Текст книги "Долг перед видом"

Автор книги: Павел Шумилов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Каждый десятый житель планеты прочел послание, но лишь одна-две сотни поняли, кому оно адресовано. И единицы – о чем идет речь.

Почти сутки Болан подбирал ключи к банковскому серверу. Защиту делали они с Бертом. И оставили для себя лазейку, закрытую шестью подряд идущими паролями. Они всегда так делали, потому что администраторы менялись, умирали, забывали пароли, а увольняясь, меняли их из злопыхательских побуждений. Тогда фирмы обращались к авторам системы. Это был небольшой, но почти регулярный доход. Тонкость заключалась в том, что система не давала приглашения ко вводу пароля. Она в этот момент якобы думала о своем. Но и Болан не помнил паролей. Список паролей, записанный на мятой бумажке, лежал в сейфе их с Бертом офиса. В эту бумажку были завернуты канцелярские скрепки. (Берт и Болан имели свою точку зрения на надежность сейфов и других средств защиты.) Болан смутно вспоминал, что это был какой-то идиотский отрывок детского стишка.

«Идет бычок, качается, кивает на ходу», – набрал, наконец, он, и сервер пропустил его внутрь. Первым делом Болан выяснил кредитоспособность членов «Финиша». Потом написал простенькую программу из десяти строк с активизацией по дате и времени. Через пять дней программа должна была перевести всю наличность «финишей» на благотворительные цели, а счета закрыть. И – самоуничтожиться.

Покончив с банковским сервером, Болан взялся за сервер службы общественного порядка. Для проверки назначил себя главой полиции мелкого городка, а через пять минут влепил себе выговор с занесением и уволил за несоответствие занимаемой должности.

– Знаешь, Илишка, – задумчиво произнес он, – я ведь могу отсюда управлять миром. Сейчас я – первый хакер на планете. Никогда не добивался этого поста, но ведь вынудили, гады!

Илина с сомнением покачала головой.

– Не веришь? Послушай! – он начал загибать пальцы. – Два десятка банков – мои! Там наши с Бертом системы безопасности. Так? Полиция – моя! Связь – моя! Светофоры в городе – и то мои! Они мне на фиг не нужны, но мои!

– Я верю, что всем по отдельности ты можешь управлять. Но на все сразу тебя не хватит.

– Верно подмечено, – с неохотой согласился Болан. – Илиш, а может мне сначала предупредить «финишей»? Ну, напугать чем-нибудь безобидным? Продемонстрировать свою мощь?

– Очень хорошая идея! Скажи им, чтоб оставили нас в покое, нам же больше ничего не надо.

– Садись за клавиатуру, составляй послание. А мне подумать надо.

Болан достал карту, на которой было отмечено их возможное местонахождение и провел новую окружность – на триста километров больше старой.

– Пусть думают, что у нас был полный бак и канистра. Могла же быть у нас канистра…

– Как ты им на это намекнешь?

– Я выйду на связь отсюда, отсюда, отсюда, отсюда и отсюда, – он наметил на новой окружности пять точек. Тем самым я покажу им, что мы знаем, что они знают, где мы находимся. Этим я продемонстрирую, что не считаю их дураками, а также еще раз намекну, насколько безнадежно их дело.

– А также добавишь к зоне поиска несколько десятков тысяч квадратных километров.

– Ага!

Илина склонилась над клавиатурой, подолгу размышляя над каждой фразой.

– Где ты устроишь демонстрацию?

Болан на секунду задумался.

– На Кандагском перевале. Сегодня, перед заходом солнца. У них останутся сутки на раздумья.

