Текст книги "Проклятое место (СИ)"

Автор книги: Петр Танетов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

– Очнулся, командир. – радостно констатировал он, – Ну ты блин, везунчик, в рубашке родился. Пуля с сердцем в миллиметре разминулась, чисто прошла. Крови только много потерял.

– Что на базе?

– У нас все в порядке. Маша хотела тебя проведать, но Лесничий отговорил. Он же и лекарство прислал. Ты лежи, лежи.

– Василя позови.

– Есть, командир. – сказал Дрема и вышел в коридор.

Я взглянул на свой бок – повязка была белоснежно-чистая, рана несильно зудила, заживая.

Вошла пожилая женщина в белом халате.

– Добрый вечер, – произнесла она, – Как себя чувствуете?

– Вашими трудами, хорошо.

– Благодарите того, кто прислал препарат. Я, честно, не ожидала от него ничего хорошего. Но! – тут она серьезно взглянула на меня, – Такого чуда я еще не видела. Тесть ваш его принес и обещал наладить производство в небольших объемах для нас.

– Он здесь?

– Отдыхает сейчас.

В дверь постучали.

– Да? – строго спросила врач.

– Пришел человек из комендатуры, – доложил дежурный.

– Даю двадцать минут и не секундой больше, Темочкин. Проследите.

– Есть, товарищ майор.

– Вам отдыхать надо, – сказала врач, обращаясь ко мне, – Слишком много крови потеряли.

– Понял, постараюсь не гневить судьбу, – улыбнулся я.

– Вы правильно поняли, – кивнула она и вышла.

Я слышал, то за дверью она что-то негромко, но строго выговаривает особисту. После чего в палату зашел широко улыбавшийся Василь.

– Живой, блин. Ну здорово.

– Здорово, контрик. Живой конечно. Клиентов потрясли?

– Еще как, поют соловьями.

– Что-то полезное есть?

– А ты прав был. Клубок вокруг Зоны такой, что мама не горюй. Повязаны и Алхимики, и «Свобода», и нэзалэжные с их хозяевами. Полный компот. Этих же душегубов нанимал три недели назад…

– Седой, лет пятидесяти в забугорном городском камуфляже, монолитовец, – продолжил я за него, насмешливо усмехнувшись сидевшему на табурете и слегка оторопевшему пинкертону, – Долгую паузу ты делал, Вася. Не в театре. Что далее по существу?

– Подземный шестиуровневый комплекс. Там лаборатории и бог весть что. Выходы имеются за Северный Кордон и на Южном Кордоне – там где ты отмечал. Но добраться туда сейчас нереально – подземелья забиты какой-то нечистью. Отделение разведки сунулось через твой проход и едва назад выбрались. Бюреры и бог весть какая тварь. На монолитовцев внимания не обращают.

– А что в Припяти?

– Ты о штурме? Да обосрались наши местные рембы. Сидят сейчас на жопах по своим укромным углам и раны зализывают. Обломилось им там по полной, даст бог каждый десятый вернулся. Вояки вроде закрепились в здании фабрики-прачечной, но на большее у них сил не хватило. Сидят почти безвылазно. Судя по жалобному писку отчаянно хотят домой к маме за юбку подержаться.

– Неужели перехваты читаешь?

– Да они почти открытым текстом шпарят. Вертушки к центру зоны добраться не могут – аномальный фон поменялся, детекторы бесполезны. Пытались прощупать район больницы – потеряли людей в стычке с местными отморозками.

– Поподробней тут.

– Там целая бригада каннибалов окопалась. Голов с полсотни. Схавали вояк без перца и соли.

– Ты, блин, скажи.

– Вот, мля и скажи, – передразнил меня Василь, – Ладно, пойду я, пока меня товарищ майор отсюда с пистолетом не погнала. Она это может. Выздоравливай, Молчанов. И подумай о предложении Воронина.

– Подумаю, – произнес я уже в спину уходившему особисту, – Бывай.

