побежала по подбородку на подушку.
Джардайн в панике вскочил на ноги. Он ринулся в коридор и стал громко звать доктора.
– У нее началось кровотечение!.. Кровь идет из глаз и из носа!
Доктор Скотт и медсестра пробежали мимо Джардайна в палату интенсивной терапии. Джардайн устремился за ними, но путь ему преградил санитар, появившийся невесть откуда, чтобы охранять дверь. Сзади неслышно подошла Джеки Райд и осторожно положила руку на плечо Джардайна.
– Может, все обойдется, Майкл, – прошептала она, пытаясь его успокоить.
Джардайн набросился на нее – невинную жертву, на которой можно было сорвать свою злость и досаду.
– У нее началось внутреннее кровотечение! Господи, кровь идет у нее даже из глаз!
Джеки не мешала выходу его чувств. Она полностью разделяла его опасения.
– Тут нет твоей вины, – сказала она ему, хотя знала, что он ее не послушает.
Джардайн в беспомощности кусал нижнюю губу.
– Если бы только я был быстрее хотя бы на несколько секунд. Если бы мне быть хоть немного расторопнее.
Джеки обняла его.
– Никто не сможет обвинить тебя, Майкл. И ты не должен себя винить.
Джардайн неловко освободился из ее объятий, чувствуя себя кем-то вроде прокаженного.
– Центральное отопление у нее в квартире было включено на всю мощь. Как тогда, у доктора Нильсона. Я должен был догадаться. Должен был понять.
И он быстрыми шагами пошел прочь. Ему нужно было побыть наедине с самим собой и не хотелось, чтобы Джеки заметила слезы, катившиеся у него из глаз.
