Текст книги "Одной Розой меньше"

Автор книги: Пэт Флауэр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

– Но это был Клифтон, – констатировал инспектор.

Прозвенел звонок.

– Черт побери! – сердито буркнул Свентон. Примроуз открыл дверь и впустил Филлис Эктонбери. На обоих мужчин уставились её постоянно заплаканные глаза.

– Ну, вы все проверили? – спросила она Примроуза. – Вы ведь знаете, что он хотел поставить машину в гараж. У него нет алиби. Когда вы собираетесь его арестовать? Меня не удивит, если окажется, что это был он!

Свентон вздохнул.

– Присядьте, миссис Эктонбери. Разве мало неприятностей вы уже причинили сегодня своему мужу? Так будьте поосторожнее с такими подозрениями!

– Я только хотела помочь ему. Он сам себя выдал.

Без всякого выражения она продолжала:

– Он ненавидит меня, он всегда меня ненавидел. Почему это должно было произойти именно с нами? Таких женщин, как эта рыжая, следовало бы сажать в тюрьму!

– Избавьте нас, пожалуйста, от ваших семейных проблем, миссис Эктонбери, – строго осадил её инспектор. – У нас речь идет исключительно о смерти мисс Филдинг.

– С этого все началось! Потому я и здесь! Сегодня он все рассказал вашим коллегам – и теперь ему все безразлично. Должно быть, вся улица слышала, что он говорил!

Кто-то постучал в дверь. Свентон открыл. В коридоре, слегка пошатываясь, стоял Дэвид Эктонбери.

– Ага! – произнес он. – Я так и подумал, что она рассиживается здесь. Но лучше я сам расскажу вам эту историю.

– Что вы хотите нам рассказать, мистер Эктонбери? – спросил инспектор.

Дэвид уставился на него.

– Вы, вероятно, Свентон, да? Извините, инспектор криминальной полиции Свентон. Что она наговорила?

– Ничего важного, мистер Эктонбери.

– Хе, это хорошо! Этого она ещё никогда не делала, знаете ли. Молодой человек криво ухмыльнулся. – Вы уже что-нибудь выяснили? Впрочем, это не играет никакой роли – сейчас я сам вам все расскажу. Когда я ставил машину в гараж, я побывал у Розы. Знаете, что она сделала? Она высмеяла меня и заявила, что все кончено! Потому я это и сделал, понимаете? Теперь с ней покончено, покончено!

Свентон прислонился к двери.

– Сейчас уже одиннадцать. Лучше всего вам обоим отправиться спать.

Они уставились на него.

– Разве вы не хотите меня арестовать? – спросил Дэвид.

– Сожалею, но я забыл свои наручники. – Инспектор раздраженно отмахнулся. – Мне нужно подумать, но как я могу это сделать, если мне постоянно мешают? Исчезните вместе с вашей женой! Я вас арестую, если сочту нужным, можете быть уверены. Кстати, как вы совершили преступление, мистер Эктонбери? Просто перебросили несчастную через перила, не обращая внимания на её крик? – Он оттеснил обоих к двери.

Дэвид обернулся ещё раз.

– Вы не принимаете меня всерьез, да? – Он глубоко вздохнул. – Нет, она не кричала. Об этом я позаботился. Я сперва заставил её молчать – с помощью классического тупого орудия.

– Странно, но она все-таки кричала, мистер Эктонбери. Это мы знаем от свидетелей. Спокойной ночи! – Он закрыл за четой Эктонбери дверь.

* * *

Свентон снял телефонную трубку и набрал номер Боба. При сложившихся обстоятельствах он не мог принимать во внимание сон других людей.

– Еще только один вопрос, Боб. Ведь она кричала?

– Конечно! Потому люди и сбежались. Я не видел самого падения, но... Что это ты вдруг, Берт? Почему она не должна была кричать? Все слышали крик. Тебе достаточно лишь опросить жильцов.

– Молодой Эктонбери из квартиры рядом, должно быть, глух, как пень, ответил Свентон. – Он утверждает, что она не кричала. Он взял на себя убийство. Якобы сначала ударил её, а затем сбросил вниз.

– Ну, тогда можно вас всех поздравить! – саркастически воскликнул Боб. – У вас ваше самоубийство, а у меня мое убийство. Могу я ещё что-нибудь для вас сделать?

