Текст книги "Модная любовь"
Автор книги: Паула Литтл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)
Глава 20
Хелен вышла на работу во вторник, после Дня труда, отдохнувшая и все еще находящаяся под впечатлением от своего свидания с Беном Харви. Узнав, что у Мэвис Лоренц с этой недели начался отпуск, она почувствовала себя еще счастливее, хотя в то же время упрекала себя за то, что позволила этой рыжей заместительнице Бена так сильно влиять на свое настроение.
Маргарет Пэрди сообщила ей самые последние новости о Гарри Эймсе. Он выздоравливал после операции в частном санатории на Саранак-лейк. Состояние его было не очень хорошим, сказала Маргарет, хотя не настолько, чтобы не послать наилучшие пожелания всем сотрудникам и выразить надежду, что последующие номера «Мод» будут еще лучше, чем обычно.
Эта неделя была короткой, но счастливой для Хелен, потому что Бен дважды приглашал ее пообедать с ним и больше не хмурился и не упрекал ее. В пятницу он вручил Хелен конверт, полученный по почте, который содержал материалы, касающиеся бижутерии Розноффа, и предложил изучить их за уик-энд, чтобы написать статью в декабрьский номер. А вернувшись домой в тот вечер, Хелен обнаружила, что посыльный «Вестерн юнион» принес дюжину роз с карточкой Бена со словами: «Красные розы – символ любви».
Она не удержалась и сказала Глории:
– Видишь, все прекрасно. Вероятно, любви без недоразумений никогда не бывает.
Но Глория, уже носившая обручальное кольцо Джима Мэринга (которое он надел на ее палец в День труда, после того как возил ее и Хелен на Кони-Айленд), не была убеждена в этом.
– Я знаю, Хелен, милая, – ответила она. – Но иногда мужчина пытается откупиться цветами и шикарными ресторанами, потому что у него совесть нечиста. И мне все же Рой нравится гораздо больше, чем твой Бен Харви.
– Глория, перестань! – ответила Хелен смеясь. – Ты как пророчица Кассандра, которая все время предсказывала мрачное. Я люблю Бена, и он любит меня, а Рой просто хороший друг. Вот как все обстоит на самом деле.
– Хорошо, милая. Я слишком счастлива сама, чтобы собирать тучи над твоей головой. Поверь, просто мне хочется, чтобы ты была так же счастлива, как я сейчас, вот и все. Поэтому, если это Бен, пусть будет Бен. Но я молюсь, чтобы он стал более общительным, когда женится на тебе. Тебе придется над ним поработать.
– Обязательно, об этом не беспокойся.
– Когда вы собираетесь объявить о помолвке?
– Я надеюсь, что скоро. Бен говорит, что ему нужно еще немного времени, чтобы все окончательно прояснить для нас.
– Прояснить что, интересно? Мне кажется, именно теперь, когда твой заклятый враг Мэвис Лоренц в отпуске, было бы лучше всего объявить всем в «Мод» о ваших с Беном отношениях.
– Я бы ничего больше и не хотела, Глория. Но я сказала «да» Бену и согласилась держать это в секрете, а я человек слова.
– Это точно, милая. – Глория тяжко вздохнула. – Я только надеюсь, что это будет действительно скоро, чтобы побыстрее щелкнуть по патрицианскому носу Мэвис Лоренц. – И она гордо помахала своим пальчиком с кольцом.
– Когда вы назначите день?
– Джим – ангел, Хелен. Он обещал дать мне закончить университет и поработать год в газете, чтобы понять, то ли это, что я хочу.
– А если ты захочешь продолжать работать и потом?
– Джим говорит, что займет должность менеджера по рекламе в моей газете и сделает ее самой доходной из всех папиных газет. И он точно это сделает. По секрету, у меня предчувствие, что я не продержусь на работе больше года. Мы оба очень хотим иметь детей и как можно скорее.
– Я так счастлива за тебя, Глория, – сказала Хелен, порывисто обнимая подругу.
– А я желаю счастья тебе. Ты будешь подружкой невесты на моей свадьбе, когда бы она ни была, – если только, конечно, не выйдешь замуж раньше меня. В этом случае ты будешь замужней подругой невесты.