На следующее утро я себя чувствовал не в пример лучше. Перевязку сняли – входное отвестие затянулось полностью, остался только розовый след молодой кожи. Ребро, сломанное пулей срослось. Темочкин, оказавшийся фельдшером по образованию, только присвистнул, глядя на рану, которая по его словам, выглядела два дня назад куда как ужасно. Заодно и пулю, извлеченную из тела, подарил на память – экспансивную, калибр 10 миллиметров. Мое счастье… Вонный бог продолжал хранить меня. Дрема зашел ко мне после процедур, когда я без особого энтузиазма ел рисовую размазню. Как он пробрался через бдительного ефрейтора – промолчал. Принес новый комплект «горки», приобретенный у Тары, взамен испорченного.

– Ну, здорово, начальника. Приятного аппетита. – пожелал мне земляк и критически взглянул на казенную пищу.

– И тебе тем же. Спасибо. Виталий Викторович в гостинице?

– Нет, с врачихой местной сидят.

– То-то ты так легко просочился… Ну, давай вываливай новости.

– На Базе порядок. Малой, как ты просил, присматривает за Рахимовым и его людьми. Но странностей не замечено.

– Считаешь паранойя?

– Да нет, – протянул тот, – Считай на год они выпали…не верю я в такие чудеса.

– Я тоже. Макс наладил патрулирование вблизи Провала?

– Как ты и приказал. Но там пока тихо.

– Минное поле…

– Сделано. Карту сброшу на ПДА.

– Хорошо. Что тут творится?

– Смурно. Особисты зверствуют. Вскрыли тайник с оружием, взяли еще двоих агентов.

– Это называется – работают как должно.

– Ага…

– Что с тем проходом, под Свалкой? Василь мне ничего толком не сказал, кроме того, что облажались.

– В общем картина такая: Работала группа из людей Бирюка. Вошли чисто и тихо. Наши метки на месте, сторожки тоже целы. Патрулей на верхнем уровне поначалу не встретили – похоже, что сектанты убрали людей с этого прохода. Ворота обесточены – обрезан кабель. Я во второй тройке спускался. Метров шестьсот на юг прошли и наткнулись на бюрера. Тихо убрать не удалось – он там был не один. А после начался натуральный кошмар – изо всех щелей поперло монстровье. Новые какие-то. Я таких раньше не видел. Медленные, но только, блин, как танки. Пока штук шесть перли на нас еще парочка слопала труп бюрера. Потом появились сектанты. Прошли мимо монстровья как по бульвару, отметились на точке и вернулись обратно.

– Дела…

– Дальше веселее. Обоняние у них по ходу отсутствует, либо слабое, зрение исключительно ночное. Я снимки сделал, но неважнецкие.

– Крути, Гаврила.

На дисплее ПДА появился странный гибрид крокодила и черепахи.

– Вот красавец…

– Ага, метра три в длину, передвигаются небыстро, но довольно верткие, прыгучие. И главное, взгляни, как защищены! Натуральный танк, такого если только с 'Утеса' либо в упор бронебойной семеркой. Пятерка ему пофиг, даже не реагирует.

– Значит новые цепные псы.

– Ага…

– Блин, заагакал… Что решили? Экземпляр добыть?

– Что-то в этом роде. Полмагазина из Вала в него бронебойных в бошку высадили – только тогда сдох. Но вытащить не сумели, друзья покойного помешали. И сами его сожрали.

– Офигеть.

– Было маленько.

– Что по переправе в Лиманск?

– Все гораздо хуже, чем ты расчитывал. Через канал мы переправились нормально, а дальше отбрасывает на исходную. Рахимов подтвердил, что они тоже никак не могли выйти более суток, пока не нашли люк кабельного канала. Город внешне изолирован аномалией и единственная дорожка через Радар.

– Там теперь лезть не стоит. Если сектанты и протоптали тропку, то ведет она с ЧАЭС, либо с Могильника. Так что тропок должно быть больше чем одна. Не верю я, что нет другой прямой дорожки.

– Что будем делать?

– В общем решим так, – почесал я щетину на подбородке, – Как только вырвусь из цепких лап эскулапов, то будем решать все вопросы. А пока, пойду, побреюсь. И ты забирай тестя на базу. Сидите тихо. Время встречи я скину. Место скину перед выходом, уговоримся на поправку в километр севернее и двадцать минут минус. Береженого бог бережет. А пока тестя попроси зайти, хорошо?

– Сделаем.

– Давай.

