Текст книги "Три, четыре, пять, я иду искать"

Автор книги: Павел Шумил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

есть. Мол, им так легче восстановить картину. Не надо отфильтровывать

мои последующие измышлизмы.

Когда "Незнакомка" покинет систему, я займу стартовую точку,

сброшу информацию "мячикам" и... Неважно даже, увижу ли ее у второй

звезды. "Мячики" увидят. Там их много. Возможно, у третьей звезды ее

тоже будут ждать "мячики". Но с такой же вероятностью – нет. Третьих

звезд много. Из той системы, куда мы идем, нам известны пять дорог. И

еще ни разу чужаки не проходили одной дорогой дважды...

Холодилка ревет охрипшим бегемотом. Шкалы – оранжевые, лезут

в красное. Экран слепит искристым снегом. Из спикеров гремит "Полет

валькирий". Я тоже что-то реву. Вагнер кончится за полсекунды до удара

активаторов.

Бах! Бах! Бах!

Круги перед глазами, амортизаторы отыгрываются за три "же", кидают

меня вверх, привязные ремни бьют в поддых... Второй раз, кстати. Убью

того, кто кресло настраивал.

Радужные круги в глазах постепенно темнеют, начинаю различать

окружающую обстановку. Однако, склероз наступает. Еще в прошлый джамп

собирался уменьшить яркость экрана.

Шкалы зеленеют и тускнеют, за спиной стихает вой холодилки.

Зажигается запрос на перезарядку баков хладагента. Пресекаю

самодеятельность, приказываю выдержать паузу в один час. Пусть корабль

сначала остынет.

Корабль уже провел обсервацию. Я вынырнул меньше, чем в двух

а.е. от звезды. А должен был – в пяти. Надо уточнить поправки.

Как только пустил в эфир сигнал "Я свой", с "мячиков" обрушилась

лавина информации. Кроме полутора тысяч астероидов и малых планет

обнаружено прибытие двух кораблей: "Незнакомки" и меня. "Незнакомка"

прибыла в систему трое суток назад, вынырнула в семи астрономических

единицах от звезды, и движется... Какая удача! Почти ко мне! То есть,

я намного ближе к точке старта, где бы она ни была. Галантно уступим

даме очередь, заодно узнаем, куда дама спешит.

Выписываю в пространстве невиданный крендель, чтоб "Незнакомка"

засекла мой джет. Невероятно! Через два часа "мячики" докладывают, что

"Незнакомка" кокетливо повиляла попкой и легла на прежний курс. Что

невероятного? Да только то, что лучу света надо без малого два часа,

чтоб дойти до нее и вернуться. Она думала над ответом не больше трех

минут. Она ждала моего появления! Это КОНТАКТ! Полное взаимопонимание

двух пилотов!!!

Я выжат как лимон. Иду переодеваться в сухое. Завтра надо заняться

амортизаторами кресла, экраном, изменить циклограмму перезарядки холодилки,

пересчитать поправки... Завтра, все завтра. Сейчас – раздеться и спать.

Надо бы душ принять, но – тоже завтра...

Незнакомка выбрала новый, нехоженый маршрут. У третьей звезды не

будет ни одного "мячика". То есть, если я не успею ее засечь, никто мне

не поможет... А если засеку – надо же еще звезду исследовать и обсчитать.

Массу, скорость вращения на экваторе и на полюсах, закон нарастания

плотности с глубиной, циркуляцию поверхностных течений. Без этого нельзя

уходить в джамп. Можно вынырнуть у черта на куличках. На изучение звезды

по программе два месяца отводится. За такой полет у америкосов неслабую

премию дают. У нас премия не такая внушительная, но еще медаль – за

освоение дальнего космоса. Даст мне "Незнакомка" два месяца на изучение

звезды? Угадайте с трех попыток...

А еще "мячики" надо распределить по орбитам.

Галантно уступив «Незнакомке» стартовую позицию, наблюдаю за ее

погружением в звезду. Думаете, любуюсь? Как же! Информацию собираю.

