Текст книги "Стайные животные (СИ)"

Автор книги: Питер Энгелидц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

Глава четвёртая

Идель Гетин ковыляла по автобусу, извиняясь перед пассажирами, когда её сумки задевали их колени. Водитель, поганец, не стал ждать, пока она усядется. Как будто из-за лишних нескольких секунд он бы слишком задержался. Автобус набирал скорость. С обеими занятыми руками Идель пришлось изо всех сил стараться удержать равновесие, не топчась по ногам других пассажиров. Она видела двойное сиденье на задней площадке. Это было то, что надо. Из-за её больных коленей и грузного тела стоять всю дорогу до конечной остановки не было вариантом.

Она жалела, что не поехала более ранним автобусом. Но знакомое лицо женщины средних лет в боковом окне заставило Идель отказаться от поездки. Она не знала имени этой женщины, хотя иногда видела её в автобусе этого маршрута. Женщина была странной; у неё были тревожные, выпуклые глаза человека с гипертиреозом[15]15
  Гиперфункция щитовидной железы.


[Закрыть]. Идель знала, что гадкие дети в автобусе будут дразнить бедную женщину – называть её «красавицей Полли» – и ей хотелось избежать того смущения, которое она всегда испытывала, когда это происходило; она слишком нервничала, чтобы вмешаться и остановить их. Слишком беспокоилась из-за того, что они переключат своё внимание на неё и начнут дразнить Идель из-за её полноты.

Кевн Уэлч прислушался к рычанию девятилитрового двигателя «Скании», когда автобус завёлся и поехал. До следующей остановки дорога была прямой, и теперь, аккуратно преодолевая те участки пути, где проводились дорожные работы, он мог компенсировать предыдущие задержки и вернуться в рамки расписания. В зеркале заднего вида он заметил человека, подпрыгивающего в проходе. Это была та толстая женщина, которая пыталась найти нужную сумму денег на билет. Поторопись и найди что-нибудь, дорогая, подумал он. Шестьдесят сидений и в два раза больше стоячих пассажиров, чего же ты ждёшь?

В отличие от своих товарищей из депо, Кевн любил эти новые сочленённые автобусы. Он представлял их крадущимися по городским джунглям Кардиффа, словно хищники, гладкие, целеустремлённые. Ему нравилось расположение кнопок, ручек и рычагов на приборной панели, его внушительный вид из-за огромного цельного ветрового стекла, гортанный рёв девятилитрового двигателя. И запах новой обивки был определённо лучше, чем вонь мочи и пыли от старых сидений. Надо идти в ногу со временем, сказал он Рональду, когда тот начал жаловаться на все эти изменения в автобусном парке «ДрагонЛайн». И с этими мыслями Кевн вёл свой извилистый автобус между светофорами, включив третью скорость.

Дэниел Пью положил свой портфель на колени, чтобы толстая женщина могла пройти по проходу. В задней части автобуса, за «гармошкой», остались уже только стоячие места. Дэниел задумался, стоит ли уступить ей место. Или это будет означать, что он принял её за беременную? Она может обидеться. Такое уже случалось. Тогда он рассказал об этом Шейле, но его жена презрительно посмеялась над ним. «Если ты достаточно стар, чтобы досрочно выйти на пенсию, Дэн, то ты, может быть, и имеешь право на сидячее место в автобусе. Это дети должны уступать места. Заставь их». Как те подростки – нет, может быть, парни постарше – играющие в карты с другой стороны прохода. Дэниел видел, что это не обычная колода бубён, пик и так далее; эти карты были намного больше по формату, они скорее напоминали портретные фотографии. На каждой из них были яркие иллюстрации, изображавшие уродливых существ, и сложные аннотации. На обороте карт было написано «Поиск Чудовищ», что бы это ни означало.

– Вы не староваты для такого, парни? – пошутил он.

Они весело улыбнулись в ответ.

– Сегодня в торговом центре будет турнир, – сказали они. – Знаете, это не какие-нибудь там шахматы или бридж.

