Текст книги "День игры (ЛП)"

Автор книги: Пайпер Лоусон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Тропы: спортивный роман; угрюмый и жизнерадостная; он – профессиональный баскетболист; она не знает, кто он; случайная встреча в самолете; он улыбается только ей; он помог ей, но у него есть свои секреты.

Для всех, кто решил,

что «моя вечность начинается

сегодня»

1

НОВА

ЖЕНИСЬ НА МНЕ, КЛЭЙ!

Женщина рядом со мной в зале прилета кричит это так громко, что у меня звенит в ушах.

Для девушки, выросшей в трейлере с этюдником, я люблю толпу. Быть частью единого целого – того, где каждый человек разделяет общую мечту, дышит одним воздухом, – это захватывающе.

Именно этого я ожидала, когда ехала сюда сегодня: несколько преданных фанатов с усталыми глазами расположились в палатке, чтобы встретить баскетбольную команду «Денвер Кодиакс», прибывшую рано утром.

Вместо этого в аэропорту я оказалась локоть к локтю с сотнями обезумевших Кодашьян, сжимающих в руках «Старбакс», телефоны и плакаты.

Не похоже на «Тед Лассо», скорее на «Голодные игры».

(Прим. «Тед Лассо» (англ. Ted Lasso) – американский спортивный комедийно-драматический телесериал, созданный Джейсоном Судейкисом, Биллом Лоуренсом, Бренданом Хантом и Джо Келли. Сериал рассказывает о Теде Лассо, тренере по американскому футболу, который становится наставником английской футбольной команды из-за желания владелицы клуба досадить своему бывшему мужу. Лассо, не имеющий опыта в европейском футболе, пытается завоевать симпатии скептически настроенных английских болельщиков своим народным и оптимистичным поведением.).

Я сглатываю хихиканье. Я буду смеяться над этим всегда.

Если выживу.

Стеклянные двери из зоны прилета с грохотом распахиваются, и толпа ожидающих на этой стороне сталкивается друг с другом, как взволнованные шарики для пинг-понга.

– Это не они, – говорит друг крикуна, кивая в сторону группы высоких парней в костюмах.

Разочарование волной обрушивается на зал, маниакальные лица падают от уныния.

Женщина, которая выкрикивала свое предложение, опускает свой соответствующий знак.

Мужчины большие, но они не те, ради кого все здесь собрались.

Легенды.

Чемпионы.

Когда самолет команды, задержавшийся из-за шторма, приземлится после предсезонного турне, должно было стать известно всем, но каждый болельщик в городе – возможно, каждый взрослый в Колорадо – здесь, чтобы поприветствовать их.

Я поправляю свою простую белую кепку, убирая под нее свои розовые волосы, когда в кармане раздается звонок моего телефона.

Брук: Ты уже жалеешь об этой идее?

Я поднимаю телефон, прижимая локти к бокам из-за толпы, и набираю ответ.

Нова: Спроси меня еще раз, если меня затопчут в ближайший час.

За тявканьем у моих ног следует французский бульдог, пробирающийся между моих ног, пока я не запутаюсь в его поводке.

– Вафля! Не заставляй меня жалеть о том, что я взяла тебя с собой, – бормочу я, пристраивая ноги по обе стороны от его тела, чтобы защитить его – и чтобы я могла в любой момент подхватить его, если что-то пойдет не так.

Его звуки стихают до хныканья, но он все еще вибрирует от возбуждения.

Я знаю, что он чувствует. Я хотела приехать сегодня не только для того, чтобы вернуть Майлзу пса, который остался у меня на неделю, потому что его постоянная няня заболела, но и чтобы поприветствовать Клэя, когда он вернется в Денвер.

Клэйтон Уэйд.

Звезда всех звезд.

Самый ценный игрок.

По состоянию на три недели назад, мой жених.

Человек, который научил меня верить в себя, несмотря ни на что.

Я полюбила его с того момента, как увидела его огромное, стоическое великолепие, и если он говорит правду, то сам влюбился чертовски быстро.

Я чертовски скучаю по нему. Несколько дней без его грозного присутствия, и я начинаю чувствовать себя ворчуньей.

Брук: Если эти Кодашьяны нападут на тебя, я приду за ними.

