Текст книги "Русская судьба"

Автор книги: Павел Жадан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)

5. Типография НТС

После продажи предприятия в Маркт-Швабене мы с Лидией Владимировной поселились в Мюнхене, в полуразрушенном доме на Mauerkirchenstrasse. Я нигде не служил и использовал время для союзной работы, посещал звенья, поддерживал контакт с членами Союза, жившими на окраинах города, исполнял поручения нашего центра.

Прошло уже больше трех лет с тех пор, как Лидию Владимировну выпустили на свободу, но здоровье ее по-прежнему было совершенно расстроено. Она не могла спать ночами, врачи советовали ей полный санаторный отдых. Я всегда считал себя виновным в том, что она попала в кацет, и это меня сильно мучило. Была надежда уехать в Америку, где она могла бы подлечиться и начать спокойную жизнь. Хлопоты, связанные с переездом в США, продвигались довольно быстро, вплоть до вызова на проверку в Си-ай-си. На вопрос, состою ли я в какой-нибудь политической организации, я ответил, что состою в НТС. После этого все дела с нашим отъездом были почему-то приостановлены, хотя другие члены Союза и ехали беспрепятственно в США. Я отправился в главное управление ИРО, где мне дали понять, что пока вопрос не будет выяснен, мне на некоторое время придется задержаться в Германии.

Тогда центр предложил мне принять руководство союзной типографией, печатавшей для управления ИРО в Бад-Киссингене разные канцелярские бланки и брошюры. Я переехал в Бад-Киссинген, где Е.Е.Поздеев, руководитель молодежи из Варшавы, который переходил на другую союзную работу, передал мне дела типографии и познакомил с чиновникам ИРО, с которыми мне предстояло иметь дело.

Наша типография размещалась в трех смежных гаражах: в одном стояла печатная машина, в другом ящики со шрифтами для ручного набора, а в третьем была столовая. Над гаражами было две небольших комнаты с кухней, где жила супруга Поздеева с двумя маленькими дочками. Она нам готовила завтраки, обеды и ужины. В то время в типографии работало шесть членов Союза, в том числе Сергей Тарасов, динамичный руководитель молодежи из Праги, известный своей успешной союзной работой в Смоленске и других городах центральной России во время войны.

Жизнь членов Союза, работавших в типографии, была однообразна. Они себя чувствовали, как на фронте военных действий. Работа начиналась около 8 часов утра и кончалась к 6 часам вечера. В течение дня печатались всевозможные бланки и другие материалы, заказанные ИРО. Вечером члены Союза ужинали, перекуривали и немного отдыхали. Затем окна плотно затягивались картоном и материей, двери запирались, и работа в типографии возобновлялась с большим напряжением, чем днем. Теперь печатались листовки и другие материалы для Союза. Ночная работа для членов Союза была главной, они ею жили всем своим существом.

В 1947 году руководство НТС почувствовало опасность распыления сил на общественную деятельность среди эмиграции, и стало подготовлять новый поворот Союза – на Россию. В. Д. Поремский разрабатывал «молекулярную» теорию революции в условиях тоталитарного строя, а Г. С. Околович начал организацию работы с советскими военнослужащими в оккупационных войсках. Формальное решение Совета НТС «усилить главное направление деятельности Союза – организацию Национальной Революции в России» последовало 16 января 1949 года. Оно всколыхнуло всех. На практике, оно прежде всего означало развитие контактов с советской армией в Берлине.

Листовки, которые мы печатали по ночам, шли в Берлин, откуда забрасывались в армию. Несколько позже, в 1951 году, началась заброска вглубь страны воздушными шарами. Для этого листовки требовались в еще большем количестве, и мы в типографии работали, не покладая рук. Увлеченные делом, члены Союза забывали все неудобства, невзгоды, недоедание, забывали о собственном отдыхе, работая по 18 часов в сутки, печатая листовки зачастую до утренней зари, чтобы закончить срочный заказ и отправить его по назначению. В угаре такой работы люди теряли счет дням и месяцам, в памяти стиралось все второстепенное, важно было лишь закончить очередную партию листовок.

