Текст книги "Инквизиция"

Автор книги: Павел Блинников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 30 страниц)

Глава 16

Люк рискнул. Ему нужен совет, значит, надо разбудить Маршана. Хоть это и смертельно опасно, но в такое положение он еще не попадал, хоть и прожил сто семьдесят лет. Люк вернулся в мастерскую и прошел на второй этаж. Теперь тут только один гроб. Люк осторожно приоткрыл крышку и его тут же смело, будто соломенное чучело попало под смерч. Будь Люк хоть немного слабее, он уже умер бы, но ему хватило сил несколько секунд удерживать клыки Маршана, не дать тому впиться в шею. Вырвавшись, Маршан сломал Люку три ребра и левую руку, но вот, красные глаза на страшной харе, приобрели осмысленность, и он отпустил Люка.

– Тебе что, надоело жить? – спросил Маршан. – Я же еще сто пятьдесят лет назад предупреждал тебя, что после просыпания не контролирую себя.

– Мне нужен совет, владыка, – прохрипел Люк, слыша, как срастаются кости. Звук точно такой же, как когда они ломались.

– Что случилось? Я чувствую в тебе страх. Но не передо мной.

– Жанну похитили.

– Кто?

– Не знаю. Вот записка.

Маршан взял листок бумаги, ноздри, похожие на два черных безжизненных глаза, сразу уловили вонь немытого тела. Человек, или даже низший вампир, не смог бы его унюхать, но Маршан мог.

– И что ты собираешься делать, ублюдок? – спросил Маршан.

– Встретиться и убить их. Или заплатить и получить ее обратно. Потом можно будет найти их. Сейчас нет времени, если вы только не отмените перемещение гнезда…

– Я ничего не отменю. А ты глуп, хоть и достаточно стар. Возможно, в этом даже есть моя вина, я все время оберегал тебя и давал советы. Ты чувствовал за собой силу и даже не предполагал, что я спасал твою шкуру сотни раз. Хотя ты поступил мудро, разбудив меня.

– Я не понимаю, владыка.

– Это обычная ловушка инквизиторов. Я сам попал в такую однажды, и только чудом вышел живым. Хотя, это странно. Если они тебя вычислили, то прислали бы десяток инквизиторов и просто убили. Так, делалось, когда священник был один. – Маршан задумался. Прошло пять минут, и Люк не выдержал:

– Но в чем смысл этой ловушки?

– Простой. Если тебя нашли, они позволяют довести жертву до определенного состояния, когда ты к ней привязываешься, а потом похищают ее и ловят тебя на живца. Но, думаю, что я ошибся. Это, наверное, простое похищение.

– Почему?

– Так было раньше. Тогда прихода других инквизиторов надо было ждать месяцами, а вампиры, порой, резко снимались с насиженных мест, и одиночкам приходилось прибегать к подобным схемам…

Маршан опять задумался. Через пару минут он выдал:

– Или они узнали обо мне. Если так, они хотят устранить сначала тебя, так как ты второй по силе, а потом прийти за мной. Варианта два. Первый – простое похищение. Все же эта девушка богата, да и ты не беден. Второй – они узнали обо мне, и теперь хотят тебя устранить первого, а потом уже примутся за меня.

– И что мне делать? Они не навредят ей?

– Вполне могут. Они могут ее даже убить. Теперь она им уже не нужна, ты в любом случае клюнешь. А делать что-то надо. Если это простые похитители, ты сможешь их убить и сам, но если это инквизиторы… Учти, их будет много, и встречу они назначат, скорее всего, днем, так что я с тобой пойти не смогу. Значит, надо взять с собой гнездо.

– Но они сейчас в таком состоянии, что их раскидают мужики с вилами.

– Значит, надо их накормить. Накорми гнездо и возьми на встречу всех. Тогда у тебя будет шанс отбить ее. Ты же хочешь ее спасти, если я правильно понимаю? Ты хочешь ее обратить?

– Да.

