Текст книги "Одной Розой меньше"

Автор книги: Пэт Флауэр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

– Слушай внимательно, я хотел бы знать, что ты об этом думаешь.

Раскурив трубку, он рассказал Мэри историю Боба и сообщил о своих собственных действиях. А в заключение спросил:

– Что ты на это скажешь?

– Я уверена, что Боб видел то, о чем рассказывал, – сразу же ответила Мэри. – Я только задаю себе вопрос, почему остальные этого не признают.

– Ты в самом деле так думаешь?

– Ну конечно, милый. Разве ты сомневаешься в словах Боба? А что касается этой рыжеволосой: может ты просто вообразил себе сложность её характера?

– Определенно нет, Мэри.

– Большинство рыжеволосых очень хорошо знают, что им к лицу. Раньше они надевали, в основном, зеленое, но в наши дни носят почти все. Так у неё действительно много мужчин?

– Одевается она очень элегантно, – пробормотал Свентон и вдруг наморщил лоб. – Почему я так решил? Я ведь даже не видел её одежды! На ней был какой-то отвратительный халат. И как раз зеленый!

– Хм-м... – Мэри встала и взяла свой пустой стакан. – Ты не хочешь еще? Я сейчас накрою стол.

Она остановилась у кухонной двери.

– Не думаю, что ты уже можешь составить какое-то определенное мнение об этой рыжеволосой, Берт. Она, естественно, нервничала в твоем присутствии. Большинство людей под внешней оболочкой совсем другие. Тебе нужно немного терпения, тогда все решиться само собой, милый.

Едва Мэри вышла, в прихожей зазвонил телефон. Мэри выглянула в кухню.

– Это Примроуз, Берт.

Он вскочил и подошел к телефону. Примроуз с удовлетворением доложил о своем разговоре с Дэвидом Эктонбери. Свентон поздравил его с успехом.

– Все благодаря вашим методам, сэр, – серьезно ответил сержант. – Но вы, похоже, вовсе не удивлены.

– Нет, Примроуз. Та молодая женщина явно ревновала, говоря о рыжеволосой соседке. Ее мстительность была сосредоточена на Розе Филдинг а не на неизвестной девушке, которая якобы соблазнила её мужа. Разве это естественно?

– Но почему она нас обманула?

– Я полагаю, для этого были две причины. Роза живет совсем близко от них. Мы спрашивали о ней – следовательно, с ней, видимо, что-то случилось. Миссис Эктонбери защищает себя, своего ребенка и, между прочим, своего мужа тоже, тем, что переносит его любовную интрижку на безопасное удаление. Кроме того, она хочет как-то отомстить этой рыжей. Для этого подходит любое средство и, я подозреваю, она инстинктивно осознавала, что этой историей с вымогательством может больше всего навредить Розе. О последствиях она, естественно, не думала – с такими женщинами это случается.

– Но нам это ничего не дает, – констатировал сержант. – У меня такое предчувствие, что в конечном счете все уйдет в песок.

– А у меня нет! – энергично возразил Свентон. – Мы все стали нервными, Примроуз. А нужно просто подождать, что из этого получится.

– Я просто вижу перед собой жестокое выражение вашего лица, рассмеялся Примроуз. – Ладно, тогда желаю вам спокойно провести вечер дома, инспектор. Доброй ночи.

– Доброй ночи. И передайте привет вашей несчастной жене.

После ужина Свентон подошел к телефону и позвонил Бобу. Он старался не показывать, как обеспокоила его озабоченность Боба, но вернулся в гостиную хмурый.

– Ты разговаривал с Бобом? – поинтересовалась Мэри.

– М-мм.

– Что он сказал?

– Он, как и прежде, настаивает на своем. Что-то случилось. Сегодня утром он был у рыжеволосой. По его убеждению, она знает, что ему что-то известно. – Он сделал паузу. – Я хотел бы иметь возможность предпринять нечто большее, Мэри, но не могу. Нет никаких намеков, никаких подозрительных моментов. Я не имею никакого права продолжать заниматься этим делом. – Инспектор вытянулся на диване и закрыл глаза.

– Для Боба все это, наверно, ужасно, – сочувственно промолвила Мэри. Но Свентон больше не отвечал. Он уже задремал.