– Я прослежу, чтобы ты выполнила свое обещание, Глория, – счастливо засмеялась Хелен. – Но, между нами, я надеюсь, что буду именно замужней подругой невесты. Ты понимаешь, о чем я говорю?
– Думаю, да, милая. И верю, что все будет так, как ты хочешь, – нежно ответила Глория.
В начале следующей недели был подписан к печати ноябрьский номер и начался обычный цикл подготовки к следующему. Неделя пролетела быстро, и снова Бен дважды приглашал Хелен пообедать: один раз – в «Кво вадис», второй – в «Ла Бургонь». В последнем ресторане он сказал ей, что хочет побывать с нею в Сторк-клубе в начале следующей недели и подарить ей кое-что, что будет залогом их любви. Хелен чувствовала, как чаша ее счастья переполняется, и вдобавок, к ее радости, Бен похвалил начало ее статьи по бижутерии Розноффа.
Хелен почти не видела Мэвис. Не успела та вернуться из отпуска, как стала готовиться к поездке на Западное побережье. Она провела в кабинете Бена Харви несколько часов в понедельник днем и в среду, прямо перед отлетом. Однако Мэвис не могла удержаться, чтобы не ужалить Хелен. Так, перед тем как войти в кабинет Бена в понедельник, она остановилась перед столом Хелен, чтобы заметить:
– Я вижу, тебя еще не уволили. Поздравляю. А пока помоги Бетси принимать мои и мистера Харви телефонные звонки. Мы будем очень заняты. Нам предстоит взять интервью у знаменитого французского кутюрье сегодня вечером в «Уолдорф-Астории». Ты ведь там никогда не была, Хелен? Там великолепно, по-настоящему великолепно. – И она поплыла дальше с неопределенной улыбкой на губах.
Но даже это не омрачило счастья Хелен. Мэвис уезжает, а она и Бен снова будут вместе. Поэтому Хелен только сказала самым равнодушным тоном:
– Да, мисс Лоренц, я прослежу, чтобы вас не беспокоили. Бетси и я справимся со всеми вызовами. И нет, я никогда не была в «Уолдорф-Астории». Я слишком занята своей работой.
Она не могла удержаться от этого последнего замечания, хотя знала, что это нарушение субординации. Но Мэвис как будто не заметила.
В пятницу из ювелирной фирмы Розноффа прибыл новый рекламный контракт, не такой большой, как Джергенсона и Вильямсона, но тем не менее достаточно объемный. Хелен почти закончила свою статью и Бен, просмотрев черновик, одобрил его.
– Немного усиль акцент на новые украшения, которые так подходят к платьям для коктейля и вечерним платьям, – посоветовал он. – Мы ведь сегодня получили рекламный контракт, не так ли?
– Да, получили. В нем говорится, что клиент хочет, чтобы его реклама была как можно ближе к редакционной статье.
– Это можно устроить. Я займусь макетом. Я оставлю четыре с половиной страницы для твоей статьи. Между прочим, мне только что звонила Мэвис. Она нащупала несколько очень верных нитей к потенциальной рекламе и собирается связаться с нашим представителем в Лос-Анджелесе. Ну хватит о деле. Что ты думаешь насчет ужина в Сторк-клубе со мной в понедельник?
– О, Бен, ты знаешь, что я пойду с удовольствием.
– Тогда считай это свиданием, дорогая. Уходи домой пораньше в понедельник и как следует подготовься, затем возьми такси и встретимся в половине седьмого, хорошо?
– Конечно, Бен! Мне только жаль, что мы не смогли провести вместе вечер на этой неделе.
– Я знаю, дорогая, и мне тоже жаль, но я был ужасно занят. Декабрьский номер – самый большой за весь год, и я хочу, чтобы он был сногсшибательным.
– Он будет, потому что ты редактор, милый.
– Ты говоришь это, потому что неравнодушна ко мне. Теперь иди и, если ты не успеешь закончить статью о бижутерии Розноффа сегодня до ухода, дашь мне ее к трем в понедельник, самый крайний срок. Ты сможешь это сделать, дорогая?
– Я возьму ее домой.
– Хелен, милая, даже если я твой босс, я не настолько жестокосерден, – засмеялся Бен.
– Я хочу сделать это для тебя, дорогой. Я закончу ее вовремя. Кроме того, мне все равно нечего делать в этот уик-энд.
