Текст книги "Инквизиция"

Автор книги: Павел Блинников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 30 страниц)

Глава 3

Опять огромный храм смешанного стиля приютил Андре под сводами. Андре, как всегда, вошел с парадного входа, прикрыл огромную дверь. Он посмотрел на противоположный конец храма, где под красивым иконостасом его должен ждать молящийся священник, но сегодня картина изменилась. Сегодня священник ждал его стоя. Михаил улыбался Андре, инквизитор улыбнулся в ответ. Они пошли друг к другу, и встретились ровно посередине храма. Над ними чего-то гудел высокий купол, с изображениями ангелов и архангелов.

– Здравствуйте, отче, – сказал Андре, обнимая священника.

– Привет, Андрей.

– Вы опять забыли, что меня зовут иначе.

– Нет, это ты забыл, как тебя зовут в действительности.

– Почему вы не молились, когда я вошел?

– Мне незачем больше молиться за тебя.

– Что, я настолько безнадежен?

– Напротив, твои грехи прощены, Андрей. Теперь твоя судьба только в твоих руках.

– И что это значит?

– Что теперь ты свободен. И что это наша последняя встреча.

– Но я так и не получил ответов на мои вопросы.

– Нет, ты их получил.

– Не понимаю.

– Неужели ты считаешь, что ответы должны облекаться в слова? Напротив, лучшие те ответы, которые жизнь дает тебе действиями. Ты изменился, Андрей, и если ты прислушаешься к себе, то поймешь, что тебя больше не волнуют ответы на вопросы, которые задавал мне раньше.

– Возможно, вы правы.

– Я просто прав. Но нам пора прощаться, Андрей. Ты дошел до конца пути.

– И что это значит? Я теперь умру?

– Нет. Ты просто можешь начать новый путь. Только пройдя старый путь, ты сможешь начать новый правильно, пользуясь опытом предыдущего.

– И мы больше никогда не увидимся?

– Никогда. И это хорошо, Андрей. Ко мне приходят только люди, у которых есть проблемы. Теперь ты ко мне не придешь, потому что проблем у тебя не будет.

– Никогда?

– Никогда!

– Тогда прощайте, Михаил. Приятно было пить с вами водку в поезде.

– Прощай, Андрей Каткин. Мне тоже было приятно.

Храм растворился, расплылся, превратился в легкое воспоминание. Как утром люди иногда не могут вспомнить сны, так и воспоминание о храме стерлось из головы инквизитора. Он проснулся.

Андре обнаружил, что лежит в той самой келье, где жил, когда инквизитор Решар обучал его в школе. Маленькая, но до ужаса уютная. Он попробовал подняться. Ребра, нога и плечо болели, но, в принципе, жить можно. Дверь в келью отворилась, на пороге появился брат Франц.

– С выздоровлением тебя, брат Андре, – улыбнулся Франц.

– Спасибо, брат Франц, – ответил Андре, пожимая протянутую руку.

– Великий Инквизитор хочет видеть тебя, Андре.

– Сейчас?

– Да. Он почувствовал, что ты приходишь в себя и послал меня, чтобы я пригласил тебя к нему.

– Значит, меня ожидает суд? – мрачные мысли вернулись, плечо пронзила боль, Андре поморщился.

– Я не знаю, брат, никто не знает его путей, как никто не знает путей Господа. Я помогу тебе дойти.

Сначала Андре шел по суровым аскетским коридорам школы, опираясь на плечо Франца, но вскоре расходился, смог самостоятельно подняться в башенку, где заседал глава Инквизиции. Простая деревянная дверь со скрипом открылась, пропуская его в келью Великого Инквизитора.

– Привет, брат Андре, – приветствовал вошедшего хозяин кельи.

– Здравствуйте, брат. Вы вызвали меня, чтобы осудить или приговорить?

– А зачем мне тебя судить или приговаривать? Ты больше не под моей юрисдикцией, Андре.

– Значит, вы выгоняете меня из Инквизиции?

– Из Великой Инквизиции нельзя выгнать, брат Андре, – голос Великого Инквизитора посуровел, выколачивая из глубины тела Андре тысячу мурашек. – В нее можно прийти, можно из нее уйти, но никто, и даже я, не может тебя из нее выгнать. Быть инквизитором это призвание, и ты сам прекрасно знаешь, что это значит.