Зазвонил телефон, он испуганно вскочил, но Мэри подошла раньше него. Когда он вошел в прихожую, она с серьезным лицом протянула ему трубку.

– Боб Клифтон, – прошептала жена. – Он очень возбужден и хочет срочно с тобой поговорить.

– Боб? – спросил Свентон и с минуту его слушал. – Ты сам этого не видел? – осведомился он затем и после паузы добавил. – Ладно, я сейчас приеду. Говоришь, у тебя было предчувствие? До встречи, Боб.

Он положил трубку и повернулся к Мэри.

– Рыжеволосая красотка только что совершила самоубийство. Бросилась вниз со своего балкона.

– О, Берт, как ужасно! Бедная девушка! Что же могло заставить её пойти на это?

– Я должен немедленно ехать туда, милая.

– Стоит ли, Берт? – запротестовала Мэри, хотя по опыту знала, что не сможет его остановить. – Почему эти люди не совершают свои безумные поступки днем?

– Потому что днем их могут увидеть, дорогая – Свентон сел к телефону и позвонил к себе на службу, где уже были проинформированы о случившемся. В девять часов позвонил некий мистер Стоун. Полиция и скорая помощь были уже в пути. Покойницу доставят в морг для вскрытия. Очевидно, самоубийство.

– Я тоже туда еду. Один из моих друзей живет в непосредственной близости от этого дома и только что позвонил мне. Держите меня, пожалуйста, в курсе дела, на тот случай, если кому-нибудь бросится в глаза что-нибудь необычное. Еще меня интересует одежда покойницы.

Свентон положил трубку и позвонил Примроузу. Молодой супруг не проявил особого воодушевления, когда начальник предложил ему как можно скорее прибыть на Акация-роуд. Когда Свентон встал, из кухни появилась Мэри с рюмкой виски. Он благодарно улыбнулся.

– Ты, вероятно, не знаешь, сколько это продлиться? – спросила она.

Он покачал головой.

– Нет, к сожалению, нет. Дело чертовски сложное. Может быть, я пробуду там всю ночь; возможно, расследование продлиться целый месяц. – Он сделал паузу, отхлебнул виски и задумчиво продолжил: – Но возможно, из этого вообще ничего не выйдет.

Когда он направился к двери, Мэри ещё успела заметить:

– Ты был прав, когда говорил о рыжеволосых – они просто больше бросаются в глаза.

Свентон улыбнулся, кивнул ей и ушел.

9

Боб одним прыжком снова оказался у двери террасы, но его глазам нужно было сначала привыкнуть к темноте. После крика он услышал глухой удар; теперь ему на какой-то миг показалось, что он видит рыжеволосую красотку на её балконе. Он прищурился. Нет, там наверху никого не было. Но на кухне у неё теперь горел свет.

На террасу выбежала Шейла.

– О, Боже, что это было, Боб, что это было?

В соседних садиках послышались громкие голоса. Вспыхнули фонари.

– Не знаю, – признался Боб. – Пойдем!

Она последовала за ним через сад к забору. Им бросилось в глаза, что два человека из соседней с рыжеволосой квартиры перегнулись через перила своего балкона. По ту сторону ограды их собственного сада Шейла услышала взволнованные голоса. Дойдя до ограды, Боб придвинул к ней старый ящик из-под рассады и забрался на него.

– Осторожно! – предупредил он Шейлу.

– Что там произошло? – прошептала Шейла.

– Я ничего не вижу.

Шейла встала на ящик рядом с ним. Под балконом столпились люди жильцы большого дома. Соседи с любопытством глазели через свои изгороди и заборы, задавали вопросы и давали советы. Собиралось все больше народу.

– Назад! Так ей нечем будет дышать!

– Она мертва!

– Не трогайте ее! Разве вы этого не знаете?

– Это суд Божий.

– Она мертва! Прыгнула с балкона!

Боб отвернулся.

– Нужно позвонить Свентону. Я сейчас вернусь.

Он поспешил через сад. Шейла оставалась стоять на ящике, зачарованно глядя через ограду.

Появился рослый мужчина, которого тут же окружили квартиранты.

– Я позвонил в полицию, – сообщил он, – и потребовал прислать скорую помощь. Пока мы ничего предпринимать не можем. Нужно дождаться полиции.

