Текст книги "Боги и твари. Волхвы. Греческий Олимп. КГБ"

Автор книги: Петр Хомяков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 26 страниц)

Глава 9. Козырный король по имени Ахилл

Дальновидные жрецы олимпийских богов, поддержавшие идею похода, имели гораздо больше информации о положении в Трое и вокруг нее от своих коллег из храмов на азиатском берегу.

И были настроены весьма скептически в отношении перспектив ахейцев. Это спонтанно возникшее сборище вольных царей имело все шансы проиграть. А этого не мог допустить Зевс. И, разумеется, его жрецы, тоже.

Поэтому они придумывали все новые и новые условия, которые якобы диктовали боги. Без выполнения этих условий, поход, по мнению прорицателей не мог быть успешным.

– У нас нет союзников на том берегу Гелеспонта, у нас мало союзников на островах близ Троады, не все ахейцы пока собрались. В таком состоянии нам не видать победы, – говорил жрец Калхас своим коллегам.

– А эти царьки только пируют и в мелких стычках, якобы в интересах кампании, хватают себе новых рабынь, – возмущенно поддержал его один из молодых жрецов.

– Правильно! До каких пор мы будем реально руководить всеми делами, а они жить во дворцах и…

– Иметь молодых рабынь? Ты это хотел сказать? – спросил Калхас.

– Да хотя бы это! – с вызовом ответил говорящий.

Другие жрецы одобрительно зашумели.

Калхас тонко улыбнулся.

– Не надо так волноваться, друзья! Наши храмы пополнятся дарами при любом исходе этой войны. И большая часть из нас останется в живых. А эти драчливые дураки почти все будут перебиты. Те же, кто останется в живых к концу войны, будут израненными развалинами. Так что пусть пока резвятся.

Не завидуйте им.

Он задумался, и продолжил.

– И не пытайтесь занять их места. Каждому свое.

Какое емкое утверждение! Как много в нем различных слоев скрытого смысла.

Очередной доклад Калхаса Зевсу расстроил царя богов. Калхас рассказал шефу почти то же, что он говорил недавно своим коллегам.

– Сколько еще продержатся эти драчливые дураки, если не двинутся на Трою? – спросил царь богов.

– Не больше четырех, пяти лун.

Зевс задумался. Подтягивающиеся к Трое союзники вполне могли обеспечить повторение недавней катастрофы в Египте. Нужно было хотя бы гарантировать свою паству от очередного разгрома.

Как?

Надо было бросить в игру некую силу, способную переломить ход событий.

И Зевс кажется понял, что это будет за сила.

После разгрома Сварогом скифов-работорговцев, единый скифский мир был разрушен.

Восточные скифы, возглавляемые потомками Тамрис, участвовавшие в кампании наказания своих западных сородичей, стали называться сарматами. Они освоили подаренное Сварогом железо и жили зажиточно, мирно и вольно.

Впрочем, искушение военным превосходством они не преодолели. И постепенно со все большим вкусом стали совершать походы на юг.

Весело и легко было бить железным оружием былых хозяев мира времен бронзового века. А потом набивать мешки их сокровищами.

А вот на север сарматы не совались. Знали и помнили, откуда пришел волшебный металл, и какие мечи могут ковать потомки Сварога и Перуна.

Западная же часть скифского мира, вернее та ее половина, которая не была связана с уничтоженными охотниками за людьми, занялась земледелием.

Тучные степи легко поддавались железному плугу, и скифское зерно потекло на юг, в обмен на эллинское золото.

Впрочем, узнавшие железо от северных соседей тавроскифы, не получили всех его секретов.

Поэтому их вооружение было, конечно лучше эллинского, но значительно хуже того, чем обладали воины Перуна. Ибо теперь, с появлением нового металла, именно северяне заняли место, говоря современным языком, промышленного лидера тогдашнего мира.

Впрочем, тавроскифы и не стремились превзойти северян. Усеянные скифскими трупами берега черноморских лиманов надолго отбили охоту тягаться с кузнецами и воинами, не забывшими родных Богов.

Однако, не мечом единым. И железные наконечники копий тавроскифов пробивали эллинскую бронзовую броню, а железные доспехи были несокрушимы для бронзовых мечей.

Но воевать тавроскифам не хотелось. Зачем, если можно набивать золотом кошельки, торгуя бесценным в Элладе хлебом?