– Тогда начинай действовать. Собери жертв и накорми гнездо. Они в любом случае не станут действовать до завтра. Ступай. И убедись, чтобы жертвы были хорошими. Тебе надо, чтобы гнездо было сильным. Иди.

Люк встал и быстрым шагом поднялся в мастерскую. Когда чуткие уши Маршана уловили, как он вышел из здания, высший вампир тоже пошел наверх. В мастерской шторы одернуты, но Маршан пронесся по комнате и зашторил их с такой скоростью, что кожа не успела пойти пузырями. Он подошел к бару, налил вина. Взгляд остановился на картине, где изображена Жанна. Превосходно. И сама картина и то, что ее похитили. Он не сказал Люку о третьем варианте. Инквизитор мог быть и один. Простой юнец, наплевавший на правила, и решивший поймать вампира в одиночку. В таком случае Люку надо быть просто готовым, и все. Ублюдок убил бы инквизитора, просто подкравшись сзади. Да и сам Маршан мог пойти с ним, а вместе они одолеют и полсотни инквизиторов. Если, конечно, не будет Великого. Но Маршан решил поступить иначе. Маршан даже самому себе редко признавался, что зависит от Люка почти так же, как ублюдок от него. Тот кормил гнездо, кормил тех, кто станет жертвами Маршана. И если Люк не накормит их как следует, Маршан как следует не поест. Чем сильнее жертва, тем больше сил получает вампир ее поглотивший. А Люк, очень отчетливо понимавший, чем грозит все время досыта кормить хозяина, держал гнездо впроголодь. Если бы он кормил их чаще, перерождение Маршана произошло бы уже лет пятьдесят назад. Жизнь в вампирском гнезде наполнена интригами не меньше, чем при дворе короля. А быть может, и больше. Ведь если ты рискуешь жизнью, приходится изворачиваться. Маршану оставалось осушить с пяток вампиров, подобных Люку, и он добьется своего. Но лучше, чтобы их было больше. Теперь этот мальчишка, который, несмотря на возраст для Маршана действительно мальчишка, накормит его гнездо и высший вампир завершит превращение, попировав двадцатью полными вампирами.

Маршан не сомневался, инквизитор есть, он один, молодой и глупый. Его убьют, в этом тоже нет сомнений. В одиночку с двадцатью полными вампирами справится только Великий Инквизитор. А молодой убьет одного или двух из гнезда, но это неважно. Зато в Прагу приедут еще восемнадцать вампиров и там, на родной земле, он совершит превращение. Маршан знал, что его план безупречен почти полностью. Он не учел только одного. Хоть инквизитор всего один, но отнюдь не молодой и глупый. Прямо сейчас инквизитор сидел в машине на другой стороне улицы и обдумывал, как ему в одиночку убить высшего вампира и огромное гнездо.

Глава 17

Решар с ужасом смотрел, как с огромной скоростью занавеси в мастерской зашторились сами собой. Люк только что уехал, а значит, это не он. Механизм? Нет, слишком быстро. Значит, вампир. Но зачем? Судя по скорости, вампир полный, но тогда солнечный свет ему не опасен. Ответ лежал на поверхности, но поначалу Решар не хотел его брать оттуда. И все же пришлось. Пришлось сказать себе: 'Решар, ты гордый старый осел!' – и задуматься, что делать дальше.

Значит, не так все просто. Высший вампир. Только у них такая огромная скорость и боязнь света. Только им он вредит, но, если учесть регенерацию, вред минимален. Скорее неприятное ощущение, не больше. Высший вампир – это настоящий кошмар. Он в десять раз сильнее обычного и еще владеет магией. Решару его так просто не одолеть. Но и подмогу звать тоже не годится. Он уже начал действовать и с него спросят, почему он не сделал это сразу. Значит, надо попытаться действовать по плану. Сначала убить Люка, потом пробраться в гнездо днем и убить высшего, когда тот будет в гробу. Высший хоть и силен, но слабости есть и у него. И с ним можно справиться. А если он это сделает, можно считать, жизнь удалась. Убить высшего вампира это почти то же, что убить колдуна класса А. Решар продумал действия и поехал к Жанне. Он изменил бы точку зрения и сразу позвонил Великому Инквизитору, если бы взглянул на экран коммуникатора. Но в голове все мысли обратились к тому, как убить высшего и какая слава ему после этого достанется. А в это время Люк запихивал в багажник уже третьего мужчину. Он собирал жертв для гнезда. Решар даже не мог предположить, что Маршан разгадал его и знает, что все затеял инквизитор. Решар не знал, что своими действиями он обрек на смерть двадцать человек. Но зато у него есть план…