Нова: Только не садись за убийство по моей вине.

Брук: Оправданное убийство. Для этого и нужны друзья.

Крики разлетаются по залу прибытия.

– Они здесь!!! По-настоящему! – Первая женщина подпрыгивает на носках.

Из дверей зала прибытия появляются еще несколько высоких мужчин, и мне не нужно узнавать их лица, чтобы понять, что это они.

Толпа устремляется к команде Кодиак, а охрана пытается их сдержать.

Плакат «Женись на мне, Клэй!» был брошен, как только первая женщина увидела парня своей мечты.

Другая женщина снова и снова повторяет «О Боже».

Еще одна срывает с себя рубашку.

О, Боже.

Я не умру в куче сапог на высоких каблуках и клатчей.

Срабатывает самосохранение. Я хватаю Вафлю и прижимаю его к себе, когда нас волной толкает к дверям.

Я мельком смотрю на толпу.

Атлас первый. Самый высокий из парней, с гудящей головой и наушниками Beats.

Затем Майлз, его фирменная наглая ухмылка вспыхивает, когда он что-то говорит через плечо Джею, который неохотно смеется.

Потом я вижу его.

На нем перевернутая кепка и серая толстовка, через одно плечо перекинута черная сумка LV, которую я выбрала для него в тон своей. У меня в груди замирает дыхание. Не только потому, что здесь едва хватает места для дыхания, но и потому, что его присутствие и интенсивность высасывают кислород из всего зала прилета.

Ворчливый игрок, которого я встретила и полюбила в самолете два года назад.

По дороге на свадьбу сестры у меня случился приступ паники, и он спас меня.

Я думала, что мы больше никогда не увидимся, но оказалось, что он был в команде моего деверя.

Нам пришлось держать это в секрете, но каждая секунда была захватывающей. Сексуальной. Невероятной.

Как и сам Клэй.

Он осматривает толпу, ища что-то.

Или кого-то.

– Клэй! – кричу я, но сотни других фанатов делают то же самое.

Я делаю шаг назад, но не ради себя, а потому что у Вафли маленькие лапки, и я никогда не прощу себе, если он поранится.

Клэй меня не слышит. Он хмурится и продолжает свой путь.

– Черт побери, – ругаюсь я. Я хотела быть первой, кто поприветствует его дома.

Миссия провалилась, я начинаю набирать текст для Брук.

Как раз в тот момент, когда я пытаюсь перевести дыхание, толпа расступается.

И тут появляется он.

Шесть футов и пять дюймов мужского роста, отточенного для разрушения на баскетбольной площадке. Черные татуировки проступают из-под рукавов, обвиваясь вокруг запястий, как будто даже чернила не могут насытиться.

Его глаза встречаются с моими, и он идет ко мне, не обращая внимания на толпу фанатов и щелкающие фотоаппараты.

Фанаты кричат все громче, руки судорожно хватаются за телефоны и пытаются сделать идеальное селфи.

Легкие шаги Клэя сокращают расстояние между нами. Охрана идет за ним по пятам, но Клэю все равно.

Рядом со мной начинает плакать женщина, прикрывая рот рукой, словно она близка к тому, чтобы прикоснуться к Матери Терезе.

Если бы у Матери Терезы были мускулы, а в финале она делала по двадцать пять бросков за игру.

Он останавливается передо мной, и из зала прилета словно высасывают весь кислород.

Мое сердце колотится так, словно мы никогда не были так близки. Как будто я всю жизнь ждала, что он посмотрит на меня так, будто я – дом, в котором он так отчаянно нуждается.

– Ты пришла. – Его глаза морщатся в уголках.

– Сюрприз. Я хотела принести текилу, но у меня не хватило рук, – говорю я.

Клэй тянется к моей кепке и снимает ее, позволяя моим розовым волосам рассыпаться по плечам.

– У меня есть все, что нужно, прямо здесь.

Он поднимает меня на цыпочки. Его твердые губы прижимаются к моим, и все мысли в моей голове испаряются от его прикосновения.

Он целует меня так, будто считает дни, часы, минуты до того момента, когда я снова окажусь в его объятиях.

