Текст книги "Змеиное гнездо"
Автор книги: Питер Кейв
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)
Питер Кейв
ЗМЕИНОЕ ГНЕЗДО
Глава первая
Проект новой городской автомагистрали стал предметом большой дискуссии с самого первого дня, как он был предложен министерством транспорта.
Многие жители Глазго с огорчением сетовали на то, что Уайтхолл [1]1
Уайтхолл (Whitehall) – улица в центре Лондона, название которой стало нарицательным обозначением британского правительства.
[Закрыть]не хочет брать на себя бремя основных расходов. Раздавались голословные утверждения, что члены городского совета получили взятку от подрядчиков, стремившихся получить выгодный заказ.
Затем в игру вступили защитники окружающей среды, оплакивая дальнейшую потерю бесценного, но, увы, постоянно редеющего лесного массива, что окружает «Милый Зеленый Край», как некоторые старые жители Глазго до сих пор величают свой любимый город и окрестности. Их аргументы получили дополнительную силу благодаря тому факту, что, согласно проекту, магистраль должна была пройти менее чем в полумиле от одного из самых значительных археологических памятников, обнаруженных в Шотландии за последние шесть десятилетий. Там, где, как выяснилось, когда-то располагался большой лагерь римлян, произвели раскопки и уже обнаружили много важных для науки находок. Наступил момент, когда всем казалось, что зеленые могут праздновать победу.
Но проектировщики в конце концов добились своего. Подряды были распределены, работа закипела, и тема эта постепенно сошла с первых страниц местных газет.
Вплоть до последнего времени все обстояло именно так. Но строительство новой дороги приготовило еще несколько сюрпризов.
Старший инспектор, детектив Джим Таггерт, как правило, не особенно интересовался политикой. Во-первых, у него не хватало на это времени и он более или менее привык к тому, что всеми общественными вопросами в их семье ведает жена. С другой стороны, гораздо сильней его волновал тот факт, что в земле вдруг начали находить человеческие черепа.
Сержант Майк Джардайн остановил машину прямо на строительной площадке. Заглушив двигатель, он вылез из кабины и подождал Таггерта, чтобы вместе отправиться к небольшой группе людей, столпившихся вокруг ковша экскаватора.
Таггерт угрюмо обозревал море грязи и распаханной земли вокруг. Взгляд его скользил по линии земляных работ, словно уродливый шрам змеившейся по некогда зеленым полям.
– Мальчишкой я любил собирать здесь ежевику, – проворчал он, сумев простой фразой создать такое впечатление, будто он с детства отрицал всяческий прогресс.
Но эта информация вкупе со смыслом, в ней заключенным, не достигла ушей Джардайна. Он уже наглухо погрузился в свое «рабочее» состояние. Для него стройплощадка являлась всего лишь местом жуткой находки, а, возможно, и преступления.
– Конечно, вполне может оказаться, что это еще один римский череп, сэр. Археологические раскопки, где были найдены остальные два, ведутся с той стороны насыпи. – Джардайн сделал неопределенный жест в сторону скопления техники и рабочих бытовок.
Таггерт что-то промычал, но и только. Он направился туда, где городской патологоанатом-криминалист доктор Эндрюс изучал содержимое экскаваторного ковша.
Эндрюс поднял голову и коротко кивнул вместо приветствия.
– Боюсь, что пресса успела приехать сюда раньше вас, – заметил он. – Они буквально ходят за мной по пятам. Я предполагаю, что черепа станут гвоздем сезона.
Таггерт обвел взглядом группу репортеров и фотографов, удерживаемых несколькими полицейскими за барьером из желтой ленты. С некоторым удовлетворением он заметил, что констебль Джеки Райд, по всей видимости, взяла руководство этой операцией на себя. И хотя Таггерт никогда не сказал бы об этом прямо ни ей, ни Джардайну, он со все большим уважением относился к этой девушке, обещавшей стать преданным делу офицером полиции.
Довольный тем, что представители прессы, кажется, находятся под контролем, он вновь переключил внимание на Эндрюса и содержимое ковша. Там, поверх горки свежей земли, словно огромное грязное яйцо, лежал изуродованный, но вполне узнаваемый человеческий череп.
Таггерт вздохнул.