Шейла окликнула одну из женщин, стоявшую между ней и толпой.

Женщина с готовностью подошла.

– Кто это? – спросила Шейла, хотя уже знала ответ.

– Мисс Филдинг из квартиры наверху, – она указала на окна квартиры. Покончила с собой. И именно сегодня ей интересовалась полиция! Возможно, у неё совесть была нечиста, и она решила, что напали на след...

– Она мертва?

– Без сомнения. Надо бы сообщить в мою газету, но я боюсь инспектора, который расспрашивал меня о ней.

Вернулся Боб и вновь залез на ящик.

– Он сейчас приедет.

– Она мертва, – сообщила Шейла. – Покончила с собой. Мне очень жаль, Боб – ты был прав.

– Но такого я не ожидал! – смущенно констатировал Боб. – Тут нет никакой логики!

Тем временем собравшиеся затихли. Какая-то бесцветная блондинка держала на руках плачущего ребенка, а молодой человек, как бы оберегая, обнял её за плечи. Приличного вида рослый мужчина, который вызвал полицию, стоял несколько поодаль. Вдали послышался вой сирены. Резкий звук приблизился и замер перед домом. Трое мужчин свернули за угол. Потом появились два санитара с носилками.

– Посторонитесь, пожалуйста, посторонитесь! – призывал первый из прибывших.

Когда жильцы неохотно расступились, Боб с Шейлой увидели покойницу. Несчастная мисс Филдинг лежала в неестественной позе на бетонной площадке позади дома. Самый низкорослый из трех мужчин поставил свою черную сумку и склонился над телом.

– Как это произошло? – спросил первый.

Заговорили все одновременно.

– Тихо, тихо! – Он предупреждающе поднял руку и посмотрел в сторону рослого мужчины. – Что здесь, собственно говоря, произошло, сэр?

– Ну, я слышал только какой-то ужасный крик. Как и все остальные, я думаю. А когда мы выбежали из дома, то увидели здесь это, – он указал на труп.

– Мы живем рядом, – сказал Дэвид Эктонбери. – Я сразу побежал к мисс Филдинг. Входная дверь в её квартиру была открыта – из-за жары, я полагаю.

– Когда это было?

– Ну, вскоре после крика... Сначала нас как-будто парализовало. Ее квартира была пуста. Я сразу выбежал на балкон и тогда услышал внизу голоса.

– Кто оказался здесь первым?

– Я, – призналась Норма Джонс. – Но большого преимущества у меня не было. Просто я живу на первом этаже.

Полицейский врач выпрямился.

– Я расцениваю это как самоубийство. Все остальное должно показать вскрытие. Она, конечно, мертва. Расколот череп и переломаны полдюжины костей.

Первый полицейский подал знак санитарам. Те быстро уложили покойную на носилки и унесли. Зеленый халат стал для неё саваном. Врач последовал за санитарами.

– Кто здесь консьерж?

Джесс Тайрелл с самодовольным видом выступил вперед. Но его мина не произвела никакого впечатления на полицейских.

– Я хотел бы осмотреть её квартиру.

– Пожалуйста, идите за мной.

– Оставайся здесь, Том, – дал указание полицейский своему коллеге. Эти люди тоже должны остаться.

Никто не тронулся с места. Можно было подумать, что все ожидают его возвращения, как будто только оно могло избавить их от колдовских чар, одолевших всех после смерти Розы. Спустя несколько минут оба вернулись: консьерж исполненный важности, полицейский с угрюмым видом.

– Прошу всех оставаться здесь, – сказал он, знаком подозвал коллегу и скрылся вместе с ним за углом дома.

Джереми Стоун бросил последний взгляд на то место, где лежала покойная, отвернулся и медленно пошел прочь.

Он дошел до подъезда, вошел в него и поднялся по лестнице. Хорошо, что здесь нет его жены! Пока она вернется, волнение уже уляжется. И в будущем он должен сдерживать себя; не следует играть с огнем, когда так много можешь потерять. Кроме того, Ханна действительно чудесная жена для честолюбивого молодого адвоката: красивая, элегантная и богатая. По меньшей мере, скоро станет богатой. Тогда им, наконец, не нужно будет здесь ютиться!

