Текст книги "Арка вторая: "Башни в небесах" (СИ)"

Автор книги: Павел Иевлев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

– Не волнуйся, Франциско. Это Всеношна. Денег здесь более чем достаточно, надо только уметь их взять.

– А вы умеете, господин?

– Твой сарказм избыточен для дворецкого.

– Даже для дворецкого, не получающего жалования?

– Я всё тебе компенсирую, – скривился Полчек. – Моя одежда – первый шаг на пути твоего личного процветания. Кстати, я заказал тебе новую ливрею. Правда, её доставят из магазина готового платья. Здесь не шьют на гоблинов.

– И паричок?

– И паричок.

– Я польщён, господин, – коротко поклонился гоблин.

– Все только начинается, Франциско!

* * *

– Полчек! Кого я вижу! Это же старина Полчек Кай! – роскошно, но несколько безвкусно одетый эльфийский квартерон раскрыл объятия, но издали, не вставая из-за стола, как бы обозначив к ним готовность. После чего довольно сухо и нейтрально пожал руку. – Давненько тебя не заносило в наши низы. Говорят, ты теперь высоко летаешь…

– Меня тошнит на мирадах, – со смешком отвечает Полчек, – так что стараюсь летать пореже. Рад встрече, Комеций Тиг.

– Я такой же Тиг, как ты Кай, – ответил тот, – а ты таскаешься в гости к Вару, чьи родители приложили немало усилий для уничтожения наших домов. Так что же привело тебя сюда, а не на Верхний Архаизм, к твоему приятелю?

– Вар, – это не его родители, Комеций, – покачал головой Полчек. – Он не слишком популярен в Доме Теней.

– Кровь есть кровь. И это касается как его родителей, так и той крови, которая пролилась между вашими домами. Но это твоё дело, Полчек. Не дому Тиг судить дом Кай. И все же, что привело тебя ко мне? Если бы ты просто хотел повидаться с другом детства, то не стал бы выжидать десять лет.

– Да, Комеций, я не слишком сентиментален. Впрочем, ты тоже. Но, заметь, когда у меня появилась выгодная тема, я сразу подумал о тебе!

– Выгодная кому, Полчек?

– Тебе, в первую очередь. И я не шучу. У меня есть для тебя реальное сокровище, о котором ещё никто не слышал, и ты сможешь снять сливки, прежде чем его утащат вверх по башням.

– Ну, не знаю, – Комеций побарабанил по столу пальцами в толстых золотых перстнях, – моя сцена расписана на неделю вперёд.

– Освободи её. Тебе никто не нужен, кроме этих ребят, и они заполнят тебе всю программу.

– А кто они? Музыканты? Певцы? Фокусники?

– Всё это и многое другое. Это театр буффонады «Дом Живых».

– Что-то я слышал… Стоп, это не за них в Жерле менеджеры клубов на секирах бились?

– О, неужели слухи уже долетели? Тогда тебе стоит поторопиться, пока до них не добрался кто-нибудь из заведений повыше ярусом.

– Я думал, это очередной провинциальный скандальчик. Ну, знаешь, мне это подали как анекдот про дварфов. «Ха-ха-ха, на секирах!» Они что, правда, чего-то стоят?

– Они стоят всего, что у тебя есть. Но поторопись, их быстро заберут.

– А ты как с этим связан, Полчек Кай?

– А тебе не всё равно, Комеций Тиг?

– Не хочу покупать табакси в мешке.

– Только между нами.

– Замётано.

– Это бывшая моя труппа.

– Я слышал, что у тебя нечто вроде театра… Но почему «бывшая»? Раз они, как ты говоришь, прогремели, самое время отбивать вложения!

– Боюсь, этот период моей жизни заканчивается, Комеций. Меня влекут другие дела и другие задачи. Как ты говоришь, «Кровь есть кровь».

– Это то, что я думаю, Полчек Кай?

– Это может быть тем, что ты думаешь, Комеций Тиг. Но лучше тебе не знать об этом наверняка.

– Ну что же, Полчек Кай, удачи тебе в том, о чём я не знаю наверняка. И тащи своих ребят, раз ты так в них уверен. Ты с детства отличался хорошим вкусом.

– А ты нет, – засмеялся Полчек, показывая на перстни.

– Ах, это… – смутился Комеций. – Это, в некотором роде, рабочая униформа. На нижних уровнях так принято. Иначе пацаны не поймут…

* * *

– Что, совсем ничего не осталось? – Спичка растерянно треплет в руках пустой кошель. – Полчек, ты за полдня просрал кучу денег!