Тревога поднялась сразу же, как только первый из «финишей» прочитал послание Илины. По-видимому, у них были помимо компов еще какие-то средства связи, потому что четверо остальных тут же обеспокоились и включили свои компы. После чего было несколько минут неразберихи. По двум адресам из пяти, откуда Болан отправил свои послания, были высланы оперативные группы, но отозваны с полпути. Интенсивный обмен сообщениями шел еще несколько часов. Но сообщения были зашифрованы, а возиться с декодированием не было времени. Вместо этого, мучаясь совестью, Болан подсадил в компы всех пятерых простенький, но вредный вирус-вандал с активацией по дате. Пять дней спустя вирус должен был обнулить всю память компа. Месяц назад за такое он любому набил бы морду, а теперь сам… Сделать это оказалось очень просто. Компы, на которых работали «финиши», были родными братьями компа Илины и допускали объединение ресурсов. Болан подключился шестым в общее поле памяти, а этого даже никто не заметил. Может, как сыщикам, «финишам» цены не было, но в компьютерной безопасности они не разбирались абсолютно.

Приближался вечер, и Болан занялся перевалом. Однако, его любимой обзорной телекамерой кто-то управлял вручную. Бригада «Финиш» приняла послание всерьез. Было чертовски обидно, что из-за этого он может не увидеть результатов.

Первым делом Болан увеличил на десять процентов предельно-допустимую скорость на серпантине. Комп службы движения съел поправку без звука. Потом начал выбирать жертву. Отбросил контейнеровоз с продуктами, забраковал несколько со станками, топливом и электроникой и остановил выбор на машине, везущей сорок тонн минеральных удобрений. Как только та въехала на серпантин, отключил контроль давления в шинах и включил подкачку воздуха в правое переднее колесо.

Несколько раз его контейнеровоз попадал в поле зрения телекамеры. Один раз даже крупным планом. Болан остался доволен выбором – старая, потрепанная машина. Через три-четыре витка ее так и так сняли бы с линии.

Однако, время шло, но ничего фатального не происходило. Машина упорно ползла в гору, температура двигателя тоже ползла вверх, а давление в шине хотя и росло, но далеко не так быстро, как хотелось бы. Вот контейнеровоз миновал первый поворот, и шел теперь не по краю пропасти, а почти прижимаясь боком к вертикальной стене. Болан начал нервно кусать ногти. Давление поднялось до пяти атмосфер, но шина держалась. Болан решил, что если машина дойдет до последнего зигзага, он спустит давление до нормального, и выберет следующую жертву.

Контейнеровоз миновал второй поворот и снова двигался по краю пропасти. Илина закончила работу в саду и села перед экраном рядом с мужем. Болан ввел ее в курс дела и показал на общем плане «свою» машину. Давление поднялось до пяти с половиной атмосфер, но дальше росло крайне неохотно. В отличии от температуры двигателя. Болан опасался, что из-за перегрева двигателя автопилот контейнеровоза снизит скорость. Позади осталось еще три поворота. Болан опять принялся за ногти, Илина легонько шлепнула его по руке.

– Во-от! – заорал Болан, тыча пальцем в экран. Давление в правом колесе упало до нуля. Даже на общем плане было видно, как машина завиляла, выехала на встречную полосу. Автопилот включил тормоза. Тягач занесло влево, он врезался в склон горы, но прицеп напирал, и контейнеровоз «сложился», перегородив наискосок всю трассу. Контейнеровоз, идущий навстречу, ударил в прицеп, развернул его и сам развернулся. Машины сцепились бортами и так, сцепкой, обрушились вниз.

– Это же надо, какого кита моя малявка завалила, – поразился Болан.

Пролетев больше ста метров, две машины суммарной массой в триста тонн обрушились на козырек, защищавший трассу от камнепадов и снесли его! Вниз, в Каруту обрушился все возрастающий поток камней и бетонных обломков. Видимо, от сотрясения, с противоположной стены тоже сорвался камнепад. Все скрылось в облаке пыли.

– Грандиозно! – только и нашел, что сказать Болан.

– Ты же дорогу повредил, – заплакала Илина. – Обещал только напугать, а сам!? Я обещала, что это будет безопасная демонстрация силы, а ты дорогу разрушил!

– Не думал я, что так получится, – расстроился за жену Болан. – Смотри! Карута мелеет!

И на самом деле, бурная, полноводная Карута мелела прямо на глазах. Исчезло белое облако брызг над водопадом, обнажились черные подводные камни. Камера, управляемая невидимым оператором, сместилась, показав долину. Вдоль застывших у обочины контейнеровозов двигалась колонна бульдозеров и экскаваторов.