– Скажите нам что-нибудь хорошее, – попросил он Эндрюса. – Скажите, что это император Клавдий, и мы все разойдемся завтракать по домам.
Эндрюс покачал головой, словно извинялся.
– Боюсь, завтракать нам придется здесь. Римляне большей частью кремировали своих покойников.
– А как же тогда быть с теми двумя черепами, что найдены в прошлом месяце? – вмешался Джардайн. – Они были совершенно целые.
Доктор Эндрюс слегка нахмурился, как будто не привык к тому, чтобы его утверждения подвергались сомнению.
– Это исключение. Вот почему археологов так удивила эта находка.
И Эндрюс вновь полностью переключил внимание на Таггерта, словно младшего офицера не было рядом.
– Хочу сообщить, что у этого черепа полностью отсутствуют зубы и преднамеренно разбита нижняя челюсть.
Таггерт собрался поразмыслить над значением полученной информации, как вдруг его отвлек взволнованный крик одного из строительных рабочих. Примерно в двадцати ярдах отсюда он обнаружил еще один череп. Сейчас он размахивал им над головой, словно флагом.
Гул возбуждения прокатился по группе репортеров.
– Смотрите-ка, у него еще один, – выкрикнул кто-то, и это явилось затравкой для толпы. Прекрасно организованная полицейская операция сдерживания вдруг превратилась в хаос, когда газетчики разом нырнули под желтую ленту и, точно стадо испуганных овец, ринулись к ликующему рабочему.
Не привыкший к такому вниманию, рабочий окаменел, когда гончие псы журналистики сгрудились вокруг него. Он глупо улыбался, удерживая череп в руке.
– Вот так, не двигайтесь. Сделайте вид, как будто вам доставляет удовольствие на него смотреть, – крикнул один из фотографов, готовясь сделать снимок. Смущенный рабочий держал череп в вытянутой руке и хищно на него смотрел, словно дурной актер, играющий сцену «Увы, бедный Йорик» из пятого акта «Гамлета».
Таггерт простонал и готов был устремиться в толпу, но вдруг заметил, что констебль Джеки Райд уже спешит туда, чтобы навести порядок. Протиснувшись сквозь возбужденных репортеров, она выхватила череп из рук рабочего.
– Я возьму его, если вы не возражаете.
Весьма довольная собой, она принесла череп Таггерту и протянула его, как трофей.
– Сэр, водитель самосвала только что нашел это.
Если она надеялась на похвалу, то она ее не получила. Таггерт огрызнулся:
– Почему вы не оставили его на месте?
Джеки Райд сникла.
– Сэр, рабочий уже к нему прикасался, – возразила она. – Он позировал с ним перед фотографами.
Таггерт с усилием справился с раздражением. Джеки права. Не ее вина в том, что ценная улика раньше времени оказалась изъята с места захоронения.
– Ладно уж, бросьте его на землю, – проворчал он, смягчаясь.
Констебль Райд бережно положила череп к ногам и посмотрела через плечо. Взгляд ее повстречался с Джардайном, и она улыбнулась.
– Видишь, собираюсь поиграть в футбол, – тихо обронила она.
Джардайн подарил ей быструю улыбку в знак полного взаимопонимания с коллегой. И вновь принял официальный, деловой вид, когда к ним подошел доктор Эндрюс. Все трое присели на корточки, чтобы осмотреть череп более внимательно.
– Очень похож на первый, – заметил Джардайн.
Эндрюс кивнул, осторожно подвигая череп лопаткой для проб.
– Почти такой же, – согласился он. – Выбиты зубы и раздроблена челюсть. – Он стал во весь рост и обратился к Таггерту. – Теперь ясно, на что мы наткнулись, не так ли? Это чье-то частное кладбище.
– И нет никакой вероятности, что это останки римлян, вроде найденных ранее?
Эндрюс пожал плечами.
– Возможно, но весьма сомнительно. Конечно, нельзя утверждать с уверенностью, пока не будут проведены лабораторные исследования, но мне кажется, что это относительно недавнее захоронение.
– А точнее?
Эндрюс сдержанно улыбнулся.
– Вы неплохо меня знаете, Джим. Придется вам подождать фактов, а не строить догадки.