Решар поездил по магазинам и купил все, что надо. Когда он прибыл к часовне, уже вечерело. Инквизитор открыл дверь, в нос сразу шибанул запах мочи. Он зажег свечи и увидел два зеленых глаза, буравящих его ненавистью.

– Что, не сдержалась? – спросил Решар насмешливо. Ответило ему лишь молчание, правда, даже воздух наэлектризовался от такого безмолвия.

Решар зашел внутрь, подчеркнуто медленно закрыл дверь и положил пакеты на пол. Потом подошел и сорвал скотч с ее губ.

– Ты – мудак! – прокричала Жанна. Скотч вернулся на место. Девушка заерзала, пытаясь освободиться, но связали ее крепко.

– Успокоилась? – спросил Решар. На лбу выступили капельки пота, но Жанна действительно утихла. – Я опять открою тебе рот. Будешь кричать, закрою и больше не открою.

Он оторвал пластырь, на этот раз девушка смолчала.

– Хочешь что-нибудь? – спросил инквизитор.

– В туалет!

– Так ты, вроде, уже…

– Я по большому хочу.

– Ладно. Я тебя сейчас развяжу, и ты сделаешь свои дела. Выкинешь что-нибудь подобное тому, что сделала утром, и тебе придется ходить в трусы. Поняла?

– Да.

– Скажи: Решар, я буду хорошей девочкой, и не буду делать глупостей.

– Решар, я буду хорошей девочкой, и не стану делать глупостей, – процедила Жанна.

– Скажи: Решар, я буду делать, что ты скажешь.

– Решар, я буду делать, что ты скажешь! Только отвяжи, я терплю почти день! – Пальцы Решара вновь принялись копаться в узлах. Веревки пропахли мочой, но инквизитор нюхал и вещи похуже. Однажды ему пришлось охотиться за оборотнем-крокодилом в канализации. Тогда дело, кстати, тоже происходило в Париже. Неделю он и его покойный друг искали оборотня. Решар с удовольствием сделал из его кожи бумажник, что при нем и по сей день. Девушка не брыкалась, и как только последний узел развязался, сказала:

– Ну же, открывай быстрей!

– Что? – не понял Решар.

– Дверь.

– Боюсь, тебе придется делать это здесь. – Решар подошел к сверткам и достал ночной горшок. Он протянул его девушке. От взгляда Жанны ночная ваза чуть не расплавилась, но она все же взяла горшок.

– Отвернись, – сказала Жанна. В часовне нет никаких перегородок, фактически, одна комната – спрятаться негде.

– Еще раз прошу меня простить, мадмуазель, но я не могу этого сделать. А вдруг вы нападете на меня сзади? Вам придется сделать все дела на моих глазах.

Взгляд девушки теперь пытался испепелить Решара.

– Извращенец! – только и сказал она, и пошла в угол.

– Можете считать так, если желаете.

Решар смотрел на процесс совершенно безучастно, девушка не вызывала в нем никаких чувств, кроме жалости. Для него она – всего лишь приманка. Жанна же глядела на него ненавидяще, но на какой-то миг в глазах промелькнуло облегчение. Она явно долго терпела. Сделав дело, девушка брезгливо накрыла горшок крышкой и поставила в углу. Она осмотрела еще влажные брюки и поморщилась. Решар достал из пакетов пятилитровый баллон с водой и сказал:

– Можешь помыться. И я принес тебе новые джинсы. Я не знал твой размер, поэтому купил большие.