Тесть заглянул и удостоверился, что восстановление идет как надо. Выглядел пожилой, крепкий профессор Каланча просто отлично. Много шутил, хотя и не преминул напенять по шее, но только в виде отцовской заботы. Заодно от визита и польза вышла – контакты с местным 'виварием' установили поплотней. Здешний 'спец по монстрам' с говорящей фамилией Павлов с радостью приголубил результаты по анатомии монстровья, что обещало спасти чью-либо жизнь, да не одну. Уговорились, что по возвращении на ППД все обсудим и решим, но тут светиться особо не будем. Хорошо, в общем, пообщались. Позже Женька забежал, выглядел он правда не очень здоровым, по глазам я видел, что усталость последних недель берет свое. Что я ему и заметил. Потрепались на отвлеченные темы в свете последних, неясных событий и расстались довольными друг другом. Прям курорт, ей богу.

Майор Остапчук не шибко обрадовалась моим сборам, но я уверил, что договор останется в силе, а тесть, с которым она легко нашла общий язык, проследит за моим полным восстановлением. Неделю спустя я выходил вместе с разведгруппой 'Долга' на Свалку, экипированный также как и они. Отдельное спасибо тут надо бы сказать Ворону, который уломал своих тыловиков на комплект 'Сумрака'. Ранение фактически не сказывалось на самочувствие, так что в группе я не был ни отстающим, ни обузой. Через шесть часов, прошедших под почти непрекращающимся дождем, обходя аномалии и радиоактивные плеши, мы вышли к точке рандеву. Мне маякнули, я ответил, подтвердились и разведгруппа ушла в сторону старого КПП, а я пошел навстречу тройке Дремы в наших, лесных бзк, закрепившихся на заброшенном блоке 'Долга', ведущем на 'Агропром'. Подошел поближе, опознались, Дрема маякнул в сторону и два неприметных бугорка на кучах мусора зашевелились. Снайперы снимались с позиций и вскоре мы уходили в отрыв. Мы шли домой.

Глава 20.

Паутина.

Четвертый день идет дождь, то усиливаясь, то ослабевая до мороси. Тяжелые капли падают с ветвей старой ели на пропитанную влагой почву. Организм мутит от предчувствия надвигающегося Выброса. Вода стекает струйками по стволу и бежит, собираясь в ручейки, в сторону оврага, где собирается в огромную лужу коричневого цвета. До места, где по сведениям Лесничего, находится какая-то пространственная аномалия вроде бы недалеко… Судя по направлению где-то здесь находится рейдовая группа «Монолита» – частоты их. Обмен, зафиксированный сутки назад, стал весьма неприятным известием. Пришлось принимать меры, усиливая оборону. Благо такого дефицита в личном составе, как ранее я не испытывал. И теперь наша группа усиленно и тщательно искала тот самый источник сигнала. Направление мы взяли верное, благодаря чему удалось встать на относительно свежий след, приведший в лощину посреди Рыжего Леса. В этом месте пышные ели образовали своеобразный «колонный зал». На южном «выходе» из него и находилась едва намеченная тропка – по нескольким раздавленным следам на глине было ясно, что прошло несколько человек, а уж направление оставалось одно. Только вот хоть и близок локоть, да не укусишь его – проход к аномалии природной вырисовывается узкий – слишком уж сильно поражены склоны остаточной радиацией, да всякой гадостью типа «грави» и «электр». Сейчас сыро и организм их чувствует даже не в пример лучше детектора. Так что местечко, еще то паскудное. Даже лесные обитатели не слишком то жалуют эту лощину. Оно нам и к лучшему – боекомплект тратить не надо. Хотя… вобще мерзко как-то себя чувствую. Вернуться к штольне? Стоит или нет… Хотя Лесничий и утверждал, что Рыжий Лес питается эманациями выброса, поглощая его энергию. Все одно безопасней себя чувствуешь, когда ощущаешь над головой некоторое подобие убежища. До ведьминого круга нам часов шесть пути, не меньше. До базы пять. Но с другой стороны…

Даже отсюда, из под раскидистой ели, видно пятно неестественной для Рыжего Леса зелени. Негустой папоротник ничего не скрывает.

– Что у вас, Холера?

– Вроде нащупали тропку, – подходя ближе произнес проводник, внося на ходу поправки в маршрутизатор, – Все на тонкого. Макс считает, что смысл идти туда есть. Раз прошли они, то и мы пройдем.