– Нет, в данный момент нет, Боб. – Свентон услышал щелчок – это Боб бросил трубку. Инспектор вздохнул.

– Эктонбери говорил мне, что угрожал проломить ей череп, констатировал Примроуз. – Теперь он говорит, что сделал это. Почему вы его не арестовали?

– Вы верите, что это был он?

– Нет. А вы?

– Я думаю, мы имеем самоубийство. Но самое интересное, что я нашел некий тупой предмет.

* * *

Инспектор вновь завернул скалку в газету и положил её обратно в кухонный шкаф.

– Что это доказывает? – усомнился Примроуз.

– Пока ещё ничего, – согласился Свентон. Он вернулся в гостиную и опустился в кресло. – Итак, подытожим, что нам известно, Примроуз. Некий сосед наблюдает нечто особенное в этой квартире; квартирантка это отрицает. У этой молодой дамы имеется некий...э...покровитель, чьи интересы защищает некий частный детектив; этот самый мистер Перкинс случайно оказывается здесь, когда она совершает самоубийство. Но у рыжеволосой красотки есть ещё один любовник – Стоун из квартиры под нами – который угрожает мне местью её покровителя. Однако та же самая юная дама имеет ещё и экс-любовника в квартире напротив и подвергается угрозам со стороны его самого и его обозленной жены. Клубок неплохо запутан, не правда ли, Примроуз?

Тут ещё и Тайреллы, которые верят в кару Господню. А рыжеволосая сегодня вечером ела яичницу-глазунью – или это был ужин палача? Почему она вообще ещё ела? Далее, мы имеем некое тупое орудие. А как мы должны объяснить ту ложь, которую мисс Филдинг распространяла о бедняге Клифтоне? Она была красива, но этот резкий запах духов, которыми она пользовалась! Фу! Может быть, она приняла яд, а потом не смогла больше выносить боли? Кстати, я сейчас вспомнил, что наш проклятый доктор ещё не позвонил.

Инспектор встал и подошел к телефону.

– Если бы хоть какой-нибудь намек! – пробормотал он про себя. Если в ближайшее время ничего не обнаружится, нам придется сдаться. – Он набрал номер. – Симпсон ещё здесь? – Он подождал. – Я звоню по поводу сегодняшнего самоубийства...

Примроуз наблюдал за ним и видел, как поникли плечи Свентона ещё до того, как он положил трубку.

– Вы что-то узнали? – спросил сержант.

– Да. Это действительно выглядит, как самоубийство. Потому никто и не спешил нас информировать. Мы получили бы сообщение завтра. Симпсон при беглом осмотре обнаружил беременность – приблизительно три месяца. Это все объясняет, не так ли?

Примроуз не смог сдержать торжествующей улыбки.

– Вы разговаривали с ним?

– Нет, только с одним из его людей. Он занят осмотром какого-то трупа. Роза не так важна. Ей он займется позднее... – Инспектор задумчиво уставился в пол. – Три месяца. Сейчас у нас январь... – Свентон подошел к письменному столу, отыскал письмо Стоуна и показал его Примроузу. – Ну, что вы на это скажете? Разве не сходится? Похоже, Джереми Стоун – наш человек!

– Как-то не похоже на девицу такого сорта, – возразил сержант. – У меня, скорее, сложилось о ней такое впечатление, что она знала все уловки.

– Возможно, это и была уловка! Она хотела удержать Джереми, как мы знаем от него, но он хотел удержать свою жену.

– Если он оставался тверд в своем намерении, это могло стать причиной самоубийства, – согласился Примроуз.

– А если наоборот? – протянул Свентон. – Предположим, что твердой оставалась Роза – тогда у него был мотив для убийства!

Примроуз покачал головой.

– Нет, это...

В это мгновение весь дом огласил дикий вопль Нормы.

– Черт побери! – Свентон вскочил, выбежал из квартиры и поспешил вниз по лестнице. Примроуз следовал за ним. Тайреллы стояли на лестничной площадке, уставившись, как зачарованные, в распахнутую дверь квартиры Нормы Джонс. Когда сотрудники полиции достигли первого этажа, схватившиеся как раз вывалились на площадку. Норма постепенно одерживала верх. Ее противник внезапно осел как мешок и упал на колени.

– Трусливая крыса! Убийца! – шипела она.

Мистер Тайрелл в ужасе воздел руки.