– Что ты наделал, сволочь!

Не самое лучшее пробуждение. Болан попытался разлепить веки.

– Дрыхнешь? Знаешь, что ты наделал?! – Илина влепила ему пощечину. Сильно, звонко. Зло! Весь сон мгновенно слетел. Они же были Парой. А Илина его ударила! Даже после обычного запечатления жена так не делает. Пораженный, он смотрел, как Илина неловко замахнулась левой рукой.

Шлеп! Шлеп-шлеп!

Болан обнял жену, прижал к груди. Илина обмякла и завыла.

– Кто-нибудь погиб?

– Не-ет. Население вывезли. Ты поля погуби-ил, – разобрал он.

– Население? Что случилось, Илина? Причем тут население?

– Вода… Плотина… Прорвало. Мосты, поля, все…

– Какая плотина? Нет на Каруте плотин.

– Твоя…

Болан постарался мыслить логически. От жены толкового ответа получить не удавалось. Но информацию она могла получить только из компа.

Подняв жену на руки, вместе с ней прошел к рабочему столу. Пытаться разжать кольцо ее рук сейчас не стоило и пробовать. Два раза перечитал сообщение из файла новостей. Вошел в сеть службы движения, настроился на картинку со знакомой телекамеры…

Мостов через Каруту не было. Контейнеровозы и строительная техника замерли без движения, запертые на половине витка серпантина.

– Твой обвал перекрыл Каруту, – сквозь слезы начала пояснять Илина.

– Вода накопилась и снесла преграду. И мосты снесла… Карута вышла из берегов, затопила поля в долине. Да ты знаешь хоть, что в той машине было? – вдруг визгливо закрича она.

– В моей – удобрения, а в той, второй – топливо. Спирт, наверно. Или пропан.

– Это не для мобилей топливо! Это ракетное топливо! Несимметричный диметпаурзин! Отрава, какой свет не видел. Поля десять лет отраву рожать будут. Ее косить и сжигать, косить и сжигать! В противогазах! Ты превратил долину в пустыню. Рыбу потравил. Мы преступники. Нам любой в лицо плюнет. И прав будет!

Пораженный, Болан тупо уставился в стену. Вот так становятся преступниками. Десятки квадратных километров полей. За всю жизнь ему не восстановить плодородие почвы на такой территории. Преступление против природы – что может быть гнуснее и отвратительнее? Болан честно попытался придумать. И не смог.

Подошел к зеркалу, посмотрел в глаза отражению и плюнул. Не полегчало. Со всей силы врезал кулаком. Боль в костяшках была страшной. Зеркало прогнулось, теперь на него скалилась страшная, высоколобая образина. Болан зарычал от отчаяния и бессильной злости.

«Спасибо, что предупредил, гаденыш!» – прочитал Болан в ответном письме руководителя группы «Финиш». Чисто случайно он догадался посмотреть, нет ли ответа на те фиктивные адреса, с которых были посланы его письма. Один ответ был. И была простенькая ловушка, отлавливающая любопытных, сунувших нос в файл с письмом. Ребята из «Финиша» быстро набирали опыт.

О ловушке Болану сообщил его жучок, отслеживающий все изменения в программном обеспечении сервера. Болан сказал жучку спасибо. Вслух. В ловушку уже попался администратор почтового сервера. Болан прочитал письмо, но не как файл, а на более низком, физическом уровне – как последовательность кластеров. Снова заглянул в список отловленных. Себя там не обнаружил. Ловушка была написана наспех и слишком примитивно. Болан выпустил на волю администратора – у парнишки могли возникнуть неприятности, а ведь он действовал в пределах своих должностных прав и обязанностей.

«Я – твое отражение. Приятно смотреться в зеркало? Напоминаю, срок истекает вечером. Гаденыш.» Написал он в ответном письме. Достал карту с окружностями, выбрал точку на дуге и послал письмо якобы с компьютера придорожного ресторанчика.

– В следующий раз подписывай: «Пара гаденышей», – сказала ему Илина.