Сопоставляю ее маневр со скоростью вращения звезды на данной широте,

плотностью хромосферы, напряженностью магнитного поля и всем, что могу

замерить или вычислить. Потом даю автопилоту курс на точку старта и

сверяю полученные данные с нашими таблицами. Трудно согласовать. Я не

математик, а тут – интеграл на интеграле. Ну и плевать! Пошаговый метод

еще никто не отменял. Моделирую погружение "Незнакомки" в звезду. Не этот

джамп, а предыдущий. Граничные условия – от точки последнего наблюдения

до точки джампа. С шагом в один метр. Вариант за вариантом. Алгоритм за

алгоритмом. Я должен понять логику маневра чужака. Если хочу жить...

Почему моделирую предыдущий джамп, когда этот перед глазами? Да

потому что о предыдущем знаю на одну цифру больше! Время джампа. Я засек

начало маневра, а "мячики" у второй звезды – время финиша. Под эту

времянку и подгоняю свою модель.

Холодилка ревет разъяренным носорогом. Из спикеров гремит "Полет

валькирий". Я дирижирую тубом с грейпфрутовым соком и пытаюсь подпевать.

Если думаете, что дирижировать при трех "же" так просто, возьмите в руки

по кирпичу и сами попробуйте.

Самые наблюдательные уже поняли, что погружаюсь я по нашему графику,

по человеческому. С торможением на последнем участке. Да, график чужаков

промоделировать не успел. Нужно еще двое суток непрерывного счета, чтоб

согласовать времянку подхода к звезде с возможностями моей лошадки. Слабая

у нас холодилка, чтоб купаться в хромосфере как чужаки.

БАХ! БАХ! БАХ!

Экран чернеет, шкалы тускнеют и зеленеют, затихает рев холодилки

за спиной. Я – в двадцати двух с копейками световых годах от Солнца.

По прямой меньше, но кто же в космосе по прямой считает?

Торопливо допиваю сок, затыкаю туб и шарю глазами по приборам

навигационного комплекса. Трое суток назад в облаке солнечной плазмы

где-то здесь вынырнула "Незнакомка". Плазма эта разлетается во все стороны

с космическими скоростями. И если очень постараться, можно засечь ее

следы. Серия приказов – и корабль растопыривает все датчики, превращается

в огромное ухо.

Второй способ – оптика. Искать двигающиеся или переменные звезды.

Как на заре астрономии годами искали планеты. Засечь этим способом огурец

длиной триста метров – только если очень-очень повезет.

Третий способ – засечь джет двигателя "Незнакомки". Он-то мне и

помог. Через трое суток, когда я расколол алгоритм погружения в звезду

чужаков, адаптировал его под наше железо и уже отчаялся поймать след.

А также выпустил половину "мячиков". Размещать их по стандартной сетке

орбит не было времени. Поэтому я совершил маневр изменения плоскости и

высоты орбиты – и во время него щедро рассыпал по орбитам "мячики". Как

сеятель – по дуге широким жестом. Через несколько лет они распределятся по

пространству более-менее равномерно. И передадут идущим за мной послание:

"Следую за незнакомкой".

Выписал в пространстве приветственный крендель. «Незнакомка» видела

мое появление в системе, такое трудно не заметить, и наверняка следит за

мной. Теперь она знает, что я тоже увидел ее.

Реакция ее очень странная: она изменила курс. Несильно, градусов на

восемь-десять, но зачем?

Через пару дней я догадываюсь, зачем. Она решила сбросить меня с

хвоста. Собралась прыгнуть сразу на семнадцать с половиной светолет. Это

при том, что у нас даже автоматы больше, чем на четырнадцать не прыгали.

А рекорд пилотируемых – чуть меньше одиннадцати. Есть такая смешная

звездочка – Росс 128 в созвездии Девы. Одиннадцатая в списке ближайших

звезд, одиннадцатая звездная величина. И одиннадцать светолет. Чем-то она

америкосам приглянулась года три назад...

Сижу в душевой кабинке под горячей струей, долбящей в макушку, и

тупо перебираю варианты. "Адмирал Ушаков" по паспорту может джампировать

на пятнадцать светолет. Арифметика тут простая. Дистанция джампа практически

линейно зависит от скорости. А вот сопротивление – квадратично. И даже

более. То есть, чтоб поддерживать в звезде нужную скорость, на генераторы

поля энергии нужно подать вчетверо больше, чем если б прыгал на девять

светолет. Плюс проблемы с холодилкой...