– Спокойно, – драматург слегка пьян и демонстративно позитивен. – Эта сумма покажется тебе смешной мелочью уже к полуночи. Всеношна много просит, но и щедро одаривает.

– Эй, Мастер Полчек, – нервничает табакси, – мы тут уже полдня торчим. Выступать тут нельзя, я спрашивал, менеджеры клубов не бегут расстилать перед нами ковровую дорожку, а знакомств в столице у меня нет. Я простой провинциальный паренёк, да и вообще табакси в столице почему-то не жалуют.

– А где их жалуют? – ворчит Спичка. – Уж больно вы ушлый народец…

– Спокойно, труппа! – улыбается Полчек. – У вас уже есть ангажемент на сегодня.

– У нас?

– У нас, у вас, у театра «Дом Живых». Столица готова распахнуть свои объятия, и обошлось это всего-то в один приличный костюм.

– Полчек, мне не нравятся твои интонации, – нахмурилась Спичка. – Ты пьян или задумал какую-то глупость?

– Я соскучился по столичным башням, я соскучился по приличному вину, я устроил вам шикарный… ну, ладно, средней шикарности, но надо с чего-то начинать, ангажемент, и что я получаю вместо благодарности? – прищурился драматург. – Кажется, за время пути вы успели забыть, что это мой театр!

– Полчек, не заговаривай мне зубы! Я тебя с младенчества знаю! Вот так же ты меня забалтывал, когда стащил мамину парадную мантию чтобы поменять её на…

– Наш Мастер лучше знает! – перебил её Пан. – Не будем забывать, что это он привёл нас к славе. Я верю, что приведёт и к богатству!

– А в крайнем случае, никогда не поздно вернуться в Жерло, – фыркнула Фаль.

– Не надо ссориться, мы же семья, – мягко укорил всех Кифри. – Пойдёмте, а то есть хочется.

* * *

– Ого, у меня отдельная гримёрка! – удивляется Фаль. – Мне с непривычки в ней одиноко.

– Вон та дверь в ваши апартаменты, мадам! – показывает вежливый служащий.

– Ничего себе, – гномиха сунула нос в дверь и огляделась. – Завирушка, ты видела?

– У меня такие же, – сказала девушка, входя. – Мне будет не хватать твоих ушей, щекочущих пятки.

– А мы ведь ещё даже не выступали! Недаром говорят, что во Всеношне деньги растворены прямо в воздухе.

– Спичка сказала, что Мастер Полчек выбил нам какой-то фантастический аванс.

– Ну, теперь-то её корыстная дварфовская душа довольна? – засмеялась Фаль.

– Нет. Она переживает за Полчека. Он куда-то исчез.

– Наш Мастер определённо может о себе позаботиться! – отмахнулась беззаботно гномиха. – А нам пора переодеваться, подруга, мы просто обязаны покорить столицу!

* * *

– Труппа может сама о себе позаботиться, Франциско, – недовольно говорит Полчек семенящему рядом гоблину. Они идут по улице Всеношны, поднимаясь выше по лестницам и межстолповым эстакадам. – Я устроил им отличный старт, дальше они справятся.

– И всё же, господин, если мне позволено будет высказать своё мнение…

– Можно подумать, если я скажу «нет», ты помолчишь.

– Не очень честно вот так уйти, не попрощавшись.

– Если всё пойдёт правильно, то я вернусь за девушкой.

– Завирушкой?

– О, так ты всё-таки запомнил её имя? Да, за ней. Тогда и попрощаюсь, если они к тому времени смогут вспомнить, кто я такой. Столица заставляет забыть старые знакомства, Франциско. Память разменивается на успех. А сейчас будет лучше, если никто не свяжет их со мной. Для их же безопасности. Дом Теней здесь весьма силён, Полуслово тоже, да и Вару лучше пока не знать, что я прибыл не один.

– Мне кажется, господин, вы недооцениваете их верность вам.

– А ты, Франциско, переоцениваешь людскую память и благодарность. Демоновы лестницы! Сколько же их? Надо было купить летательный артефакт. Но я оставил почти весь аванс Спичке, им на первых порах нужнее.

– Господин…

– Что, Франциско?