– Встаньте, Перкинс! – приказал Свентон. – Мисс Джонс, пожалуйста, возьмите себя в руки. Почему вы напали на мистера Перкинса?

– У вас исключительно крепкие нервы! – ответила Норма, весьма удивленная, что инспектор знает коротышку. – Если бы я не защищалась, то наверняка была бы мертва, как эта бедняжка там, наверху! – Она сердито вытерла выступившие на глазах слезы.

– Ну ладно, мисс Джонс, – вздохнул Свентон и повернулся к Тайреллам. Пожалуйста, уйдите к себе. Здесь больше не на что смотреть. – Он увидел стоявшего на лестнице Дэвида Эктонбери и крикнул ему: – Побеспокойтесь, пожалуйста, о собственных делах, мистер Эктонбери. Мы с вами ещё поговорим. И позаботьтесь, чтобы ваша жена оставалась в квартире.

Эктонбери безмолвно исчез.

– В вас, вероятно, взял верх репортер, мисс Джонс? – спросил инспектор. – Все в порядке, мистер Перкинс?

Детектив тем временем поднялся на ноги. Удивительным образом шляпа все ещё держалась не его голове.

– У меня все в порядке, инспектор, но эта дама...

– Довольно, Перкинс, – перебил его Свентон. – Не показывайтесь больше в этом доме, понятно?

Коротышка с кислой миной выскользнул на улицу.

– Давайте зайдем внутрь, – предложил Свентон Примроузу и мисс Джонс.

– Он напал на меня! – пожаловалась Норма, когда за ними закрылась дверь. – Кто он вообще такой? Что он искал там, снаружи? Если спросите мое мнение, то он знает об этом деле больше вас!

– Мистер Перкинс – частный детектив, и работает по поручению человека, который оплачивал квартиру мисс Филдинг. И ещё одно, мисс Джонс – не было никакого убийства. Мы расследуем лишь обстоятельства самоубийства.

– Ерунда! Можете мне это не рассказывать! Говорю вам, её убили. Она не относилась к типу самоубийц. А почему этот малый может безнаказанно нападать на меня в моей собственной квартире?

– Вероятно, вы неправильно расценили его намерения. Мистер Перкинс прежде всего заботится об интересах своего клиента. Как он вообще попал к вам в квартиру?

– Я... я сама его пригласила, – запинаясь, призналась Норма.. – Я была у миссис Клифтон и на обратном пути встретила его. Он выдавал себя за любопытного зеваку.

– Какой волнующий вечер, не правда ли, мисс Джонс? Вы не находите, что лучше бы пораньше лечь спать? – Он приветливо улыбнулся ей и повернулся к выходу. – Пойдемте, сержант. Спокойной ночи, мисс Джонс!

15

Шейла все ещё сидела напротив Боба и молча наблюдала за ним, пока он пытался сделать вид, что читает книгу. Потом она закурила и спросила:

– Не хочешь чего-нибудь выпить?

Боб покачал головой.

– А я, пожалуй выпью ещё кофе. Если я все равно не смогу заснуть, мне нужно что-то, что меня взбодрит.

Она встала; когда она сердилась, то казалась худой и угловатой.

– На всякий случай, принесу и тебе чашку.

Мысли Боба постоянно возвращались к Норме Джонс. Шейла рассказала ему, что та говорила, мол, она знает, что рыжеволосую красавицу убили, и что она знает убийцу. Может быть, она на самом деле что-то видела? Боб был слишком утомлен, чтобы сохранить ясность мысли. Каковы намерения Свентона? Инспектор все ещё выжидал. Лучше всего ему устраниться от этого дела; он рассказал все, что знал – остальное дело полиции.

– Почему бы им не считать преступником тебя?

Он испуганно вскочил, услышав слова Шейлы. Она подала ему чашку кофе, затем вернулась на диван и отпила глоток из своей.

– Ты шутишь? – недоверчиво спросил он.

– Отнюдь нет, Боб. Эта женщина утверждает, что совершено убийство. Вероятно, она уже рассказала про это твоему любимому Свентону, если только он сам давно не пришел к этой мысли. Почему ты не мог быть убийцей? Посмотри на это дело глазами постороннего. Сначала ты рассказываешь историю, которую никто не может подтвердить. Откуда полиции знать, что ты действительно все время находился в нашем саду? Откуда это знать мне? А сегодня вечером ты опять был в саду! Почему полиция не может заподозрить, что ты совершил убийство и вернулся обратно в сад? Я бы тоже так подумала, если бы не знала!