– Это значит, что я перестал быть разрушителем вероятностей? – спросил Андре после минутного раздумья.

– Быть может. Теперь ты сам решаешь, быть тебе инквизитором, или не быть. Считай, у тебя отпуск, а когда ты из него выйдешь, и выйдешь ли вообще, решать тебе.

– Но что мне делать дальше? Я не знаю, как быть кем-нибудь, кроме инквизитора.

– Иногда жизнь подсказывает тебе, что ты должен делать и как ты должен это делать, стоит лишь начать что-то делать, – внезапно улыбка коснулась сухих губ Великого Инквизитора, Андре подумал, что даже если вот прямо сейчас какой-нибудь султан подарит ему гарем, это не сделает его счастливым настолько, как эти два тоненьких уголка губ, едва сдвинувшиеся в сторону неба. – И в самом начале твоего пути она всегда дает задаток, который тебе придется отработать потом.

– И что же это за задаток?

– Не знаю, Андре. Но ты узнаешь это сам, в самом ближайшем будущем. А теперь иди.

– А что если я захочу вернуться?

– Тогда возвращайся. Нам нужны инквизиторы класса А, ведь мы только что потеряли одного.

– Так это и есть задаток, о котором вы говорили – повышение класса?

– Это задаток, если ты вернешься. Иди, Андре.

Андре вышел не попрощавшись. Он спустился по коротким ступеням, серые коридоры встретили его прямыми линями старинной кладки, но Андре казалось, все линии слегка загнуты концами вверх, будто улыбаясь ему. Он оказался на улице. Низкое небо распростерло над ним серые голубиные крылья. Шел небольшой снежок, посреди двора стояла она. Жанна глядела на Андре чистыми зелеными очами и улыбалась слегка смущенно. Он подошел к ней. Он не знал, что сказать, но, слава Богу, знала она.

– Я даже не знаю, как зовут человека, спасшего мою жизнь, – сказала Жанна.

– Андрей, – ответил Андрей.

– Хорошее имя. А меня зовут Жанна.

– Здравствуй, Жанна.

Андрей сжал ее ладошку чуть сильнее, чем принято у незнакомых людей. Он не отпустил девушку, они пошли по заснеженному двору, держась за руки. Андрей и его задаток. И оба почувствовали, что все у них идет правильно, впервые за несколько лет, а может, и за всю жизнь.

Эпилог

Ну что же, я вернулся. Знаете, пока шла эта история, я краем глаза посматривал на персонажей. Иногда они меня пугали, иногда восхищали, иногда вызывали омерзение. Можно было бы, конечно, оставить все, как есть, и предоставить вам самим додумать, что стало с ними дальше. По большому счету, я так и сделаю, но все же хочу посмотреть на них через несколько месяцев после того, как все закончилось в замке Маршан. Я мог бы заглянуть в ад и взглянуть, что там делают Люк и Маршан, как мог бы посмотреть, чем занят в раю Решар, но не буду этого делать. Все же это скучновато. Но вот посмотреть за живыми, было бы интересно.

Вот только, если наша история началась с того, что мы осмотрели земной шар ночью, двигаясь с востока на запад, теперь мы развернемся, полетим в обратном направлении, взглянем на нее днем. И первой нам на глаза попадется большая, но не очень высокая башня. Она сделана из черного камня, в ней живет мистер Кремер и его новый ученик. В большом зале, где собраны тысячи книг, на черном кресле, рядом с пылающим камином, сидит сам архиколдун. Он размышляет, окидывая Знанием весь мир, и лишь мельчайшие детали ускользают от его темного взора. Рядом, на скромном стуле, за столом, под светом настольной лампы, сидит Иван. Перед ним, как обычно, лежит тетрадь, исписанная формулами. Сейчас он думает над главным уравнением в жизни. Оно довольно странное. С красной строчки идет небольшое отступление, потом знак равно, после – круглый ноль. Этот ноль иногда снится мальчику в кошмарах, пугая непонятностью. Ваня уверен, перед знаком равно будет стоять какое-нибудь простое уравнение, но не знает, какое. Ведь как можно что-то разделить и получить абсолютную пустоту? Он упорно не хочет отнимать, помня, что сказал Давид. Он больше не верит в вычитание. Давайте оставим их в раздумьях, тем более, что и смотреть-то здесь особенно не чего.

