Текст книги "Медальон с бирюзой"

Автор книги: Пэнси Вейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

– Прежний хозяин запирал ее в клетке на целый день, – гневно проговорил Джек.

Бетти присела на корточки и обняла собаку за шею.

– Это недолго продлится, Лотта! Тебе придется потерпеть только два с половиной часа. А потом ты никогда, никогда не переступишь порог этой противной клетки!

С помощью работников аэропорта, открыто проявлявших нетерпение, им удалось завести собаку в клетку. Паспорт на нее Джек взял у ветеринара сразу же, как только собака перешла в его руки, так что с этим проблем не возникло. Не было только справки о прививке от бешенства – неизвестно было, привита собака или нет, ее последнего хозяина это не заботило.

Джек снял с шеи шарф и просунул его между прутьями, и собака, которая забилась в самый угол, схватила его и, прижав лапами к полу клетки, уткнулась в него носом.

Они побежали на регистрацию. Джек был очень мрачен, а у Бетти сердце обливалось кровью при мысли о бедной собаке.

– Увы, ей придется провести в клетке много времени, – сказал Джек. – Ей предстоит полугодовой карантин.

– Их держат там в клетках? – воскликнула расстроенная Бетти. – По-моему, этот карантин – ужасная глупость. Зачем он нужен, если собака привита?

– В тот-то и дело, что в случае с Лоттой это неизвестно.

Джек разделял ее чувства. Он ощущал себя предателем.

– У тебя есть на примете хороший питомник? – спросила Бетти. Все мысли ее были заняты Лоттой, и она даже не заметила, как самолет взлетел.

– Полицейский питомник служебных собак расположен около парка Баттерси, – сказал он. – Там вполне приличные условия. Но от клетки никуда не деться.

– Ты такой законопослушный, сразу видно, что полицейский, – возмущалась Бетти. – Я бы не отдала ее на карантин. Может быть, я говорю глупости, – добавила она несколько более примирительно, – Но невыносимо думать, что собака, которая страдала от варварского обращения и едва начала привыкать к тебе, снова окажется в клетке и в одиночестве.

– Бешенство – серьезная вещь, – оправдывался Джек, чувствуя, что его слова звучат жалким лепетом. – Стоит ввезти в страну бешенство, и эпидемия обеспечена.

– Я буду приходить к ней так часто, как только смогу, – сказала Бетти.

Она избегала смотреть на него, и Джек чувствовал, что она разочарована. Это больно задело его. В голове у него зрел план, но он был пока слишком неопределенным, чтобы делиться с Бетти сейчас.

– Все-таки я не понимаю, – сказала Бетти через какое-то время. – Лотта – прекрасная служебная собака, она явно обучена спасать людей, находить предметы... Невозможно понять, как этот же самый хозяин, который занимался с ней и тренировал ее, в то же время обращался с ней так скверно, что она даже потеряла глаз? В голове не укладывается...

– Первым хозяином Лотты был человек, состоявший в отряде добровольной помощи спасателям, – объяснил Джек. – Но он умер, и собака досталась его племяннику, которому она была не нужна.

– Ах, теперь понятно... – Она посмотрела на Джека. – Помнишь, ты хотел рассказать мне... Этот Зоннер в самом деле торговал наркотиками? Я все ломаю голову. Неужели Мойра как-то с этим связана?

– После того, как ты уехала, наш сотрудник тщательно осмотрел твой номер и обнаружил под матрацем пакетик с таблетками, – сказал Джек. – Зоннер, видимо, хотел в случае чего выставить тебя наркоманкой. Так что прими ты те таблетки, это в случае смертельного исхода могло быть расценено, как гибель от передозировки.

У Бетти похолодела спина.

– Но зачем ему надо было меня убивать? – пробормотала она, зябко поводя плечами.

– Зоннер действительно производил в своей лаборатории парфюмерные средства, но они не пользовались большим спросом, и он решил переключиться на более востребованный товар, – сказал Джек. – Причем с ним он вполне преуспел. Начав с сильных транквилизаторов, Зоннер разработал новую формулу наркотических средств. Выпускаются они в таблетках и дают эффект, по силе почти не уступающий героину. Привыкание наступает невероятно быстро.