Сезон может обрушиться на нас, но в этот момент все это не имеет значения. Я никогда не чувствую себя такой живой, такой настоящей, такой яркой, как в его объятиях. Как будто я – приз, ради которого он работал каждый день.

Вафля извивается в моих руках, и я неохотно отстраняюсь.

Клэй наклоняется ближе, губы касаются моего уха. – Ты кому-нибудь рассказала о нашем плане?

Я качаю головой, и меня пробирает дрожь. – Никому.

Он прижимается губами к моему лбу и переплетает свои пальцы с моими.

Вывеска «Женись на мне, Клэй!» исчезает под моими ногами, и мы вместе направляемся к дверям.

2

НОВА

– Проклятье. У владелицы бутика, с которым я должна была встретиться, возникли срочные дела. – Брук постукивает ногтями по капоту машины и хмурится, глядя на свой телефон.

Я осматриваю парковку, примостившуюся между красивыми кирпичными зданиями. – Мы можем подождать ее?

– Нет. Я перенесу встречу. Мы можем поговорить о ее дизайне в другой раз.

Я подавляю зевок, стараясь, чтобы бодрый воздух и горные виды взбодрили меня. Я обещала поехать с Брук на однодневную экскурсию в Аспен, не зная, что буду делать это после трех часов сна.

– Я поняла, – поддразнивает Брук, убирая телефон. – Я не так увлекательна, как некий баскетболист, который вернулся в город рано утром.

К тому времени, когда я вернула Вафлю Майлзу, а мы с Клэем вернулись домой, было уже восемь. Клэй устал. Это чувство я теперь вполне могу понять.

– Ты не менее увлекательна, – обещаю я. – Кроме того, кому нужен сон, когда у тебя есть друзья?

Брук переплетает свою руку с моей, и мы отправляемся в сторону улицы Галена.

Я понимаю, почему туристы стекаются сюда тысячами. Сейчас не пик сезона снега и напитков после катания на лыжах, но деревья меняют цвет, а горы служат захватывающим фоном для уютных кафе, сказочных магазинов и отелей в стиле шале.

– Как поживает наша невеста? – спрашивает Брук, и гравий хрустит под нашими ботинками.

– Ну. Интерес СМИ к Клэю, кажется, возрос, а я и не думала, что такое возможно.

– Лучше чемпионата может быть только чемпионат, после которого игрок женится, – кивает она. – Кстати, Джей сказал мне, что сегодня команда приглашена на ужин в дом мэра.

– Очевидно, она большая поклонница баскетбола, или стала ею с тех пор, как они выиграли в июне.

– Каждый хочет получить свой кусок.

– Надеюсь, у меня останется его кусочек, – шучу я, но в этом есть доля правды.

– Впереди еще много поездок. Я бы не стала пока выбрасывать вибратор в мусорное ведро. – Моя подруга указывает на бутик, и мы направляемся к нему.

Пока мы переходим улицу, я думаю о расписании, которое нас ожидает. Теперь, когда «Кодиаки» выиграли чемпионат, это не только обычные игры и тренировки, но и целый ряд дополнительных выступлений, контрактов и рекламных акций.

Все это – честь, за которую большинство людей готовы убить, напоминаю я себе.

Я решаю порадоваться этому, пока придерживаю для нее дверь, и маленькие колокольчики звенят над дверным проемом, когда мы заходим внутрь.

– О, это великолепно. – Мое внимание сразу же привлекает вешалка с уютными свитерами, а Брук направляется мимо меня к другой, с леггинсами. Я переворачиваю ценник и сглатываю.

Брук заглядывает мне через плечо. – Ты должна купить по одному в каждом цвете.

Часть меня, наверное, никогда не привыкнет к тому, что я могу позволить себе вещи, которые мне нужны, а также те, которые я хочу, и практически все, что мне понравится.

Я достаю сексуальное черное платье, и Брук одобрительно хмыкает.

– Да, тебе нужно это примерить. Ты можешь надеть его в дом мэра. Вдруг Клэю понадобится напоминание о том, что нужно больше интересоваться голами вне поля.

Я смеюсь, когда она берет с вешалки две пары леггинсов и юбку и подталкивает меня к раздевалке.