Эта связь с Элладой проявляла себя во всем. И тавроскифы почитали олимпийских богов. А их вожди были в родстве со многими полубогами полуцарями Эллады.

Таким был и сын богини Фетиды Ахилл.

В отличие от своих подданных пахавших черноземные степи тавроскифов, он был гораздо теснее связан с Элладой, ибо был сыном царя мирмидонцев Пелея. И довольно рано понял силу своего копья с железным наконечником.

Ему не терпелось проявить себя в намечавшихся в Элладе и вокруг нее войнах. Однако, его мать, богиня Фетида всячески препятствовала этому, понимая, что никакие железные доспехи не спасут ее сына, если он ввяжется в события, где победителей не будет.

Странно, но Фетида понимала это так же хорошо, как и Афродита.

Гораздо лучше, чем царь богов Зевс.

– Как поживает твой сынок? – спросил Зевс у Фетиды во время очередного сборища на Олимпе.

– Не знаю, – потупила глаза Фетида, – гуляет где-то по белу свету. Большой уже. Матери не докладывает. Да и потом, мы с его отцом давно в разводе. Я, увы, лишена возможности опекать и воспитывать сына.

– В разводе… – протянул Зевс. Легенда о том, как Пелей в состоянии алкогольного бреда чуть не убил жену за то, что та, якобы хотела сжечь сына, нашла отражение у Гомера.

Гомер, правда, заметил, что Фетида держа младенца Ахилла над огнем, делала сына неуязвимым, а Пелей этого просто не понял.

Да, трудно понять что-либо, находясь в многодневном запое. И подобные гомеровские легенды могли бы появляться с периодичностью местных газет в любом провинциальном русском городке, если бы на каждого алкоголика, пытающегося убить жену в состоянии белой горячки, находился бы свой Гомер. Увы, русские мужики не эллинские цари и подобного летописца при себе не имеют.

Зевс, разумеется, не Гомер. Он знал подоплеку развода Фетиды с мужем. Он давно хотел переспать с этой загорелой ведуньей с фиалковыми глазами, обожающей морские купания.

И Фетида сейчас готова была подыграть в этом царю богов, только бы отвлечь его внимание от сына.

– Как насчет сегодняшней ночи, громовержец? – прямо спросила она.

– Буду рад провести ее с тобой.

Фетида в радости упорхнула, махнув ему рукой.

– Не прощаюсь, царь богов!

Зевс усмехнулся ей вслед. Ночь ночью, а сейчас он встретится с Калхасом.

– Что удалось выяснить про Ахилла? – спросил Зевс.

– Фетида где-то прячет его.

– Где?

– Выясняем.

– Живее выясняйте!

– Стараемся.

– Пока вы стараетесь, под Трою подтягиваются все малоазиатские вассалы царя хеттов. Высадившихся ахейцев просто сбросят в море. И не надейся, Калхас, что неудача царей не станет неудачей и для жрецов.

– Я не думаю так, царь богов!

– Не думаю, – передразнил Зевс. – «Наши храмы пополнятся дарами при любом исходе войны». Твои слова?!

– Прости, всемогущий! – пал на колени Калхас. – Ты все видишь. И знаешь наверняка, что я не хотел оскорбить тебя этими словами, я только желал успокоить молодых жрецов.

Все вижу, – усмехнулся про себя Зевс. – Не мудрено все видеть, если тебе спешат обо всем доложить. Но вот душу твою, Калхас, я не вижу. Ибо докладывать о том, что там твориться, некому. Впрочем, тебе об этом знать не надо. Кстати, не вижу я своим божественным взором, и где сейчас Ахилл.

Но царь богов не сказал всего этого, а величественно произнес.

– Я действительно знаю все. И скажу тебе вскоре, где Ахилл. Но и ты, Калхас, наконец, уясни, что эта война не только Менелая и Агамемнона. Это и моя война. Моя! А, значит, и твоя. Понимаешь!

– Понимаю, царь богов.

– А если понимаешь, действуй решительнее. И инициативнее. Я не собираюсь вести эту войну один за вас за всех. Как только я тебе скажу, где Ахилл, вытаскивайте его. Он и его железные воины сокрушат троянцев.

– Но чем мы сможем его заинтересовать?