– И он начал торговать ими? – негодующе спросила Бетти.

– Функции наркокурьера осуществлял Соретти, – объяснил Джек. – Таблетки в основном переправляли в Италию. Мы начали заниматься этим, когда в Лондоне в одном доме во время облавы обнаружили эти самые таблетки. Тогда подозрение пало на некоего Бена Аффлика, который недавно вернулся из Лозанны. Так след потянулся в Швейцарию. Но швейцарская полиция уже раньше начала слежку за Зоннером. Оказалось, что Соретти продал партию препарата в Англию, не предупредив Зоннера, на свой страх и риск. Зоннер узнал, что его, во-первых, обманывают, во-вторых, ставят под удар. Я уверен, что это он испортил тормоза в машине Соретти. Он решил отделаться от ненадежного компаньона. Он перехватил Соретти в отеле и застиг его врасплох, когда тот передавал тебе сверток.

– Неужели он мог так легко решиться на убийство человека? – недоверчиво произнесла Бетти. – Все-таки одно дело – продажа наркотиков, но убийство...

– У Соретти нашли листок с твоей фамилией, – невозмутимо продолжал Джек.

– И в полиции решили, что я из одной шайки с ними? – ахнула Бетти.

– Прежде всего, это заключил Зоннер. Он в твое отсутствие вошел в твой номер, увидел там посылку, которую тебе передал Соретти, и забрал ее.

– А я даже не заметила, когда она исчезла! – воскликнула Бетти. – То есть хватилась, но уже потом. На посылке я написала адрес Мойры в Лондоне...

– Представляю, как разозлился Зоннер! Он понял, что его подставил собственный помощник. К тому же ты видела его вместе с Соретти. Ночью между ними был крупный разговор, можно только догадываться, о чем именно. Но Зоннер решил не рисковать. Сам он занимался продажей своего товара с большой осторожностью, а тут ситуация выходит из-под контроля. Риск был слишком велик, и он решил убрать и тебя, и Соретти.

– Но он передал те таблетки для меня через Руби. Она же могла потом его уличить, – пришло в голову Бетти, которой казалось, что она читает какой-то детективный роман.

– Невозможно было доказать, что наркотик содержался именно в тех таблетках. Он мог потом утверждать, что его таблетки были самым банальным аспирином.

– Ты тоже считал, что я в этом замешана? – тихо спросила Бетти.

Джек мог бы ответить, что стоило ему однажды заглянуть в ее голубые глаза, как он сразу понял, что она неспособна на ложь и грязный бизнес. Но это показалось бы ей неуместной сентиментальностью, хотя было чистейшей правдой...

– Ты вела себя не так, как ведут наркокурьеры, – тоже тихо сказал он, осторожно сжимая ее руку, лежавшую на подлокотнике. – Но я понял, что с тобой что-то неладно. – Они некоторое время смотрели друг другу в глаза, потом Бетти покраснела и потупилась. – Наш агент в отеле, в чьи задачи входило наблюдение за Соретти и Зоннером, тоже обратила на это внимание... – добавил он. – Она видела, как ты съехала к обрыву, а потом стояла на краю...

– Прошу тебя, не надо об этом вспоминать, – прошептала Бетти. – Это было сумасшествие. Теперь мне кажется, что это была не я. Но... ты сказал «она»? Кто видел меня на обрыве?

– О, это очень опытный сотрудник швейцарского отдела по борьбе с наркотиками, – весело произнес Джек. – Ты встречала ее в отеле. Мадам Мурье предпочитает в одежде белый цвет.

О Боже! Белая Дама – сотрудник полиции!

– Она говорила мне такие странные вещи, – сказала Бетти. – Если она хотела напугать меня так, чтобы я больше не подходила к обрыву, ей это удалось...

Чтобы увести разговор от тяжелого для Бетти воспоминания, Джек вернулся к их прежней теме:

– Зоннер видел тебя сегодня утром?

– Да, в баре. Он заглянул туда и тут же исчез.

– Теперь ясно. Он увидел, что ты жива, и бросился наутек. Но ордер на его арест был уже готов.