Боб недоверчиво уставился на жену.

– А как насчет крика? – спросил он.

– Его можно было изобразить специально.

– Моя дорогая Шейла, такой крик непросто издать по желанию! запротестовал он.

– При желании можно сделать все, – возразила жена.

– Я слишком устал, чтобы спорить, – вздохнул он.

– Ты сам это затеял! Ты сам виноват! Если бы ты по глупости не стал беспокоиться о делах, которые не имеют к тебе никакого отношения, мы бы сейчас не сидели здесь. Ты заботился об этой рыжей, – но обо мне ты, вероятно, совсем не думаешь? Если бы ты не вмешался, она могла остаться в живых!

Боб подавленно молчал. Его кофе остыл. Они сидели лицом к лицу во враждебном молчании. Эта тишина угрожала стать невыносимой, когда к счастью зазвонил телефон.

Шейла прислушивалась к разговору Боба со Свентоном. Она чувствовала, что между ними создалось определенное напряжение.

– Почему он позвонил так поздно? – спросила она, когда Боб положил трубку.

– Молодой человек из соседней квартиры сознался в убийстве.

– Слава Богу! Значит, теперь все кончено?

– Нет.

– Что это значит, Боб?

– Я понял так, что Свентон считает его признание ничего не стоящим. Этот молодой человек утверждает, что мисс Филдинг не кричала.

– О Боже, но какая разница! – Шейла взволнованно вскочила с места. Кого это теперь интересует, кричала она или нет? Почему этот идиот сразу не арестовал его? Мог бы даже получить повышение! Если молодой человек непременно хочет сесть за решетку, нужно сделать ему это одолжение и оставить нас в покое!

Она в бешенстве выбежала в спальню; когда Боб туда вошел, она сидела перед туалетным столиком.

– Почему ты так на меня смотришь? – спросила она, глядя на его отражение в зеркале.

– Я не смотрю на тебя. Я ухожу.

– Уходишь? Куда?

– Просто ухожу. Мне хочется немного побыть одному.

– Ладно, как хочешь, – холодно бросила она.

Боб в нерешительности повернулся к двери. Он не знал, куда пойти, ведь повсюду с ним будет рыжеволосая девушка. Она будет преследовать его всю жизнь; из-за неё он всю жизнь будет себя упрекать. Он знал, что там, у неё в квартире, что-то было не в порядке – но оказался неспособен убедить в этом других. А теперь произошла трагедия, которое он мог предотвратить...

Шейла слышала, как он направился к выходу. Потом остановился, и она поняла, что означает эта тишина: Боб ломал себе голову над чужой проблемой и печалился о покойной. Открылась входная дверь, и ей показалось, что она слышит тихие голоса. Она вскочила и побежала к двери.

– Боб? – вполголоса окликнула Шейла.

Муж слегка приоткрыл дверь.

– Все в порядке, дорогая, – ответил он так же тихо. – Просто здесь кто-то спрашивал дорогу.

Дверь закрылась. Шейла пожала плечами. Сегодня у неё был сумасшедший день. То, что кто-то в это время мог заблудиться, вполне соответствовало событиям этого дня – так же, как двойная порция джина, которую она себе налила, и её слезы, капающие в стакан.

* * *

Свентон расхаживал взад и вперед по квартире Розы Филдинг. Убийство или самоубийство? Инспектор склонялся к версии самоубийства. Для убийства не было никаких доказательств, если не обращать внимания на скалку и некоторые угрозы. Джереми Стоун вроде бы имел мотив, но может ли мужчина с его перспективами на будущее быть настолько глуп, чтобы совершить убийство? Правда, у него был ключ от квартиры, и он мог войти незамеченным. Свентон намеревался ещё раз поговорить с молодым адвокатом. Таинственный политик теоретически тоже имел мотив; возможно, он вовсе не был в отъезде; может быть, он тайком вернулся. Он тоже должен был иметь ключ. А остался ли ключ у Дэвида Эктонбери? Ведь Роза наверняка ему давала? К тому же следует учесть утверждения Филлис Эктонбери и Нормы Джонс о том, что Роза определенно не совершила бы самоубийство. Женщины в этом прекрасно разбираются.