За ними сидел другой высокий парень, судя по бело-зелёному шарфу, студент. Этот парень поймал его взгляд. Дэниел улыбнулся ему и отвернулся. Он увидел собственное отражение в пыльном стекле. У него всё ещё густые белые волосы, подумал он, и забарабанил пальцами по портфелю.

Херольд Шоонховен поплотнее запахнул своё коричневое шерстяное пальто и поправил шарф. Он читал книгу о международной торговле, потому что в понедельник у него должна была быть письменная работа. Он продолжал своё образование на факультете морских технологий и судоходства. Он мог бы лучше сосредоточиться в библиотеке, без всей этой автобусной суеты и шумных студентов, сидящих на соседних сиденьях и играющих со своими картами «Поиск Чудовищ».

Обычно Херольд ездил в университетскую библиотеку на велосипеде – он завёл этот ритуал, когда учился в университете в Амстердаме, – но он не доверял кардиффским субботним пробкам. Поэтому сегодня утром он пообещал своей новой девушке, что будет осторожнее. В прошлом месяце симпатичная индианка в баре «Амфора» подумала, что он как-то сумел угадать её имя. На самом деле он говорил о своей учёбе, кляня себя за то, что не умеет болтать ни о чём. Смущение и её вежливый смех сработали, и с начала семестра он стал встречаться с Марин Калхорой. Если бы он закончил письменную работу в университетской библиотеке сегодня утром, днём они вдвоём могли бы сходить в кино. Женщина на сиденье рядом с ним толкнула его ногу и пробормотала извинения, неуклюже пытаясь найти что-то в кармане своего пальто.

Шона Болтон посмотрела на часы. Господи, уже 10.30, она так опаздывает. Словно в подтверждение этого, её мобильный телефон ожил, загудел, завибрировал и стал требовать её внимания, словно живое существо, оказавшееся в ловушке у неё в кармане. Она нащупала его, виновато осознавая, что толкнула локтем сидящего рядом парня.

Шона опаздывала с того момента, как только проснулась. Том принёс ей её обычную чашку кофе, разбудил и напомнил, что она планировала встретиться в городе со своей дочерью Дженни. Она выпуталась из одеяла и приняла душ, превозмогая ослепляющую головную боль. Том постоянно ныл, что она опоздает, она в самом деле опоздает, да, хорошо, она слышала его, когда он повторил это первые двадцать раз, чёрт возьми. Она уходила в спешке, даже не успев нормально высушить волосы.

Когда она шла к автобусной остановке, за ней побежал Том. Он выглядел как идиот в своих пушистых тапочках, неистово размахивая её мобильным телефоном.

– Ты опять его забыла! – задыхаясь, сообщил он. – Позвони ей. Скажи, что опаздываешь.

Шона сунула телефон в карман и снова отчитала Тома за нытьё, но на самом деле по большей части из-за того, что ей не хотелось говорить, что она ненавидит эту чёртову вещь. Том купил два телефона – один для Шоны, другой – чтобы она подарила его Дженни на день рождения. Поэтому она не собиралась говорить ему, что едва разобралась, на какие кнопки нужно нажимать. В отличие от Дженни, которая обожала посылать своей маме видео с местами, где она была, людьми, с которыми встречалась, и, по одной неприятной случайности, с бойфрендом, с которым она… ладно, речь не об этом.

На блестящем серебристом экране телефона загорелось фото – Дженни, снятая её отцом в тот день, когда он купил им с Шоной телефоны. Дочь могла бы позвонить ей и отругать. Дженни наверняка ждала мать с нетерпением, а Шоне ещё нужно было сделать пересадку на конечной остановке, чтобы попасть в торговый центр «Пендевиг».

Это было видеосообщение. Шона сомневалась, приложить ли телефон к уху или смотреть на него. Она с надеждой нажала несколько кнопок. Экран телефона стал светлее. И ещё светлее. А потом он стал совсем невероятно, обжигающе ярким. И во всём этом блеске буквально ниоткуда появилась тёмная фигура.

