Текст книги "У «Волчьего логова» (Документальная повесть)"

Автор книги: Петр Кугай

Соавторы: Станислав Калиничев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)

МЕЧТА СБЫЛАСЬ

Вернувшись из Уладовки, Довгань занимался делами отряда: проверял, как бойцы одеты, вооружены, обуты, сколько у кого осталось боеприпасов, делил трофейное оружие. А вечером, когда уже угасал короткий зимний день, в отряде поднялся переполох. Услыхав крики «ура!», Петро вышел из землянки и увидал, что партизаны кого-то качают.

Подбежал к крайнему:

– Что случилось?

Но тот, к кому он обратился, поднял глаза и бросился его обнимать, выкрикивая:

– Петя, здоров! Живем, воюем!

Это был Петр Лукашевич. Вскоре сбежались бойцы всего отряда. Пришли Гриша, Игорь, Владик… Оказывается, партизанское соединение под командованием полковника Я. И. Мельника, при котором находился и Винницкий подпольный обком партии во главе с Д. Т. Бурченко, пришло с боями в здешние места и остановилось неподалеку, в селе Николаевке. Среди прибывших разведчиков – почти все здешние, бойцы из «чертовой дюжины»: Саша Шевченко, Андрей Рыбак, Иван Цыбулев, Иван Глуханюк…

На следующий день состоялось общее собрание коммунистов, на котором выступил секретарь Винницкого подпольного обкома КП(б)У Дмитрий Тимофеевич Бурченко. Он рассказал о положении на фронтах Великой Отечественной войны, о первоочередных задачах партизанского движения, познакомил присутствующих с последними указаниями Центрального Комитета КП(б)У.

На собрании командиры и комиссары отрядов соединения имени Ленина заявили о желании действовать сообща с Винницким соединением, чтобы вместе бороться против оккупантов. Все присутствующие единогласно одобрили задачи, поставленные обкомом партии.

Подпольный обком принял 5 января постановление, в котором говорилось:

«Соединение партизанских отрядов, созданное в районе винницких лесов, подчинить в оперативной и боевой деятельности обкому партии и областному штабу партизанского движения.

Поручить тов. Бурченко ознакомиться с командно-политическим составом соединения и довести до него задания, поставленные ЦК КП(б)У и Украинским штабом партизанского движения.

Сохранить соединение имени Ленина как самостоятельно действующее. Поручить товарищам Нижнику и Кузнецову ознакомиться с состоянием партийно-политической работы в соединении имени Ленина и направить ее согласно с решениями ЦК КП(б)У.

Предложить командованию соединения подготовить личный состав к рейду по районам области на 8.1.1944 года»[21]21
  Партархив Института истории партии ЦК КПУ, ф. 1, оп. 9, д. 3, л. 73.


[Закрыть].

Несколько дней лес кишел как муравейник. Все командиры и комиссары отрядов готовили людей к сложным переходам, боям на марше, перенимали опыт товарищей из соединения Мельника – Бурченко, которое уже побывало в нескольких рейдах. Бойцы готовили оружие, пополняли свои НЗ.

8 января бывшие руководители соединения имени Ленина подписали приказ, в котором говорилось, что отныне соединение в полном составе переходит в подчинение подпольному обкому. Всем отрядам было приказано собраться в Черном лесу и быть в походной готовности к 16 часам 9 января.

В то время в партизанском лагере было немало женщин, подростков, пожилых людей, раненых и больных бойцов. Посоветовавшись, члены обкома решили оставить в Черном лесу двадцать хорошо вооруженных бойцов для охраны оставшихся до прихода Красной Армии. Командиром этой группы назначили Д. Д. Садовника.

Защищая раненых и больных партизан в Черном лесу, отряд попал в блокаду. В бою с карателями, умело маневрируя и ведя короткие, неожиданные бои, народные мстители вышли из окружения, спасли небоеспособных товарищей и сохранили отряд от разгрома. Большую роль в этом сыграл Михаил Молоснов, знавший лес, как свой собственный дом.

А теперь продолжим рассказ о партизанах, которые собирались в условленном месте, чтобы двинуться в свой первый рейд.