– Мне очень стыдно, но…

– Да что такое? – Полчек обернулся и увидел, как гоблин оседает на мостовую. Его морщинистая кожа на глазах приобретает салатовый оттенок из нормального огуречного.

– Что с тобой? – драматург подхватывает Франциско, не давая упасть.

– Мне бы передохнуть, господин… Все эти лестницы…

– Что же ты сразу не сказал? – Полчек заозирался. – За что люблю Всеношну, тут на каждом углу питейное заведение!

Он взвалил гоблина на плечо и направился к дверям бара. На двинувшегося к ним вышибалу глянул так грозно, что тот сразу сделал вид, что люди с полудохлыми гоблинами на плечах – самые обычные для их заведения посетители.

Полчек пристроил дворецкого на диванчик и пододвинул к себе столик.

– Мне вина, – сказал он подлетевшему официанту, – а ему… Франциско, что ты пьёшь вообще?

– Иногда я позволял себе допивать из вашего бокала, господин…

– Значит, бутылку и два бокала. Что у вас есть из еды?

– Мы не подаём еду в это время суток…

– Значит, сделайте исключение! Быстро неси что-нибудь, пока я не превратил тебя в жабу! – Полчек щёлкнул пальцами, вокруг них забегали зловещие синие огоньки.

– Вроде бы повар ещё не ушёл, попрошу его сделать омлет, – испуганно ответил официант, – прошу вас, господин маг, не превращайте меня ни в кого!

– Посмотрим на твою расторопность.

– Но… господин… – тихо сказал Франциско. – Разве вы владеете магией метаморфоза?

– Нет, конечно. Но он об этом не знает. Прости, Франциско, я совсем тебя загонял. Забываю, что ты старик.

– Я ещё не стар, – упрямо отвечает гоблин, – служить вам мой долг.

– Это у меня перед тобой долг. Пять тысяч куспидатов.

– Я… служу вам… не за деньги…

– Я знаю, но долг есть долг, и я про него помню. На вот, выпей вина. Не знаю, полезно ли пить в твоём состоянии, но лекаря тут нет и запретить некому.

– Простите, господин маг, – к столику подошёл дородный мужчина, – но в нашем заведении не обслуживают гоблинов.

– Это мой дворецкий, – спесиво ответил Полчек, – если бы я зашёл сюда с чемоданом, вы пришли бы сказать, что не обслуживаете чемоданы?

– Но вы поите его вином…

– Я заплатил за это вино и могу делать с ним что угодно. А сейчас пойдите и проследите, чтобы нам принесли омлет, если не хотите узнать, каковы на вкус мухи!

– Извини, Франциско, – сказал он, когда метрдотель удалился, – я не считаю тебя чемоданом. Но я действительно не умею превращать людей в жаб, и у меня почти кончились боевые заклинания.

Полчек пробежался пальцами по причёске, в которой теперь не хватает бусин.

– Драка истощила мои запасы, а сесть и наделать новых нет времени, что звучит несколько иронично для хронурга.

– Я понимаю, господин. Я не обижаюсь, господин.

Официант подал омлет, и Полчек, не обращая внимания ни на слабые протесты Франциско, ни на возмущённые взгляды персонала, накормил им гоблина чуть ли не с ложечки. Тому на глазах становится лучше, кожа вернула себе нормальный тёмно-зелёный цвет, обвисшие уши расправились, глаза заблестели.

– Ну вот, – удовлетворённо констатирует драматург, – совсем другое дело. Я всегда говорил, что вино – лучшее лекарство. Эй, официант! Счёт и ещё бутылочку с собой!

– Господин, – сказал гоблин, когда они вышли на улицу, – у вас теперь совсем не осталось денег.

– Они мне не нужны. Мы идём к моему старому другу, Вару Архаичному. Он меня либо убьёт, либо примет с распростёртыми объятиями. В обоих случаях деньги нам не пригодятся.

– Вы считаете, что этот визит опасен, господин?

– Кто знает, Франциско? Именно Вар навёл меня на мысль искать носителей антиморока. Но обрадуется ли он, что я их нашёл? С того разговора прошли годы, его приоритеты могли измениться. В этом случае я – нежелательный свидетель его интриг против верхушки собственного Дома. Хотя ничего кроме намёков не было, он может решить не рисковать. Боюсь, что в этом случае, Франциско, тебя убьют тоже. Я не очень-то заботливый хозяин.

– Это мой долг, господин. Я бы оскорбился, если бы вы решили иначе. Но ведь нас не обязательно убьют?

