Текст книги "Любовь бесценна"

Автор книги: Пегги (Пэгги) Гедис (Гэддис)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

Глава 18

Эйлин и Луиза заканчивали свой ужин. Они обсудили каждую деталь похорон, и теперь в комнате повисло молчание. Луиза с интересом поглядывала на Эйлин.

– Какие планы на будущее, подруга? – в конце концов не выдержала она. – Знаешь, ты могла бы вернуться на фирму.

– Благодарю, – нахмурилась Эйлин. – Но лучше умереть от голода.

– Звучит достойно, но весьма непривлекательно, – огрызнулась Луиза.

– Прости, Лу, я не хотела тебя обидеть, – устало ответила Эйлин. – Понимаешь, я просто… ну, я растеряна и сама не знаю, что делать дальше. Не знаю, чего хочу. Собаки прокормят меня, пока я не приму решение.

– Конечно, малыш, – начала Луиза, но замолкла, услышав, как за окном остановилась машина. – Так, кто бы это мог быть?

На лестнице послышались шаги, затем раздался стук в дверь. Луиза открыла и тут же отшатнулась, на мгновение лишившись дара речи.

– Добрый вечер, – приветствовала их Пэйдж Коуплэнд, и, наверное, впервые ее голос звучал неуверенно. – Можно войти?

– Конечно, прошу вас, – поспешила ответить Луиза и распахнула дверь перед гостьей.

Пэйдж сделала шаг в сторону, раздался шорох собачьих лап, и Чери бросилась к Эйлин, радостно виляя хвостиком.

– Чери, привет, милая! – воскликнула Эйлин, не в силах противиться такому проявлению любви со стороны бессловесной твари.

Пэйдж стояла в дверном проеме, наблюдая за Эйлин, и явно не была уверена в том, что ей самой здесь рады.

– Без сомнения, она очень вас полюбила, Эйлин, – слабо улыбнулась Пэйдж. – Больше никто не может с ней справиться. Она идет гулять с кем-то из слуг или служанок, но неизменно набрасывается на людей и пытается кого-нибудь укусить. Еще Чери перестала есть. Вот я и привела ее повидать вас. Я знала – она обрадуется. Но, похоже, я недооценила ваше влияние на животное – она просто в восторге.

– Вы не хотите присесть, мисс Коуплэнд? – предложила Луиза, растерянная, но не забывшая о правилах хорошего тона.

– Благодарю. С радостью.

Пэйдж заняла предложенное Луизой кресло и достала из сумочки сигареты. Одета она была в черное вечернее платье с круглым воротником и широкими рукавами. В нем она выглядела гораздо моложе, чем в деловых костюмах. Моложе и вообще как-то необычно. Неужели нервничает, подумалось Луизе, но она тут же одернула себя. Коуплэнды никогда не нервничают. И уж тем более не в квартирке собственных сотрудниц, которую сами же им и сдали, одну на двоих. Такого не может быть…

Неловкое молчание прервала Луиза:

– Надеюсь, мисс Коуплэнд, вы не принесли нам недоброй вести. Или же люди, готовые купить этот дом, все-таки нашлись и мы должны подыскать другое жилье?

Пэйдж удивилась.

– Господи, да нет же! – поспешила заверить она. – Кстати, этот дом сейчас не выставлен на продажу. Наследники судятся за него. Процесс затянется еще на год, как минимум. Сейчас его можно только сдавать, а сдать в аренду дом вроде этого – задача не из легких.

– Это хорошо для нас, но плохо для фирмы, – заметила Луиза.

– Ваше отношение меня радует. – Пэйдж улыбнулась, но улыбка ее угасла, когда она перевела взгляд с Луизы на Эйлин. И снова в ее голосе и манерах появилась странная неуверенность. – Я пришла поговорить с Эйлин, если она не против.

Луиза встала:

– Не смею вам мешать.

Но Пэйдж протянула руку, жестом давая понять, что все в порядке.

– Простите, Луиза, я вовсе не хотела вас прогонять, – тихо извинилась она. – Я уверена в вашей благонадежности и не сомневаюсь, что все сказанное мной не выйдет за эти стены.