Жанна молча взяла воду и помыла себя. Решар все так же безразлично смотрел на нее, отчего Жанна даже обиделась. Ведь она демонстрирует все женские прелести, а он даже не отпустил какую-нибудь сальную шутку. Но это, наверное, означает, что насиловать ее он не будет, хоть за это волноваться не надо. Когда она поливала водой ноги, в голову пришел план. Наполовину полный баллон полетел Решару в лицо, девушка бросилась следом. Но правая легко отбила баллон, а левая молнией метнулась и закатила оплеуху. Жанна распласталась на грязном каменном полу и заплакала. Это настолько унизительно и страшно. И еще она жаждала встречи с Люком. Даже находясь в плену, мысленно девушка возвращалась снова и снова.

– Я ударил тебя, чтобы показать, что смогу справиться с тобой в любом случае, – сказал Решар, присев на корточки рядом. – Меня нельзя застать врасплох и уж тем более оглушить. Я профессионал, причем самого высокого класса. Ты видела американские боевики? Так вот, я утру нос любому герою из них. Ты не сможешь убежать, но если ты будешь вести себя примерно, уже завтра сможешь увидеть своего любовника.

Двупалая рука приподняла подбородок девушки, впервые Решар посмотрел на Жанну, как на человека. Он улыбнулся, а его внутренний мир заставил ее улыбнуться в ответ. Но лишь на секунду. Потом злоба вернулась во взгляд, заискрившись в зеленой радужке. 'А она сильна', – подумал Решар.

Жанна молча поднялась, вода из баллона вновь полилась на голое тело, смывая пыль, налипшую после падения. В голову закралась очередная дерзкая мысль. Она взглянула на похитителя – серые глаза смотрят внимательно, но отстраненно. А ведь если соблазнить мужика, в решающий момент можно оглушить его ночным горшком. Мытье ног замедлилось. Тонкая струйка воды медленно стекает по идеально гладким, слегка рельефным бедрам, кисти скользят, гладят, вот уже тронули половые губы…

– У тебя что, начался Стокгольмский синдром? – спросил Решар. – Или ты хочешь меня соблазнить? Не выйдет, девочка. Я похищал людей сотню раз и меня не пронять красивой киской. Так что одевайся быстрей, а то простудишься.

Жанна фыркнула и натянула великоватые джинсы. Они спадали, но это лучше, чем ничего. Все же зима на дворе. Следующие несколько часов прошли в ожидании и скуке. Решар развел костер – ночь предстоит длинная, а он уже в возрасте, когда кости реагируют на холод плохо. К тому же почти каждая кость у него переломана, причем не раз. Иногда не удается полностью погасить треклятье, и сейф падает на тебя, ломая ногу, руку, шею… Примерно так он и лишился пальцев.

Жанна села на стул, наблюдая за его действиями. Он ни упускал ее из виду, повторить попытку нападения случая не подворачивалось. Она напилась воды, но есть хотелось сильно. Решар купил мяса, но сырого – очевидно, его и собирался пожарить на костре.

Решар жарил крупные шматы свиной плоти, ее ноздри трепетали, а рот наполнился слюной. Еще Решар притащил три бутылки дешевого виски – на любимый коньяк денег не хватило, он исчерпал весь лимит кредитки. Все средства он пустил на покупки, лежавшие в багажнике машины. Он то и дело прикладывался к бутылке, а от выкуренных сигарет, дыму в часовне собралось больше, чем от костра. Пришлось открыть пару маленьких окошек, а в недосягаемое, прорубленное почти под потолком, полетел выковырянный из стены булыжник. Наступили сумерки, он как раз пожарил первый кусок мяса. Решар и сам не ел сегодня, но одного взгляда на девушку, пересевшую со стула к костру, хватило, чтобы понять – ей еда нужнее. Он предложил ей выпить, но Жанна отказалась. Понимала, что с ней будет, если она выпьет на голодный желудок. Рассудок должен оставаться трезвым, если она хочет выбраться отсюда. Решар положил первый кусок на пластиковую тарелку, передал девушке. Белые зубки впились в мясо с таким остервенением, будто девушка вообще впервые попробовала шашлык. Она обожгла небо, но голод перебил боль. Второй и третий кусок тоже достались ей, четвертый и пятый Решар съел сам. Потом облокотился о стену, аромат дешевого вискаря из второй, только что распечатанной бутылки приятно защекотал ноздри, смочил и обжог горло.