– Я почти уверен, что Вар продолжает лелеять планы по водружению свой задницы в одно из самых высоких кресел. Во-первых, такие планы лелеет каждый член Дома. Это, можно сказать, корпоративный стандарт. Даже самый задрипанный отпрыск самого замухрыжного семейства непременно имеет в загашнике план того, как пролезть на вершину пищевой пирамиды, если вдруг представится такая возможность. Поскольку Вар всё ещё во Всеношне, а не в Корпоре, то его позиции в Доме не стали крепче. А поскольку Вар всё ещё Вар, он не перестал думать о том, как это изменить.

– Вы очень умный, господин.

– Скоро мы узнаем, так ли это. А сейчас крепись, нас ждёт очень много лестниц.

Глава 6

Подозрительный оборванец с дохлым гоблином

– Чего тебе нужно, подозрительный оборванец с дохлым гоблином на плече?

– Оборванец? Этот костюм обошёлся мне в две сотни! – возмущается Полчек.

– На низах пошито! – откровенно смеётся привратник. – Там и за две тысячи сошьют дрянь. Так что тебе нужно, убогий? Мы не подаём по вторникам.

– Только по вторникам? – уточнил Полчек.

– Нет, вообще не подаём. Но так звучит лучше. Дохлых гоблинов мы тоже не покупаем.

– Он не дохлый, просто устал. Я пришёл к моему другу, Вару Архаичному.

– У нашего хозяина нет друзей, выглядящих как бродяги, собравшиеся позавтракать падалью гоблина.

– Просто доложи, что пришёл Полчек Кай.

– Аж самому Вару? – смеётся скучающий привратник. – «Дорогой хозяин, тут вам дохлого гоблина принесли, не желаете отведать?»

– Он не дохлый, а я начинаю терять терпение.

– А я теряю с тобой время. Иди отсюда, придурок, пока не спустил на тебя сторожевых гиен.

Первый игрок:

Мастер, я могу кинуть убеждение?

Мастер:

– Полчек проверяет убеждение.

*Стук кубика*

Первый игрок:

– Да что ты будешь делать! Единица!

Мастер:

– Полчек, привратник смотрит на вас как на кучу навоза и не верит ни единому слову.

– Так не сообщишь?

– Нет, конечно.

– Очень напрасно. Одно из самых неудачных решений в твоей жизни.

– Проваливай, я устал над тобой смеяться.

Полчек отошёл на сотню шагов и уселся на лавочке, пристроив гоблина рядом.

– Как ты, Франциско?

– Очень вымотался, господин. Тысячи ступенек до Верхнего Архаизма мне оказались не по силам. Очень жаль, что вам пришлось меня нести.

– Мне тоже. И вино, как назло, кончилось. Посиди, отдохни. Больше я тебе предложить ничего не могу, потому что деньги кончились тоже.

– Простите, господин, что подвёл вас. Что же с нами будет дальше?

– Всё будет хорошо, Франциско. Просто не сразу. Тебе придётся подождать меня здесь.

– Вы же не бросите меня, господин?

– Ни в коем случае.

– Тогда я готов ждать, сколько будет нужно.

Полчек поправил гоблину сползший на одно ухо паричок, сочувственно потрепал по плечу и направился в одну из улиц, огибающих резиденцию Вара Архаичного.

– Вот как знал, что пригодится, – сказал он себе минут через десять, отодвигая замаскированную дверь в стене.

Вздохнув, он пригнулся и осторожно пролез внутрь.

– Ну и пылища в этих тайных коридорах! Неужели нельзя завести штат тайных уборщиков? – ворчал он, пробираясь по тёмным узким лазам, подсвечивая дорогу магическим шаром. – И повесить указатели? Демоны Края, ну где же эта дверь? О, вот он! Мой любимый винный погреб!

Полчек налёг плечом на фальшпанель, и она со скрипом провернулась.

– Кто ты и что делаешь в моей энотеке?

– Вар, какого демона ты пьёшь тут один?

– Приветствуем нового игрока!

Первый игрок:

– Моё почтение, мадам! Вы неизменно прекрасны!

Второй игрок:

– Рад знакомству!

Третий игрок:

– Здравствуйте!

Мастер:

– Дорогая, представь своего персонажа, пожалуйста.