Луиза растерянно села.

Эйлин не поднимала глаз на хозяйку Чери, зато уделяла максимум внимания собачонке.

Пэйдж понаблюдала за ними, затем решилась.

– Речь о Джонни, – тихо сказала она.

– Вот как? – как можно равнодушнее произнесла Эйлин, будто эта тема ее не интересовала.

– Вы кое-что сказали ему вчера утром в офисе.

Тут Эйлин подняла голову, и щеки ее покраснели.

– Кое-что я и вам сказала. Днем раньше.

Пэйдж заулыбалась.

– Ах, ну повздорили немного, не стоит вспоминать. У нас, девчонок, это случается. Все это теперь не важно, – весело заявила она, а затем голос ее стал серьезней и тише. – Я пришла поговорить о Джонни, Эйлин.

– Прошу вас, не стоит. – Эйлин будто боялась узнать то, что недосказано. – Джонни ничего для меня больше не значит.

Пэйдж удивленно посмотрела на Эйлин:

– Правда? – Ее тон стал почти шутливым. – И все-таки кое-что вы должны узнать. Вы ставили ему в вину, что он отобрал Северное побережье у Джонеси. Но Джонни вовсе не собирался замещать его и продавать все эти постройки. Нет, он сам купил их.

Луиза и Эйлин недоверчиво уставились на Пэйдж.

– Купил? – Эйлин не верила своим ушам.

– Совершенно верно, – кивнула Пэйдж. – И хотя, в некотором роде, эта информация засекречена, я знаю, что могу доверять вам. Понимаете, когда Джонни появился в офисе, мне, буду с вами откровенна, срочно требовались деньги, пятьдесят тысяч долларов наличными. Не то чтобы фирма пошатнулась, но эксплуатационные расходы здорово возросли; сами знаете, сколько сейчас новых строительных проектов, а цены на стройматериалы так подскочили, что на нескольких сделках я едва не прогорела. У Джонни было пятьдесят тысяч, а также желание заняться этим бизнесом. Он оказался достаточно умен и не стал открывать своего дела, не выучив хотя бы азы бизнеса. Мы заключили сделку. При всей вашей лояльности к Джонеси, Эйлин, вы не можете отрицать, что с некоторых пор ему стало сложно справляться с работой. Сейчас, когда собственность продается так трудно, Северное побережье превратилось для фирмы в финансовую брешь. Я продала Джонни контрольный пакет акций и использовала пятьдесят тысяч, чтобы фирма продержалась до выделения настоящего кредита, который не позволит ей рухнуть и гарантирует стабильное будущее.

Не в силах поверить в услышанное, Эйлин потрясенно смотрела на Пэйдж.

– Ради всего святого, откуда у Джонни такие деньги? – изумилась она.

Пэйдж рассмеялась, но взгляд ее оставался холодным.

– Вы крайне подозрительны, Эйлин. Но теперь мне поздно отступать и придется рассказать вам все. Похоже, дедушка Джонни был одним из первых поселенцев в наших местах. Он появился здесь еще до того, как Флаглер основал Королевскую флотилию, что, как известно, и стало первым камнем в фундаменте Палм-Бич. Но, судя по всему, жизнь в большом городе не привлекала дедушку Джонни. Поэтому он переселился на западный берег и стал выращивать цитрусовые. Однако те десять акров земли, которыми владел здесь, он не продал. Джонни вернулся из армии, навел справки и узнал, что землю можно выгодно продать. Он так и поступил. За пятьдесят тысяч долларов. Потом принес мне подписанный чек и вложил деньги в Северное побережье. И правильно сделал. Без сомнения, деньги вернутся к нему вдвойне, когда он продаст те дома. – Она помолчала, глядя на Эйлин. – Джонни прирожденный риелтор. У него большое будущее.

– Я рада за Джонни, – глухо ответила Эйлин.