Идель Гетин оставила надежду добраться до свободного сиденья и не упасть. Она поставила сумки на пол и согнулась у поручня, пытаясь сохранять вертикальное положение. Рядом с ней лохматая женщина смотрела на свой мобильный телефон. Сначала Идель показалось, что этот яркий свет – от раннего утреннего солнца. Потом она почувствовала на своём лице горячее зловонное дыхание. Прямо у неё перед носом клацнули острые зубы. Из-под мохнатых кожистых бровей на неё смотрели безумные глаза. Женщина с гипертиреозом была последним, о чём подумала Идель, когда существо из ночного кошмара вцепилось ей в горло.

Херольд Шоонховен был с головой погружён в статью о показателях эффективности работы транспорта, когда началась суматоха. Кто-то пытался протиснуться мимо толстой женщины с кучей сумок. По автобусу разлетелись брызги какой-то жидкости. На мгновение Херольд подумал, что кто-то открыл банку газировки. Однако послышался вздох, и на его бумаги брызнула струя артериальной крови. Сидящие рядом студенты в ужасе заорали. Херольд отшатнулся, судорожно пытаясь понять, что происходит. Какое-то дикое существо напало на толстую женщину, которая с последним булькающим вздохом упала на пол. Но откуда оно появилось, и кто мог так одеть это существо?

Автобус заполнил порыв зловонного воздуха. Существо прыгнуло вперёд, его глаза бешено вращались на уродливом лице. Оно царапало своими острыми когтями всё подряд, пробираясь в переднюю часть автобуса. Пассажиры в ужасе отшатывались; из-за мягких глубоких сидений они не могли крепко прижаться к холодным оконным стёклам.

Кевн Уэлч услышал крики сзади. Опять эти чёртовы студенты, подумал он. Они считают, что сбор денег на благотворительность даёт им право вести себя, как им заблагорассудится. Ну, только не в этом автобусе. Он проедет этот участок, где производятся дорожные работы, съедет на обочину и вышвырнет их вон. Фургон на другой полосе мигнул ему фарами, Кевн нажал на педаль газа и направил автобус в промежуток между автомобилями.

Так что он не ожидал нападения. Сначала его настиг горячий, кислый запах. Как мерзкое нездоровое дыхание бродяг в ночных автобусах. Затем – острая боль в левой руке. Горячие иглы впились в его плечо и горло. Он удивлённо задержал дыхание и ещё больше удивился, когда понял, что не может дышать. Он упал у двери запасного выхода, и всё его тело дрожало. На него смотрело отвратительное, деформированное лицо.

Водитель фургона отчаянно сигналил. Кевн поднял голову, чувствуя боль в шее. Сквозь огромное ветровое стекло он видел, как приближается участок с дорожными работами. Кевн рванулся к рулю, но «Скания» уже прорвалась за барьер и неслась к куче земли. Вид за ветровым стеклом изогнулся под причудливым углом. Автобус врезался в земляную гору и свернул вправо, словно вставшее на дыбы животное. Двигатель продолжал реветь, как будто Кевн до сих пор давил на газ, но он больше не чувствовал свою левую ногу.

Дэниел Пью упал с сиденья в проход. Автобус резко развернулся и с грохотом повалился на бок. От удара и трения о край тротуара боковое окно треснуло, издав душераздирающий визг протеста, который мог бы конкурировать с криками пассажиров. Соединительная «гармошка» застонала и порвалась, когда задняя часть автобуса нехотя повернулась вслед за передней, сбросив пассажиров со своих мест с глухим стуком, как будто они попадали на твёрдую поверхность.

Когда автобус наконец остановился, Шона в оцепенении лежала на разбитом окне. Толстая женщина завалилась на неё мёртвым грузом, и Шона не знала, чья кровь заливает ей глаза. Двигатель продолжал работать вхолостую. Шипение выпускаемого воздуха смешивалось со всхлипываниями выживших.