Они молчали, и поначалу Жанну это устраивало. Но потом она сообразила, когда псих ее отпустит, а по его словам случиться это завтра, полиции будет легче его поймать, если она выведает что-нибудь о нем.

– Зачем ты меня похитил? – спросила она. Они сидели по разные стороны костра, его лицо казалось вырезанным из камня, будто он вырастал из стены уродливой аномалией.

– Я хочу использовать тебя, как приманку, чтобы убить твоего любовника Люка, – ответил Решар. Язык уже слегка заплетается, и в голове шумит, но свободная рука легко отшвырнула разъяренную фурию, набросившуюся на него.

Но, поднявшись, Жанна повторила попытку. Этот сумасшедший хочет убить ее любимого! Она убьет его. Даже если ей самой придется умереть, она его убьет! Но Решар никогда не был поклонником пассивной обороны. Во второй раз он скрутил ее, повалив на живот, и уселся сверху. Он достал из кармана наручники, браслеты защелкнулись, сковывая тончайшие кисти девушки. Теперь она хотя бы не покалечится. Зад Решара чувствовал, как извивается под ним гибкое тело. Инквизитор вспомнил, как она извивалась под вампиром и его передернуло. Он повернул ее лицом к костру и, достав головню, поднес к ее лицу. Глаза Жанны смотрели, как красный тлеющий конец палки приближается все ближе и ближе.

– Если ты не прекратишь, я так изуродую тебя, что Люк после этого на тебя и не посмотрит! – сказал Решар. Он знал, на что давить.

Жанна испугалась. Не того, что он ее изуродует или причинит боль, а того, что она перестанет нравиться Люку. Вот это действительно страшно.

– Не надо. Я больше не буду, только не надо, – залепетала она. Решар брезгливо сморщился. Он снял с нее наручники и встал.

– Снимай рубашку.

– Что? – 'Ну все теперь точно изнасилует', – подумала Жанна.

– Я не собираюсь тебя трахать. Мне надо, чтобы ты сняла рубашку. Я хочу тебе кое-что показать. – Жанна еще не поднялась, во взгляде читаются недоверие и страх. – Я сказал, снимай, быстро!

Жанна вздрогнула, и стянула футболку. Из глаз брызнули слезы. Она сидела к нему лицом, но, как до этого голый низ, две соблазнительные груди, взглянувшие на Решара алыми остриями сосков, оставили его безразличным. Он подошел к сверткам и достал зеркало, размером с небольшое блюдо.

– Встань, – приказал он ей.

Жанна подчинилась, буквально подскочив с пола, отчего груди тоже подпрыгнули. Решар усмехнулся, она смотрела с вызовом. Мозолистые ладони инквизитора легли на хрупкие плечи, и резко развернули девушку к стене. Когда кисть Решара легла меж лопаток, Жанна подумала, все. Сейчас он ее нагнет и тогда… Но вместо этого пальцы провели по гладкой коже, будто ища узор или выпуклость. Двупалая кисть вновь сжала плечо, поворачивая спину к свету от костра. Но вот, пальцы что-то нашли. Решар отошел от девушки, удерживая зеркало в руках так, чтобы отражалась ее спина.

– Посмотри на свою спину, – сказал инквизитор. Девушка подчинилась. – Видишь, две маленькие точки? Знаешь, что это такое?

– Нет, – ответила Жанна. Слезы перестали течь по ее лицу.