– А что, если Руби тоже как-то в это замешана... – вдруг спросила Бетти, у которой уже голова шла кругом.

– Нет, она тут ни при чем, как и ты. Она познакомилась с Зоннером только здесь.

Бетти стало стыдно. С какой стати она заподозрила бедняжку Руби?

– Надеюсь, что с ней все будет хорошо... Но ты так и не сказал мне... Мойра замешана в это дело? – Неужели же Мойра сознательно хотела меня использовать, ужаснулась Бетти. – Постой... ты называл имя человека, у которого нашли наркотики – Бен Аффлик? Неужели, это друг Мойры? Бен!

– Да, это именно тот Бен. Судя по всему, Мойра Доннован не подозревала, что именнотебе предстоит везти через границу.

Бетти задумчиво смотрела перед собой широко открытыми голубыми глазами.

– Подумать только! И все это происходило вокруг меня, а я ни о чем не подозревала! – проговорила она.

Какой дурой я должна выглядеть в его глазах, подумала она и поняла, что Джек до сих пор держит ее за руку, а она непроизвольно переплела пальцы с его пальцами. Тепло из его руки переливалось в нее, а вместе с ним какое-то смутное обещание и надежда, которым Бетти не решилась бы подыскать точное определение. Они молчали, и ей было очень хорошо, несмотря ни на что...

Неужели сейчас полет окончится, и они расстанутся? Он поедет по своим делам, у него ответственная работа, она в его жизни лишь мимолетный эпизод. Наверное, она не первая девушка, которую он спас, выручил из беды. Он может только жалеть ее, это в лучшем случае...

Словно в ответ на ее мысли Джек произнес:

– Сейчас мне придется сразу же решать проблему карантина. Прямо из аэропорта я поеду с Лоттой в питомник...

В его словах Бетти усмотрела неожиданный шанс.

– Я буду навещать Лотту в питомнике. Это возможно? – спросила она, и у нее замерло сердце в ожидании его ответа.

– Конечно, если хочешь. Она, по-моему, очень тебя полюбила, – сказал Джек, заглядывая ей в глаза. И разве можно ее не полюбить? В ней словно трепетал ясный живой огонек. И сейчас собака – единственное, что связывало его с ней! – Если ты дашь мне телефон, я позвоню тебе, когда определится место, где Лотте предстоит провести карантин.

Он не рискнул бы попросить ее телефон, если бы не этот предлог. Несомненно, она думает сейчас о Кевине. Конечно, это мысли о нем заставляют ее печально сдвигать брови. Ну разве что калейдоскоп событий этого дня заставил ее временно отвлечься от горестных мыслей. Но ее приключение подходит к концу, Бетти снова окажется дома, вернется к привычной жизни, а маленький швейцарский отель и все случившееся в нем уйдет для нее в прошлое, растворится в дымке воспоминаний...

А может быть, она пожалеет, что выбросила кольцо Кевина за окно? Правильно ли он сделал, что подобрал его? Имеет ли он право сделать то, что ему так хотелось сделать?

Джек мучил себя этими предположениями, но что-то подсказывало ему, что о кольце Бетти не пожалеет никогда. Она, скорее всего, уже забыла о нем. Но разве возможно, чтобы она забыла Кевина... Если бы он только мог надеяться, что у него есть хотя бы маленький шанс...

Самолет зашел на посадку. Внизу горели огни аэропорта Хитроу. За иллюминатором было уже темно. Бетти достала блокнотик и карандашик и написала свой телефон на маленьком листке. Джек бережно спрятал его в нагрудный карман.

– Что касается Лотты... если ты решишься нарушить закон – я на твоей стороне и помогу, чем только смогу, – сказала Бетти. – Неужели нельзя увезти ее и спрятать в надежном месте?

Ее глаза ярко вспыхнули. Она все больше восхищала его. И как этому гнусному Кевину удалось заполучить ее сердце?

– Я ничего не пожалел бы, чтобы избежать карантина, – сказал Джек, сознавая что падает в ее глазах. – Но закон обязателен для всех.

Она грустно вздохнула.