Шона по-прежнему сжимала в руке телефон. Звуки становились менее чёткими, более отдалёнными. Она пыталась сфокусировать взгляд на маленьком дисплее. Она слабо надавливала на телефон, но её пальцы словно онемели, и она не могла нащупать маленькие кнопки. Она начала паниковать. Что это – телефон службы спасения, повторный набор или кнопка, с помощью которой можно перезвонить?

Пронзительный крик обезумевшего и раненого существа заполнил автобус. Шона перестала беспокоиться из-за того, что опаздывает на встречу к дочери, и начала беспокоиться о том, выживет ли она.

Глава пятая

Невымытая посуда поддразнивала Риса с другого конца комнаты. Покачивающаяся стопка тарелок и чашек хитро косилась на него, словно посудный монстр, поселившийся в раковине. Если бы это был настоящий пришелец – и Бог его знает, он уже почти готов был поверить в существование тех вещей, о которых рассказывала ему Гвен – его невеста без колебаний прикончила бы этого монстра с помощью своего торчвудского пистолета. К несчастью, именно Рис обещал ей разделаться с посудой, когда целовал её на прощание – он сказал, что это будет первым, что он сделает утром. Шею кольнуло чувство вины: ещё одно нарушенное обещание.

Он включил стоящий на шкафчике радиоприёмник, настроив его на волну «Радио ВВС Уэльс» в качестве фонового шума, и принялся за дело. Он попал на окончание новостного репортажа о нападении вандалов на торговый центр – это могло бы объяснить, почему в «Пендевиг» сработала пожарная сигнализация. Затем последовала какая-то передача из тех, что сводили Риса с ума – что-то вроде «человеческого интереса». Дэвид Бригсток сообщил о двух членах Партии Уэльса[16]16
  Партия Уэльса (Plaid Cymru) – политическая партия валлийских националистов. Отстаивает идеи отделения Уэльса от Великобритании и создания независимого государства. Обычно получает поддержку в сельских районах северного и западного Уэльса, среди населения, говорящего на валлийском.


[Закрыть], которые подали запрос на расследование вопроса о том, почему оседает здание Ассамблеи.

– Не копайте слишком глубоко! – крикнул Рис в ответ радио.

Группа детей-скаутов нарядилась в костюмы для Хэллоуина, чтобы собрать деньги на очистку пляжей от мусора. Женщина подала в суд на солярий из-за полученных ей ожогов, потому что ей позволили провести четыре сеанса загара за один день. Мыльными пальцами Рис переключил канал, как только понял, как громко кричал на радио. Может быть, он услышит рекламную песенку «Харвудз» в перерыве между передачами. Он напевал себе под нос: «Кому вы можете доверить мытьё своих тарелок?», когда хлопнула входная дверь и он услышал, как вошла Гвен.

Она бросила свою кожаную куртку на подлокотник дивана.

– Это ты голосил? – с неодобрением поинтересовалась она. – Тебя с лестницы было слышно.

– Не надо так говорить о моём пении.

Гвен издала весёлый возглас и отмахнулась от мыльных объятий Риса. Когда тот подошёл к ней, чтобы поцеловать, с него во все стороны капала пена.

– Разве ты не должен был сделать это в первую очередь? И где мой обед? – Она наблюдала, как он вытирает руки. – Не посудным полотенцем, возьми другое!

– Ты говоришь, как твоя мама, – поддразнил Рис. Он заключил Гвен в тесные объятия и уткнулся лицом в её шею. – М-м. Ты надела свой сексуальный красный топ. Ты мне в нём нравишься. Но ещё больше ты мне нравишься без него…

Гвен с довольным видом попыталась освободиться из его объятий.

– Это твоё оправдание за то, что ты не приготовил обед?

– Я бы сделал это раньше, любимая, – сказал Рис, – но в магазинах чёрт знает что творилось.

Он почувствовал, как она напряглась в его объятиях.

– Я выскочил ненадолго, чтобы купить кое-какие мелочи, – осторожно пояснил он. – Я тут кое-что подслушал. Та женщина у Лекворта сказала своей подруге: «Она оставила себе его проездной на автобус, потому что там, где он теперь, этот билет ему не понадобится», и её подруга спросила: «Там – это где, на небесах?». И женщина ответила: «Нет, в Кармартене»[17]17
  Город на юго-западе Уэльса.