Визит инспектора криминальной полиции нагнал на него страха. Тот не мог появиться в более неблагоприятный момент. Но Стоун прекрасно справился. Он напугал этого старого холостяка, это уж точно!

Он открыл дверь квартиры, взглянул на дверь спальни, и, поколебавшись, направился в гостиную, к домашнему бару. Налил себе скотч и подошел с рюмкой в руке к окну. Они все ещё стояли там, внизу! Он медленно потягивал виски и думал о рыжеволосой. Ужасный конец! Нелегко забыть. но Роза вообще не та девушка, которую легко забыть...

Позвонили. Он с рюмкой в руке подошел к двери. На пороге стояла журналистка с первого этажа.

– Можно мне на минуту войти? – спросила Норма.

– Разумеется. – Он должен держаться абсолютно естественно. – Хотите выпить?

– Пожалуйста, скотч. Вся эта история какая-то странная, вы не находите?

– Вы имеете в виду самоубийство? – Джереми жестом предложил ей кресло.

– Да, именно, и причем сразу после того, как мисс Филдинг занялась полиция, – Норма села. – Мне кажется необычным, что один из лучших криминалистов проводит расследование только потому, что здесь якобы кто-то шатался. Он выражался очень расплывчато, но я думаю, что за этим кроется нечто большее...

– В самом деле? – он подал ей рюмку.

– Другого объяснения я не вижу. Будто бы какой-то сосед сообщил о чем-то подозрительном – это утверждает и наш противный Тайрелл. Этот мужчина, якобы, живет напротив, на Жакаранда-роуд.

– Звучит слишком неубедительно, – возразил Джереми.

– Да, он должен был иметь слишком хорошее зрение, – подтвердила Норма. – Во всяком случае, я не верю в эту сказку. По моему мнению, полиция по какой-то причине следила за ней – и красотка предпочла аресту самоубийство.

Она вздрогнула и отпила глоток. Джереми, который стоял у окна, сел напротив нее.

– Чтобы это сделать, нужно быть отчаянной. – Она нахмурилась. – Я как-то не могу себе этого представить. Я не знала её близко, но у меня всегда было впечатление, что она весела и беззаботна.

– Может быть, она помешалась? – предположил Джереми. – Иногда в таком состоянии люди способны на самые невероятные поступки.

Норма покачала головой.

– Мне кажется, она была не из таких.

– Откуда вам знать? – хмыкнул он. – В наши дни каждый мнит себя психологом. Как вы можете судить, из таких она была или нет?

– С тем же правом, с каким вы утверждаете обратное, – саркастически отрезала Норма.

Джереми встал.

– Мне все это совершенно безразлично, – заявил он. – Я знал мисс Филдинг лишь мимолетно и не могу себе позволить выносить ей приговор.

– Что-нибудь слышно от вашей жены? Скоро она возвращается?

Внезапная смена темы заставила его насторожиться.

– Скоро, – лаконично ответил он. – Послушайте, я не хотел бы показаться невежливым, но мне нужно уйти. Вы меня извините?

– Разумеется. – Она опустошила свою рюмку, встала и направилась к двери. – Но не забывайте, полицейский сказал, что мы должны оставаться здесь. Я полагаю, он имел в виду нас всех.

– Чепуха! – Джереми пожал плечами. – Это просто разговоры, чтобы запугать людей!

– До свидания, – улыбнулась Норма.

– Доброй ночи, – угрюмо ответил Джереми.

Везде одно тщеславие! – раздраженно подумал он.

10

По дороге к Акация-роуд Свентон думал о соседях Боба Клифтона. Как они, должно быть разозлились из-за этого скандального самоубийства! Они ведь всегда знали, что людям, которые снимают квартиры в большом доме, доверять нельзя – и теперь их опасения подтвердились. Свентон подумал и об управляющем; Блаунту этот скандал тоже не понравится.

Вот и Акация-роуд. Надо надеяться, квартира открыта, чтобы не пришлось просить у Тайрелла ключ. Он остановился на противоположной стороне улицы, вышел из машины и посмотрел в сторону здания. В четырех из шести квартир горел свет. Две темные квартиры принадлежали мисс Филдинг и людям, имевшим загородный дом.