– Тогда дальше ждать смысла нет. Движемся туда.

Подошел Макс.

– Выдвигаемся?

– Да, ждать нам скорей всего некого. Снимай тыловое прикрытие.

– Куба, Коваль, не замерзли? – вопросил Макс наших снайперов, нажав на кнопку головной гарнитуры, – Левый, хорош нянчить пулемет. Снимаемся, подходите.

Холера поправил РД за плечами и немного нервно поправил автомат.

– Нервничаешь?

– Что-то немного мне не по себе. Чувствую что-то непонятное.

– Аналогично, – подтвердил Макс, – Есть там что-то. Неестественное какое-то. Не прямая опасность…

– Просто неизвестное?

– Да, есть такое. Разберемся. Просто будем внимательней.

– Куба, что у вас? – запросил я прикрытие.

– Крутятся метрах в двухстах, но к нам интерес потеряли. Грызутся промеж собой, – ответил мне голос с мягким литовским акцентом, – Иди за нами кто – почуяли бы.

Я отжал тангенту и перепроверил данные детекторов. Холера мучал рацию на прием, но в эфире носился лишь треск статических помех, да обрывки болтовни на общем канале. Среди стволов показалась тройка Левши, несшего ПКМ наперевес, да оба наших снайпера, вооруженные своими тюнингованными почти до неузнаваемости АК-103.

– Тронулись, – произнес Макс. И наша вереница, ведомая им неспешно втянулась в лощину. Кожу закололо, детектор отчаянно запищал, прерываясь только треском счетчика.

– Грязно, как на Свалке, блин, – только и прошипел я про себя. Ветер чуть подталкивал в спину. Макс ступал уверенно, аккуратно прощупывая почву под ногами. Вот треск в наушнике усилился, сквозь него прорвался резкий свист… Но обошлось – "комариную плешь" мы миновали по самому краю. Как же все на тонкого! Тропка напоминала лабиринт. Я старался держать дистанцию от Макса метра в два, что бы не стеснять маневра. Почва под ногами, сверху состоявшая из осыпавшейся хвои и гниющих листьев, слегка пружинила и хлюпала водой. Вроде бы и идти то метров двадцать по прямой, шагом секунд двадцать, а мы выписывали кренделя почти полчаса. Но вот Макс ступил на траву, а через несколько шагов и мой детектор стал замолкать – впереди было чисто. Даже какая-то птица щебетала. Прямо оазис. Быстро развернулись, расходясь веером – тихо. Следы прошедших видны по едва примятой траве. Аккуратные ребятки, но летать мы все-таки не умеем – трава не успела подняться. Редкие пучки папоротника кучковались ближе к молодым, но уже довольно высоким соснам – здесь было посуше за счет песчаной почвы и посветлей.

Поступили доклады – все чисто. Мы двинулись в параллель следу, аккуратно смотря под ноги и не прогадали – преследуемые нами оставили после себя несколько растяжек из Ф1, которые мы снимать не стали, а просто обошли. Чуть далее обнаружилась и противопехотка, «заботливо» и с умом установленная хозяевами в корнях вывороченной ураганом ели – стоит давно, не первый год, проволока ржавая, вросла в кору немолодой осины. Мы взяли восточней, пройдя по самому краю зленого оазиса, переступили еще через пару растяжек (опять противопехотки), обойдя минное поле по самому краю. Кто бы это не ставил, судя по высоте – расчет был на зверье и случайных, расслабившихся гостей.

– Север шесть, на одиннадцать часов, метров сто.

Я направил туда бинокль. Коваль разглядел нечто вроде входа в схрон – в просветленную оптику был хорошо виден кусок древней масксети, чуть бликующий от влаги в лучах выглянувшего в просвет солнца. След вел туда. Мы разошлись веером, пытаясь обнаружить еще что-либо вроде дымохода или вентиляционного отверстия, но ничего. Дальше, метрах в тридцати оазис вновь уступал Рыжему Лесу – глинистые склоны поднимались круто, почти отвесно. Похоже тут вход в подземные коммуникации этого района. Ждет ли нас кто тут спецом? Вряд ли. Я маякнул Максу, чтобы тот приглядывал за окрестностями, а сам жестом дал сигнал Левше и Холере. Перевел предохранитель автомата в положение «Ав» и накинул на глаза ноктовизор, включив его в активный режим. Бойцы взяли на прицел вход и я, уперев приклад в плечо шагнул в неизвестность.