Четвёртый игрок:

– Перед вами – Вар Архаичный. Немного томный, но неизменно ироничный и полный ядовитого сарказма роковой красавчик. Полуэльф с удачным сочетанием генов обеих рас, поэтому хорош собой, но не чрезмерно женственен. Высок, темноволос, с правильными чертами лица, идеальным прямым носом, большими серыми глазами, в которых потонуло немало светских красоток. Будучи главным распорядителем Дома Теней в столице, втайне воспринимает это как ссылку, прекрасно понимая, что вся большая политика вершится в Корпоре. Успешный менеджер, поставивший на прочное коммерческое основание доминирование Дома в области досуга и развлечений и не забывающий при этом себя. Поэтому примерно треть наиболее успешных заведений на всех уровнях Всеношной принадлежат ему через подставных лиц и компании-прокладки. И это не считая шикарных залов Верхнего Архаизма, которыми он владеет совершенно официально. Его личное состояние настолько велико, что пришлось купить банк для его обслуживания. И всё же в глубине души ему не даёт покоя тот факт, что в управляющую верхушку дома ему путь закрыт. Поговорка «Лучше быть первым во Всеношне, чем вторым в Корпоре» явно не про него. Денег у него и так больше, чем он может потратить, но Вар уверен, что управлял бы Домом гораздо эффективнее, чем нынешняя элита, и это его уже много лет бесит.

– Полчек? – Вар погасил уже начавшее формироваться атакующее заклинание, оно жалобно пискнуло и истаяло струйкой дыма в руке. – Ну да, где ещё можно тебя найти, как не среди бутылок. Но было бы приличнее сначала зайти и поздороваться с их владельцем.

– Я пытался, – мрачно сказал Полчек, – дай сюда.

Он выхватил из рук Вара бокал и опустошил его в два глотка.

– Уфф!

– Это была «Золотая лоза Диаэнкевала», – укоризненно сказал Вар, проводив взглядом пунцовую жидкость. – Виноградник выпускает всего сотню бутылок в год.

– Уверен, все они у тебя.

– Даже мои возможности не беспредельны. Всего семьдесят. Это была двадцать седьмая. Сколько она стоит, я тебе даже говорить не буду.

– Ты определённо можешь себе это позволить, а я утомлён жаждой. Кстати, там у тебя на входе стоит редкостный хам и придурок. Можешь его четвертовать, посадить на кол или что ты там обычно делаешь с нерадивыми слугами?

– Отправляю работать драматургами в провинциальные театры. Но насчёт четвертовать – идея хорошая. Давно пора отказаться от излишней жестокости в кадровой политике. Чем он тебя так достал?

– Не впустил и обозвал бродягой.

– Буду откровенен, у него были для этого все основания. Кто пошил тебе этот чудовищный сюртук? И зачем ты им вытер пол, прежде чем напялить?

– Это лучшее, что я мог получить в сложившихся обстоятельствах. Не придирайся.

– Ах да. Обстоятельства. Точно. Твои обстоятельства. Знаешь, Полчек, нам стоит их обсудить. Но сначала прими ванну и переоденься. Я распоряжусь, чтобы тебе принесли что-нибудь получше этих кошмарных тряпок.

– И пусть подадут вина в ванну.

– На «Золотую лозу Диаэнкевала» не рассчитывай. Я не жадный, но когда ты её хлебаешь, как эль в таверне, моё сердце обливается кровью.

– Не ври, у тебя нет сердца. Ах, да, там перед входом сидит на скамейке старый гоблин – это мой.

– Франциско? Он ещё жив?

– Скорее да, чем нет. Отправь кого-нибудь за ним, и пусть, демоны побери, проявят уважение.

– Знаешь, Полчек, когда ты прилетал мокрый и замёрзший на заблёванном мираде, это было и вполовину не так смешно. Ты определённо растёшь над собой! Рад тебя видеть, дружище!

– И я тебя, Вар.

– Обнимемся позже, сначала ванна!

* * *

– Скажи мне, Полчек, – задушевно начал Вар, когда чистый и облачённый в роскошный халат драматург устроился в кресле у камина с бокалом. – Кто-нибудь знает, что ты направлялся ко мне?

– Я не объявлял об этом на площадях по дороге, если ты об этом. Так что, если ты решил сэкономить на вине и скинуть меня с Плато Архаичного, – самое время. Я всего вторую бутылку пью.

– Я серьёзно, друг мой. Меня уже спрашивали о тебе.

– И кто же такой любопытный?