– Я знаю и чувствую себя ужасно, потому что никуда не могу тебя пригласить. Но понедельник это скомпенсирует, я тебе обещаю.
Хелен сдержала свое обещание, а Бен сдержал свое. Статья о бижутерии Розноффа была на его столе утром в понедельник, и через полчаса после своего прихода Бен вышел из кабинета и похвалил Хелен. Статья пойдет без единой поправки и под ее подписью, сказал он.
Глаза Хелен походили на настоящие звезды, когда она в своем прелестном черном вечернем платье вошла во всемирно известный зал Сторк-клуба под руку с Беном Харви, думая про себя, что он никогда не выглядел более красивым. Она следила, с каким размахом он заказывал ужин, обсуждая сорта вин с официантом, давая подробные указания о том, какой подавать салат, и снова чувствовала неописуемое волнение, как всегда рядом с ним, счастье быть той единственной, кого он выбрал, чтобы показать всем этим важным людям в этом шикарном ресторане.
И потом за кофе Бен посмотрел на нее, улыбнулся и сказал:
– Лу Рознофф прислал мне особые образцы своих прекрасных изделий. И вот этот, как я решил, создан специально для тебя. – Он вынул из кармана маленький бархатный мешочек и отдал Хелен. Один восхитительный момент Хелен думала, что это обручальное кольцо, которое явится официальным свидетельством любви Бена к ней. Не то чтобы она нуждалась в этом. Все его поведение говорило о любви. Он ждал у входа в Сторк-клуб, когда она приехала на такси, и в самой галантной манере помог ей выйти. Он наклонился и прошептал, что очень любит ее, и быстро поцеловал, заставив ее выдохнуть: «Бен, дорогой! На нас смотрят!» И это тоже было доказательством. Ей оставалось только ждать подходящего момента, чтобы сообщить миру, что они принадлежат друг другу.
– О, Бен, какая прелесть!
Это была овальная брошь в виде пары сердец с крошечным Купидоном, сидящим на узкой полоске фальшивых бриллиантов с рукой у сердца. Хелен с улыбкой подняла глаза на Бена:
– Мне, конечно, нельзя носить это в редакции?
– Нельзя. – Он покачал головой со своей обезоруживающей улыбкой. – Я думаю, это может вызвать комментарии. Но чувство настоящее, и я был бы счастлив, если бы ты это помнила. Конечно, ты можешь носить это после работы.
– Это будет самая драгоценная моя вещь, милый Бен. Спасибо. Действительно, самое главное – это чувство. И я надеюсь, что очень скоро придет день, когда ты мне позволишь носить это, Бен. Я так горда и счастлива.
– Позволь мне приколоть ее, Хелен. Вот. А теперь тост за будущее.
Она покорно подняла свой бокал.
– За наше будущее, Бен, – мягко поправила она.
Хелен, сделав глоток, не заметила странного выражения, промелькнувшего в его глазах. А когда она опять посмотрела на него, счастливая, радостная, Бен улыбался ей в ответ.
Глава 21
Мэвис Лоренц вернулась через три дня после того, как Бен Харви подарил Хелен брошь, которая в глазах прелестной девушки символизировала их любовь. Не будучи человеком, думающим о чувствах окружающих, Мэвис гоняла всю редакцию. Даже Кэти Николс пришлось бежать вниз за почтой в пятницу утром, когда Томми снова испытывал недостаток в рабочей силе и не смог принести почту так рано, как того желала Мэвис. Хелен, так же как и остальные в редакции, должна была отрываться от основной работы и бегать в кафетерий за лимонадом для своей рыжей начальницы.
Утром той пятницы Хелен пришлось на себе испытать ожоги злобы Мэвис. Около половины одиннадцатого Мэвис вышла из своего кабинета с прищуренными, сверкающими глазами, сжав губы, словно ища, на ком отыграться. И поскольку ее секретарь Бетси простудилась и не вышла на работу, первая, кого она увидела, была Хелен, прилежно склонившаяся над своей машинкой.
– Максвелл! – рявкнула Мэвис.
Хелен называли по фамилии и раньше, но Мэвис делала это, чтобы унизить ее. Однако память о вечере с Беном была еще слишком свежа в ее сердце, чтобы раздражение Мэвис могло ранить на этот раз Хелен. Так что она подняла глаза и вежливо ответила:
– Да, мисс Лоренц?
