Текст книги "Модная любовь"
Автор книги: Паула Литтл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)
Глава 8
В среду днем Рой Миллигэн остановился у письменного стола Хелен и спросил, не хочет ли она пойти с ним на новый фильм с участием Фернанделя. Фернандель был одним из любимых артистов Хелен, поэтому она с радостью согласилась. Кроме того, она хотела рассказать Рою о своей первой работе, которая должна была появиться в октябрьском номере «Мод». Рой был таким хорошим другом, что Хелен не сомневалась: он разделит ее радость от этого первого крошечного успеха.
Они поели в маленьком ресторанчике на 45-й улице, который Рой выбрал за то, что там прекрасно готовили палтус. Хелен совершенно согласилась с его мнением. За десертом из рисового пудинга с изюмом, который, как оказалось, Рой любил так же, как и она, Хелен поделилась с ним своей первой удачей.
– Это же просто замечательно! – Рой отложил ложку и улыбнулся. – О чем же этот материал?
– О новом купальнике. Кстати, очень оригинальном.
– Кто его выпускает?
– Марвин Дадли из Лос-Анджелеса. Мистер Харви думает, что эти купальники могут завоевать рынок пляжной одежды.
– Я рад за тебя, Хелен. Это то, чего ты хотела, не так ли?
Она кивнула, ее глаза сияли:
– О да, Рой! И все случилось так быстро. Я едва могу поверить, что только год назад, в прошлом июне, я была в Элирии, не зная, что делать осенью, потому что не могла продолжать учебу. И вот я здесь, в Нью-Йорке, с замечательной работой, и увижу написанное мной в таком журнале, как «Мод». Я так счастлива.
– Надеюсь, что ты всегда будешь счастлива, Хелен, и ничто никогда не сможет изменить это.
– Спасибо, Рой. Иметь такого друга, как ты, много значит для меня. Когда приезжаешь в большой город и не знаешь ни души, порой чувствуешь себя потерянной, какой-то незначительной. Со мной тоже так было. Но теперь все изменилось – у меня есть работа у мистера Харви, возможность писать, друзья.
– Я рад за тебя, Хелен. Мне знакомо это чувство… – На мгновение взгляд Роя застыл, затем он быстро улыбнулся и сказал: – Ну, в нашей бухгалтерии мы не касаемся высокого творчества, ты знаешь. Иногда мы даже не имеем возможности прочитать журнал. Но обещаю тебе, что я прочитаю то, что ты написала, как только выйдет октябрьский номер.
– Я бы очень хотела этого, Рой, – застенчиво сказала Хелен. – И я бы хотела, чтобы ты высказал свое мнение.
– Конечно. Послушай, нам надо поспешить, чтобы успеть к началу фильма. Я не хотел бы пропустить ни одной сцены с Фернанделем.
– О да! Он такой забавный, не правда ли? Эти его глаза и руки – он непревзойденный мастер пантомимы. Ну, я готова. Ужин был чудесный, Рой. Большое спасибо.
– Я хотел бы отвести тебя в один из по-настоящему шикарных ресторанов, Хелен. Может быть, когда-нибудь мне это удастся.
– Ох, Рой, это мило, но ты не должен так думать обо мне. Мне очень понравился и палтус, и рисовый пудинг. Держу пари, он не хуже, чем в любом другом месте в Нью-Йорке. Пошли.
После кино Рой проводил Хелен домой. В автобусе они болтали о фильме, который видели. Рой расспрашивал ее об Элирии, и Хелен обнаружила, что рассказывает ему о своей сестре Джейн и тете Марте и о том, как она надеется, что Джейн наконец выйдет замуж за Джони Мэндерсона. Рой кивал и вставлял иногда слово, чтобы показать свою заинтересованность. Когда Хелен закончила, он сказал:
– Ты, вероятно, очень любишь их обоих, ведь ты не захотела стать помехой, оставаясь там, а решила пойти собственной дорогой. Это оттого, что ты любишь людей, и это сразу видно. Но я понял – у тебя есть характер, и ты не хочешь ни от кого зависеть. – Уже у самого дома Хелен Рой пожелал ей спокойной ночи и добавил:
– Я думаю, тебе следовало бы знать, Хелен, как много для меня значит твоя дружба. – И прежде чем она успела ответить, он улыбнулся и сказал: – Еще раз большое спасибо за вечер и спокойной ночи. – И ушел.