Другой вариант. Я иду к звезде в два прыжка. Перед этим пару месяцев

изучаю каждую звезду, так как изученных здесь нет. Отстаю от "Незнакомки"

на четыре месяца. Удаляюсь от Солнца на пять джампов. Пять – туда, пять

– обратно... А прыти у моей лошадки всего на девять. То есть, одного не

хватает. Конечно, не пройдет и года, как кто-то меня вытащит. Лошадку

придется оставить у первой звезды, потом посылать танкер для заправки.

Не смертельно, но морока года на три...

Можно высыпать аккуратно все "мячики" – и с почетом вернуться.

Отследил третью и четвертую звезду маршрута "Незнакомки". Привез информацию

контактерам-психологам. О том, что два пилота космических кораблей

способны понять маневры друг друга. Очень ценно...

Пятнадцать светолет по паспорту, а нужно семнадцать с половиной. На

тридцать шесть процентов больше допустимой мощности генераторов. Даже с

учетом тридцатипроцентного запаса надежности я не вписываюсь... Вот и весь

расклад. Не умеем мы пока летать на такие расстояния. И в проекте нет

кораблей, которые умеют.

А Зинуленок уже совсем большая. Когда вернусь – ей пятнадцатый

пойдет. Переходный возраст. Как они с Ларисой уживутся?.. Зинуленок ведь

вся в меня.

Выключаю воду, выхожу из кабинки и углубляюсь в психоанализ. Как

Тимур учил. Самое глупое – обманывать самого себя. Я решил прыгать.

«Незнакомка» берет разбег с пяти астрономических единиц. Ведет себя

как-то неуверенно. Как ныряльщик в незнакомом месте. Трудно с чем-то

сравнить, но всегда у нее один маневр в другой плавно перетекал. А тут

– зависла на точке старта на три часа. Может, надеялась, что я подружусь,

наконец, с головой и передумаю?

А я сверил хронометры корабля по пульсарам и в инерционном полете

неторопливо иду к точке старта. Почему в инерционном? Да потому что

снаружи по кораблю кибер ползает. Полирует корпус до зеркального блеска

и распыляет серебро. Если пойду с ускорением, кибер может сорваться. А

я не хочу упускать ни одного шанса. И в запасе еще несколько приемов.

Переохлаждение корабля, например. Грузовой отсек – до минус пятидесяти,

жилой модуль – до трех по цельсию. Ниже нельзя – водопроводы полопаются.

Вторая причина – из инерционного полета я смогу точнее замерить все

этапы маневра "Незнакомки". И повторю, насколько получится. Это сэкономит

мне два месяца изучения звезды. Войду в книгу рекордов Гиннеса по скорости

и дальности межзвездных перелетов. Е.Б.Ж. Если буду жив.

Все не так! Сижу в скафандре, перегрузки не те, холодилка воет

голодным волком, а должна реветь больным мамонтом. Шкалы лезут в красное!

Особенно – скорость и генераторы поля. Генераторы не справляются. Не могут

раздвинуть, растолкать в стороны звездную плазму, она все ближе подступает

к бортам. Силовой генератор тоже в красном. Скорость падает. Поле в режиме

дельфиньей кожи, но генераторы не могут обеспечить нужной частоты пульсаций.

Мать твою! Они ничего не могут обеспечить! Плазма лижет борта корабля.

Иду на самоубийство. Чтоб удержать скорость, включаю ходовой движок.

Не я, конечно. Автоматика. Мне не успеть, счет на доли секунд! Но я

предусмотрел этот вариант. Спросите, откуда на движок энергии взяться? С

накопителей джамп-активаторов!

Индикатор восьмого накопителя стремительно желтеет, краснеет и гаснет.

Так же быстро желтеет, краснеет и гаснет первый. Желтеет седьмой. Плазма

лижет броню.

Бах-бах-бах-бах-бах!!! Пулеметной дробью! Все не так!!! Только пару

секунд спустя понимаю, что живой... Что экран черный, что шкалы желтеют,

зеленеют и гаснут. Главный ходовой сжирает остатки энергии из седьмого

накопителя и отключается. Второй раз в жизни вижу красные шкалы пустых

накопителей. Это дурная тенденция...