– Это следы от зубов. Веришь ты или нет, но твой парень – самый настоящий вампир.

Будто гора свалилась с плеч Жанны, от сердца отлегло. Она поняла, это простой сумасшедший. Идиот, помешанный на вампирах, и он ее не изнасилует. Беспокойство за Люка тоже пропало. Ненормальный ничего ему не сделает.

– Я могу одеться? – спросила она холодно.

– Не поверила? Я так и знал. Одевайся и оставь уже свои глупости, иначе я тебя все же привяжу.

Жанна оделась и села напротив него. Инквизитор занял прежнее место, вновь превратившись в скульптуру, что иногда делает глоток из бутылки и курит. Так прошло еще полчаса. Жанна успокоилась окончательно и решила продолжить расспрос.

– Вы ведь понимаете, что вампиров не бывает?

– А что будет, если я скажу, что бывают? – отгрызнулся инквизитор. – Вот я показал тебе два следа от зубов, а ты мне все равно не веришь. Значит, тебя никак не убедить. Значит, и пробовать не стоит.

– Следы это не доказательство. Они могут быть от чего угодно.

– Например?

Жанна задумалась. Действительно, никаких особенно подходящих объяснений не находилось.

– Ну, может это Люк меня поцарапал или укусил, когда мы с ним… ну ты понимаешь?

– Миловались? – усмехнулся Решар. – Хорошо, тогда тебе еще один вопрос: ты помнишь окончание хоть одной ночи, проведенной с ним?

– Нет. Я теряла сознание от удовольствия, – мозг девушки считал это очевидным фактом, но когда такое произнесли губы, Жанна поняла, насколько это звучит глупо. По выражению ее лица, Решар это тоже понял и вновь улыбнулся.

– Что, дошло? Так не бывает, что теряешь сознание при оргазме. Ну а если и бывает, то не каждую же ночь.

– Просто он – потрясающий любовник. – Жанне даже слегка покраснела, как-то неловко обсуждать такие вещи с незнакомым сумасшедшим.

– Вот видишь, тебя не переубедить. Пока ты под впечатлением от него, ты в его власти. Еще пара ночей, и ты стала бы его рабыней.

Решар откинулся так, что лицо полностью потерялось в темноте. Только когда он делал очередную затяжку, оно зловеще выплывало в багровом свете, а потом пропадало вновь. Так прошло еще полчаса. Жанна обдумывала, что бы ему такого возразить, он напивался.

– А ты кто такой? – наконец спросила она, не выдержав тишины и тревожных мыслей.

– Инквизитор.

– Кто?

– Инквизитор. Я инквизитор класса А, на службе Великой Инквизиции.

– Ты сумасшедший!

– Нет, девочка. Я гораздо нормальней тебя. – Решар откупорил третью бутылку.

– Ты еще и пьяница!

– А вот тут ты права. – Решар сделал глоток. Его язык заплетался, слова выходили с трудом.

– Почему ты хочешь его убить?

– Ты что, тупая? Он вампир! Он убивает людей.

– Это враки. Если бы он был вампиром, то пил кровь из шеи! – она расстегнула ворот рубашки. – Вот, посмотри, есть следы? Нет! А со спины много крови не выпьешь. Там и вен нет.

– Ты просто невежественная дура, – скривился Решар. – Во-первых, он пьет кровь прямо у тебя из сердца…

– Если бы он проколол мне сердце, я умерла бы, – теперь в голосе девушки скользнула насмешка. Решар тоже не видел ее лица, но наверняка сейчас девушка снисходительно улыбается.

– Зубы вампира несут в себе вещество, помогающее заживлять раны. Собственно, это просто его слюна. А кровь полного вампира вообще панацея от любых ран. Если свежей кровью, или слюной намазать рану, она зарастет. Раньше даже использовали это в медицине, пока не поняли, что при этом человек теряет разум и становится рабом вампира. И дело даже не в крови, которую он пьет. Он может пить ее у тебя из задницы, все равно не она его цель.