Но собственные слова Розы говорили против любых версий убийства. Она сама утверждала, что у неё все в порядке и её никто не беспокоит. У Свентона не было впечатления, что он говорил с женщиной, которая опасалась за свою жизнь. Она отнюдь не казалась беспомощной – скорее у неё был вид человека, который ничего не страшится – и самоубийства тоже. Роза получала все, что ей хотелось; она делала то, что доставляло ей удовольствие, не обращая внимания на последствия.

По убеждению Свентона, до сих пор все указывало на самоубийство. Но пока ещё кое-что оставалось необъяснимым и не поддавалось классификации. События предыдущего вечера, как их изобразил Боб. Или, быть может, он неправильно оценил Боба? Если принять во внимание эту возможность, появляются совершенно новые аспекты...

Инспектор посмотрел в сторону Примроуза, который рассматривал фотографии за письменным столом.

– Недурна, а? – спросил сержант.

– Довольно привлекательная молодая женщина.

– Что мне в вас нравится – это ваша способность восхищаться, Примроуз, ухмыльнувшись, взял в руки письмо. – Кто эта Мэри?

– Очевидно, мисс Филдинг. Ее звали Мэри-Роз, но первая часть отбрасывалась. Так мне сказал Стоун.

Сержант нахмурился.

– Что нам делать с Эктонбери? – спросил он. – Хотите заняться им ещё раз? Похоже, он довольно неустойчивый человек.

– Он слишком рано женился, – констатировал Свентон, – и ему попалась не та жена. – Он выпустил облако табачного дыма из трубки. – Если это все же убийство, то у него был первоклассный мотив. Бедняга!

– А что с тем типом, который оплачивал квартиру? Не хотите сказать мне, кто он такой?

Свентон покачал головой.

– Это был бы сюрприз для вас – и для его избирателей.

– Миссис Эктонбери утверждает, что Роза никогда бы не совершила самоубийство, потому что у неё не было совести... Она ничего не боялась и могла в любое время получить деньги со своих приятелей.

– Значит, с этим все в порядке, – саркастически заметил Свентон. Хорошо, что мы располагаем мнением такого эксперта, как эта дама. Лучше нам поговорить с ним ещё раз, Примроуз, но у меня такое чувство, что здесь делать больше нечего. С другой стороны, мы вынуждены оставаться здесь, пока не позвонит Симпсон. Нет смысла его торопить. А что, если вам заняться Стоуном? А я тем временем послушаю других. Стоун знает больше, чем хочет показать, и вам, может быть, скорее повезет с ним. Вытащите его из постели и доставьте сюда. Я поговорю с Эктонбери, а затем нанесу небольшой визит Тайреллам.

– Мне придерживаться какой-то определенной линии?

– В этом я целиком полагаюсь на вас.

Свентон кивнул Примроузу, вышел и позвонил в дверь Эктонбери. Он терпеливо ждал. Филлис будет ругаться, если ей опять придется вставать!

Миссис Эктонбери открыла дверь. Теперь на ней был розовый брючный костюм, в котором она выглядела такой же блеклой, как и всегда. Она не заговорила со Свентоном, а открыла дверь, давая ему возможность войти, и ушла обратно в квартиру. Инспектор увидел на диване чемодан и сумку.

– Он там, – указала она на дверь столовой.

– Вы уезжаете? – осведомился инспектор.

– Конечно! Неужели вы думаете, что я смогу это терпеть? Чтобы все тыкали в меня пальцами? Я заказала такси. Оно скоро придет.

– Вы считаете, мисс Филдинг убил ваш муж?

Она уставилась на него.

– Разумеется! Он же сам вам об этом сказал. Он невыносим! И даже гордится этим! Мы с Дэви ему абсолютно безразличны! – Она, похоже, была близка к истерике.

– А у вас нет ощущения, что именно сейчас ему может понадобится ваша помощь? – спросил инспектор. – Он совершил ошибку, но это случается со всеми, и не всегда легко распределить вину по справедливости, миссис Эктонбери. Возможно, винить следует не только вашего мужа.

– Значит, вы хотите переложить вину на меня? – с горечью констатировала она. – Я была в больнице, когда он спутался с этой шлюхой. Как я могла быть в этом виновата?

Свентон не стал вдаваться в объяснения.