– Дом Теней. Орден Птах. Полуслово. Приставы Порта Даль. Театральная комиссия. Лицензионный надзор. Ты удивительно популярен в последнее время.

– Птахам-то что от меня надо? – недовольно проворчал Полчек.

– Мама за тебя волнуется.

– О, Вечна! Она что, достучалась до тебя?

– До моего секретаря. У меня заблокированы входящие от незнакомых ментальных магов.

– Пошлю ей письмо при случае. Мы всё ещё не в лучших отношениях.

– Это меня не касается, Полчек. А вот то, что ты натворил в своём театре, касается, и ещё как. Потому что театральная комиссия Порта Даль является региональным подразделением театральной комиссии Всеношны…

– … Которой управляешь ты.

– Вот именно! И мне задают неудобные вопросы.

– Так замети это под ковёр, как ты умеешь, – пожал плечами драматург.

– С одной стороны так, – кивнул Вар. – И если бы дело касалось только твоих сценических вольностей, я бы так и поступил. Для чего ещё нужны друзья, как не для безудержного непотизма? Но кое до кого в Доме Теней дошли слухи об использовании магии антиморока. Конечно, все на официальном уровне над этим громко посмеялись, но неофициально… Что это было, Полчек?

– А что бы ты хотел, чтобы это было, Вар? – помолчав, задал встречный вопрос драматург.

– Вот, значит, как… – Вар встал и в задумчивости прошёлся туда-сюда по кабинету. – Нет, значит, дыма без дракона. Ну что же, понимаю тебя. Я бы тоже осторожничал.

– Ты неплохо устроился тут, Вар.

– Да-да, я понимаю, о чём ты. Мол, не решил ли Вар довольствоваться имеющимся, не прилип ли жопой к креслу, не перерос ли свои амбиции, не сдаст ли меня Дому… Об этом ты думаешь сейчас, Полчек?

Тот лишь пожал неопределённо острыми плечами и отхлебнул вина.

– Спроси это прямо.

– Зачем тебе Корпора, Вар? – спросил драматург. – Гнусный, в сущности, продажный городишко, который, вдобавок, постепенно тонет в океане, с каждым годом забираясь всё выше и выше по уходящей под воду горе. Это же просто символ тщеты всех амбиций! Как бы ты ни рвался к вершине, однажды воды Срединного океана сомкнутся и над ней. Здесь ты крутишь Советом как хочешь, а там будут пытаться крутить тобой. Зачем тебе власть над Домом? Место у руля? У тебя и так есть всё, что можно себе представить. Мне терять нечего, но ради чего готов всё поставить на карту ты?

– Видишь ли, – Вар поставил бокал на столик, – если, допустим (не будем сейчас уточнять обстоятельства), возникнет возможность занять руководящее место в Доме… Пусть не кресло Матриарха Кхузи, не сразу, есть и другие позиции, позволяющие влиять на политику. Если эта возможность возникнет, я ухвачусь за неё не для того, чтобы получить что-то ещё к тому, что у меня уже есть. Ты прав, я богат и влиятелен, как мало кто на континенте. Но Корпора… Корпора даёт возможность что-то менять. Ты бы не поверил, скажи я, что забочусь о благе разумных Альвираха. Да это и не так. Я забочусь прежде всего о своём будущем. Моё богатство, влияние и благополучие – это, прости за невольный каламбур, «тень Дома Теней». Силён Дом – силён я. Слабеет Дом – и Вар никому не нужен. А Дом слабеет, Полчек. Это ещё незаметно снаружи, да и внутри это мало кто видит – отчёты с мест одни другого краше, с точки зрения руководства, всё идёт идеально, – но я вижу, что мы перевалили пик могущества и вот-вот покатимся вниз.

– То есть, – спросил сухо Полчек, – ты хочешь усиления Дома? Тебе мало того, что он и так в каждой заднице затычка?

– Я хочу изменения Дома. Не спеши набрасываться, послушай. При Империи Дом Теней был так, третий сорт. Магия иллюзий – да какой от неё прок? Театры, да развлечения, да красоткам перед балом прыщи припудрить. Великие Дома правили огнём и светом, хаосом и безумием, зажигали Солнце и сотрясали Край. А потом они сцепились друг с другом, обрушили себя и Империю, оставив руины, которые прикрыли своими иллюзиями мы. Вскоре оказалось, что для того, чтобы править миром, не нужно сносить магией города и выжигать леса. Достаточно показывать людям то, что им нужно видеть, и скрывать то, что им видеть не нужно. Очень скоро эти люди начинают жить в мире, сотворённом тобой. Контролируя, что они видят, ты контролируешь то, что они делают. Без насилия. Без разрушений. Без катаклизмов, войн и потрясений. Дом Теней – мягкая сила. То, что было нужно израненному Смутой Альвираху.