Пэйдж слегка удивилась, потом тихо сказала:

– Джонни не знает о нашем разговоре. Особых причин скрывать все это у меня не было. Разве что самолюбие не позволяло мне афишировать тот факт, что мне срочно понадобилась столь ничтожная денежная сумма. Что касается Джонни, он сам хотел, чтобы все считали его простым продавцом. Но вы так обвиняли его, что я решила, вам лучше узнать: то, что случилось с Джонеси, не его вина.

Она опять замолчала, но тишина казалась гнетущей.

– Послушайте, – резко заговорила Пэйдж, словно чувствуя мысли девушек и порываясь ответить на них, – я прекрасно знаю, что после увольнения Джонеси вы считаете меня самым бессердечным в мире существом. Я предложила ему пенсию. Он чуть не швырнул ее мне в лицо. Сказал, что не нуждается в подачках. В общем, он был крайне неприветлив. Я собиралась дать ему время, чтобы он немного успокоился, все взвесил, и позаботиться о том, чтобы пенсию он все-таки принял. К сожалению, времени-то нам как раз и не хватило.

– Вы предложили ему пенсию? – Эйлин была изумлена.

– Полагаю, вы в это не верите. – В голосе Пэйдж послышалась смертельная усталость. – Знаю, вы, девочки, да и все, кто работает на фирме, завидуете мне, воображая, что вся моя жизнь – сплошные удовольствия, наслаждения, вечеринки и так далее. На самом деле это собачья жизнь. И я говорю не о собачонке вроде Чери. Каждый день выкладываюсь так, как вам и не снилось. Вы заканчиваете в пять и до утра забываете о работе. У меня же в пять вечера настоящая работа только начинается. Все самые важные сделки заключаются по вечерам. И когда наконец я добираюсь до кровати, я слишком возбуждена, и даже невероятная усталость не помогает мне заснуть. Я ворочаюсь часами. Что-то планирую, строю, о чем-то размышляю. Чтобы заснуть, приходится глотать снотворное. Иногда стараюсь обходиться без него и не сплю всю ночь. Потом иду на работу и чувствую себя старой ведьмой, изможденной и злой. В таких случаях телефонный звонок способен довести до нервного срыва.

Она порылась в сумке, достала сигарету, дрожащей рукой взяла зажигалку. Глубоко затянувшись, Пэйдж посмотрела сперва на одну, затем на другую собеседницу, и улыбка ее стала похожа на гримасу.

– Знаю, звучит глупо. Может, это и есть одна большая глупость. Я люблю драться, даже если драка серьезная. У меня это, видно, в крови. Но и ответственность на мне лежит огромная. Я должна думать обо всех, чье благополучие зависит от благополучия фирмы. И если благополучие фирмы ставится под угрозу из-за неэффективной работы одного сотрудника, я вынуждена быть беспощадной. Поверьте, я не хотела увольнять Джонеси. Я даже попыталась оставить его на фирме, вверив ему работу над лесными угодьями. Но ничего не вышло… Джонеси стал попросту отпугивать клиентуру своим презрительным отношением к тому, что продавал. Конечно, он всегда занимался дорогостоящими проектами, но уже просто был не в силах поднять такую махину, как Северное побережье. А фирма вложила в эту собственность массу денег, и мы не могли просто сидеть и смотреть, как он возится с ней. – Внезапно Пэйдж встала, вздернула голову и слегка покраснела. – Впрочем, я не знаю, почему сижу здесь и изливаю вам душу. Наверное, дело в том, что каждый человек все-таки хочет выглядеть чуть лучше в глазах окружающих. – Ее голос зазвучал, почти как всегда, по-деловому. – Так или иначе, спасибо, что выслушали. А теперь мне пора бежать.

Она окликнула Чери, которая все так же виляла хвостом и жалась к ногам Эйлин. Луиза заметила, как в глазах хозяйки мелькнула боль, когда та увидела столь сильную привязанность ее животного к постороннему человеку.

– Беги, Чери, беги, будь хорошей девочкой, – шепнула Эйлин в шелковистое ушко собачки, затем встала и протянула поводок Пэйдж.

– Вы вернетесь в офис, Эйлин? – тихо спросила Пэйдж. – Имейте в виду, я не против.

