Текст книги "День игры (ЛП)"

Автор книги: Пайпер Лоусон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

15

КЛЭЙ

День до свадьбы

Солнце проникает в окно, ленивый луч, который соответствует моей энергии, когда я приоткрываю глаз.

Нова прижалась к моему боку. Ее волосы волной рассыпаются по подушке. Я не могу удержаться, чтобы не провести по ним рукой, и она шевелится.

– Доброе утро, – бормочу я.

– Доброе утро. – Ее сонная улыбка ярче проклятого солнца.

Мои ноги переплетаются с ее, простыни закручиваются вокруг нас обоих. Мои ноги выходят за край матраса.

Она вытягивает руки над головой, зевая. Зевок сменяется вздрагиванием, когда она переворачивается на бок.

– Болит? – спрашиваю я.

– Немного.

В голове проносится сексуальное слайд-шоу из тех вещей, которые я сделал, чтобы она стала такой.

– Я буду думать об этом во время следующей поездки.

Ее улыбка немного меркнет. – Я рада, что у вас, ребята, есть шанс защитить свой сезон. Но мне также грустно, что я не буду видеть вас так часто.

– Мне тоже. – Я заправляю прядь волос ей за ухо. – Вот что я тебе скажу: после свадьбы давай уедем из города на несколько дней. Настоящий медовый месяц у нас будет потом, а пока уедем вдвоем.

Она вздохнула.

– Париж?

– Да, черт возьми.

Будет непросто договориться с тренерским штабом, но я добьюсь своего. Нова слишком близка, слишком обнажена, слишком влюблена в меня, чтобы я мог согласиться на что-то другое.

– Вся эта неделя была немного более сумасшедшей, чем я ожидала, – признается моя невеста.

Мой пресс напрягается. Моя девушка умеет разглядеть радугу в любой грозе, и возможность того, что она скрывает более грубую сторону событий, заставляет меня мгновенно насторожиться.

– Ты жалеешь, что решила пожениться здесь?

Она поднимает обнаженное плечо.

– Брук и Мари замечательные, но их было так много. А твою маму я все еще не понимаю. Наверное, я играю прямо, и мне приходится думать о том, что я говорю, прежде чем сказать.

От одной мысли о том, что Нова может стесняться или пытаться изменить себя, у меня сводит зубы.

– Ты моя невеста, и ты идеальна именно такой, какая ты есть.

Она морщится.

– Даже если я вчера на примерке платья проболталась, что мы думаем о побеге? И заставила твою маму уйти?

Черт. Ненавижу мысль о том, что ей придется справляться с этим в одиночку.

– Даже тогда. Но я уверен, что ты не можешь «заставить» мою маму сделать что-либо. – Я накрываю ее рот своим. – Жаль, что ты не сказала мне об этом раньше.

– Мне жаль…

– Не из-за мамы. А потому что я был бы рядом, чтобы прикрыть тебя.

Улыбка Новы озаряет всю комнату.

– Я люблю тебя.

– Не так сильно, как я люблю тебя. – Она начинает спорить, но я уже качаю головой. – Я в два раза больше тебя, так что это физически невозможно.

Ее голубые глаза танцуют. Изгиб ее губ притягивает мое внимание…

– Ты сказала, что у тебя все болит, – пробормотал я. – Насколько больно?

Эти красивые глаза темнеют, когда я провожу рукой по ее боку в направлении бедра.

От стука в дверь вся комната вибрирует.

– Клэй! Ты захочешь это увидеть.

Это Майлз.

Вот тебе и время наедине.

Я встаю с кровати и натягиваю шорты, прежде чем открыть дверь. Когда я распахиваю ее, они стоят снаружи в…

– Что, черт возьми, на тебе надето?

Майлз протягивает руки, рукава толстовки задраны почти до локтей.

– У них не было моего размера.

Одежда Джея почти впору. Позади них Атлас выглядит так, будто его запихнули в детскую одежду.

– Итак, найти Брук не удалось, – говорит Нова, просовываясь под мою руку и прижимаясь к моей груди.

– Она не сказала нам, куда положила нашу одежду. Мы обыскали все, включая машину.

Джей протягивает свой телефон.