– Итак, – начинает она из соседней раздевалки. – С приближением сумасшедшего сезона ты уже начала планировать свадьбу?

Ее лукавый голос заставляет меня улыбаться. Я ничего не могу утаить от своей подруги.

Пока я снимаю джинсы и стягиваю свитер через голову, по мне пробегает волнительная дрожь.

Мы уже говорили об этом.

В выходные после того, как Клэй сделал мне предложение, когда я пыталась найти свои вещи во второй спальне его квартиры.

– Ты видел мою зимнюю одежду? Клянусь, у меня есть несколько вещей, которые я не носила после Лос-Анджелес.

– Нам нужен дом побольше, – хмыкнул он, обнаружив, что я роюсь в коробках в шкафу.

– Все в порядке, – настаивала я.

Лето было так занято победой «Кодиаков» и моим творчеством, что у нас не было времени на что-то еще.

Он помог мне подняться и вывел на патио, чтобы выпить бутылку вина.

– Странно, что каждый раз, когда я смотрю на цветы, я думаю о том, чтобы выйти за тебя замуж? – спросила я.

Его губы приподнялись. – Мне нравится, что все напоминает тебе о свадьбе со мной. Я не хочу ждать целый год, чтобы сделать это.

Убежденность в его голосе заставила мое сердце заколотиться.

– Если мы сделаем это во время сезона, никто не сможет прийти, – заметила я. – Единственный перерыв – это неделя всех звезд. – Клэю и его друзьям вряд ли удастся отдохнуть.

– Это не для них, Пинк, – сказал он, прикоснувшись своими губами к моим. – Единственный человек, который мне там нужен, – это ты.

Серьезно. Этот человек вообще реальный?

В этот момент мне в голову пришла безумная идея.

Я проболталась об этом, когда мы пили каберне и мечтали на нашем патио.

Поначалу Клэй недоуменно поднял голову и нахмурил брови.

Но чем больше мы говорили об этом, тем больше нам это нравилось.

Теперь Брук ждет, что я отвечу.

– Сначала мы думали пожениться после следующего сезона, – начинаю я. – Тогда все из лиги были бы свободны.

– Но разговор будет идти о команде, – тут же отвечает она. – О том, как они отыгрались, как выступили.

– Именно. – Я заканчиваю натягивать платье и выхожу наружу, когда Брук тоже раздвигает занавеску.

В леггинсах ее подтянутые ноги выглядят еще лучше. – Твоя задница в них просто потрясающая, – говорю я с легкой завистью.

– Уж кто бы говорил, – говорит она с укором. – Тебе нужно купить это платье.

Я поворачиваюсь к зеркалу, наслаждаясь тем, как ткань облегает мои изгибы. С моими розовыми волосами оно выглядит стильно и шикарно. – Отлично. Ты опасная женщина.

– Ты хотела сказать, лучшая, – поправляет она. – Но на самом деле. Что ты планируешь?

Брук – одна из моих самых близких подруг, и я не могу скрывать от нее этот секрет.

– Мы собираемся сбежать.

Она задыхается, прижимая руку ко рту. – Ни за что на свете!

Ее поведение мгновенно меняется от возбуждения до ужаса.

Я еще не успеваю оценить ее реакцию, как за моей спиной раздвигается занавеска и знакомый голос говорит: – Я слышала, кто-то женится?!

Я поворачиваюсь так быстро, что чуть не спотыкаюсь.

Рыжая девушка в том же черном платье выше меня, с бесконечно длинными ногами, челкой и длинными волнистыми волосами в стиле Дакоты Джонсон. Улыбка у нее теплая, а в золотистых глазах светится озорство.

– Энни! Что ты здесь делаешь? – Я бросаюсь к своей подруге с Западного побережья и обнимаю ее.

Я представляю ее и Брук, и они обмениваются теплыми приветствиями.

– Через несколько недель Рэй будет здесь высиупать, и мы приехали, чтобы осмотреть это место. Мы встречаемся с ней за ланчем в «Литтл Нилл». Вы, дамы, должны прийти, – настаивает Энни.

Мы с Брук обмениваемся взглядами. Я вижу, что ей до смерти хочется поговорить о свадьбе, но это слишком хорошо, чтобы упустить такой шанс.