Свентон пересек улицу и по дорожке обошел дом, пока не оказался точно под балконом мисс Филдинг. Он посмотрел наверх. Там ещё горел свет! Свентон отошел к ограде. Да, в квартире горел свет, – вероятно, в гостиной. Должно быть, там полиция. Неужели они так быстро напали на след? Или это вовсе не его коллеги?

Он, стиснув зубы, сорвался с места, бросился к подъезду и взбежал вверх по лестнице. Дверь квартиры была заперта. Свентон позвонил. Прошло несколько минут, прежде чем ему открыли. Невысокий мужчина, появившийся на пороге, показался ему чем-то знакомым. Свентон втолкнул его в квартиру.

– Кто вы? – угрожающе спросил он.

– Тот же самый вопрос я мог бы задать и вам, – улыбаясь, ответил коротышка. Его усы казались приклеенными, как на плохом маскараде. Из-под не слишком чистого плаща виднелся блестящий синий галстук в белый горошек; засаленная шляпа, казалось, прочно приросла к голове. Водянистые голубые глаза окаймляли покрасневшие веки. Свентон предъявил свое служебное удостоверение. Коротышка совершенно спокойно сунул руку в карман и достал документ на имя Гарольда Перкинса, частного детектива. Теперь инспектор понял, почему человек показался ему знакомым: ему часто приходилось иметь дело с людьми такого типа.

– На кого вы работаете? – спросил Свентон.

– Сожалею, что не могу вам этого сказать, – спокойно ответил мистер Перкинс.

– Что вы здесь делаете?

– Провожу частное расследование. По крайней мере, до недавнего времени оно было частным. Естественно, у меня есть ключ от квартиры. – Он улыбнулся, обнажив при этом желтые зубы.

– Кто ваш клиент? – строго спросил Свентон.

– Он хочет, чтобы я держал его имя в тайне, – возразил коротышка. – И хорошо за это платит. Я не знаю такого закона, по которому обязан выдать его имя. А вы разве знаете?

– Но в зависимости от обстоятельств вы все-таки обязаны это делать!

– Совершенно верно. Но пока эти обстоятельства ещё не наступили.

– Вы знаете, что здесь произошло сегодня вечером?

Мистер Перкинс печально кивнул.

– Каким образом вы так быстро здесь оказались? – осведомился Свентон.

– Я был неподалеку на этой улице, чтобы блюсти интересы своего клиента. По этой причине я часто бывал на Акация-роуд. Мой лучший клиент имеет право на большую часть моего рабочего времени.

– Откуда у вас ключ от квартиры?

– Мой дорогой инспектор, человек с положением моего клиента не может позволить себе никакого скандала. Вы понимаете?

Свентон молча отвернулся. Казалось, со времени его первого визита в квартире ничего не изменилось Все ещё пронзительно пахло духами.

– После этой трагедии я, естественно поднялся наверх, чтобы быть на страже интересов моего клиента, – продолжал частный детектив. – Такая суматоха, такое возбуждение! Соседи, жильцы, полиция и санитары – на меня никто и внимания не обратил.

– Ваш клиент оплачивает эту квартиру, – констатировал Свентон.

Коротышка пожал плечами.

– Мой клиент должен остаться анонимным.

– Ну ладно, – буркнул Свентон, которому это надоело, – я все равно знаю, кто он.

Когда коротышка никак не отреагировал, он спросил:

– Вы здесь уже покопались?

– Нет, инспектор. Только кое-куда заглянул.

– Вы до чего-нибудь дотрагивались?

– Конечно нет! Я сидел здесь и ждал.

– Чего?

– Дальнейшего развития событий. Она упала сама или её столкнули всегда один и тот же вопрос, не так ли? Это, разумеется, интересует и моего клиента. Пока я могу блюсти его интересы, мне платят.

– Вы ему позвонили?

– Нет, инспектор. Да и к чему? Он в отъезде.

– Он часто уезжает, верно?

Коротышка прищурился. Казалось, вопрос был ему неприятен, и он не ответил.

– Вы что-нибудь нашли? – поинтересовался Свентон.

– Увы, нет.

– А что искали?

Перкинс улыбнулся.

– Вещи, которые могли бы повредить моему клиенту. Нет, инспектор, не доказательства преступления! Моего клиента можно обвинить только в человеческих слабостях... Это ведь не преступление, не так ли? Но мисс Филдинг ему ни в чем не уступала.