Всех бойцов разделили на семь отрядов. Подпольный обком старался сохранить эти боевые единицы приблизительно в том же составе, в каком они действовали в предыдущих боях. Довгань выходил в рейд командиром седьмого отряда. Комиссаром к нему назначили Г. П. Федорова, а позже комиссаром отряда стал Е. С. Миронюк. Главразведку возглавил Григорий Гуменчук. Другими отрядами командовали: Е. Т. Посвятенко (комиссар К. Д. Кузнецов), Т. М. Шкрабоцкий (комиссар А. Т. Пархоменко), В. Ф. Слюсаренко (комиссар П. И. Иванов), К. Ф. Вальчук (комиссар К. И. Чернявский), А. В. Кокарев (комиссар П. И. Басалаев), А. С. Шевляков (комиссар С. Т. Марченко).

Постановлением подпольного обкома от 9 января было решено сохранить соединение под тем же наименованием – имени В. И. Ленина. Его командиром был назначен начальник штаба соединения полковника Мельника майор Красной Армии, участник финской войны 1939–1940 годов Михаил Иванович Владимиров, награжденный за боевые заслуги орденом Ленина, а комиссаром – член подпольного обкома Василий Ермолаевич Нижник.

Все было готово к выходу в рейд. Но накануне произошло событие, которое едва не изменило планы двух партизанских соединений.

Лагерь еще спал, когда группа бойцов, которые уходили в дозор, пришла на кухню к тете Лиде. После нападения на Уладовку сахару было вдоволь, и партизаны баловались чайком с калиной, с малиновыми побегами, с шиповником… Тетя Лида знала, что дозорные уходят часа за два до рассвета, и к этому времени завтрак бывал готов.

Пока партизаны – Петр Ерин, Андрей Кухар, Митя Малой, Ваня Волынец, Влас Полищук, Михаил Климанов – пили терпкий, горячий и сладкий чай, Лидия Леонтьевна поправила сыну шарф, пришила пуговицу к кожуху Мите, заметила Климанову, что пора бы починить сапоги, а сына заставила переобуться.

От чая хлопцы согрелись и двинулись в путь. Тишина вокруг – торжественная, загадочная. Неглубокий снежок подсвечивает лес изнутри, слегка похрустывает под ногами дозорных. Они идут гуськом – след в след. Это уже привычка. Митя Малой тянет вперед ногу, чтобы попасть в размашистые следы Климанова.

Шли к Гущинецкому мосту через Буг. В этом месте лес вытянутым языком вклинивается меж двумя дорогами. Одна, шоссейная, сбегая с моста, ведет на Хмельник, другая, проселочная, отделяясь от нее, тянется вдоль реки до Мизякова.

Вскоре вышли к Хмельникской дороге. Прямо перед ними – Гущинцы, справа, если бросить взгляд вдоль дороги, видны расплывчатые очертания моста. Но что это в серой дали ленивого рассвета? Очертания моста кажутся необычными… Климанов щурит глаза, вытягивает шею.

– Каратели! – первым определяет Кухар.

Да. Теперь и другие видят, что по ту и другую стороны моста стоит большая колонна автомашин с немцами. Скрываясь за деревьями, дозорные подошли немного ближе, к этому времени чуть посветлело. Стали считать: одна, две… пятнадцать, двадцать… Насчитали до трех десятков автомашин, а дальше не видать – хвост колонны скрыт за Бугом. Тут же у моста три танка.

Колонна стоит на обочине, а посреди шоссе – две легковые машины. Дверцы распахнуты, несколько офицеров столпились меж ними и о чем-то говорят. Потом трое уселись в одну машину, и она, качнувшись взад-вперед, осторожно съехала с шоссе и повернула на дорогу к Мизякову. Некоторое время партизаны видели ее, пока она не скрылась за выступом леса.

– Хлопцы, пальнем по начальству? – волнуясь, спросил Климанов. И сам же ответил: – Пальнем. Они поехали к слободскому мосту, скоро должны возвращаться.

И партизаны, срезая угол леса, который вклинивается между двух дорог, бросились к противоположной опушке. Пробежать надо было с километр. Митя снял карабин с плеча, чтобы не хлопал по спине на бегу. Рядом, обняв двумя руками винтовку, бежал Ваня Волынец. Все шумно дышали и гулко топали. А Климанов забирал все правее и правее, увеличивая путь до опушки. Оно и понятно, во-первых, хорошо встретить эту машину подальше от колонны, чтоб оттуда за лесом не видно было, во-вторых, там дорога все ближе и ближе подходила к лесу, почти прижимаясь к нему.