Луиза затаила дыхание. Но Эйлин, спокойно встретив взгляд Пэйдж, так же тихо ответила:

– Спасибо, но думаю, что нет.

Пэйдж кивнула:

– Что ж, решать вам. Отдохните несколько дней. Если передумаете, придете в понедельник. Но разумеется, если в понедельник вы не появитесь, мы вынуждены будем взять кого-то еще.

– Конечно, я понимаю.

Пэйдж повернулась к двери, но Чери заскулила. Пэйдж посмотрела на собаку, усмехнулась и снова подняла глаза на Эйлин.

– Мне кажется, она спрашивает, вернетесь ли вы и будете ли гулять с ней, как делали это раньше. Чери вас и правда любит и, похоже, будет скучать.

– Я буду рада снова заняться ею, – тихо ответила Эйлин.

– Отлично. В таком случае ждем вас утром в обычное время. Спокойной ночи.

Луиза стояла на лестнице и глядела вслед Пэйдж, пока та не хлопнула дверцей автомобиля. Взревел мощный мотор, машина тронулась с места и вскоре исчезла. Луиза вернулась в квартиру. Эйлин сидела в кресле, склонив голову так, что блестящие волосы закрывали лицо.

– Если подумать, не такая уж она и плохая, – задумчиво произнесла Луиза.

Эйлин не ответила. Ее мысли и чувства были в полном смятении.

Глава 19

На следующий день, около полудня, вооружившись большущим букетом из розовых и белых гладиолусов, Эйлин появилась в больнице и спросила, нельзя ли повидать Дэйла. Она звонила каждый день, но всякий раз ей говорили, что пока к пациенту никого не допускают. Однако сегодня чопорная медсестра в донельзя накрахмаленном переднике разрешила-таки зайти и провела Эйлин по коридору к палате больного.

Эйлин вошла в палату, и Дэйл, застигнутый врасплох, что усугублялось его неудобным положением, тщательно избегал ее взгляда. Его сломанная рука была на растяжке, лицо почти все забинтовано, как и одно плечо.

– А, привет, это ты, – произнес он безрадостно. Эйлин растерялась и застыла на месте. – Проходи, присаживайся. Признаться, не будь я в таком глупом положении, положил бы тебя на колени и хорошенько отхлестал.

Эйлин искала его взгляда, абсолютно уверенная, что он шутит. Но выражение его лица было отнюдь не шутливым. Сжатые губы, недовольный тон…

– Мне жаль, что ты так сильно пострадал, но ведь авария произошла не по Моей вине, – осторожно стала оправдываться она.

– Исключительно по моей, – согласился он и неохотно заметил: – Кстати, я рад, что ты почти не пострадала.

– Этим я обязана только тебе. Ты ведь велел мне прыгать, и я прыгнула. На тебе был ремень безопасности, и ты не успел.

– Да, я везунчик. Я вполне мог погибнуть, как, впрочем, и ты. Но разве это причина, чтобы бежать к Пэйдж и нести всякую чушь про нашу свадьбу? Ничего лучше не могла придумать?

Эйлин повезло, что за ее спиной оказался стул, потому что ее ноги подкосились, и она тяжело опустилась на сиденье, прижав гладиолусы.

– Так, значит, она рассказала, – сдавленно пролепетала девушка. Лицо ее побагровело от стыда и злости.

– Выходит, что да, – подытожил он. – И что только заставило тебя сделать такую глупость, Эйлин?

– Даже не знаю, – пристыженно ответила Эйлин. – Но, в конце концов, ведь ты действительно предлагал мне выйти за тебя замуж.

Он сделал сердитый жест здоровой рукой.

– А ты вполне отчетливо ответила отказом, на чем все и закончилось! – мрачно напомнил он. – И мне кажется, ты знала, что я говорил несерьезно. – Эйлин съежилась, а Дэйл раздраженно продолжал: – Ты прекрасно знала, что единственная женщина, которую я люблю и на которой хочу жениться, – Пэйдж. Впрочем, как и я знал о том, что ты без ума от Джонни. Мы неплохо провели пару вечеров, убивая время, потому что эти двое были вместе. Ты прекрасно понимала, что мое предложение не более чем… жест отчаяния. Так нет, ты бежишь к Пэйдж и все ей выкладываешь.