– Что вы хотите сказать? Зачем он вообще с ней связался?

– Мой клиент хотел расстаться с мисс Филдинг. Так иногда случается, правда? Для него, конечно, не остался секретом тот факт, что у его маленькой подружки были и другие мужчины. Он хотел получить доказательства этого: ведь если бы ему удалось застать мисс Филдинг с поличным, он мог бы расстаться с ней, не заплатить никакой компенсации. В противном случае... Он сделал многозначительную паузу.

– В противном случае? – повторил Свентон.

– В зависимости от обстоятельств мисс Филдинг могла бы поставить его в неприятное положение. Вы знаете нравы нашего общества, инспектор, и наверняка можете представить себе заголовки в бульварных газетах типа: "Я была любовницей политика." Экая неблагодарность!

Инспектор никак не отреагировал.

– Моему клиенту пришлось бы уплатить ей приличную компенсацию, продолжал Перкинс. – А это повредило бы и мне, вы понимаете? Такие вещи плохо отражаются на бизнесе. Я предпочитаю по-дружески договориться. Его жене скандал тоже не пришелся бы по вкусу, я полагаю, – задумчиво добавил детектив.

– Значит, смерть мисс Филдинг случилась очень своевременно? – спросил Свентон.

– Острожно, инспектор! Что за идея!

– Вы сами только что мне её подали.

Перкинс с серьезным видом подался вперед.

– Я с вами честно и откровенно, инспектор. И, вероятно, могу рассчитывать, что вы отплатите мне тем же. Кроме того, мисс Филдинг ведь покончила с собой, верно?

Свентон молча отвернулся. Он мог бы выставить этого типа вон, но не хотел. Он бросил взгляд в спальню, отметив, что там царил порядок; эту комнату он основательно обыщет позже. Инспектор вышел из спальни и пересек небольшой коридор, чтобы добраться до ванной. Здесь все ещё сильно пахло духами – может быть, здесь она и разбила флакон. Дверь чулана в коридоре была открыта настежь. Однако в этой крохотной каморке оказались лишь веник, пылесос и прочие принадлежности для уборки. Свентон заглянул в ванную и, не обнаружив там ничего бросающегося в глаза, направился в кухню. Там на столе он нашел пузырек с каким-то лекарством, полупустую пачку аспирина, блокнот и карандаш. Может быть, она обдумывала какой-то другой выход из положения? Почему же тогда бросилась вниз? Помрачение рассудка?

– Это я уже видел, – Перкинс стоял у двери. – Очень миленькая картинка.

– Что вы имеете в виду?

Перкинс пожал плечами.

– Абсолютно ничего. Пока мой клиент не втянут в это дело, мне все равно. Над этим ломать голову вам, инспектор.

Он вернулся в гостиную.

Свентон вышел на балкон и бросил взгляд через перила вниз. Ужасно! Он вернулся в кухню и стал поочередно открывать все шкафы и выдвижные ящики, не зная толком, что ищет. В конце концов он поинтересовался даже мусорным ведром. Сверху лежала скомканная газета. Инспектор её расправил: обыкновенная газета, без пятен крови. Но под ней лежал предмет, который определенно привлек бы внимание его жены – фарфоровая скалка ручной росписи. Она была разбита посередине, но при желании её без труда можно было склеить. Вероятно, хозяйку квартиры подобные вещи больше не интересовали.

Похоже, скалка была разбита недавно. Свентон завернул её в газету и положил в один из шкафов. Затем прошел в гостиную, позвонил в управление и попросил его соединить с сотрудником, который вел расследование по этому делу.

– Вы осмотрели квартиру? – спросил он.

– Только бегло. Это было явное самоубийство.

– Нашли что-нибудь?

– Нет, сэр.

– А на кухонный стол вы взглянули?

– Да, сэр. Она не оставила никакого прощального письма. Возможно, приняла что-то, повлиявшее на её рассудок. Это должно определить вскрытие, сэр.

– Что на ней было надето?

– Какой-то зеленый халат, сэр.

– Благодарю, пока этого достаточно. – Свентон положил трубку и эадумчиво посмотрел на фотографию в серебряной рамке, стоявшую на письменном столе. На ней была изображена мисс Филдинг в костюме артистки варьете: фрак, тросточка, цилиндр. Тогда ей было, должно быть, лет пятнадцать-шестнадцать. Почему она держала эту фотографию перед собой, на письменном столе?