Они шли по коридору в здание вокзала, когда Бетти увидела, как впереди мелькнул знакомый силуэт. Длинные черные волосы, гибкая высокая фигура в темном плаще... Девушка обернулась, и Бетти обжег взгляд темных глаз, полный ненависти. Это же девушка, с которой танцевал Артур в баре отеля! Его знакомая...

Ее взгляд поразил Бетти. Эта девушка словно знала, что Бетти летит этим же самолетом. И что означал этот взгляд? Ведь они не знакомы...

Она уже хотела показать на нее Джеку, но девушка с черными волосами исчезла в толпе. Бетти напрасно вертела головой, она потеряла ее из виду. Джек торопился туда, где должна быть выгружена клетка с Лоттой.

Бедная Лотта! Она сидела, съежившись, в тесной клетке и мелко дрожала. Когда Джек позвал ее, она сначала даже не прореагировала, только потом слабо шевельнула хвостом. Пока Джек договаривался насчет фургона, чтобы отвезти собаку в питомник, Бетти просунула руку в клетку и принялась гладить ее по голове, ласково приговаривая.

Джек с озабоченным видом подошел к клетке. Бетти видела, что все его мысли заняты собакой, и почувствовала себя лишней, и когда Джек присел перед клеткой, чтобы поднять дверцу, невольно отошла в сторонку с тоскливым чувством в груди. Не успел он приподнять заслонку, как что-то промчалось мимо, едва не сбив Бетти с ног, и скрылось в толпе. Лотта исчезла раньше, чем Джек успел встать. Только крики в толпе указывали направление, в котором мчалась напуганная собака.

Трем работникам багажного отделения, крайне недовольному полицейскому и Джеку с Бетти потребовалось полчаса, чтобы поймать собаку. Напуганное животное мчалось куда глаза глядят, чтобы только убежать. Во время поисков полицейский не переставал твердить, что не будет нести ответственности, если собака укусит ребенка или собьет с ног старушку.

Наконец Лотту удалось загнать в угол возле одного из прилавков. Она тяжело дышала и казалась обессиленной и испуганной. Она прикидывала расстояние между людьми, преградившими ей путь, словно собиралась юркнуть между ними, но все же привычка к послушанию, кажется, брала верх. Она не двинулась с места.

– Лотта, все хорошо, спокойно, стоять, – бормотал Джек, и Бетти видела, как он страдает за собаку.

Лотта, несомненно, подумала, что и новый хозяин, которого она успела полюбить, предал ее, посадив в клетку. Но она все же подпустила его к себе, дала прицепить поводок и с какой-то обреченностью последовала за Джеком к фургону. Бетти показалось, что Джек забыл о ней. Лишь у самого фургона она окликнула его:

– Я хотела сказать «до свидания». Пойду ловить такси.

Джек резко повернулся к ней.

– Бетти... прости, я боюсь, что не смогу проводить тебя.

– Это совершенно не обязательно. Так ты расскажешь мне, как закончилось дело с оформлением на карантин? – спросила она как можно более деловым тоном.

– Неужели ты сомневаешься? – Он понизил голос, и от его внимательного взгляда у нее сильно забилось сердце. – Я позвоню тебе вечером, хорошо?

Она кивнула. Можно было идти своей дорогой, но она все мешкала. Джек внезапно наклонился и легко коснулся губами ее щеки. От этого невинного поцелуя у Бетти отчаянно задрожали губы, и, чтобы не расплакаться, она изобразила самую беззаботную улыбку, на какую только была способна, и, помахав рукой, побежала к парковке такси.

8

Все дорогу до дома в чувствах Бетти царила полная неразбериха. Сердце трепетало от непонятной надежды, которую она не смогла бы высказать словами. Оно то начинало биться часто и сильно, то сладко замирало. Но когда она повернула ключ в замке и перешагнула порог своей крохотной квартирки с обоями болотного цвета и окном, выходящим во внутренний двор, как все ее эмоции словно подернуло пыльной пеленой.

Ее не было дома меньше недели, но все горизонтальные поверхности единственной комнаты и кухоньки, отделенной от нее раздвижной перегородкой, покрывала густая пыль.