Наступает невесомость. "И это – все?" – вертится в сознании нелепая

мысль. Когда ее сменяет более вразумительная: "Кажется, я живой!", беру

себя в руки и отдаю, наверно, самый странный, самый нелепый и дикий приказ

за всю историю космонавтики – раскрыть все наружные люки. Пока горячие.

Пока намертво к корпусу не приварились.

Выжидаю пять минут, потом разрешаю навигационному комплексу провести

обсервацию. Прибыл, конечно, с недолетом. До звезды двадцать семь а.е.

Но это не смертельно. Ближе, чем от Земли до Нептуна. А до самой Земли

– без малого сорок светолет. Так далеко даже беспилотники не залетали.

Закрываю люки. Каждый второй течет. Повело их от перегрева. Это нестрашно.

Это предусмотрено. Запускаю ремонтную процедуру, и киберы шлифуют

прилегающие поверхности, меняют уплотнители у люков второго рубежа. Часов

через восемь буду как новенький. А пока лучше не вылезать из скафандра.

Жилая зона – она, конечно, в глубине корабля, четвертый рубеж и те-де, но

береженого бог бережет. А пока можно подводить итоги. Корабль выдержал

джамп. И прибыл в пункт назначения. Почти... До звезды месяц ходу. Будет

меня "Незнакомка" месяц ждать? Догадайтесь с трех попыток. А с такого

расстояния я ее засеку только в случае, если она прямо на меня джет

направит. По любому варианту, засечь параметры ее маневра – без шансов.

Значит? Значит, подхожу к звезде, раскладываю по орбитам "мячики",

месяц-другой изучаю звезду – и домой... На семнадцать светолет больше

прыгать не буду, значит, до дома – пять джампов в режиме строжайшей

экономии. Если на пятый джамп ресурса не хватит, жду спасателя у первой

звезды.

Выгоняю наружу кибера-полировщика. С двумя целями – восстановить

зеркальный блеск, а заодно – провести полный детальный осмотр поверхности.

Через пять минут – первый доклад. Броневые плиты носового шарика изменили

геометрию. Хитрый термин такой. А на деле – звезда слизнула до двадцати

миллиметров брони. Никаких наплывов расплавленного металла. Там, где

просело поле, срезано гладко, как бритвой. Такова она, звездная плазма...

Не смертельно. Двадцать миллиметров – не страшно. Объясняю это

киберу и подтверждаю приказ: надраить то, что осталось, до зеркального

блеска.

Смешно получилось. Я больше всего боялся перегрева. Корабль

проморозил. Но маневр прошел так быстро, что холодилка и половины обычной

нормы хладагента не выбрала. А вот поле просело до самой брони. И в джамп

я ушел не на третьем, а на импульсе шестого активатора. Так-то – нырять в

звезду по чужому следу...

Через двое суток корабль блестит снаружи и внимательно осмотрен

изнутри. Люки не текут, даже в ванной кран заменил, чтоб не капал. Иду

к звезде с ускорением в 1 "g". Торопиться некуда. Четвертая звезда еще

долго будет конечной остановкой.

Не могу разобраться в чувствах. Себя обманывать глупо – я сыграл в

русскую рулетку. И мне повезло. Оптимально повезло – программу выполню

по максимуму, и домой целеньким вернусь. Три джампа на хвосте у чужака

удержался, доказал практическую возможность такого маневра.

Почему так грустно?

Восьмой день инерционного полета. Наслаждаюсь невесомостью не от

хорошей жизни, а из-за режима строжайшей экономии рабочего тела. Если

сумею сэкономить на девятый джамп, мне памятник нерукотворный на Земле

поставят. Мелочь – а приятно...

Из сладких грез выводит мелодичная трель. Это не сигнал опасности

– тот мертвого разбудит, но что-то в пространстве произошло. Несколько

секунд барахтаюсь в воздухе, пытаясь дотянуться до ближайшей стенки,

надув щеки изображаю воздушно-реактивный двигатель. Наконец, дотягиваюсь,

отталкиваюсь – и, попеременно отталкиваясь от стен то руками, то ногами,

лечу в рубку.

Приборы засекли джет "Незнакомки". Она тормозится, причем идет явно

ко мне. Джет проходит в каких-то ста мегаметрах. По космическим расстояниям

это совсем рядом. Рукой подать. А идет "Незнакомка" на трех "g", никак не

меньше.