[Закрыть].

Гвен вырвалась из его хватки и сложила руки на груди.

– Лекворт?

– …И Банан сказал: «Вот, Рис, это истинный голос Коубридж-роуд…» – он сник под её взглядом.

– Под Леквортом ты имеешь торговый центр «Пендевиг»? – Гвен говорила таким тоном, какой обычно использовала её мать, когда делала кому-нибудь выговор. Рис решил не упоминать об этом в данный момент. – Ты обещал мне, Рис.

– Я и близко не подходил к магазину с платьями.

– И ты прихватил с собой Божий дар валлийским женщинам! Я должна была знать.

Рис успокаивающе взмахнул руками и схватил лежавшие на шкафчике карты «Поиска Чудовищ».

– Банан недолго там был, – соврал он. Он протянул Гвен большую колоду карт, отчасти в знак извинения, отчасти в качестве жеста примирения. – Я купил это для него, в шутку. Может, подойдёт на свадьбу, как ты думаешь?

Она буквально вырвала карты из его трясущихся пальцев.

– Не беспокойся из-за Банана, – прошипела она. – Если бы Торчвуд не надавил на испанцев, он до сих пор сидел бы в тюрьме в Лансароте.

Рис нахмурился.

– Ну да, спасибо Торчвуду, как всегда.

– Как ты думаешь, благодаря кому он благополучно вылетел из аэропорта Арресифе[18]18
  Арресифе – муниципалитет в Испании, входит в провинцию Лас-Пальмас в составе автономного сообщества Канарские острова.


[Закрыть]? Я должна была сказать Йанто, чтобы он обеспечил ему полный обыск на таможне. Чтобы узнать, сколько DVD-дисков он пытается провезти контрабандой.

– Это были CD-диски, – поправил Рис и тут же пожалел об этом.

Гвен швырнула колоду карт «Поиск Чудовищ» в Риса, словно фрисби[19]19
  Фрисби (летающий диск) – общее название спортивного снаряда, представляющего собой пластиковый диск с загнутыми краями диаметром 20–25 сантиметров. Диск сделан таким образом, чтобы при его полёте создавалась подъёмная сила, что позволяет бросать диски на значительные расстояния и с большой точностью.


[Закрыть]. Колода ударилась о радиоприёмник, сбив его настройки прямо посреди весёлой рекламной песенки. Целлофановая упаковка порвалась, и разноцветные карты посыпались на шкафчик и выложенный плиткой пол.

– Тише, тише, тише! – Рис поднял руки вверх, пытаясь успокоить её. Он выключил радио из розетки и вздохнул, увидев, что несколько карт из колоды плавают в раковине, полной грязной воды. Гвен продолжала сердито смотреть на него. Она прижала ладонь ко рту и отвела взгляд. Рис увидел слёзы в её глазах.

– Это ведь не из-за Банана, правда? – Он осторожно взял её за руку, не позволяя Гвен отмахнуться от него. – И не из-за похода по магазинам. Что случилось, любимая?

– Ты не должен был узнать, – тихо сказала она и отошла, чтобы присесть на диван. – Я оставила Тош, чтобы она со всем разобралась. Сегодня утром на торговый центр «Пендевиг» напали.

– О, да, я ушёл, когда услышал пожарные сирены. По радио сказали, что это детишки разбушевались. Я видел одного из них. В дурацкой хэллоуинской маске. Он болтался по эскалаторам.

– Это были не дети.

– Значит, хулиганы. Может быть, они разминались перед сегодняшним матчем.

– И не хулиганы. Это была не маска, Рис. Это был настоящий, живой, смертельно опасный долгоносик.

– Я думал, это подросток, – задумчиво произнёс Рис. – Ты говорила, что долгоносики не любят светлые места. Что они предпочитают темноту. Ночь. Что они прячутся вместе со своими сородичами. – Он помолчал секунду или две. – Сейчас, когда я думаю об этом, это всё больше похоже на подростков, разве нет?

