Текст книги "Моя миссия в Париже"

Автор книги: Павел Игнатьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

Вот в таких обстоятельствах вел свою разведывательную деятельность П. А. Игнатьев, прибывший в Париж в декабре 1915 года в качестве руководителя агентурной разведки штаба Юго-Западного фронта. Именно этот период деятельности нашел определенное отражение в его мемуарных записках. Надо заметить, что П. А. Игнатьев почти ничего не пишет об эффективности добытых его службой разведывательных данных для ведения операций Юго-Западным фронтом.

С конца декабря 1916 года П. А. Игнатьев становится руководителем всей заграничной службы русской разведки и контрразведки. Для него теперь открылись широкие возможности налаживания агентурной работы русской Ставки по всей Западной Европе. Некоторые эпизоды деятельности его в этом качестве он рассказал в своих мемуарных записках, но многое, естественно, оказалось за кадром.

К весне 1917 года полковник П. А. Игнатьев создал целую разведывательную сеть, состоящую из следующих организаций: "Католической", "Масонской", "Римской", "Шевалье". Все это стоило, конечно, немалых денег. За первые пять месяцев организации ушло 273 363 франка. Ставке это не очень понравилось. Деятельность Игнатьева неоднократно проверяли. Так, например, по поручению генерал-квартирмейстера Ставки генерала М. С. Пустовойтенко в марте 1917 года работу П. А. Игнатьева ревизовал начальник Русской военной миссии при французском главнокомандовании генерал Ф. Ф. Палицын. В своем отчете он, в частности, писал: "Ознакомился, сумма общего годового расхода велика. Отвечают ли сведения размеру расходов – ответ может дать Ставка и фронты. В работе здешнего руководителя есть известная система и, скажу, творчество. Отчетность ведет сам. Уплата знает{*43} оправдательные документы. Знает все нити, потому обман хотя и возможен, но незаметно от него произойти не может. К сожалению, в этом деле вообще сплошной обман..."{*44} Конечно, то, о чем рассказывает П. А. Игнатьев, требует специального исследования, но одно несомненно: усилия по правильной организации разведки им предпринимались немалые...

Насколько можно судить по имеющимся источникам, первоначально отношения в Межсоюзническом бюро складывались более или менее нормально. Однако постепенно союзники стали охладевать друг к другу. Особенно нервировала деятельность П. А. Игнатьева его французских коллег. Дело в том, что французское правительство очень остро реагировало на начавшие циркулировать в Западной Европе слухи о ведущихся сепаратных переговорах России с Германией. Слухи эти усиленно муссировались газетами нейтральных стран. По словам Ю. Я. Соловьева, известного русского дипломата, в Стокгольме, который он посетил в начале 1916 года, "со всех сторон слышались разговоры о возможностях сепаратного мира"{*45}. Описывая свои впечатления от посещения Лондона, Соловьев вспоминал: "Там в это время (лето 1916 года. – Авт.), по-видимому, уже мало рассчитывали на русскую помощь, постепенно привыкая к мысли о возможном нашем выходе из рядов союзников"{*46}. Между тем, как это уже установлено отечественными исследователями{*47}, Николай II и его правительство вовсе не собирались заключать мир с кайзером Вильгельмом. Более того, П. А. Игнатьев, как мы видели, провел специальную контрразведывательную операцию по личному указанию императора с целью выяснить источник слухов о ведущихся якобы тайных переговорах представителей России и Германии о заключении сепаратного мира. Тем не менее братья П. А. и А. А. Игнатьевы стали жертвой подозрительности французов. Во всяком случае, Павлу Игнатьеву вменялась в вину причастность к секретным переговорам о сепаратном мире, близость к премьеру Штюрмеру, которого в Париже считали германофилом{*48}. К тому же посещавшем салон матери братьев, С. С. Игнатьевой, считавшейся опорой сторонников Германии, хотя в действительности дело обстояло абсолютно наоборот.