Бетти бросила чемодан в узкой прихожей, прошла в комнату и опустилась на продавленный диван, прикрытый яркой хлопчатобумажной накидкой, которую она сшила сама, чтобы скрасить уныние комнаты, и строго задала себе вопрос:

– Ты, кажется, вообразила, что влюбилась в Джека Морана? А может быть, даже решила, что и он к тебе неравнодушен?

Ответ на этот вопрос мог быть только один – обидный, язвительный смех.

Джек не может испытывать к ней ничего, кроме жалости. На его пути, конечно, постоянно попадаются такие вот Бетти Кларк – несчастные создания, неспособные разобраться как следует со своей жизнью. И он в силу своих профессиональных обязанностей оберегает и защищает эти никчемные, заблудшие человеческие существа, указывает им по мере сил верный путь.

Судьба свела их... и развела. Он пошел дальше, темноволосый, с щетиной на решительном подбородке, с загадочными кофейными глазами под прямыми бровями, в старом свитере, пропахшем можжевельником, со своей собакой, к которой привязан сильнее, чем к любой из женщин.

По вечерам он будет сидеть у камина, вытянув ноги, и читать книгу, а Лотта ляжет у его ног, положив голову на лапы...

А она сама – неужели возомнила, что испытывает к нему что-то большее, чем просто мимолетное влечение к сильному, решительному, мужественному человеку?

Она просто готова уцепиться за него, как уцепилась за Кевина, страдая от одиночества и сознания собственной ненужности. Эту потребность быть любимой она уже однажды приняла за любовь...

Ну и кто ты такая после этого, Бетти Кларк? Бездумная, легкомысленная девица, готовая в рекордный срок перебежать от одного мужчины к другому?

Может быть, он и позвонит ей... из вежливости. Но сейчас в аэропорту разве не дал он ей понять, что все, что было в Швейцарии, позади, и его ждут новые заботы и жизнь, в которой ей нет места?

Бетти встала и обвела взглядом комнату. Надо встряхнуться, взяться за уборку, а потом решить, что делать дальше. Через неделю пора вносить плату за квартиру. Потихоньку тратить папины деньги, данные им на образование, и подыскать новую работу, а в случае неудачи вернуться в Йорк? Или уехать туда, не откладывая, попытаться поступить на историческое отделение университета, поселиться в общежитии и вечерами работать?

Второй вариант более разумен. Но тогда она никогда больше не увидит Джека и Лотту...

Вздыхая, презирая себя, Бетти принялась за уборку. До поездки в Швейцарию она безобразно запустила квартиру. Когда она терла полиролем стенку шкафа, вдруг позвонил телефон. Сердце у нее так и подпрыгнуло. Она в одну секунду перебежала через комнату и схватила трубку. Твердая уверенность, что это звонит Джек, вдруг наполнила ее сердце весенним восторгом.

– Алло?

– Бетти, это мама, – услышала она знакомый голос, который совсем не ожидала услышать.

– Да... привет, – протянула Бетти растерянно. От мыслей о маме она сейчас была далека.

– Ты, наверное, недавно прилетела? – спросила мама напряженным голосом. – У тебя все в порядке?

– Да... как будто.

– Я звонила тебе несколько раз... Автоответчик был отключен. С тобой все хорошо, доченька?

Обращение «доченька» было таким непривычным, что Бетти совсем растерялась.

– Ну да. А как ты, как Энджи? – проговорила она, сделав над собой усилие.

– Да-да, у нас все нормально, – торопливо ответила мама. Бетти слышала, как она тяжело дышит в трубку. – Я очень волновалась за тебя, – проговорила она внезапно.

Клер что-то рассказала ей, промелькнуло в голове Бетти. Но что Клер могла рассказать, она сама ничего не знает...

– Я не понимаю, о чем ты, – пробормотала она.

– Мне было очень тяжело после нашей ссоры, – заговорила мама быстро, словно боялась, что Бетти прервет ее. – Я хочу, чтобы ты знала – я была не права. Я не должна была просить у тебя деньги, которые ты получила от отца. Кстати, Йен не знал об этом. А когда я сказала ему, он страшно расстроился.