И вот, когда перед глазами бегущих уже заплясали просветы меж деревьями, когда до конца леса оставалось метров пятьдесят, они услыхали выстрелы. Сначала справа, потом неподалеку от них на дороге, потом слева.

Выбежав на опушку, увидели задний буфер «опеля». Это из машины постреливали по лесу. Очевидно, хотели прощупать – не ответят ли? Но хлопцы не ответили. Не успели. Совсем немного не успели. «Опель» зачихал и быстро покатился по дороге.

– Надо немедленно в лагерь, – сказал Климанов, – поднимать людей по тревоге. Андрей, Митя… Сейчас пройдем немного вместе, взглянем, что возле мизяковского мостка делается, – и вы побежите в лагерь, доложите Грише. А мы тут будем дальше вести наблюдение.

Скрываясь за деревьями, они прошли вдоль опушки еще метров сто, не больше, как Митя, оглянувшись, крикнул:

– Едет! Возвращается!

Это опять черный «опель» катил вдоль леса.

– Ложись! – крикнул Климанов. – Мы с Ериным бьем по шоферу.

В этом месте дорога отходила от Буга и почти прижималась к лесу, к самому склону речной поймы. И едва машина поравнялась с залегшими партизанами, в морозном воздухе сухо щелкнули выстрелы. Машину резко занесло, и она остановилась, глядя на лес остатками лобового стекла. Из распахнутых дверок выскочили два офицера и тут же плюхнулись в кювет. Отстреливаются. Но партизан не видать, они наверху, над дорогой. Один фашист ткнулся в землю носом, другой пытался отползти за машину и тоже успокоился. И, чуть не наткнувшись на подбитый «опель», вылетел второй автомобиль, что стоял возле моста.

Резко остановившись, так что заскрежетали тормоза, шофер попытался развернуть машину и возвратиться. Партизаны дали залпом по второй машине. Они стреляли прицельно, лежа, каждый расчетливо и спокойно выбирал себе цель.

Не израсходовав и по обойме, партизаны перебили всех офицеров и бросились обыскивать машины. Климанов первым делом схватил большой планшет. Митя заглянул на заднее сиденье и увидел эсэсовскую шинель с витыми погонами.

– Миша! Где этот чин?

Те, которых они перестреляли, были младшие и средние офицеры, а это – очень высокий чин. Вернее – его шинель. Где же хозяин?

Митя захлопнул дверцу, сделал несколько шагов и отпрянул от неожиданности. Из-за машины выскочил здоровенный фашист и бросился бежать к Бугу. Митя стал дергать карабин, пытаясь снять его с плеча. Как назло, это получилось не очень быстро. Митя приложился с колена и выстрелил. Бежавший кубарем покатился по снегу.

– Гитлер капут, – сказал Митя.

Партизаны спешили. Облили машины бензином, подожгли и, не теряя времени, бросились в лес.

На этот раз карательная экспедиция сорвалась. Очевидно, гитлеровцы решили, что партизаны заранее узнали об их планах и очень тщательно приготовились к «встрече». Не могли же они подумать, что всех руководителей карательной экспедиции, выехавших на рекогносцировку, перестреляли партизанские дозорные, что эти дозорные еще час назад и сами не знали о предстоящем бое!

Партизаны весь день провели в напряженном ожидании.

Однако в лесу целый день обстановка оставалась напряженной. На карте, которую нашли в планшете, красным кружком был обведен квадрат леса, где находился партизанский лагерь, и жирно наведено немецкое «Р» – «партизанен». Вокруг леса, вдоль просеки и дорог синим карандашом размалеваны стрелы, значки, пунктирные линии. Без труда можно было прочесть замыслы немцев, которые в этот раз так и не удалось осуществить.

А на следующий вечер длинная колонна поотрядно выстроилась в лесу. Два партизанских соединения под командованием полковника Мельника и майора Владимирова параллельными курсами выходили в рейд. В лесу ожидать прихода наших оставались и Лидия Леонтьевна Волынец, и матери Игоря Коцюбинского и Довганя, и десятки других матерей и отцов, люди из сожженных сел, оставались добрые помощники дядя Миша Молостов, лесники Зверхшановские и многие другие.