– Это точно был долгоносик, – настаивала Гвен.

– Такое существо, как то, что ты показывала мне в подземной камере? – Рис присвистнул. – Ого. Я не слишком присматривался к этому вашему. Но, с другой стороны, нельзя было ожидать, что увидишь одного из них в магазине.

– И ещё кое-что. Кое-что похуже.

Рис сел рядом с Гвен, и она позволила ему обнять её.

– Держу пари, для тебя это не проблема. Эй, – продолжал он. – Помнишь свои первые несколько дней в полиции? Я думал, что ты ни за что не справишься с хулиганами. А теперь ты больше привыкла иметь дело с Тварью из Чёрной Лагуны[20]20
  Рис имеет в виду американский фильм ужасов 1954 года.


[Закрыть]…

– Погибли люди, Рис, – упорствовала Гвен, пристально глядя на удивлённого Риса.

– Что?

– Я не могла их остановить. – Гвен печально вздохнула. – И ты не смог бы остановить их. И тебя могли убить. Прямо перед нашей свадьбой.

– Да ну, – льстиво возразил Рис. – Разве таким должен стать наш брак, Гвен? Ты не можешь каждый день защищать меня. Я уже большой мальчик. Может быть, немного слишком большой, но я уже заказал костюм, так что мне только надо будет в него влезть…

– Ты не должен недооценивать то, чего не понимаешь.

– Спасибо, – проворчал он. – Это одна из поговорок Джека, да? «То, что нас не убивает, делает нас сильнее» – это тоже он сказал? А как насчёт «Помидоры демонстрируют разницу между знаниями и мудростью»?

– Понятия не имею, о чём это ты… – Её голос затих, и она встала.

Чёрт возьми, Рис, ты доигрался.

– Ладно, я должен был сказать тебе, – признал он. – Прости меня.

Гвен присела на корточки перед ним, положила руки ему на бёдра и поцеловала его.

– И ты меня прости.

Она подошла к шкафчику.

– И я не должна была кидать эти… – Она остановилась возле раковины и стала двумя пальцами вылавливать из грязной воды перепачканные карты.

Рис присоединился к ней и принялся собирать то, что было разбросано по полу. Стильно изображённые на картах существа рычали и угрожали – безобидные нарисованные чудовища. Он не понимал, почему они так популярны среди студентов и прочей молодёжи. Рис смахнул с них пушинки и собрал бóльшую часть колоды воедино. Почти все карты по-прежнему выглядели прилично, и если он выкинет те, которые упали в раковину, Банан ничего не заметит – или ему будет всё равно.

– Где ты это взял? – спросила Гвен. Она хмурилась, глядя на одну из карт, выловленных из раковины. – Рис, ты внимательно их рассматривал? – Она показала ему лицевую сторону карты. На ней было написано «Зубастик». Брови нарисованного монстра были нахмурены даже сильнее, чем у Гвен.

– Я купил их в магазине с играми в торговом центре. Там и костюмы были. Так что, когда я увидел хулигана в хэллоуинской маске, я даже не задумался об этом… – Он замолчал, уловив связь. – Ты сказала, это был не хулиган.

Гвен покачала головой.

– Долгоносик. Главная тайна кардиффской канализации – благодаря Торчвуду.

Рис взял у Гвен мокрую карту и посмотрел на неё. Неожиданно нарисованное существо перестало казаться ему таким уж безобидным.

– Что за магазин продаёт карты и хэллоуинские маски чудовищ, о которых никто не знает?

Гвен схватила с дивана свою куртку и бросилась к лестнице, которая вела к выходу из их квартиры.

– Пойдём и выясним. Ты покажешь мне, где этот магазин. Плевать на опасность, а?

Мгновение Рис колебался.

– То, что нас не убивает, делает нас сильнее?

– Теперь ты большой мальчик. – Она бросила ему ключи от автомобиля. – Я позволю тебе вести машину.