Пристегиваюсь к креслу, разгоняю генератор и выписываю в пространстве

крендель. А потом задумываюсь, чего, собственно, ей от меня надо? Неужто

на контакт идет? Аж мурашки по коже!

С другой стороны, до встречи трое суток. Есть время побриться и

освежить в памяти теорию контакта.

Странный у нас контакт намечается. А возможно, я допустил первую

глупость. В общем, чтоб не пожечь "Незнакомку" джетом, я идентифицировал

ее в навигационном компьютере как обитаемую космическую станцию. Корабль

тут же попытался идентифицироваться и сконнектить компьютерные сети. Послал

в радиодиапазоне несколько опознавательных пакетов, несколько запросов,

после чего пожаловался мне: "Незнакомка" не отвечает... Только тогда я

присек самодеятельность в эфире. Как среагирует иноземный разум на эту

рефлексивную деятельность тупого железа?

Похоже, никак. "Незнакомка" подошла километров на двадцать и зависла

неподвижно относительно меня. Никаких сигналов в радио– и оптическом

диапазоне. Полчаса повисели неподвижно. Потом я, как рекомендуют учебники,

начал сигналить световыми вспышками с паузами. Натуральный ряд – до десяти.

Никакой реакции. Нечетные числа – в ответ тишина. Простые числа

– аналогично. Последовательность Фибоначчи... "Незнакомке" это надоело, и

она начала облет меня. Плавно так, по дугам в трех плоскостях, выдерживая

постоянное расстояние около двадцати километров.

Чтоб вновь направить в ее сторону луч прожектора, я начал

разворачивать корабль. Она тут же затормозила. Я не стал прерывать

маневр, а наоборот, раскрутил корабль в трех плоскостях – пусть любуется,

если хочет. Некоторое время она любовалась, а потом... Врубила главный

ходовой – и с ускорением около половины "g" пошла к звезде. Бросила меня!

– Мадам, куда же вы?! Мадам!!! – прокомментировал я, остановил

вращение и устремился параллельным курсом. Почти параллельным. Когда

подойдем к очередной точке старта, между нами будет безопасное расстояние.

"Незнакомка" увидела, что я иду следом, и плавно увеличила ускорение

до трех с половиной "g". Я проклял всех греческих богов и повторил

маневр. Тогда она сбросила до полутора "g", и на этом успокоилась.

Я просидел в пилотском кресле восемь часов, после чего сломался. Пожелал

автопилоту спокойной вахты и пошел спать.

Сломался не физически. Я мозги вывихнул. Что ей от меня надо? Зачем

она спешила ко мне через всю систему? Подошла, полюбовалась мной – и все?

Хорошо, а что я узнал? Я ее видел с расстояния 20330 метров.

Блестящий как зеркало орбитального телескопа эллипсоид вращения длиной

двести девяносто шесть метров. Никаких деталей на поверхности. Абсолютно!

Моя лошадка тоже гладкая и блестящая, когда в звезду ныряет. Но не до

такой степени. На ней хоть контуры люков выделяются. А когда "Незнакомка"

подошла – у меня все антенны и сенсоры наружу торчали. Я же в пространстве

иду. Корабль обязан иметь глаза и уши.

Заснул не сразу, сказалось перевозбуждение. Долго ворочался, по

сотому разу перебирал варианты. Может, она тоже пыталась со мной связаться?

Только по неизвестному мне каналу. Телепатическому, например, или еще

какому. Какового у нас нет... Наконец, заснул. Приснилась мама. Она ласково

растрепала мне волосы и сказала: "Дурень ты мой!" Проснулся с чувством,

что упустил нечто очень важное.

Прошли «экватор». То есть, точку, в которой разгон сменяется

торможением. "Незнакомка" выполнила разворот очень красиво. Только что

шла экономичным ходом, вдруг погасила главный ходовой, буквально за десять

секунд развернулась на сто восемьдесят – и вновь включила главный ходовой.

При этом никаких факелов от маневровых двигателей. То ли она на гироскопах

развернулась, то ли мы чего-то еще не знаем в высокой физике. Скорее,

второе.