Каждый, работавший в типографии, был добровольцем и получал бесплатно скромные завтраки, обеды и ужины и бесплатное помещение для сна на чердаке казармы, в которой находилось управления ИРО, где летом было неимоверно жарко. Наличными мы получали 50 новых немецких марок в месяц, которых еле хватало на табак тем, кто много курил. Когда Г. С. Околович, в ведении которого была хозяйственная часть Союза, предложил работникам типографии перейти на регулярную зарплату, несколько членов Союза приняло это, как глубокую обиду: «Мы – союзники, а не рабочие!» Пришлось несколько месяцев вести с ними переговоры, пока они согласились.

Работа типографии для ИРО приносила Союзу большую прибыль. Счета, которые мы выставляли, оплачивались незамедлительно, стоимость печатных работ никто не проверял. С чиновниками ИРО, которые давали нам заказы, установились близкие отношения, им давали взятки, и они никогда не оспаривали представляемые им счета. Оплачивал их немецкий Bezatzungskostenamt (управление по оккупационным расходам), на основании распоряжений ИРО.

С течением времени немцы стали придирчивее, стали требовать приложения к счетам оправдательных документов, расчета рабочих часов, и т. д. Я постепенно приобрел опыт в составлении этой документации и подавал завышенные счета со вполне вразумительными расчетами. Если немецкий контролер уж слишком настойчиво протестовал, то пачка американских сигарет смягчала его душу.

Таким образом, на банковском счету типографии накапливались солидные суммы, которые затем переводились на счет НТС. На деньги, заработанные типографией, была куплена большая печатная машина и линотип, которыми мы очень гордились. Они дали возможность расширить наше печатное дело. Был куплен «мерседес», который обслуживал типографию и использовался для других нужд Союза.

В 1950 году главное управление ИРО было переведено из Бад-Киссингена в бывшие казармы СС в Мюнхене. Наша типография тоже переехала в Мюнхен и продолжала работать на ИРО до закрытия этой организации 31 декабря 1951 года. Потом оборудование типографии было перевезено в Бад-Гомбург. Там, в поселке, который мы в шутку называли «Солидарск», был создан новый центр союзной работы.

6. Радиостанция «Свободная Россия»

В связи с решением об усилении деятельности Союза на Россию, возникла необходимость иметь собственный радиопередатчик. Средств для его покупки нам никто давать не собирался, аппарат надо было соорудить самим. Идея эта родилась в лагере ИРО Арользен под Касселем, и разрабатывалась И. И. Агрузовым и инженером Кудрявцевым, под покровительством Т. П. Горачек, которая заведовала техническими курсами в лагере. Потом эти курсы, в том числе курсы радиотехников, которые вел инженер Кудрявцев, были переведены под Ингольштадт, недалеко от Мюнхена. Там в начале 1950 года и начался монтаж передатчика. Руководивший этим И. И. Агрузов привлек к делу подыскания составных частей меня и Николая Федоровича Шица. Последнего я знал еще по Белграду и Киеву; он отсидел свои 9 месяцев в немецком кацете.

В то время в районе Мюнхена находилось несколько складов всевозможного военного имущества, которое американцы после войны передали немцам. Тут были и автомобили, и генераторы, и всякое электрическое и радио– оборудование. Все эти склады мы объехали с Шицом, который превосходно говорил по-немецки. Он вел переговоры со сторожами складов, имея в карманах достаточное количество американских сигарет. Поиски необходимых для передатчика частей не всегда были удачными. Приходилось брать из хлама то, что казалось более подходящим. После обсуждения с инженером Кудрявцевым, возвращались снова на склад, разыскивая годные детали. Несмотря на все трудности, к концу лета передатчик был готов и уложен на заднее сидение легкового автомобиля. В таком виде Шиц отвез его в Лимбург, где он был установлен на полугрузовике.