Глава вторая
Слышалось зловещее шипение, словно струйка пара вырывалась из клапана высокого давления. Кристина Грей вошла в сейфовую дверь лаборатории по работе с ядами компании «Каско Фармацевтикал». И хотя звук этот теперь был ей привычен, он так и не перестал вызывать непроизвольную дрожь.
Доктор Нильсон уже снимал крышку с одного из стеклянных ящиков для рептилий, в котором находилась крупная африканская гадюка. Удерживая в вытянутой руке щипцы, он ухватил жуткую змею чуть ниже головы и поднял ее над контейнером.
Остальные змеи разом зашипели, словно почувствовав, что их товарке грозит какая-то опасность. Именно этот звук услышала Кристина.
Она наблюдала за тем, как Нильсон поднес гадюку к чашке Петри, прикрытой тонкой резиновой мембраной. Надавив ядовитыми зубами змеи на мембрану, он немного ослабил давление щипцов, чтобы та смогла укусить. Струйка вязкой жидкости из пустотелых ядовитых зубов рептилии каплей упала на стекло.
Довольный тем, что змея выделила полную дозу яда, Нильсон возвратил ее в контейнер и закрыл крышкой. Кристина опечатала чашку Петри, наклеила ярлык и поставила ее в холодильную камеру, разместив в нужной секции и сделав отметку на инвентарном листке, прикрепленном с внутренней стороны дверцы. Затем она закрыла холодильник и вернулась к доктору Нильсону.
– Это последняя?
Нильсон кивнул.
– Да, на сегодня. Я уже сделал забор яда у кобр и черных мамб. Все зарегистрировано и поставлено на место.
Кристина зябко поежилась.
– Они, что, вас совсем не беспокоят?
– Змеи-то? Нет, конечно же нет, – ответил Нильсон, слабо улыбнувшись. – Я к ним уже привык. Честное слово, они просто маленькие чудеса природы.
Кристина сделала гримасу отвращения.
– Скорее, маленькие кошмары. Я к ним никогда не смогу привыкнуть.
Нильсон добродушно улыбнулся.
– Что ж, однако это не мешает вам превосходно справляться с вашими обязанностями. Кстати, Кристина, если ваш собственный проект окажется успешным, нам не придется ежемесячно проходить через все это. Так что будем надеяться, что скоро вы совершите научный прорыв.
Кристина покачала головой.
– Думаю, до этого мне еще предстоит долгий путь, – скромно сказала она.
– Тем не менее, когда это случится, вы обязательно должны проследить, чтобы приоритет остался за вами, – учил ее Нильсон. – В нашей компании было сделано немало открытий, все заслуги в которых приписала себе наша драгоценная директриса.
– Вы ее недолюбливаете, это правда? – спросила Кристина.
Нильсон неопределенно усмехнулся.
– Я люблю ее примерно так же, как вы любите змей.
В главной комнате лаборатории зазвенел телефон. Кристина машинально пошла взять трубку, хотя знала, что звонок, скорее всего, адресован не ей. Она была полноправным ученым, и все же сохраняла почти рабскую преданность Нильсону, часто выступая как его личный секретарь, а не как ассистентка.
Действительно, спрашивали Нильсона. Кристина потрясла телефонной трубкой, вызывая того из-за стеклянной перегородки серпентария.
– Доктор Нильсон, вам звонит какая-то дама. Мисс Крамер. Она не сказала, по какому вопросу. Говорит, дело личное и конфиденциальное.
Нильсон бросил последний взгляд на серпентарий, удостоверился, что все контейнеры надежно прикрыты. Затем вышел через сейфовую дверь, набрал на электронной панели секретный код и запер ее.
Когда он взял трубку из рук Кристины, та направилась на свое рабочее место и склонилась над окуляром микроскопа.
– Да, говорит доктор Нильсон.
Кристина краем глаза следила за ним, прильнув к микроскопу. Ей было любопытно, кто эта загадочная женщина. Она знала своеобразное, интеллигентное эдинбургское произношение его жены Мораг. Сейчас звонила явно не она. У незнакомки был, скорее, североанглийский выговор. Насколько помнила Кристина, Нильсона впервые спрашивал женский голос, если не считать звонков по внутренней телефонной сети компании, и ее заинтриговало, чем это может завершиться.
Каким бы ни было сообщение незнакомки, кажется, оно застигло Нильсона врасплох. Голос его заметно дрожал, когда он отвечал на ее вступление.