После Февральской революции эти подозрения усилились. Братьев обвиняли в монархизме, германофильских настроениях. При этом французские власти исходили из тезиса, что раз Игнатьевы аристократы – значит, непременно сторонники реставрации старого режима в России. В связи с этим перед спецслужбами была поставлена задача "изучать главных лиц официальной России, как военных, так и гражданских".

С развитием революционных событий в России, а особенно после провала июньского наступления на русском фронте, во французских правящих кругах прямо заговорили о предательстве своего союзника. 26 июля 1917 года в Париже прошла межсоюзническая конференция, на которой генералы Ф. Фош, Перен, Д. Першинг, Л. Кадорна и В. Робертсон представили записку: "Линия поведения, которой следует придерживаться в случае, если Россия выйдет из войны". Отныне русский вопрос для Антанты принимал все более и более серьезное значение. Ведь в случае выхода России из войны германские силы с востока будут переброшены на Западный фронт. Особенно чувствительно это сказалось бы на Франции. Вот почему ее правительство старалось сделать все возможное, чтобы русская армия продолжала воевать. Отсюда и поиски шпионов повсюду, отсюда и крайняя подозрительность ко всем русским во Франции вообще и к братьям А. А. и П. А. Игнатьевым в частности. С приходом же к власти Ж. Клемансо – "Тигра", как его называли французы, совместившего посты премьера и военного министра в ноябре 1917 года, во Франции началась кампания разоблачения "предателей", поиск "агентов Германии" – словом, типичная "охота на ведьм". Если даже бывший премьер Ж. Кайо в середине января 1918 года угодил за решетку по обвинению в "связях с противником"{*49}, то что говорить о русских военных представителях во Франции?

Оба брата оставили мемуары, в которых в какой-то мере коснулись этого вопроса. А. А. Игнатьев с иронией воспроизводит характеристику, которую ему дал Ж. Кле-мансо: "Монархист и подозрительный германофил"{*50}. Если бы тогда Клемансо знал, что дело обстоит еще серьезнее! П. А. Игнатьев был заподозрен в приверженности к немецкой партии при русском дворе и на этом основании в шпионаже в пользу Германии. В досье, заведенном на него во 2-м бюро Генерального штаба французской армии (разведка и контрразведка), постепенно стали накапливаться на него компрометирующие материалы. Многие из них носили прямо-таки фантастический характер и скорее всего являлись обыкновенными сплетнями. Лишь в одном из донесений высказывалась мысль о том, что порочащие П. А. Игнатьева сведения скорее всего были подброшены германской разведкой. Действительно, каких-либо конкретных фактов о связи главы русской разведки и контрразведки с противником не было. Но, как говорится, "у страха глаза велики", и деятельность Русской военной миссии была поставлена под контроль. А за полковником П. А. Игнатьевым по личному приказанию военного министра Ж. Клемансо было установлено наружное наблюдение Сюртэ Женераль (Службы общей безопасности). Однако, кроме сплетен, французской охранке собрать чего-либо существенного не удалось.

После Октябрьской революции положение русских представителей во Франции еще более осложнилось. Особенно это стало очевидным в связи с начавшимися переговорами о перемирии Советской России с державами Четверного союза (Германией, Австро-Венгрией, Турцией и Болгарией) и отказом Антанты принять в них участие. Фактический выход России из войны не на шутку встревожил французские правящие круги. Уже 5 декабря 1917 года в своем рапорте руководству военного ведомства глава 2-го бюро поставил вопрос о целесообразности сохранения различных русских миссий во Франции. Прежде всего внимание обращалось на русских представителей при Межсоюзнической секции (см. док. № 17, 19). Правда, их терпели еще около полутора месяцев, хотя французы панически боялись утечки разведывательной информации. В связи с этим 5 января майор Жревирье требует закрытия Русской миссии. Одной из причин закрытия была боязнь, что личный состав миссии может поддаться революционной пропаганде, хотя в лояльности самого П. А. Игнатьева и его ближайших сотрудников этот офицер не сомневался.