– Во-первых, он мальчишка. Вскружи ему голову жаждой подвигов и славы. Во-вторых, он царевич без царства. Пелей выгнал его мать из дворца, пьянствует с любовницами, и, того гляди, лишит его наследства. Собственные же владения Ахилла у тавроскифов не столько царство, сколько просто большое поместье.

– И что из того?

– Обещай ему венец царя царей Эллады.

– А такой венец есть?

– Будет! Будет у Агамемнона, который приведет ахейцев к победе.

– Но при чем здесь Ахилл?

– Обещай ему в жены дочь Агамемнона Ифгению, и корону тестя в наследство.

– Да, предложения заманчивые. Думаю, он согласится. Но не мне же обращаться к царевичу с такими посулами. Это должен сделать Агамемнон.

– Агамемнон дурак. Есть среди вашего сборища хотя бы один умный человек?

– Паламед.

– Слишком честен. Не ему делать такие двусмысленные предложения.

– Тогда Одиссей.

– Гм. Этот обрезанный, которого еле-еле удалось вовлечь в дело?

– Он самый.

– Что, ж. Подлец, конечно, но как раз сгодится. Судя по тому, как он противился своему участию в этой войне, человек умный. А судя по тому, что в итоге согласился, и не пошел против всех, хотя и выставил только двенадцать кораблей, еще и хитрый.

Давай, посылай к Ахиллу его.

– Но где Ахилл?

– Узнаешь завтра.

Фетида на ложе была несравненна, она отдавалась Зевсу со страстью. И эта страсть не была наигранной. Морская богиня надеялась, что таким образом оградит от притязаний Зевса своего сына Ахилла.

Хороша, нимфа, – думал Зевс, – хороша. И как старается. Глупышка.

– Не устала? – ласково спросил он после очередного всплеска любовных ласк.

– Что ты, громовержец! – почти искренне ответила Фетида.

– А может вина?

– С удовольствием!

Она была готова на все, лишь бы ублажить царя богов.

Вино содержало дурман, изготовленный богиней колдовства Гекатой. Кое-какие секреты олимпийские боги переняли из арсенала государственных жрецов Египта. А у тех, разумеется, были в запасе методы, способствующие развязыванию языков. С времен появления первого в мире государства, а оно появилось в долине Нила, такое искусство всегда было в почете у правителей.

– Так, где твой сын, Фетида? – ласково спросил Зевс.

Морская богиня, выпив два кубка вина с дурманом, глупо улыбалась.

– Не скажу! – пьяно расхохоталась она.

– Нехорошо так вести себя с царем богов. В конце концов, это и мой сын.

– Нет, он сын Пелея.

– Рассказывай это толпе.

– Правда, Зевс, не знаю от кого он. От тебя, или этого винопойцы.

– Вот видишь, таких вещей не знаешь. А где сейчас Ахилл, знаешь?

– Ну, это-то я знаю!

– Врешь, не знаешь!

– Нет, знаю!

– Не знаешь!

– Знаю!

– Так, где же он?

– На острове Скирос. Вот где!

– И что он там делает?

– Крутит любовь с дочерью тамошнего царя Ликомеда Деадемией. Кажется, даже заделал ей ребенка.

– Да? Это просто чудесно. Мы сейчас займемся тем же.

– Не надо, Зевс. Хватит. Что-то у меня болит голова.

– Тогда спи, красавица моя.

– Давай, посылай Одиссея на Скирос. Ахилл там, – сказал Зевс Калхасу на следующее утро.

– Зевс, что мы вчера пили? – спросила, просыпаясь в полдень, Фетида.

Голова трещала. Она плохо помнила прошедшую ночь.

– Да так, обычное коринфское вино. А что?

– Так. Чего-то голова болит. И сны какие-то непонятные снились.

– Наверное, это подействовало не вино, а моя любовь, – коварно ухмыльнулся Зевс.

Ахилл был рослым сильным юношей. Его природные задатки были развиты умелым воспитанием бывалого скифского воина Хирона. Одного из немногих царских скифов-работорговцев чудом уцелевших после побоища, учиненного Сварогом.

За виртуозное управление лошадьми эти скифы были прозваны кентаврами. Ибо в скачке такой всадник как бы сливался с конем, составляя с ним одно целое.

Хирон научил Ахилла всем скифским воинским премудростям. Ахилл прекрасно скакал на лошади, управлял колесницей, великолепно владел копьем.

Одного не освоил Ахилл. Он плохо владел мечом. Ибо этого не умел и сам скиф Хирон. Да и не было тавроскифов новых стальных мечей.