– Н-не имею понятия, – нервно сказал он. И беспокойно огляделся по сторонам, словно проверяя, не подслушивает ли кто их разговор. – Поймите, я не могу обсуждать это по телефону, – продолжал он, понизив голос почти до шепота. – Если хотите, мы можем встретиться сегодня.
Выслушав что-то еще в течение нескольких секунд, Нильсон положил трубку. Кристина заметила, что на его лице появилось странное выражение. Как у ребенка, пойманного с поличным: похищенными из буфета сластями. Казалось даже, что его слегка лихорадит.
– Доктор Нильсон, с вами все в порядке? – заботливо осведомилась Кристина.
Он заставил себя успокоиться.
– Да, все хорошо. – Потом неопределенно помолчал. – Послушайте, мне надо срочно уйти. Если кто-нибудь меня спросит, скажите, что я вдруг плохо себя почувствовал. Завтра буду с утра.
Нильсон сдернул с себя белый халат, снял пиджак с дверного крючка и ушел, не сказав больше ни слова. Кристина с озадаченным видом смотрела ему вслед.
Пройдя через вращающиеся двери роскошной гостиницы «Плаза Ист Отель», Нильсон стал рассеянно озираться вокруг, смущенный непривычным богатством интерьера. В вестибюле стояли кресла и небольшие столики между ними, очевидно предназначенные для неформальных деловых встреч.
С одного из кресел навстречу ему поднялась молодая женщина, одетая по последней моде. Очевидно, она его сразу узнала.
– Доктор Нильсон? Очень рада, что вы пришли. Я – Джилл Крамер из «Менеджмент Квэст». – Джилл протянула руку для официального приветствия. – Хотите чего-нибудь выпить? – спросила она, сделав сдержанный, но повелительный жест официанту, который проходил мимо. Он немедленно подошел к ним.
Нильсон взглянул на серебряный поднос и крахмальное белое полотенце, перекинутое через руку официанта. Казалось почти кощунственным осквернять его пивным стаканом, но он не был любителем крепких спиртных напитков. И, кроме того, он приглашенная сторона, напомнил себе Нильсон.
– Благодарю. Я бы выпил пинту темного.
Джилл Крамер мило улыбнулась официанту.
– А мне, пожалуйста, еще минералки.
Официант поспешил исполнять заказ. Установилось временное молчание, которое Нильсон наконец нарушил шутливым замечанием:
– Вы опасно пьете.
Джилл Крамер засмеялась, словно ни разу в жизни не слыхала большего остроумия.
– Нет, я опасно езжу, вот почему я пью только минералку, – ответила она. И показала на пару удобных кресел. – Может, присядем?
Это было больше похоже на приказ, а не на приглашение. Нильсон сел, испытывая легкий уважительный страх перед неоспоримой хваткой этой женщины.
– Итак, вы, по всему видно, в своем деле зубр, – решил сфамильярничать он.
Мисс Крамер тут же стала образцом деловитости.
– Разрешите сразу перейти к сути дела. Ливерпульская фирма «Ландсберг Кемиклс» ищет токсиколога вашей квалификации, и мне поручили…
– Токсинолога, – поправил ее Нильсон.
– Простите, что-что?
Всего на долю секунды женщина оказалась выбитой из колеи. Но и этого хватило Нильсону, чтобы испытать минуту внутреннего удовлетворения.
– Я – токсинолог. Работаю с натуральными токсинами, в отличие от токсических веществ и химических соединений.
– А-а, – протянула мисс Крамер, несколько потеряв свою самоуверенность.
Нильсон решил использовать неожиданно возникшее преимущество на всю катушку.
– Итак, наш самый крупный конкурент хочет переманить меня к себе. Верно? – Он в первый раз с начала встречи понравился самому себе. – Насколько я понимаю, они мне делают нечто вроде предварительного предложения?
– Вы, как я вижу, ловите на лету, мистер Нильсон, – сказала Джилл Крамер, поняв, что этот человек не так прост, как показалось ей вначале. Она сперва приняла его за типичного ученого – со слабым характером и головой, недостаточно развитой для жесткого бизнеса. Она ошибалась. Нильсон оказался человеком, который любил владеть ситуацией в полной мере. Как она догадалась, он может быть достаточно безжалостен, если дело коснется того, в чем он заинтересован лично.