– Как называлось то действо, когда наши предки убивали друг друга тысячами? – почему-то Болан был уверен, Илина знает это слово.

– Война. Ее государства объявляли друг другу. Одни выигрывали, другие проигрывали.

Болан не стал спрашивать, что означает слово «государство». Он смутно помнил, что это что-то вроде ареала.

– Я объявляю бригаде «Финиш» войну. Теперь мне ничего не страшно. Ужасней того, что сделал, все равно совершить не смогу.

Болан вошел в сервер Департамента имплантации и, первым делом, уволил всех пятерых. После чего стер файлы их личных дел. Уничтожил досье в банке данных по населению планеты. Стер медицинские карты. Запустил программу, которая отыскивала их имена во всех документах и заменяла на первые попавшиеся из случайного списка. Затем перешел в сервер муниципалитета и повторил все действия там. Разумеется, достоверная информация осталась в архивных копиях двухдневной, недельной, месячной и годовой давности, но восстановление потребует огромных усилий и времени. Главное – времени. И, самое интересное, чтобы восстановить документ, надо знать, что его нужно восстановить. Болан не оставлял следов в статистике обращения к файлам. Он был фантомом, невидимкой. Призраком в компьютерной сети.

– Это была подготовка. Теперь я наношу удар, – объяснил он Илине. И, через банковский сервер, снял с их счетов все, до последнего кредита. А потом анулировал и сами кредитки.

– Ты не круто берешь? – спросила Илина.

– Это начало. Удар нужно наносить сразу и с максимальной силой.

Он вызвал на экран файлы, которые собирался переслать в полицейский сервер. Поколебался секунду и стер один. Женщины. Илина чуть заметно улыбнулась. Отобрала клавиатуру и начала править файлы, заменяя обычные слова полицейскими терминами. Болан в который раз поразился широте ее эрудиции. Вспомнил, что надо спросить, что такое ракетное топливо, но не решился говорить под руку.

– Так будет лучше.

– Вооружен и очень опасен, – прочитал Болан. – Ты уверена, что они вооружены?

Илина на секунду задумалась, и отредактировала фразу: – Очень опасен и, возможно, вооружен.

Болан переслал файлы в полицейский сервер. С этого момента мужской контингент бригады «Финиш» обвинялся в самых страшных преступлениях и находился в розыске.

– Мы нанесли удар, но, тем самым, раскрылись. Когда в Департаменте разберутся, вышвырнут меня с сервера. Это просто. Я бы на их месте установил архивную копию операционки двухмесячной давности. А потом, неторопясь, изучил все мои прибамбасы. Наверно, самое лучшее – самому убраться из сервера, чтоб не рассекретиться. Но у меня бродит в голове одна сумасшедшая идейка.

– Других в твоей голове не бывает, – с грустной нежностью Илина обняла его за талию и положила голову на плечо. – Что будем делать?

– Как всегда. Буду давить на кнопки. А ты попытайся отдохнуть. Ты неважно выглядишь.

Илина и на самом деле сдала. Если до бегства ей можно было дать двадцать пять, то теперь – сорок.

– Может, это и к лучшему, – отозвалась она. – Кто теперь нас узнает по фотографии?

Начался очередной трехсуточный кошмар. На этот раз время было жестко ограничено, а возможностей для отладки – никаких. Писать на кросс-ассемблере программу для контроллера внешних устройств, не имея права на ошибку – такого не пожелаешь и врагу. Кроме того, Болан поднатужился и замаскировал свои изменения в файлах операционной системы. Всем любопытным система показывала эталонные образцы файлов, в работу же шли исправленные Боланом.

Переслав на сервер последний исправленный файл, Болан тупо уставился на экран. Что-то еще надо сделать. Неужели все? Странно. Что же делать дальше?

Он протянул руку за кружкой с кофе, но та была пуста. Источник бодрости иссяк. Смутно вспомнил, Илина говорила что-то насчет последней баночки. Что будет в следующий раз? Без кофе – труба.

Встал, пошатнулся, подошел к окну. Горизонт только начал светлеть. Сзади приблизилась Илина. Она очень чутко спала в последнее время.