По мере приближения заключения мира Советской республикой с Четверным союзом ужесточалась позиция французского правительства по отношению к русским военным в Париже.

Так, в докладной записке 2-го бюро прямо говорилось: "Русские разведывательные службы стали, по крайней мере, бесполезными и могут только навязываться службам без всякой пользы для них и в ущерб национальной обороне" (см. док. № 19). 28 декабря генерал Ф. Фош в письме русскому военному агенту в Париже генералу графу А. А. Игнатьеву указал на необходимость ликвидации русских разведывательных и контрразведывательных служб (см. док. № 20). Наконец, генералу А. А. Игнатьеву было официально предложено приступить к ликвидации этих служб (см. док. № 27). Началось их свертывание (см. док. № 28).

Тем временем русские военные представители во Франции подвергались различным видам дискриминации. Сначала под строгий контроль была поставлена их переписка с Россией и с другими странами, затем им было запрещено разговаривать по-русски по телефону в Париже – разрешалось говорить только по-французски. И это – отношение к союзнику, который выручил Францию от неминуемого разгрома в 1914 году? Но и вышеперечисленное еще не все.

Судя по переписке, содержащейся в досье о братьях Игнатьевых, французов больше всего волновала судьба русской разведывательной сети, контрразведывательная агентура и архивы. Так, близкий к военному министерству директор газеты "Либерте" Бертула писал во 2-е бюро, что "прежде всего необходимо, чтобы он (П. А. Игнатьев) согласился полностью раскрыть перед нами свою разведывательную службу" (см. док. № 32).

22 января 1918 года полковник П. А. Игнатьев официально сообщил начальнику 2-го бюро полковнику Гургану, что Русская миссия вышла из Межсоюзнической секции.

Что касается упразднения русской разведывательной службы, то генерал А. А. Игнатьев, к этому времени старший по команде среди русских представителей, согласился на ее ликвидацию при непременном условии предоставления французской стороной денежных средств для урегулирования финансовых отношений с агентами и завершения текущих военных операций. Однако, насколько можно судить, первоначально французы не обмолвились ни словом на этот счет, весьма вероятно полагая получить русскую разведывательную сеть даром. Во всяком случае, в письме военного министра Ж. Клемансо генералу А. А. Игнатьеву 18 января 1918 года об этом не говорилось ни слова. Тем не менее 2-е бюро, рассмотрев 1 февраля этот вопрос, в процессе переговоров с полковником П. А. Игнатьевым, пришло все же к выводу, что лучше пожертвовать на ликвидацию русских разведывательных служб 590 тыс. франков, "иначе нас будут продолжать разорять русские агенты и будут продолжаться осложнения, которые они вызовут" (см. док. № 46). Правда, окончательно и в полной мере этот вопрос тогда так и не был решен, ибо претензии бывших русских агентов продолжались и в последующие годы.

Оставался нерешенным также вопрос об архивах. Намерения французов в этом отношении были недвусмысленны. 7 февраля 2-е бюро предложило "овладеть досье полковника Игнатьева и генерала Занкевича", мотивируя этот шаг тем, что "документы, полученные этими офицерами, являются разведывательными средствами, которые были им предоставлены союзниками, и поэтому им не принадлежат. Они принадлежат союзникам" (см. док. № 52). В конце концов полковник П. А. Игнатьев договорился с французами о том, что русские архивы будут опечатаны и переданы во французские архивохранилища до конца войны. Правда, 2-е бюро опасалось, как бы большевики в Петрограде в качестве ответного шага не арестовали бы бумаги французской миссии в России. Поэтому они и пошли на вышеупомянутое соглашение с полковником П. А. Игнатьевым, который в свою очередь "не хотел сдавать эти бумаги в архив нашего официального русского дипломатического органа, не зная, в чьи руки они рано или поздно попадут". Особенно это касалось документов контрразведки. П. А. Игнатьев потребовал, чтобы по окончании войны они были возвращены указанным им лицам. Такое обещание на самом высоком уровне было дано, и 28 февраля 1918 года состоялась передача французскому правительству архивов русских спецслужб. Казалось, французы добились своего. Но агенты 2-го бюро и Сюртэ Женераль доносили: как только полковнику П. А. Игнатьеву стало известно, что французы хотят закрыть его бюро, он приступил к сожжению массы документов (см. док. № 82), в том числе, как сетовали во 2-м бюро, сожжены "документы, касающиеся вопросов, интересующих французский Генштаб" (см. док. № 90). Кроме того, французы получили только одного агента русской контрразведки, а остальных П. А. Игнатьев передал якобы англичанам и американцам. Но так ли это?

