Текст книги "Медальон с бирюзой"

Автор книги: Пэнси Вейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Все его предложения приводили Бетти в восторг.

– В котором часу? – спросила она, изо всех сил сдерживая клокотавшую в груди радость.

– Часов в одиннадцать я заеду за тобой? – спросил Джек, и Бетти показалось, что и он сдерживает чувства, боясь выказать, как он рад.

Если так, какие же мы оба дураки, подумала она и ответила:

– Я буду тебя очень ждать!

Остаток ночи Бетти почти не спала и под утро с отчаянием подумала, что будет выглядеть страшилищем – с синяками под глазами, осунувшимся лицом. И к тому же ее всегда одолевала неудержимая зевота, стоило плохо выспаться. Она вскочила, хотя на часах было еще шесть, и бросилась в ванную, где едва не заснула снова.

Завернувшись в халат, она села у зеркала. Тщательно высушила и уложила волосы феном, думая, что Джек впервые увидит ее причесанной и накрашенной. Она в последнее время совсем не думала о косметике и укладке.

После получасовых трудов волосы легли на плечи красивыми волнами. Осторожно и тщательно она покрыла тушью длинные шелковистые ресницы, которые считала слишком светлыми – они была не черные, а только золотисто-каштановые, хотя и темнее волос. В мешочке с косметикой Бетти отыскала дорогую помаду, которую экономила, и слегка тронула губы. Безуспешно попыталась сложить их сердечком, посмеялась над собой и открыла шкаф. Выбрала тонкий облегающий светло-желтый свитер и самые новые голубые джинсы с вышивкой. Потом попрыскала на себя любимыми духами. Может быть, они пойдут куда-нибудь пообедать? Но Бетти тут же одернула себя. Джек на работе. Он, наверное, будет торопиться. И наверняка ему на его зарплату государственного служащего не по карману рестораны. Вместо того, чем рассчитывать, что он пригласит ее в кафе, лучше позаботиться о нем и что-нибудь взять с собой из еды. Она пошла на кухню и занялась приготовлениями. Пожалуй, стоит надеть сегодня на встречу с Джеком другую куртку – та, красная, надоела ему еще в Швейцарии. Ее короткое темно-синее пальто, правда, немного легковато для нынешней погоды, но зато хорошо на ней сидит.

Джек заехал за ней точно, как обещал. Бетти выбежала из подъезда и поймала его восхищенный взгляд. В выражении его глаз сомневаться не приходилось! Внутри нее словно расцвел волшебный цветок. День выдался пасмурный, но Бетти показалось, что все вокруг сияет яркими красками.

Она легкой походкой подошла к нему и поцеловала его в щеку.

– Привет.

– Привет. Если я скажу, что ты затмеваешь солнце, что ты ответишь?

– Поскольку солнца на небе нет, оно, видимо, заранее испугалось конкуренции, – улыбнулась Бетти.

Джеку было трудно оторвать от нее глаза. Она вся светилась. Если в отеле Бетти показалась ему хорошенькой, то сейчас он находил ее ослепительной.

– Поехали? – наконец сказала она, отводя глаза с радостно-смущенным видом. – Мне не терпится увидеть Лотту.

– Поехали.

За рулем Джек с трудом концентрировал внимание на дороге – ему все время хотелось смотреть на Бетти. Он даже не сразу понял, о чем она его спрашивает.

– Куда ты поместил Лотту?

– Лотта в питомнике Баттерси, – вздохнул он. – Когда я уходил, она смотрела на меня такими глазами... Я боюсь, она решила, что я ее предал.

– Нет-нет, – поспешила возразить Бетти, видя, что он не на шутку расстроен. – Мы поговорим с ней и все объясним. Она такая умница, она должна понять.

– У меня появилась одна идея, – начал он немного погодя. – Через месяц, возможно... – Но тут его внимание привлекло кое-что в окне заднего обзора. Бетти обернулась, но увидела обычный поток машин. – У тебя, случайно, нет тайного поклонника? – спросил Джек. – Мне показалось, что нас преследуют. Темно-синий автомобиль.