Привозное с севера железо было, а вот стали и «волшебных» длинных, упругих, твердых мечей из нее не было. Да, что там времна Ахилла! Такие мечи и через две с половиной тысячи лет все еще были относительной редкостью. И стоили четыре килограмма золота! Вдумайся читатель.

Так что вполне понятно, почему открывший железо Сварог и его сын Перун вполне могли сохранять секреты своих волшебных мечей от тех, кому они их были передавать не намерены.

И не давали этих секретов северяне южанам. А те сами ой как не скоро додумаются до освоения подобных технологий.

Что поделаешь. Юг не располагает к техническому творчеству.

Поэтому сын Пелея виртуозно владея копьем, мечом владел так себе. Вернее, вообще не знал, что такое настоящий меч, а не бронзовый длинный кинжал.

Навсегда запомнил Ахилл гибель Хирона.

Они ехали верхом по цветущей весенней степи. Таких степей сейчас, увы, уже не осталось. Все вспорол безжалостный жадный железный плуг. Да, правы были Сварог с Перуном, опасаясь, что волшебный металл северных волхвов принесет не только спасение и счастье, но и многие беды в руках людей глупых и жадных.

Но разве волхвы, мастера и кузнецы виноваты в том, что их творения попадают не в те руки? Нет. Глупость, злоба и жадность нашли бы возможность проявить себя в любом случае. Поэтому не надо косо смотреть на мастеров, сетуя на издержки их творчества.

Просто не настали еще те времена, когда все, в ком течет кровь тупых потомков людоедов, будут стерты с лица земли в последней войне. Вот тогда и исчезнут тупость и жадность.

И настоящие люди вновь смогут увидеть цветение степей и вдохнуть этот ни с чем не сравнимый дурманящий запах буйных весенних трав.

Но во времена Ахилла степь еще была степью. И они с Хироном медленно ехали по ней. Почему медленно? Да потому, что в таких буйных травах, стоящих стеной по пояс человеку, невозможно ехать рысью. А долго не проскачешь, коней загонишь.

– Спустимся к реке, – предложил Ахилл.

– Давай, – согласился Хирон.

Они косо пересели склон крутой балки, и оказались у ее устья, на берегу Большой реки.

У самой воды они увидели человека. Среднего роста, сухощавый, ладный, одетый довольно скромно и не совсем по здешнему.

– Эй ты! – окликнул Ахилл.

Незнакомец обернулся, и смело улыбнулся, сверкнув яркими голубыми глазами.

– Это ты мне?

– Как ты разговариваешь с царем этих мест?! – крикнул Хирон.

– А в этих местах еще есть цари? – усмехнулся незнакомец. – Не всех еще перебили?

Хирон ударил пятками коня и пустил его вскачь по прибрежному песку, стараясь смять незнакомца. Ахилл так и не увидел, как и когда тот подхватил из лежащей не песке небольшой груды вещей длинный меч.

А потом все завертелось в каком-то бешенном ритме. И на песке остались лежать конь с разрубленной головой и Хирон, как будто распавшийся на две неравные половины.

Кровь ударила в голову Ахиллу. Выставив копье, он понесся на убийцу своего наставника.

Но стальной меч легко снес наконечник копья. А потом незнакомец на миг исчез из поля зрения Ахилла, и тот не помнил, как оказался лежать придавленный мертвым конем.

Незнакомец стоял над ним и жестко улыбался своими прозрачными глазами.

– Так ты и правда здешний царек, невежа?

– Не царек, а царь!

– Царь! – рассмеялся незнакомец. – Запомни, юный громила, нет на земле ни царей, ни рабов. Все люди свободны. Судя по всему, ты глуп, но, мне кажется, еще сможешь кое-что понять. Поэтому я не буду убивать тебя.

Впрочем, – продолжал незнакомец, – даже если ты поймешь очень мало, запомни хотя бы, царек. Запомни, и скажи всем своим, что для вас, мы, люди севера, боги. И мы, в отличие от ваших царьков, можем все.

Ты понял, большой дурак?

– Я убью тебя! – заорал Ахилл, пытаясь выбраться из-под коня.

– Убьешь? – светлые глаза незнакомца загорелись ледяным пламенем.

Он приставил свой меч к горлу Ахилла.

– Оставь его в покое, Перун – раздался голос откуда-то сбоку.