– А что?

– Твоя суть.

Жанна слегка удивилась. Это же слово использовал Люк, рассказывая о картине с девушкой и зеркалом. Нет, она слышала его и раньше, но Люк использовал его, как замену слова 'душа'.

– Что, слышала это слово, да? – теперь уже Жанна представила, как невидимая улыбка растягивается по лицу инквизитора. – Вампир – это не ходячий труп, как пишут в книгах, или показывают в фильмах. Вампир – это тело, лишенное части собственной сути. Человек состоит из разума тела и души. Все это вместе называется суть. Вампир когда-то лишился души, и теперь он выпивает твою. Вернее у него есть маленькая часть души, но чтобы жить, ему нужно еще и еще пополнять ее. Его суть неполная, а сила, которой он пользуется, постоянно иссушает его суть. И поэтому он пьет кровь людей. Это самый простой способ высосать человеческую суть. Вернее, ту часть, которая нужна вампиру для того, чтобы жить.

– Тогда почему он не выпил мою кровь сразу?

– О, это хороший вопрос. Видишь ли, нельзя отобрать у человека его суть полностью и без его на то согласия. Можно выпить человека сразу и забрать небольшую часть, но гораздо эффективней пить его понемногу. Человеческая суть умеет восстанавливаться сама по себе примерно за сутки. Если выпить сначала чуть-чуть, потом немного больше, потом еще больше можно выпить ее всю. В процессе того, как он тебя пьет, ты настолько привязываешься к нему, что становишься его рабыней. Ты влюбляешься в него и готова на все. И вот тогда он пьет тебя досуха. Тогда ему достается вся твоя суть. Но если он недопьет тебя, ты станешь такой же, как он. Если он выпьет тебя, ну, скажем, на девяносто процентов, ты потеряешь способность восстановить суть и станешь вампиром.

– Но он не боится света! – привела последний аргумент Жанна.

– Так никто, кроме высших вампиров, не боится света. Ты что, не поняла? Они простые люди, как ты и я. Только поглощая сути других людей, они становятся почти бессмертными и получают огромную силу. И еще человек, который видит вампира, подсознательно понимает, что тот бессмертный, поэтому они кажутся нам прекрасными. Вернее не все, а только сытые вампиры. Напившись крови, они получают над нами силу. Силу обаяния, силу влюблять в себя. Но только до поры, до времени. В самый последний момент человек понимает, что с ним происходит, но тогда уже поздно.

Жанна не слушала последние предложения инквизитора. Ладони закрыли уши, голова закачалась в непримиримом отрицании – она отказывалась верить глупым басням сумасшедшего старика. Но мысли, сомнения и логика, вампирским ядом загнанная куда-то на границы сознания, все же пробивали путь к рассудку. Она убрала ладони с ушей, оказалось, инквизитор умолк. Неужели, правда? Неужели ее любовник, идеальный человек – вампир? Нет, не бывает вампиров, а вот сумасшедшие – вполне даже встречаются. Но эти потери сознания, две маленькие точки между лопаток, голос сумасшедшего… инквизитора? Нет, инквизиторов тоже не существует. Или?..

Логический ряд упорно не хотел выстраиваться, да и сама логика словно обиделась на разум девушки за то, что тот долго ей не пользовался. Жанне нужна помощь, Жанне нужен совет. Как ни противно, но помощь и совет может сейчас дать только один человек.

– И что мне делать? – спросила Жанна.

– А ты что, мне поверила? – удивился инквизитор.

– Нет!

– Тогда какой смысл тебе меня слушать? Просто когда он завтра придет сюда, я его убью, а ты поверишь мне, потому что ваша связь оборвется.

– А как ты собираешься его убить?

Она даже ничего не увидела. Только что-то серебряное просвистело над ухом, и прядь волос упала на колено. Она обернулась и увидела странный раскладной нож, воткнутый в стену.