– Если и есть, то мне о нем ничего не известно, – весело ответила Бетти. Но вдруг ей вспомнилось, как вчера ее едва не сбила машина на переходе. Тот автомобиль тоже был темно-синий... Может, следует сказать об этом Джеку? Но нет, пожалуй, не стоит...

Джек еще раз всмотрелся в зеркало. Автомобиль, вызвавший его подозрения, затерялся среди машин. Конечно, ему только показалось, что их преследуют.

Бетти, немного поколебавшись, рассказала о вчерашнем звонке матери. Она почему-то была уверена, что Джек порадуется за нее. И он порадовался. Но тут же его лицо приняло настороженное выражение.

– Ты собираешься вернуться в Йорк?

– Я не хотела бы уезжать из Лондона... пока, – ответила она осторожно. – Думаю устроиться на работу...

И больше ни один из них словом не обмолвился, они словно боялись спугнуть то важное, что происходило между ними в тишине.

У питомника был типично больничный вид. Пока они шли вдоль вольеров, собаки лаяли им вслед, а некоторые выжидательно поднимали головы. Лотта при их появлении не поднялась, а только несколько раз стукнула хвостом о пол клетки, словно не была уверена, что эти двое пришли сюда ради нее. Джек и Бетти присели у дверцы.

– Лотта, здравствуй, вот и мы. Бедняжка, ты решила, что тебя бросили! Смотри, что я тебе принесла, – заговорила Бетти, открывая пакет и выкладывая игрушки. Лотта даже не взглянула на игрушки, ее взгляд был устремлен на Джека.

– Мы можем прогуляться с ней по территории питомника, – сказал он и попросил служителя открыть клетку. Выведя Лотту, он нагнулся и что-то ласково прошептал ей на ухо. Она оживилась и даже лизнула ему руку.

Они пошли по периметру питомника, и Лотта, вначале шагавшая медленно, приободрилась и побежала вперед на всю длину поводка. На площадке Джек отцепил поводок и подбросил в воздух мячик. Лотта с азартом принялась ловить его. Бетти тоже включилась в игру, и через несколько минут они напоминали беспечных детей, резвящихся на переменке.

Время пролетело быстро. На прощание они расцеловали Лотту и наговорили ей ласковых слов. Теперь в клетке лежала куча игрушек. Но когда они, оглядываясь, уходили по проходу, Лотта не смотрела на игрушки, а не отрывала тоскливого взгляда от их удалявшихся фигур.

Они вышли за территорию питомника и молча пошли по парку, слишком расстроенные, чтобы говорить о чем-то другом, кроме собаки. Но и не говорить совсем было грустно.

– Тут неподалеку есть один паб, если хочешь перекусить, зайдем туда, – предложил Джек.

Бетти радостно вскинула голову.

– Тебе сегодня не надо возвращаться на работу?

– Нет, сегодня я свободен, – сказал он, поворачиваясь к ней и беря ее за руки. Бетти увидела его глаза совсем близко.

– Как хорошо! Вот только...

– Что? – спросил он беспокойно.

– Я подумала, что ты заторопишься на службу, и приготовила кофе в термосе и несколько сандвичей, – сказала она, смущенно кивая на свой замшевый рюкзачок.

– Я непременно попробую твои сандвичи, – обрадовался Джек. – Мы вот что сделаем – сядем на какой-нибудь скамейке и пообедаем. Это будет настоящий пикник. А потом зайдем в кафе, если захочется чего-нибудь еще.

В парке было совсем мало народу. Они быстро нашли свободную скамью, Джек протер ее носовым платком, и они сели. Бетти достала бутерброды и термос. Они сидели близко друг к другу. Во всем парке царила волнующая тишина. Деревья, трава, кусты – все словно замерло в ожидании чего-то необыкновенного.

– Часто у тебя бывают свободные дни? – спросила Бетти.

– Не очень. На самом деле совсем редко. Мне и сейчас могут позвонить по телефону и вызвать в управление.

– Значит, ты никогда не можешь полностью расслабиться? – посочувствовала Бетти.

– Я привык расслабляться в те короткие моменты, которые мне отпущены, – засмеялся он.

– Может, ты собирался сегодня заняться какими-нибудь делами? – снова спросила Бетти и замерла, ожидая, что он ответит.