В этот час разлуки каждый думал о друзьях и товарищах: доведется ли им встретиться после победы?

Великим счастьем было бы знать бабе Югине, что ее сын, Петро Довгань, уже через несколько месяцев возвратится в Винницу, чтобы возглавить там городскую комсомольскую организацию. Для Оли Коцюбинской эта разлука тоже закончится радостью – ее брат Игорь, закончив войну в далеком Берлине, возвратится в родные места, чтобы учить детей любить и понимать эту землю, он станет, как и Ваня Волынец, директором школы; а ее любимый Гриша, поправившись после тяжелейшего ранения, снова возьмет в руки оружие. После Победы он возглавит сельсовет, а потом колхоз в родной Павловке. Возвратятся победителями и станут воспитателями подрастающего поколения, педагогами Катя Гуменчук и Оля Слободянюк, Петр Лукашевич и Митя Гуменчук… Званием Героя Социалистического Труда будут отмечены Иван Деминский и Василий Качур; нелегкий путь ученого изберет Николай Сидоренко, инженера – Михаил Середович, в Винницком облисполкоме станет заведовать отделом Милентий Кульчицкий. В лесу останется только Василий Гуменчук. Останется, чтобы ухаживать за ним, выращивать людям на радость. Он будет водить одного из авторов этой повести по местам прошедших боев, не забывая при этом показать и заросли малины, и места, где можно «косой косить» грибы.

Но не все доживут до Победы. Уходя в далекий поход, не знали друзья-партизаны, что через месяц смертью героя погибнет Владик Муржинский, что отдадут жизнь за нашу победу Иван Касьянович Цыбулев, Андрей Коцюбинский – надежный друг, которого звали Андреем Малым и за веселый нрав – Сербиянкой.

Многие из тех, которые оставались в лесу, погибнут во время облав и в боях с гитлеровцами. Смертью храбрых погибнут молодой учитель Анатолий Саббат, отважная разведчица Наташа Шморгун и ее старший брат Николай. Указ о награждении Наташи Шморгун орденом Красного Знамени, как и Указ о присвоении звания Героя Советского Союза Петру Калениковичу Волынцу, будет издан через 20 лет после Победы.

Но не за славой шли в бой народные мстители партизанского соединения имени Ленина. Они шли отстаивать Советскую власть, идеи нашей партии, политую кровью, но всегда милую и единственную, как мать, родную землю.

В составе соединения имени Ленина выходило более семисот бойцов. Почти все были на лошадях: больше двухсот человек верхом, остальные на санях. Проводы, волнующее прощание, слезы и напутствия… Впервые все население лагеря и отрядов, которые дислоцировались в других местах, собралось вместе на одной просеке. Посмотреть на этих вооруженных, прошедших суровую, даже жестокую лесную школу людей – силища!

Довгань сидел в седле впереди своего отряда. Рядом, у стремени, стояла мать и, не смея перед лицом рядовых бойцов давать ему наставления вроде того, что «не простудись», она только смотрела на него, омывала своим взглядом, как живой водой.

Быстро надвигались сумерки. Но вот заскрипели полозья, послышалось фырканье лошадей, возгласы прощания, команды – и вся колонна тронулась в сторону Брусленова. В течение ночи надо было пройти десяток сел, форсировать шоссе Винница – Проскуров и выйти в район Майдана-Почапинского.

Сбылась мечта юношей – они шли выполнять задание Украинского штаба партизанского движения, задание, согласованное со штабом фронта.

Шли от своих сел, а чувствовали себя так, будто после долгой и тяжелой разлуки приближались к родному порогу. И пронзительное воспоминание про Петра Волынца, про погибших товарищей, которые мечтали об этом времени, но не дожили до него, уносили партизаны в дальний и нелегкий путь.

Ночь… Едва слышно продвигается по дороге колонна. Впереди разведчики Гриши Гуменчука. Колонну ведет боевой командир, профессиональный военный, майор Владимиров, а за ним – опытные и храбрые партизаны. По первому сигналу тревоги каждый займет свое место, все они с полуслова понимают друг друга.