– Позвони Бомонту. И не копайся, как обычно, Максвелл!
– Сейчас, мисс Лоренц. – Сегодня хамский тон Мэвис почти не тронул Хелен. Она знала, что Бен заступился бы за нее. Ей нужно было только как можно лучше выполнять свою работу, и все. Бен и она помолвлены, – какое чудесное слово: помолвлены! – и знание этого было щитом против самых враждебных атак Мэвис.
Когда Хелен набирала номер, в коридоре появился Рой Миллигэн. Она увидела его, улыбнулась и кивнула, затем закончила звонок. Как раз в тот момент зазвонил внутренний телефон. Нажав кнопку, Хелен крикнула Рою:
– Рой, пожалуйста, скажи мисс Лоренц, что мистер Бомонт на связи – 3475. Огромное спасибо!
Он помахал рукой в подтверждение и подошел к кабинету Мэвис Лоренц, как раз когда она, разъяренная, появилась в дверях.
– Когда же наконец меня соединят? – воскликнула она визгливым от раздражения голосом.
– 3475, мисс Лоренц, – спокойно произнес Рой.
Мэвис повернулась и уставилась на него, изогнув брови и раскрыв глаза.
– О, понимаю, – сказала она с сарказмом, – теперь, когда Максвелл увидела свою фамилию в «Мод», она возомнила себя невесть кем и нашла лакея, чтобы работать вместо нее.
– Это не так, мисс Лоренц, – вежливо возразил Рой Миллигэн. – Мисс Максвелл просто пыталась позвонить вам, когда раздался звонок по другой линии, поэтому я сказал, что сам позову вас. Я ищу мистера Харви.
– Его здесь нет. Разве вы не видите, что его кабинет пуст? Какая глупость. На днях… ну подождите и увидите. Так где, вы сказали, Бомонт.
– 3475, мисс Лоренц.
Сердито фыркнув, Мэвис удалилась обратно в свой кабинет, хлопнув дверью.
Рой Миллигэн покачал головой и подошел к Хелен.
– На восемнадцатом этаже не соскучишься, – невесело усмехнулся он.
– Не всегда здесь так плохо, Рой. Как дела?
– Прекрасно, Хелен. Ты не знаешь, где мистер Харви? Его хотел видеть мистер Ларкинс. Он не сдал отчет о расходах за последнюю поездку на Западное побережье.
– Я не знаю, Рой. Он ничего мне об этом не говорил.
– Видишь ли, если мистер Харви тратил деньги на дела журнала, даже, находясь в отпуске, он мог бы потребовать возмещения своих расходов. Мистер Ларкинс любит подписывать счета в том месяце, когда деньги были потрачены.
– Понимаю.
– Мистер Харви еще вернется сегодня?
– Не имею представления. Может быть, мисс Лоренц знает?
– Ладно, я спрошу ее позже. Сейчас она, похоже, не в духе. – Рой взглянул на закрытую дверь, немое свидетельство того, что Мэвис не желала, чтобы ее беспокоили.
– Я могу что-нибудь сделать для тебя, Рой?
– Конечно, Хелен. Помнишь, на прошлой неделе я спрашивал тебя, когда мы сможем встретиться?
Ее охватило раскаяние.
– Прости Рой… я… я не могу. Просто не могу. Мне ужасно жаль.
– Ничего, я не хотел расстраивать тебя, Хелен.
– Но ты не расстроил! Я… ну, дело в том, что я, Рой, я должна сказать тебе… Было бы несправедливо молчать дальше. Дело в том, что у меня есть другой. Я не могу сказать тебе кто, но это значит, что я не должна больше встречаться с тобой. Потому что я помолвлена.
Рой смотрел в пол.
– Я счастлив за тебя, Хелен. Надеюсь, этот человек подходит тебе. Ты заслуживаешь счастья, и я хочу быть уверен, что ты будешь счастлива.
– Это… это очень мило с твоей стороны, Рой. Спасибо. Поверь, мне жаль. Я имею в виду нас. – Теперь Хелен смотрела в пол, словно боялась встретить его взгляд. Почему она чувствовала себя такой виноватой в том, что причинила ему боль? Почему?