Но меня поразила скорость разворота. Ведь это корабль триста метров

длиной! И черт знает, какой массы.

Мы с такой скоростью разворачивать корабль не можем. Но, при

погружении в звезду, иногда требуется сменить ускорение на торможение,

например. На этот случай на наших кораблях стоят два ходовых движка:

Основной на корме и тормозной (он же резервный ходовой) – на носу.

Основной может дать ускорение в двадцать "g", резервный – только пять.

Как мог, повторил маневр "Незнакомки" и занялся навигацией. Теперь

я знаю, куда она идет. То есть, точку старта. А значит, знаю пятую звезду.

Пора заняться неотложными делами. Кто бы мне посочувствовал...

Посылаю "Незнакомке" воздушный поцелуй и увеличиваю перегрузку

до четырех с половиной "g". "Мячики" лучше сбрасывать на удалении порядка

шести а.е. от звезды, а точка старта, куда мы шли – меньше, чем в двух.

Теперь тормозить надо так, что кровь из носа! Мне предстоят очень непростые

сутки.

На всякий случай завожу медицину на навигацию. То есть, если

отрублюсь, автопилот моментально сбросит ускорение до половины "g", а

"Главный фармацевт" вколет в мою тушку что-то возбуждающе-пробуждающее.

Делать больше нечего, поэтому погружаюсь в черную меланхолию. Очень жалко

себя, бедного, хочется поплакать кому-то в жилетку...

Четыре с половиной "g" – своеобразная перегрузка. Уже не, еще не...

Уже нельзя ходить, еще не вызывает особо отрицательных эмоций и ощущения,

будто тебя копной сена придавило. Во всяком случае, в позе "лежа на

спине". В первые десять минут не вызывает. Можно свободно говорить,

можно работать руками. Правда, есть ощущение, что в руках гантели, и

точные движения становятся не совсем точными. Дыхание слегка затруднено.

Как у пловца, когда он на глубине полметра через трубку дышит. Первые

полчаса нормально, потом хочется вынырнуть. Я не мазохист, поэтому дышу

через маску смесью, обогащенной кислородом. Меньше вдохов-выдохов. Можно

было бы надеть шлем и подавать смесь под избыточным давлением. Дышать

было бы легче, но со шлемом свои заморочки.

Это, так сказать, сверху. А спине кажется, что на вас легли еще

два человека. Тоже нестрашно... первые десять минут. Потом спина

приобретает удивительную чувствительность и сообщает вам о каждой

складочке на одежде, каждой морщинке и каждом шве. Неприятно, правда?

Ничего, можно потерпеть часик – и все пройдет. В смысле, можно отлежать

спину, если не двигаться. А ворочаться с боку на бок при четырех "же"

ой как непросто и неприятно. Организм очень быстро находит недостатки в

любой позе. Вдобавок, позвоночник сообщает, что форма ложа, на котором вы

лежите, не соответствует его изгибам, и он недоволен. Хорошо бы обеспечить

более плотное прилегание. Плечи и коленные суставы после некоторого

раздумья с ним соглашаются.

Вот я лежу, наслаждаюсь первыми минутами и с тоской размышляю о том,

что скоро они пройдут. Музыку слушать невозможно. Для четырех "g" нужна

какая-то своя музыка. Вроде хард метал, только не хард, а острая как

перец. Кого бы из композиторов подержать под перегрузкой, чтоб проникся

и написал? Надо будет у Зинуленка спросить.

Перегрузки, тяготение... Физики утверждают, там, где нет гравитации,

нет пространства. А энергия гравитационного поля отрицательная. И равна

всей остальной энергии, которая положительная и равняется эм цэ квадрат.

Плюс на минус равняется нулю. Другие физики говорят, что снаружи наша

вселенная выглядит как огромная черная дыра. Только ось времени внутри

перпендикулярна оси времени снаружи. Как и у любой черной дыры... Я этого

не понимаю. Нет, формулу нарисовать могу. Сосчитать что-то по формуле

могу, цифирьки в нее подставлю и ответ получу. Но печонкой не понимаю.

А в производной ноль и физики ничего не понимают. Известно одно – как ей

пользоваться.