Машина выезжала в лес, на ветки деревьев забрасывалась антенна, – так НТС начал свои первые радиопередачи. Чтобы избежать пеленгации, передатчик долгие годы ежедневно менял месторасположение, разъезжая по лесам. Каждый день, в дождь и в снег, надо было заново забрасывать антенну. Чтобы уйти от глушения, поодаль ставился наблюдательный пункт, следивший за волной глушителя на катодном экране, и дававший передатчику указания менять свою волну. С 1952 года, под руководством В.А.Колбасьева, мощность передатчика неоднократно усиливалась. В течение более двадцати лет, пока во внешней политике Германии не наступили перемены, пока передатчик был «официально не разрешенным, но неофициально терпимым», в эфире звучали позывные: музыкальная фраза из Пятой симфонии Чайковского и слова «Говорит НТС: вы слушаете радиостанцию Свободная Россия».

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Павел Васильевич не хотел ехать в Америку, ему предлагали должность по линии НТС в Швеции. Но я очень хотела эмигрировать в США, и Павел Васильевич с болью в душе отказался от Швеции. Мы выехали в США в конце 1951 года. Сначала мы жили у нашего поручителя в штате Айова, где не было ни русской церкви, ни русской среды. Потом переехали в Коннектикут, жили в Ньюингтоне недалеко от Хартфорда. Муж работал бухгалтером в страховой компании Connecticut General Life Insurance. В Хартфорде поселилась и его сестра Дарья Васильевна. Ее муж принял священство и она стала матушкой.

В районе Хартфорда и Спрингфильда в то время жило человек десять членов Союза. Павел Васильевич их собирал на собрания, часто ездил на собрания Союза в Нью-Йорк. Он много писал на нужные тогда темы – «СССР – не Россия», «Русские – не коммунисты». Больше всего времени он уделял акции «Стрела» – засылке обращений НТС в Советский Союз по почте, по случайно выбранным адресам.

Первый сердечный удар с Павлом Васильевичем случился на службе в январе 1955 года. Он поправился, окреп, и счастливо прожил десять лет. Потом последовал второй, третий и четвертый. В конце 1960-х и начале 1970-х годов он стал писать свои воспоминания. Тело его слабело, но дух становился крепче и память яснее. Умер он во сне 21 августа 1975 года от пятого сердечного удара. Похоронен на кладбище православного монастыря в Джорданвилле, в штате Нью-Йорк.

Л. В. Ж.

БИБЛИОГРАФИЧЕСКАЯ СПРАВКА

Настоящая книга представляет собой записки очевидца и потому горизонт ее ограничен виденным. Читателю, который интересуется более широким контекстом, можно порекомендовать исследования и мемуары, перечисленные ниже. В список включены только книги, изданные за пределами СССР. Из огромной литературы отобраны лишь труды наиболее существенные или доступные.

ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА

Обширным источником документов и мемуаров о гражданской войне служит «Архив Русской Революции», под редакцией И.В.Гессена: Берлин, «Слово», 1921-37, 22 тома.

Другая подобная серия – «Белое дело (Летопись Белой Борьбы)» под редакцией А.А. фон-Лампе: Берлин, «Медный Всадник», 1926-33, 7 томов.

Два тома этой серии перепечатаны отдельной книгой, П.Н.Врангель: Воспоминания. Франкфурт/Майн, «Посев», 1969 (582 с, 16x24 см).

Мемуары и исторические исследования совмещаются в трудах:

А.И.Деникин: Очерки Русской Смуты. Париж, Берлин, Поволжский & Ко, «Слово». «Медный Всадник», 1921-26, 5 томов в 6-ти выпусках.

И.И.Головин: Российская контрреволюция. Париж, «Иллюстрированная Россия», 1937, 5 томов.

С.П.Мельгунов: Трагедия адмирала Колчака; из истории гражданской войны на Волге, Урале и в Сибири. Белград, Русская типография, 1930-31, 4 тома.