Эйлин неуверенно спросила:

– А Пэйдж была очень расстроена?

Дэйл метнул в нее раскаленный взгляд:

– Конечно, она была расстроена. Она была просто вне себя от ярости. – Он фыркнул. – Мы с ней оба всегда знали, что, если дело примет подобный оборот, мы тут же поженимся.

Эйлин с трудом глотнула воздух.

– Так это сработало?..

Дэйл непонимающе глянул на нее:

– О чем ты?

– Не может быть! Ведь это одна из самых древних уловок в истории человечества! И все-таки она действует! Наверное, в этом все и дело, ведь не действуй она, не дожила бы до наших дней. Люди просто не использовали бы ее для достижения своих целей.

Дэйл нахмурился, глаза его негодующе засверкали.

– Если будешь сидеть здесь и восторгаться, не объясняя, о чем говоришь, то можешь уходить, – разозлился он.

– Конечно, уйду, – с достоинством бросила она ему. Гнев придал ей уверенности. – Но меня удивляет, как это ты не понял, чем именно я здесь «восторгаюсь». И хотя я оказала тебе услугу всей твоей жизни, благодарить меня, конечно, не стоит. Заставив меня выпрыгнуть из машины, ты, возможно, спас меня, а потому будем считать, что мы с тобой в расчете.

– Да объяснишь ты, наконец, о чем идет речь?!

– Да в общем-то все предельно ясно, только вот ты этого еще не понял, потому что злишься. Ты ведь сам говорил мне – Пэйдж держит тебя на привязи, доводит до безумия. Ты говорил, что она никогда не пойдет на брак. Куда больше ей нравится иметь тебя в качестве подручного, зная, что сможет выйти за тебя в любой момент, когда захочет. Она ведь пребывала в полной уверенности, что этого дня ты будешь ждать, если понадобится, целую вечность. Но как только я сказала, что мы с тобой, возможно, поженимся, не поспешила ли она к тебе, чтобы ты сам назначил день свадьбы?

Дэйл ошарашенно вытаращился на нее.

– Ну? – с нетерпением выпалила Эйлин. Дэйл, видимо, на мгновение утратил дар речи. – Так все было?

– В… в общем, да. Собственно, так все и было, хотя она и была вне себя от негодования, узнав, что я предложил тебе руку и сердце… Ведь ты не сказала ей, что я пошутил, – вконец растерявшись, добавил он.

– Естественно, она решила, что может тебя потерять, и тут же осознала, как много ты на самом деле для нее значишь. Она испугалась и приняла меры, чтобы защитить свою собственность, – сухо пояснила Эйлин.

– Будь я проклят, – пробормотал изумленный Дэйл. – Ты все это предвидела?

Эйлин замялась, слегка покраснела и опустила глаза.

– Н-н-ну, отчасти, – протянула она и быстро добавила: – И потом, все ведь сработало, не правда ли?

Теперь Дэйл улыбался, от уха до уха.

– Да! Благослови Бог твое доброе сердечко, еще как сработало! – Он сиял от счастья. – Удивляюсь, как только все это мог придумать такой ребенок, как ты! Детка, ты просто сокровище!

Эйлин заставила себя улыбнуться и отмахнулась:

– Что ты! На это способна любая американская девушка.

Теперь Дэйл смотрел на нее с благодарностью и любовью.

– Как там Джонни? – спросил он.

Взгляд Эйлин потух.

– Не знаю, – отрезала она.

Дэйл взбунтовался:

– Неужели ты поссорилась с Джонни? Ведь дело не в этом?

Эйлин оживленно ответила:

– Мне пора бежать. Так рада, что у тебя и мисс Коуплэнд наконец все наладилось.

– А уж как я рад! Теперь только вам с Джонни осталось наладить отношения. За чем я прослежу лично, как только выберусь отсюда.