– Разумеется, вы понимаете, что я не полномочна обсуждать точные размеры вашего жалованья и тому подобные вопросы, – наконец подвела она черту. – Достаточно будет сказать, что в «Ландсберге» более чем склонны сделать вам весьма интересное предложение. Если вы не против, мы можем отправиться туда прямо сейчас на моей машине. Я уже договорилась о встрече.
Нильсон улыбнулся.
– Мне не терпится изведать на себе вашу опасную езду. Давненько я не испытывал острых ощущений.
Глава третья
Анна Гилмор заперла дверь своего цветочного магазина и пошла по улице к автобусной остановке. Проходя мимо газетного киоска, она выхватила взглядом кричащий заголовок на первой странице дневного выпуска «Ивнинг Таймс»:
«Читайте все! На строительстве окружной дороги опять найдены черепа! Читайте все!»
Анна побледнела и замедлила шаг. Порывшись в сумочке в поисках мелочи, она буквально вырвала газету из рук киоскера и торопливо ушла, не дожидаясь сдачи.
В дверях ближайшего магазина она прочитала первую страницу. На фотографии, бессмысленно улыбаясь, водитель самосвала гордо демонстрировал свою страшную находку.
Для Анны в этом снимке не было ничего смешного. Она тревожно оглядывалась по сторонам, ища телефон-автомат. Обнаружив свободную кабину, она вошла в нее и набрала номер полицейского отделения «Мэрихилл».
– Здравствуйте. Могу я поговорить с инспектором Таггертом? Я – миссис Гилмор, Анна Гилмор. Он меня знает.
На другом конце линии возникла пауза. Анна беспокойно ждала, пока дежурный сержант пытался выяснить, где сейчас Таггерт.
Наконец она получила извиняющийся ответ:
– Сожалею, мадам, но старшего инспектора Таггерта, судя по всему, сейчас нет в этом здании. Думаю, он ушел на обеденный перерыв.
Анна разочарованно вздохнула.
– Ну что ж, тогда, пожалуйста, передайте ему, что я звонила. И попросите его связаться со мной, как только он это сможет сделать.
С тяжелым сердцем Анна повесила трубку.
Дежурный сержант ошибался. Таггерт не был на обеденном перерыве. Вместо этого он напряженно работал в крайне неприятной обстановке патологоанатомической лаборатории.
Доктор Эндрю бережно поставил оба черепа на полку.
– Значит так, для начала они оба женские, – сообщил он. – Тот факт, что кости на макушке не совсем сошлись, позволяет предположить, что обеим покойным было примерно между двадцатью одним и тридцатью годами.
– А можно точнее? – спросил Таггерт.
Эндрюс вопросительно посмотрел на Таггерта.
– Имеете кого-то на примете?
– Да. Очень может быть.
Таггерт был, очевидно, не расположен, или не готов, выкладывать дальнейшую информацию на эту тему.
– Ну, скажем так: вторая треть третьего десятка, – сказал Эндрюс, чуть более определенно. – Разумеется, я не могу сообщить, как долго они пролежали в земле и были ли погребены в одно и то же время. Только анализ почвы позволит это сделать.
– А о причине смерти можно сказать что-нибудь определенное?
Доктор Эндрюс вяло повел плечами.
– Сейчас я способен сказать только о том, что не могло явиться причиной смерти, – с готовностью промолвил он. – На самих черепах нет никаких повреждений. Только на челюстях, причем эти повреждения, несомненно, были нанесены уже после смерти. Вероятно, даже после отделения головы от тела.
Таггерт задумчиво смотрел на черепа. Он надеялся на более содержательную начальную информацию.
Дверь в морг со скрипом отворилась. Вошел Джардайн с более многообещающим видом.
– В земле на месте обоих черепов нашли пряди волос! – сообщил он. – В обоих случаях волосы светлые.
– Что ж, это уже кое-что, – пробормотал Таггерт.
– Да, кстати, вам звонила Анна Гилмор, – добавил Джардайн, вспомнив о том, что его просили передать это при выходе из полицейского участка.
Таггерт пожевал нижнюю губу.
– Я так и думал. Она должна была позвонить.
Доктор Эндрюс вдруг понял смысл его недавних слов.
– Та тоже была блондинка, не так ли?