– У нас есть еще одна проблема.

Хлоя спускается, Брук следует за ней и несет сумку.

– У вас, ребята, столько проблем, – предупреждает Хлоя.

– По крайней мере, у нас есть одежда! – радостно говорит Майлз.

Хлоя протягивает свой телефон в центр нашего круга, показывая видео, на котором мы бежим в темноте.

– Ты это сняла? – Брук смеется, впечатленная.

Хлоя ухмыляется.

– Хорошо, когда есть рычаг давления.

Я вижу очертания наших тел, плюс две задницы.

– Подождите, у кого есть татуировка на заднице? – спрашивает Нова, очарованная.

– Кто-то несет трофей, – указывает Брук.

– Мы не могли его оставить, – резонно замечает Джей.

– Где трофей? – спрашивает Хлоя.

Мы смотрим друг на друга.

Трофей каким-то образом оказался в холодильной камере столовой между двумя чанами с супом. После того как ребята помогли нам его извлечь, мы потащились на изнурительную тренировку, во время которой тренер как будто точно знал, как мало мы спали прошлой ночью.

Теперь у Кэт, Дэниела и моих родителей, а также у нас с Новой заказан столик в одном из шикарных ресторанов города. Нова позвонила и сказала, что задерживается с Брук и Мари, и настояла на том, чтобы мы сделали заказ для нее.

– Аспирантура – это здорово, – говорит Кэт, допивая свой бокал вина.

– Дэниел, ты учишься? – спрашивает моя мама, подталкивая кусок хлеба к своей тарелке.

– Точно.

– Сколько тебе лет? – спрашивает Дэниела мой отец.

– Настолько взрослый, что мне пришлось стать няней его сына, чтобы заставить его встречаться со мной, – мило отвечает Кэт.

Мама тянется за водой и кашляет.

Дэниел, к его чести, выглядит так, будто привык к тому, что моей сестре все по барабану.

Они идеально подходят друг другу.

Мы только что сделали заказ для всех нас, включая Нову, когда я заметил пропущенный звонок от своего риелтора. Должно быть, телефон стоял на беззвучном режиме с самой тренировки. Я оправдываюсь и выхожу на улицу, чтобы прослушать сообщение.

– Клэй, это я. Я нашла кое-что, что может тебя заинтересовать…

– Нам нужно поговорить, – вклинивается мама, выходя на улицу следом за мной.

Моя рука крепко сжимает телефонную трубку, когда я опускаю ее на бок.

– О чем?

– Об этой свадьбе, Клэйтон. – Ее брови сходятся вместе. – Я бы хотела, чтобы ты сбавил обороты и подумал. Защити себя.

Я уставился на нее.

Судя по тому, что сказала Нова, на этой неделе они не скакали по полям рука об руку, но это далеко не то, чтобы пытаться остановить свадьбу.

– У меня не нет ничего, кроме времени, – говорю я ровно.

– Тогда почему такая быстрая подготовка? Маленький список гостей? Ты отвлекаешься и плохо соображаешь. Я не буду смотреть, как ты совершаешь ошибку, о которой потом будешь жалеть.

– Мама. – Я борюсь с нарастающим разочарованием. – Я не отвлекаюсь, у меня много дел.

Она скрещивает руки.

– Пока ты рос, я ночей не спала, рано вставала, ездила на турниры, но все это имело цель. Мы хотели помочь тебе стать самым лучшим. Теперь ты им стал, и мы не хотим, чтобы ты шел на компромисс.

Мои зубы скрежещут. На площадке я могу выплеснуть свои эмоции, но мне требуется все, чтобы не наброситься на свою мать.

– Ты воспитала меня так, чтобы я добивался того, чего хочу. Долгое время моя карьера была именно этим. Я ценю то, как много вы с папой делали для меня все мое детство. Но я люблю Нову, и если ты не видишь, почему, значит, ты недостаточно хорошо смотришь.

Она подходит ближе, упрямо вздергивая подбородок.

– Вот почему ты решил сбежать? Потому что не хотел, чтобы мы в этом участвовали?

Я понимаю, что она не злится из-за свадьбы. Ее критика прикрывает страх и неприятие, которые она отказывается признавать.