– Все в порядке, Хелен. Я понимаю. Ну, мне пора возвращаться к мистеру Ларкинсу. Я позвоню мисс Лоренц попозже насчет мистера Харви. Приятно было повидаться, Хелен.
Она знала, что обидела Роя, сама того не желая. Хелен хотела встать и пойти за ним и сказать ему, что совсем не хотела причинять ему боль, что он ей очень, очень нравится. Однако она знала, что не может это сделать. Она помолвлена с Беном и, как бы ей ни нравился Рой Миллигэн, не могла и не должна была проявлять свою привязанность к нему. Это было бы несправедливо.
Бена Харви не было почти час, но теперь он сидел в своем кабинете, откинувшись на спинку стула, лениво пуская кольца дыма. В приоткрытую дверь его кабинета постучали.
– Войдите.
– Здравствуйте, мистер Харви! – Это был Рой Миллигэн. – Я только хотел выяснить кое-какие бюрократические вопросы.
– Кажется, ваш отдел увяз в них, – рассмеялся Бен. – Чем могу помочь?
– В прошлом месяце вы брали неделю в счет своего отпуска, и мистер Ларкинс подумал, что вы могли заниматься перспективными клиентами, как часто это делаете. Если вы вели какие-то дела в отпуске, вы можете получить возмещение.
– Я совсем забыл об этом. Да, я действительно кое с кем встречался, – согласился Бен Харви, сминая сигарету.
– Тогда я оставлю бланк. Боюсь, правда, что не смогу вручить вам деньги до понедельника.
– Ничего. Я не думаю, что умру с голода, дожидаясь их, Рой. Я заполню бланк днем, и тогда вы сможете забрать его.
– Спасибо, я зайду.
Рой вежливо кивнул и вышел из кабинета. Бен Харви ухмыльнулся и закурил еще одну сигарету. А потом, повернувшись за шариковой ручкой, начал записывать свои расходы. Отель. Обеды и ужины с Джергенсоном, Вильямсоном, Дадли и Розноффом… Бен Харви задумался на минуту, вспоминая остальное. Ах да! Раз уж на то пошло, то можно возместить и расходы на ту кратковременную поездку в Лос-Анджелес. У Мэвис тогда возникли некоторые трудности со Стэном Вильямсоном. Он видел статью о «Платьях Джергенсона» в октябрьском номере и захотел заранее заполучить свою собственную, которая должна была появиться в ноябрьском номере, грозя в противном случае отказаться от всей сделки. Бену пришлось подкупить ночного мастера типографии «Мод», чтобы удовлетворить хитрого дядюшку Бонни Тондрелл.
Глава 22
Бен Харви получил свой чек к обеду в следующий понедельник, а еще один – когда вернулся к себе домой в тот вечер. Это был чек на двадцать пять тысяч долларов, представлявший половину обусловленной платы за редакционные статьи в будущих номерах «Мод» о «Платьях Джергенсона». Энди Джергенсон был в восторге от статьи в октябрьском номере и хотел продолжения. Он не желал, чтобы Стэн Вильямсон опередил его, и не жалел денег. Планировалось напечатать по меньшей мере еще две статьи. Первую, о школьном конкурсе, с большим количеством иллюстраций, предполагалось дать в январском номере.
Энди Джергенсон разработал эффектный костюм-двойку: блузу с воротником в стиле Питера Пэна и привлекательную летящую юбку разных цветов – красного, зеленого, синего и желтого. Двадцать красивейших девушек-блондинок, носящих такие костюмы, будут выбраны из средних школ по всей стране. Самолетами, оплатив расходы, их отправят на большое шоу в Нью-Йорк или Лос-Анджелес. Детали еще уточнялись. Победительница получит тысячу долларов, стипендию для учебы в университете и звание «Тинэйджер «Мод» года». Энди Джергенсон был неравнодушен к блондинкам и намекнул, что хотел бы видеть победительницей именно блондинку. За двадцать пять тысяч долларов такую мелочь можно было легко устроить.