– Я хотел провести этот день с тобой... если у тебя самой нет более важных дел, – произнес он тихо, заглядывая ей в глаза. – Ты не против?

Против ли она! Сладкий восторг переполнил Бетти. Она покачала головой, глядя ему в глаза. Ее голова как-то сама собой опустилась на его плечо. Она не могла выразить свои чувства вслух, и вся надежда была на то, что Джек поймет ее без слов.

Бетти почувствовала, как рука Джека медленно обвилась вокруг ее плеч. Он осторожно привлек ее к себе, и они некоторое время сидели молча. Дождь, моросивший весь день, перестал, было слышно только, как капают капли с деревьев на землю.

Бетти слегка пошевелила головой, повернула ее так, чтобы было видно лицо Джека. Его взгляд опалил ее до самых костей и вызвал ответную огненную вспышку. Но когда их губы соприкоснулись, все растворилось во всепоглощающей нежности...

Они сидели, обнявшись, голова Бетти лежала у Джека на плече, а ее ладонь ощущала грубоватую фактуру его черного свитера под курткой. Запах можжевельника сладко будоражил ее нервы, легкая щетина на его щеках заставляла трепетать. Но когда он снова поцеловал ее, то все бурные желания растекались в спокойную гладь тихого озера, с бесконечной нежностью омывавшего разгоряченный жарким солнцем каменистый берег.

– Хочешь, сходим в кино, – глухо проговорил он некоторое время спустя. – Я давно нигде не был.

—Я тоже, – ответила Бетти. – Пойдем, куда ты хочешь.

Первый попавшийся фильм оказался новым и интересным, и Бетти даже увлеклась. Она, затаив дыхание, сопереживала герою и героине, попадавшим в опасные ситуации и выходившим целыми и невредимыми из самых невероятных переделок. Из кинотеатра они вышли, взявшись за руки.

– Давай прогуляемся, – предложила она. – Дождь перестал, а машину ты удобно поставил на стоянке.

Они гуляли долго. Снова начался дождь, но они ничего не замечали. Даже если бы налетел ураган, они едва ли обратили бы на него внимание.

Потом уютно посидели в первом попавшемся кафе и съели по порции пастушьей запеканки.

– Расскажи о твоей семье? Кто твои родители? Есть у тебя братья и сестры? – спросила она, почему-то робея.

– Отец у меня детский врач, специалист по инфекционным болезням, он живет в местечке Мичелдон, это в часе езды от Лондона, – ответил он, и глаза его наполнились теплом. – Ты никогда не была в тех местах? Тебе бы понравилось. Старинная деревушка с замком на горе, просто сошедшая с проспекта для туристов, но никакого сонного оцепенения, жизнь там так и кипит.

– А твоя мать? – спросила Бетти после небольшой паузы.

– Она ушла от нас, когда мне было девять лет. С тех пор я ее не видел. Только знаю, что она снова была замужем, потом рассталась с мужем и живет где-то в Южной Англии. У нее не возникало желания повидать меня, а я не слишком хочу увидеть ее, хотя, наверное, это плохо. Но нам с отцом всегда было очень хорошо вдвоем. Я снял квартиру в Лондоне только тогда, когда начал работать в полиции, а пока учился в полицейской школе – продолжал жить с ним в Мичелдоне, и мы вместе ездили каждый день в Лондон. Вот, Бетти... – Он словно хотел добавить что-то еще, но замолчал. Бетти подождала, но он только взглянул на нее каким-то печальным взглядом.

Бетти не знала, что хуже, когда тебя мать бросает в девять лет, или когда родители все твое детство не переставая ругаются. Оба они не из благополучных семей. Она почувствовала, что Джек стал ей еще ближе.

– Ты проводишь меня домой? – спросила она, хотя это и без того было ясно.

Они в молчании доехали до ее дома на Муррей Гроув.

– Ты зайдешь? – спросила она тихо, когда он выключил двигатель, и наступила неловкая пауза.

– Если хочешь, – ответил он и бережно коснулся ладонью ее щеки.

– Да, – прошептала Бетти.

Когда они поднимались в лифте, у нее мелькнула приятная мысль – как хорошо, что утром она надела новый комплект белья, кружевной лифчик цвета незабудок и такие же трусики.