Через десять минут мы выходим из машины в «Литл Нилл».

– Что это за место? – спрашиваю я.

– Самый невероятный курорт во всем Аспене. – Брук хлопает в ладоши, чтобы подчеркнуть свою значимость.

Как будто в подтверждение ее слов, перед нами открывается великолепный вид на сосны и горы, а в центре величественно возвышается главный домик.

Вместе с Энни мы заходим внутрь. Нас окружают высокие потолки и деревянные балки. Это похоже на праздничную открытку.

– Это потрясающе, – бормочу я.

– Почему ты шепчешь? – Энни смеется.

– Это похоже на библиотеку. Или храм. Или и то, и другое.

Мы проходим в столовую, где встречаемся с Рэй. Мы занимаем свои места и заказываем напитки и еду.

– Итак, дамы, у нас серьезная тема. – Брук сцепила руки и, понизив голос, торжествующе смотрит между нами. – Наша общая подруга и ее громадный парень планируют сбежать.

Очевидно, она не могла дождаться более позднего времени, чтобы поговорить об этом.

– Ну?! – спрашивает она, когда ни Энни, ни Рэй не отвечают сразу. – Скажите ей, что это ужасная идея. Что она пропустит всю подготовку к свадьбе, гостей, торт и вечеринку. Цветы повсюду, слишком много шампанского и люди, рассказывающие о ней плохие истории.

Рэй поднимает плечо. – Она должна делать то, что хочет.

– Я собиралась купить твой следующий альбом, но теперь… – Брук бросает острый взгляд на Энни.

– Мы с Тайлером поженились на острове с коротким списком гостей, – начинает она, обращаясь к своему мужу – рок-звезде вселенского маштаба. – Отчасти мы сделали это, потому что боялись, что это станет достоянием общественности. Мы на собственном опыте убедились, что можно контролировать очень многое. – Ее губы кривятся.

– Вы жалеете об этом? – спрашиваю я с любопытством.

– Ни секунды. Ты сбегаешь, потому что действительно этого хочешь? Или ты боишься, что все выйдет из-под контроля, если ты сделаешь это здесь?

Три пары глаз обращены ко мне, пока я размышляю.

Я бы вышла за Клэя в любое время и в любом месте, и это было бы воплощением моей мечты. Но я бы солгала, если бы сказала, что цирк вокруг него не влияет на наши планы.

– Может быть, понемногу и то, и другое, – признаю я.

Я перевожу разговор на предстоящие выступления Рэй, пытаясь уйти от темы.

– Это даже не самая лучшая часть курорта, – говорит Брук, когда мы поднимаемся после трапезы. – Терраса открыта? – спрашивает она у хостесс, стоящей у входа в ресторан.

Ее улыбка сочувственна. – Она забронирована для мероприятия на этот вечер.

– Мы быстро и не оставим следов, – предлагает Брук. – Обещаю.

Хостесс неохотно выводит нас через черный ход на огромное поле с панорамным видом на горы.

У меня дыхание застревает в горле. – О, вау.

Это ошеломляюще красиво. Ярко-голубое небо, скалистые вершины.

Природа демонстрирует себя. Это зрелище – грандиозность пейзажа и курорт, расположенный в самом его сердце. Для нас, простых людей, это способ познать мир таким, каким он должен быть.

Брук настраивается сделать селфи, и я ухмыляюсь.

– Я приехала за фотографиями, – настаивает она. – Без них я не уйду.

Мы вчетвером наклоняемся. – А теперь притворитесь, что вы не знаменитости, – наставляет Брук после того, как мы сделали милый улыбающийся снимок. – Это только для друзей. Или шантажа. Потому что разве кто-то может быть другом, если у тебя нет на него материалов для шантажа?

Мы смеемся и корчим рожицы перед камерой.

Приятно находиться рядом с женщинами, чье общество мне нравится, с теми, кто не ждет от меня ничего сверх дружбы, взаимной поддержки и уважения. Я и не подозревала, что в последнее время мне этого не хватало.

Пока Брук выкладывает в социальные сети более презентабельное фото, мои мысли возвращаются к нашему свадебному разговору.