Это не оправдывает ее поведение, но напоминает мне о том, как Нова хотела, чтобы на этой неделе все были вместе. Ведь даже если в семье все сложно, она все равно остается семьей.

Поэтому вместо того, чтобы замкнуться или отвернуться, я делаю вдох.

– Мы думали о побеге, потому что наша жизнь была сложной. Мои чувства к Нове просты. Она – любовь всей моей жизни. Я буду с ней, несмотря ни на что, и мы провели так много времени вместе, живя на чужих условиях, что готовы начать жить на своих. Причина, по которой мы решили сыграть свадьбу здесь, в том, что Нова нашла идеальное место, и мы решили, что у нас будет все, что мы хотели: пожениться до начала сезона и одновременно увидеться с теми, кого мы любим.

Я снова смотрю на свой телефон.

– Если я кажусь рассеянным, то это потому, что я покупаю нам дом. Я пытался найти его несколько месяцев и пообещал себе, что найду до свадьбы.

Выражение ее лица смягчается от удивления.

– Дом?

– Когда меня перевели в Лос-Анджелес, Нова последовала за мной, без лишних вопросов. Она создала для нас дом. Дом, построенный на доверии и доброте, которые она дарила мне безвозмездно даже в те моменты, когда я не мог ответить ей взаимностью. Она помогла мне пережить самое трудное время в моей жизни. Я хочу сделать ее домом это место. Показать ей, что здесь есть то, где она может быть такой, какая она есть. Место, где она всегда будет принадлежать себе.

– Я не помешала? – раздается голос у меня за спиной.

Мамин взгляд перемещается мимо меня, и я оглядываюсь через плечо в сторону тротуара.

Нова застыла, глядя между мной и мамой.

НОВА

Я опаздываю на ужин и ужасно себя чувствую из-за этого.

Принимать решения в последнюю минуту с Брук и Мари было очень тяжело. Они отзывчивы и заботливы, но постоянно пытаются перещеголять друг друга.

К тому времени, как я добираюсь до ресторана, у меня уже голова идет кругом.

Из-за угла до меня доносятся знакомые повышенные голоса.

Клэй увлеченно беседует со своей мамой. Проклятье.

Это именно то, чего я не хотела.

Я заставляю себя идти дальше, потому что не могу слушать этот спор.

Клэй и его мама стоят на тротуаре и смотрят друг на друга.

Я прочищаю горло.

– Я не помешала?

Они поворачиваются и смотрят на меня: два одинаковых темных глаза расширены от удивления.

Невозможно притворяться, что эта ссора не из-за меня. Я слышала достаточно, чтобы понять это.

– Нова, можно тебя на пару слов? – тихо спрашивает Сэнди.

Клэй встает между нами.

– Я не думаю…

– Все в порядке, – говорю я ему. – Я буду там через минуту.

Он целует меня в лоб.

– Я сейчас приду, – бормочет он.

– Все в порядке? – спрашиваю я.

– Клэйтон сказал мне, что ты убедила его пожениться здесь, вместо того чтобы сбежать.

Это настолько отличается от того, что я ожидала, что на мгновение теряю дар речи.

– Я бы так не говорила, но да.

Она выглядит раскаявшейся и смиренной, даже когда прижимает руку к губам.

– Я сожалею о том, как я себя вела. Когда я вышла замуж, все произошло быстро, возможно, слишком быстро, и я не хочу этого для него. Но я не должна взваливать это на вас двоих.

Я перевариваю это.

– Что ж, я знаю, что вы гордитесь Клэем на баскетбольной площадке, но я надеюсь, что вы гордитесь им во всех отношениях. Он потрясающий человек. Он добрый, заботливый, преданный. Мы через многое прошли вместе, и я благодарна за каждый день, который провожу с ним.

Ее глаза слегка расширяются.

– Я не ожидала, что Клэйтон полюбит такую, как ты, но я никогда не видела, чтобы он так серьезно относился к кому-либо, как к баскетболу. Я вижу, как сильно он любит тебя, и это больше, чем я могла надеяться.

Она прочищает горло.

– У тебя будет очень красивое платье. И прическа.

Я проглатываю подступающий смех.