Внутри оказался рукотворный тоннель, выложенный кирпичом. Метрах в десяти впереди зиял проем двери. Ни растяжек, ни датчиков.

– Четвертый, Пятый, входим. Первый, подтягивайтесь ближе.

Макс подтвердился и наша тройка последовала к дверному проему, из которого мгновением спустя хлынули звуки ожесточенной стрельбы. Я замер, прислушиваясь – тон задавал такой же как и у нас ПКМ, а вот автоматная пальба начинала стихать, лишь пулеметчик завел длинную очередь на пол-ленты. Дурак, блин, ствол на помойку. Пулемет резко заткнулся, донеслось несколько пистолетных выстрелов и наступила тишина… На засаду непохоже. Жестом показал, чтобы бойцы оставались на местах, а сам на мягких лапах приблизился к проему с правой стороны. Тамбур напоминал таковой у Сидоровича, отличаясь лишь более ветхим, нежилым что-ли, состоянием. По стене громоздилось несколько ящиков от мин, два пустых цинка от автматных патронов. Все покрыто плесенью и ржавчиной. На полу отпечатки ног вошедших, похоже также как и мы, осматривавших помещение. Две распахнутые настежь двери – за одно что-то вроде кладовой, приспособленной под жилье, вот только давно заброшенной – две двухярусные армейские койки со скатанными, ветхими матрасами. Воздух затхлый, пахнет прелой ватой и чуть чуть тянет горелым порохом из другой двери. На стене плакат с титястой Самантой Фокс, письменный стол без ящиков. Ближе к южной стенке ржавая чугунная «буржуйка», рядом ведро с углем. Больше ничего нет. Посмотрим, что нам готовит дверь другая, откуда тянет холодом, сыростью и пороховой гарью.

– Четвертый, пятый, за мной. Первый, бери своих и обживайтесь тут.

Подождал когда подтянутся Макс и снайперская группа, негромко обратившись к нему.

– Присмотрите за входом. Мы внутрь. Снаружи пару сигналок поставьте.

– Уже.

– Как думаешь, куда ведет тоннель?

– Скорей всего от Выжигателя в сторону Лиманска, – чуть промедлив, прикидывая по своему ПДА ответил Макс, – Припять севернее. Более значимых объектов вроде бы тут никогда не было.

– Я тоже так думаю. Холера, твое мнение?

– Если прикидывать по моим старым картам, Макс, думаю, прав. Судя по расчетам мы сейчас на границе горного массива.

– Дас гут. (хорошо – нем. Прим автора) Обживаешься ближайшее время тут, чтобы не попасть под Выброс, – обратился я к Максу, – А мы прощупаем дальше.

– Сделаем. Только аккуратней там. Как бы сюда ничего не приперлось.

– Надеюсь, что не припрется. В противном случае у хозяев здешних мест был повод появляться здесь регулярно.

Я вызвал Левшу, который присматривал за входом в катакомбы.

– Как там?

– Тихо.

– Тогда за дело. Входим.

Через ноктовизор окружающая обстановка выглядела в чернозеленых тонах. Одна часть тоннеля, ведущая (по моим прикидкам) в сторону Радара была обвалена взрывом. И, судя по всему, достаточно давно – грунт плотно слежался, гнутая и рваная арматура ржавая, куски бетона однородного цвета. Значит те, кто нас интересует, идут в Лиманск. Либо в подземный город, но тогда путь слишком кружной. А вот с югозападного направления явно тянуло пороховой гарью – значит где-то впереди однозначно есть выход на поверхность. Следы той самой пальбы в виде стреляных гильз и отметин пуль на бетоне сводов мы обнаружили минут через десять. Отметины крови на стене, но трупов нет. Убрали видимо или убралось что-то? За стеной где-то подземная река, либо в параллель идет система водоснабжения. Этот тоннель был набран, если так выразиться из бетонных профилей замкнутого сечения метра три в ширину и два с половиной в высоту и должен быть, судя по всему, транспортным. Во всяком случае кабелей было немного, а вот и указатель "ЦП 5", нанесенный через трафарет масляной краской. Электричества тут нет, значит взрыв оборвал силовые кабели, либо… Но лучше не гадать. Внезапно до меня донесся какой-то звук. Что-то металлическое звенело по бетону. Я остановился и прислушался. Отдал жестом команду «внимание». Что-то или кто-то шел к нам. Первый ряд встал на колено, в ожидании встречи. Изза поворота показался силуэт в сталкерском комбезе. Зомби, чтоб его! Но вот фигура, угловато-шаркающей походкой прошла еще полметра и резко дернулась, встав. Зомби как-то невнятно заныл и, неуклюже развернувшись, зашаркал обратно. Брякание в этот раз доносилось куда отчетливей.