Вторую статью более подробную и с цветными фотографиями победительницы в разноцветных костюмах-двойках, предполагалось сделать центром апрельского номера. Дэн Паули, менеджер по рекламе фирмы Джергенсона и самый настоящий лизоблюд, должен был на следующей неделе прислать по почте рекламный каталог с восьмью рекламными объявлениями на весь год стоимостью около двадцати четырех тысяч долларов. Официальный заказ, конечно, поступит через рекламное агентство Джергенсона. Они вряд ли позволили бы своему клиенту разместить какую-либо рекламу самостоятельно и упустить пятнадцать процентов комиссионных, кроме того, такой путь был гораздо лучше. Ларкинс, главный бухгалтер «Мод», любил, чтобы все было без сучка и задоринки. Иногда в прежних публикациях бывали случаи, когда производитель покупал место для рекламы напрямую, а его агентство потом желало получить свои комиссионные…
Бен Харви был доволен. Дела шли прекрасно. Еще несколько подобных сделок, и буфер против превратностей судьбы будет достаточно крепким, чтобы обеспечить ему экономическую безопасность на многие годы вперед. Джергенсон, Вильямсон, Дадли и Рознофф – вот четыре основных рекламодателя журнала. Конечно, Дадли еще не прислал официального контракта, но скоро, очень скоро это произойдет, так как он был в восторге от материала Хелен.
Один в своем кабинете, Бен курил сигарету и лениво мечтал о личном баре. Ну, это тоже можно устроить. Бен чувствовал желание выпить за тот образ жизни, который себе обеспечивал. И за Хелен. Она значила для него гораздо больше, чем он хотел признать. Он не представлял себе, как все можно устроить, но знал, что влюбился. А он этого» не ожидал. Мэвис этого бы не позволила. Но когда придет время и он будет на деле влиятельным редактором, найдется способ управиться и с Мэвис. Она была жадной до денег, славы и власти. О, она могла сказать: «Я люблю тебя», и очень убедительно, но когда она это говорила, невозможно было до конца верить, что в ее красивой голове не зреет новая мелкая интрига.
Мэвис превращала жизнь Хелен в ад, а та выносила все твердо и без жалоб. Это было признаком настоящего воспитания. Провинциалка или нет, Хелен была такой девушкой, какую он никогда не ожидал встретить, – преданной, верной, любящей. Он должен сделать что-то особенное для нее на этой неделе. Может быть, сводить ее в «Уолдорф-Асторию» поужинать, а потом на «Привет, Долли!»? Ее так легко развлечь, а такое гала-представление сделало бы ее по-настоящему счастливой.
Будет, что отметить. Он и Мэвис имели уже больше ста акций «Мод». Этого было достаточно, чтобы потребовать право голоса или даже контроля над издательством. Наверняка ни у кого больше нет столько акций.
С деньгами Джергенсона он сможет скупить еще больше, для уверенности. Затем, если Гарри Эймс по-прежнему будет болеть или захочет уйти в отставку, можно будет предложить выкупить у него журнал. Бен предъявит свои акции и столько денег, сколько сможет найти, и конечно, уверит Гарри Эймса, что будет по-прежнему воплощать идеи и планы издателя. Ведь Гарри Эймс всегда восхищался, и в его, Бена, присутствии, тем, как его главный редактор вел дела.
Бен Харви не предвидел никаких проблем. У старика не было никакого протеже или родственника, кому бы он мог оставить «Мод», и потребуется долгая юридическая волокита, чтобы установить право на журнал, а тем временем кто-нибудь из мощных соперников мог бы выступить со своими претензиями. Гарри Эймс, безусловно, скорее согласится на Бена Харви, чем позволит «Мод» слиться с кем-либо или совсем прекратить существование. В общем, дело было надежным на все сто процентов.
В конце концов, если Гарри Эймс все же откажет Бену в необходимом ему контроле, все, что ему останется сделать, это предъявить Гарри акции, которыми теперь владели он и Мэвис. Бен не сомневался, что сможет добиться голосов всех владельцев акций. Когда речь пойдет о том, на чью сторону встать – на сторону человека, находящегося на последнем издыхании, или редактора, поднявшего «Мод» из ничего до места третьего в стране журнала мод (а вскоре и первого), Бен совершенно не беспокоился относительно того, каким будет решение акционеров.
До настоящего времени он делал большую часть работы. Мэвис, конечно, ухитрилась получить много акций, но именно он заключил столь важные сделки с рекламодателями. Пора Мэвис находить собственные связи, если она хочет продолжать работать с ним в команде.