– Красивая девица, верно? – заметил Перкинс за спиной инспектора.

Свентон вздрогнул от неожиданности.

– Эй, бросьте это!

– Извините, – коротышка отошел к другой стороне стола. – Ей, в сущности, неплохо жилось, верно? Даже работать не приходилось – во всяком случае, не так, как другим.

Свентон пристально посмотрел на него и внезапно спросил:

– Прошлой ночью ваш клиент был в Сиднее?

– Дорогой инспектор, – хладнокровно ответил Перкинс, – я здесь для того, чтобы защищать своего клиента. В этом вы, надеюсь, со мной согласны. Я опытен и надежен – поэтому он обратился ко мне. Нет, вчера его здесь не было.

– А вы не могли бы блюсти его интересы где-нибудь в другом месте? Сегодня вечером следует ожидать перемены погоды. Наверное, скоро пойдет дождь – мои кости это чувствуют.

Перкинс улыбнулся.

– Вы нравитесь мне все больше, инспектор Свентон. Обычно проходят годы, прежде чем я почувствую к кому-нибудь такое же расположение. Я просто не мог бы сейчас остаться один.

– Боюсь, вам все-таки придется пережить это расставание, – твердо заявил инспектор. – Обещаю поставить вас в известность, если появится что-то, могущее затронуть интересы вашего клиента. Разумное предложение?

– Очень любезно с вашей стороны, инспектор. Вы собираетесь мне позвонить?

– Разумеется.

– В этом нет нужды. Я буду поблизости. Где-нибудь снаружи, на улице. Он направился к двери. – До свидания, инспектор. Между прочим, здесь на первом этаже живет одна журналистка. Мой клиент определенно не согласился бы с тем, чтобы она получила информацию для статьи.

Перкинс закрыл за собой дверь.

Свентон набил свою трубку и начал выдвигать ящики письменного стола. Он нашел многочисленные фотографии, изображавшие Розу Филдинг во всевозможных позах, но, к своем удивлению, ни одного письма. Может быть, она получала только такие, которые после получения уничтожались? Стоп, вот лежит одно – правда, без конверта. Оно было напечатано на машинке и датировано четырнадцатым декабря.

"Дорогая Мэри, – читал инспектор, – сожалею, но мы не можем встретиться, как договаривались. Конечно, это лишь вопрос времени, я полагаю. Возможно, дело не так плохо, как ты себе представляешь. Я убеждена, что девушка с таким широким кругом знакомств, как у тебя, уже оказывалась в подобном положении. Я появлюсь у тебя, как только у меня будет время. Не пытайся связаться со мной, я определенно появлюсь! Дж."

Подписи не было. Пишущая машинка? Свентон покачал головой. Поиски в этом направлении казались безнадежны. И кто, черт побери, эта Мэри? Может быть, близкая подруга покойной?

Потом он вспомнил, что нужно позвонить Бобу.

Раздался тихий металлический скрип, как будто в замок входной двери вставляли ключ. Инспектор быстро выключил настольную лампу. Дверь приоткрылась лишь наполовину. Тихо вошла какая-то фигура, закрыла за собой дверь и, против ожидания, не нажала выключатель, а скользнула в спальню. Свентон тихо последовал за этой фигурой к закрытой двери, под которой теперь появилась узкая полоска света. Он услышал в спальне шорох и внезапно распахнул дверь.

Удивлению Джереми Стоуна не было предела. Он напоминал инспектору школьника, которого застали при отчаянной проделке. Его рот раскрылся, он выглядел прямо-таки смехотворно, так как держал в руках розовую нижнюю юбку и колготки.

– Ах, мистер Стоун! – улыбаясь, констатировал Свентон. – Как же вы сюда вошли?

Вид у Джереми был подавленный. Но он пытался скрыть свою нервозность. Затем взял себя в руки и выдавил:

– Через дверь.

– Откуда у вас ключ?

Молодой человек молчал.

– Мне нетрудно установить, давал ли вам его Тайрелл, – гневно продолжал инспектор. – Что вам здесь нужно? – Он посмотрел на открытый шкаф для одежды.