– Не могли бы вы сказать мужу, что я хочу с ним поговорить?

– Скажите сами! Я ухожу – и Дэви тоже.

– Куда вы собираетесь, миссис Эктонбери?

– Домой. К маме.

– Естественно. Мне нужен адрес.

Инспектор записал его. Когда блондинка вынесла свой чемодан, Свентон постучал в дверь столовой и, не получив ответа, открыл её. Дэвид Эктонбери сидел перед бутылкой виски, правда, едва початой.

– О Боже, я уж думал, что она вернулась! Она уехала?

– Еще не совсем. Она ещё должна забрать малыша. – Свентон помедлил. Не хотите ей помешать?

Дэвид покачал головой.

– Она вообразила, что я здесь напиваюсь, и будет слишком разочарована, узнав, что я абсолютно трезв. Я должен быть в полном отчаянии и раскаиваться, но я даже не думаю об этом! – Он поднял глаза на Свентона. Она мне кажется чужой. Я даже не знаю, почему вообще на ней женился.

– Т-сс! – предостерег его Свентон. – Она возвращается. Вы действительно хотите отпустить свою жену? А что будет с вашим сыном?

Дэвид поморщился.

– Он мне больше не сын. Она воспитывает его по своему образу и подобию. Я понял это с самого начала.

Они услышали шаги в спальне, затем плач разбуженного ребенка. У двери появилась миссис Эктонбери с сыном на руках. Она не могла скрыть торжественную улыбку.

– Мы уходим, – объявила она. – Пеняй сам на себя, Дэвид.

– Что я говорил, инспектор? Как в какой-нибудь третьеразрядной пьесе. До свидания, Филлис.

– И ещё одно, Дэвид. Мы с Дэви в твои игры не играем, понял?

– Исчезни! – потребовал Дэвид. – Я больше никогда не хочу вас видеть!

– Подлец! – блондинка начала всхлипывать, ребенок на руках вторил ей во все горло. Миссис Эктонбери захлопнула за собой дверь. Свентон уселся напротив молодого человека.

– Это всего лишь закономерный итог, – спокойно констатировал Дэвид. Я рад, что до этого дошло. Представьте себе, как ужасно всю жизнь не слышать ничего иного!

– Вы же не убивали мисс Филдинг, верно?

– Бедная Роза! Нет, конечно, нет. – Он пристально посмотрел на инспектора. – Она покончила с собой?

– Этого мы ещё не знаем, – Свентон раскурил трубку. – Значит, вы не были в квартире мисс Филдинг?

– Нет. Я после ужина спустился вниз, чтобы поставить машину в гараж.

– Вам при этом кто-нибудь встретился? Может быть, вы видели в доме кого-то незнакомого?

– Нет, на лестнице мне встретился только Тайрелл, наш консьерж.

– Где именно на лестнице? – осведомился Свентон.

– Здесь, наверху. Он как раз спускался вниз. Я думаю, он менял неоновую лампу.

– Хм-м, – инспектор нахмурился. – А как насчет слов вашей жены? Ее не было здесь, когда вы пришли домой; она якобы заходила к мисс Филдинг. Это верно?

– Да, она была у нее. И вернулась в ярости! То, что Роза совершенно спокойно продолжала есть, окончательно вывело её из себя. – Он невольно ухмыльнулся.

– А вы не находите странным, что она незадолго перед тем, как броситься вниз, ела яичницу-глазунью? Кстати, ваша жена не упоминала, как была одета мисс Филдинг?

– Она лишь утверждала, что Роза, как обычно, была разряжена в пух и прах.

– "В пух и прах" может означать все, что угодно, – констатировал Свентон. – Некоторые женщины понимают под этим всего лишь чрезмерный макияж. Но у меня такое чувство, что в данном случае под этим выражением подразумевалось нечто большее, чем её зеленый халат. – Он встал. – Но это, конечно, только предположения. С ними мы далеко не продвинемся. – Он остановился у двери. – Что вы намерены делать?

Дэвид улыбнулся.

– Я буду благоразумен и отправлюсь в постель. – Он проводил Свентона к выходу. – Спокойной ночи!

– Спокойной ночи, мистер Эктонбери, – ответил инспектор.

Прежде чем успела закрыться дверь, он услышал облегченный вздох молодого человека. И в тот же миг зазвонил телефон в квартире Розы.