Мысли Бена Харви, очевидно, были телепатическими, так как в этот момент Мэвис как раз говорила с Сан-Франциско, со своей университетской подругой Вернон Эллисон. Верна работала директором большой новой косметической фирмы «Карали косметикс», которая хотела быть представленной в «Мод». Рекламную кампанию планировалось начать с февральского выпуска. Мэвис прикрыла свою дверь в середине разговора и намекнула, что такое сотрудничество может предполагать премию за ценное редакционное пространство. Верна очень заинтересовалась. Она предложила Мэвис прилететь на следующий уикэнд для встречи с Карлом Ли, владельцем фирмы, в его доме в горах Саусолито.
Мэвис сказала, что это чудесная мысль и она немедленно закажет билет на самолет. Она подумала, что, уехав прямо из редакции днем в пятницу, даже сможет выкроить несколько часов на покупки и посетить «Кост-Плас импортс», этот просто легендарный магазин на побережье, где имелся огромный выбор восточного антиквариата по смехотворно низким ценам.
Распрощавшись с Вернон, Мэвис тут же позвонила в «Юнайтед Эарлайнс». Даже если она потратит на личные дела лишний день или два на следующей неделе, это не будет иметь значения, решила Мэвис. Декабрьский номер продвигался очень гладко, и она в любом случае вернется задолго до даты подписания номера в печать.
Бен Харви решил повременить с приглашением Хелен в «Уолдорф-Асторию» и на «Привет, Долли!». Он поговорит с ней в пятницу, как только Мэвис уедет. Мэвис просила Бена позавтракать с ней сегодня, чтобы рассказать о телефонном разговоре с Вернон. Проходя мимо стола Хелен, она заметила своим обычным язвительным тоном:
– Мистер Харви и я уходим на ленч, Хелен. Я не вижу Бетси. Передай ей это, когда она вернется.
Хелен взглянула на Бена, когда он последовал за Мэвис к выходу. На какое-то мгновение их глаза встретились, и он отвернулся. И это чуть не разбило ей сердце.
Глория и Джим наконец назначили дату свадьбы. Они собирались пожениться перед Рождеством. Глория сообщила эту радостную новость Хелен, когда та пришла домой в четверг вечером. Это был длинный отвратительный день со множеством мелких неприятностей. И неделя почти закончилась, а Бен ни слова не сказал ей о встрече. Как Хелен ни была обрадована новостями Глории, она не могла не чувствовать разочарования, похожего на чувства застенчивой девушки на танцах, когда та видит, что все остальные танцуют и счастливы, а она стоит одна, никем не замечаемая. Но ни за что на свете Хелен не выказала бы своего разочарования, чтобы не омрачать радость Глории.
В конце концов, завтра пятница, и, конечно, Бен куда-нибудь пригласит ее. Хелен хотела надеть свою брошь, этот особый залог их любви, который заменил обручальное кольцо. Она подумала, что, может быть, найдет в себе смелость попросить Бена объявить об их помолвке. Ведь если они любят друг друга, то им нечего скрывать. Она порвала с Роем из любви к Бену и, возможно, навсегда потеряла его как друга. Но она сделала это ради Бена. Наверняка он сможет успокоить ее, ведь для этого требовалось не так уж и много.
И вот наступила пятница, и время ленча пришло и ушло, но кроме утреннего приветствия Бен ни слова не сказал ей. Хелен спустилась в кафетерий и, равнодушно съев сандвич и выпив чашку кофе, вернулась к своему столу задолго до окончания перерыва, снова принявшись за работу.
Бен к ее возвращению уже ушел на ленч, но Мэвис была в своем кабинете. С бесшумным вздохом Хелен обратилась к пачке фотографий, лежащих на ее столе с прикрепленной запиской Мэвис, требующей подписей. Работа была для Хелен болеутоляющим средством. Кроме того, день еще не закончился. Конечно, Бен подойдет к ней до пяти часов и назначит встречу. Может быть, даже сегодня вечером!
В три часа Бен вернулся. Он улыбнулся и кивнул Хелен. И прежде чем войти в свой кабинет, к ее невыразимому восторгу, прошептал:
– Увидимся в пять, дорогая.