Войдя в ее квартирку, Джек, как ей показалось, с недоумением оглядел болотные обои.

– Тебя разочаровала моя квартира? Я никогда не смотрела на это место, как на домашний очаг, – оправдываясь, сказала Бетти.

– Ерунда, моя берлога немногим лучше. Чтобы как-то облагородить, я заставил ее спортивными тренажерами, так что едва можно протиснуться, – успокоил ее Джек.

– А я мечтаю заработать денег и найти квартиру получше. – Она так отчетливо представляла свое идеальное жилище, что уверенно описала его Джеку: – Я хочу, чтобы в моем доме было много света, и окна обязательно выходили в парк. И чтобы было видно небо. На кухне должны быть белые стены, и на потолке темные балки, как в старинных гостиницах. И деревянные шкафчики, а на полу терракотовая плитка.

Всяких современных приспособлений типа посудомоечных машин и микроволновых печей Бетти решительно не любила.

– И даже телевизор нельзя поставить? – улыбнулся Джек.

– Телевизор ладно, так и быть, – разрешила она. – А комнаты я бы оформила по-другому. Стены темно-вишневого или кораллового цвета, белые кожаные кресла и диван, на полу паркет из красного дерева, стеклянные столики и много цветов в напольных вазах... И пить чай – только не смейся – из серебряного чайника.

– Я бы еще постелил пушистый ковер у камина, – предложил Джек. – Бронзовые настольные лампы с мягким светом. На полках книги, на диване мягкий плед. – Приблизившись, он обнял ее за плечи, привлек к себе и заглянул в глаза. – Может быть, когда-нибудь у нас все это будет?

От выражения, с которым он произнес это «у нас», Бетти бросило в дрожь. А Джек продолжал с какой-то отчаянной решимостью:

– Ты сочтешь это полным безумием, Бетти, но... выходи за меня замуж. Я пока мало что могу тебе предложить, и, конечно же, быть женой полицейского – труд не из легких, но... разве у тебя не возникает чувства, что мы знаем друг друга давно?

Она почувствовала, что вся дрожит мелкой дрожью. Нервный тихий смех вырвался из ее горла.

– Пожалуйста, не надо так шутить, – проговорила она, отстраняясь от него и прижимая ладони к щекам.

Но Джек не отпускал ее.

– Я не шучу. Мы можем зарегистрировать брак завтра. Я готов прямо сейчас. Только, наверное, уже все закрыто. Я хочу этого больше всего на свете. Ты можешь мне сейчас не верить, только не отвечай поспешно, прошу тебя.

Он взял ее лицо в ладони и повернул к себе. У Бетти задрожали губы. Голова кружилась, лицо пылало. Он нежно поцеловал ее в обе щеки. Потом легко коснулся губами ее губ.

– С той самой минуты, когда мы встретились в гостинице, я понял, что люблю тебя, – произнес он с горячей настойчивостью. – Это трудно, невозможно объяснить... но это так. Я не говорил таких слов ни одной женщине.

Она уткнулась головой ему в плечо, потом подняла на него растерянные глаза.

– Бетти, дорогая... Не говори «нет» хотя бы сразу, – произнес он умоляюще. – Подумай. Хочешь, я сейчас уйду?

Но она не хотела, чтобы он уходил. Он заметил ее легкое движение головой и восторженно прижал ее к себе. Год назад, когда кончились ничем его запутанные отношения с Сарой, тянувшиеся три года, в которых стремления самоутвердиться с ее стороны и жалости с его было больше, чем любви, он твердо решил, что проживет всю жизнь один.

Под конец он с трудом выносил присутствие Сары и был рад, когда она, устроив очередной скандал, ушла насовсем. Джек понимал, что его мягкость и стремление уйти от выяснения отношений действуют ей на нервы и виновато ловил себя на том, что нарочно еще больше понижал голос, когда она начинала кричать, и заботливо ставил на место опрокинутые ею на пол в порыве гнева стулья. Она говорила, что он издевается над ней. Он боялся, что в ее словах была правда, и чувствовал себя подлецом, но первым предложить расстаться не мог. И когда она ушла, он почувствовал себя абсолютно счастливым.