Но вот, мы летим на восток. Пресекаем Атлантический Океан, попадаем во Францию. Небольшая деревенька неподалеку от Парижа, когда-то подарила Миру инквизитора класса А, Пьера Решара, теперь он похоронен на ее кладбище. Под вязами, где едва распустились маленькие, бесконечно зеленые листочки, сидят два человека. Они сидят на старой скамье, перед ними могила Решара. Это, конечно же, Жанна и Андрей. Они держатся за руки, как несколько месяцев назад, когда мы их оставили. Впрочем, их отношения уже давно перешли в другую стадию, они даже подумывают о женитьбе. Жанна смотрит на могилу Решара без ненависти, но и без любви, а вот Андрей вспоминает старого учителя с теплотой. Пусть тот нарушил клятву в самом конце жизни, он все равно великий человек, посвятивший себя служению людям. Андре принес две гвоздики, как принято у него на родине. Оба влюбленных счастливы, они знают, их соединило самое настоящее чудо, а такой союз не разорвет ничто. Их мысли направлены друг на друга, Жанна еще не знает, что под сердцем носит его ребенка. Во снах Андрей вновь видит медведя. Тот зовет на охоту, но она не нужна Андрею. Он вырос, такие забавы больше не прельщают. Оставим их, ибо и здесь нам делать нечего.

Но вот, мы несемся дальше на восток. Вот начинаются просторы страны, охраняемой медведем. Город Ростов-на-Дону лишь на секунду привлечет наше внимание. Мы заглянем в двухкомнатную квартиру бывшего капитана Петрова. Его выгнали из органов, но он не грустит. Теперь он целыми днями возится с детьми и не спешит подыскивать работу. Мы бежим дальше, но недалеко.

Вот весна пробудила одно из самых удивительных мест на Земле. Только жители этого места не знают, что оно удивительное. Ну, скажем так, почти никто не знает. Есть несколько человек внутри Места, и один живет неподалеку. Об этой станице когда-то в прошлой жизни ему рассказал прадед, потом мерзкие хозяева Вабара заключили с ним явно невыгодную для него сделку, теперь он решил немного исследовать Место.

На самой окраине станицы Багаевской недавно построили дом. Строители брезгливо смеялись над чертежами, но деньги заплатили хорошие и они построили все, как заказывали. Дом оборудован по последнему слову техники. Внутри есть компьютеры, кондиционеры, вентиляторы, вытяжки, превосходная кухня, вот только построен он из дерева. Причем, не простого дерева, а только что срубленного – в первые теплые деньки на стенах выступают желтые капли смолы. Стены тонкие – всего в две доски – нет ни обоев, ни пластика. Доски даже не обструганы толком, если провести рукой, есть приличный шанс получить занозу. Перед домом садик, где растут фруктовые деревья, по большей части, яблони и черешни. На черешнях уже распустились цветочки, теплый восточный ветер срывает белые лепестки, несет к Дону.

Заглянем внутрь дома. На деревянной кресле-качалке мужчина лет тридцати, с гладко выбритым лицом, в простом спортивном хлопчатобумажном костюме черного цвета. Ноги босы, рядом на полу лежит скрипка, еще помнящая его аппликатуру. Окна в гостиной открыты, мужчина наслаждается аромат смолы досок и черешневых цветов. До него доносится запах ила с Артугана, что принес восточный ветер, аромат делает мужчину счастливым. На необструганной стене висит величественный меч Зигфрида Великого, колдун иногда бросает туда взгляды. Давид слышит мощный, похожий на вой тысячи волков, Зов Места, но у него хватает сил противиться. Рядом маленький столик, на нем запотевший графин водки, деревянная тарелка с молодой картошкой, где растапливается щедрый кусок сливочного масла, и блюдо с шашлыком. Давид курит сигарету Беломор, она противно дерет горло, но мысли, сколько людей до него курили сигареты этой марки, приводят в состояние легкого возбуждения.