Когда мы с Клэем говорили о совместном бегстве, мы сосредоточились на всех преимуществах. Легкость. Скорость. Конфиденциальность. Мы мало говорили о том, от чего нам придется отказаться.

Возможно, в побеге есть больше минусов, чем мы предполагали.

Я еще секунду любуюсь пейзажем, когда звонит телефон.

Звонок от Клэя.

– Привет, – отвечаю я.

– Привет, Пинк.

У меня замирает сердце, когда я слышу его голос.

– Насколько большая комната тебе нужна для рисования? – спрашивает он.

– У меня есть студия в городе.

– Да, но если бы наша квартира была больше.

Подозрение нарастает. – Где ты?

– Я? Нигде. Где ты?

Я хочу снова спросить его, что он делает и почему так странно себя ведет, но девочки уже здесь, поэтому я говорю: – В «Литл Нилл» в Аспене. Такое ощущение, что мы находимся в самом сердце природы.

– Только с пятизвездочной кухней, – говорит Энни.

– И с магазинами, – добавляет Брук.

– Представь, как мы будем обмениваться клятвами в этом месте. – Я отправляю ему фотографии открывающихся видов. – Только ты, горы и человек, с которым ты хочешь провести остаток жизни. Это невероятно романтично.

– Романтично, да? – Улыбка в его тоне заставляет меня тоже улыбнуться.

На линии раздаются отдаленные голоса, слова не слышны.

– Мне пора, – говорит Клэй, но нехотя. – Встретимся в кондоминиуме перед ужином с мэром.

– Конечно. И Клэй.

– Да, Пинк?

Я прикусываю губу.

– Можно я поведу?

3

НОВА

– Ты пытаешься меня убить.

Низкий голос Клэя скользит по моей коже, когда он садится на пассажирском сиденье.

Я окидываю его взглядом с водительского места BMW, который я купила этим летом. – Я прекрасно вожу машину.

– Я имел в виду платье.

Черное коктейльное платье было удачным решением. Мне нравятся крошечные бретельки и то, как ткань облегает мое тело, опускаясь между грудей и заканчиваясь на бедрах. Мои волосы волнами рассыпаются по ключицам и заканчиваются на плечах.

– О, это? – Я двигаюсь на своем сиденье, обнажая еще больше бедер. – Я купила его сегодня. Я рада, что тебе нравится.

Клэй издает нечто среднее между ворчанием и выдохом, как будто кожа, которую я показываю, причиняет ему физическую боль.

Смокинг всегда хорошо смотрится на мужчине. А смокинг, сшитый на заказ, на таком мужчине, как Клэй, – это самое большое возбуждение, которое только можно себе представить.

Его темные чернила змеятся по манжетам и воротнику рубашки, дорогая ткань тянется по широким мускулам, над которыми он работает каждый день.

Это настолько отвлекает меня, что я почти не обращаю внимания на ощущения от прекрасного спортивного автомобиля, из-за которого я и захотела сесть за руль.

– Итак, вы с Брук весело провели время в Аспене, – говорит мой жених, возвращая меня назад.

– «Литл Нилл» потрясающ. – Мои губы изгибаются, когда я представляю себе сказочный пейзаж.

– Настолько потрясающ, что ты сомневаешься в Париже? – спрашивает он через мгновение.

– Нет, – быстро отвечаю я. – Мы договорились сбежать. Так проще. У нас сумасшедший график, а так мы сможем сделать это в свободное время.

– Мой график сумасшедший, – поправляет он, в его голосе звучит сожаление.

– Теперь он наш. – Я улыбаюсь ему. Кроме того, «Литл Нилл» уже давно занят.

– Ааа. – Он поддразнивает. – Они бы освободили для нас место. Я здесь вроде как большая шишка, Пинк.

– Я так и думаю. – Я смеюсь. – Но это было прекрасно. На мгновение я смогла это увидеть.

– Ты прекрасна. Особенно когда улыбаешься.

Я краснею от удовольствия. Мне никогда не забыть комплименты этого мужчины.

– Нам пора на ужин. – Это вопрос, который он задает, хотя звучит он как утверждение.

– В доме мэра. И он важен для тебя, – напоминаю я ему. – У тебя есть план получше?