С тех пор у него были лишь короткие связи, и расставание не причиняло боли никому. Но когда Джек познакомился с Бетти, то понял, что другие женщины перестали для него существовать. К ней он испытывал небывалую нежность. Хотелось взять ее на руки и пронести через все жизненные невзгоды. Хотелось, чтобы уголки этих губ никогда не поникали...

Джек ждал, и если бы она отстранилась от него, сказала «нет», он немедленно ушел бы. Но после мучительной паузы она тихо приникла к нему, обвила руками его шею. И он, задыхаясь от счастья, стал покрывать поцелуями ее нежное личико и губы, которые она ему подставила...

9

Бетти проснулась в темноте комнаты и услышала дыхание спавшего рядом Джека. Ей казалось, что она только что закрыла глаза, бесконечно счастливая и усталая. Между чередой нежных прикосновений и восторгов страсти она много раз была готова сказать: «Я люблю тебя», и каждый раз что-то мешало ей, она сама не понимала, что.

Бетти никогда бы не подумала, что мужчина может быть таким нежным и бережным, и одновременно пылким. Он предугадывал каждое ее желание и помог ей раскрыться. Она сама не узнавала себя. Куда девались ее скованность, боязнь сделать что-то не то, оказаться не на высоте? С Джеком у нее не возникало и мысли, что она что-то делала неправильно, в его объятиях она была самой собой и на своем месте.

Они были созданы друг для друга, она это поняла. И в то же время поняла, что лучше все кончить сразу же. Если они продлят отношения, он заполнит всю ее жизнь, и она не сможет обходиться без него. Но Джек знает ее историю. Как объяснить ему, что она ошиблась и приняла за любовь преклонение перед блеском и успехом? Что ей польстило внимание человека, наделенного властью? Как может она теперь сказать Джеку, что любит его, не вызвав скептической усмешки?

Он никогда не поверит в ее любовь. И однажды все кончится. Лучше сразу...

Когда Джек открыл глаза, то сразу увидел Бетти. Она сидела в халатике напротив кровати на стуле, положив голову на спинку, и смотрела на него без улыбки. Он улыбнулся и протянул к ней руки, но, разглядев выражение ее лица, почувствовал, как сжалось сердце. Ее взгляд был невыразимо печальным.

– Что случилось? – воскликнул он, приподнимаясь на постели.

Бетти подняла голову и посмотрела на него долгим взглядом, затем отвернулась. Она молчала, по ее щекам текли слезы. Ему сделалось страшно. Он вскочил, присел на корточки около стула и сжал ее руки.

– Дорогая... солнышко... почему ты плачешь? Ради бога... – забормотал он что-то бессвязное.

Она с видимым усилием подняла на него глаза и проговорила сухими потрескавшимися губами:

– Джек, все было чудесно. Ты даже не можешь себе представить, как все было хорошо. Но этого больше не повторится. Мы не должны встречаться.

– Но почему? – Он в недоумении смотрел на нее.

Она помотала головой и зажмурилась. Объяснять бессмысленно. Он не поймет. И будет только хуже.

– Поверь мне, что я не могу иначе, – жалобно сказала она. – И если ты... если я для тебя что-то значу, то умоляю тебя, уйди, оставь меня. Ты тут ни при чем. Ты такой замечательный...

Она почувствовала, что сейчас разрыдается, и с силой стиснула руками спинку стула.

– Мне уйти сейчас? – глухо спросил он, отодвигаясь от нее.

– Да... пожалуйста. Так будет лучше всего.

Ну конечно, же, она не любит его! Как он мог надеяться? Она раскаивается, она жалеет о том, что между ними произошло. Она все еще любит того, другого... Джека словно сильно ударили в грудь. Он неловко поднялся и стал одеваться. Глупо было что-то воображать себе. Она права, надо быстрее уйти. Преодолевая боль, он нагнулся и подобрал с пола свитер. Было такое ощущение, что боль поселилась в груди навечно.

Джек медленно прошел по комнате, у него на языке крутился вопрос: «Ты все еще любишь Кевина?» Но он не стал его задавать.

– Раз ты так решила... ты, конечно, должна поступать, как считаешь правильным, – медленно проговорил он.