До сих пор, каждый раз, встречаясь с Роем, в городе или когда он приходил на обед в их с Глорией квартиру с Джимом, Хелен чувствовала себя с ним необыкновенно уютно, без какого-либо напряжения, ей не приходилось играть роль или притворятся. И ей всегда было немного стыдно, что она мысленно отнесла Роя к категории тех людей, которые довольствовались скучной, нетворческой работой. Сегодня он обмолвился о своей работе, заметил, что сотрудникам его отдела некогда даже читать «Мол». Но он казался довольным тем, что делал. И Джим говорил тогда в Чайнатауне, что Рой, судя по всему, хороший специалист. Хелен понимала, что ей не следует считать его незначительным человеком только потому, что она работает в редакции, а он в бухгалтерии. Ведь ей самой лишь на этой неделе представилась возможность написать небольшой текст к фотографии. А это совсем не значило, что она сможет сделать настоящую статью для «Мод».
Хелен также рассказала Рою, что Бен Харви похвалил ее и пообещал привлечь к работе над специальным проектом. И Рой сказал, что очень счастлив за нее и всегда знал, что у нее все сложится удачно. Он был таким чудесным.
Но теперь, поворачивая ключ в замке вестибюля, Хелен вспомнила его последние слова о том, как много ее дружба значит для него. Это на самом деле прозвучало, как признание в любви. Конечно, было приятно сознавать, что такой прекрасный человек, как Рой Миллигэн, так к ней относится. Но это и беспокоило, потому что, как хорошо она ни думала о Рое, она думала о нем только как о друге. И лишь Бен Харви заставлял ее сердце биться быстрее и пылать щеки. А это был точный признак того, что она влюбилась в него, а не в Роя…
Глория еще не спала. Она стирала белье в ванной и мурлыкала себе под нос популярную песенку.
Неужели ты действительно хочешь сделать это, Глория, – засмеялась Хелен, заглянув в ванную.
– Что сделать?
– Смыть запах Джима, глупышка.
– Нет, конечно нет. – Глория со вздохом выпрямилась. – Спина болит. Но подумай о сэкономленных на прачечной деньгах. Как прошел вечер, Хелен?
– Прекрасно. Мы смотрели фильм с Фернанделем. Такой веселый.
Глория пристально взглянула на подругу.
– А вот ты сейчас не выглядишь веселой, – решила она. – Больше похоже, что ты решаешь какую-то проблему. Это Рой?
– О, боже мой, нет, – вздохнула Хелен. – Это совсем не то. Рой мне очень нравится, ты знаешь, и он прекрасный друг.
– Из прекрасных друзей часто получаются прекрасные мужья, Хелен. Именно так я отношусь к Джиму, если хочешь знать.
– Но я… я даже не думала о замужестве. Мне столькому надо научиться, и Бен хочет, чтобы я работала с ним…
– О, уже Бен, не так ли? – хитро вставила Глория.
– Глория, перестань, пожалуйста! Это так непохоже на тебя – подкалывать кого-то.
– Я не подкалываю, милая. Я просто наблюдательна, потому что люблю тебя. И это настоящий комплимент, когда живешь вместе с человеком целый год и еще можешь это сказать.
Хелен обняла ее, очень тронутая:
– Я знаю, и мне не следовало бы говорить это даже в шутку, Глория. Ты замечательно относилась ко мне, именно ты не давала мне скучать по дому – а это тоже комплимент.
– Еще минута – и мы начнем играть в «Сердца и цветы», а мне еще надо вымыть голову, хотя и поздно, – объявила Глория, развешивая белье на деревянные одежные вешалки, которые она ловко закрепила на сушилке для полотенец. – Но все равно, ты никогда до сих пор не называла мистера Харви по имени, а это признак кое-чего.