– Спасибо. Если вы позволите, я…

– Конечно.

Я догоняю Клэя в тихом коридоре у туалетов. Он расхаживает взад-вперед, запустив руку в волосы и мертвой хваткой сжимая телефон в другой руке.

– Эй, – говорю я.

Он мгновенно оказывается рядом со мной, осматривая каждый сантиметр моего лица. – Эй. Все в порядке?

– Все будет.

Он целует меня, и все мысли улетучиваются в окно.

– Ты не слышала, как мы спорили до того, как ты пришла? – спрашивает он.

– Только часть о том, что я любовь всей твоей жизни. – У меня в груди щемит от воспоминаний. – Спасибо, что заступился за меня.

Он проводит большим пальцем по моей щеке.

– Эта часть не была сложной. И никогда не будет. Я прикрываю тебя каждый чертов день, жаль только, что ты не дала мне этого сделать раньше.

Я киваю на телефон, все еще находящийся в его руке.

– У тебя все в порядке?

– Звонил риелтор, предлагал еще несколько домов. – Я наклоняю голову в ожидании. – Я сказал ему, что мы посмотрим их вместе, как только вернемся.

Моя улыбка грозит расколоть мое лицо.

– Отлично. Ты готов к свадьбе?

Он поднимает подбородок и смотрит на меня серьезными глазами.

– Был готов с того момента, как ты украла мое место в самолете.

16

НОВА

День свадьбы

– Ты выглядишь потрясающе, – настаивает Брук, переступая порог номера люкс в отеле «Литтл Нилл», где я готовлюсь.

– Ты тоже.

На ней коктейльное платье без рукавов, приталенное, бледно-розовое, что делает ее бронзовую кожу еще ярче.

– Я хотела соответствовать невесте, но не быть похожей на нее. – Она кивает на мои розовые волосы.

Я поворачиваюсь перед зеркалом в пол. Платье сидит идеально, каждая линия облегает мое тело.

Волосы уложены мягкими волнами, передняя половина заколота спереди от лица. Розовый цвет свежий и нежный. Фата, заправленная в гребень для волос, скрепляющий укладку, ниспадает по спине, словно водопад. Мягкий макияж делает мои глаза голубее, а щеки раскраснелись скорее от реальности происходящего сегодня, чем от косметики.

Я чувствую себя красивой. Лучезарной. Немного гламурной.

– Каково это – выходить замуж через час? – спрашивает Брук.

– Как будто я живу чужой жизнью, – признаюсь я. – Я выросла в трейлере, переезжая с места на место. Я не могла собрать свою жизнь воедино. Я не знала, кто я. А теперь я здесь. – Я машу рукой на пышную комнату, окружающую нас. Обстановка богатая и плюшевая, потолок достаточно высокий, даже Атлас не смог бы до него дотянуться.

Моя подруга подходит ко мне.

– Это твоя жизнь, Нова. Никто другой не смог бы этого добиться.

Я не могу не ухмыльнуться. Улыбка Брук исчезает, когда она смотрит, как я поднимаюсь и направляюсь к дверному проему ванной комнаты.

– Стоп, не спеши. Будь хорошим Кодиаком и жди помощи. – Брук подходит ко мне, когда я пытаюсь пройти через дверь. Она подхватывает нижнюю часть моего платья и заворачивает его в свои руки, чтобы я могла войти. – Вот. Тебе нужно в туалет?

– Нет. Просто забыла ожерелье. – Я нахожу его в шкатулке, серебряный медальон с нашими фотографиями. – Оно принадлежало моей маме. Она подарила его Мари.

Брук поднимает руку.

– Одну секунду.

Она исчезает, и через мгновение в дверь ванной просовывается голова Мари.

– Брук сказала, что я тебе нужна? – говорит она, задыхаясь.

Любовь и чувство принадлежности разгораются в моей груди, пока Мари помогает мне надеть ожерелье.

Кэт приходит и находит нас. – Мама хотела, чтобы у тебя было это. – Она протягивает крошечный серебряно-розовый гребень. – Она сказала, что ты зачесала волосы наверх, и не знала, подойдет ли он, но хотела попробовать.