Пять минут спустя Мэвис Лоренц в шляпе и пальто выплыла из своего кабинета и остановилась у стола Хелен:
– Мне нужно уйти раньше, чтобы успеть на самолет, Хелен. Я собираюсь провести этот уикэнд с очень близкой подругой. Увидимся в понедельник.
– Да, мисс Лоренц. Приятного уик-энда, – вежливо ответила Хелен.
Несколько минут спустя к столу Хелен подошел Рой Миллигэн. Вид у него был очень серьезный.
– Хелен, ты не знаешь, мистер Харви еще у себя? – спросил он.
– Да, Рой, он в кабинете. Мы все стараемся закончить дела, чтобы они не скапливались к понедельнику.
– Я знаю. А мисс Лоренц?
– О, она ушла всего пять минут назад. Сказала что-то о короткой поездке на уик-энд к одной из своих подруг.
– Понимаю. Хелен, ты ничего не планировала на этот вечер?
– Нет, Рой. – Он выглядел таким печальным, и это была ее вина. К тому же было уже поздно что-то менять. – Но ты ведь знаешь, что я… что я сказала. Я просто не могу встречаться с тобой. Я помолвлена…
– Я… я не собирался назначать тебе свидание, Хелен. Мистер Эймс хотел бы видеть тебя после работы. И мистера Харви, и мисс Лоренц.
– Мистер Эймс? – повторила Хелен, широко раскрыв глаза. – Мистер Харви говорил мне, что он в санатории.
– Да, он был там. Но сейчас он в отеле и просил меня привезти к нему тебя, мистера Харви и мисс Лоренц. Так что, если ты не возражаешь, пожалуйста, не уходи до пяти, а потом мы поедем к нему на такси.
– Ну да, конечно. Но только я не понимаю… – начала Хелен.
– Скоро ты все поймешь. А пока извини меня, я должен зайти к мистеру Харви. Да… еще одно… ты случайно не знаешь, куда уехала мисс Лоренц?
– Нет, извини, Рой.
– Ну, неважно. Все равно спасибо. Увидимся в пять.
– В чем дело, Рой? – резко спросил Бен Харви, помогая Хелен сесть в такси.
– Я не знаю, мистер Харви. Мистер Эймс позвонил мне без нескольких минут четыре и попросил привезти вас с мисс Лоренц и мисс Максвелл к нему. Вот и все.
– Я думал, что он в очень плохом состоянии, Рой. Примчаться в Нью-Йорк из санатория – это может быть очень опасно для него. Если бы я предполагал, что он хочет поговорить со мной, я бы сам позвонил ему. Но ты знаешь, мисс Пэрди такая скрытная, когда дело касается ее шефа.
– Да, я знаю.
– И еще одно… – Челюсти Бена сжались. – Какое ты имеешь ко всему этому отношение? Почему Гарри Эймс звонит клерку в бухгалтерию, чтобы передать свои приказы мисс Лоренц и мне?
Хелен взглянула на него, немного удивленная. Его слова и тон были презрительными, а Рой не заслужил, чтобы с ним так разговаривали. Он только выполнял приказ, и у Бена не было причин так набрасываться на него. Хелен сидела между ними и почти физически чувствовала враждебность Бена к Рою. Он весь напрягся, а глаза смотрели гневно. Хелен никогда раньше не видела Бена таким.
– Я знаю только то, что сказал вам, мистер Харви, – терпеливо объяснил Рой. – Мистер Ларкинс ушел в полдень и оставил меня в бухгалтерии старшим. И мисс Пэрди перевела звонок мистера Эймса ко мне, поговорив с ним. Он хотел связаться с бухгалтерией.
– Все это по меньшей мере странно. Нашел время обсуждать финансовые дела! Мы готовимся к уик-энду и должны бросить все и мчаться на встречу с боссом!
Тон Бена теперь стал ворчливым. Его губы сжались, и он выглядел почти злобным. Хелен не могла понять, почему он так разволновался. В конце концов, это не помешает их планам. Они успеют поужинать, как договорились. И мистер Эймс – босс Бена. Он болен и хочет видеть главного редактора своего журнала. Тут не должно быть никаких вопросов. Но странно, что мистер Эймс захотел увидеть и ее. Рой явно не знал почему, и Хелен не собиралась расспрашивать его. Скоро она все выяснит.