– И какой же это признак? Глория Тэрли, иногда ты можешь быть самой доводящей до белого каления девушкой, какую я знаю!
– Назвала мистера Харви, своего важного босса, Беном! У меня предчувствие, что это признак того, что ты без ума от него, вот так.
– Я… я без ума от него? Это звучит ужасно!
Глория снова внимательно посмотрела на подругу:
– Я согласна. Но почему ты покраснела, как маков цвет? Отвечай!
– Ничего я не покраснела, и иду спать. А ты мой голову. Спокойной ночи, – ответила Хелен резко. Но выходя, она слышала бормотание Глории. Ей показалось, что она расслышала слова. «Может быть, и так, но я не знаю». И это заставило Хелен покраснеть еще сильнее.
Глава 9
– Если не считать этот уик-энд, Хелен, у нас осталось пятнадцать дней до подписания в печать октябрьского номера, – как всегда аккуратный и элегантный в своем темно-синем костюме, Бен Харви потянулся к пухлому макету на своем письменном столе, – а материал о фирме «Платья Джергенсона» должен быть в середине журнала. Я оставил для него четыре страницы, и это дает вам достаточно места для текста и фотографий. Вам совсем не придется волноваться о разметке, потому что я уже все сделал сам.
– Понятно, мистер Харви, – кивнула Хелен. Она сидела напротив него, очень внимательная, с поднимающимся в ней опьяняющим волнением.
– Фирма «Платья Джергенсона» известна уже семь лет. У ее владельца до этого была другая, меньшая фабрика. Его жена работала там когда-то модельером, но потом отошла от дел, посвятив себя домашнему хозяйству. Энди Джергенсон – фанатик своего дела, но что касается костюма-двойки, который он собирается показать в своем молодежном конкурсе, это идея его жены. Так часто случается в бизнесе, Хелен. Я хочу, чтобы вы в своей статье отдали должное этой женщине. Напишите не очень много, как вы понимаете, но достаточно, чтобы избежать разлада в доме Джергенсонов. – Бен Харви с хитрой улыбкой откинулся в своем кресле, словно доверял ей страшную тайну.
– Я понимаю. – Их глаза встретились, и Хелен вдруг почувствовала, что краснеет как школьница. «Ну-ка перестань, Хелен Максвелл, – сказала она себе. – Он твой босс, так что не веди себя, как глупая взволнованная девчонка».
– Я бы хотел, чтобы вы набросали тезисы будущей статьи и принесли мне их до конца дня, чтобы я посмотрел, на правильном ли вы пути. Этот материал пришел только сегодня утром, и я решил поручить его вам, Хелен.
– Спасибо, мистер Харви. Я начну немедленно.
– Это важно для «Мод», поэтому не волнуйтесь, если первый бросок не поразит цель. – Харви засмеялся. – Хотел бы я в свое время получать по доллару за каждый раз, когда начинал свои статьи и рвал их. – Он смотрел на Хелен со своей мальчишеской такой обаятельной улыбкой. – Я помогу вам всем, чем смогу. Можете рассчитывать на меня.
– Я постараюсь сделать все как можно лучше, – ответила Хелен, вставая. Почему-то ее колени внезапно ослабели и она с трудом смогла сделать шаг?
– Я знаю, что постараетесь. – Бен Харви нежно улыбался ей, такой значительный за своим письменным столом. Через час, удовлетворенная наброском своего будущего материала, Хелен прошла к кабинету шефа. Дверь была открыта, и Хелен уже собиралась войти, но увидела Мэвис Лоренц, стоящую к ней спиной у окна.
– О… Я… Извините, я зайду попозже, – выпалила она.
Но Бен Харви кивнул ей, ободряюще улыбаясь:
– Ничего, все в порядке. Давайте посмотрим. Мэвис, вот набросок Хелен для статьи о «Платьях Джергенсона». Хочешь взглянуть?