15 мая 1918 года полковник граф П. А. Игнатьев обратился к начальнику 2-го бюро полковнику Гургану с сообщением о завершении ликвидационных работ по упразднению русских спецслужб во Франции.

Так завершили свою работу старая русская разведка и контрразведки во Франции, но не закончилась деятельность братьев Игнатьевых, дороги которых впоследствии резко разошлись. Но это уже другая история.

В. Авдеев.

Комментарии и примечания

{1} Игнатьев Николай Павлович (1832-1908) – граф, генерал-адъютант, генерал от кавалерии. Окончил Пажеский корпус и Николаевскую академию Генерального штаба. С 1856 г. на дипломатической службе. В 1861-1864 гг. директор Азиатского департамента Министерства иностранных дел. В 1864-1877 гг. – русский посол в Турции. В 1881-1882 гг. – министр внутренних дел России. Член Государственного Совета с 1882 г.

{2} Игнатьев Алексей Павлович (1842-1906) – граф, генерал-лейтенант, генерал-адъютант. Окончил Пажеский корпус (1859) и Николаевскую академию Генерального штаба (1862). Прошел ряд строевых должностей вплоть до командира кавалергардского полка. В 1874-1881 гг. – член Главного комитета по устройству и образованию войск. В 1882-1884 гг. – начальник штаба гвардейского корпуса. С 1884 по 1888 год занимал пост генерал-губернатора и командующего войсками Восточной Сибири. В 1889 г. некоторое время был товарищем министра внутренних дел. В середине 1889 г. назначен Киевским, Подольским и Волынским генерал-губернатором. В 1896 г. вошел в Государственный Совет, где был выбран в законодательную комиссию. На этом посту проявил себя как непримиримый противник внутренней политики С. Ю. Витте. По своим политическим воззрениям крайне правый. Был противником созыва Государственной Думы. Относительно обстоятельств его смерти мемуарист не совсем точен. Вот что говорилось по этому поводу в официальном сообщении: "9-го декабря 1906 года, в 5 1/2 ч. дня в перерыве губернского земского собрания, убит пятью пулями наповал генерал-адъютант, член Государственного Совета граф Алексей Павлович Игнатьев. Убийца – член боевой дружины эсеров Илинский, задержан".

{3}  "Участвовал в Восточно-Прусской кампании". – Имеется в виду Восточно-Прусская операция на русском фронте в начале первой мировой войны, проводившаяся 4(17) августа~2(15) сентября 1914 г., закончившаяся тяжелым поражением русских войск.

{4} Романов Олег Константинович (1892-1914) – великий князь, корнет. Окончил Александровский лицей в Санкт-Петербурге (1913). В составе лейб-гвардии Гусарского полка выступил на фронт. Смертельно ранен в первые дни войны, скончался от ран в Вильно.

{5} Романов Игорь Константинович (1894-1918) – сын великого князя Константина Константиновича. Романов Гавриил Константинович (1887-1939) сын великого князя Константина Константиновича.