А.В.Туркул: Дроздовцы в огне; живые рассказы и материалы. Обработка Ивана Лукаша. Белград, 1937 (324 с.)

Хорошие обобщающие характеристики гражданской войны и последующих лет даны в книгах:

Курс Национально-Политической подготовки, Часть IV, Исторический отдел. Белград, Издание Исполнительного Бюро Совета Национально-Трудового Союза Нового Поколения, 1938. (160 с, 16x21 см).

С.Г.Пушкарев: Свобода и самоуправление в России. Франкфурт/Майн, «Посев», 1985. (174 с, 14x20 см).

Недавно изданные или переизданные исследования:

С.П.Мельгунов: Красный террор в России. Нью Иорк, «Brandy», 1979 (203 с, 14x21 см; перепечатка издания 1924 г.)

Николай Росс: Врангель в Крыму. Франкфурт/Майн, «Посев», 1982 (362 с, 11x16.5 см).

Виктор Ларионов: Последние юнкера. Франкфурт/Майн, «Посев», 1984 (243 с, 11x16.5 см).

С.Мамонтов: Походы и кони. Париж, YMCA-Press, 1981 (476 с, 13x20 см).

Из многочисленных иностранных работ по истории гражданской войны, наиболее интересен обобщающий труд: Evan Mawdsley: The Russian Civil War. London & Boston, Allen & Unwin, 1987 (351 c, 15x23 см).

РОЛЬ HTC ВО ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЕ

А.П.Столыпин: На службе России; очерки по истории НТС. Франкфурт/Майн, «Посев», 1986 (303 с, 11x16.5 см).

Б.В.Прянишников: Новопоколенцы. Сильвер Спринг, США, издание автора, 1986. (296 с, 15x25 см).

Ю. Жедилягин: НТС в Вязьме в 1941–1942 годах. «ПОСЕВ» № 7, 1984, стр.41–47.

П.В.Ильинский: Три года под немецкой оккупацией в Белоруссии. «ГРАНИ» № 30, 31, 1956 (38+34 с, 16x23 см).

A. С.Казанцев: Третья сила; история одной попытки. Франкфурт/Майн, «Посев», 2-е изд. 1974 (372 с, 11x16.5 см).

Михаил Мондич: СМЕРШ; год в стане врага. Франкфурт/Майн, «Посев»; 2-е изд. 1984 (213 с, 11x16.5 см).

Александр Неймирок: Дороги и встречи. Франкфурт/Майн, «Посев», 2-е изд. 1984 (135 с, 11x16.5 см).

Ю.А.Трегубов: Восемь лет во власти Лубянки; записки члена НТС. Франкфурт/Майн, «Посев», 1957 (266 с, 16x24 см).

На деятельность НТС также проливают свет книги, посвященные немецкой оккупации России и Освободительному Движению ген. Власова, например:

B. Штрик-Штрикфельдт: Против Сталина и Гитлера. Франкфурт/Майн, «Посев», 1981 (439 с, 11x16.5 см; авторизованный перевод).

Alexander Daljin: German Rule in Russia 1941–1945; A Study of Occupation Policies. London, Macmillan & Co., 1957 (695 c.,15x23 см; Немецкое правление в России; исследование вопросов оккупационной политики).

George Fisher: Soviet Opposition to Stalin. Cambridge, Harvard University Press, 1952 (238 с, 15x23 см; Советская оппозиция Сталину).

Joachim Hoffman: Die Geschichte der Vla-ssov-Armee. Freiberg, Rombach, 1984 (484 c. История власовской армии).

К.Кромиади: За землю, за волю… Сан Франциско, «Глобус», 1980 (298 с, 14x21 см).

Catherine Andreyev: Vlasov and the Russian Liberation Movement; Soviet Reality and Emigre Theories. Cambridge, Cambridge University Press, 1987 (251 c, 14x21 см; Власов и Русское освободительное движение; советская действительность и эмигрантские теории).