Товарищи, боевые друзья… Как дорого обошелся им первый пистолет. Не забыть и двустволку, и «аркебузу», и самодельный порох. Потом был первый выстрел в мотоциклиста, который вместо пистолета оставил им пробитую дробью пилотку… Все это вспоминается четко, до мельчайших подробностей. И тот эпизод, когда они захватили пушку…

Но первый пистолет им был дороже пушки. Возможно, что операция по захвату пушки начиналась не тогда, когда Довгань подошел к Забаштанскому, а еще в те дни, когда они неопытными юнцами вместе с Волынцом осмелились создать свою подпольную организацию. Даже Днепр с небольших родников начинается. Притоки только питают реку. Без них она может пересохнуть, но рождают ее только они – глубинные ключи.

Черной рекой растянулась колонна. Партизаны в мыслях измеряли тот путь, который прошел отряд имени Ленина от первой ночевки в февральском снегу. Они четко представляли себе трудности, которые предстоит одолеть.

Но в их душах росла уверенность, сознание силы и правоты тех, кто шел рядом.

Карающим мечом шли они по тылам врага, чтобы перерезать коммуникации, сеять панику в его прифронтовом резерве, встречать убийственным огнем отступающие колонны. Через два с половиной месяца непрерывных боев соединение, превратившись в партизанскую кавалерийскую бригаду, соединилось с частями Красной Армии на освобожденной земле Винничины.

ПО ВЕЛЕНИЮ СЕРДЦА
Послесловие

Рукопись этой документальной повести я прочитал с большим интересом и волнением. Перед глазами встали события минувшей войны, и я будто вернулся в те тревожные годы, когда решалась судьба нашей Родины.

Много эпизодов, описанных Петром Кугаем и Станиславом Калиничевым, мне известно не только из рукописи. В начале января 1944 года Винницкий подпольный обком партии, который я тогда возглавлял, изучал боевую и политическую деятельность партизанского соединения имени В. И. Ленина. Мы разговаривали с командирами, комиссарами, коммунистами. В основном это были люди опытные, они прошли военную подготовку еще перед войной. Но на командных постах я видел и тех, которым раньше и винтовку в руках не доводилось держать. Для них «военной академией» стали годы подполья и партизанской борьбы.

Среди командиров особенно выделялся высокий, худой юноша с большими внимательными глазами. Он чаще всего молчал, и вначале показался мне застенчивым. Но по тому, как относились к нему опытные партизаны, чувствовалось: пользуется большим уважением и влиянием. Это был Петр Кугай, о котором мне рассказывали Н. Сидоренко и И. Цыбулев. Во главе группы партизан они пришли к нам в Винницкое партизанское соединение еще в июне 1943 года как посланцы отряда имени Ленина.

Подпольный обком решил провести партизанский рейд по районам области. В связи с этим соединение имени Ленина было частично переформировано, утверждены командиры и комиссары отрядов, согласован порядок взаимодействия с соединением полковника Мельника, в котором я был комиссаром. Петра Кугая мы утвердили командиром одного из боевых отрядов – имени Чапаева.

После войны, работая секретарем обкома партии, а потом председателем облисполкома, я не однажды встречался с Петром Кугаем, который был избран первым секретарем Винницкого горкома комсомола. И в условиях мирного строительства выявились лучшие черты его характера.

Хочу отметить только одну из этих черт – умение подчинить свое личное общему делу. Оно было присуще большинству участников Павловского подполья, людям, которые составляли ядро отряда и партизанского соединения имени В. И. Ленина. Эта черта была присуща и их комсомольскому вожаку, незабываемому комиссару Петру Волынцу, с которым мне, к сожалению, не довелось встретиться, однако о котором я очень много наслышан.

Конечно, каждый боец имел свой характер, свои привычки, однако в условиях жестокой борьбы, которая требовала суровой дисциплины, она, эта чудесная черта, стала для неопытных юношей и девушек качеством определяющим, она помогла им провести большую политическую и организационную работу, создать под носом многочисленной охраны «Волчьего логова» разветвленную сеть подполья, организовать партизанский отряд, установить связь с подпольным обкомом партии, научиться наносить врагу чувствительные удары.