– Хорошо. – Тон Мэвис был оскорбительно безразличным. Она медленно повернулась, холодно посмотрела на Хелен и подошла к столу, встав рядом с Беном Харви, когда он потянулся, чтобы взять лист из дрожащих пальцев Хелен.
Хелен хотела уйти, но не могла. Она стояла там, как школьница, которую вызвали отвечать перед всем классом и заглянувшим директором. Судя по изгибу бровей и раздраженно выпяченной губе Мэвис, заместителю главного редактора вообще было безразлично, что она написала. И насмешливо-презрительный взгляд Мэвис подтвердил это.
Бен нахмурился:
– Не поймите меня превратно, Хелен. Это неплохо, но не совсем то, что я хотел.
– А ты ждал, что секретарша за несколько месяцев научится писать о высокой моде? – насмешливо спросила Мэвис. И Хелен вдруг захотелось провалиться сквозь пол. Она стояла, опустив руки, пытаясь не дрожать, чтобы эта язва не увидела, что ее глаза вдруг стали влажными, потому что она скорее бы умерла, чем позволила Мэвис увидеть ее слезы.
Но Бен Харви сердито посмотрел на Мэвис, его челюсть упрямо выдвинулась от неодобрения.
– Можно было обойтись без этого, Мэвис, – сказал он тихо. – И написано не так уж плохо. Если память меня не подводит, мне приходилось не раз править твои первые статьи для «Мод», и синтаксис тоже. А у Хелен все в порядке и с грамматикой, и с мыслями, только она, естественно, плохо знакома с нашей терминологией.
Теперь была очередь Мэвис покраснеть и закусить губу. Она бросила на Хелен испепеляющий взгляд.
– Спасибо за напоминание. Я собираюсь на ленч. Поскольку ты сам дал ей это задание, так и следи за ним. – И, хмыкнув, с высоко поднятой головой и надменно холодным лицом, Мэвис вышла из кабинета.
– Вы не должны обращать на нее внимания, Хелен, – стал успокаивать ее Бен. – Послушайте, вы сейчас свободны?
– Д-да, мистер Харви. Но…
– Мы поговорим обо всем за ленчем. У нас полно времени. Эту статью можно написать за полдня. Я уже заказал фотографии. Так что мы можем работать над текстом вместе, пока не получится то, чем вы сможете гордиться. Ведь я собираюсь дать под материалом вашу подпись. Вот почему мне хочется, чтобы вы написали как можно лучше.
– Подпись? Вы хотите сказать, что поставите мою фамилию под статьей, мистер Харви? – Голос Хелен звучал недоверчиво.
– Именно это я и собираюсь сделать. Берите шляпку и пошли. Мы не спеша поедим в «Форуме двенадцати цезарей» и обсудим статью. Я говорил вам раньше, что мы с вами будем работать над некоторыми специальными проектами, так вот – это первый из них. Теперь забудьте о Мэвис и улыбнитесь – ну и молодец! Я хочу показать вам это шикарное местечко. Ну пошли!
– О да, – выдохнула Хелен. В тот момент она бы охотно пошла на край земли, если бы Бен Харви позвал ее.
Первое августа запомнилось Хелен по многим причинам. Во-первых, это был день выдачи зарплаты в «Мод». И во-вторых, в этот день Хелен получила письмо от своей сестры Джейн с радостными новостями о том, что Джонни Мэндерсон и она сбежали и поженились в Кливленде. Джонни получил наконец повышение и решил больше не ждать.
Конечно, Хелен прочла это письмо, вернувшись вечером домой. А до того и Рой Миллигэн, и Бен Харви пригласили ее поужинать.
Рой пригласил, когда около половины десятого утра принес Хелен конверт с ее зарплатой. Ни Бен Харви, ни Мэвис Лоренц еще не пришли. Хелен с вежливой улыбкой поблагодарила Роя, но он продолжал стоять с пачкой конвертов в руке, переминаясь с ноги на ногу, затем оглянулся, чтобы удостовериться, не могут ли его услышать, и сказал:
– Хелен, я хотел пригласить тебя поужинать вместе в эту пятницу.