– Устал?

– Не знаю. Кажется, я успел. Пошатывает, а так ничего. – Язык заплетался. – Ты поройся там в новостях Департамента. Что о нас нового?

Илина послушно села за комп. Пальцы забегали по клавишам. Болан посмотрел на свои пальцы и покачал головой. Так бойко бегать по клавиатуре они никогда не умели.

– Я пере-прог-раммировал контроллер ввода-вывода, – зачем-то начал объяснять он. Выговаривать сложные слова было ощутимо трудно. – Они перехитрили сами себя. Нельзя в контроллеры ставить ППЗУ. ППЗУ – это полупостоянное запоминающее устройство. Они оставили возможность его пере-прог-раммировать для модернизации системы. Я его пере-прог-раммировал. Надо ставить ПЗУ – постоянное, чтоб никто его… Ни-ни. Такие, как я – ни-ни. Теперь контроллер мои файлы знает, любит и в обиду не даст.

Болан повернулся к окну, и задумчиво посмотрел на рассвет. После трех бессонных ночей мозг работал четко, но язык жил своей жизнью. Болан слушал себя как бы со стороны.

– Наверно, я кончился как программист. Исписался. Мне опротивело писать программы. Я написал слишком много программного кода за последние три… Три? Нет, всего два месяца. Ты знаешь, говорят, программистом можно работать только десять витков. Потом все настолько надоедает… Все эти бесконечные проверки параметров, циклы, условные переходы… Я больше не хочу думать, сколько раз надо повторить цикл. Я устал от этого. Они за это заплатят…

Болан очнулся на полу. Перепуганная до смерти Илина хлопотала над ним, глотая слезы.

– Уснул, – соврал он. – Приснилось, что дошел до кровати и лег.

– Боже мой, нельзя себя до такого доводить. Пожалуйста, не делай так больше. – Илина помогла подняться, довела до кровати, стащила рубашку, штаны, закутала одеялом.

– Фиг они что с нами сделают. Мы Пара… У меня идея появилась, – бормотал, засыпая, Болан. – Что такое «ракетное топ…ли…»

– Меня интересует результат! Где Болан?

Болан смотрел на экран с восторгом начинающего поэта, впервые увидевшего свои вирши, напечатанные типографским способом. Шла телепланерка. Точнее, телеголовомойка. Мылили шею бригаде «Финиш». Экран, разбитый на шестнадцать квадратиков, заполняли лица. Только три квадратика пустовали. Болан, как господь Бог, все видел и все слышал. Но сам в планерке не участвовал. Хотя, мог.

– Ну нет, нет у меня Болана! – заорал Титран, руководитель бригады.

– Что у вас нет Болана, мне известно. Мне неизвестно, кто кого ловит. Вы его, или он вас?

«Финиши» смущенно потупились. Трое из них носили следы побоев на лице. Результат сопротивления при задержании превосходящими силами полиции. Многократно превосходящими.

– Зато мне известны некоторые результаты вашей деятельности, – продолжал наседать Влиятельный Секретарь Департамента. – Уничтожены запасы ракетного топлива. Уничтожено четыре моста через Каруту. Уничтожена плодорожная долина реки Каруты. И, наконец, бригада «Финиш» в полном составе оказалась замешана в уголовных преступлениях… Прошу прощения, бригады «Финиш» никогда не было и нет. Что вы можете сказать на это?

– Начну с конца, – откликнулся Титран. – Нас уверяли в стопроцентной надежности сервера. Как могло случиться, что из него исчезли наши личные дела?

– Начните с начала. Сервером занимаются специалисты, и мы заслушаем их доклад. Позднее. Сейчас слушаем вас. Где Болан?

– Болан здесь, – отозвался Титран, выводя в свободный квадратик знакомую карту с двумя окружностями. Точнее, наружная была окружностью, а внутренняя – неправильным эллипсом с изрезанной кромкой. – Внутренняя линия – это зона, где может находиться Болан по нашим подсчетам. Наружная – та же зона, но по данным самого Болана. Разница составляет сто восемьдесят – двести пятьдесят километров.