Эйлин кое-как отшутилась и наконец сумела-таки вырваться из палаты. В коридоре медсестра улыбнулась при виде свежего букета в руках посетительницы и любезно предложила:

– Может, поставить их в вазу?

Эйлин с радостью вручила ей цветы.

Конечно, думала она, шагая по улице, Пэйдж не оставила бы ни малейшего шанса, чтобы Эйлин смогла воплотить в жизнь свои угрозы. Нет, она тут же пошла к Дэйлу, и тот моментально обратил все в шутку. При мысли о том, как эти двое, должно быть, смеялись над ней, сердце Эйлин сжималось от стыда. Однако она мысленно старалась утешить себя тем, что ничего другого ей тогда не оставалось и в результате получилось просто отлично. И все-таки Эйлин тяжело вспоминалась ссора с Пэйдж, где она выставила себя на посмешище.

Одно ей было ясно: она никогда больше не приблизится к офису и не увидится с Джонни. Потому что все должно быть так, а не иначе. Теперь, когда она знала, что Джонни – не просто молодой продавец, без пенни за душой, ее последние сомнения растаяли как лед на жаровне. Она помнила его слова о страхе жениться на любимой девушке и оказаться не в силах ее прокормить. Но теперь, узнав правду о его финансовом положении, Эйлин понимала, что он просто осторожничал. Возможно, Джонни думал, что она подозревала о его финансовом благополучии и решила попробовать женить его на себе по расчету. От этой мысли девушка поежилась, однако именно эта мысль расставляла все по местам.

Ускорив шаг, Эйлин шла по улице, не чувствуя жары январского дня, твердо зная, что до конца своих дней не захочет видеть Джонни Блэйка. Она ненавидит его! Она будет тверда и не позволит взять над собой верх тихому, но отчетливому голосу своей души, твердящему, что она сама себя обманывает. Голос подсказывал, что от любви до ненависти всего один шаг, что грань между этими двумя страстями тоньше листка бумаги и что юная, запутавшаяся в собственных чувствах девушка едва ли сможет отличить одно от другого.

Она останется здесь, так Эйлин решила. Останется до тех пор, пока собаки, за счет которых она надеется прокормиться, не уедут на север вместе со своими хозяевами. А потом она вернется в Атланту, найдет работу и будет жить вместе с матерью.

Когда вечером домой вернулась Луиза, Эйлин уже накрыла стол, и они сели ужинать. Луиза рассказала последние новости.

– Кредит мы получили, и, к чести Пэйдж, должна тебе сказать, в связи с этим она устраивает в воскресенье вечеринку у себя дома. Ты особо ожидаемый гость. Пэйдж сама попросила это передать.

– Благодарю, нет, – твердо ответила Эйлин.

Луиза неуверенно посмотрела на подругу:

– Неужели еще злишься?

Краска стыда покрыла лицо Эйлин, но она нашла в себе мужество сказать:

– Разумеется, нет. Но мне все еще стыдно. Ни на нее, ни на Джонни я глаз не смогу поднять до конца своих дней. И уговаривать меня не имеет смысла.

– Да, ради бога, кто тебя уговаривает? – возмутилась Луиза. – В конце концов, детка, это твоя жизнь, а ты совершеннолетняя и способна сама принимать взрослые решения. Поступай как считаешь нужным или никак не поступай. Что до меня, я всего-навсего сторонний наблюдатель.

Эйлин рассмеялась и виновато коснулась ее руки.

– Знаю, знаю. Ты просто ангел, невинная овечка, а я такая-сякая, но тебя обидеть не хотела, – извинилась она. – Видимо, дело в тех, кто меня окружает. Я сама скоро залаю и захочу кого-нибудь укусить.

Луиза весело болтала, пока они мыли посуду и занимались тем, что является неотъемлемой частицей времяпрепровождения двух девушек, предпочитающих по вечерам сидеть дома. Эйлин жадно слушала новости и сплетни и старалась не смотреть на подругу, когда речь заходила о Джонни. Но каждый раз при звуке его имени сердце ее начинало трепетать.