– К чему ты ведёшь, Вар? Я и так знаю, что прячется в Тенях. И не могу сказать, что меня это радует.

– К тому, что знают немногие. К тому, за что уничтожили Дом Кай. Да, Полчек, я, разумеется, знаю об этом. И считаю, что это хуже, чем преступление. Это ошибка. Дом Теней получил всё, но захотел большего. Купив руководство Ордена Птах, он взял под контроль нашего нефилима, Вечну Нашёптанную. Укутал её коконом иллюзий, отгородил от разумных континента. Решил, что с ней сработает тот же подход: «Контролируя условия, контролируешь результат». Я понимаю, почему такое решение было принято – Дом, получив всё, заинтересован в сохранении этой ситуации. Но пока нефилим меняет мир, ничто не навсегда. Матриарх Дома решила, что мы должны зафиксировать Альвирах таким, каков он есть, пока он нам выгоден. А значит, исключить из уравнения нефилима. Обернуть ватой иллюзий и задвинуть в дальний угол, позаботившись о том, чтобы никто её не побеспокоил. Потому что мало ли как она изменит мир в следующий раз? Вдруг это будет невыгодно Дому?

– Вар, – сказал Полчек, – ты рассказываешь мне то, что я и так знаю. Вассальные дома Кай, Тиг, Ори и Пелан не поддержали это решение и были уничтожены. Скажи что-нибудь новое.

– Новое в том, Полчек, что это решение усилило Дом лишь вначале. А затем оно начало его убивать. Отсутствие изменений во внешнем мире привело к внутренней стагнации. Верхушка загнила, остальные думают только о себе.

– И что бы ты поменял, если бы мог?

– Отставил нефилима в покое. Снял иллюзии в храмах. Вернул обратную связь.

– Серьёзно?

– Ещё как. Я боюсь, Полчек. Мир едет куда-то под откос, а нефилиму, который его направляет, показывают вместо реальной дороги красивые картинки. Я не хочу однажды увидеть, чем закончится эта поездка. Я знаю, что ты не любишь Дом Теней, и тебе есть за что, но в этом мы с тобой союзники.

– И ты готов довериться врагу своего Дома?

– Твой враг – не Дом. Твой враг те, кто им управляет. Если ты задумаешься над этим, то поймёшь, что падение Дома Теней было бы чудовищной катастрофой для всех. Вторым Смутным Временем, когда мы ещё от первого не оклемались. Помоги мне взять власть, и я верну к жизни Дом Кай!

– Даже так? – засмеялся Полчек. – Хотел бы я посмотреть на физиономию мамы, если это случится!

– У тебя есть шанс. А теперь скажи, ты нашёл?

– Может быть. Не всё сразу, Вар. Нам надо сначала оговорить условия. А сейчас я пойду проведать своего гоблина!

Полчек встал, слегка покачнулся, схватившись за спинку кресла, чтобы удержать равновесие, но упрямо наполнил бокал снова. С этим бокалом он и удалился, покинув кабинет.

Убедившись, что он ушёл, Вар звонко щёлкнул длинными пальцами.

– Вызывали, господин? – в кабинет вошёл секретарь.

– Да. Отправь людей выяснить, как, когда, а главное, с кем прибыл в город наш гость. Информация нужна мне немедленно, так что поторопись.

– Слушаюсь! – секретарь коротко кивнул и покинул помещение.

– Полчек-Полчек… – задумчиво сказал Вар, подходя к окну. – Неужели ты нашёл?

* * *

– Как самочувствие, Франциско?

– Благодарю вас, господин, я совершенно здоров! Прошу простить за проявленную слабость, это не повторится. Я готов приступить к своим обязанностям!

– Нет уж, отдохни ещё пару дней. Здесь мне твои услуги не требуются, прислуги и так полно. Конечно, никто из них не умеет правильно посолить кофе, но тебя и не пустят на кухню.

– Но, господин…

– Без возражений, Франциско! В кои-то веки попробуй, каково быть с другой стороны подноса. Пусть прислуживают тебе, а не ты. Когда ещё доведётся? Но сильно не привыкай, скоро мы покинем этот гостеприимный и вызывающе роскошный дом, и вернёмся к нашей нормальной бедности.