Мэр пригласила всю команду, включая некоторых руководителей. Я не знаю, кто еще есть в списке приглашенных, но могу предположить, что там будет и несколько городских шишек.

– Да. Ты можешь остановиться и позволить мне сделать то, о чем я думал всю неделю, – говорит он.

У меня перехватывает дыхание.

Возможно, мне следовало ожидать этого, но после нескольких встреч за чашкой кофе с Брук, а затем визита к Мари и Эмили, все, чего я хотела, – это услышать его голос. Проснуться рядом с ним, чтобы его сильные, татуированные руки притянули меня к себе в постели.

Сосредоточься.

– Это была долгая неделя, – признаю я.

– Для меня тоже. Я думал, что после того, как надену кольцо на твой палец, мне будет легче спать. Похоже, я ошибался.

Тепло покалывает обнаженную кожу моего бедра.

Рука Клэя.

До встречи с ним я никогда не задумывалась о важности химии в отношениях. С тех пор я не могу остановить вспышку желания, которая подкрадывается в самые неподходящие моменты.

Он рисует круги или буквы, отпечатывая каждую из них на моей плоти, как татуировку, за чтение которой я бы отдала каждый доллар.

– Что под платьем? – спрашивает он.

Мои веки грозят сомкнуться. Я прищуриваюсь на дорогу перед собой.

– Практически ничего.

– Если это так, то мы и близко не подойдем к дому мэра.

Он такой сексуальный. То, как он это говорит, буднично, заставляет меня тоже забыть об ужине.

– Веди себя хорошо с мэром, и ты сможешь иметь меня, как захочешь.

– Договорились.

Его быстрое согласие застает меня врасплох.

По крайней мере, пока он не добавил: – А теперь покажи мне.

В зеркале заднего вида мои глаза окаймлены темными ресницами, накрашенными тушью. Губы накрашены матовой розовой помадой. Румянец на моих щеках – это все он.

На дороге почти нет движения.

Я запускаю руку под платье и задираю его. Поменяв руки на руле, я перехожу на другую сторону и задираю его вверх, чтобы обнажить розовые кружевные стринги.

Рука Клэя сгибается на моем бедре.

– Когда мы поженимся, половина того, что принадлежит мне, будет принадлежать тебе.

– Наверное. – Я не уверена, к чему он клонит.

– Что также означает, что половина того, что принадлежит тебе, принадлежит мне.

– А моя коллекция футболок «Санрио» когда-нибудь будет стоить миллионы, – пробурчала я. – О чем ты думаешь?

– О них. – Он кивает на мои трусики. – Сними их.

Я прикусываю губу. Кровь, бьющаяся в моих венах, говорит, что я могу, даже хочу.

Я спускаю трусики по бедрам и одной ноге. Затем на другой, осторожно меняя ноги, чтобы снять их.

– Доволен? – Я бросаю их Клэю.

Он ловит их и прячет в карман. – Не очень.

Мы едем по дороге в темноте, направляясь на ужин с высокопоставленными лицами в смокингах.

Из радиоприемника доносится голос Дрейка. Рука Клэя возвращается на мое бедро, медленно прослеживая очертания, которые поднимаются все выше и выше.

– Там полный особняк людей, которые ждут, чтобы сказать тебе, какой ты невероятный, – шепчу я.

Клэй придвигается ближе. – Я бы предпочел услышать это от тебя.

Его прикосновения, словно огонь, полыхают на моей коже, а в животе замирает от возбуждения.

На красном светофоре я поворачиваюсь к нему и вижу, что он наблюдает за мной. Он неподвижен, только челюсть подрагивает.

Я ерзаю на сиденье, но когда он проводит пальцами по внутренней стороне бедра, у меня подкашиваются колени.

Его пальцы перемещаются выше, проводя по моей коже до тех мест, где я уже испытываю боль.

– У нас нет времени останавливаться, – удается сказать мне.

– Тогда тебе лучше не сводить своих красивых глаз с дороги.

Когда он проводит между моих ног, где у меня все пульсирует, я чуть не плачу.

– Такая чертовски мягкая, – простонал он. – Мне нравится чувствовать тебя.

Он поглаживает меня, настойчиво прокладывая легкие круги, как раньше по моей ноге…

Только теперь они гораздо интимнее.