{6} Алексеев Михаил Васильевич (1857-1918) – генерал от инфантерии. Участник русско-турецкой (1877-1878), русско-японской (1904-1905) и первой мировой войн. Окончил Академию Генерального штаба. В первую мировую войну занимал последовательно должности начальника штаба фронта, командующего фронтом. Во главе Северо-Западного фронта сорвал замысел германской ставки окружить русские армии в Польше и организованно отвел их на восток. С августа 1915 г. по март 1917г. – начальник штаба Верховного главнокомандующего; с апреля по июнь 1917 г. – Верховный главнокомандующий. После Октябрьской революции выступил против советской власти, вместе с Л. Г. Корниловым и А. И. Деникиным стал создателем Добровольческой армии. Умер от тифа в Екатеринодаре, похоронен в Белграде.

{7} Дитерихс Михаил Константинович (1873-1937) – генерал-лейтенант. Окончил Пажеский корпус (1894) и Николаевскую академию Генерального штаба. Участник первой мировой войны 1914-1918 гг. Занимал должности генерал-квартирмейстера штаба 3-й армии, а затем генерал-квартирмейстера штаба Юго-Западного фронта. В начале 1915 г. командир отдельной пехотной бригады на Салоникском фронте (Греция). С сентября 1917г. генерал-квартирмейстер Ставки Верховного Главнокомандующего. Осенью 1919г. командующий армией у Колчака. С 1920 г. руководитель белого движения на Дальнем Востоке.

{8} Маккензен Август (1849-1945) – немецкий генерал-фельдмаршал, участник франко-прусской войны (1870-1871). В первую мировую войну командовал германскими армиями на восточном фронте и в Сербии. В 1917 г. командующий оккупационными войсками в Румынии.

{9} Автор имеет здесь в виду прорыв австро-германских войск в районе Горилице (юго-западнее Сандомира) под командованием генерала Маккензена, осуществленный на фронте 35 км при двойном превосходстве в пехоте и подавляющем в артиллерии. Прорыв вынудил русские войска оставить Галицию, что поставило под угрозу окружения силы, находившиеся в Польше.

{10} Драгомиров Владимир Михайлович (1867-?) – генерал-лейтенант. Сын знаменитого русского военного деятеля М. И. Драгомирова. Окончил Академию Генерального штаба. В 1908-1911 гг. – генерал-квартирмейстер штаба Киевского военного округа, в 1912-1914 гг. – его начальник штаба. Начальником штаба Юго-Западного фронта назначен 23 марта 1915 г. С конца 1915 по август 1916 г. – командир 8-го армейского корпуса, а затем XVI армейского корпуса. С апреля 1917 г. по октябрь 1918 г. – в отставке, в Киеве. С октября 1918г. в Добровольческой армии, в которой занимал должность председателя комиссии по разработке воинских уставов. С 1920 г. – в эмиграции. Служил в историческом отделении Генерального штаба Королевства С. Х. С. Проживал до 1924 г. в Белграде.

{11} Иванов Николай Иудович (1851-1919) – генерал от инфантерии. Участник русско-турецкой 1877-1878 гг. и русско-японской (1904 – 1905) войн. Будучи генерал-губернатором Кронштадта в 1906 г., жестоко подавил матросское восстание. В 1908-1914 гг. командовал войсками Киевского военного округа. В годы первой мировой войны возглавлял Юго-Западный фронт. С марта 1916г. – в свите Николая II. В дни февральской революции 1917г. назначен царем командующим Петроградским военным округом с диктаторскими полномочиями, однако карательный отряд, с которым он отправился в Петроград подавлять революцию, перешел на сторону восставших.

{12} Романов Николай Николаевич (младший) (1856-1929) – великий князь, двоюродный дядя Николая II, генерал от кавалерии. Окончил с отличием Академию Генерального штаба. В русско-турецкую войну (1877-1878)т1сполнял обязанности офицера Генерального штаба, награжден орденом Святого Георгия 4-й степени за участие в переправе через Дунай, а за переход через Балканы золотым оружием с надписью "За храбрость". Последовательно командовал эскадроном, полком, дивизией; в 1895 г. назначен генерал-инспектором кавалерии, внес большой вклад в повышение ее боеготовности. С 1909 г. командующий войсками гвардии и Петроградского военного округа; с 10 июля 1914 г. по 23 августа 1915г. – Верховный главнокомандующий русской армией; в!915-1917гг. – главнокомандующий Кавказским фронтом; с 1919 г. – в эмиграции.