Рой с этой его упрямой волнистой прядью каштановых волос, все время норовящей упасть на лоб, и с немного робкой улыбкой, выглядел так, словно ожидал отказа. Было даже забавно, как сильно он внешне напоминал Джонни Мэндерсона, хотя совсем не обладал свойственной тому энергией. Но он был очень милым и таким воспитанным. Тетя Марта как-то сказала, что настоящие манеры даются человеку от природы. Они либо есть, либо их нет. Тетя Марта одобрила бы Роя Миллигэна.
Однако после того ленча с Беном Харви в «Кво вадис» Хелен испытывала эмоциональное смятение. Она в общем-то предвидела, что Рой будет продолжать искать встреч с ней и была не уверена, что ему отвечать. В конце концов, они просто хорошие друзья, и каждый желает добра другому! И Рой никогда ни слова не говорил ей о каких-то серьезных чувствах до того самого вечера, когда они ходили смотреть фильм с Фернанделем. Да, Рой ей очень нравился, с ним было очень легко, свободно. Если бы Бен Харви не сказал то, что он сказал, она была бы совершенно довольна их отношениями. Но сейчас все изменилось.
Потому что Бен Харви сказал, что хочет поговорить с нею о них двоих. Сказал, что она ему нравится, что она не такая, как все. Рядом с ним она чувствовала, как сильно бьется ее сердце, и осознавала, что влюблена. Может быть, подсознательно, с самого первого дня влюблена. И он, возможно, почувствовал это. Ведь он сказал, что относится к ней иначе, чем к просто подчиненной.
Было бы нечестно и несправедливо продолжать встречаться с Роем, если она испытывает головокружение рядом с Беном Харви. Каждый раз, когда она видела его после того памятного ленча, ее сердце словно падало и ей приходилось отворачиваться и отчаянно концентрировать свое внимание на работе.
Хелен ужасно не хотелось обижать Роя. Он всегда был так внимателен, так искренен. Было бы грубо сразу отказать ему. Но было бы гораздо хуже поощрять его, принимая его приглашения, когда все ее мысли занимает Бен. Хелен хотелось быть честной по отношению к Рою, или она не сможет уважать себя. А правда была в том, что она совершенно не испытывала к Рою таких чувств, какие испытывала к Бену.
– И-извини, я не могу, Рой. Я буду занята в этот уик-энд, – проговорила Хелен запинаясь. Она ненавидела себя за эту ложь, потому что Бен больше ничего не сказал ей после того ленча в «Форуме» неделю назад. Все это время она была занята работой над статьей и выполнением других многочисленных поручений, которые давали ей Бен и Мэвис. Теперь последний вариант статьи лежал на столе Бена, ожидая его прихода. Сегодня он опаздывал. Впрочем, при его многочисленных обязанностях это было неудивительно. Очень часто по дороге в редакцию он заходил в агентство, или в фотолабораторию, или в типографию.
– Жаль, Хелен. Может быть, тогда на следующей неделе?
– Я… Я не знаю, Рой. – Хелен закусила губу, злясь на себя за лицемерие. Однако она не могла быть резкой с Роем. Он не заслуживал этого. – Я тебе вот что скажу, подождем до следующей недели, тогда посмотрим.
– Хорошо, подождем. – Рой улыбнулся. – Мне, пожалуй, лучше поспешить с остальными конвертами, а то все подумают, что мы решили пропустить день зарплаты. Хорошего уик-энда, Хелен!
– И тебе, Рой. И спасибо за приглашение. Мне жаль, что я не смогла его принять на этот раз. – Хелен отвернулась к своей машинке, недовольная собой. Она только отложила разрыв, и в следующий раз будет еще труднее, когда Рой пригласит ее (а она была уверена, что он пригласит), сказать «нет» окончательно.