Он встает, идет к письменному столу. Здесь все, как в фильмах про писателей девятнадцатого века. Стопка белой бумаги высшего качества привезена из Италии. В деревне можно купить только вульгарную, совершенно не очаровательную бумагу для принтера. Тут же чернильница и несколько гусиных перьев; их Давид вырвал сам, а потом долго извинялся перед гусыней. Он берет лист, кладет перед собой, пока в мыслях сочиняется письмо, достает небольшой флакон с духами, брызгает на бумагу. Теперь от нее пахнет хвоей. Не той хвоей, что выпрыскивается из освежителя воздуха в туалете, а настоящей. Духи Давида живут недолго – не больше месяца – а потом затухают; но пока живы, пахнут точь-в-точь, как цветы, деревья, предметы, люди… Он немного размышляет и брызгает на бумагу духами из смеси горных цветов. Да, так определенно лучше. Он старается выдыхать дым вверх, чтобы не коснулся бумаги. Следующая минута ушла на размышления об уместности написания на пергаменте – у Давида есть два великолепных листа. Но – нет, старания не оценят. Он макает перо в чернила, пахнущие смородиной, и начинает писать:

'Здравствуйте, Андрей и Жанна. Не удивляйтесь, что я знаю ваш адрес и то, что вы живы. Я знал, что инквизитор не погиб еще тогда, в замке Маршан. Я решил написать вам и не жду от вас ответного письма, но думаю, мне стоит предупредить вас о грозящей опасности. Опасность эта исходит, конечно же, от меня. Я знаю, что вы сейчас вместе и не прихожу к тебе, инквизитор, или бывший инквизитор, лишь потому, что верю, ты и Жанна влюблены, и ты сделаешь ее жизнь счастливой. Ты никогда не задумывался, почему тебе не везет, Андрей? Тебе, и остальным инквизиторам? Может быть, моя точка зрения покажется немного надуманной, но я все же изложу ее. Инквизиторы – естественные враги колдунов, мы правим вероятностями, вы их разрушаете. Но не кажется ли тебе, Андрей, что вы не разрушаете удачу, а просто отдаете ее нам? Быть может, поэтому вам так не везет? Вы добровольно отдаете свои вероятности и питаете нас и весь остальной Мир, поэтому вы такие, какие вы есть. И возможно, единственный выход для вас, это немного подумать и о себе? В одном я точно не сомневаюсь, Андрей, если ты останешься инквизитором, твой брак с Жанной не будет счастливым. А ты уж прости, но я не могу этого допустить. Подумай над этим, Андрей. Я дам вам три года. В эти три года можешь спать спокойно, я не стану причинять вам вреда. Но если ты сделаешь Жанну несчастной, если вместо того, чтобы создать ради нее счастливое будущее, наполненное простой человеческой удачей, ты разрушишь ее вероятности, я явлюсь и убью тебя. Прощай, или до встречи.

Давид'.

Колдун достал из ящика конверт, начертал адрес в Цюрихе. Уже оттуда письмо отправится в Рим, потом к Андрею и Жанне в Париж. Давид встал, подошел к углу комнаты. Там, всего секунду назад, в корзине проснулись два щенка. Какой они породы, Давид не знал. Он подошел к креслу-качалке, сел, поставил корзину на колени. Щенки проснулись нехотя, пока не понимая, что происходит. Давид налил из графина рюмку водки, выпил залпом. Потом закусил половиной картофелины и кусочком шашлыка. Он посмотрел на щенков, поднес корзину к самому носу, зарыл лицо в их теплой и мягкой шерсти. Запах молока и тепло быстро бьющихся сердец наполнили Давида невообразимым, невероятным, волшебным счастьем. В этот момент все направления мозга сошлись в одно – к счастью! Его ничто не беспокоило, он плавал в океане радости.

Давайте же, друзья, попробуем украсть у него маленькую частичку счастья. Я уверяю вас, он не заметит. В конце концов, у него его целый океан! Давайте возьмем эту частицу, и нам с вами ее хватит на всю жизнь. Давайте пронесем ее по жизни, и пусть она согреет нас навеки.

Конец

Павел Блинников

Email – [email protected]