– Я могу попасть в муху с расстояния в десять метров, – сказал Решар. – Пока зрение мое не притупилось, я мог попасть с двадцати. А твой дружок покрупнее мухи. Убить вампира просто. Надо нанести ему рану, несовместимую с жизнью, и он умрет.

– Что значит 'несовместимую с жизнью'?

– Отрубить голову. Или пробить сердце. Ну или вырвать внутренности. Короче, если он умрет сразу, то умрет полностью. Но если после удара он выживет, его травмы излечатся. Отрубишь руку – вырастит новая. Отрубишь голову – новая не вырастит. Вырвешь печень – вырастит новая. Вырвешь сердце – новое не вырастит.

– А что это за высший вампир? – губы девушки задавали вопросы, но не те, мысли летали вокруг главного, но не хотели за него уцепиться.

– А ты, девушка, умеешь задавать вопросы, на которые интересно отвечать. Высший вампир – это вампир, который поглощает сути других вампиров.

– А зачем?

– Ради силы. Он пьет те маленькие кусочки сутей вампиров, которые остались у них с самого начала. Из этих маленьких кусочков он превращает свою суть в полную, и способную восстанавливаться. Если он соберет эту головоломку, то превратится в настоящего демона. Получит полное бессмертие и еще способность творить настоящую магию. Демоны живут в аду и не могут перенести сюда свое тело, и поэтому не могут здесь колдовать. Высший вампир, после превращения, получает такую способность. Это страшный противник, который может превращаться в животных и туман, насылать сумасшествие на целые города, подавлять волю и убить его очень сложно. Но чтобы сделать это быстрее, ему надо пить сути полных вампиров. Тогда та маленькая часть, которая ему нужна, тоже станет сильнее и процесс пойдет быстрее.

– Ну а кто ты такой? Инквизитор, это понятно, но кто конкретно?

– То есть, кто такой инквизитор? – двупалая ладонь достала очередную сигарету, спустя пару секунд лицо Решара высветила спичка, а следом и первая затяжка. – Я человек, который добровольно отказался от себя, чтобы бороться с порождениями мрака вроде твоего Люка. Я жертвую своей удачей и своим счастьем в обычной жизни, чтобы получить удачу в борьбе с ними.

– Звучит глупо.

– Согласен. Но это так. Мне не везет ни в чем, кроме подобных дел. И в борьбе с вампирами это еще слабо проявляется. А вот в борьбе с колдунами…

– А еще и колдуны есть?

– Есть и колдуны, и оборотни, и демоны, и духи, и ведьмы, и еще много чего. И мы находим их и убиваем. А колдуны – самые отвратительные из всех этих тварей, самые опасные. Они крадут у людей удачу и управляют ей. Их могущество трудно приуменьшить, и убить их можем только мы.

– Ты сбрендил, дедушка.

– Нет, девушка, я совершенно нормален. Иногда мне хочется сойти с ума, но я не могу этого сделать.

– И поэтому ты пьешь и куришь?

– Да. В моей жизни так мало радостей, что глупо отказываться от таких небольших. А о своем здоровье я не беспокоюсь. Пока ни один инквизитор не умер собственной смертью, и я не стану исключением. Я знаю, что меня убьет или какой-нибудь сумасшедший колдун, или, быть может, даже твой дружок. Я не знаю, кто это будет, но я знаю, что будет так.

Грусть и обида выплеснулась в последних словах инквизитора, да так, что Жанна даже пожалела его.

– И много таких, как ты? – спросила девушка.

– Достаточно.

– И всем так же не везет?

– Всем. Мы не приспособлены для удачи. Мы ее разрушители…

Решар сделал очередной глоток и внезапно отключился. Жанна позвала его несколько раз, но когда не получила ответа, решила, надо бежать. Она аккуратно обшарила его карманы и нашла ключ от двери. Надо бы его еще связать для надежности, но тогда можно и разбудить. Вряд ли, но все же. Взгляд упал на две пустых бутылки и одну полупустую. И как он еще мог говорить после этого? Жанна открыла дверь и вышла в ночь.