Я задыхаюсь от удовольствия, когда он играет с моим клитором, возбуждая каждую ноющую частичку меня.

Его пальцы проникают внутрь меня. Я приподнимаю бедра, потому что, помоги мне Бог, нет ничего, чего бы я хотела больше, чем то, что он заставляет меня чувствовать.

– Скажи мне, что ты не была такой мокрой всю неделю, – пробормотал он.

– У меня есть две прекрасные руки и вибратор. – Это моя лучшая попытка пошутить, но он видит ее насквозь.

– Они – скамейка запасных, Пинк. Я – стартовый состав.

Клэй лучше всего работает на баскетбольной площадке. Его вторая лучшая работа – между моих бедер.

Я украдкой смотрю вниз и вижу, как его татуированная рука исчезает под моим платьем. Его мускулы напрягаются таким образом, что это очень сексуально.

GPS прерывает нас указаниями повернуть.

Мы в пяти минутах от дома мэра. Времени на то, что он делает, нет, но у меня не хватает ни силы воли, ни слов, чтобы остановить его.

Его палец вклинивается между сиденьем и моим телом, вжимаясь в меня. Он толстый и решительный.

В зеркале заднего вида я вижу свои глаза. Зрачки раздуты, щеки раскраснелись.

Он пробирается сквозь мою защиту, находит слабые места, заставляет меня умолять. Напряжение нарастает во мне, переполняя.

Клэй стонет. – Ты не представляешь, как тяжело было в дороге без тебя.

Будет еще труднее, думаю я, но не говорю этого.

Это то, на что он подписался. На что я согласилась, полюбив его.

– Мы опоздаем, – шепчу я.

– Они подождут. Я никуда не уйду, пока моя будущая жена не кончит на эти пальцы.

Клэй вводит в меня второй палец, растягивая мое тело так, что кажется, будто моя грудь разрывается на две части.

Он не просто прикасается ко мне, он предъявляет свои права. В том, как он со мной обращается, есть что-то территориальное. Он так же хорошо владеет моим телом, как и и полем, и творит особую магию, которая прорастает внутри меня и гудит в ритме его пальцев.

Моя вторая рука прижата к рулю, кольцо с бриллиантом упрямо сверкает в кромешной тьме.

Мои бедра подаются ему навстречу, кожаное сиденье гладко прижимается к моей коже.

– Вот так. Кончи для меня, милая, – простонал он.

Наслаждение пронзает меня. Мой голос отражается от салона BMW.

Я наслаждаюсь этим чувством, гоняясь за каждой унцией удовольствия, как будто оно необходимо мне, чтобы жить.

Он сжимает пальцы, требуя от меня все больше и больше, пока я не начинаю дрожать, а мое тело не сотрясается от толчков.

– Как ты умудряешься становится красивее с каждым днем? – пробормотал Клэй, отстраняясь. Это неторопливо, как и все в его жизни.

– Как твои руки становятся больше с каждым днем? – Я отвечаю, убирая влажные волосы с лица, так как чувствую пустоту после его ухода.

Его самодовольная ухмылка вспыхивает в темноте. – Ты же знаешь, что это только разминка.

Вот так, с ним, я могу забыть о внешнем мире. Нет никакого сезона, который начнется через две недели. В этот момент есть только мы.

По крайней мере, до тех пор, пока в нескольких сотнях футов от нас не появится дом мэра.

Ворота открыты, гравийная дорожка изгибается перед огромным особняком. Я останавливаюсь за «Мерседесом» и ставлю машину на стоянку, прежде чем проверить свой внешний вид.

Клэй достает что-то из нагрудного кармана – мои трусики, – вытирает о них пальцы и снова убирает в карман.

Я все еще в напряжении, когда берусь за ручку двери. Я бросаю ключи парковщику и, взяв Клэя за руку, поднимаюсь по лестнице.

– В этих туфлях ты выглядишь неуклюжей, Пинк.

Тепло его голоса проникает мне в позвоночник, играя с его пальцами, которые я все еще могу чувствовать.

– А раньше я мечтала, чтобы ты больше говорил.

Его усмешка отдается эхом в ночи.