16

Примроуз позвонил Джереми Стоуну, подождал с полминуты и позвонил опять. На этот раз дверь открылась. Молодой адвокат стоял перед Примроузом в пижаме, зевая и протирая глаза. Он удивленно уставился на полицейского.

– Боже мой, опять? Что на этот раз? Ведь вы блюститель закона, верно?

– Сержант криминальной полиции Примроуз. Вынужден просить вас пройти со мной наверх в квартиру мисс Филдинг.

– Это дело теперь передали вам? – поинтересовался Джереми.

– Нет, – спокойно ответил Примроуз. – Я работаю вместе с инспектором криминальной полиции Свентоном. Готовы?

– Пожалуй. Хотелось бы только знать, не продлится ли это до утра. Позвольте, я только возьму сигареты.

Примроуз молча кивнул и, пройдя вслед за ним в гостиную, смотрел, как Джереми кладет в карман зажигалку и сигареты. Затем оба поднялись по лестнице в квартиру миссис Филдинг. Примроуз пропустил Джереми вперед и передвинул кресло немного в сторону, чтобы сидеть между Стоуном и дверью.

– Вы адвокат, не так ли? – начал он.

Джереми молча кивнул.

– Следовательно, вы знакомы с нашими методами?

– Да, конечно.

Джереми не осматривался по сторонам; похоже, он хорошо знал квартиру. Закурив и проведя рукой по волосам, он поинтересовался:

– Могу я узнать, где сам инспектор?

– Он ещё здесь, – уклончиво ответил Примроуз и тоже закурил. – Кстати, когда вы последний раз видели мисс Филдинг?

– Тогда же, когда и все остальные. Когда она лежала внизу за домом.

– Глупости, мистер Стоун. Вы прекрасно знаете, что я имею в виду! Когда вы в последний раз видели её живой?

– Ах, вы это имеете в виду, – непринужденно протянул Джереми. Сегодня утром, сержант, когда здесь был инспектор. Мы ушли вместе. – Он нахмурился. – Я только не понимаю куда вы клоните, сержант. Какое отношение имеет все это к самоубийству несчастной мисс Филдинг?

– Ну, мы ведь должны установить, почему она совершила самоубийство, правда? – Затем, как бы мимоходом Примроуз добавил: – Вы, мистер Стоун, безусловно знали, что она была беременна? – При этом он внимательно наблюдал за собеседником.

Джереми беззаботно улыбнулся.

– Да, знал. Бедная Роза! Для меня, правда, и сейчас остается загадкой, как это могло случиться.

– Отцом были вы?

– Так она, во всяком случае, утверждала. Я думал, что она что-то предпримет. Я не отрицал факт отцовства, просто был не совсем уверен. У Розы были и другие друзья...

– Считаете вы возможным, что тем самым она хотела вбить клин между вами и вашей женой? – продолжал распросы Примроуз. – Не хотела она выйти за вас замуж?

– Ну... Да, она хотела этого, но я ей заявил, что ни о каком замужестве не может быть и речи. Ханна – натура добрая. Она мне поверила, когда я отрицал связь с Розой.

– Тем не менее, вы, без сомнения, находились в весьма затруднительном положении, мистер Стоун, – констатировал сержант.

– И вы считает, что я в какой-то степени виновен в её самоубийстве?

– Предположим, что её убили, – медленно продолжал Примроуз. – Мы узнаем это только после получения результатов вскрытия. Но даже тогда... Ее могли, к примеру, отравить.

– Она могла и сама отравиться, разве нет? Яд не всегда указывает на убийство, сержант. Его можно принять и самому!

– Долго вы были с ней дружны? – внезапно спросил Примроуз.

– О, приблизительно полгода – правда, с перерывами.

Примроуз саркастически ухмыльнулся.

– Ничего удивительного при такой конкуренции. Кстати, вы знакомы лично с покровителем мисс Филдинг?

– Это важно, сержант?

– Учитывая, что упомянув о нем, вы пытались оказать давление на инспектора Свентона, этот факт может оказаться важным, даже очень важным.

– Боже мой, да ведь это была просто бессмыслица! Я хотел, чтобы вы перестали тут разнюхивать, прежде чем вернется Ханна. Я боялся, что она меня разоблачит.

Примроуз поднялся и встал перед Джереми.

– Что вы скажете о той ссоре, которую будто бы наблюдал прошлой ночью мистер Клифтон?