Ахилл увидел тень на песке, а потом смог разглядеть и еще одного незнакомца. Он был чем-то неуловимо похож на первого, но заметно старше.

– Извини, отец, этот юный грубиян очень разозлил меня.

– Не надо поддаваться гневу, сынок. Мне кажется, он только хорохорится. А так, он все неплохо запомнил. И впредь будет срывать свой гнев только на своих смугленьких сородичах. Ведь для них этот полу северянин почти бог.

Я ошибаюсь? И ты ничего не понял? – вдруг обратился он к Ахиллу.

– Извини меня, северный бог, – смиренно сказал Ахилл.

– Идем, Перун, – бросил старший.

Когда Ахиллу удалось наконец выбраться из-под коня, он увидел, как с крутого обрыва взлетели две крылатые фигуры.

Они действительно боги, – подумал он.

И впредь зарекся ссорится с северянами. Однако неуемная агрессивность этого плода пьяного зачатия искала своего выхода.

И он с радостью и без раздумий принял предложение Одиссея присоединиться к походу на Трою.

Впрочем, эмоции эмоциями, но южане весьма прагматичны. И Ахилл был приятно удивлен перспективами стать наследником Агамемнона, царем царей Эллады.

А дочери Агамемнона Ифгении, которая должна была стать женой Ахилла, суждено было играть роль залога выполнения этого обещания.

Глава 10. Комментарии экспертов

– Так вот какая она, твоя богиня! – с восхищением воскликнул Суппелулимас Рамзесу, увидев Афродиту.

На высокую террасу дворца фараона богиня любви спустилась с небес. И стояла сейчас перед обоими царями голая, раскрасневшаяся от мази и долгого полета.

– Я же говорила тебе, Рамзес, что на этой террасе не должно быть посторонних! – раздраженно бросила Афродита.

– Извини, богиня, это не посторонний, это царь хеттов.

– Все равно! В наших с тобой отношениях посторонними являются все.

– Я буду нем, как могила, – сказал Суппилулимас.

– О, царь! Уж ты то должен знать, что слова ничего не значат. Даже царские – прервала она готовые сорваться возражения владыки хеттов. И продолжила.

– Вас спасает только то, что Зевс по настоящему никакой не царь. И нет у него соответствующих служб. Хотя он сильнее вас как предводитель группы сильных колдунов. Таких, которые перевелись в ваших царствах. Если, конечно, когда-то вообще были.

– Мои жрецы могут многое, – обиженно заметил фараон.

– Дурить головы рабам, травить фараонов, и готовить дурманы, – вот и все, что они могут. Не обманывай себя, а тем более меня.

– Хорошо, моя богиня, – смиренно сказал фараон. – Но, почему ты прилетела? Что-то срочное?

– Да. На стороне ахейцев будет сражаться тавроскиф Ахилл, сын Пелея. Теперь у ахейцев появилась конница. И у вас не будет преимуществ в этих войсках.

– Наша конница многочисленнее, – заметил царь хеттов.

– Но Ахилл будет воевать железным оружием, которого нет у ваших воинов.

– Это тем оружием, которым некий северный бог поразил скифов? – спросил царь хеттов.

Афродита внимательно посмотрела на него.

– А ты хорошо осведомлен о делах в других землях, царь.

– Ты хочешь сказать, что я осведомлен плохо, – грустно усмехнулся Рамзес.

– Не будем пререкаться, мой царь, – сказала Афродита, неожиданно ласково посмотрев на старого больного фараона. Она все же жалела этого умирающего владыку, ведь, что ни говори, он в свое время сразу поверил ей и помог затеять ту игру, которую она вела сейчас.

Впрочем, Рамзес явно держался из последних сил. Его близкая смерть была написана на его лице.

Царь хеттов был помоложе и поэнергичнее. Во всяком случае, лет десять еще протянет, – жестко подумала про себя Афродита. – Но Рамзеса надо будет поддержать. Будет неприятно, если он умрет в ближайшие месяцы.

А царь хеттов внимательно смотрел на богиню. Он уже знал, что после кончины Рамзеса она станет его агентом, и его любовницей.

Афродита заметила его взгляд и незаметно подмигнула ему.

Как это ни странно, это не укрылось от глаз Рамзеса.