Может быть, подарив ему эту ночь, она вознаградила его, поскольку считала себя его должницей? И теперь решила, что они в расчете? Он отогнал от себя эту мысль. В любом случае она ни в чем не виновата. Это он круглый дурак – заговорил о женитьбе с девушкой, которая совсем недавно рассталась с любимым человеком. Заговорил о любви, хотя они знают друг друга только несколько дней. Он так и сказал вслух:

– Ты ни в чем не виновата.

Бетти слышала, как за ним закрылась дверь. Ее сердце разрывалось от боли, и в ту секунду, когда дверь глухо стукнула, у нее возникло такое чувство, словно ей вонзили нож в сердце. Словно она сама вонзила в себя этот нож.

– Видишь, как все удачно складывается. Он сказал, что ты можешь приступить к работе в понедельник. Если ты им подойдешь, то через месяц тебя примут на полную ставку, – сказала, улыбаясь, Клер и ласково похлопала Бетти по руке.

Они сидели в фешенебельном кафе универмага «Харродс». Вчера Бетти проходила собеседование, и теперь Клер сообщила ей, что она принята. Работодатель был ее знакомым, владельцем новой фирмы. Зарплата, которую Бетти предложили, была не большой, но вполне достаточной для того, чтобы оплачивать квартиру и прилично одеваться. Будущий шеф ей понравился, он казался приятным мужчиной. А главное – на его столе она заметила фотографию, где он сам и симпатичная женщина с двумя детьми стояли в обнимку на фоне хорошенького домика.

Если Бетти захочет учиться, ей обещали предоставить свободные дни для подготовки и экзаменов.

– Я за тебя рада, – сказала Клер. – Я не была уверена, что Джеффри возьмет тебя. Моя протекция, конечно, могла сыграть свою роль, но он всегда объективен, для него главное – интересы дела. Он счел, что ты будешь им полезна. Ты сама-то рада?

Бетти кивнула с улыбкой, она не хотела огорчать сестру, которая так беспокоилась за нее и хлопотала.

Клер вгляделась в ее лицо.

– Ты все-таки какая-то странная. Приходи завтра в салон, мы покрасим тебе волосы и сделаем маникюр. Прости, но руки ты запустила. И не хочешь попробовать рыжеватый оттенок?

– Посмотрим, – ответила Бетти. Ей хотелось поскорее проститься с Клер и остаться одной. Начиналась новая полоса в ее жизни, и ей требовалось поразмыслить о будущем.

Расставшись с Клер у кафе, Бетти медленно шла вниз по Пикадилли, и в каждом встречном мужчине ей виделся человек, который каждую ночь снился ей.

«Ну и на что ты надеешься, оставшись в Лондоне? – спрашивала она себя сердито. – Как-нибудь случайно встретить Джека на улице? Да ведь ты сама приняла решение расстаться. Если сейчас ты с ним встретишься, тебя снова станут грызть те же сомнения, мучить те же вопросы».

Разве может он искренне желать жениться на женщине, которая рассказала ему о себе такое? Это невозможно, невероятно. Его предложение было продиктовано или жалостью, или... его просто не следовало принимать всерьез. А это ужасно! Теперь любое предложение руки и сердца, кажется, будет напоминать ей о Кевине...

Вот только при чем тут Джек?

Бетти рассеянно шла по улицам, подставляя лицо февральскому бледному солнцу. Зима в этом году совсем теплая. Только на углу Тоттенхэм Роуд и Слоун-стрит она вдруг резко остановилась, поняв, что приближается к парку Баттерси.

Ну и чего она испугалась? Давно надо было это сделать – навестить Лотту. Может быть, ей разрешат погулять с собакой по территории? А потом она простится с ней. С понедельника Бетти начнет работать и уже больше не увидит Лотту...

Чтобы не переходить мост пешком, Бетти спустилась в ближайшую станцию метро. В вагоне ее внезапно посетило отчетливое видение. Она вдруг ясно вспомнила сон, который приснился ей, когда она заснула на стуле, дожидаясь звонка Джека...

Ей снилось тогда, что она едет в метро, в таком же полутемном вагоне. Видит свое отражение в окне и знает, что прошло много лет и она уже старая женщина. Ее лицо покрывают морщины, на ней надет темный старушечий плащ, и главное – ее угнетает тяжелое чувство, что жизнь не удалась.