А условия, в которых подпольщикам организации имени Ленина довелось начинать свою деятельность, были ужасными, особенно на фоне событий трудного сорок первого…

С первых дней гитлеровского нашествия на Винничине, как и на других временно оккупированных территориях Советского Союза, фашисты стали вводить «новый порядок». Все, что находилось на захваченной ими земле, от колхозного добра, строений, природных богатств и до личных вещей граждан, объявлялось собственностью «третьего рейха». Зондеркоманды, ейнзатцкоманды, полиция, жандармерия, гестапо – весь этот аппарат насилия и грабежа опирался на регулярные воинские части и с особой жестокостью действовал на Винничине, где находилась ставка Гитлера и Геринга на Восточном фронте. Районы области покрылись сетью концентрационных лагерей, в них погибли сотни тысяч ни в чем не повинных советских людей. Так нацисты осуществляли свои заранее разработанные планы методического уничтожения славянских народов.

И именно в это самое тревожное и мрачное время, осенью 1941 года, когда геббельсовская пропаганда твердила, что солдаты вермахта заняли Москву, а нарушение любого распоряжения оккупантов каралось смертью, тысячи советских людей сделали свои первые шаги в борьбе против захватчиков.

Народные мстители наносили удары по коммуникациям врага, а во время наступления Красной Армии помогали освобождать территорию области. Они уничтожили десятки тысяч гитлеровцев и их наемников, захватили большое количество оружия.

Кроме групп, организованных людьми, оставленными в тылу врага нашими партийными органами, действовали и другие.

Народные массы, воспитанные советской действительностью, поднимались на бой с фашизмом. Среди первых подпольных групп, которые возникли по инициативе патриотов, была и комсомольско-молодежная организация имени В. И. Ленина в селе Павловка Калиновского района. Ее основатели – дети колхозников, студенты П. Кугай, О. Слободянюк, Е. Кособуцкая, Е. Гуменчук, молодой рабочий Г. Гуменчук, пионервожатый И. Коцюбинский, ученики М. Кульчицкий, С. Волынец, Л. Коник и другие, в то время не имели связи с партийным подпольем, но, как умели, боролись с врагом.

Какую убежденность, какую идейную закалку надо было иметь тем, кто, не колеблясь, пошел в лес, стал партизаном! В февральскую вьюгу юноши спали в снегу, умывались им, употребляли его вместо воды, но врага били, подавая пример тысячам других. Волю нашего народа, веру его в непобедимость идей Ленина, Коммунистической партии не смогли сломить ни многочисленные карательные команды, ни охранные войска, ни разветвленный аппарат насилия с тюрьмами и концлагерями.

Маленький отряд пережил немало утрат, но из каждого боя выходил окрепшим, возмужавшим, а на место одного павшего вставали десятки новых бойцов. Менее чем за год отряд имени Ленина вырос в партизанское соединение.

До января 1944-го, то есть менее чем за год открытой борьбы, партизанами отряда, а потом соединения имени Ленина было уничтожено более тысячи гитлеровских солдат и офицеров, свыше 70 автомашин, пущено под откос 17 эшелонов, взорвано 6 железнодорожных и 25 шоссейных мостов, захвачено у врага две пушки, много пулеметов, винтовок, патронов.

Конечно, после выхода в рейд, когда соединение, реорганизованное затем в кавалерийскую бригаду, действовало под руководством подпольного обкома вместе с Винницким партизанским соединением, оно нанесло врагу еще более чувствительные удары, уничтожив свыше 6 тысяч гитлеровцев.

Авторы правдиво показывают всю сложность условий борьбы с врагом, особенно в первый период, поиски подпольщиков в выборе тактики и стратегии борьбы, легкомыслие, которое порой допускали юноши, расплачиваясь за это тяжелыми потерями. Такая правда поучительна. Ведь перед нами – молодые патриоты, живые, искренние люди с их поступками и размышлениями.

А еще хочется сказать, что величие Победы не всегда измеряется количеством совершенных боевых операций, уничтоженной техникой и захваченными трофеями. Оно, это величие, измеряется и тем чрезвычайным напряжением, которое выдерживает боец по велению сердца и во имя великой идеи.

Именно в этом отношении документальная повесть П. Кугая и С. Калиничева высокопатриотична. Она несет в себе огромный воспитательный заряд: учит мужеству, решительности в отстаивании своих идейных убеждений, учит в любых ситуациях по-настоящему любить и защищать нашу социалистическую Родину.

Д. БУРЧЕНКО,

бывший секретарь Винницкого подпольного

обкома КП(б)У