– Похоже на цепь посадили, – негромко пробормотала рация голосом Макса, – Где-то подобное я уже видел.

– Что предложишь?

– А что тут предлагать? Мимо него так просто не пройти. Шустрик это.

– Чего за шустрик?

Шаркание, сопровождаемое лязгом металла мерно удалялось.

– У Ефрема двое таких в лагере в клетке сидят. Вроде средства убеждения.

– Ясно. Пройти мимо сможем?

Макс принюхался к вони, доносящейся изза поворота – все сильней не то что пахло, а явно несло экскрементами, паленым волосом и пороховой гарью.

– Если не обблюемся, то пройдем. Только…

– Людоеды это, – неожиданно встрял Холера, – Вот почему они на чистом месте не живут.

Про таких мутировавших от Выброса сталкеров я слышал не раз. Бог миловал, как говорил покойный дед, от близкого знакомства, но иначе нам не пройти. Придется переть через это крысиное гнездо.

– Пойду, с шустриком пообщаюсь. Прикрывайте, – я достал из кобуры «сердюка» и навинтил глушитель, – По сигналу тоновым начинаем штурм помещения. Светошумовые готовьте.

Бредущая впереди по тоннелю фигура ковыляла к светлому прямоугольнику дверного проема, метрах в десяти от поворота. Оглядев коридор еще раз на предмет сюрпризов, я отключил ПНВ и…

– Упырь, сука! – в двери показался силуэт человека в долговском комбезе старой модели с ВАЛом на плече и каким-то свертком в руках, – Что, жрать хочешь?

Шустрик замычал и быстро рванулся к проему. Человек в комбезе невольно отшатнулся, выматерившись, но натянувшаяся цепь не пустила прикованного Упыря и тот чуть не растянулся на полу.

– Тварью ты был, Упырь, тварью и остался.

– Че там у тебя, Чуй? – подошел еще один человек, – Какого нахер?

Вот, блин, дела! Те, кого давно считали мертвыми, оказывается живы-здоровы и в своем уме, а не пополнили ряды ходячих трупов или не стали пищей для мутантов.

– Сейчас покормлю песика…

– Смотри, сам ему не попади на обед, – заржал собеседник и тут же посерьезнел, – Хозяин велел без глупостей.

– Не ссы, Филин. Все пучком. Хер кто мимо него на цырлах пройдет.

– Да? А как эти прошли?

– Креститель то? Хер их, отморозков религиозных знает. Ни разу еще не видел, чтобы их какая тварь их хоть бы обгавкала. Я вот, мля, их больше боюсь, чем урода. Этот то упырь прост как рупь олимпийский. А что в башке у придурков…

Шустрик, услышав свое имя снова заныл.

– Жри, падла, – сверток полетел на пол. Упырь схватил его и куски обертки, моментально разорванные в клочки полетели в стороны, а мутант впился зубами в жратву.