Напротив, на сиденье, она видит Джека. Джек тоже состарился, у него седые волосы, плечи опущены, лицо мрачное и печальное. С ним сидит кто-то, но Бетти его вначале не замечает.

Она моментально узнает Джека и даже окликает его. Но он не смотрит в ее сторону и собирается выходить. Он встает, а вместе с ним встает его спутник, и они выходят на станции. Бетти выходит следом и осторожно трогает его за рукав.

– Джек? Ты меня не узнаешь?

Он медленно поворачивается, и ей становится страшно.

Он смотрит на нее пустым отсутствующим взглядом.

– Нет, не узнаю, – говорит он холодно. – Мы ведь чужие. Ты ушла и покинула нас. И мы тебя забыли.

Тут ее взгляд падает на того, кто идет рядом с Джеком, и она видит мальчика лет десяти в синем свитере, с такими же глазами и темными прямыми бровями, как у Джека.

– Ты бросила меня и нашего ребенка, – говорит Джек и отворачивается от нее, чтобы идти дальше.

– Нет! – кричит Бетти. – У нас никогда не было ребенка!

И вдруг замолкает, потому что понимает, что ребенок как раз был – она очень хорошо помнит этого мальчика с темными, прямыми, немного насупленными бровями и серьезным взглядом. Они уходят и растворяются в темноте...

Бетти тогда, проснувшись, забыла этот сон, но теперь он вспомнился ей необычайно отчетливо. Что он означает? Скорее всего, ничего особенного. Сновидения могут принимать самые фантастические формы. Но странно, что ей так ясно запомнилось лицо мальчика, словно она когда-то видела его наяву. И странно – ей казалось, что этот мальчик и есть Джек...

Войдя в парк, Бетти направилась к питомнику, но вдруг остановилась как вкопанная. У ворот стоял «форд» Джека! Джек здесь?! Она не ожидала этого, хотя в этом не было ничего странного. Он, конечно же, навещает Лотту.

Бетти спряталась за большой каштан и замерла. Надо подождать, пока он уйдет, и тогда она войдет в питомник.

Джек вышел минут через пять, а вместе с ним какой-то человек. Они что-то обсуждали, до Бетти долетали обрывки слов. Она жадно вгляделась в его лицо. Он был таким же, как всегда, может быть, немного бледнее...

Какое милое у него лицо. Вот он в своей обычной манере сосредоточенно сдвинул брови, слушая своего собеседника. Бетти охватило безумное желание поцеловать эти брови. Второй человек прощается с ним за руку и снова входит в ворота питомника. Все! Сейчас Джек сядет в машину и уедет.

Словно невидимая пружина вытолкнула Бетти из ее укрытия.

– Джек!

Он резко обернулся, и какие-то бумаги, которые он держал в руках, упали на мокрый асфальт. Он, даже не сделав попытку поднять их, шагнул к ней. Его лицо осветилось радостью.

– Бетти?!

Бетти перешла разделявшую их асфальтовую дорожку.

– Я хотела навестить Лотту. Как она поживает? – пробормотала она.

Сердце ее сжалось, когда она увидела, как потухли его глаза, опустились вниз уголки губ.

– Хорошо, спасибо. Я сейчас прогулялся с ней... А как ты живешь? – спросил он, с трудом выговаривая слова.

– Нормально. Устроилась на работу... – Слова сами собой затихли, такими они казались неважными и ненужными. – Ты, наверное, спешишь... Я не хочу тебя задерживать, – выговорила она в полном отчаянии, совершенно не зная, что еще сказать.

Джек взглянул на нее глазами раненой собаки и, как-то торопливо кивнув, поднял свои бумаги и стал открывать дверцу машины. И Бетти поняла, что это действительно конец – сейчас он уедет, и это будет НАВСЕГДА!

– Джек!

Он вздрогнул и поднял на нее глаза. И должно быть прочитал в них то, что готовы были сказать ее губы, – он стремительно шагнул к ней и взял ладонями за плечи.

– Бетти?..

– Прости меня... но я не могу без тебя жить, – произнесла она и почувствовала, что по щекам бегут слезы.

– Я тоже, – выдохнул он, прижимаясь губами к ее волосам.