Несколько минут спустя появился Бен Харви и, коротко бросив: «Привет, Хелен!», помахал ей рукой. Хелен чувствовала, как ее пульс учащенно забился, потому что знала – Бен прочтет сейчас статью. Одобрит ли он ее, или отвергнет? Почему-то в четырех или пяти предыдущих версиях она с большим трудом преодолела барьер из слов типа «заманчивое очарование, которое юбка в стиле Джергенсона придает растущим юным бедрам». Эта была фраза Бена, и он настаивал, чтобы Хелен вставила ее вместе с мыслью о том, что подростки, особенно учащиеся старших классов средних школ, представляют собой самую требовательную и критичную часть потребителей одежды в Америке. И вот появился новый производитель, после семи коротких лет, воспаривший к известности, как метеор, основываясь на знании истинного потенциала тинэйджеров и «их увлечении яркой внешностью и необыкновенной гибкостью». Эти слова также принадлежали Бену и должны были быть использованы в статье.
Конечно, Хелен многое надо было еще узнать о моде. В Элирии такие костюмы-двойки продавались бы в универмаге Дэнсворта по двенадцать долларов. Костюм был неплох, но Хелен никак не могла понять, что в нем такого возбуждающего. Ведь именно на этом настаивал Бен. Он отверг ее робкие возражения, уверив, что Западное побережье сегодня стало колыбелью нового американского стиля одежды и что очень часто простота бывает обманчива. Бен сказал, что Хелен не должна беспокоиться о том, как это может быть воспринято с провинциальной точки зрения, журнал предназначен для изысканной публики в больших городах. И, в конце концов, как редактор «Мод», он знает, что является подлинным стилем, а что нет. Хелен почувствовала себя ребенком, которому сделали выговор, и вернулась к своей машинке, полная решимости доказать, что чему-то научилась за время своей работы и за те вечера, которые провела за чтением прошлых номеров «Мод».
Сразу после того, как Бен Харви прошел в свой кабинет, Мэвис Лоренц вышла из своего и остановилась за спиной Хелен, чтобы зажечь сигарету. Хелен не оглянулась, продолжая печатать, хотя внутренне сжалась от страха. В последние несколько дней Мэвис вела себя с ней отвратительно. Она посылала Хелен в кафетерий за сандвичами, однажды заставив ее вернуться, потому что вместо масла они намазали хлеб майонезом, приказывала ей звонить людям, а потом через минуту выходила со словами: «Боже мой, вы еще не связались с ним? Как долго вы возитесь с таким простым телефонным звонком!».
Как Хелен ни старалась, что она ни делала, она не могла угодить Мэвис. И только воспоминание о словах Бена Харви в «Кво вадис» и взволнованное предчувствие его окончательного одобрения ее статьи удерживали Хелен, и не раз, от вспышки в ответ на поведение Мэвис.
– Все еще пишешь эту статью, Хелен? – Это было, как удар хлыста по спине, злобный, презрительный, садистский. Мэвис говорила лениво, нараспев, обращаясь к ней на «ты», что со стороны показалось бы спокойным интересом, но Хелен давно научилась распознавать ее интонации. Она повернулась и проговорила с милой улыбкой:
– Нет, мисс Лоренц. Я закончила ее. Она сейчас на столе мистера Харви.
– О, я слышала, что ты заканчивала эту злосчастную статью уже несколько раз, – последовало колкое замечание, – и все никак не могла попасть в цель. Я думаю, не ошибся ли мистер Харви, решив, что ты способна написать приличный материал для «Мод». Ну, время покажет. Почта еще не пришла?
– Нет, мисс Лоренц. Томми еще не приносил ее. Пока для вас только два письма. Я уверена, Томми поднимется с минуты на минуту с остальными.
– Видишь ли, вместо того чтобы парить в облаках, считая себя опытным журналистом, моя дорогая, – промурлыкала Мэвис, сбрасывая пепел сигареты на ковер, – ты могла бы принести больше пользы, спустившись за почтой, и не дожидаться, пока этот маленький идиот найдет время, чтобы принести ее сюда.