Это вполне возможно. Йен, в общем-то, неплохой парень, подумала вдруг Бетти неожиданно для себя, разве что слишком приземленный. Маме, наверное, с ним повезло.

Все дело в том, что она страшно ревновала мать к нему. И завидовала их счастью. Эта незатейливая правда открылась вдруг Бетти, как озарение свыше.

– Он сказал, что я не должна была просить у тебя деньги. Я поступила эгоистично и поняла это. Тебе трудно понять, дорогая, но я измучилась из-за Йена. Ему приходится по крохам собирать деньги и во всем себе отказывать. Он только для нас ничего не жалеет. Но все же самое главное – чтобы ты могла учиться и получить интересную профессию...

– Мама! – сказала Бетти неожиданно для себя. – Я еще ничего не решила с этими деньгами. Я, правда, уже потратила часть из них, но осталось еще довольно много. Я думаю, что могла бы дать вам какую-то сумму. Мне тоже хочется, чтобы Йен открыл свой ресторан. Он ведь классный кулинар, правда?

Мама замолчала, и Бетти опять услышала ее взволнованное дыхание.

– Бетти, ты говоришь искренне? Не о деньгах, а о том, что считаешь Йена стоящим человеком? О Господи, мне всегда казалось, что ты смотришь на него, как на ничтожество!

– Ничего подобного, просто... – Я была эгоисткой, прибавила про себя Бетти, чувствуя, как ледяная корочка, разделявшая их с мамой, стремительно тает. У нее из глаз неожиданно побежали слезы. Мама засопела в трубку, видимо, у нее тоже глаза были на мокром месте.

Мы обе – неисправимые плаксы, подумала Бетти с какой-то новой нежностью. Семейная черта, ничего не поделаешь.

– Девочка моя! – воскликнула мама. – Я очень тебе благодарна за твое предложение. Но об этом не может быть и речи. Я как раз хотела сказать тебе, что Йен добился получения банковской ссуды. Так что скоро дело закрутится! – Мама стремительно перешла от плача к счастливому смеху. – Я собираюсь на первых порах помогать ему, постараюсь вспомнить свои бухгалтерские познания. Уже разыскала старые лекции, – взволнованно говорила она. Мама действительно была по образованию бухгалтером, хотя работала по специальности совсем недолго. Но вдруг она спохватилась, что слишком увлеклась этой темой. – Бетти, Клер позвонила мне в тот день, когда ты улетела в Швейцарию. Я помню, как вы когда-то ездили туда с твоим дедом... Но вдруг ни с того ни с сего мне сделалось так не по себе! Я не спала всю ночь, я просто сходила с ума. Представь себе, мне вдруг померещилось, что с тобой что-то случилось! Весь следующий день у меня ныло сердце. Если бы я знала точно, где ты, то клянусь – все бросила бы и полетела к тебе! Мне даже приснился сон, очень плохой, словно ты проваливаешься в какой-то колодец...

Бетти услышала в трубке рыдания.

– Мама, успокойся, вот же я, здесь, дома, и со мной все в порядке. Честное слово! – заговорила она резко, чтобы мама побыстрее успокоилась. – Перестань плакать, слышишь?

– Да-да, сейчас. – Мама глубоко вздохнула. – Какая я глупая. Как я рада, что ты вернулась. Но что ты собираешься делать? – спросила она осторожно, сомневаясь, что Бетти захочет с ней откровенничать. – Может быть, вернешься домой? Я согласна с твоим отцом – тебе стоит продолжать учение. Лили Вудсток, я недавно ее встретила, учится на юридическом факультете и просто в восторге от студенческой жизни.

Лили была школьной подругой Бетти.

– А Майк – твой преданный поклонник... – Она хихикнула. – Он скоро получает степень. Спрашивал, кстати, о тебе...

Бетти вздохнула.

– Не агитируй меня! Но... в общем, я подумаю, – сказала она веско, закрывая тему. – Я очень рада, что ты позвонила, – добавила Бетти.

– И я рада, – сказала мама. – Моя дорогая, я все больше понимаю, как мне не хватает тебя. Нам всем тебя не хватает, – добавила она поспешно.