Вся дрожа, Бетти уцепилась за него, чтобы не упасть, наверное, она все-таки на какой-то миг потеряла сознание. Пришла в себя она оттого, что Джек шептал ей на ухо какие-то глупые, восхитительные слова. А потом они заговорили одновременно, целуя друг друга в щеки, подбородок, губы:

– Это я виноват...

– Я так хочу, чтобы мы были вместе...

– Я вел себя ужасно глупо...

– Я просто дура...

Бетти почувствовала, что тает от счастья. Но тут взгляд Джека устремился куда-то поверх ее головы, и в следующую секунду он с силой оттолкнул ее от себя, так что она упала на асфальт, и бросился через дорогу. И в тот же миг рядом раздался звук, словно из бутылки с шампанским вылетела пробка.

Когда ничего не понимающая Бетти поднялась, то увидела, как Джек одной рукой обхватил за талию какую-то девушку с разметавшимися длинными волосами, а другой вырывает у неё маленький, блестящий, похожий на игрушечный пистолет.

А девушка, в которой Бетти тотчас же узнала подругу Артура Зоннера, пронзительно выкрикивала:

– Ненавижу! Дрянь! Это ты подставила Артура. Это из-за тебя он сейчас в тюрьме. А ведь мы должны были пожениться...

Внезапно она безвольно повисла на руках Джека.

Через час Джек и Бетти ехали в его «форде» из больницы, куда отвезли несчастную, потерявшую сознание, и где Джеку обработали рану – пуля все-таки задела ему щеку.

Виктории Секвилл-Уэст, дочери сэра Эндрю, члена палаты пэров, предстояло серьезно лечиться от наркомании. Когда вызванный в больницу полицейский спросил Джека:

– Будете ли вы подавать заявление о покушении на убийство?

Джек, посмотрев быстро на Бетти, твердо сказал:

– Нет.

Виктория была не в себе и не отвечала за свои поступки. Она вбила себе в голову, что именно Бетти погубила Артура и разлучила ее с женихом.

– Неужели Зоннер давал ей наркотики? – ужасалась Бетти.

– Врач, с которым я разговаривал, считает, что она принимает наркотики очень давно. Он связался с ее родителями. Ее мать сказала, что они давно потеряли над ней контроль и даже не знали, где их дочь жила в последнее время. Мать приедет за ней и увезет ее в частную клинику, – рассказывал Джек.

Его скула была залеплена пластырем. Холодея от ужаса, Бетти подумала, что пуля могла бы стать роковой, попади она чуть выше – в висок! Неужели она могла потерять Джека?! И в тот момент, когда они снова нашли друг друга? Бетти словно провалилась в омут с ледяной водой.

Но высшие силы простили ее за глупость – в который раз – они вмешались и не допустили этого. Значит, там, наверху, ей дали еще один шанс! И в тот же момент Джек сказал:

– Я заметил ее случайно, когда она вышла из-за кустов и подняла руку с пистолетом. Ведь она стреляла в тебя! Ох, Бетти...

Лицо его было бледным как мел.

– Останови машину! – воскликнула Бетти. Он резко затормозил у края тротуара, и она прижалась к нему всем телом и крепко обхватила его за шею.

– Это был знак свыше! – лихорадочно зашептала она. – Ведь жизнь такая короткая. О Господи, прости меня...

– Успокойся, моя радость, успокойся, – шептал он ей в ответ, целуя ее в глаза. – Мы больше не расстанемся. Все будет хорошо, только успокойся. Ведь ты меня теперь не прогонишь?

– Не напоминай мне! – воскликнула Бетти, утыкаясь головой ему в плечо. – Просто я... я была уверена, что ты не сможешь меня любить. Я поняла, что не вынесу, если ты бросишь меня потом, какое-то время спустя...

– А я подумал, что ты все еще любишь...

– Кевина? – Она резко вскинула голову и увидела, как он смущенно опустил глаза. – Нет, Джек, посмотри на меня! Я не любила его. Я поняла, что такое любовь, только сейчас, когда со мной ты. А Кевин... Я была тогда такой одинокой. Мне польстило, что всесильный шеф обратил свой взор на бедную секретаршу. Наверное, я почувствовала себя Золушкой...