– Мой наследник еще не созрел как правитель. Твоя спартанская царица стала для него единственным занятием в жизни. Но без помощи Египта ты не выиграешь войну Суппелулимас, а ты не осуществишь своих планов, богиня. Поэтому обещайте мне помочь сыну укрепиться на троне, а я сделаю все, чтобы он не бросил начатого нами всеми дела.

– А то, что теперь ты становишься главным в этой войне, мой хеттский брат, мне уже ясно, – продолжил Рамзес. – И богиня, начавшая ее, станет твоей богиней.

Он хотел сказать еще многое, но не смог, и в изнеможении откинулся в кресле.

Афродита подошла к нему и с неожиданной нежностью провела ладонью по лбу.

Рамзес слабо улыбнулся.

– Ты настоящий мужчина, мой царь. И, поверь, я жалею, что великодушие и стойкость, достойные бога пришли к тебе так поздно. Иначе, я могла бы попробовать сделать тебя бессмертным.

– Благодарю, моя богиня, – снова улыбнулся Рамзес. – Но пойди вымойся и переоденься с дороги. А потом поговорим по делу.

Хеттский царь, все так же внимательно смотрящий на них, вдруг поймал себя на мысли, что не смотрит на эту обнаженную ослепительно красивую женщину с козлиным вожделением. А восхищается ее красотой, но в не меньшей степени ее умом и великодушием.

– Итак, мои цари, – Афродита, одетая в легкую белую тунику, посвежевшая после купания, выглядела как-то легко и воздушно. Но говорила собрано и жестко, – разгромить ахейцев с ходу теперь не удастся.

– Ты так и не сказала, твой Ахилл и его воины вооружены так же, как и этот северный бог? – спросил царь хеттов.

– Нет. Но у Ахилла железные доспехи, которые не пробьет бронзовое оружие, а его копье имеет железный наконечник, который наоборот, пробьет все доспехи троянцев и ваших воинов.

– Чего же нет у Ахилла из арсенала северных богов?

– Волшебного длинного меча. Но и без него, он крайне опасен для ваших воинов.

– Но наша конница многочисленнее. У ахейцев почти нет конных воинов. Мало у них коней и нет соответствующего опыта. Один Ахилл не заменит им всех наших конных армий. К тому же нет такого доспеха, который обеспечивал бы полную неуязвимость, – заметил хетт.

– Ты прав, царь. Но я хотела сказать иное. Теперь не стоит надеяться, что удастся победить ахейцев сразу. Так, как в прошлый раз, когда они пришли в Египет. Война будет долгая.

– Согласен, – заметил хетт. – Но я надеюсь на победу.

– И я, – сказал Рамзес.

– И я, мои цари, – присоединилась к их мнению Афродита.

Хотя под победой понимала отнюдь не то, что понимали Рамзес и Суппелулимас.

– Ну что, товарищи студенты, будем обсуждать боевые уставы сухопутных войск, или займемся более общим разговором?

Подполковник Иванов был интеллигентен и по-человечески симпатичен. Он любил использовать в процессе преподавания нестандартные методы. Вот и сейчас он хотел пробудить у студентов прежде всего интерес к изучаемому предмету. И то сказать, у современных студентов мало добросовестности. В том числе и при обучении на военной кафедре.

Тем более, что вопросы, связанные с боевыми уставами и тактикой сухопутных войск, не являются профилирующими при подготовке офицеров запаса ПВО, ВВС, да и вообще любых офицеров технических специальностей.

Однако подполковник умел расшевелить аудиторию, и знал, что несколько его студентов после его занятий с упоением читают книги по военной истории, военной психологии, военной экономике.

Что было совершенно вне программы, но что было весьма полезно, как фактор стимулирования общего интереса к военной подготовке.

– Разрешите, товарищ подполковник, – поднял руку Вадим.

– Давайте, Усольцев, – не по-строевому ответил Иванов.

– Тут мы на истории цивилизаций много говорили о Троянской войне. Хотелось бы обсудить некоторые наши споры с военной точки зрения. Тем более, что война была сухопутная, и возможно, некоторые ее моменты в упрощенном виде проиллюстрируют нам тактику сухопутных войск.

– Давайте, давайте, это будет интересно, – заметил Иванов. – Вижу несогласных, – спросил он, обведя глазами аудиторию. – Прошу, Петр, – уже совсем не по-военному, а чисто по-университетски сказал подполковник.

– Товарищ подполковник, я не совсем согласен с Вадимом. Эта война была не только сухопутной, она началась с десантной операции.