– У вас прямая связь с Боланом?

– Да, если он захочет.

– Из каких соображений выбрана граница зоны?

– Из расчета расхода топлива. Болан и его супруга перемещаются на тракторе. Запасы топлива нам известны.

– Откуда такое несоответствие между его и вашими данными?

– Вариантов несколько. Они могли «стрельнуть» топливо у других водителей, могли отрегулировать двигатель на самый экономичный режим. И могли просто обмануть нас. Я придерживаюсь первой версии.

– Что еще вы о них знаете?

– Больше ничего. Все остальное – из области догадок.

– А что говорит психолог?

– А что может сказать психолог, если от него скрывают самое важное? – взревел старичок так, что в компе Болана зарезонировал корпус. Видимо, старичок давно собирался взреветь, но до этого момента ему не давали слова. – Я вообще не понимаю, зачем вам психолог, если от него утаивают ключевую информацию?

– Что вы подразумеваете под ключевой информацией?

– То, что Илина и Болан Пара. То, что Илина работала в Департаменте, то, что Болан – гений. Продолжать?

– Продолжайте, продолжайте, мы вас слушаем.

– Нет, это я вас слушаю. Почему Болан считает, что мы нарушаем закон, а не он?

Влиятельный Секретарь на минуту задумался, потом заговорил, тщательно подбирая слова:

– У Болана есть основания считать, что в отношении его наши действия были неправомерны.

– Есть основания, или это и на самом деле так?

– Многое зависит от уровня его информированности. Считайте, что он прав.

– До чего я люблю расплывчатые формулировки… Мда… Но все равно никак не возьму в голову, как уровень информированности отдельного индивидуума может влиять на закон?

– Я объясню вам это. Позднее. После того, как вы дадите подписку о неразглашении. – Влиятельный Секретарь покрутил головой, видимо, осматривая экраны. – Служба движения, вам слово.

– Мы изучили динамику столкновения мобилей и проработали все варианты удержания на трассе мобиля с ракетным топливом. Нам удалось обнаружить маневр, при котором мобиль с топливом с достаточной степенью вероятности остался бы на трассе. Должен заметить, что такой маневр мог выполнить только живой водитель. Автопилот не может совершить выезд на встречную полосу. Подчеркиваю, что контейнеровоз с удобрением в любом случае упал бы в Каруту.

– То есть, вы хотите сказать, что перегородив контейнеровозом трассу, Болан не оставил вам ни одного шанса?

– Да, ни одного… Но у нас нет доказательств, что аварию организовал Болан. Не будь вашего предостережения, мы решили бы, что это обычная авария. Да, место было рассчитано исключительно точно. Да, кто-то увеличил скорость движения по трассе процентов на десять. Но невозможно вмешаться в управление мобилем. Система управления этого не допускает.

– Но в результате аварии повреждено полотно трассы и уничтожены четыре моста.

– Да, это так.

– Переходим к следующему вопросу. Как Болан проник в сервер Департамента?

– Вопрос надо ставить шире, – подал голос специалист по электронике. – Как он вообще работает в сети? Мы оставили Болану письмо на одном из почтовых серверов… Да, так… Это письмо было ловушкой. Я испытал эту ловушку на себе… Да… Болан прочитал письмо, ответил на него, но в ловушку не попался… На счетчике единица… Более того, он стер запись о том, что я попался в ловушку… Да… Но забыл обнулить счетчик… Или не захотел… Да, так… Видимо, хотел спасти меня от разборок с бригадой сыщиков. Что меня удивляет… Да… Это почему он не уничтожил всю информацию на сервере Департамента?

– Это как раз просто, – отозвался психолог. – Болан имеет зуб на вполне определенных личностей, а не на Департамент в целом. Об этом прямо сказано в «меморандуме Болана». И требование у него одно – чтоб их с Илиной оставили в покое. Я тоже рекомендовал бы так сделать. Кстати, «меморандум Болана» написан Илиной. Анализ словаря, используемых оборотов речи не оставляет в этом никаких сомнений. Я думаю, Департамент защищает Илина.