– Ну, я...я хотел только немного навести порядок, понимаете... Я подарил ей несколько таких вещей и, естественно, не могу их здесь оставить, вы понимаете? Если моя жена об этом... Вы ведь знаете, что я имею в виду, инспектор? И после того, как эта бедняжка совершила самоубийство, я хотел воспользоваться случаем и изъять весь компромат.

– Откуда у вас ключ от квартиры мисс Филдинг?

– Ну... она сама дала...

– Почему?

– Послушайте, инспектор, мне было жаль ее...Я любил её, мы все ее...

– В самом деле? – Свентон все ещё стоял на пороге, заполнив собой весь дверной проем. Оба мужчины были приблизительно одного роста, но полицейский гораздо массивнее. – Что вы ещё хотели сказать, мистер Стоун?

– Э...мы все её любили, понимаете...В некотором отношении она была слабым существом, достойным сожаления...Не думаю, чтобы Ханна стала против этого возражать – я имею в виду историю с одеждой... Она не отличалась хорошим вкусом – мисс Филдинг, инспектор. Ханна – это моя жена. Все это звучит, вероятно, несколько запутанно...

– Вовсе, нет, мистер Стоун. Вы очень близко знали мисс Филдинг, верно?

– Нет, нет, совсем нет! Мы были старыми знакомыми, и все... – Он посмотрел на вещи в своих руках. – Но это я, естественно, не мог здесь оставить.

– Звучит не очень убедительно, мистер Стоун, – инспектор сделал паузу, затем пошел ва-банк. – Я нашел в ящике письменного стола мисс Филдинг ваше письмо.

Джереми побледнел и хрипло выдавил:

– Нашли мое письмо?

– Да. Теперь не хотите мне ещё раз рассказать, почему она дала вам ключ от своей квартиры? Правда, я уже составил об этом собственное мнение.

У Джереми обвисли плечи.

– Выходите. И положите вещи! – приказал инспектор.

Когда Джереми прошел мимо, Свентон включил в гостиной свет и показал молодому человеку письмо из стола мисс Филдинг.

– Ах, вы про это! – удивленно воскликнул Джереми. – Я не знал, что вы говорите об этом старье.

– Значит, вы написали не одно письмо? И зовут её не Роза?

– Конечно, по-настоящему её зовут Мэри-Роз. Но первое имя ей, видимо, не очень нравилось.

– Ага, – рассеянно протянул Свентон. – Почему она покончила с собой, мистер Стоун? Как вы себе это объясняете?

Джереми покачал головой.

– У меня нет никаких объяснений, инспектор.

– Давно у вас с ней связь?

– О...ну, мы ...приблизительно месяца три.

– Хм-м, – инспектор поднял брови. – О чем идет речь в этом письме?

– Бог мой, я давно забыл. Вероятно, мы хотели куда-то пойти, а мне что-то помешало.

– Она была несчастна?

– Нет, безусловно нет!

– Что вы знаете о вчерашнем вечере? – внезапно спросил Свентон.

– Я уже говорил, что не имею ни малейшего понятия, инспектор. Я рано лег спать и ничего не видел и не слышал. – Он ненадолго задумался. Знаете, инспектор, то, что я сейчас скажу, возможно, будет звучать подло, но она была очень ограниченной особой.

– У меня такого впечатления не сложилось.

– Это проявлялось очень своеобразно, понимаете. Иногда у неё случались настоящие приступы. Тогда с ней невозможно было разумно разговаривать. В этом состоянии она совершала нелепые поступки, разбивала вещи и крушила все вокруг. Я только задаю себе вопрос, не...нет, этого я не смог бы перенести!

– Что именно?

– Нет, инспектор, это совершенно неважно.

– Все-таки лучше расскажите.

– Ну, я подумал...мне пришла в голову только одна причина, – Джереми Стоун говорил серьезно и откровенно. – Она хотела, чтобы я оставил жену, инспектор. Об этом, конечно, не могло быть и речи. В этом мы были единодушны с самого начала. Мы оба знали, что это всего лишь мимолетное приключение. Вначале все шло очень хорошо, но затем она постепенно стала такой эгоисткой... – Он закрыл лицо руками. – Боже мой, я не могу даже подумать об этом! В таком случае, я действительно в этом виновен, верно?