– Верно подмечено, Петр. Верно. Но, знаете, мы в подобных обсуждениях выходим на некий стратегический уровень. Такие вопросы обсуждаются в военных академиях, а не при подготовке лейтенантов запаса. Поэтому, уговор. Мы обсудим сейчас ваши, так сказать, стратегические этюды. Но боевые уставы потом выучите назубок. Поблажек на зачете не буду делать даже для таких продвинутых стратегов, – он насмешливо улыбнулся, – как Петр и Вадим.

Согласны?

– Да! – дружно ответила аудитория, предвкушая интересное занятие вместо скучной зубрежки.

– Итак, что смущает вас с военной точки зрения в описании Гомера? Петр? Давайте, излагайте.

– Согласно Гомеру троянцев было в десять раз меньше, чем ахейцев.

– Но у троянцев были союзники, – прервал Вадим.

– Усольцев, не забывайте о дисциплине! У нас занятие по военной подготовке, а не философский диспут. Поднимите руку и ждите своей очереди.

– Виноват, товарищ подполковник! – сказал Вадим.

– Так-то лучше, – заметил Иванов. – Но, Петр, примите во внимание замечание Вадима. Вы с ним согласны?

– Не совсем. Судя по Гомеру, ахейцев было все равно больше. И потом, союзники подходили к Трое постепенно. А ахейцы сразу сосредоточили у Трои свои главные силы. Так что ахейцы, и это отчасти видно из описания Гомера, били противника по частям.

– И это иллюстрирует правило, гласящее о необходимости концентрировать силы, а не распылять их. Так?

– Так точно, товарищ подполковник.

– Тогда что же вызывает у вас сомнения?

– Сомнения вызывает то, что ахейцев больше, воюют они грамотнее, как вы только что заметили. Но, во-первых, так и не могут одержать победы почти десять лет. Мало того, нередко оказываются на волосок от поражения.

– Отчего это вызывает сомнения? Троянцы находятся в крепости, а ахейцы вынуждены ее штурмовать. А штурмующих должно быть больше. Во сколько раз?

– Как минимум в три.

– Правильно. Тогда в чем вопрос?

– Почему Троя, и это, во-вторых, не была блокирована?

– А вот это уже интересно. Ваша версия.

– Потому, что троянцы и их союзники обладали подавляющим преимуществом в подвижных частях. Ахейская пехота не могла противостоять более многочисленной коннице троянцев и их союзников в поле, если бы рассредоточились. Поэтому ахейцы не могли установить полной блокады, а все время пытались, сосредоточившись, штурмовать Трою с одного направления. От своего лагеря.

– Интересно, интересно. Возражения есть? Прошу, Вадим.

– У ахейцев была конница. Легендарный Ахилл часто вступает в бой верхом или на колеснице.

– Ваши возражения, Петр.

– Похоже, что отряд Ахилла – единственное боеспособное мобильное соединение у ахейцев. Именно поэтому, как только Ахилл по каким-то причинам перестает воевать, троянцы получают надежду на полную победу. Но отряд Ахилла заведомо меньше конных частей троянцев и их союзников. Поэтому свой решающий вклад в штурм воины Ахилла вносят, в многочисленных стычках с успехом участвуют, но их сил явно недостаточно для обеспечения установления полной блокады.

– Разумно, разумно, – задумчиво произнес Иванов. – А знаете, давайте-ка к следующему занятию подберем еще несколько таких парадоксов троянской войны и прокомментируем их некоторыми тактическими принципами, изложенными в боевых уставах. Конечно, это трудно. Как бы ни примитивна была та война, все же противников больше, чем взвод, или даже батальон. Однако, попытайтесь усмотреть некие общие моменты в тактических правилах.

– Иванов, что вы там намудрили с вашими студентами? – спросил генерал на заседании военной кафедры. – Толпы ходят в библиотеку и к нам, просят уставы и наставления по десантированию, боевым действиям в городах, фортификации, военной истории. Ваша задача дать им самые общие представления о действиях мотострелкового взвода, роты, максимум батальона. Не разводите тут академии Генштаба.

– Виноват, товарищ генерал!

– Ладно, ладно. Не велика ошибка. Однако, неплохо, что такие разгильдяи вдруг проявили такой интерес к военной подготовке. Молодец, Иванов! – добавил вдруг генерал совершенно нелогично.