– Я сейчас занималась уборкой, – сказала Бетти, которая уже не могла больше говорить – ей надо было справиться с эмоциями, которые всколыхнул мамин звонок.

– Да, не буду больше мешать тебе, – заторопилась мама. – Целую тебя, Бетти. Ты ведь позвонишь рассказать, какое ты приняла решение?

– Да. Я тебя тоже целую, – добавила она и подумала, что очень давно не целовала маму.

В трубке раздались гудки, а Бетти все сидела на стуле и смотрела в пространство, рассеянно улыбаясь. Мысль о том, что наконец-то они помирились с мамой, сняла камень с ее души. Даже когда она, как ей казалось, была поглощена своим бездумным счастьем с Кевином, этот камень продолжал давить на нее... Мама почувствовала, что с ней что-то неладно! Все-таки существует такая вещь, как материнский инстинкт! Слава Богу, она никогда не узнает, что ее глупая дочь готова была совершить.

Бетти словно увидела сейчас своих близких в другом свете. Трудолюбивый, непритязательный Йен, искренне любящий ее мать, милый и добродушный увалень Энджи и суматошная, впечатлительная мама с ее стремительными переменами в настроении. Разве не славно, что и она, и отец, в конце концов, нашли свое счастье...

И она, подумав это, вдруг отчетливо поняла, что помог увидеть ей близких людей в другом свете ни кто иной, как Джек. Джек был ее ангелом-хранителем. С ним все казалось таким простым и ясным. И он бы очень обрадовался, если бы узнал, что она помирилась с мамой. И что за глупости только что лезли ей в голову? Скоро он позвонит ей, и завтра они встретятся.

Эта мысль наполнила ее душу ликованием. Зачем заглядывать далеко вперед? Она увидит его завтра, они вместе пойдут навестить Лотту. Сейчас она закончит уборку и сходит в зоомагазин, тут недалеко есть такой, работающий круглосуточно, купит Лотте игрушек и печенья. И еще вкусных косточек.

Лотта сейчас была единственным звеном, связывающим ее с Джеком.

Но ей необходимо сделать один звонок. Замирая от недоброго предчувствия, Бетти подошла к телефону и набрала номер Мойры.

– Алло? – прозвучал знакомый голос, показавшийся Бетти непривычно тихим.

– Привет, это Бетти, – осторожно заговорила Бетти. – Я только что вернулась из Швейцарии. Хочу сразу сказать тебе, что я не выполнила вашей с Беном просьбы? Тот сувенир...

– Не упоминай мне про Бена! – взвизгнула Мойра. – Проклятый наркоман! Я знала, что он ширяется, но и подумать не могла, что он еще и приторговывает дурью. Позавчера в его квартиру нагрянула полиция, и нас всех забрали. Мы как раз отмечали с друзьями его день рождения. Меня и других потом отпустили, а у Бена нашли этого добра навалом. Теперь его дружки мне названивают... Хочу пока пожить у матери. Я надеюсь, у тебя не было неприятностей? – спросила она, видимо вникнув в смысл Беттиного звонка.

– Нет-нет, все обошлось, – успокоила ее Бетти, облегченно вздыхая. Она решила, что Мойра действительно понятия не имела, чем занимается Бен. – Я позвоню тебе позже, – сказала она Мойре. – Надеюсь, у тебя все уладится.

Этот разговор окончательно ее окрылил. Напевая популярную песенку, Бетти надела пурпурный облегающий свитер с круглым вырезом. Кевин его не любил, считал слишком дешевым и просил Бетти его выбросить. Она поймала себя на том, что это мимолетное воспоминание о Кевине не вызвало в ней никаких эмоций – она просто отметила факт, и только. Бетти вдруг подумала, что позвони сейчас Кевин, она сказала бы ему спасибо за то, что он бросил ее. Он казался ей сейчас совсем далеким... И почему-то ей было его жаль.

Думая о Джеке, она вышла на улицу. Уже смеркалось. Погода стояла необычно теплая для конца января, шел мелкий дождь, и редкие прохожие раскрыли зонты.