{13} Брусилов Алексей Алексеевич (1853-1926) – генерал от кавалерии, русский полководец, окончил Пажеский корпус, участник русско-турецкой (1877-1878) и первой мировой войн. В 1916 г. осуществил успешное наступление по прорыву неприятельского позиционного фронта (Брусиловский прорыв); в мае-июне 1917г. – Верховный главнокомандующий. В 1920 г. вступил в Красную Армию, где занимал должность председателя Особого совещания при главнокомандующем всеми вооруженными силами республики, инспектора кавалерии РККА, с 1924 г. состоял при РВС СССР для особых поручений. Похоронен в Москве в Новодевичьем монастыре у Смоленского собора.

{14} Причиной нехватки вооружения и боеприпасов на русском фронте, помимо просчетов в планировании, явилась технико-экономическая отсталость тогдашней России, промышленность которой не могла в должной мере обеспечить русскую армию всем необходимым.

{15} Имеются в виду Германия и Австро-Венгрия.

{16} Поклевский-Козелл Станислав Альфонсофич – русский дипломат, посланник в Тегеране, посол в Румынии.

{17} Илиеску (Ильеску) Д. – военный министр Румынии накануне ее вступления в войну.

{18}  "... я был срочно вызван к генералу-квартирмейстеру в Главное управление Генерального штаба". Эту должность тогда занимал генерал-майор Занкевич Михаил Ипполитович.

{19} Должность начальника Генерального штаба тогда занимал Беляев Михаил Алексеевич (1863-1918) – генерал от инфантерии. Окончил Николаевскую академию Генерального штаба (1893). Участник русско-японской войны (1904-1905). В межвоенный период занимал ряд должностей по Генеральному штабу. С началом первой мировой войны исполнял должность начальника Генерального штаба, с апреля – начальник Генерального штаба. С сентября 1916 г. – представитель русской армии при румынской ставке. 3 января 1517 г. назначен военным министром, 2 апреля уволен Временным правительством в отставку. В 1918 г. – расстрелян.

{20}  "Сан-Стефанский мирный договор". – Имеется в виду прелиминарный (предварительный) мирный договор, завершивший русско-турецкую войну 1877-1878 гг. Заключен 19. 2(3. 3) 1878 г. в местечке Сан-Стефано близ Константинополя. Согласно нему Болгария, Босния и Герцеговина получали независимость. Россия приобретала Южную Бессарабию и крепости Ардаган, Каре, Батум, Баязет на РСавказе.

{21}  " Экспедиция в Дарданеллы". – Речь идет о Галлиполийской операции 1915 – 1916 гг. англо-французских войск в первой мировой войне, предпринятой с целью овладеть проливами Дарданеллы и Босфор, столицей Турции Константинополем, не допустив сюда Россию. Операция провалилась, и союзнические войска были эвакуированы в Грецию.