Если провести прямую, пронзающую центр звезды и измерять

напряженность гравитационного поля на этой прямой, то получим такую

картину: Пока мы приближаемся к звезде, она возрастает. Производная

положительная. Но вот мы достигли поверхности звезды и погружаемся в

нее. Гравитация уменьшается – вплоть до невесомости в центре звезды. А раз

гравитация уменьшается, то производная отрицательная. Была положительная,

стала отрицательная. Что из этого следует? Совсем близко от поверхности

лежит точка, где производная равна нулю! Была бы звезда твердым телом с

постоянной плотностью, эта точка лежала бы точно на поверхности, а так

– нырять в звезду надо. Неглубоко, к счастью.

Вторая точка с нулевой производной лежит точно в центре, а третья

– с противоположной стороны звезды. Если при приближении к первой точке

включить активаторы джамп-режима, можно усвистать куда-то очень далеко

по направлению на вторую точку, то есть, на центр звезды. Расстояние

зависит от скорости. Если включить активаторы с опозданием, когда точка

уже пройдена, усвистишь в обратную сторону. С направлением в этом случае

хуже – с точностью до полусферы. Иными словами, куда бог пошлет...

Какой-то американский физик считает, что активаторы создают еще

одну точку с нулевой производной. Четвертую! Но природа такой наглости не

терпит – и вышвыривает ее куда подальше. Вместе с кораблем и окружающей

корабль солнечной плазмой. Очень уж странные они – эти точки с нулевой

производной. Американец еще говорит, что если мы поймем, как работают

активаторы, то получим генераторы гравитации/антигравитации. И наступит

расцвет космонавтики и благорастворение небесов. Я в это не верю. Почему?

Да потому что пришельцы летают с весьма скромными перегрузками. Совсем

как мы. Такие перегрузки можно вынести без гравикомпенсаторов. Были бы у

них гравикомпенсаторы, они летали бы с ускорениями в десятки "же".

Если вдуматься, дикая картина с нашей техникой. Делаем активаторы

на конвейере, а как работают – не знаем. Талантливо спионерили...

Открываю глаза. Играет бодрая музыка, сила тяжести – как на Луне.

Икебана. Смотрю на часы – маневр завершен. Я что, проспал восемнадцать

часов? Проспать столько времени при четырех с половиной "же" нереально.

Значит, я отрубился. Но если б я потерял сознание, мной должен был бы

заняться "главный фармацевт".

Отстегиваю медицинские манжеты и датчики, слезаю с ложа пыток

и смотрю на контрольный экран фармацевта.

Фармацевт ведет перезагрузку операционной системы. С интересом

наблюдаю за процессом. Вот он протестировал компьютер, взялся за контроль

периферии. Справился и с этим, и приступил к тестированию файловой

системы. На чем и обломался...

"Ошибка файловой системы слишком серьезна и не может быть исправлена

в автоматическом режиме. Требуется вмешательство оператора" – вывел на

экран фармацевт. Подождал минут пять, и не дождавшись моего вмешательства,

вновь пошел на перезагрузку...

– Эх ты, дурилка картонная, – сказал я ему. – Кто кого лечить

должен? Ты меня, или я тебя?

Разбираться, что у него там случилось с файловой системой, не стал.

Просто выдернул блок памяти, пусть с ним специалисты на Земле разбираются.

Вставил пустой и загрузил дамп, снятый в день старта. Фармацевт ожил, а

я глубоко задумался. Понадеялся на технику – и чуть копыта не откинул.

Очень просто мог и не очнуться. Лет через десять наши добрались бы до

этой звезды, обнаружили бы корабль, мой усохший труп – и фармацевта, все

еще висящего в глухом цикле перезагрузки... Какая позорная была бы смерть

– умер от того, что вовремя не получил укол в попку. Я даже слезу пустил,

скупую, мужскую.

Но лирика лирикой, а надо гнать программу. "Незнакомка" ждать не

будет. Или будет? Вот она – висит в точке старта, но нырять в звезду не

торопится. Похоже, ей интересно, зачем я завис в шести астрономических

единицах от звезды.

А мне нужно сбросить "мячики". Круговая орбитальная скорость на

таком расстоянии от звезды – около пятнадцати километров в секунду.