Таггерт кивнул.
– И ей было около двадцати четырех лет, – добавил он и сказал, обращаясь к Джардайну: – Ладно, я, наверно, пойду и доложу шефу о наших достижениях.
– Весьма скромных, – заметил Джардайн.
Таггерт бросил на него уничтожающий взгляд.
– Спасибо, что напомнили об этом.
Суперинтендент Маквити просматривал рапорт, который ему принес Джардайн. Читать было почти нечего. Быстро пробежав несколько строк, он поднял глаза от стола.
– Итак, узнать что-либо большее маловероятно, пока не будет готово заключение из лаборатории по анализам почвы?
– Похоже, что так, сэр, – согласился Таггерт. – Конечно, мы расширим зону поисков. Неподалеку могли быть также захоронены другие тела. Это более чем вероятно.
– А эти повреждения челюстных костей? Может быть, это дает нам какие-то зацепки? – вступил в разговор Джардайн. – В конце концов, любопытно, что убийца сделал это, да к тому же вырвал все зубы. Как будто разбирался в судебной стоматологии.
Таггерт предпочел не заметить, что его разговор с шефом прерван, хотя про себя решил вернуться к этому после. Джардайн высказал дельную мысль, с грустью подумал Таггерт. Ему удалось подметил то, что сам Таггерт упустил из виду.
– Сейчас мы занимаемся рутинной проверкой всех пропавших без вести, – сказал он Маквити. – Один случай, конечно, выделяется из прочих.
– Дженет Гилмор, – тут же промолвил Маквити, опередив Таггерта.
– Почти тот же возраст. Тот же цвет волос, – продолжал Таггерт.
– Ее мать звонила?
Таггерт кивнул.
– Естественно, сэр. Я с ней не разговаривал, но она просила передать мне, что звонила.
Маквити на минуту задумался.
– А что, если наложить череп на ее портрет? Как в деле Ракстона? – наконец предложил он.
Джардайн взял фотографию Дженет Гилмор из папки и положил ее на стол перед Маквити.
– Нас уведомили, что в данном случае это не приведет к успеху – по ряду причин, сэр. Прежде всего, у нее довольно полное лицо, а на всех снимках, которые у нас имеются, прическа такова, что волосы закрывают значительную его часть. В деле же Ракстона, насколько я помню, у жертвы было тонкое, угловатое лицо с очень высокими скулами.
Осведомленность молодого человека произвела впечатление на Маквити.
– Не слишком ли вы юны, чтобы помнить о деле Ракстона? – с сомнением спросил он.
Джардайн едва заметно приосанился, почувствовав скрытую похвалу. Он открыл рот, чтобы объяснить свой интерес ко всему необычному и новаторскому в криминалистике, но Таггерт его опередил.
– О, это своего рода классика, сэр, – сказал он Маквити, искоса бросив строгий взгляд на своего молодого помощника. Улыбка чуть тронула его губы.
Джардайн грустно усмехнулся. Ну вот опять, Таггерт умудрился превратить момент возможного триумфа в ничто. А ведь он сколько раз обещал себе быть умнее!
– Что ж, я лучше пойду, поговорю с Анной Гилмор, – ни с того ни с сего заявил Таггерт, положив конец дискуссии.
Джардайн сочувственно на него посмотрел. Он знал, как тяжелы были для начальника встречи с родителями, у которых пропали дети.
– Хотите, я пойду с вами, сэр?
Таггерт медленно покачал головой.
– Нет, будет лучше, если я пойду один. За столько лет это стало для меня чем-то личным.
Почти неуловимое любопытство промелькнуло на лице Маквити.
– Может быть, слишком личным, Джим?
Таггерт вздохнул.
– Может быть.
Не сказав больше ни слова, он вышел из комнаты.
Анна Гилмор открыла дверь своего бунгало со слабой улыбкой приветствия. Она увидела в окно, как подъехала машина Таггерта. Анна ждала его. Знала, что он рано или поздно приедет.
– Привет, Джим. Как хорошо, что вы приехали, – ласково сказала она.
Таггерт принужденно улыбнулся.
– Простите, что не мог связаться с вами раньше, сегодня был трудный день.
– Должно быть, я вам ужасно надоела… Звоню всякий раз, как только… – сказала Анна, словно извиняясь.