– Я немедленно сделаю это, мисс Лоренц. – Хелен быстро встала и пошла к двери. Еще минута, и Мэвис увидела бы слезы, подступившие к ее глазам, а она никогда не доставит этой змее такой радости. Самое лучшее сейчас – оставить Мэвис стоять там, а самой уйти куда-нибудь, вытереться и приказать себе успокоиться, а потом вернуться назад, и, может быть, Мэвис к тому времени уже вернется в свой кабинет.
Томми был завален почтой, потому что второй разносчик, Дут, заболел. Хелен помогла ему рассортировать письма, газеты и журналы для редакции и сама понесла их наверх, к радости Томми.
– Мисс Лоренц всегда ругает меня, когда ее почта задерживается, – объяснил он.
Хелен уже немного успокоилась и лукаво ответила:
– Открою тебе один маленький секрет, Томми, она и меня иногда гоняет. Не принимай близко к сердцу.
Добрая часть почты, как обнаружила Хелен, предназначалась Бену Харви. Она уже открыла дверь в его кабинет, когда Мэвис вышла из своего и рявкнула:
– Отдай мне мою почту, Хелен! Я давно жду тебя, и ты это знаешь!
– Минутку, мисс Лоренц.
– Нет, ты отдашь ее немедленно, маленькая выскочка! – прошипела Мэвис, и ее лицо вспыхнуло от ярости.
Бен Харви поднял глаза, встал и пошел к двери.
– Хватит, Мэвис. Ты прекрасно знаешь, что Хелен не почтальон. Она оказывает нам всем любезность, что ходит вниз за нею, так что успокойся. Вот – забирай свою почту. Хелен, когда отдадите остальную, возвращайтесь. Я хочу поговорить с вами об этой статье. Она превосходна, это именно то, что я хотел!
Сердце Хелен восторженно забилось. Мэвис Лоренц услышала это замечание. Триумф был действительно сладок, он уничтожил всю обиду Хелен на эту рыжую злюку. Раз Бену понравилась ее статья, значит, она доказала, что обладает способностями к творчеству, которые Мэвис с таким постоянством принижала.
– Я сейчас вернусь, мистер Харви, – пообещала она, сияя. И даже насмешливая шпилька Мэвис «Удача новичка!» не смогла омрачить ее радости.
Несколько минут спустя, сидя напротив Бена, Хелен была еще в большем восторге, так как он улыбался и говорил ей:
– Это просто прекрасно, Хелен. Материал удерживает интерес читателя до самого конца. Ваша статья увеличит наш оборот по рекламе, можете быть уверены.
– Неужели теперь действительно хорошо и никакие изменения больше не нужны?
– Бедняжка, – сочувственно рассмеялся Бен. – Боюсь, что я слишком запугал вас. Но я только хотел, чтобы вы полностью себя проявили, и отказывался принимать от вас меньшее. По-моему, вы начали одним из лучших материалов, какие печатались в «Мод». Поздравляю!
– С-спасибо, мистер Харви.
– Помните, я обещал поговорить с вами и о других планах. У вас будет возможность сделать авторский очерк и в следующем номере. Вы свободны в пятницу вечером?
– Да, мистер Харви. Ей пришлось отказать Рою, чтобы сказать «да» Бену. Но она лишь подчинялась зову своего сердца.
– Великолепно! Мы поужинаем в «Тауэр Свит», Хелен, в восемь тридцать. Оттуда открывается самый захватывающий вид на Нью-Йорк. И это прекрасное место для того, чтобы поговорить.
И в этом тоже была ирония, подумала Хелен. Потому что «Тауэр Свит» был на верхнем этаже здания «Тайм-Лайф», того самого, в котором располагался ресторан «Ла Фонда», куда водил ее Рой. Странное совпадение: с первого этажа с Роем Миллигэном на верхний с Беном Харви. Хелен не хотела думать об этом с такой точки зрения: это звучало слишком цинично и не имело ничего общего с тем, что она испытывала к Бену Харви.