Бетти шла вдоль дороги. Надо было перейти на другую сторону. Как раз загорелся зеленый, и она уже шагнула на проезжую часть, как вдруг какой-то автомобиль, вместо того чтобы притормозить у «зебры», рванулся вперед. Бетти едва успела отскочить. Ее мгновенно бросило в жар, когда она представила, что могло случиться. Стоявшая рядом старушка что-то возмущенно прокричала вслед водителю.

– У вас случайно нет врагов среди мафии? – шутливо спросил Бетти какой-то мужчина у перехода. – Кажется, на вас только что было совершено покушение.

Бетти, успев преодолеть испуг, улыбнулась ему как можно беспечнее. Но, покупая в зоомагазине игрушки для Лотты, она заметила, что руки у нее слега дрожат. Если бы ее сбила эта машина, она попала бы в больницу, и Джек напрасно звонил бы ей весь вечер. Он даже мог решить, что она дала ему неправильный номер телефона! Когда на обратном пути Бетти снова подошла к перекрестку, то отчетливо вспомнила, что за рулем автомобиля сидела женщина.

Дома Бетти сразу бросилась к автоответчику. Она почти была уверена, что Джек позвонил в ее отсутствие, но оказалось, что звонков не было. Ее розовые часы с Винни-Пухом показывали половину одиннадцатого. Бетти села в кресло около телефона и приготовилась ждать. Она так устала за день, который тянулся невероятно долго, что не заметила, как заснула.

Наверное, из-за неудобной позы ей приснился какой-то тяжелый, неприятный сон, и она несколько раз жалобно вздохнула.

Проснулась Бетти оттого, что затекла рука, на которую она положила голову. И первой ее мыслью было – который час?

Взгляд, брошенный на часы, которые безжалостно показывали без десяти минут двенадцать, наполнил ее сердце тоской и холодом. Джек не позвонил! И значит, все ее мечты развеяны в пух и прах. Все надежды оказались пустыми фантазиями.

Бетти почувствовала, как слезы, ее неизменные спутники в любой беде, подступают к глазам. Она громадным усилием прогнала их. Нет! Больше она не позволит себе раскиснуть. И никаких мужчин в свою жизнь она не допустит! Она завтра же поедет в Йорк, устроится на работу и станет жить тихо, никого не беспокоя своей особой.

И решительно отгоняя тоскливые мысли, она раздвинула диван, постелила постель, выключила свет и легла. Наволочка слабо пахла ее любимыми духами, свежими и горькими. Принятое решение принесло ей некоторое утешение. Она стала думать, как привезет домой подарки. Надо будет купить компьютерную игру для Энджи. Маме можно подарить комплект шелкового белья. А Йену – одеколон с модным запахом...

Ее разбудил резкий звонок телефона. Еще не сообразив, в чем дело, Бетти села на постели и заморгала. Ее детские часы со светящимся циферблатом показывали половину второго ночи!

Она схватила трубку и услышала знакомый голос:

– Алло? Бетти? Это Джек.

Бетти даже не смогла ответить утвердительно, потому что ее захлестнула волна счастья, отчего она временно лишилась дара речи. А Джек продолжал:

– Прости, что я звоню так поздно. Я тебя разбудил?

– Да, то есть нет... то есть это неважно... – забормотала она, крепче прижимая трубку к уху.

– Я едва успел отвезти Лотту в питомник, как меня вызвали на работу, и я только что освободился. Сначала хотел позвонить утром, но потом подумал, что ты, может быть, ждешь. Не слишком самонадеянно было с моей стороны так думать? – спросил он с наигранной шутливостью, но Бетти почувствовала, что он спрашивает ее всерьез.

– Я ждала, – тихо произнесла она, застенчиво, как школьница. – У тебя возникли какие-то проблемы на работе? Это не из-за меня? – забеспокоилась она.

– Нет, – уверил ее Джек. – Мы завтра увидимся? Если хочешь, можно вместе навестить Лотту.

Хочет ли она! Она хотела этого больше всего на свете.

– Я купила Лотте подарки. Интересно, какое печенье она любит больше – с ягненком или с курицей?

– Думаю, ей понравится все, что мы принесем, – сказал Джек. – А потом мы можем немного прогуляться с ней – но только по территории питомника.