– Да, мля, что раньше в Темной Долине кровь пил Упырюга, что сейчас. Ну его в жопу, этих… Пошли, дернем, – фигура в сталкерском комбезе с АКМом направилась от двери. Чуй сплюнул сквозь зубы и двинул за ним, ускоряя ход. Я чуть подождал, когда их шаги стихнут и неспеша поймал голову Упыря в прицел. Тот жрал, жадно чавкая и хрупая костями. Я сделал шаг, и уже вдруг понял, что тот не будет нам мешать. Мутант покосился на меня черными, абсолютно без белков глазами и, недовольно ворча посторонился. Мол я тебя не трогаю, а ты меня. Я просигналил назад и пропустил мимо себя всю группу, держа мутанта на прицеле. Тот косился, но продолжал поглощать свою пищу. Продолжая контролировать ситуацию, приставным шагом прошел в дверной проем, когда мутант поднял на меня испачканное кровью лицо (или морду?) которое вблизи уже не совсем напоминало человеческое – челюсти выдвинулись вперед, клыки напомнили киношного Дракулу, нос ввалился. И тут обратил внимание на шестипалую руку мутанта, попавшую в полосу света – пальцы с когтями в сантиметровой длины держали отрубленную человеческую кисть. Я почувствовал, как тяжелый ком тошноты подкатил к горлу. Вот дерьмо! Завернул за поворот, опустив дуло автомата и глубоко вдохнул, приводя организм в равновесное состояние. Хорошо, что маску одел и не… Тьфу, обошлось. Но глаза и кисти рук? Кажется мне это что-то напоминает. Что-то знакомое, до боли в печенке. Алхимики! Давненько, давненько утвердился я в мнении, что дело там мутное и грязное. Но вот кто из них? Зоря или? И что им нужно в Лиманске?

Аккуратно ступая, парами идем по коридору, скупо освещенному тусклыми лампами в грязных стеклянных колпаках. Странное место – и знакомое, как будто тут уже был, и незнакомое одновременно. Но обитаемое. И с местными обитателями разговор будет короткий, как впрочем и у них с нами. Прошли одно из складских помещений, плотно уставленных ящиками с каким-то военным имуществом. На решетке висячий замок, охраны не видно. Что-то слишком местные обитатели полагаются на своего упыря… Или считают, что Рыжий Лес непроходим? Вряд ли. Что-то тут не так, хотя пока вроде тихо. Следующий поворот, метров сто отстоящий от нашего входа подарил нам небольшой Т-образный перекресток, на котором наш тоннель вливался в более крупный, способный запросто пропустить сквозь себя БТР. Доказательство, в виде старой семидесятки с повернутой разоруженной башней, стояло в метрах двадцати от нас на спущенных колесах. Ток воздуха ослаб. И тут слева послышались шаги. Патруль. Трое человек в разномастных комбезах с АК-74 топали как по бульвару. Судя по всему маршрут для них привычный и опостылевший. Интересен маршрут – куда пойдут патрульные и сможем ли мы проскочить в просвет. Но нет, старший патруля подошел к месту, где мы вошли. Патрульные достали по сигарете, закурили. Через пару минут старший доложился в караулку. Патрульные потрепались, докурили и неспешным шагом пошли обратно. Я подозвал Макса.

– Закрепитесь тут. Аккуратно осмотритесь и не отсвечивайте. Мы с Холерой посмотрим что и как.

– Может лучше я с тобой?

– Не до любопытства. Хоть один проводник должен быть в каждой из групп. Если нас через сорок минут не будет, то возвращайтесь на базу и приводи боевую группу.

– Ну не пуха… – пожелал тот и спокойно пошел распределять обязанности.

– К черту, – ответил я. Почему мне кажется, что мы больше сегодня не увидимся? Блин, как Иван Царевич на распутье – туда пойдешь – коня потеряешь, сюда пойдешь…

– Идем, командир?

– Рацию Ковалю отдал?

– Да, что-то мне кажется, что им она больше понадобится.

Вот и Холера проникся атмосферой. Прямо витает в воздухе что ли? Но к черту эту философию. Лиманск обитаем и связан с Припятью и ЧАЭС и что нас ждет там? Вопросов больше чем ответов. И чем дальше мы продираемся в поиске, тем сильней сжимается пружина. Тем больше неизвестных чуть показывается в этом уравнении. И это мне очень не нравится. Раньше все было проще – там враг, которого нужно устранить. А теперь, когда общий враг вроде бы ослаб, стали проявляться все новые, доселе почти незаметные части узора паутины. Таинственный хозяин, алхимики. До сих пор я старался балансировать, не давая одной из сторон использовать клан в роли разменной фигуры в сложной шахматной партии под названием Чернобыльская Зона Отчуждения.

Глава 21.

В ловушке.