– Все это глупости! Так и Роза сказала – а она, в конце концов, должна была это знать.

– Пройдите, пожалуйста, на минутку со мной.

Примроуз кивнул в сторону кухни и подождал, пока Джереми не встанет с места. Сам он держался у него за спиной.

– Туда. Идите, пожалуйста, впереди. – Он последовал за Джереми к балконной двери.

Молодой адвокат внезапно обернулся.

– Почему такие предосторожности, сержант? Что это значит? Преграждаете мне путь к бегству? Боитесь, что я удеру?

– Это у вас не выйдет, – спокойно заверил его сержант.

– Можете сразу же выбросить из головы такую мысль. Я лишь хотел просить у вас совета, как у специалиста. Вы знаете эти квартиры и вы знали мисс Филдинг.

– Пожалуй, – нехотя согласился ДЖереми. – Итак, что вы от меня хотите?

– Клифтон сказал, что она стояла приблизительно здесь, видимо, с кем-то спорила, а затем потеряла равновесие. Что вы на это скажете?

– Могу сразу сказать, сержант. Я исключаю, что на таком расстоянии, да ещё ночью он мог что-то разглядеть. Я не сомневаюсь, что он её видел. Но она могла что-то делать... Может быть, пританцовывала или вытряхивала скатерть, или... Тут может быть тысяча вариантов!

– Или могла каким-то образом поскользнуться, – подсказал Примроуз.

– Конечно. Существует бесконечное множество вариантов.

– Но она, как ни странно, все отрицала, – задумчиво произнес сержант. – Она не поскользнулась, не танцевала, она даже не стояла у двери.

– О Боже, в конце концов, задним числом всякую мелочь можно и не вспомнить! Я только хотел бы знать, что с этим Клифтоном, полиция им уже занимается?

Примроуз уже занимался; но это касалось только его и Свентона.

– Эти вещи мне не нравятся, – сказал он, указывая на пузырек с лекарством и флакончик с таблетками.

Джереми Стоун кивнул.

– Я тоже об этом подумал.

– И когда же вы это увидели? – спросил сержант.

Стоун выдержал его взгляд.

– Только сейчас. Я лишь хотел сказать, что мне эти предметы тоже не нравятся. Вы знаете, я ведь недавно уже упоминал, что она могла отравиться.

Он испуганно умолк, сообразив, как неудачно выразился. Оба молча смотрели друг на друга. Джереми надеялся увидеть, как полицейский делает свои выводы и приходит к совершенно неправильному результату.

– Пойдемте, мистер Стоун, – позвал его Примроуз, возвращаясь в гостиную. К своему изумлению он увидел там сидящего в кресле Перкинса.

– Я кое-что знаю об этих предметах на кухонном столе, – сказал частный детектив..

– Как вы вошли? – пробурчал Примроуз.

– Через дверь. Вы знаете, что у меня есть ключ. Я имею право здесь находиться.

– Но только не сейчас! Давайте, проваливайте!

Перкинс вздохнул.

– Никогда нельзя судить по лицам, – он встал и направился к двери. Ваше лицо мне казалось куда симпатичнее, чем у инспектора Свентона.

– Минуту! Что вы хотели сказать о медикаментах на кухонном столе?

– Я знаю, кто их там не оставлял.

– Кто же – Распутин? – саркастически спросил Примроуз.

– Мой клиент их не оставлял.

– Отлично! Чудесно. Тогда вы можете спокойно удалиться!

– Возможно, я даже знаю, кто это был, – ответил Перкинс, открыл дверь и исчез.

Примроуз побежал было за ним, но коротышка уже исчез. Сержант пожал плечами. Это могло подождать до утра. Он закрыл дверь и вернулся обратно к Джереми Стоуну.

– Послушайте, мистер Стоун... – начал он, и запнулся, когда зазвонил телефон.

17

Инспектор Свентон вышел из большого дома и направился к своему автомобилю. Он не видел, что Перкинс вернулся на свой наблюдательный пост в конце Акация-роуд, и совершенно не обратил внимания на коротышку. Он видел перед собой только решение загадки, на которое в нескольких словах намекнул по телефону Симпсон. Он не знал, окажутся ли верными его предположения. Но знал, что задержание определенного лица может кое-что прояснить, и сейчас собирался кое-кого арестовать.