– Вы считаете, у Болана напряженные отношения с женой?

– У Болана не может быть напряженных отношений с женой. Они Пара. Вряд ли вы до конца осознаете, что значит быть в Паре. Однако, присутствие Илины смягчает его действия. Женщины, как правило, менее агрессивны, чем мужчины. Не будь рядом Илины, боюсь, он просто уничтожил бы Департамент. С такой же эффективностью, и таким же тонким расчетом, как уничтожил горную трассу и долину. И я думаю – нет, просто надеюсь – что у Илины остались друзья в Департаменте.

Болан решил закончить телеконференцию на этой оптимистичной ноте. Камеры на портативном компе не было, поэтому он вывел в один из пустых квадратиков свое фото из личного дела. В соседний квадратик вывел фото Илины. Илина в отчаянии застонала, но Болан жестом призвал ее к тишине и включил микрофон.

– Старичок во многом прав, – сказал он, – однако, слишком напирает на эмоции. Эмоций нет. Илина считает Департамент полезной организацией. Полезной для вида в целом. Пока мне не удалось ее переубедить. До получения повестки я не интересовался данной проблемой. Сейчас занялся ее анализом и поиском альтернативных вариантов. Однако, слишком много сил и времени уходит на мышиную возню с вами. Повторяю наше требование: оставьте нас в покое. Если вы не прекратите противоправные действия в отношении нас, я уничтожу Департамент. Возможно, физически. Как бы это ни огорчило Илину. На этом я закрываю конференцию. Подумайте над моими словами.

– Юноша… – начал Влиятельный Секретарь. Это было его последнее слово, так как Болан закрыл конференцию. Он влез в управление СВК сервера и остановил тот виртуальный комп, который поддерживал конференцию. На экране застыли стоп-кадры участников. Должно было пройти не менее десяти минут, прежде, чем специалисты разобрались бы, в чем дело. Влиятельные Секретари не ждут так долго. А у остальных есть законный повод улизнуть.

– Я солидно выглядел? – спросил Болан у жены.

– Дурак, – ответила Илина. – Мальчишка. Ты же опять раскрылся. Почему тебе обязательно самому надо во все влезть и все испортить?

На следующий день Болан опять обнаружил жену плачущей в саду.

– Я плохая жена, – плакала Илина. – Листья желтеют. Скоро зима, а у нас зимней одежды нет. Совсем нет. Что делать будем?

Проблема была серьезной. В кредитах недостатка не было, но использовать кредитку нельзя. За счетом Тары наверняка ведется наблюдение. А зимы здесь, в центре материка, всегда отличались морозами. Случалось, температура опускалась аж до нуля.

– Не плачь, придумаем что-нибудь. Обязательно придумаем, – пытался утешить жену Болан. – Время еще есть. Чтоб две таких толковых головы, как наши, ничего не придумали… Есть же у нас друзья, о которых никто не знает. Попросим их помочь. Нужно только выбрать тех, за кем нет наблюдения.

Болан лежал в саду, грелся в лучах осеннего солнца и наблюдал за усилиями экспертов обнаружить жучки, оставленные им, Боланом в сервере. Он был очень доволен собой. Сервер успешно держал оборону. Чтоб засечь Болана, экспертам предстояло перелопатить крутые гигабайты информации, да еще выяснить, имеет ли право данный файл лежать в данном месте. А эта проблема тащила за собой следующую: кто его туда положил, и кому он там нужен? Работа грозила затянуться на годы.

Накануне Болан переправил Берту зашифрованный их личным кодом файл с описанием своих проблем и указанием способа связи. Берт обещал помочь. Через два дня один из его друзей, проживающих поблизости, отправится на рыбалку и «забудет» рюкзак с теплыми вещами.

Илина вышла из дома и, с корзинкой в руках, направилась к нему. Болан оторвался от экрана, любуясь ее талией. Внезапно из травы поднялись две фигуры в зеленой с разводами форме. Илина запустила в них корзинкой, развернулась, пустилась бежать. Но третья фигура бросилась ей под ноги. Взмахнув руками, она упала, а сверху тут же набросились первые двое.