Горы рельефно выделяются на фоне яркого осеннего неба. В рядах стульев сидят наши гости, все красиво одеты. Баскетболисты настояли на том, чтобы сидеть сзади из-за своего роста, и теперь я вижу их глаза, когда они замечают меня.

Мари провожает меня к моему будущему мужу.

Клэй ждет в конце прохода.

Ни один мужчина не может выглядеть настолько богоподобно. Его смокинг, сшитый на заказ, едва вмещает его массивные плечи и торс. От его вида у меня перехватывает дыхание, но выражение его лица, когда он видит меня, заставляет мои колени слабеть.

Он любит меня.

Любит меня дольше, чем я могла бы предположить, если бы он не настаивал на том, что это правда.

Я иду к нему по проходу.

При этом я вспоминаю его слова, сказанные мне перед тем, как мы расстались сегодня утром.

Надеюсь, сегодня все будет так, как ты хотела.

Теперь я не вижу ни гор, ни церемонии, ни гостей. Я вижу только его и слышу свой собственный ответ, произнесенный шепотом.

Это нечто большее.

17

КЛЭЙ

Когда ты всю жизнь становишься суперзвездой, ты привыкаешь к тому, что на тебя смотрят.

Теперь все взгляды устремлены на нее.

Все наши друзья и родственники стоят и поворачиваются, чтобы посмотреть на Нову, когда она начинает спускаться по усыпанной лепестками дорожке, ее рука вцепилась в руку сестры.

Она не радуга – она проклятое солнце.

И дело не в платье, которое облегает каждый изгиб, который я знаю лучше, чем свое собственное тело. Дело даже не в том, как она двигается. А в том, как ее глаза встречаются с моими. Как она смотрит на меня, словно все, что я считал своей жизнью, было лишь превью, а сегодня – главное.

Мой вздох задерживается глубоко в груди. Узел затягивается все туже, пока она движется ко мне. После всего хаоса последних нескольких недель мне негде было бы лучше оказаться.

Нова останавливается в нескольких сантиметрах от меня, а ее сестра целует ее в щеку. Мари бросает на меня взгляд, говорящий «Не облажайся», и отходит на свое место в первом ряду.

В этот момент мы хотим одного и того же.

Бывали моменты, когда я не думал, что доберусь до этого места. До этого момента в моей жизни, и не только здесь, в окружении красоты, гор и людей, которые изменили мой мир к лучшему.

Тот факт, что всем было так важно приехать, очень трогателен. Я знал, что нужен людям на корте, но то, что они так проявили себя, когда им это не нужно, задевает меня.

В центре всего этого – она.

Нова – та, благодаря кому все это имеет смысл.

Благодаря ей я могу представить, что проведу в лиге еще несколько лет.

Так же, как я могу представить себе время после нее. Обнимая мою девочку в нашем доме. Смеяться, гоняясь за детьми с ее любопытными глазами.

Церемония проходит как в тумане. Слова священника звучат в моей голове, но все, о чем я думаю, – это то, что она моя.

Когда я надеваю кольцо на ее палец, это похоже на уверенность. Это похоже на дом.

Я клянусь, что ничего не может быть лучше.

Я ошибаюсь.

Когда она надевает свое на меня, это смиряет.

Как будто я стою на коленях и прошу ее взять меня.

– Я люблю тебя, – шепчет она.

Я не могу говорить. Горло сжалось так сильно, что я, наверное, больше никогда не смогу глотать.

Каким-то образом мне удается вымолвить нужные слова.

– Да.

– Да.

Священник снова говорит, монотонно, и я снова отвлекаюсь.

Легкий аромат Новы, то, как она практически вибрирует, и блеск в ее глазах.

– Все, – говорю я себе под нос.

Священник останавливается на полуслове.

– Ну, да, но…

Я хватаю Нову за лицо одной рукой и наклоняюсь, чтобы встретиться с ней взглядом.

Ее губы расходятся под моими, и ее улыбка, ее вкус и ее маленькие стоны – все, что мне нужно.

Толпа взрывается, и это ничуть не хуже, чем победа в чемпионате.

Нет. Когда мы идем обратно к алтарю, ее пальцы надежно переплетены с моими, кольцо тяжело лежит на моем пальце…

Так лучше.