{22} Духонин Николай Николаевич (1876-1917) – генерал-лейтенант (1917). Окончил 3-е военное Александровское училище и Николаевскую академию Генерального штаба (1902). В службу вступил в 1894 г. в лейб-гвардии Литовский полк. Занимал должности обер– и штаб-офицера по службе Генерального штаба, преподавал военные науки в Киевском военном училище (1908-1912), был старшим адъютантом штаба Киевского военного округа. В первую мировую войну командовал 165-м пехотным Луцким полком (20. 04. – 8. 09. 1915), исполнял должность для поручений при главнокомандующем армиями Юго-Западного фронта (8. 09. – 22. 12. 1915); занимал должность помощника генерал-квартирмейстера Юго-Западного фронта (с 2. 12. 1915), а затем генерал-квартирмейстера этого же фронта (с 5. 06. 1916). При Временном правительстве – начальник штаба Юго-Западного, затем Западного фронтов. С 10. 09. 1917 г. – начальник штаба при Верховном главнокомандующем А. Ф. Керенском. С 1 ноября 1917г. – временно исполняющий должность Верховного главнокомандующего. Направил полковника управления генерал-квартирмейстера Ставки П. А. Кусонского в г. Быхов с предписанием освободить Л. Г. Корнилова и его единомышленников, находившихся там в тюрьме. За отказ от предложения председателя Совета Народных Комиссаров В. И. Ленина начать переговоры о мире с немцами был смещен со своего поста и заменен прапорщиком Н. В. Крыленко. 20 ноября 1917г. арестован. В тот же день стал жертвой самосуда солдат.

{23}  "Установите контакт со вторым межсоюзническим военным бюро..." Имеется в виду 2-й отдел французского генерального штаба, занимавшегося разведкой.

{24}  "... было названо "Брусиловским прорывом"". – Речь идет о наступлении летом 1916г. русского Юго-Западного фронта под командованием генерала А. А. Брусилова, в результате которого Австро-Венгрия оказалась на грани катастрофы.

{25} Извольский Александр Петрович (1865-1923) – русский дипломат, член Государственного совета. В1894-1897 гг. – министр-резидент в Ватикане; в 1897 г. – посланник в Белграде; в 1897 – 1899 гг. – в Мюнхене при правительстве Баварии; в 1899-1903 гг. – в Токио; в 1903-1906 гг. – в Копенгагене. В1906-1910гг. был министром иностранных дел, в 1910-1917 гг. послом в Париже. Выступал последовательным сторонником англо-франко-русского союза.

{26}  Имеется в виду родной брат автора, Игнатьев Алексей Алексеевич (1877-1954), известный широкому кругу читателей книгой воспоминаний "50 лет в строю". Окончил Пажеский корпус (1896), Академию Генерального штаба (1902). Генерал-майор (1917), военный агент (атташе) в Дании, Швеции и Норвегии (1908-1912), Франции (1912-1917). После Октябрьской революции стал на сторону Советской власти и помог сохранить для СССР средства России, вложенные на его имя во Франции. С 1937 г. в Красной Армии, генерал-лейтенант (1943). В 1942-1947 гг. – редактор военно-исторической литературы в Военном издательстве.

{27} Имеется в виду князь Александр Михайлович Волконский.

{28}  "План 17". – Явная ошибка. Этот план принадлежал не германскому генштабу, а французскому. Он являлся 17-м по счету, разработанным во Франции. 17-й план был введен в действие 15 апреля 1914 г. Основная же идея ведения военных операций немцами была изложена в так называемом "Плане Шлиффена", носящая имя начальника германского генерального штаба. Суть этого плана заключалась в развертывании главных сил против Франции, ограничиваясь на востоке небольшим заслоном против России; чтобы дезориентировать военное руководство России, спецслужбы Германии подбросили русскому генштабу в 1908 г. подложный "План Шлиффена". Через год русские генштабисты доказали, что это дезинформация. Тем не менее в июльские дни 1914г. русское командование продолжало сомневаться в действительных намерениях Германии, только на 7 день мобилизации стало ясно, что основная масса германских корпусов направляется против Франции.

{29}  "Германия смешала австрийскую армию со своей". – Имеется в виду то обстоятельство, что для придания устойчивости австрийским частям на русском фронте между ними ставились германские дивизии.

{30}  "Был у меня и помощник большого масштаба лейтенант Жо-ран". – В списках прикомандированных французских офицеров лейтенант Жоран не значится.

{31}  "С момента битвы на Марне". – Имеется в виду Марнское сражение 1914 г. 5-12. 9, в результате которого "План Шлиффена" по обходу Парижа, окружению и разгрому французских армий был сорван.