Машинально Болан выключил и оттолкнул комп, но вскочить на ноги не успел. Из-за дома вышел Титран, руководитель бригады «Финиш». В вытянутой руке он держал коробочку с блестящей антенной сложной формы.

– Источник где-то рядом, – произнес Титран, покачивая антенной. Троица в защитных комбинезонах подняла с земли Илину, крепко придерживая ее за локти.

– Бо-олан, уходи! Уходи, Болан! – закричала Илина, повернувшись к Болану спиной и вглядываясь в ближайший кустарник. Все машинально повернулись туда же.

– Ухожу, ухожу, – шептал Болан, плохо соображая, что делает, так как глаза застилала красная ярость. Только рывками, как в покадровой съемке, надвигалась замершая группа. Высоко подпрыгнув, он ударил каблуками в спину ближайшего, кулаком достал в полете второго. Дальнейшее вспомнить не мог. Удары, прыжки, атаки – все застилала красная ярость. Только последний кадр. Под ногами корчатся три тела, а он тупо смотрит на выросший из плеча цилиндрик. Фатма, женщина, которую он в свое время пощадил, не отдал в розыск, спокойно убирает дымящуюся трубочку в гнездо на поясе.

В следующее мгновение земля ударила его по лицу.

Открыл глаза. Белый потолок, белый прямоугольник световой панели, белая стена. Повернул голову. Это было ошибкой. Не нужно было поворачивать голову. Голова отозвалась тупой, мучительной болью.

– Сучий потрох!

Говорить тоже не стоило. Боль окрасилась яркими вспышками.

– Болит? – это голос Илины.

– Очень.

– Выпей это, – ласковые руки подносят ко рту стакан с бесцветной жидкостью. Боль неохотно отступила.

Оглядел комнату. Две кровати, стол, стулья. Илина баюкает перебинтованную правую руку.

– Что с рукой?

– Пустяки. До старта заживет. Ударила одного по зубам, а он увернулся, гад. Почти. Наложили восемь швов. Кости и сухожилия целы.

– Где мы?

– В Департаменте, где же еще. Ты сейчас постарайся заснуть. У тебя сотрясение мозга.

– Что произошло? Помню, дрался, а потом?

– Потом ничего и не было. Тебе Фатма шприц вставила, ты уснул. Вызвали санитарный мобиль, и вот мы здесь.

– А те?

– Трое в реанимации. Титран сам ходит. Тебе снотворного дать? Завтра серьезный разговор будет.

– Давай.

Дверь открылась, и вошел сам Влиятельный Секретарь. За ним – Титран с двумя стульями в руках.

– Садитесь, – на правах хозяина распорядился Болан. – Титран, я вас не сильно помял?

– Сильно, – с улыбкой отозвался тот. – С удовольствием взял бы вас в свою бригаду.

– К делу, – скомандовал Болан, как только гости сели за стол. Он ни за что не хотел упускать инициативы в разговоре. – Что вы намереваетесь с нами сделать? Какое наказание меня ждет?

– Вас ждет то же, что и раньше. Отправка в мир иной. Если хотите, можете рассматривать это как наказание. Я пришел сюда, чтоб ознакомить вас с правилами набора команды и программой подготовки.

– Давайте поговорим сначала о юридической стороне дела.

– Давайте, – неохотно согласился Секретарь. – Вы обвиняетесь в уклонении…

– Я не могу обвиняться в уклонении, так как этот закон не имеет юридической силы.

– Закон был утвержден всепланетным референдумом, – постным голосом начал Секретарь.

– Закон был отклонен всепланетным референдумом, – грохнул кулаком по столу Болан. – Однако, результаты референдума были фальсифицированы.

Секретарь с осуждением посмотрел на Илину.

– Не смотрите на Илину. Дайте мне комп, и через полчаса я скажу о каждом жителе планеты, «за» он голосовал, или «против»!

– Пусть так. Вы слишком много знаете, и я вынужден настаивать на отправке вас в другое измерение ради сохранения тайны. Безопасность вида превыше всего.