Таггерт прошел мимо нее в гостиную. Сел на кресло, не дожидаясь приглашения. В этом не было нужды. Последние четыре года он очень часто бывал в этом доме. Таггерт ждал, когда Анна сядет напротив.
– Ах, Анна, Анна, – мягко проговорил он. – Пора вам усвоить, что извиняться не за что. Я все понимаю. И всегда понимал.
Анна кивнула. Она доверяла Джиму Таггерту как другу, а не как полицейскому. Однако всегда сохранялась необходимость в этом небольшом ритуале, в этом символическом извинении и символическом протесте с его стороны.
– Просто… как только я вижу в газетах… Я должна знать, – твердо закончила она.
Таггерт развел руками в почти безнадежном жесте.
– Голая правда состоит в том, что мы в данный момент сами хотели бы очень многое знать, – сказал он прямо, но не резко.
– Пишут, что нашли два черепа. Может быть, это… – не договорила Анна. – Они женские? Хотя бы это вы можете мне сказать?
Таггерт тщательно подбирал слова.
– Послушайте, Анна, я не собираюсь вселять в вас надежду, как в прошлый раз…
Анна оборвала его.
– Скажите только, есть ли шанс, Джим? Это все, о чем я прошу. Это все, что я хочу знать.
Таггерт несколько секунд колебался, сохраняя бесстрастное лицо. Наконец он кивнул.
– Да, такой шанс есть, – признался он. – Оба черепа женские, оба принадлежали блондинкам примерно такого же возраста, как Дженет. Но на данный момент это почти все, что нам известно.
Всего лишь миг надежды, казалось, изгладил с лица женщины годы терзаний. Она улыбнулась почти счастливой улыбкой.
– Вы ведь знаете, Джим, скоро исполнится четыре года. В следующую пятницу. Будет странно, не так ли, если ее найдут ровно через четыре года?
– Пока рано что-либо утверждать, – заметил Таггерт. Он чувствовал, что обязан это сказать.
Анна отнеслась к этому философски.
– Целых четыре года я была очень терпелива. Могу подождать еще немного. Послушайте, а не хотите ли выпить виски? И, может быть, поужинаете со мной?
Таггерт заставил себя подняться, причем сделал это весьма неохотно. Он понимал, что женщина нуждается в компании, но у него была своя жизнь и свои проблемы. И хотя теперь они с женой были не более чем чужими людьми, занимающими одну квартиру, все же он обязан был уделять ей хоть самую малость своего времени.
– Нет, Анна, спасибо. Я лучше пойду. Дома меня ждет стол, накрытый Джин, – солгал он, зная, что та уже давно перестала готовить ему ужины, которые все равно пропадали.
И он направился к дверям.
– Обещаю держать вас в курсе, – мягко проговорил он.
– При любом исходе, – подсказала Анна.
– Да. При любом.
Таггерт вышел на улицу и не оборачиваясь пошел к машине.
Анна дождалась, пока он скроется из виду, и только тогда заперла входную дверь. Потом медленно побрела в одну из спален. Это была комната ее дочки. Больше того, это было святилище.
Платье по-прежнему висело на внутренней стороны двери. Казалось, его только что кто-то снял. Другая одежда, аккуратно выглаженная, лежала на стуле у кровати, будто ждала, что ее владелец сейчас наденет ее. На кровати, прислонясь к подушке, сидел большой игрушечный медвежонок, словно ждал, что его укутают в одеяло и начнут баюкать.
Анна подошла к туалетному столику, по-прежнему уставленному косметикой и принадлежностями для ухода за лицом молодой и красивой девушки.
На видном месте стояла фотография в рамке – прекрасная юная блондинка.
Анна подержала ее в руке, вглядываясь в образ пропавшей дочери.
– Скоро, любимая, теперь уже, наверно, скоро, – прошептала она, и мягкая улыбка заиграла у нее на губах.
Анна прикоснулась пальцами к фотографии, обводя линию двух золотых амулетов, висевших на шее девушки. То были парные украшения: сияющее солнце и полумесяц. Поставив фотографию на место, Анна выдвинула один из ящичков и достала тонкую золотую цепочку.
Сияющее солнце покачивалось на конце. Полумесяц отсутствовал. Дженет надела его в тот вечер, когда она исчезла.