{32}  "В армии говорили, что всего не хватало... " – Речь идет о кризисе вооружений и боеприпасов в русской армии в 1915 г. Благодаря мобилизация промышленности он был с большим трудом преодолен к 1917 г.

{33} Речь идет о так называемой "министерской чехарде" (выражение В. М. Пуришкевича), т. е. о постоянной смене министров одного за другим в кратчайшие сроки.

{34} Распутин Григорий Ефимович (1872-1916) – авантюрист, пользовавшийся большим влиянием при Дворе Николая И. В 1907 г. под видом святого старца и прорицателя вошел в доверие к царской семье. В распутинщине нашло яркое выражение мракобесие, характерное для правящих кругов самодержавия. Распутин был убит группой монархистов, пытавшихся этим актом спасти авторитет монархии.

{35} Пустовойтенко Михаил Саввич (1865 – ?) – генерал-лейтенант. Окончил Николаевскую академию Генерального штаба. В 1915-1917 гг. генерал-квартирмейстер Ставки Верховного Главнокомандующего, затем командир 46-го армейского корпуса.

{36} Скалой Владимир Евстафьевич (1872-1918) – генерал-лейтенант. Зачислен в пажи в 1887 г. Выпущен из Пажеского корпуса в 1892 г. с занесением на мраморную доску в лейб-гвардии Семеновский полк. В 1898 г. окончил Академию Генерального штаба. Занимал ряд ответственных должностей по Генеральному штабу. В 1909 г. произвел экспертизу подброшенного германской разведкой плана развертывания германской армии в случае войны. Скалой разоблачил его как фальшивку. Участник первой мировой войны. К ноябрю 1917 г. – генерал-квартирмейстер при Верховном главнокомандующем. Был включен в состав группы военных консультантов советской мирной делегации на мирных переговорах в Брест-Литовске. По прибытии на место 29 ноября (12 декабря) застрелился. Советское правительство выразило соболезнование его вдове, а дочери назначило пенсию.

{37} Воейков Владимир Николаевич (1858-1930) – генерал-майор свиты. С 1907 по 1913 г. – командир лейб-гвардии Гусарского полка. С 1913 г. по февраль 1917 г. – дворцовый комендант. С1919г. – в эмиграции.

{38} Действительно, вплоть до 1915 г. члены Антанты не могли организовать эффективное взаимодействие своих вооруженных сил. Начиная со второй половины 1915 г. начали созываться межсоюзнические конференции для выработки основ коалиционной стратегии союзников. Первая из них открылась 7 июля 1915г.

{39} После поражения в войне Австро-Венгерская империя распалась. От нее отделились Чехословакия, Венгрия, Словения, Хорватия. 12 ноября сама Австрия была провозглашена республикой.

{40} Имеется в виду разгром и пленение немцами 2-й армии генерала А. В. Самсонова во время Восточно-Прусской операции 1914г.

{41} Вопрос о попытке царизма заключить сепаратный мир с Германией принадлежит к одному из самых изученных вопросов отечественной историографии, которая пришла к выводу, что Николай II не намеревался заключать сепаратный мир с Германией. Наоборот, самодержавие жаждало военной победы, видя в ней спасение от революции. В то же время в Петрограде опасались, как бы на это не пошли ее союзники. (Подробнее см.: Васкжов B. C. Внешняя политика России накануне Февральской революции. 1916-февраль 1917 г. М., 1989, с. 232-289.)

{42} Клембовский Владислав Наполеонович (1860-1923) – генерал от инфантерии. Окончил Николаевскую академию Генерального штаба. В период первой мировой войны командовал 16-м армейским корпусом, возглавлял штаб армий Юго-Западного фронта, командовал 11-й армией. С августа 1916г. помощник начальника штаба Верховного главнокомандующего. Последняя должность в царской армии – член Военного Совета. С 1918 г. – в Красной Армии на военно-административных и военно-научных должностях. В июне 1920 г. арестован ВЧК. Умер в заключении в Лефортовской тюрьме.