– Пикассо, – настаивает Брук.

– Пикассо не делал цветов, – возражает Мари.

– Ван Гог?

– Я согласна.

– Они хорошо выглядят, – говорю я, взяв Нову за руку, когда мы подходим к ним сзади.

Нова сияет.

– Да, правда?

После церемонии мы пошли фотографироваться. Чем дольше мы их делали, тем больше я отвлекался, особенно когда фотограф показал нам несколько.

– Что случилось? – спросила Нова.

– Ничего, – соврал я.

Теперь мы ужинаем бок о бок. Это правильно, когда вокруг нас друзья и семья.

После я поднимаюсь.

– Заткнитесь все, Клэй собирается произнести речь, – говорит Майлз.

Раздается смех, и я жду, пока он утихнет, чтобы заговорить. – Спасибо, что пришли. Если вы меня знаете, то понимаете, что речи – не мой конек. Но иногда нужно делать то, что кажется не свойственным.

Я поворачиваюсь к Нове. – Впервые я встретил тебя на высоте тридцать тысяч футов. К черту милю высоты, мы были в облаках. – Ее губы изгибаются, и я чувствую ответное прикосновение к своим. – Я не хотел, чтобы ты мне нравилась. Я не хотел тебя любить. Ты показала мне, что быть мудаком – не единственный и даже не лучший способ жить.

Среди гостей раздаются смешки.

Я сглатываю, борясь со сдавленностью в ребрах.

– Ты показала мне, как любить человека и место. Ты изменила все. Я обещаю, что до конца жизни буду стараться, чтобы ты чувствовала то же самое. И если я облажаюсь, каждый в этой комнате может устроить мне ад.

– Мы сделаем это! – кричит Брук.

Брови Новы поднимаются, нижняя губа дрожит.

Она прижимает свой рот к моему.

Приносят еду, и наши гости возобновляют свои разговоры небольшими группами. Люди из баскетбола и из других мест сливаются воедино. Сегодня вечером все – семья.

Моя мама наклоняется ко мне через отца.

– Мы рады за тебя. За вас обоих. Это прекрасно. – Она кивает на картины.

Мои губы изгибаются, когда я любуюсь своей женой.

Перед десертом я чувствую, как Нова сжимает мою руку. – У тебя что-то на уме. Пожалуйста, скажи мне, что ты еще не разрабатываешь стратегию для открытия дома. – Ее глаза сияют счастьем и юмором.

– Нет, – говорю я.

– Тогда что?

Я наклоняюсь к ней, мой рот касается ее уха, когда я выдыхаю.

– Я не могу дождаться, когда отвезу тебя домой.

– Правда? – Ее губы изгибаются. – Разве мы уже не сделали все?

– Теперь, когда ты стала моей женой, мы должны сделать все заново.

К одиннадцати танцы в самом разгаре.

Появляется знакомая фигура, не получившая приглашения, в сопровождении помощников в костюмах.

– Не волнуйтесь, я не останусь. У меня деловой ужин здесь, в городе, и я остановилась по дороге, чтобы извиниться за то, что причинила вам беспокойство, – говорит мэр, держа в руках завернутый подарок.

– Это место важно для меня. Я буду продолжать помогать, где смогу, – обещаю я.

Она улыбается и кивает, кладет подарок в кучу на другом конце комнаты, а затем направляется обратно к дверям с помощниками на буксире.

В другом конце комнаты моя жена что-то изображает, жестикулируя руками, а парни смеются. Я направляюсь к ней, и толпа расступается передо мной.

Она рассказывает какую-то историю, ее жесты становятся все более дикими. Я кусаю себя за щеку от удовольствия. Мои руки ложатся на ее талию, и я притягиваю ее к себе.

– Извините нас, – говорю я группе.

Она легка под моими руками, когда я поворачиваю ее в своих объятиях, регулируя хватку, чтобы притянуть ее ближе. Мы двигаемся в такт музыке.

– Но я как раз подошла к самому интересному! – слегка укоряет она, наклоняя ко мне свое лицо.

Я думаю об оставшейся части нашей совместной жизни. Сегодняшний вечер, следующий год, последующие десятилетия.

– В этом ты права.