Чтоб разогнаться до этой скорости с нуля на одном "же" надо двадцать

пять минут. Но мне нужно пустить "мячики" в разные стороны, чтоб они

образовали сферу контроля вокруг звезды. В общем, описать виток спирали,

сбрасывая их по дороге. С учетом времени на расконсервацию "мячиков" и

тестирование их перед сбросом, весь маневр занимает четыре часа.

Как и в прошлый раз, сбросил половину оставшихся на борту "мячиков".

"Незнакомка" дождалась окончания моего маневра, и как только я лег

на курс в точку ожидания, начала разгон. Я тут же перешел в инерционный

полет, чтоб точнее засечь все ее маневры.

Бах!!!

Экран чернеет, шкалы желтеют, зеленеют, сереют и гаснут. Мне

становится страшно. Я ушел в джамп на первом импульсе активатора. А если

пропустил производную "ноль" и ушел в зоне отражения? Болтаюсь сейчас

в космосе в сорока с чем-то световых годах от Земли. Даже если SOS дам,

он на Землю после моей смерти придет!

Навигационный комплекс, выждав положенное время, начинает

обсервацию. До звезды семь с чем-то а.е.

Даже сил нет выругаться. Идеальный джамп. Попал именно туда, куда

хотел. Если б ушел в джамп на третьем импульсе, бил бы в ладоши и скакал

по кабине как горный стрекозел. Но на первом – это опасно. Слишком опасно.

Да и с какой радости мне скакать. Я у пятой звезды. Если не засеку

"Незнакомку" и пойду назад, до Солнца не хватит двух-трех джампов.

Застряну с пустыми баками у третьей звезды года на три. Если очень-очень

повезет, дотяну до второй звезды, и там застряну. Надеюсь, там – не более,

чем на год. Потом за "Ушаковым" пошлют танкер. Бадяга еще года три года. А

"Паганель" отдадут Гаркулову...

А если засеку...

Мощный джет у «Незнакомки»! Мы еще долго не сможем строить таких

движков.

Все дело в том, что импульс и, соответственно, тяга реактивного

двигателя линейно зависят от скорости истечения вещества. А необходимая

для разгона этого вещества энергия – квадратично! То есть, чтоб разогнать

струю джета вдвое сильнее, энергии надо в четыре раза больше. Чтоб втрое

– в девять раз. Джет "Незнакомки" – он глубоко-глубоко в релятивистской

области. Теперь я знаю, почему чужаки стараются не направлять джет туда,

где есть что-то живое, почему замолкали "мячики", попавшие в джет чужаков.

Я сам оказался в роли такого "мячика".

Нет, все не так страшно. До "Незнакомки" пять астрономических

единиц, угол расхождения струи более полутора градусов. Но все же, я

включил поле, как будто погружаюсь в звезду. Не то, чтобы помогло, но

половину энергии ионов поле гасит. Пришлось включить двигатели и уходить

на шестикратной перегрузке.

Нет, "Незнакомка" ни в чем не виновата. Когда она включила двигатели,

меня еще в системе не было. А о том, что я появился в системе, она узнает

только минут через сорок. И даже если в ту же секунду выключит двигатели,

еще пятьдесят с чем-то минут я буду ощущать прелести ее выхлопа. Таковы

космические расстояния...

Беда еще в том, что "Незнакомка" не может погасить движки. Она идет

в точку джампа. Потеря скорости равносильна недолету. Да и не известно,

видит ли она что-то точно за кормой.

Как же так случилось, что я вынырнул в таком неудачном месте? Это

же астрономически низкая вероятность.

Подсчитал. Нет, оказывается, вовсе не астрономическая. Всего-навсего

от одной трехтысячной до одной пятитысячной. Примерное направление, куда

идет "Незнакомка" я за пять джампов уяснил, точку выхода из джампа выбирал

с учетом этого направления, да и джамп прошел идеально. Вот и словил

джет "Незнакомки". Теперь спасаю шкурку, бездарно сжигаю в движке рабочее

тело... "Буратино, ты сам себе враг" – сказала бы Зинуленок. Что сказала

бы Лариса, упоминать не буду.

Описал виток спирали, сбросил половину оставшихся «мячиков». Иду в

точку старта и грызу ногти. Катастрофически не хватает информации.

Погружение "Незнакомки" в звезду я наблюдал с чрезвычайно неудачной