– Вы добились того, чего хотели, господин?

– Ну, мы ещё живы, верно? Значит, мой старый приятель Вар Архаичный врёт мне, как минимум, не во всём.

– Вы не верите ему?

– В намерениях – скорее да, чем нет, в мотивах – скорее нет, чем да. Мы союзники, но когда ситуация изменится, то я стану ему не нужен.

– А как же благодарность?

– Благодарность удивительна тем, Франциско, что позволить себе это сокровище может только нищий. Чем человек богаче и влиятельнее, тем дороже она ему обходится. Для того, кто взобрался на вершину, цена уже неподъёмна. А Вар хочет именно туда, на самый верх.

– Очень мудрая мысль, господин. Вам стоит вставить её в какую-нибудь пьесу.

– Публика не любит морали, Франциско, – рассмеялся Полчек, – но щедро одарит тех, кто призовёт от неё отказаться.

– Мы богаты! – хохочет табакси. – Клянусь моими мохнатыми бубенчиками, мы богаты! Я знал, что это однажды случится!

Рыжий Зад привольно раскинулся на широком диване. На шее его золотая цепь, сюртук блещет золотым шитьём, в левой лапе у него кружка эля, правой он обнимает молоденькую привлекательную кошечку-табакси редкой расцветки «триколор». Вторая, приятно-дымчатого окраса, массирует ему задние лапы.

– Ты удивительно наглядно демонстрируешь, как успех портит исполнителя, – укоризненно сказал Пан.

– А ты зануда, рогатый! – фелиноид отпустил кошечку, наклонился к столику и через золотую трубочку всосал ноздрёй дорожку порошка. – Ух, какая чистая валерьяночка! Просто отпад! Угощайтесь, девочки!

Кошки метнулись к столу и стали, шипя, вырывать друг у друга трубочку.

– Публика любит меня, Пан, смирись! Мой последний хит про четырнадцать эльфийских моряков порвал зал, реально порвал!

– У пирса «Порта Даль»,

грузя на борт миндаль,

«Валарка» оправляла такелаж.

Но прежде чем уйти

в далёкие пути,

на берег был отпущен экипаж, – запел табакси.

– Разве это похоже на то, что ты пел раньше? – спросил Пан. – Я не поклонник рэпа, но это было хотя бы искренне.

– Зато за это платят, рогатый! – рассмеялся Рыжий Зад и запел снова.

– И, свой покинув борт,

сошли гурьбою в порт

четырнадцать эльфийских моряков.

У них походочка ―

Как в море лодочка,

и котты узкие трещат по швам…

– Это пошло.

– Пошло.

– Это вторично.

– Факт.

– Это даже не твоё.

– Это называется «адаптация», рогатый. Вряд ли тут много знатоков портового фольклора.

– Это дешёвка.

– А вот тут ты не прав, – смеётся табакси, – никогда ещё я не продавался так дорого!

– Тебе не кажется, что ты предал рэп ради денег?

– Что бы ты понимал! Рэп нельзя предать ради денег! Суть рэпа в том, чтобы бичуя пороки, заработать на них. Деньги – его душа, звон куспидатов – его ритм! Нищета – вот реальная измена рэпу. А ну, киски, дайте сюда трубочку!

* * *

– Неплохо, – Спичка взвесила на руке мешок. – Мне срочно нужен надёжный дварфовский банк. Таскать всё это серебро на себе становится утомительно. Тем более, что уже завтра мы поднимемся на следующий ярус. Менеджеры рыдают и выпрашивают прощальный концерт, но нас зовут выше. Этак через несколько дней мы поднимемся до самого верха. Кстати, что там?

– Верхний Архаизм? – переспрашивает Фаль. – Лучшие залы континента. На билет в любой из них не заработали бы за всю жизнь даже представители долгоживущих рас Альвираха.

– К счастью, платить будете не вы, а вам, – улыбается Кифри.

– Кстати, ты не хочешь получить на руки часть денег? – спрашивает его дварфиха. – Табакси, вон, выгребает свою долю сразу.

– Зачем мне деньги? – искренне удивляется Кифри. – Кормят нас бесплатно. Но я рад тому, что вы хорошо зарабатываете. Потому что это радует вас. Жаль только, Мастер Полчек не с нами, без него семья не полная.