База сектантов обнаружилась метрах в пятиста по тоннелю. Караульный в комбезе разведчика «Свободных», но с нашивкой «Монолита» на рукаве с АК-74 м на груди стволом вниз, лениво вышагивающий у полуоткрытого комингса, хорошо просматривался с моей позиции, выбранной за намертво застывшим, размародеренным «Уралом». В свете фонарей видны даже броневставки, характерные своей формой для этого БЗК. Ни с чем не спутать. Комбез был новенький, хотя эту модель делали еще при покойном Чехове. Нынешняя «крыша» анархистов пошла по другому пути, используя западные наработки в этой области. Значит костюмчик из схрона, как и долговский у «покойного» Чуя. Хм. Глядишь так половина пропащих в центре Зоны душ отыщется, не удивлюсь…

– Право два, пулеметное гнездо, – шепнул Холера, внимательно осматривающий подходы.

Я присмотрелся. Да, глазастый. Хорошо позиция выбрана. Черта с два ее с середины транспортного коридора увидишь, пока пройти не захочешь. Стена бетонная, в неверном боковом освещении от единственного прожектора видны следы опалубки. Слева подобный флюс отсутствовал, да и фактически был не нужен. Там пульсировала гравитационная аномалия. Похоже на "комариную плешь", только я таких раньше не видел и по размерам и по мощи. В такую попади – в мелкий фарш превратишься. Но фон был стабилен, а аномалию выдавало лишь мелкое дрожание воздуха и расположение обломков.

– Возвращаемся, – уведомил я Павла и начал отползать, когда что-то в воздухе изменилось. Детектор пронзительно заверещал, отчаянно сигнализируя о неминуемой опасности. Караульный в два прыжка преодолел расстояние от двери и стремительно сиганул внутрь. И тут на меня накатила волна острой боли, пронзив виски. Чьи – то руки, видимо Холеры, потащили меня вниз, под остов «Урала». Аномалия запульсировала пронзительным зеленым светом и… все исчезло.

Серое серое небо… Свинцового цвета тучи несутся на север. Я, в сталкерском БЗК с АКМом, веду троих очкариков по тропе под обрывом. Местность здесь не столь опасная – все аномалии давно изучены, наиболее агрессивных тварей я проредил. Сейчас поднимемся по косогору к насыпи.

– Долго нам еще идти? – раздражженно-жалобным голосом спросил меня Анатолий Михайлович, отчаянно пыхтя за мной, – Вы обещали, что тут недалеко, но все время водите нас кругами.

– Поднимемся на косогор и там будет привал.

– Но неужели мы не могли пройти путем короче? По той просеке например? Это гораздо проще, чем лезть по бурелому! – возмущенным тоном выпалил Чернецкий, – Мы всетаки не на экскурсии по всем окрестным зарослям. И нам нужно как можно быстрей попасть к вашему нанимателю.

Я не стал отвечать, а просто поднял кусок кремня и швырнул его в сторону дороги – колея еще хранила следы колес, словно грузовик проехал по ней в сторону переезда совсем недавно. В воздухе ударили молнии и завоняло озоном, кремень раскалился, замедлившись в полете, словно комочек пуха под порывом ветра, и звонко лопнул разлетевшись мелкими осколками словно граната. Очкарики оторопели в шоке.

– Вот поэтому, – ответил я абсолютно серым, будничным тоном.

– И так… везде? – беспокойно озираясь проговорил моментально потерявший весь индюшачий пыл пыхтящий толстяк-биолог.

– Нет, есть места и похуже.

– Но нам давали гарантии безопасности…

– Гарантии в силе.

Где– то правей, ближе к краю заводи, завыл псевдособ. Толстяк лапнул было пистолет из кобуры, но я жестко пресек его движение.

– Не стрелять.

– Но эти твари!..

– Нас не тронут, если мы не будем делать глупостей, – продолжил я его фразу, – Они привыкли к стрельбе. Где стрельба – там еда. А от целой стаи одному мне вас не отбить.

Чернецкий с видимой досадой и оскорбленным видом проглотил услышанное и ушел в тень. Его коллега, представившийся при знакомстве аспирантом Семеновым, заменил место своего шефа в ордере после привала, время от времени пытаясь развлечь меня (а скорей себя успокоить) пересказом бородатых анекдотов. Хорошо хоть, что выполняет все мои распоряжения беспрекословно…